ДАЁШЬ МОЛОДЁЖЬ!

В начале нынешнего лета свой дипломный спектакль «Иллюзион» по пьесе Андрея Курейчика показал выпускной актёрский курс Ростовского колледжа культуры, проходивший профессиональную подготовку на базе Молодёжного театра. Как правило, с таким целевым набором театры связывают надежды на омоложение труппы, расширение своего адресованного молодёжной аудитории репертуара, а если повезёт, то и привнесение в жизнь коллектива современного творческого импульса, идущего от нового поколения артистов. Спектакль, вмещающий в своё название и обман и мечту, и вид циркового искусства, и обозначение типа философского воззрения  также пробуждает целый ряд смысловых импульсов, о которых хотелось бы поразмышлять.

Через тернии к «звёздам»

Сразу заметим, что воспитание нового пополнения труппы Молодёжного театра в годы его ученичества складывалось не просто. На пути  к диплому будущим театральным «звёздам», употребим здесь «для красоты» и в качестве беспроцентного аванса такое расхожее выражение,  пришлось преодолеть не мало терний. Достаточно сказать, что почти за два года до выпуска курса из жизни ушла руководившая им, на ту пору главный режиссёр ростовской «Молодёжки», Лариса Лелянова. В результате вместо нескольких дипломных работ, как это принято за правило, со студентами удалось подготовить всего один спектакль. Справедливости ради скажем, что едва ли ни с первых шагов учёбы студийцы вначале по одному, а потом и всем курсом привлекались к работе в спектаклях текущего репертуара театра: «Мелкий бес» Ф.Сологуба, «Приключения Тома Сойера» М.Твена, «Праздничный сон до обеда» А.Островского и других.  Вопрос насколько полезно такое включение в театральный конвейер ещё не окрепших профессионально исполнителей оставим для отдельной педагогической дискуссии.

Спектакль «Иллюзион» готовился долго и кропотливо. Основную ответственность за него на себя взяла, а в конкретных условиях уместнее сказать взвалила, актриса театра, заслуженная артистка России  Валерия Искворина, объединившая в этой работе две ипостаси педагога по мастерству актёра и режиссёра постановщика. Забегая вперёд скажем, что со своей педагогической миссией она справилась. Вместе с ней над спектаклем работали педагог по речи Галина Ким и хореограф Оксана Зиброва. При скудном финансировании, а скорее его отсутствии и  волонтёрском привлечении к работе студентки Архитектурного института ЮФУ Марины Колесниковой, создавался и лаконичный сценографический облик этой постановки. Оставим за кадром прочие «временные трудности», в общем «терниев» в этой театрально-педагогической деятельности было предостаточно.

Как наше слово отзовётся

Ответственный в любом случае, а в данной ситуации особенно, выбор   пьесы на себя взяла Валерия Искворина. Как известно, правильный выбор драматургической основы – залог успеха любого  спектакля. Шаг это не простой, порою мучительный. Поди, просчитай, как «ляжет» выбранный текст на ещё не оперившихся исполнителей, отзовётся ли на предложенное название его будущий зритель. В последние годы Молодёжный театр часто подвергался критике именно за отсутствие обдуманной репертуарной политики, рассчитанной по его профилю на юную и молодёжную аудиторию. Американские драматурги как-то сформулировали причину неуспеха того или иного сценария или пьесы у публики: в ней зрителю не с кем себя отождествить. С кем должен был отождествлять себя юный зритель в спектаклях большей части репертуара Молодёжного театра последних лет, похоже не задумывался никто. Однако студенческим «Иллюзиям» этот недочёт, кажется, удалось преодолеть. Несмотря на то, что в пьесе, написанной молодым белорусским драматургом в 2002 году, речь вроде бы идёт о студентах английского колледжа (что в данном случае работает, как классический приём «остранения»), но за всеми заграничными именами и названиями явно проглядывают вполне себе отечественные и общечеловеческие проблемы и реалии. Вполне доступные пониманию и студентов Ростовского колледжа культуры и их сверстников, ростовских зрителей. В чём обрести смысл подаренного тебе бытия? Как не потеряться в этой жизни между мнимым и подлинным, истинным и иллюзорным, низким и высоким? Где взять руководство и силу, чтобы сделать правильный выбор и оставаться верным ему до конца? Вопросы актуальные во все времена и особенно насущные в молодом возрасте, в период когда закладываются основные жизненные ориентиры и ценности.

Занимательна и видимая интрига этого представления. Его герои, приобретя где-то подержанное иллюзионное оборудование, решив подняться над скукой и однообразием жизни провинциального городка, затеяли создать грандиозный цирковой спектакль. Выдав себя за знаменитую итальянскую труппу они решат вначале потрясти своим выступлением воображение  земляков, ну, а потом, как водится, «пленить своим искусством» весь мир.  Лидер этой компании, Сандерс, так вдохновляет товарищей на задуманную им авантюру: «Я не знаю ради чего живут люди, кроме того как набить брюхо и кошелёк. Но я думаю прожить жизнь не так бессмысленно. Я лучше буду каждый день выходить на арену и делать чудеса. По-моему эта цель не хуже ». Схожими устремлениями, как мы помним, были охвачены персонажи и других легендарных и даже великих произведений от «корчагинского революционного жития»: «...жизнь даётся человеку только раз..», до опалённых своими мучительными идеями «русских мальчиков» Достоевского. Конечно, кто-то резонно возразит, что Курейчик это не Достоевский. Кто с этим спорит! Но ведь персонажи «Иллюзиона» об этом не знают, и страстно и «опалённо»   стремятся к своей цели в меру отпущенного им драматургом материала и актёрских индивидуальностей исполнителей.

Смотрите, кто пришёл или действующие лица и исполнители

Отдельная для постоянного театрального зрителя интрига в студенческом спектакле – попытка разглядеть в нём «театральную погоду на завтра»,  услышать в актёрских дебютах заявки на будущие спектакли и роли. Дипломный «Иллюзион» даёт некоторые основания и для таких зрительских фантазий. Временами, слушая азартно на внутреннем нерве исполненные монологи Сандерса, начинаешь верить, что играющий эту роль Алексей Дронов Достоевского, всё же, читал. И ты, вдруг, незаметно для себя берёшься примерять на него то летнее пальтецо Раскольникова, то гимназическую шинель Коли Красоткина, то пиджак «подростка» Аркадия Долгорукова. То вздумается прикинуть к нему камзол юных шекспировских персонажей, то рваные джинсы героев российской «новой драмы». Возникают мысли и о чеховском Треплеве, с задуманным им «иллюзионом» на берегу колдовского озера.

Не будем мешать будущим зрителям проделывать похожие превращения и с другими действующими лицами и исполнителями  «Иллюзиона», устраивая в собственном воображении  свой парад-алле увлекательных театральных иллюзий. Пока же скажем, что на театральной  арене Малой сцены Молодёжного театра вас ждут: Кортни (Екатерина Калинина), самовлюблённая «секси», победительница местных конкурсов красоты и школьных интеллектуальных олимпиад, привыкшая всегда и во всём быть первой; Молли (Арина Диденко) – чистое безобидное существо, прихиппованная дочь хипповатых родителей, получившая в наследство от них набор прикольных фенечек в словах и одежде, а также устремлённость к высоким идеям и помыслам ; смешная в своей наивности Фэтч (Оксана Шашмина), толстушка и дурнушка, таящая в себе бездну благодарной любви и нежности, готовая выплеснуть их в обмен даже на притворное признание; Роб (Владимир Онуфриев), прямолинейный и простодушный, не изуродованный интеллектом спортсмен и коллекционер пивных этикеток,  по настоянию друзей разыгрывающий мучительный для него «иллюзион»  влюблённости в сторожиху Фэтч, с благородной целью обеспечить компании возможность беспрепятственных репетиций в охраняемом ею подвале; к «будущим знаменитостям» так же примкнул иезуитски хитрый и прагматичный, с задатками стукача и шантажиста, но жалкий и беззащитный в своей безответной любви к Кортни, Грегстем (Николай Постнов), купившийся на участие в общей авантюре обещанным ему местом коммерческого директора «звёздной труппы». И, наконец, возвышается над всей молодёжной тусовкой и по реальным физическим кондициям актёра-исполнителя и по месту персонажа в этой драматической истории – Хэмфри Боггарт (Алексей Телятников), некогда знаменитый иллюзионист, мудрый философствующий гуру Сандерса.  Каждому персонажу к чести студентов-исполнителей и их педагогов  сочинён свой запоминающийся характер, претерпевающий изменения и развитие в процессе действия. Спектакль играется в два состава, кроме уже названых исполнителей свои индивидуальный театральные иллюзии в нём создают: Григорий Волков(Сандерс), Ирина Мухина (Молли), Софья Торопчина (Кортни), Бэлла Тавризян (Фэтч), Владимир Василатов (Роб), в этом составе  два студента меняются ролями по сравнению с предыдущим:  Николай Постнов играет Хэмфри Боггарта, Алексей Телятников  -  Грегстема.

Утраченные иллюзии

Ещё об одном необычном персонаже этой истории хотелось бы сказать особо. Этот молчаливый герой не что иное, как иллюзионный ящик, магический цирковой сундук.  Распластавшись в полумраке сцены, он поглядывает из её глубины, на заполняющих зал перед началом представления зрителей. Обычный иллюзионный реквизит  из тех, в которых разнообразные цирковые колдуны и чародеи во множестве своём «распиливают» заживо  хорошеньких ассистенток или пронзают их же многочисленными образцами холодного оружия. Реквизит, призванный послужить наивным авантюристам орудием в достижении поставленной цели. Но неожиданно этот неодушевлённый герой приобретает мистическую власть над самими своими владельцами. Каждому из них своеобразным способом суждено быть «распиленным» в этом чудесном ящике, с каждым из них он совершит свои магические преображения. Как хитроумный кубик Рубика, он смешает привычные цветные  грани их представлений о себе и жизни. Под воздействием его манипуляций одни ощутят никчёмность и бессилие,  другие вдруг осознают свою значительность и переживут триумф. Как подброшенная кем-то коробка увлекательной, но  и опасной игры «Джуманджи», этот кубик низвергнет их в страх и отчаянье, измерит силу и прочность прекрасных слов и намерений, а кого-то грубо говоря,  заставит «сыграть в ящик». Игра с образными смыслами иллюзионного оборудования в этом спектакле нам интересна ещё и тем, что перекликается с реальной жизнью актёров-исполнителей, занятых в этой работе. И им после получения диплома предстоит отправиться в своём «ящике», именуемом ещё и «коробкой сцены», в которой и проходит большая часть жизни любого артиста. И этот «ящик», не хуже циркового «распиливается» зрительским равнодушием или свистом, пронзается критическими шпагами и стрелами театроведов и журналистов. Жизнь в этой «коробке» проверяет на прочность и долговечность иллюзии, с которыми приходит в тетр и выходит на сцену тот или иной артист.

Героям пьесы «Иллюзион» свою проверку успешно пройти не удалось.   При  встрече с Сандерсом  Хэмфри Боггарт рассказал своему подопечному о том, что публике, зачастую, желаннее всех «прекрасных чудес и иллюзий», вид какой-нибудь обнажённой ассистентки, как-то представшей перед залом в одном из его выступлений из-за сбоя в иллюзионной аппаратуре. Обескураженный признанием мастера, усомнившись в своей возможности противостоять «низким истинам», Сандерс отменяет подготовленное с друзьями выступление. «Тошно заниматься бесполезными вещами. Ничего не будет. Всё отменяется. Нельзя делать то, что ты не в силах сделать», -  заявляет Сандерс своим компаньонам и зовёт их вместо всяких завирушных иллюзионов пить пиво с фисташками.

Но отрепетированное представление всё же состоялось, правда, только в воображении, пожалуй, больше всех увлёкшейся этой затеей, толстушки Фэтч. В нём выступила и сама Фэтч, превратившаяся в невесомую и изящную гимнасту «мадемуазель Мошку», и силовой акробат Робби, и замечательная жонглёрша  Кортни, и необычайно смешной клоун Грегстем. Ну и, конечно, кульминацией этого выступления стал театрализованный иллюзион Сандерса, в который, похоже, больше чем он поверила жертвенно любящая своего героя Молли. Основой аттракциона послужила легенда о средневековом маге, решившем спасти город от обрушившейся на него эпидемии чумы, устроив для этого проверку подлинности чувства к нему его возлюбленной. Если это чувство искреннее, то шпаги сквозь ящик с запертой в нём ассистенткой Молли пройдут, не причинив вреда девушке, избавляя город от ужасной напасти. Одну за другой вонзает маг шпаги в этот злополучный ящик. Последняя из них проходит сквозь сердце девушки.  «Сандерс,  я хочу сказать, что это была настоящая любовь… Я тебя не обманывала», -  шепчет Молли. «Это ведь случайно произошло… Что-то сломалось в этом механизме». Действительно что-то сломалось в механизме задуманного Сандерсом, а затем  им же и преданного грандиозного иллюзиона. Не сломалось бы что-то и в механизме нашего мира, в котором стало так много пива и, кажется, совсем не осталось благородных иллюзий, потому что мы, к сожалению, перестали в них верить.

                           Блажен, кто верует...

Конечно, в студенческой учебной работе, о которой мы здесь ведем речь при критическом подходе можно обнаружить целый ряд упущений и недостатков. И, если театр, как стало известно, собирается пополнить свой репертуар этим спектаклем, что было бы замечательно, в нём всё же, как мне кажется, необходимо провести некоторые доработки. Особенно это касается второго акта. В нём, мне представляется, недостаточно выстроена линия «крушения иллюзии Сандерса». Не вполне мотивирован и разработан сценически сложный момент слома в поведении этого героя, перешедшего от активной подготовки задуманного шоу к категорическому отказу от него. Затянутым представляется и вставной номер циркового выступления мнимой итальянской труппы с явно лишним в нём жонглёрским аттракционом.  И, конечно, основная проблема этой работы - отсутствие внятно выраженного финального высказывания. В котором, как видится из зрительного зала, не последнюю роль должен сыграть Хэмфри Боггарт.

 Ведь, если для него авторы спектакля сочинили не существующий в пьесе пролог, введя к тому же иллюзиониста в ряд сцен, в которых драматург не предполагал его присутствия, то резонно предположить, что с помощью этой фигуры постановщики расставляют в своей работе какие-то важные для них  смысловые акценты. Но тогда, очевидно, и финальный акцент в этом иллюзионе должен принадлежать его фактическому хозяину. Он, а не кто иной затеял перед нами свой иллюзионный сеанс «чёрной магии» с судьбами юных героев. Он, видимо, и должен «намекнуть» в конце ради чего. Впрочем, всё это сторонние домыслы. Решающее слово всегда остаётся за театром.

 А в нём, к сожалению, вот уже два года отсутствует свой «главный иллюзионист» - место художественного руководителя и главного режиссёра театра свободно. К тому же за тот же срок в нём уже сменилось два директора. Где уж тут мечтать о «великих иллюзиях»! Но не смотря ни на что всё же хочется верить, что дипломный дебют нового поколения актёров получит достойное продолжение в премьерах и ролях  на сцене родного театра. И в его обновлённом репертуаре молодой человек пришедший в театр увидит своих сверстников в близких и понятных  современному зрителю ситуациях. Даёшь молодёжь! Ибо только она при всех своих склонностях к разнообразным заблуждениям и «ошибкам молодости», как никто другой способна мечтать и верить самым невероятным чудесам и иллюзиям. А за ней подтянемся и мы, люди более старшего поколения. Ведь как гласит слоган к недавно виденному мной фильму: «Жизнь – печальная штука, если в ней нет иллюзий».

P.S. Когда готовился этот номер, стало известно, что в молодежном театре появился новый главный режиссер. Им стал Михаил Заец. Сейчас он репетирует с артистами спектакль по пьесе А. Гладкова «Давным, давно…». Этой работой театр намерен открыть новый сезон в октябре. Так что «иллюзион» продолжается. Будем ждать премьеры.

Всеволод Свободин

фото Екатерины Серебряковой