Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Энциклопедия культур Deja vu

Подписаться Бесплатная «Серебряная» новостная рассылка . Подписчиков 1.262 RSS
←   Сентябрь 2007   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
 9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30


За последние 60 дней ни разу не выходила


Сайт рассылки: http://ec-dejavu.ru
Открыта: 17-02-2004

Автор
А.Бокшицкий

Статистика

1.262 подписчиков
0 за неделю
←   Все выпуски   →

Энциклопедия культур Deja vu


 

        ЭНЦИКЛОПЕДИЯ    КУЛЬТУР              

 

НОВЫЕ   СТАТЬИ     

 

 

Нонсенс    Нонсенс как литературный феномен развился в Англии, в конце XIX века. Нонсенс — это своеобразный «уход», отклонение от логической линии в сторону абсурда. Произведение в жанре нонсенса представляет абсурд, в котором автор создает невероятные персонажи и ситуации, вызывающие в сознании читателя самые разные образы, сочетание которых может создавать комический эффект; или «нонсенсное» произведение представляется в стихах, в которых автор комбинирует слова на базе больше звучания, чем смысла, придумывает язык, вызывая этим неожиданную подборку слов. Говоря о литературе нонсенса, мы не можем не упомянуть о Льюисе Кэрролле, авторе «Алисы в Стране Чудес» и «Алисы в Зазеркалье», во всем мире считающихся шедеврами нонсенса.

                               Дж. Колоннезе 9 стр.

 

Рыжие    «Рыжие» или «смешные» люди на Украине: от Гоголя до наших дней. В контексте связи языка и ритуала триада «белый-красный-черный» рассматривается как особый код «своего», «пограничного» и «чужого» пространств. Обратить внимание на «рыжих» и «смешных» людей нас побудило употребление этих слов на Восточной Украине в контексте предвыборных баталий 2004 года. «Оранжевая революция» поддерживалась на Восточной Украине примерно 1-2% населения, и как раз таких людей именовали там «рыжими» и «смешными». Оранжевый цвет — смесь красного с желтым, он недалек от рыжего. В эти слова носители языка (а говорят в этой части Украины главным образом на русском языке) вкладывали представление о маргинальности статуса и несостоятельности претензий на власть со стороны «рыжих».

                            Ю. Нечипоренко 6 стр.

 

Китайская алхимия    Неисповедимым путем слово «Китай» произошло от названия народа киданей, впервые в истории Срединного государства принудившего его признать чужеземное господство. Не менее чудесно то, что в китайское обозначение этого народа — ци-дань входит иероглиф дань, символизирующий оригинальное достижение китайского духа, ставшее феноменом мировой культуры, — алхимию. Последняя присутствует в семантике слова «Китай» гораздо более изощренным образом, нежели «фарфор» в слове «China». Китайская алхимия — это сложный комплекс философских идей, религиозных верований, магических ритуалов, научных достижений и практических (медицинских, фармакологических, диетологических, гимнастических, эротологических и др.) приемов, нацеленных на максимальное увеличение продолжительности жизни, омоложение и даже достижение бессмертия.

                               А. Кобзев 5 стр.

 

Массовая литература   Ю. М. Лотман так определял специфику читательского заказа в «переходные эпохи»: «Читатель хотел бы, чтобы его автор был гением, но при этом он же хотел бы, чтобы произведения этого автора были понятными». Слова М. Е. Салтыкова-Щедрина о том, что авторы массовой литературы — это «подмастерья», необходимые для большой литературы, так как они, составляя «питательный канал и резонирующую среду», по-своему питают корневую систему литературы, сегодня требуют уточнения. Огромное количество авторов и «литературных проектов», представленных на рынке массовой литературы, и кардинальное эстетическое упрощение этого рынка «питательным каналом» уже практически не являются.

                               М. Черняк 27 стр.

 

Палач   Идея, что демоны и сам дьявол могут выполнять назначенные Богом наказания, — т. е. служить, а не противостоять ему, — была, при всей ее несовместимости с представлением о дьяволе как злейшем враге Бога, обычным в Средневековье. Христианская культура испытывала затруднение с совмещением в образе дьявола этих ролей — врага Бога и исполнителя его наказаний. В ранних текстах в качестве палачей фигурирует некие таинственные существа. В XVIв. метафора демона-палача достигает натуралистической зримости в связи с общим упрощением образа дьявола: из хитрого искусителя он превращается в кровавого разбойника-убийцу, который если и вершит Божий суд, то с непомерной, неадекватной жестокостью, которая сама по себе — а отнюдь не в качестве воздаяния за грехи — служит предметом завороженного интереса

                          А. Махов 4 стр.

 

Пародия   Демонам отказано в причастности к Божественному миропорядку; тем, кто не может участвовать в бытии, остается ему подражать. Постоянно направленный на чужое ему бытие, чутко реагирующий на происходящие в нем события, — дьявол проявляет себя как подражатель, имитатор, пародист. Первое же деяние дьявола — попытка уподобиться Богу — обернулась скверной пародией; эту пародийную линию дьявол продолжает и дальше. Иногда он подражает деяниям Бога вполне сознательно — и тогда пародия-имитация граничит с высмеиванием, злой игрой; иногда же его действия против его воли оборачиваются жалкой пародией — в этом случае сам дьявол становится жертвой Божественной игры-обмана.

                        А. Махов 4 стр.

 

Зло    Добро в раннехристианском понимании — это прежде всего порядок (ordo), на котором зиждется мир. Понятие зла, таким образом, соотносится не только с антиномичной ему идеей добра, но и с идеей порядка. Зло понимается как разрушение порядка: «зло в душах — не из материи, но из беспорядочных, неправильных движений» (Дионисий Ареопагит). Отсюда вытекает важное следствие: понятие зла — категория не только «моральная», но и космическая, оно угрожает не только человеческой душе, но и космическому порядку. Объяснение зла через идею порядка было, пожалуй, наиболее ясным и непротиворечивым для средневекового человека.

                          А. Махов 3 стр.

 

Ислам в русской литературе      Конструирование образа мусульманского Востока в русской литературе имеет сложную историю. Просветительский филориентализм Европы и во многом зависимые от него отечественные концепции Востока конца XVIII века — своего рода подготовительный этап восточной топики. В этот период в единое композиционное поле литературного Востока помещаются, «наряду с джиннами Шехеразады, мудрыми дервишами Саади и любовно-винными песнями Гафиза, гордыми бедуинами и внушающим конфессиональный ужас лжепророком Магометом, сюжеты хорошо знакомых библейских сказаний». Все это, переплетаясь, находит выражение в так называемом «восточном стиле» русских романтиков.

                                 П. Алексеев 7 стр.

 
В избранное