Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Интересно о Гоголе

Рассылка закрыта

При закрытии подписчики были переданы в рассылку "Где найти работу?" на которую и рекомендуем вам подписаться.

Вы можете найти рассылки сходной тематики в Каталоге рассылок.

←   Октябрь 2007   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
 9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31
Автор
Ефросинья Суркова

Статистика

255 подписчиков
-1 за неделю
←   Все выпуски   →

Интересно о Гоголе


Сегодня мы начинаем публиковать  серию материалов под общим названием "Живой Гоголь". Это будет  рассказ о великом классике от  лица его  родных,  друзей, современников... А иногда и его самого. И при этом никаких наших комментариев.
Итак, "Детство"... 
* * *
   - В какие лета выучились вы читать? 
 Гоголь: Я думаю, как и все, лет в семь. Но ведь нас не очень много занимали; нет, зачем. Все дело в том, чтобы заохотить ребенка учиться, а уж там и не заботиться. Я долго не говорил, до трех лет.
(Неизвестная. Дневник (1851 г.).
 
* * * 
 Пяти лет от роду Гоголь вздумал писать стихи. Никто не понимал, какого рода стихи он писал. Известный литератор В. В. Капнист, заехав однажды к отцу Гоголя, застал его пятилетнего сына за пером. Малютка Гоголь сидел у стола, глубокомысленно задумавшись над каким-то писанием. Капнисту удалось, просьбами и ласками, склонить ребенка-писателя прочесть свое произведение. Гоголь отвел Капниста в другую комнату и там прочел ему свои стихи. Капнист никому не сообщил содержание выслушанного им. Возвратившись к домашним Гоголя, он, лаская и обнимая маленького сочинителя, сказал: "Из него будет большой талант, дай ему только судьба в руководители учителя-христианина".  (Г. П. Данилевский)
* * * 
  В памяти сохранился у меня рассказ Гоголя о себе еще мальчиком.
   -- Было мне лет пять. Я сидел один в Васильевке. Отец и мать ушли. Оставалась со мною одна старуха няня, да и она куда-то отлучилась. Спускались сумерки. Я прижался к уголку дивана и среди полной тишины прислушивался к стуку длинного маятника старинных стенных часов. В ушах шумело, что-то надвигалось и уходило куда-то. Верите ли, - мне тогда уже казалось, что стук маятника был стуком времени, уходящего в вечность. Вдруг слабое мяуканье кошки нарушило тяготивший меня покой. Я видел, как она, мяукая, осторожно кралась ко мне. Я никогда не забуду, как она шла, потягиваясь, а мягкие лапы слабо постукивали о половицы когтями, и зеленые глаза искрились недобрым светом. Мне стало жутко. Я вскарабкался на диван и прижался к стене. "Киса, киса",-- пробормотал я и, желая ободрить себя, соскочил и, схвативши кошку, легко отдавшуюся мне в руки, побежал в сад, где бросил ее в пруд и несколько раз, когда она старалась выплыть и выйти на берег, отталкивал ее шестом. Мне было страшно, я дрожал, а в то же время чувствовал какое-то удовлетворение, может быть, месть за то, что она меня испугала. Но когда она утонула и последние круги на воде разбежались - водворились полный покой и тишина, - мне вдруг стало ужасно жалко "кисы". Я почувствовал угрызения совести. Мне казалось, что я утопил человека. Я страшно плакал и успокоился только тогда, когда отец, которому я признался в поступке своем, меня высек.
  ( А. О. Смирнова по записи П. А. Висковатова)
Подробнее читайте здесь.
________________________________________________________
В.П. Авенариус "Гоголь-студент".
Глава 2. Как дебютировал новый глава дома Оружие для предстоящего боя на мирномполе деревенского хозяйства, действительно, отыскалось. Порывшись в библиотеке покойного отца, молодой Гоголь унес оттуда под мышкой к себе в светелку ворох книг, которые с привезеннымииз Нежина составили на столе его почтенный столбец. Два дня он почти безвыходно прокорпел над ними на своей вышке. На третий, уже «во всеоружии», он спустился вниз в отцовскийкабинет и послал за приказчиком.
Всесильный на хуторе. Левкохотя и получилза два дня назад от барыни надлежащую инструкцию — подчиняться всем распоряжениям молодого панича, но все-таки был несколько озадачен самоуверенностью и солидностью, с какими принял его безбородый юноша, усевшийся за отцовским письменным столом, в отцовском кресле, вполоборота к двери. Правой рукой  небрежно перебирая костяшки лежавших на столе, счетов, по которым покойный Василий Афанасьевич имел обыкновение проверять приказчика, панич на развязный поклон входящего милостиво только головой кивнул и прямо обратился к делу:
- Скажи-ка, Левко, но по совести, понимаешь: все ли у вас на хуторе в должном порядке?
«Оце ще!» смекнулбывалый воротила хуторского хозяй­ства. «Давно ли, кажись, мальчуга по полу на четвереньках ползал, а теперича, на-ка, поди, за ночь в мужчинувырос! Аль для храбрости важность на себя напускает?»
И с сдержанною почтительностью он доложил паничу, что «все, слава Тебе, Господи, в порядке. День недоедаешь, ночь недосыпаешь, чтобы господам спалось незаботно, спокойно...»
— Ладно! Впредь и мы будем спать только одним глазом, — остановил его Гоголь. — Ужообойдем с тобою все угодья, все на месте осмотрим и проверим. Наперед же намнадо будет с тобою установить основные пункты, и я вкратцеизложу тебе, как смотрят на сельское хозяйство люди науки, т.е. люди поумнее и тебя и меня, вместе взятых.
Левко широко глаза раскрыл: «что-то дуже уж мудрено, по-письменному говорит паныч! Погодим, погодим, что-то пабалакает?»
Стал он слушать, но чем дальше «балакал» панич, тем все будто мудренее. Говорил он о том, что нынешнейоседлой жизни русского народа предшествовала жизнь кочевая; что кочевник, предпочитая растительной пище животную, поль­зуется землею не столько для посева, сколько для прокормления своих стад; делаясь же оседлым, он прежние пастбища распахивает под посевы...
— Кстати вот, — сам себя прервал тут молодой лектор: — ты слышал, конечно, про Робинзона?
— Робинзона? — переспросил приказчик и покачал голо­вою.— Ни! Есть у нас тут по соседству шинкарь Руфинзон, тоже из жидовы...
— Ну, мой Робинзон-то не из жидов, разве что   из английских,— снисходительно усмехнулся Гоголь.— Так вотво время бури на океане выбросило его на пустынный остров, и оказался он там также на положениикочевника...
Сам того не замечая, лектор с возрастающим увлечениемстал повествовать о первых опытах Робинзона по ско­товодству и земледелию.
— Оце добре,— поддакнул Ловко, когда Гоголь на минуту перевел дух в своем рассказе.— А вже-ж мы тут в Яновщине не на пустынном острове...
Повествователя как ушатом холодной воды окатило.
- И ничего-то ты, братику милый, не понимаешь! Васильев­ка наша (а не Яновщина, сколько раз повторять вам, что мы не поляки!) середи степи тот же пустынный остров. Но что с тобойтолковать, чоловиче!
- Оно точно, люди мы темные, неученые...
— Ну, и слушай, коли раз поучают.

 

Продолжение читайте на сайте.

___________________________________________________

На этой неделе в разделе опубликована статья В.Г. Белинского "Игроки" и В.А.Воропаева "Особенности поэтики "Мертвых душ".

А ещё вы можете проголосовать за одного из финалистов  конкурса слоганов  для нашего сайта! 
В избранное