В Ы П У С К  #12

новый текст
::

Виролайнен Сергей

«СЕРАЯ КОМНАТА» 

Серая Комната

- Дайте мне, дайте. Скажите мне, что это бесполезно. Ведь мы были рождены на скорую руку, где-то очень далеко, в городе реклам и объявлений. Мы были рождены под угрозой, где-то там…
Где-то там на нас наставили дуло и сказали: «Живите!». И мы жили где-то там, в городе, усеянном мусором, стенами, балконами, окнами, дождем…
- Ну, дайте же мне хотя бы немного … Ведь мы уже живем… если это можно так назвать…
На уже вышедшем солнце мерцают лужи и альбиносы, хвоя и железные запахи…
- Да, это бесполезно.
Какие-то очень глупые люди бредут мимо, напевая уже забытые песни. Ленты, а мы живем. Бесполезно…
А я пошел читать публичные объявления и вездесущие рекламы. Много…
- Дайте мне объявление: «Сниму жизнь, навсегда…», «Умру за пять копеек…», «Пересплю с вашей женой…», «Убью…».
- Зачем?
- Это сигареты…
- Я выбираю – «Сниму жизнь, навсегда…»
- Звоните мне завтра – и сможем договориться, если нет… то вы получите ее бесплатно… ведь это бесполезно…
- Да, это бесполезно…
- Пожалуй, я заберу у вас ее навсегда… Я выбираю другое объявление: «Убью…», ведь это бесполезно…
Вот и вся история того, как я жил, если это можно назвать жизнью.
- Нет, вы дали преждевременный договор или ответ, это не важно. Вы проиграли в этой безумной игре… 
Вас убили…
- Но я же жив…
- Это бесполезно 
И меня опять отпустили. И опять пошел мимо столбов с объявлениями, глотая жидкий воздух, который я заказал по телефону, который я увидел на неоновой вывеске: « Дышите и думайте, что вы живете…»
Я шел и думал, что я живу. Рядом со мной проезжали клёвые тачки из космической рекламы, которые обещали тебе, что увезут тебя отсюда на х... А я все так же шел…
- Возьмите флаера… 
- Лицемеры…
- Бесполезно… они вас не слышат, и вообще их, может быть, и нет.
Все, что вам досталось – это пригоршня праха, вот что.
Кто он, тот второй, который идет рядом с тобой.
- Этот тоже из рекламы… партнер, типа, на всю жизнь, которую у вас потом заберут навсегда, какие-то пришельцы из той рекламы, космической.
- А у вас есть наркотики?.. Только химия?.. Жаль…
- Химию у нас плохо берут.
- Дайте рекламу?!
- Это бесполезно…
А так, кроме рекламы виднелись все те же стены, свет фонарей, туман. Слышались голоса мальчишек:
- Шухер, блядь, кто-то идет…
- Убегай, п..…
Иногда набегал ветер, и голоса мальчишек улетали вместе с ним, а когда ветер возвращался – голосов уже не было слышно… А рекламы все так же остались висеть; а пока это все происходило - я успел смотаться, и меня уже не было видно. Да, я уже бежал мимо этих реклам. А люди пролетали мимо меня, оставляя запахи духов.
Это была еще одна история. Но ведь от этого ничего не изменилось…
SOS! Они все ебанулись! Их больше нет – их уничтожили, их забрали; а я все бежал.
- Неужели никто так и не узнает, что было дальше?
- Гибнет слово, гибнет фото. Я ворвался в Серую Комнату: плакаты, бухло, фикусы, сигареты, дыхание, крики, плачь, оргазм. Все пропало, бесполезно… они были уже везде.
- Но я так не могу, все, что они предлагают – это просто невыносимо. Все, что они делают – это похоже на старый кинофильм, снятый на ленте из презервативов. К тому же – это все нелепо. Это все бесполезно…
- А эта Серая Комната?..
- Да. Крики, плакаты, бесполезно, какие-то две п.... лежали на зеленом диване, курили, ну, суки какие-то…
Говорил же себе: «Не надо читать эти объявления…».
- Но я не смог оторваться от объявления: «Пересплю с вашей женой…». И вот, что из этого вышло: эти две суки были посажены на героин – спали с кем угодно… я не смог от этого отказаться; нанюхался кокаина, а потом опять бежал.
Запах пыли… навернулись слезы… Бесполезно… тот ветер, те мальчишки. Фикусы, фикусы, везде какие-то фикусы, красные обои, ржавый голос, крики плакаты…
- Они ничего не знали… они могли умереть за пять копеек, они заставили сделать это и меня… Но я кричал. И из Серой Комнаты доносились крики. Они меня душили запахом сигарет. А я глядел на плакаты, на которых рекламировали воздух, который мне сейчас не хватало. Я тяжело дышал, пытался кричать, а они 
курили и пили, ебались с этими двумя суками, а я кричал. И все, что я запомнил перед смертью – это как кто-то залетел в Серую Комнату и закричал: « SOS! Они е......!
А я пытался жить:
- Дайте мне воздух, дайте, скажите мне, что это все бесполезно…
И я умер, не дочитав последнее объявление, которое начиналось так: «Умру за пять копеек…» 



Я – Ветер…

Конечно, я ее все также люблю.
- А вы разве этого не заметили? Конечно, нет… вы ничего не видите. Вам лучше держать глаза закрытыми. Значит, прощайте… А я ее все так же люблю… знайте… но вы этого не видите… меня нет… 
Помню: я был кинолентой. На меня сняли какую-то порнографию. Они все е...., ебались… Суки! А все просто смотрели…
- Спасибо, досмотрели, надрочились!..
- На здоровье… Суки!
Они убили меня, а потом я был воздухом. Мной дышали; я был всем нужен… они меня любили-убили… А я их нет, я все так же люблю только ее, мою-моего… Они, суки, мной дышали, переводя меня в углекислый газ – я им тоже был… я был мертвым, но и мертвым они меня любили, а я их нет. А они… они… а меня уже не было.
Меня сняли на киноленту, я – кинофильм.
- Кому это нужно?
Они сняли меня, как я был воздухом, на память…
Какие они предатели; что нужно для новой лжи?..
- Ничего?.. Нет, вы не правы. Хотя бы нужен я, потому что я – воздух… А вы мне не можете сказать это в глаза?… Что я мертв, мертв, мертв! Я – воздух… меня засорили, и я мертв… Я – воздух, я – ветер, я уносил мальчишечьи голоса, а потом я возвращался.
- Да, погибло фото, погибло слово, и я тоже погиб, но я же кинофильм…
- А как же Серая Комната? Как же твоя вторая половина?
- Я ее любил, она меня убила, она – моя вторая половина, мой организм. Это слово…
- А кто же был третий?
- Это был он. Его образ. Его жизнь, такая сладкая. Его запах – такой теплый, как Гольфстрим. Запах, который подхватывал я, ветер. И нес к Серой Комнате. Я подхватываю все: музыку, смех, мерцание звезд из созвездия Немой Любви, пыль с дорог, с ботинок. Я – ветер и меня нет…
Иногда меня спрашивают про ветер… но я устал, я уйду…
- Замените мне плоть на кинопленку.
- Бесполезно…
- Бесполезно?..
- Бесполезно!..
- Конечно, я люблю эту бесполезность… Я был этой бесполезностью, словно воздух для кинофильма, словно ветер для Немой Любви. Словом просто зима. Я бесполезен для мира – я знаю это… я одинок, я – утреннее одиночество, я – ночная бесполезность, я – тишина, я – рассвет, я – дождь, я – пустота, я бесполезен… Я – сон, я – галлюцинация, я – небеса; я устал, я – Зима...



Любовь – Морковь

Зима, оставляющая нас наедине друг с другом, печальные звуки медленно отступающей осени. Печальные звуки сухой листвы, обсыпанные лепестки черной розы на ее руках.
Зима проходит незаметно и очень медленно. Старые цветочки соблазнительно засыхали на ветру. Мы бы всего этого не хотели, но притягательная сила не остановит этот закон природы: «Хватит!». Наши бывшие лимонно-желтые глаза…
Бесполезно пытаться. Единственное, что я могу сделать – это дать заключение, основываясь на собственном выводе: «Я научился читать и писать – значит, я родился». Бесполезно, сухие листья осени улетели… придется ждать новых.
Мимо разбитых окон города пролетал бесшумный ветер. Раньше я верил в него. Он нагонял тучи с севера.
Дождь принес с собой долгую зимнюю ночь. Я спал очень плохо – мне снились бредовые сны…
Я – зима…
Я – зима мимо разбитых окон, я - ветер мимо вас, вы – люди, мертвы, мертвы…
Сон!? Этого никогда не было... или было?.. Моя вторая половина – Я и НЕ Я... Это закон природы:
- Хватит? Или не хватит?..
Она была лишь одним процессом, лишь ветром, лишь половиной человеческого организма. Зашейте, заштопайте, распорите…
А эти вопросы… просто… убейте… Напишите мне их на листах… на палой листве прошлогодней осени, они улетели – я их подхватил, и понес в зиму…
Сновидец с грязной плотью и еще какой-то хуйней, под названием Любовь. А потом у них Любовь-Морковь, е.....
Пять раз я добивался такого сновидения, вновь оно ушло, через два часа… со своим одиночеством на кровати, укутанный в байковое одеяло, с сигаретой в руках, исписанной за два часа до рассвета со своей любовью…
- А ты меня любишь?
- Нет, я люблю желе и, может быть, что-то еще…
Я проснулся в чужой постели, я не мог этого понять – кто он такой?
- Кто он такой?.. Откуда он прилетел со своим прозрачным скафандром?
- Он тебя любил всю ночь… а ты его лишь одно мгновение, под названием «Жизнь».
- Я люблю желе и, может быть, что-то еще…
Они улетели, они улетели, оставив следы за горизонтом. Наступило утро… И встало Солнце, осветив Серую Комнату. Я лежал, укутавшись в байковое одеяло, курил…
- Какими были последние два часа перед рассветом?..
- Мы тонули… нас занесло в Гольфстрим, и мы поплыли и ним в этом потоке, с музыкой в голове к Серой Комнате.
- А потом?..


Любовь – Морковь.

А ночью приходили Йети, зажигали фонари и колбасились; я смотрел на них из окна и курил. Смотрел на звезды Немой Любви – их как всегда было только две. Мне хотелось плакать за бесцельно прожитые годы… 
Любовь… 
- Я люблю еще звезды! Я забыл это сказать... Но сейчас это уже бесполезно, это бесполезно, потому что он уже улетел, а забыл ему сказать, что я его люблю…



Пустое…

- Да, и такое тоже бывало. Как вы поняли – он улетел… забился где-то в углу своей галактики, ебаный влюбленный… А мы сидим тут, на Земле, пытаемся его найти в телескоп… режем вены…
Еще один день, но уже зима… Холодно… Дождь… Сырость… Серые люди… Серые дома… Серое небо… 
Серая Комната… Тишина… одиноко… скучно… я хочу пойти куда-нибудь, но я уже ходил читать объявления и рекламы – блядь, еле отмазался. А тут еще дождь. Может хватит дождя, мне и так грустно… он же улетел…
Уже с самого утра идет дождь…
Пойду покурю, пойду выброшусь из окна, полетаю как птица, а потом умру, и немного побуду бесполезным… 
разобьюсь об ненужную Землю; а он пусть знает…
А потом что? Опять все сначала?.. Какое-то детство, юность, еще что-то, старость, бесполезность, детство, юность… и что?.. А потом – пиздец что ли всем?.. а все зачем?... Кто-нибудь скажите! Что молчите?
Я надеюсь, что умру, держась за чью-нибудь руку, которая меня отпустит – и я полечу, как птица, а потом так – Бах! Детство, юность…
Перепишу свою жизнь на чистый лист… Начну так: Дайте мне, дайте воздуха, чтобы я начал бесцельно жить, чтобы потом, когда-нибудь, я это понял, и потом порезал себе вены… Я бы резал и для меня был какой-то стимул, чтобы жить. Я бы смотрел на кровь и радовался, чувствовал боль, и думал, что я не кусок говядины или 
свинины, который можно пустить на фарш или еще что-то там. Я бы думал, что раз я чувствую боль – я не этот кусок мяса… нет, я еще что-то… я живу… А кровь медленно текла бы по запястью левой руки, пачкая рубашку, а я бы улыбался, слизывал ее… нет, я не кусок бесцельной Земли, я - более совершенный, я – не 
человек, я – не робот… меня ничто не сможет остановить… я продолжал резать… кровь текла… заливая бесцельную Землю
День Первый.
День Второй, Третий… детство, юность, старость, Бах!!! Какой-то пистолет..! и крик: «Живите!..», кровь все так же текла, пачкая рубашку… а я уже не хотел… умирать… а этот пистолет заставил меня Жить, где-то там, в каком-то городе…
Я сделал вывод: «я научился читать и писать» - значит я родился. Вдохнул первый поцелуй жизни, он был действительно сладок, я почувствовал запах жизни. Меня просто подхватил како-то ветер и понес меня в мое детство.
Однако с каждой порцией этих поцелуев я чувствовал отвращение. Доктор, по-моему, мне нужна хоть капля морфия…
… эту боль мне не перетерпеть, она слишком долгая, а он же улетел со своим прозрачным стаканом, он оставил меня и Немую Любовь, бросил Серую Комнату…
А мы тут, на Земле… режем вены, ходим кругами
День Второй.
Раз я родился – я умею читать и писать… Двадцать лет… а боль все такая же, я от нее умираю… хватая ртом воздух с привкусом улетевшей осени и палой листвы… Ветер приносил глупые проблемы, они заполнили мою юность… Жизнь… медленно умираю…
- Да, и такое бывало ! Рождались и умирали… Вот я родился второй или третий раз… То я кинофильм, то – зима… то еще какая-то хуйня… Теперь я режу и плачу, режу – смеюсь. Хуярю только лист за листом… 
сменяя листы своей жизни, то вырву лист, то вклею, то нарисую большую задницу на титульном листе своей жизни. И так уже раза два – три
День Третий.
Одна хуйня…
- А я люблю кого-нибудь? Нет, я люблю желе и еще что-то… я люблю эту бесконечную боль под названием Жизнь… А жизнь?.. Одна хуйня…
А за моей спиной стоит куча народа… Какой я день стою на одном месте?..
День Четвертый…
Пустое… 


P.S.

Беру ручку, пишу дальше… а дальше что?.. Третий тост: «За Любовь!» . Выпили до дна… поцеловались… 
покурили … и понеслась лихая жизнь. Дальше… дальше… за горизонт… по Гольфстриму. Я плыл и плыл… я не знал к чему меня это приведет… если б я знал… что мне потом это придется сделать. Вот я плавал здесь уже пятый день в этой Жизни «Гольфстрим», а она меня всегда приводит к Серой Комнате, к ней – Немой Любви, к нему - … А сам я кто?.. Кем я только уже не был… я устал… Пусть меня несет эта Жизнь к Серой Комнате… 
пусть все опять начнется сначала… как все просто… глупо… пусто…
Вот я опять в чужой постели с сигаретой в руке, с непочатым полем сновидений за спиной… в которых все было по-кайфу: мне снилось, что он прилетел… Он привез с собой пыль, галактический мусор, последние слова: «Ты меня любишь?..» Мне снился день без Серой Комнаты… Жизнь не принесла на этот раз к ней мое 
тело. Я был на открытом воздухе.
Было утро … я чувствовал утреннее одиночество. Так приятно… я бы все отдал, чтобы это продолжалось вечно… Я бродил в синеве… иногда встречал еще каких-то людей, все они спешили… А я шел…
… день сменялся днем… иногда шел дождь… иногда я вообще никого не встречал… иногда… я встречал Немую любовь… она была одна… как всегда…
… а потом я встречал его… я бы все отдал, чтобы это длилось вечно… как в первые дни моих воспоминаний… мы были вместе… мы никого не видели… из-за этой пыли, галактического мусора… нас никто не видел… лишь Немая Любовь проходила мимо нас, она одна… как всегда. Я слышал его сердцебиение. Он слышал мое дыхание, скрежет кровеносных систем, мои нервы… мы были вместе.
Но это всего лишь сновидения… такие теплые, мокрые… от них весь в поту. Прощайте…
Мокрый и теплый, с сигаретой в руках, я брожу по этому миру в поисках смысла всей этой писанины. А нахожу только чистые листы, казалось бы, новой жизни. Начинаю что-то опять писать… а получается, что все то же самое… Опять Серая Комната, Любовь, Гольфстрим…
… а я этого не хочу. Сколько можно?
Просто сижу и записываю маленькие фрагменты чужих жизней: своей, его—ее, моей, твоей… А у всех тех же проблемы, одинаковые проблемы – он ее бросил, ты ее бросил, кто-то любил, кто-то любит – приголубит…
День 1 - пустое, День 2 – пустое… Чистые листы… мокрые сны опять о нем… ебаный влюбленный.
У каждого жизнь… кто-то любит… улетает. Каждому – свое, а я хочу чужое… меня достало свое. Меня достало все это: Гольфстрим, Немая Любовь, Серая Комната, Он-Она…
Но и тут задумываюсь: ведь у каждого есть своя жизнь, своя любовь, свой дом, свой друг.
Я бы хотел остаться, но мне тоже пора в свой Гольфстрим. Мне пора на встречу с Серой Комнатой, где меня ждет чужая постель… пора домой; пора на встречу со звездами Немой Любви, мне пора на встречу со снами, в которых мне постоянно будет сниться этот ебаный влюбленный…

Конец сентября 2002 года

анонсы литературных сайтов
::

«Вначале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог».
Христианство - это религия Слова, поэзия - это искусство слова. Эти два
явления, как видим, растут из одного корня, а в христианской поэзии
сливаются вновь, образуя естественное и прекрасное единство.
Вниманию читателей предлагается тема христианства в творчестве русских и
зарубежных поэтов.
Каждую неделю – новая небольшая подборка!
домашняя страница - http://www.cea.ru/~ivan555

Новинки "Озона"

Мишель Уэльбек
Платформа
Мишель Уэльбек (род. 1958) - поэт, эссеист, прозаик, самый полемичный и самый продаваемый во Франции и в Европе автор. На родине его называют культовым писателем и "Карлом Марксом секса". Каждая его книга - бестселлер.
Цена: 163.00 руб.
[подробнее]

Жозе Сарамаго
Евангелие от Иисуса
Одна из самых скандальных книг XX в., переведенная на все европейские языки. Церковь окрестила ее "пасквилем на Новый Завет", поскольку фигура Иисуса лишена в ней всякой героики; Иисус - человек, со всеми присущими людям бедами и сомнениями, желаниями...
Цена: 126.00 руб
[подробнее]

Михаил Трофименков
Сергей Бодров. Последний герой
Актерская судьба Сергея Бодрова (1971-2002) укладывается всего в шесть лет. Но за эти годы он успел столько, сколько иной актер не успеет за целую жизнь. Имя Данилы Багрова, Брата, стало первым за многие годы нарицательным именем в российской культуре.
Цена: 91.00 руб.
[подробнее]

Вячеслав Курицын
7 проз
Вячеслав Курицын, автор провокативного романа "Акварель для Матадора", до недавнего времени больше был известен как острый литературный критик, арт-котировщик и парадоксальный публицист.
Цена: 149.00 руб.
[подробнее]

авторам
::

Библиотека современной литературы "101.km.ru" приглашает вас к сотрудничеству и предлагает разместить ваши тексты в нашей рассылке (у нас ~ 3000 постоянных подписчиков). Пришлите нам краткую информация о себе, ваши работы и они будут опубликованы в одном из ближайших выпусков. Если у вас есть авторский сайт мы можем проанонсировать его (краткое описание и ссылка), если нет - предложим вариант как им обзавестись (полнофункциональный авторский сайт от 10 у.е., исполнитель - литературное интернет-агентство "БЕГЕМОТ").
Единственное ограничение - мы размещаем в рассылке только новые, еще нигде, в том числе и в Интернете, неопубликованные тексты (ну и, конечно, текст должен быть интересным на наш взгляд).

Материалы присылайте на почтовый ящик - putch2000@mail.ru.