Петр Семенихин

Памятная доска
на одном из зданий Архива МО

Звонок из Москвы:

- Кирпиков, здравствуй Петя.

- Здравствуйте Борис Петрович.

- Завтра в 10.00 встречай. Пятый вагон от головы.

- Я готов.

- До завтра.

- Интересно, что позвало моего однополчанина в Подольск? Хочет заглянуть в архив или есть вопросы к руководству города, -размышлял я.

Борис Петрович - Герой Советского Союза, генерал-лейтенант артиллерии, воспитанник Подольского артиллерийского училища. На фронте меня звал «Петя» или «разведка». И сейчас, когда мне 70-тоже Петя.

- Наташа, завтра к нам зайдет Борис Петрович, продумай закусить.

- Это твой генерал? Я всегда готова. В 9.30 я иду к вокзалу, думаю.

- Борис Петрович будет в военной форме? Нет, он будет в гражданском костюме и даже Звезду Героя не возьмет, - отвечал я сам себе.

Его жена Эльмира Петровна мне обижалась: «Борис стесняется Звезду Героя носить. Ходит в магазин, всегда стоит в очереди.»

Ветераны 5 Артдивизии 4-го артиллерийского Берлинского Корпуса проводили встречи в Речице Гомельской области, в Калинковичах, в Понырях Курской области, в Одинцово Московской области - там школа № 9 - корпус над ней шефствует, Борис Петрович ни разу не появлялся в форме генерала. Скромничает, в боях за Берлин дивизион привел первым в Берлин, а тут излишняя скромность, был командующим противовоздушной армией.

Электричка Москва - Серпухов. Из пятого вагона выходит высокий стройный, в сером костюме и конечно же без Золотой Звезды, Борис Петрович. Он обнимает меня.

- О, у Вас много цветов. Подержи мои, я еще куплю. Веди меня к памятнику Талалихина.

- Борис Петрович, зайдем те к нам. Наталия Васильевна приготовила чай.

- Нет, нет. Зачем женщину беспокоить.

Мы у бюста Виктора Талалихина в парке его имени. Борис Петрович посерьезнел, положил штук 20 гвоздик к основанию памятника. Мы стоим по команде «Смирно». Люди проходят, останавливаются.

- День Победы прошел, а они цветы принесли Герою. Мы кланяемся и отходим от памятника.

- Деревья выросли и постарели, я здесь был в 1939 - 1940 годах. И Борис Петрович кланяется липам, тополям и редким дубам. А теперь к Подольским курсантам.

На автобусе № 4 мы едем по городу.

- Ваш город стал хорошим, а раньше - это большая деревня, вот тут на огородах росла капуста, картошка, улицы стали ровнее, просторнее, с бордюрами, дома 9-ти этажные и 17-ти этажные. Много деревьев и кустарников.

Остановка у памятника Подольских курсантов.

- Меня приглашали на открытие этого памятника и памятника на Ильинских оборонительных рубежах. На таких мероприятиях много людей, все торопятся выдержать план. Мне хотелось побыть одному, постоять, вспомнить, поклониться. Подольское артучили-ще дало мне специальность и путевку в жизнь. Я был курсантом 7-ой батареи, а командир батареи, старший лейтенант - Александр Васильевич Чапаев, мы его любили и гордились, что нашу батарею называли Чапаевской, а нас - Чапаевцами. Учеба напряженная, за каждым курсантом закреплялись один, а то и два коня, упряжь, пушка. За всем надо следить. А конь - это целая наука, курсантам подъем раньше на час, чем в других училищах. Надо коня почистить, расчесать гриву, дать по норме сена, овса, да и стойло чтоб было в чистоте. А старшина батареи обязательно найдет недостаток. Праздник - когда мы поили и купали в Пахре коней. К нам прибегали мальчишки из соседних домов, мы разрешали помыть коней, да и прокатиться.

Курсантам 7-ой батареи - семь роз и вечная память, а живым -Слава;

Борис Петрович снял «Лужковку» и долго стоял склонив седую голову.

Я положил гвоздики и чуть отошел в сторону. Я видел не грозного генерала, а пожилого человека, в голове которого проносилась молодость, походы, бои, и наверное первая любовь.

Именно здесь на черные петлицы гимнастерки прикололи два красных кубика и присвоили первое командирское звание - лейтенант, правда и сейчас он остался лейтенантом с небольшой приставкой - генерал, Генерал - лейтенант. Славный боевой путь, Защитника Отечества! Интересно, за первый бой на Курской огненной дуге старший лейтенант Кирпиков Б.П. награжден орденом «Красная Звезда», а за последний бой в Берлине награжден тоже Звездой, - «Золотой Звездой Героя Советского Союза»! В правой ноге героя до сих пор осколоки разрывной пули от боя 20 апреля 1945 года на окружной автостраде «Большой Берлин».

Мне вспомнился стих Елены Сенявской:

Вглядись, ветеран, в эти юные лица Упрямые губы, стальные глаза Им было по двадцать и кубик в петлице Когда над страною разразилась гроза. Им было по двадцать.... Погоны, медали Берлин. И осколок попавший в висок За час до Победы они погибали Последняя схватка, последний бросок!

- Петр Андреевич, - я видел сотни памятников - в СССР, в Германии, на Кубе, в Египте, а вот такой, как в Подольске, из кусочков нержавейки - епрвый раз. Молодцы подольчане, сконструировали и построили оригинальный и величественный памятник.А теперь, Петя, пойдем к дубу.

- Там мы же были у памятника Талалихину, там дуб-великан, посаженный еще в царствование Петра I, в знак дружбы царя с Подольским боярином Борисом Алексеевичем Голицыным.

Я кланяюсь и тому дубу-старожителю, но мы идем к дубу около нашего артучилища.

Вот он!

Я вижу не величественный дуб, а старое дерево, уже несколько веток засохли, кора слезла.

- Здравствуй дружок, здравствуй добрый дедушка. Это наша точка свиданий, сюда приходили девчонки, к ним во время самоподготовки выбегали курсанты и это не считалось самоволкой - все было на глазах старшин, командиров. Тогда его листва была густая и темно зеленая, спасала от дождя и ветра. Девчонки приносили письма ребятам, если те были в карауле. К дубу приезжали родители курсантов, братья, сестры. Правда ко мне с Урала никто не приезжал -далековато. Листья твои слышали признание в любви, а еще, дуб, ты видел, как по сигналу «боевая тревога» 5 октября 1941 года курсанты с пушками немедленно выступили на встречу врагу, у Юхнова и Малоярославца, - длинновато говорил Борис Петрович.

- Петя, надо положить к дубу цветы - на память.

Борис Петрович подал мне пятнадцать красивых роз и я тонкой тесьмой привязал их к дубу. Борис Петрович снял кепку и стоял, чуть улыбаясь. Я встал рядом и, мне показалось, что дуб весело зашелестел листвой. Красные розы горели как огоньки. И я понял, что в эту минуту генерал не вспоминал бои, а свою молодость. (Этот дуб с трудом спилили, когда в Подольске пускали троллейбус).

Будто очнувшись, Борис Петрович указал рукой:

- А то приземистое сооружение - штаб училища, а за ним дальше наша столовая. На первом этаже - кухня, на втором - столы, когда старшина командовал «батарея-садись!», а после обеда «батарея-встать! Выходи строиться!» там же проходили концерты, кино, политинформации.

- Около столовой бывали торжественные построения. На одном-Маршал Советского Союза Семен Михайлович Буденый на коне вручал Красное Знамя. Знамя принял и поцеловал тоже на коне начальник училища, а мы три раза протяжно кричали «У.р.а.а.а!». тогда мы увидели, как Маршал подозвал к себе одного курсанта и что-то ему говорил. После мы узнали, что Маршал разговаривал с курсантом - сыном Сталина - Василием, а потом Василий поступил в авиационное училище.

Подошли к проходной Подольского Центрального архива Министерства обороны России. Теперь я рассказывал:

- Вот на мраморной доске написано - Здесь размещалось Подольское артиллерийское училище, а это здание с красивыми елями -читальный зал архива. Там 100 и больше исследователей работают с архивными документами, а в здании правее - работают известные всей стране люди. Там знакомились с архивными документами Маршал Советского Союза Георгий Константинович Жуков, Главный маршал артиллерии Николай Николаевич Воронов, генерал армии Павел Иванович Батов.

Дальше в вашей столовой - Дом культуры архива и здания хранилищ, где размещены миллионы архивных документов. Вам выдадут боевые донесения, разведданные, карту группировки артиллерии, списочный состав, наградные документы нашей 86 тяжелогаубичной бригады Разрушения или нашей 5 артиллерийской Калинковичской Краснознаменной дивизии прорыва и 4 артиллерийского Берлинского Краснознаменного корпуса прорыва, где вы председатель Совета ветеранов.

Зайдем-те и вам дадут почитать ваши наградные документы.

- Ну уж это ни к чему.

- Вам бы, Борис Петрович, выдали документы, чтобы вы написали мемуары.

- Зачем, их уже много написано, а что-нибудь нового я не скажу.

- Много книг с такими заголовками: «От Москвы до Берлина» или «От Сталинграда до Рейхстага», а я назвал бы вашу книгу «От лейтенанта до генерал-лейтенанта».

- Ну, Петр Андреевич, не ожидал от вас такой глупости. Это чтоб люди смеялись, какой я хороший. Войну выиграл весь народ! Роко-совский и то свою книгу назвал «Солдатский долг», хотя его путь от кавалериста до маршала.

- Борис Петрович, может зайдете к нашему городскому начальству?

- Я знаком с Александром Васильевичем Никулиным, а заходить зачем? У мужиков тысячи дел, не до нас. Ты, Петя, покажи мне город.

На автобусе № 4 мы доехали до последней остановки.

- А это что за чудо! - воскликнул Борис Петрович.

- Это Центральный музей профобразования России - усадьба «Ивановское».

- Интересно, а почему я не видел его до войны?

- Наверное, видели, но оно было запущено и вы не обратили внимания.

Зайдемте, я вам покажу галлерею Героев Советского Союза и расскажу о развитии профтехобразования в СССР и России от Петра I до наших дней.

- Спасибо, в следующий раз.

- А это Пахра.

- Здравствуй Пахра, спасибо тебе, мы купались и коней купали. Петя, а мост с большими дугами живой?

- Живой.

- Покажи.

На автобусе № 14 мы проехали мимо архива, по Октябрьскому проспекту к улице 43 армии и Красногвардейскому бульвару. И опять Борис Петрович восклицал:

- Ну, молодцы подольчане, не допустили фашистов к городу, и какой город построили. Я назвал бы ваш город Город-воин, город-труженик. До войны в этих местах артучилище проводило занятия по тактике. «Танки справа! Батарея к бою!» А здесь был аэродром.

- Да и сейчас аэродром работает, правда взлетают несколько спортивных самолетов, а иногда прыгают парашютисты.

- А сколько жителей в городе?

- 200 тысяч.

- А лет сколько городу?

- 215 в этом году, скоро будет 220.

- А еще я назвал бы ваш город - Часовой у ворот Москвы.

- Спасибо Вам, Борис Петрович, за высокую оценку и вашего города, вы здесь стали лейтенантом.

Мы повернулись в парк имени Талалихина, вышли на смотровую площадку.

- Вижу, вижу мост с дугами, вон он. И мост у вас через Пахру запоминается, а Пахра тут широкая, воды много.

Я промолчал, что река перегорожена плотиной.

- Спасибо, Петр Андреевич, за интересную экскурсию, я даже устал.

- Сейчас зайдемте к Наталии Васильевне и вы передохнете.

- Нет, нет, зачем женщину беспокоить.

- Она Вас ждет, а если не зайдете, обидится.

- Хорошо, зайдем, где купить цветы?

- Борис Петрович, купите плитку шоколада, вот магазин. Борис Петрович купил нарядную коробку с шоколадными конфетами.

- Борис Петрович, передайте от меня Эльмире Петровне привет, и вот эти конфеты.

- Ну, Вы, Петр Андреевич, что-нибудь придумайте. Мне неудобно держать в руках конфеты, я все же генерал!

- Мы их в пакетик. Заходим в квартиру

- Здравствуйте, Борис Петрович, Вы такой как на фотографиях. Я с Вами по телефону много раз разговаривала, а вижу первый раз, спасибо Вам, что зашли.

- Вы, Наталия Васильевна похожи на Петра Андреевна.

- Борис Петрович, на улице жарко, выпейте прохладного шампанского.

- Нет, нет, спасибо, Вы мне кофейку.

Борис Петрович осмотрел квартиру, она ему понравилась.

- Борис Петрович, по 50 коньячку?

- Нет, нет, жарко. Вот встретимся в Понырях, выпьем по 100 -фронтовых.

Генерал снял пиджак, расстегнул ворот белой, с голубой полоской, рубашки.

- Ты, Петр Андреевич, не задерживай с отчетами по 5 дивизии, правда твоя 5-я и 12-я отчеты присылаете, а вот 5-я гвардейская, да и 6-я совсем распустились. А с меня требуют за корпус, раз мы еще стоим на учете в Московском Совете.

Борис Петрович съел сосиску, кусочек сыра, колбасы, выпил кофе.

- Спасибо, Наталия Васильевна, за угощение.

- На здоровье, Вы ничего не ели.

Борис Петрович поцеловал хозяйку в щеку.

- Вы, Петр Андреевич, проводите меня до вокзала.

На вокзале минут через 10 зашел в электричку до Царицына. Живет он около метро «Сокол». Да, Борис Петрович, на фронте не курил и сейчас не курит. Я шел с вокзала и думал. У меня в гостях были Герои Советского Союза, полковники, Полные кавалеры Орденов Славы - Лядов Иван Михайлович и первый раз - Генерал!

* * *

Читать полностью :

Подольский курсант штурмует Берлин

Советник Фиделя Кастро

* * *

Обсуждение : Петр Семенихин. «От курсанта до генерала».

* * *

Айда! Все на общее собрание жильцов нашего дома.

Совершенно никому неизвестно, изложу я вам мнение, дорогие читатели, кому бы это могло быть известно и то, что оно главное, и измышления нынешних критиков о литературоведческих традициях «романа в романе», и даже бытующее мнение о нежданно появившемся на волнах перестройки новом литературоведческом Евангелии. А только известно, что одна сплошная путаница со всеми этими заявлениями граждан, как тогда весной завелась, так до сего дня и распутаться не может. И то верно, что в рейтингах по скачке текстов «на дармовщинку» роман Мастера устойчивым образом занимает лидирующие позиции. А каждый новый критик так и стремится вставить, свои три копейки в трамвайную кассу, хотя, по чести сказать, их этих касс раритетных и в помине уже нет, впрочем как и трёх копеек, в простонародье "трюльничка". А как же замечательно бывало использовать тот трюльничек по полудню на Московской улице, для получения стаканчика подслащённой газировки! И с каким дущераздирательным звуком скупердяйский аппарат, подобно ком-активу делящему не принадлежащее им парт-имущество, отдавал эту чудодейственную живительную влагу. Увы- увы, скорее всего теперь вы не найдёте ни этих автоматов на улице, похожих на американские бензозаправочные колонки, ни самого парт актива. Всё давно, и поровну поделено. Вместо них теперь всякий гуляющий получит полновесный полулитровый, пластмассовый стаканчик отвратительной сладкой «кока-колы». И даже, отыскать кружечку освежающего холодненького кваску на солцепёке в Москве - теперь непростая задача.

Зато в избытке вода в пластиковых баллонах из самых разных недр нашей Родины. Что поделать, когда все настоящие недра уже поделены, неуспевшим начинающим бизнесменам ничего не остаётся другого, как только откачать последние наши артезианские воды и продать их жаждущему населению по схожей цене. В иные времена так по городам воду бочками возили и плату взимали не столь за воду, сколько за заботу об гражданах и за утоление их жажды. Уж на, что ушлым, тем делягам, а не пришло в голову, подхваливать целебные свойства и редкостные качества водицы, которую они и набирали то, скорее всего из под пожарного брандзбойта. Сейчас маркетинг и лютая конкуренция, так просто вынуждает производителя воды орать во всё своё горло о целебных свойствах производимого продукта. «Зато простой продукт имеем», как сказал классик.

Не удивительно сколько подходов насчитывают сегодня в романе знатные, профессиональные бухгалтероведы господина Булгакова. И будет совершенно не удивтельно, если через пару-троечку лет трудов дотошных бухгалтероведов, они-таки доведут молодого читателя романа до иступленной неприязни, посредством всемерной, и надо заметить, небесплатной популяризиии трудов классика. «Ведь если звёзды зажигают - значит это кому-нибудь 'да' нужно».

Стоит только включить в программу школы произведение, как несознательные читательские массы, тут же, перестанут его читать. А уж если включить, темочку во вступительные единые гос-экзамены, так пиши пропало. Заготовка ленточных шпаргалок с сокращеннымми цитатами - напрочь похоронят все художественные достоинства. А замечательные замыслы, стоит только министерству образования официально признать автора «гением», в мгновение-ока превратятся в навязший в зубах бред уставшего школьного преподавателя всей своей душою устремленого в обеденный перерыв и официальную министерскую наробразовскую «тягомотину».

Так ведь уже много раз было с молодыми малограмотными рабочими, зачитывающимися, на рубеже позапрошлого века «Матерью» Горького. И еще раньше, с молодыми и шибко грамотными идеалистами, озадачившимися превнесением «новых» европейских идей демократии на «заскорузлую» русскую почву. И нечто похожее произошло с самой главной книгой, так что какое то время ее читали только уже значительно поумневшие, к своим годам граждане. Уж не стали ли стандартом трансформации интереса публики к «новым» историческим взглядам на всё ту же самую историю. А она у нас на всех одна.

Чтобы напрочь погубить идею - её надо признать. И дело в шляпе. Официальная идея мгновенно теряет свою свежесть и первородную привлекательность. Давно подозреваю, что идея, любая идея - всего лишь повод.

Симплияров А.

* * *

И всё это благодаря всё тем же изощрённым последователям критика Латунского. Перелистывают, знаете, на досуге, «томик» за томиком и вычисляют автоматически, как Штирлец ступеньки и врагов, заодно, самую, что нинаесть секретную информацию по номерам страниц томика.

Скобичевский

* * *

Однакож уж я бы Вам ни за что не посоветовал бы, именно, весной отправляться исследовать потайные Московские дворики. Человек рекомендовавший такое, явно не знаком с проблемами ЖКХ и реалиями местных участковых. По мимо того, прогуливающийся гражданин запросто может навернуться на неубранном прошлогоднем малоприметном оледенении, так ещё эти самые потайные дворики откроют вам множество прошлогодних загадок. И вид у них таков, что и пресловутый сыщик Шерлок Холмс поперхнулся бы от вида косвенных доказательств. И это, заметьте, несмотря на неустанную борьбу городского головы и местного домкомовского начальства за чистоту и порядок в подвалах и подъездах.

begemot

* * *

Общее собрание жильцов нашего дома. Можно добавить свои соображения в протокол вопроса.