...И уже зацвели одуванчики на светлых лесных пригорках... А тебя нет... И сквозь полегшие стебли прошлогодней травы прорезались стебли молодой крапивы... А тебя нет... Нигде в этом солнечном растворении леса больше не нахожу тебя...
Но как же выбраться из этого нахлынувшего состояния пустоты? Мысленно листаю книгу твою... Лесное озеро... Омут... Совсем крохотный... С прорезями осоки и неизвестных мне, похожих на подснежники, чуть сиреневых цветов из воды... Небесные секунды отсчитывает кукушка.
Омут открыл глаза и смотрит на меня... А в нём гуси-лебеди отражаются. Крылами по воде носят строки стихов твоих:
Гуси-лебеди
Увяли святцы. В них ли дело?
И долу взор. И зверь затих.
В ответе ветреное тело
За нас двоих.
Колдует ветер, колядует,
(в погибель бродам и вратам);
И гонит ненасыть святую
К твоим стадам.
Затихла гамма под гамбит.
Как мельнице кривой молюсь я,
Той что безжалостно скрипит —
О, лебеди мои... О, гуси...
— Ты так давно молчишь... — шепчу я в затаившуюся глубину.
— Живые токи души никуда не исчезают... — отражением лебедя прошептала мне Глубина. — Ты проведи его по местам своих особенно тонких чувств! Так можно возвращать ощущения...
...И я пошла в сторону песчаной лагуны... И наткнулась на сырые комочки земли... Норка крота... И вспомнилось то чудесное, от чего душа моя приходила в трепет...
— Ты не успел прочитать мои сказки Песчаной Лагуны... Ты не успел прочитать про чудо душевного успокоения, где жил мой Златокрот... И где носилась Тумановая Дымка.
Златокрот — это ты... Тумановая Дымка — это я...
Это уже было однажды... Но я хочу возвратить... Я хочу возвратить это тихое, радостное состояние... Слушай!
"...В потаённых уголках песчаной Лагуны среди разных сокровищ моря жил Златокрот. Для всех он был необъясним и загадочен.
Особенной загадкой было то, что Златокрот всегда носил за собой игрушечный совочек.
Он ни с кем не общался и никого не подпускал к себе близко, кроме одной Тумановой Дымки.
Тумановая Дымка всегда была мягкой и никогда его не раздражала своей излишней яркостью. Так они дружили душа в душу.
— Доброе утро! — мягко поглаживала она его по золотой шёрстке при каждой встрече.
— Доброе утро! — приветливо смотрел на неё Златокрот своими почти ничего не видящими глазами...
Для дружбы и спокойной жизни им ничего не надо было, кроме этих двух слов.
Они даже думали, что вообще не умеют разговаривать.
Но и это не мешало их тихому радостному состоянию."
...Я мысленно читала тебе этот кусочек состояния. Из-под ржавого листа железа прорастала фиалка. Словно фиолетовая бабочка, прорезая ржавчину, выпорхнул на свет её чудесный цветок... В голосе кукушки прозвенели нетерпеливые нотки:
— Там ещё про потерянный совочек было, расскажи!
— Сейчас, дойду до того лопушиного камня и расскажу.