Вот это да! Оказывается, звуки музыкальной трубы, нежные или
скрипуче-грубые, зимой замерзают. А когда приходит тепло - оттаивают! И
тогда сам воздух становится музыкой. Или какофонией - это уже смотря по
тому, кто играл на той волшебной трубе. Вы вспомнили наверняка, что это
необыкновенное явление подметил писатель Распе в своей книге о
приключениях известного барона М. Таким своеобразным образом он хотел,
наверное, напомнить нам о том, что ничто человеческое не исчезает
бесследно. Даже звук.
А слово? «Видишь воздух: анфас сонмы тех, кто губою наследил в нем
до нас». Уже не фантаст - поэт утверждает, что окружающая нас атмосфера
еще до нас напоена звуками речи. Воздух живой, шевелится от слов.
Мы, обыкновенные люди, не фантазеры и не поэты, тоже знаем, что
слова, как звуки той музыкальной трубы, могут быть нежными или
скрипуче-грубыми. Могут заставить тебя оттаять или надолго, если не
навсегда, замерзнуть. Воодушевить или пригнуть к земле. Пробуждать
чувства добрые или взывать к самым низменным.
Разговор с читателем. Добрый разговор
Человек, назвавшийся Василием, звонит из Ростова-на-Дону, просит
адрес одной бедной женщины из алтайского села, о которой я только что
написала: «Хочу послать ей 1000 долларов». Адрес даю, конечно, с
радостью, начинаю расспросы - не каждый все же день подобный отклик. Он
о себе скупо: «43 года. Не олигарх, конечно, но семью содержать могу,
могу и помочь. Что же тут такого особенного?» И в заключение почти
назидательно: «Жизнь, конечно, сволочная, но добрых людей все же
больше. А добро - это такая цепная реакция. Нужен только спусковой
крючок».
И я считаю, что хороших людей много, чему Василий и является
примером. Но этот «спусковой крючок» как-то корежит... Он из той,
«сволочной», жизни, где руки у людей, а точнее у нелюдей, всегда на
спусковом крючке смерти. Военные термины легко слетают с нашего языка -
от старых «битва за урожай», «фронт работ» до нынешнего «Убойно!» как
знака восхищения. Все это отнюдь не безобидно: за словом всегда
понятие, за понятием - действие. Задумали же в городе, где родился
автомат Калашникова, ласково называемый просто «калаш», построить
огромный отель... в виде этого смертоносного оружия! Даже макет этого
чудовища, показанный по телевидению, мог привести в трепет.
Рядом с военными терминами наш сегодняшний язык, а значит, и нашу
психологию, корежит прорвавшаяся лавина тюремных словечек - тот еще
коктейль получается. Будто живем в «зоне». Ругаем всякую «гламурь» - и
поделом. А тут терпимы. От политика до учителя. «Мочить», «развели»,
«опустили» и т. д. и проч. Вот новая телевизионная реклама известного
магазина. Шустрый продавец подбегает к стоящему в раздумье покупателю:
«Что ты паришься? Что ты паришься? Париться надо на парах!» Это
фамильярно-развязное «ты», это слетевшее с нар «париться» вместо
«раздумывать», «переживать»... А ведь давно замечено: реклама наша
рекламирует не столько товар, сколько образ жизни.
Дожили. Сленг вошел не только в нашу речь, но и на книжные полки... Бери и учись. Фото: PHOTOXPRESS
Сценка в московском дворе
Мама сердито тащит к подъезду упирающегося, зареванного мальчишку
лет шести. Он что-то канючит сквозь слезы: то ли прервана какая-то
интересная ему игра, то ли хочет вернуться в магазин, где ему не
куплена поразившая его воображение игрушка. Мама, взяв себя в руки,
садится перед малышом на корточки, что-то терпеливо объясняет,
уговаривает, просит. Но слезы все равно льются. И женщина резко
выпрямляется: «Убить тебя мало!»
Страшно. Если вдуматься. Но ведь мы не вдумываемся, часто так
говорим! По пустячному поводу. Как присказка «Убить мало!». А что не
мало, что больше-то? Повесить? Четвертовать? Посадить на кол?
Документальный фильм на телевидении
Сергей Михалков рассказывает, как создавался советский гимн.
90-летний автор как-то наивно, почти по-детски, уверяет нас, что Сталин
гимн не правил - «он просто ставил кое-где знак вопроса». И приводит
пример: в первоначальном тексте были слова: «Союз благородных». Сталин
на полях написал всего два слова: «Ваше благородие»? Но ведь эти два
слова под вопросом стоят многих жесточайших правок! Вождь и учитель не
просто счел слово «благородный» не годящимся для гимна - визитной
карточки страны. Он, употребив его как царское воинское звание,
прикрепил его к определенной, враждебной, идеологии! Да, благородство в
те приснопамятные времена оказалось под бо-о-ольшим вопросом.
А часто ли сегодня звучит это слово? И родные ему другие слова:
«гуманный», «почтительный», «чувствительный», «деликатный»? Они, будто
звуки той волшебной трубы, замерзли. И оттают ли?
Вместо «гуманный» не раз читала презрительное «гуманоиды», вместо
«чувствительный» - насмешливое «чуиствительный». «Деликатный»,
«деликатность» вообще впору заносить в словари с пометкой «вышедшие из
употребления». Как и само понятие «деликатность». В ходу другие эпитеты
- «элитарный», «культовый», «престижный», «знаковый», «звездный», да
что там - просто «гениальный». Особенно на эстраде - одни гении.
Потеряли, придав ему зачем-то чисто идеологический смысл, такое
доброе, емкое слово «товарищ». И строки поэта, известные миллионам
«Товарищ, верь, взойдет она, звезда пленительного счастья...» - что,
уже анахронизм?
Рассказ знакомой учительницы
Немолодой, но по молодому неравнодушной: «Еду я в битком набитой
маршрутке. Водитель тем не менее впускает нового пассажира. Плотный
такой, нормальный с виду мужчина вдруг говорит смуглой, черноволосой
девочке, сидящей у входа: «Ну ты, подвинься, расселась тут,
басурманка!» Девочка съежилась, пассажиры все молчат, я не выдержала:
«Не смейте оскорблять человека! Женщину!» Невежа: «Не понял». Я: «Что
за слово «басурманка»?» Он оглядел меня с ног до головы: «А ты что,
актриса Малого театра?» На эту нелепую реплику пассажиры наконец
отреагировали: все дружно рассмеялись... Представляешь?»
Представляю. Мы уже свыкаемся и не с таким словоизвержением. Хорошо еще, что «басурманка», а не «черно...ая».
Раньше в ходу было выражение: «Я отвечаю за все». И под его знаменем
часто лезли официальными сапогами в твою душу, в самые интимные ее
уголки. Теперь появился противовес, западный принцип: «Это ваши
проблемы». Услышишь такое что от товарища, что в чиновничьем кабинете,
и не только твои слова - сам замерзнешь. Если уж заимствовать, то
почему бы не лучшее? К примеру, постоянно звучащее в американских
фильмах заботливое: «Ты в порядке? Ты в порядке?»
Год русского языка
Симпозиумы, конференции, дома, за рубежом, научные статьи, сборники.
Появились специальные рубрики в газетах. Вот прочла в одной, весьма
серьезной, как пишется и как произносится слово «фраер». Ну полезно.
Как, наверное, и инициатива одного из губернаторов, затеявшего для
областных чиновников проверку на употребление буквы «ё».
Специалисты справедливо воюют со словами-паразитами в нашей речи: со
старым «значит» через каждый звук, со свежим «типа того», новейшим «как
бы», употребляемым по большей части не к месту. Но в нашей речи есть
слова-паразиты не только с лингвистической - с социальной, нравственной
да просто человеческой точки зрения. Как бы хотелось от них избавиться.
А то не ровен час выродимся и в самом деле в неких «гуманоидов».
Хочется, чтобы мы все были более чуткими к слову. Будем чуткими к
слову, научимся быть чуткими к человеку. Или не так?
«Небосвод - хор согласных и гласных молекул...»
Цитируя эту строку Бродского, его друг писатель Вайль объясняет:
«Бродский ставит знак тождества между отделившимися от тел душами - и
звуками, словом. Именно слово одушевляет, населяет мир самым буквальным
образом». «Взять нотой выше», - не уставал повторять поэт. Не только
поэтам, всем нам, грешным, стоило бы внять этому призыву.