Увидев дверь, я почти обеспамятел. Машинально лезу в нагрудный карман за ключом,
помещенным туда час / ночь / жизнь / смерть / реальность (нужное подчеркнуть)
тому назад. Но золотого ключика моего уже нет, зато есть две дыры соответствующего
размера и формы, с твердыми оплавленными краями. Одна - на темной стороне кармана,
на потаенной, заповедной, скрытой от сторонних глаз джинсе, другая - на сером,
немарком трикотаже дорожной футболки. Зато тело мое, кажется, не пострадало:
ни единого шрама нет на груди, лишь длинное бледно-розовое пятно, похожее скорее
на след поцелуя, чем ожога. Ключ, надо понимать, растворился во мне без остатка.
Теперь их уже два, стало быть. И это, полагаю, только начало.
Дверь открывается сама. Это не чудо, не очередной судьбоносный фокус, а вполне
бытовое происшествие. Дверную ручку приводит в движение человеческая рука, невидимая
лишь потому, что обладательница ее пока скрывается по ту сторону, в уютных,
обжитых потемках коридора. Ее белобрысые мальчишеские вихры, серый шелк блузы
и глаза, сияющие теплым, ароматным, словно бы вишневыми поленьями прикормленным
огнем я увижу мгновение спустя.
