В западном мире, кажется, осознание неотвратимости наступления кризиса докатилось до рядовых
граждан. Один за другим случаются массовые растрелы одних мирных граждан другими. Все это
случается по обе стороны Антлантики, в самых стабильных странах, население которых социально
защищено больше чем где-либо. Массовые расстрелы, конечно, не показатель. Но такая их
частота и зверство наводят на мысль, что самые защищенные слои населения самых развитых
стран медленно опускаются в пучину паники. В США уже всерьез обсуждают перспективы новой гражданской войны. У нас — грядущего мирового
хаоса, а потом господства одной элиты, которая сумеет этот хаос использовать в своих целях. Западные люди веками пытались подчинить себе природу, и, хотя до конца это сделать не
удалось, мы находимся в уверенности, что полное господство не за горами. Мы верим, что
лечим, и скоро вылечим все, верим, что покорим другие планеты, верим в свое могущество. Это
вообще отличительная особенность западного человека — верить в себя. Благодаря этой вере мы
обрели все, что сейчас имеем. Даже все самое страшное, что может случиться с человеком в этой жизни, он может, если не
поправить, то хотя бы от этого застраховаться. А страховки такие, что их вполне можно
назвать новой жизнью в других условиях. Но в этот кризис случилось самое страшное для западного человека. Этот кризис, от которого
ни сбежать, ни вылечиться, ни застраховаться, люди устроили себе сами. Россиянам повезло больше всех. За последние годы мы еще не почувствовали социальной
защищенности, но уже получили некоторые возможности для маневров. Так что кризису не сломать
нашу веру во всесилие и защищенность человека, потому что у нас ее и не было. А навыки
выживания в большом мире мы уже приобрели. Крушение идеалов и отсутствие еды мы уже не раз