В Михайлов. Произведения

О ТОМ, КТО ХОЧЕТ ТЕБЯ УБИТЬ
Продолжение:

----------

-Приехали, - сказал Миллер, останавливая машину возле типового коттеджа в спальном
районе пригорода – тихом местечке, где доживали свой век уставшие от суеты пенсионеры.
Здесь царил дух скуки, однообразия, вставных зубов и старческого занудства. Настоящее
человеческое болото.
Черный-черный человек сидел на веранде своего черного-черного (на самом деле
светло-зеленого) дома в черном-черном кресле-качалке и преспокойно дремал. Рядом
с ним лежала выпавшая из рук книжка – очередное чтиво для тех, кто не любит напрягать
мозги. Выглядел он обыденным, совершенно скучным, неинтересным и банальным обывателем,
несколько минут общения с которым способны ввергнуть в глубочайшую тоску. На
вид ему было около шестидесяти.
-Ты уверен, что это здесь? – спросил Эсс.
-Адрес правильный, а там... хрен его знает. Ладно, пошли. 
-Простите за беспокойство, - обратился Эсс к черному-черному человеку, который
совершенно не обратил внимания на появление гостей, - мы ищем господина Монтгомери
Крейца.
Черный-черный человек медленно открыл глаза, окинул Эсса взглядом милого сердцу
дауненка и опять погрузился в дремотное состояние.
-Мы из полиции, - сообщил Миллер.
-Ну и что?
-Мы ищем господина Монтгомери Крейца.
-А я вам разве мешаю? Ищите на здоровье.
-Вы издеваетесь над нами?
-Нисколько.
-Если мы не ошибаемся, Монтгомери Крейц живет здесь?
-Правильно.
-И вам лучше всего прямо сказать, где он.
-Перед вами.
-Вы - Монтгомери Крейц?
-Совершенно верно.
-Тогда почему вы сразу об этом не сказали?
-А вы не спрашивали.
-Но...
-Вы сказали, что ищете господина Монтгомери Крейца. Я не стал вам мешать.
-Мы из полиции.
-Я это помню.
-Нам нужно поговорить.
-Вы только этим и занимаетесь.
-Я – Гросс Эсс. И у вас есть кое-что для меня.
-А у вас для меня. Но я этого не вижу, как и не увидел, кстати, еще ваши документы,
- говоря с Эссом, Крейц словно бы игнорировал Миллера, который, надо сказать,
не особо и стремился к тому, чтобы быть замеченным. 
Крейц минут десять разглядывал удостоверение Эсса.
-Пойдемте в дом, господа, - пригласил он, неожиданно бодро вставая на ноги.
Внутри была типично скучная обстановка типично скучного старческого холостяцкого
жилища. Пахло какой-то начавшей прокисать едой.
-Нам наверх, - сказал Крейц детективам, которые собрались расположиться в гостиной,
- это экспозиция для любопытных. Прошу за мной.
Наверх означало на чердак, куда надо было забираться по приставной лестнице.
Привычный к подобным походам, Крейц поднялся наверх куда более проворней, чем
его гости. Чердак оказался достаточно просторным, чистым и совсем не захламленным.
Не было там и «запаха времени», характерного для большинства чердаков. Обклеенная
старыми, дешевыми обоями деревянная перегородка разделяла его на две неравные
части. В первой, маленькой, где находился люк, стоял жалкого вида стол, на котором
пылились старый микроскоп, пустая
банка из-под пива и засохшая корка хлеба. Возле стола примостился колченогий
стул, у которого давно уже не было спинки. Над столом в крыше было сделано круглое
окно, через которое можно было наблюдать за небом.
-А это – моя тайна для более любопытных, - гордясь собой, пояснил Крейц. Изредка
мне приходится открывать кому-нибудь свою тайну: старый человек любит подсматривать
в телескоп за звездами, ну, или за соседями. Кому что покажется правдоподобней.
Нам сюда.
Он распахнул перед гостями дверь во вторую часть чердака. 
-Ни...я себе! – вырвалось у Миллера, который, как, собственно и Эсс, совершенно
не ожидал увидеть там такое. 
Это была настоящая лаборатория с дорогим, профессиональным оборудованием, мощным
компьютером, оборудование для спутниковой связи, несколько небольших, но максимально
функциональных станков и многое такое, чего детективы раньше никогда не встречали.
Некоторые устройства были накрыты чехлами, остальные пребывали в рабочем состоянии.
Освещение, влажность, температура поддерживались автоматически. 
-Присаживайтесь, господа, - Крейц указал на удобные, хоть и недорогие кресла.
Довольный произведенным на детективов впечатлением он улыбался во весь рот. Сбросив
маску старого маразматика, он превратился в крепкого мужчину с умным волевым
лицом. 
-Если желаешь чего-то спрятать, сделай это место предельно неинтересным, - сказал
он.
-Разумно, черт побери, - согласился Миллер.
-Надеюсь, вы ответите на пару наших вопросов? – спросил Эсс.
-Сначала я бы хотел получить свою 23 страницу.
-Разумеется, - Эсс положил на стол почтовый конверт.
-Спасибо. Думаю, нам будет удобней говорить за пивом. Холодильник за спиной господина
Миллера. Я к вашим услугам.
-Как я понимаю, это вы автор посланий, напечатанных на машинке? – спросил Миллер,
доставая из холодильника пиво.
-Вы мне льстите. В этом деле я только курьер. 
-Тогда, кто их печатал?
-Он, - Крейц снял чехол со странного устройства, собранного на базе печатной
машинки. Агрегат был подсоединен к компьютеру.
-Принтер не проще было купить?
-Здесь все имеет свое символическое значение.
-И что означает сей механизм?
-Не знаю.
-?
-Я всего лишь немного изобретатель, немного переводчик... 
-Надеюсь, вы не хотите сказать, что изобретаете сами не зная что?
-Думаю, будет лучше, если я расскажу вам все по порядку:   
Несколько лет назад (для меня время не имеет значения) ко мне примчался Паркетт.
Он был совершенно не в себе. Замечу, что к тому времени мы были уже знакомы,
но не настолько, чтобы вламываться друг к другу среди ночи, причем даже без телефонного
звонка. В то время он уже жил на берегу озера Лох-Несс и практиковал магию Абрамелина.
-Выручай, мне больше не к кому обратиться, - нервно озираясь по сторонам, произнес
он.
Мы не были с ним на ты, но он был в таком состоянии, в котором не дог приличий.
-Заходи, - пригласил я, - хочешь выпить?
-Разве что дозу успокоительного.
-У меня есть чай №8. 
Это травяной сбор, приготовленный по моему собственному рецепту.
-Все, что угодно.
Я пошел ставить чайник, и он увязался за мной на кухню. 
-Извини, я не могу быть один ни минуты.
-Случилось что-то серьезное?
-Одно из двух: Либо я схожу с ума, либо я вступил в контакт с Ангелом-хранителем.
-Давай начнем с фактов.
-Факты очень просты. Чуть более суток назад я почувствовал, что в меня вселилась
некая сущность, с которой у меня случился контакт. Эта сущность рассказала мне
массу интересного, а потом запечатлела в моей голове схему прибора, позволяющего
выйти с ней на связь. Я набросал ее на бумаге в самолете во время полета.
-У этой штуки есть имя?
-Она назвала себя Айко.
-Она?
-У них нет полов, но в моем восприятии она была женщиной.
-Ты узнал даже такие детали.
-На твоем месте я бы тоже не верил.
-Прекрати. Чем больше деталей, тем проще будет их проверить. Рассказывай.
-Айко сказала мне, что мы настолько различны, насколько это только возможно,
и то, что между нами случился контакт, скорее, невероятное исключение, чем правило.
Однако мы сможем общаться, если отправим своих информационных посредников в какое-то
буферное пространство между нашими мирами.
-Подожди. Если ваш контакт совершеннейшая случайность, откуда у нее столько информации
о новых контактах?
-Она не сказала.
-Не знаю как тебя, а меня это настораживает.
-Только не говори мне, что веришь в злобных инопланетян, которые только и думают,
как сделать нас рабами.
-Она соврала.
-Возможно. Возможно, я не совсем правильно понял. Представь мое состояние.
-Однако схему ты запомнил.
-Она ее словно бы выжгла в моей памяти.
-Вот видишь.
-Послушай, имея такие возможности, она бы могла заставить меня сделать все, что
угодно, а потом об этом забыть.
-А ты уверен, что с тобой не случилось ничего подобного?
-А ты уверен, что уже не сделал того, что ей от тебя нужно?
-Ладно, показывай, что она тебе наговорила.
-Держи, - он вывалил на стол несколько бумажных листков.
Схема оказалась достаточно понятной, несмотря на то, что Паркетт рисовал ее от
руки в самолете в состоянии предельного возбуждения. Линии были настолько ровные,
словно его рукой управлял кто-то другой. Сейчас мне кажется удивительным еще
и то, что человека в таком состоянии спокойно пропустили в самолет, даже не обратив
на него внимания. Не знаю, я бы ни за что не начертил такую схему во время авиаперелета,
а он...
Схема была построена как бы поперек логики, но была вполне технически осуществима.
С программным обеспечением было сложней, но он сказал что знает, как справиться
с этой задачей. 
На все у нас ушло месяца три.  
Пусть медики сколько угодно доказывают, что сумасшествие не заразно, и что без
экзогенных или эндогенных причин (опухоли мозга, шизофрении и т. д.) реактивный
психоз или, попросту говоря, сумасшествие встречается крайне редко. Хрен там.
Вместо того чтобы вылечиться от безумия, Паркетт заразил им меня. Дошло до того,
что перед запуском Чарли, - так мы прозвали свое изобретение, -  нам обоим пришлось
выпить по четыре чашки чая № 8, тогда как в обычных обстоятельствах одной чашки
более чем достаточно. 
Ко всему прочему мы не знали ничего о том, каким должен быть выходящий сигнал,
поэтому не могли даже сказать, работает наше устройство, или нет. Оставалось
ждать. 
Айко вступила в контакт через 2 часа 32 минуты. Общение было сложным. Мы с огромным
трудом понимали друг друга, да и то, думаю, в очень редкие моменты. Дело в том,
что так называемый универсальный язык математики или рационализма – это такая
же чушь, как и утверждение, что представители иных цивилизаций обязательно должны
использовать радиоволны и пить по утрам кефир. Несмотря на то, что мир Айко был
миром чистейшей информации, никакой математики у них не было. Более того, будучи
информацией, они не проделывали
с ней никаких операций... Я не могу даже подобрать аналог. Мы разговаривали так,
словно передавали друг другу музыку Бетховена, используя только азбуку Морзе.
В конце концов, мы создали некий буферный язык, который оказался полным дерьмом.
Не удержавшись, мы спросили, как она сумела приготовиться к контакту, если это
такая редкость, и она не знала о нем заранее. Айко ответила, что у них совсем
другое восприятие реальности, и то, что для нас вырисовывается как растянутый
во времени процесс, для нее выглядит так, как для нас выглядят предметы. Поэтому
все, что связано с нами – это отдельный, уже завершенный блок, который, как и
другие подобные блоки, появился сразу весь целиком.
На этом наш разговор прервался, и мы больше никогда не встречались с Айко. Ее
сменил Пит. Имя, как и предыдущее мы, разумеется, придумали сами. Он сообщил,
что мы вторглись в принадлежащее ему пространство, и предложил нам убраться ко
всем чертям. В ответ мы сделали самую большую глупость. Мы сообщили ему, кто
мы, и с каким большим трудом вступили в контакт с Айко. Это его сразу же заинтересовало,
и он предложил нам сменить диапазон, так как, используя компьютерную программу-переводчик
и несколько другой способ
контакта, мы вполне сможем непринужденно общаться. Он дал нам подробные инструкции,
и мы приступили к работе.
Через два месяца появился ККК. Это его вы назвали Касандрой. 
Диалога как такового у нас с Питом не получилось. Как только мы включили ККК,
Пит запустил через него в наш мир электронных лазутчиков, которые подобно вирусу
распространились по мировой компьютерной сети. Они совершенно не мешают работе
компьютера, одновременно позволяют Питу быть в курсе всего, что происходит в
виртуальном мире. При этом компьютер не обязательно должен быть подключен к сети.
Пит контролирует непосредственно информацию. Я это понял, когда узнал, как был
убит Паркетт.
-Так что, господа, после того, как мы выпустили джина из бутылки, моя роль свелась
к услугам секретаря. Пит давал мне четкие инструкции по отправке корреспонденции,
которые я пунктуально выполнял. Так что фактически, это он руководил вашим расследованием
и привел вас сюда, - подытожил свой рассказ Крейц.
-Я звоню Смиту, - сказал Миллер, но не успел он достать телефон, как тот начал
звонить.
-Не стоит беспокоиться, - услышал Миллер какой-то неестественный, хрипящий голос,
- тот, кто мне нужен, уже едет. 
-Как видите, он контролирует любое программируемое устройство, и мобильные телефоны
здесь не исключение. Как, впрочем, и не мобильные.
-Понятно теперь, почему был убит Паркетт.
-Не совсем, господа. Он покончил с собой потому, что иначе его бы не приняли
всерьез даже вы.
Возле дома остановилась машина, откуда вышли Смит и Линчеватель. Они смело вошли
в дом, и уверенно направились наверх, на чердак.
-Здравствуйте, господа, - сказал Линчеватель, - насколько я понимаю, мне здесь
назначена встреча.
-Вы все правильно понимаете, - сообщила появившаяся надпись на мониторе.
-В таком случае, вы не могли бы оставить нас наедине.
-Боюсь, без моих услуг переводчика вы не сможете провести беседу, - сказал Линчевателю
Крейц. 
-Извините за возможно резкий ответ, - вы же все-таки хозяин дома,  - но для того,
чтобы воспользоваться вашими услугами мне совсем не обязательно, чтобы вы присутствовали
во время разговора. Поверьте, вам лучше не знать того, о чем сейчас пойдет речь.
-В таком случае предлагаю всем перебраться в местный бар. Довольно милое заведение,
- предложил Крейц.
-Предложение принимается, - ответил за всех Смит.
-Что будете пить? – спросила юная, не лишенная привлекательности официантка.
-Что об этом думают налогоплательщики? – поинтересовался Эсс, подмигивая Смиту.
-Думаю, сегодня они угостят вас с огромным удовольствием.
-В таком случае мне коньяк. Самый лучший. Причем именно самый лучший, а не самый
дорогой.
-Я буду пиво, - заказал Миллер, - с сосисками. Не хочу мешать.
-А я ограничусь кофе. С удовольствием бы выпил за здоровье налогоплательщиков,
да возраст уже не тот.
-Ну а я выпью красного вина.
-Как ты думаешь, они договорятся? – спросил Миллер Смита, когда официантка принесла
выпивку.
-Для меня это не имеет значения.
-Интересная позиция.
-В любом случае, я не знаю, к чему нам готовиться, а когда все варианты ответа
содержат неопределенность...
Он сделал большой глоток красного как кровь вина.
-А ты как думаешь? – спросил Смит Эсса.
-Я боюсь того, что он не договорится с нами.
Вся компания удивленно уставилась на него.
-Письмо Паркетта. Он постоянно повторяет про главную ошибку Линчевателя. Но он
не понимает ее окончательно. Линчеватель хочет стать великим воином и повести
людей на великую битву. Он жаждет движения, жаждет развития, жаждет эволюции,
но он – это мы, и он автоматически становится нами. Вы никогда не думали, что
может быть для такого существа самым непереносимым? Превратиться в среднестатистическую
домохозяйку, жрущую поп-корн, разбавленный слезами умиления от показываемого
по телевизору очередного отупляющего
сериала. Думаете, он сможет долго оставаться обществом, в котором десятилетних
детей теперь публично, с участием прессы, полиции и суда разбирают за то, что
они нарисовали повешенным своего одноклассника. Если мне и таким как я до тошноты
противно жить среди таких людей, то каково ему наблюдать за собственной деградацией.
Он в отчаянии, и развязывание террористической войны – это его отчаянный шаг,
после которого, как знать, не захочет ли он вышибить себе мозги.
-Думаешь, он способен уничтожить человечество?
-Меня удивляет, как он его еще терпит.       

----------

Дверь вылетела одновременно с оконной рамой, и в образовавшиеся бреши ворвались
вооруженные автоматами люди с масками на лицах. Они бросились к кровати, где
до этого вторжения спокойно спал, а теперь сидел и ошалело озирался Гросс Эсс.
Один из них для чего-то, Эсс не пытался сопротивляться, ударил Гросса прикладом
по голове, а еще двое больно заломили ему руки, нацепили наручники, засунули
тряпку в рот и надели на голову мешок. Затем совершенно бесцеремонно его стащили
с кровати. Острая боль в груди возвестило
о том, что как минимум одно ребро ему все же сломали. Эсс застонал, но на это
никто не обратил внимания. Его прямо в трусах и босиком выволокли из дома и бросили
на пол в машину. Судя по размеру, это был микроавтобус.
-Сиди тихо, - бросил кто-то из нападавших и сильно двинул ногой по сломанному
теперь уже наверняка ребру. 
Сначала, пока ехали по дороге, сидеть было еще ничего, но позже машина свернула
на бездорожье, каждый ухаб начал отдаваться острой болью, словно Эсса тащили
волоком по этой дороге. 
Наконец, машина остановилась. Открылись двери. Эсса грубо подняли на ноги и выволокли
из машины. Его ввели внутрь какого-то здания и затолкали в лифт. Быстро набирая
скорость, лифт поехал вниз. Вскоре он остановился. Двери открылись. Эсса вытащили
из лифта, и бесконечно долго тащили куда-то, как он решил, по коридору. 
В конце концов, его усадили в кресло, и крепкие стальные браслеты защелкнулись
на его руках и ногах. Прошла целая вечность, прежде чем с его головы сняли мешок.
Яркий белый свет больно ударил ему по глазам. 
Эсс находился в круглой комнате не более пяти метров в диаметре. Все здесь было
исключительно белым. Белый подвесной потолок с мощным освещением, белые, пластиковые
стены, белый кафельный пол. Трое в белых халатах. 
Эсс сидел в неком гибриде электрического стула и стоматологического кресла. В
двух других креслах сидели мужчина и женщина. Оба, как и Эсс в одном белье. 
-Привет, Эсс, - сказал человек в белом халате. Его лицо скрывала маска, но по
голосу это был Смит, - извини, что пришлось потревожить твой сон, но у меня есть
все основания думать, что ты кое-что от нас скрыл.
-Что, мать твою, тебе нужно?
-Подробный отчет о том, как и почему вы упустили Гордеенко Егора и Элизабет Слониски.
-Мы с Миллером все тебе рассказали. Если хочешь...
-Нет, повторяться не надо. Я знаю, почитав немного Басе и Алистера Кроули, они
ушли в иную реальность. Но ты не сказал, что вы им очень хорошо в этом помогли.
Более того, вы участвовали в этом магическом путешествии с самого начала и до
конца. Вы прошли весь путь, а затем для чего-то вернулись. Для чего?
-Ты бредишь!
-В вашем отчете нет ни слова о Книге Снов, тогда как ваши энцефалограммы свидетельствуют
о том, что вы прошли полный курс обучения. Скажи Эсс, не думал же ты, что человек,
который возглавляет нашу контору, настолько лох, что понятия не имеет о том,
чем занимаются его подопечные?
-Не понимаю, о чем идет речь.
-Верю с одним дополнением. Ты не понимаешь, потому что не помнишь. Это знание
открывается только при определенных условиях, и мы сделаем все, чтобы их для
тебя создать. Нам нужно проявить твою память. Помоги нам. Поверь, мы не хотим
причинять тебе боль или кипятить тебе мозги химией, одного укола которой достаточно
для того, чтобы ты на всю оставшуюся жизнь превратился в овощ. Не заставляй нас
так поступать с тобой. Прошу. 
-Я не знаю!..
-Знаешь! – оборвал его Смит, - но это еще полбеды. Беда в том, что ты даже не
пытаешься нам помочь. Вот это уже я тебе простить не могу. Извини. Ладно,  представь
себе, что это – телестудия. Идет съемка телешоу, где надо правильно угадать нужное
слово. Ты вышел в суперфинал, и у тебя есть право на две подсказки. Подсказка
первая – лишний человек. Несмотря на то, что он играл как бы одну из главных
ролей, в вашей игре он был случайным игроком, поэтому им мы можем пожертвовать
в первую очередь. Но ты можешь его
спасти. Достаточно только сказать мне нужное слово. Готов? Начали.
Смит кивнул головой, и ассистенты сорвали мешок с головы мужчины. Это был Миллер.
Судя по его лицу, которое превратилось в кровавое месиво, над ним тщательно поработали
до того, как усадить в это кресло. Он был без сознания.
-Посмотри на него, Эсс. У тебя есть выбор: испугаться до усерачки, и вспомнить
нужную нам информацию, или стать таким же, как он.
-Я ничего не знаю! 
-Нет, ты знаешь, только ты думаешь, что не знаешь. Ладно, первая подсказка нам
больше не нужна. 
Смит кивнул ассистенту, и тот начал медленно садовой ножовкой отпиливать голову
Миллеру. Пол и стены стали красными от крови.
Эсс что-то кричал, ругался, угрожал, издавал нечленораздельные звуки.
-Я вижу, ты очень впечатлительный человек, - продолжил Смит, когда голова Миллера
с негромким стуком упала на пол.
Он поднял ее и бросил на колени Эссу. 
-Вспоминаешь Шекспира? Или нет, лучше я не буду тебя отвлекать по пустякам. Вспоминай,
дружище, и если ты вспомнишь, мы отпустим тебя и вторую подсказку, а иначе...
Поверь, она так легко не отделается, - грустно, словно он сочувствует Эссу, произнес
Смит.
-Только не это, - взмолился Эсс, - прошу тебя.
-Ты только вспомни, дорогой, только вспомни...
-Я ничего не знаю, - проскулил Эсс.
-Ответ неверный, и мы переходим ко второй подсказке.
-Нет! – закричал Эсс.
-Все зависит только от тебя. Я смогу тебе помочь, только если ты сможешь помочь
мне.
-Я ничего не знаю.
-Действуйте, господа.
Ассистенты сорвали мешок с головы женщины. Как уже догадался Эсс, это была Стелла.
В ее потухших глазах была безысходность. 
-Что ты с ней сделал, ...! – закричал Эсс, силясь разорвать браслеты.
-Пока что только немного поговорил. Ничего необратимого. По крайней мере, наши
специалисты заштопают ее за неделю.
-Я убью тебя, сволочь!
-Очень хорошо, но для этого тебе придется вспомнить, пусть даже чуть-чуть, даже
самую малость... Иначе тебе придется мечтать о смерти до конча своих часов, о
днях и речи быть не может, в этом кресле. Поверь, наши специалисты умеют творить
чудеса.
-Если ты ее хоть пальцем тронешь, я вообще ничего не скажу.
-Дружище, ты недооцениваешь нашу химическую промышленность. Со стороны, правда,
это выглядит ужасно, да сам полюбуйся.
Смит кивнул, и ассистент взял со стола шприц, наполненный слегка мутноватой жидкостью.
Он тщательно обработал руку Стеллы спиртом, затем медленно ввел иглу в вену.
Эсс остолбенело смотрел как ассистент вводит препарат.
-Эта штука напрочь выжжет ей мозги, правда, перед этим она успеет кое-что рассказать.
Советую тебе очень внимательно посмотреть... Мать твою! – закричал он.
Стелла резко переменилась. Ее глаза вспыхнули желтым светом. Тело приобрело коричневый
цвет, который вскоре сменился красным.
- Had! The manifestation of Nuit. The unveiling of the company of heaven. Every
man and every woman is a star , - прокричала Стелла, затем превратилась в яркую
вспышку золотого света и исчезла.
Заработала сигнализация...
За окном разрывалась полицейская сирена. Звук удалялся. Эсс перевел дух. Возможно,
он даже закричал во сне. Стеллы рядом не было, и это было более чем странно,
особенно после такого сна. Эсс поднялся с постели и отправился на кухню. Там
он достал из холодильника бутылку пива, открыл, сделал несколько глотков, затем
закурил сигарету. Только после этого он обратил внимание на несколько исписанных
бумажных листов, которые лежали на кухонном столе.

«Милый Гросс.
Извини, что все так получилось. Сначала я хотела тебе все рассказать, но потом
решила, что письмо будет лучше. Это избавит нас от того разговора, который не
нужен ни мне, ни тебе.
Дело в том, Гросс, что у каждого из нас есть время уходить и уходить навсегда.
Мое время пришло. Так что можешь не искать меня больше в этом мире. Я ухожу по
ту сторону жизни и смерти, туда, где царит Неведомое, туда, куда стремится каждый
маг нашего направления. Поверь, многие люди уже прошли по этой дороге, и последними
были Егор и Элизабет. И вот теперь пришло мое время.
Видишь ли, Гросс, с самого начала наших отношений я тебя немного обманывала.
Нет, между нами все было по-настоящему, по крайней мере, с моей стороны. Думаю,
что и с твоей. Дело в том, что я все время выдавала себя за другого человека.
Извини, но такова суть сталкинга. Я давно уже знаю Элизабет. Фактически, это
она открыла для меня мир магии. Случайно встретив меня на улице и поняв, кто
я на самом деле, она сделала все, чтобы я стала на Путь. Позже она познакомила
меня с Егором, который является нашим проводником
к Книге Снов, которая совсем даже не книга, а... Это долго объяснять. 
Думаю, ты очень удивишься, узнав, что ты тоже стоишь на Пути. Я сразу поняла,
что ты можешь стать одним из нас, когда увидела тебя на той дурацкой вечеринке,
куда попала фактически против своей воли. Я совершенно не понимала, что я там
делаю, пока не появился ты с каким-то приятелем. Твое появление поставило все
на свои места: Нас свел вместе Путь. Поэтому, кстати, нам всегда было хорошо.
Нашей магией была любовь, которая уносила нас на крыльях экстаза. Несколько раз
я брала тебя с собой к Элизабет, и Егор
отправлял нас в Послеобеденное время, но ты этого не помнишь. Твое сознание устроено
так, что мир магии забывается сразу, как только ты возвращаешься в обыденную
реальность. Такова особенность твоего Пути. Кстати, ты помнишь свои странные
сны? Каждый раз, возвращаясь из Послеобеденного Времени, ты рассказывал очередной
странный сон. Каждый из этих снов был отголоском того, с чем тебе приходилось
сталкиваться в Послеобеденном Времени. 
Не думай, я с самого начала хотела тебе все рассказать, но Егор категорически
запретил мне это делать.
-Так решил Путь, - сказал он мне, - и не нам менять это решение. 
Незнание было одним из необходимых компонентов твоего продвижения на Пути. 
Больше всего я хотела уйти вместе с тобой, одновременно, чтобы никогда больше
не расставаться, но Путь и здесь изменил мои планы. Ты не представляешь, насколько
я была злой, когда появился твой новый напарник Миллер. Это он стал причиной
нашей разлуки, потому что не я, а он должен совершить этот переход с тобой. Такова
воля Пути. Подтверждением этому стало и то, что вы точно в назначенный час прибыли
к Элизабет. Разумеется, я там тоже была. Миллера, как и тебя, совсем не удивило
мое присутствие на церемонии,
и это уже не могло быть простым совпадением. 
Мы собирались совершить последнее паломничество к Книге Снов, и брать с собой
совершенно неподготовленного человека было, по меньшей мере, рискованно. Но так
хотел Путь.
В конце концов, все получилось просто замечательно. Так что с Миллером у тебя
проблем не будет.
Но это не все. Незадолго до своей смерти меня нашел Сэмюэль Паркетт. Будучи магом,
правда, другого Пути, он мгновенно вычислил, кто я такая. Он попросил меня передать
тебе один адрес перед уходом и ничего не говорить о нашей встрече. Извини, но
он имел на это право. Итак, адрес: (адрес). Это загородный дом на берегу озера.
Тебе будет нужен подвал. Там ты найдешь все для путешествия в один конец.
Помни: Басе открывает дверь. Книга Снов ведет в непознанное. У тебя есть все.

Прощай, Гросс. Надеюсь, мы еще найдем друг друга там, куда поведет нас Путь.
Твоя Стелла.»

Выматерившись, Эсс закурил еще одну сигарету, затем снял телефонную трубку.
-Что случилось? – услышал он заспанный голос Миллера.
-Стелла пропала.
-Что?!
-Срочно приезжай. Расскажу на месте.
Миллер появился через тридцать минут.
-Поехали, - сказал Эсс.
-Куда.
Он назвал адрес.
-Это километров двести.
-Как раз к рассвету и успеем
-Так что, черт возьми, произошло? 
-Стелла пропала.
-Как?
-Как те двое. Слониски и этот.
-Тогда почему мы летим, сломя голову, среди ночи за двести километров от города?
-Этот адрес оставила Стелла.
-И?
-Я сам ничего не понимаю. 
Двухэтажный деревянный загородный дом Паркетта стоял на самом берегу озера. Он
был достаточно большим, но внешне выглядел очень аккуратным. Входная дверь оказалась
добротной, и детективам пришлось повозиться, чтобы ее выбить.
-Нам нужен подвал, - сказал Эсс.
-Тебе видней. 
Вход в подвал они обнаружили на кухне. 
-Ничего себе, - вырвалось у Миллера, когда вместо обычного погреба он увидел
настоящую шахту, уходящую далеко вниз. В шахту вела винтовая лестница.
-Прошу, - пригласил Эсс Миллера.
-Только после вас. 
-Ладно, сейчас не до церемоний. 
Спускаться пришлось довольно долго. К тому же в полной темноте. Детективы не
смогли включить свет в тоннеле. Наконец, спуск был завершен. На стене красной
точкой светился выключатель. Эсс включил свет.
-Он что, готовился к ядерной войне? – спросил Миллер.
-Спроси что-нибудь полегче.
Перед детективами предстал длинный, метров двести не меньше, коридор, который
заканчивался дверью, которая, несмотря на свою массивность, - она была сделана
из бетона и стали, -  беззвучно отъехала в сторону, пропуская детективов в комнату.
Там был стол со стулом, диван, большой холодильник и биотуалет. Когда детективы
вошли внутрь, дверь закрылась. Комнату заметно тряхнуло.
-Что за ...?!
-Привет, Эсс, - произнес записанный на пленку голос Паркетта, - добро пожаловать
в мое маленькое гнездышко. Как ты, надеюсь, уже догадался, это твой билет в один
конец. Отсюда у тебя только один выход – за грань реальности. Иначе ты отсюда
не выйдешь. Коридор разрушен, а на месте моего дома теперь вода. Так что располагайся.
В столе ты найдешь Басе. Там же лежит мое второе письмо, адресованное тебе. Удачи.
Надеюсь, ты не загнешься здесь от голода и нехватки воздуха.  

----------           

Линчеватель смотрел, как солнце садилось за горизонт, создавая ежедневную симфонию
буйства красок.
-Настоящий шедевр, - восхищенно сказал он.
Наблюдение за закатом было его любимым удовольствием. 
-Только музыка Бетховена способна соперничать с совершенством этого чуда, - сказал
он подошедшему Гансу, - что у тебя?
-Срочная депеша от Смита.
-Что там еще?
-Монтгомери Крейц. Он запустил программу, ликвидировавшую Лазутчиков, затем взорвал
себя вместе с домом и всеми своими изобретениями.
-Что, ж... Я всегда уважал тех, кто способен встряхнуть это сонное болото. 
-Что будем делать, Сэр?
-Устроим шоу торжества справедливости.
-Не понял, сэр.   
-Ты разве забыл, что добро должно победить, а справедливость восторжествовать?
-Простите, сэр, вы серьезно?
-Серьезней некуда, Ганс. Запомни на всю жизнь: в конце концов, справедливость
должна восторжествовать, иначе маленькие человечки не смогут и дальше спокойно
спать в своих маленьких норках, а чувствительные домохозяйки, не дай бог, пропустят
время любимого сериала, и тогда в мире воцарится хаос! Поэтому всегда, когда
есть у тебя возможность, устраивай шоу справедливости. Наказывай виноватых, особенно
если это просто случайные люди или специальные мальчики для биться. Можно наказать
преступников, выкинуть Ленина
из Мавзолея, кастрировать какого-нибудь тирана-президента, вознаградить достойного,
найти средство от рака или от СПИДа, подкинуть очередное свидетельство чудес
Христа, спасти дюжину-другую детишек... Это не имеет значения. Главное, чтобы
все выглядело справедливо, чтобы у них не пропадало ощущение защищенности, чтобы
были закроем все окна и двери... Построим тихий, спальный мирок для домохозяек
и моралистов. Правда, для этого придется поставить на место людей типа Раджниша,
и дона Хуана, ну да и бог с ними.
Ни тот, ни другой не изобрели ведь новые таблетки от печени, да и в футбол они
вряд ли хорошо играли, так что какой от них толк...
-Простите, сэр, но в этом случае нам самим придется уподобиться домохозяйкам.
Только не говорите, что вы мечтаете провести предстоящую вечность, глядя бесконечные,
один тупее другого, сериалы, ходить в нужные дни в церковь, мечеть или синагогу,
разменивать свою жизнь на обсуждение сплетен, чтение газет и прочую ерунду. Не
знаю как вы, а я лучше погибну, чем соглашусь на такую жизнь.
-В таком случае, мой мальчик, давай встряхнем эту хрень. И пусть малодушные ничтожества
трясутся от страха перед огромной, неизведанной реальностью, которая начинается
прямо здесь, у наших ног, стоит только открыть глаза. Давай поведем тех немногих,
чьи души пьянеют от взгляда в неведомое, а остальные пусть рассераются как хотят!
В принципе, какое нам до них дело?
-Остальные – всего лишь человечество, - вспомнил о Ницше Ганс.

----------

ДНЕВНИК СЭМЮЭЛЯ ПАРКЕТТА
ПИСЬМО ВТОРОЕ

Знаешь, Гросс, что для меня самое страшное в теории реинкарнации? Ты только представь:
Возвращаешься ты на землю, а вокруг до отвращения те же самые рожи. Так что считай
ту ситуацию, в которую ты попал по моей милости, моим тебе подарком, надеюсь,
на долгую память. Успокойся. Сделай глубокий вдох-выдох, еще... Готов читать
дальше? Если хочешь, конечно, можешь послать меня на ..., и перейти сразу к Басе,
а если нет... 
Не знаю, догадался ты или нет (думаю, как хороший полицейский ты не мог не догадаться),
что дед перебрался жить ко мне, поэтому мне пришлось срочно выдумывать причину
нашего с ним переезда куда-нибудь подальше от родного города. Несмотря на то,
что с него были сняты все обвинения в военных преступлениях, он не хотел привлекать
к себе внимания. Ничего лучше, чем следование по пути Кроули, мне на ум не пришло,
и мы отправились в Шотландию, так сказать, по местам боевой славы. Выдуманная
в качестве идиотской отмазки
причина отъезда на деле оказалась почти правдой. Дед действительно уважал магическую
систему Кроули, да и к нему самому относился более чем серьезно. 
В общем, дед занялся моим магическим воспитанием. Воспитанник господина Кампа,
он очень хорошо усвоил его главный урок: «Цель не должна перечеркиваться средствами».
Целью деда было превращение меня в настоящего серьезного адепта магии, а средства...
О средствах лучше всего тебе расскажет одна история.
Начну с предыстории. После войны дед, как и многие его друзья из Аненербе оказался
в Каире. Там он стал поклонником суфийского направления магии, и достиг на этом
пути определенных результатов, если, конечно, вообще правомерно что-либо говорить
о достижении на пути. Затем в силу каких-то причин он перебрался в Латинскую
Америку, где довольно близко сошелся с местными шаманами, каким-то чудом они
признали в нем своего. Параллельно он подрабатывал, выполняя разовые задания
бесконечно сменяющих друг друга правительств
и наркобаронов.  Обычно он называл себя проводником-консультантом. Дело в том,
что к тому времени он развил свое шестое чувство до таких размеров, что мог чувствовать
приближение опасности за несколько километров и определять самый безопасный путь.
Брал он за свои услуги хорошие деньги и никогда не работал на тех, кто пытался
с ним торговаться. И, тем не менее, те, кто мог себе это позволить, охотно прибегали
к его услугам, потому что он с самого начала как бы предвидел результат предприятия,
и одно его согласие
взяться за работу уже было, своего рода, предвестником успеха. 
Обеспечив себе старость, дед перебрался в Мексику, где и поселился в одном небольшом
городишке под именем Ричард Смайл. По-английски он говорил с прекрасным британским
произношением. Жил он спокойно, никуда не лез, да и вообще старался не попадаться
лишний раз на глаза людям. 
Однажды, далеко не в самый удачный для деда день, в дверь его дома постучал незнакомец.
Скорее всего, француз, - решил дед.
-Здравствуйте, господин Фердинанд, - сказал он по-немецки с легким акцентом,
- могу я войти?
Дед посторонился, попуская его в дом. Он не стал отнекиваться, ломать комедию.
Во-первых, это было уже бесполезно, а во-вторых, его великолепное чутье подсказывало
большую головную боль, но без трагических последствий. 
-Что вам угодно, - спросил он, предложив гостю выпить.
-Люблю деловых людей, - ответил тот, - раз и вам, и мне все понятно, перехожу
сразу к делу. Нам нужна ваша помощь.
-Это одна из тех фраз, что несут в себе минимум информации.
-Надо вытащить одного человека. Живым.
-Я отошел от дел.
-С вашим талантом...
-Джунгли не выпустят больше меня живым, и вашего человека тоже.
-Так значит, вам нельзя возвращаться в джунгли?
-Что-то вроде того.
-И вы мне это так спокойно говорите?
-А почему бы и нет?
-Лично я не стал бы доверять своих тайн первому встречному.
-Это далеко не тайна, я никому не нужен, а если я вдруг кому-то понадоблюсь,
меня всегда смогут найти. Земля не такое большое место, чтобы на ней можно было
скрыться.
-А как вы относитесь к горам?
-Горы бывают разные.
-Я имею в виду горы Афганистана. 
-Их портят местные жители.
-Наш человек исчез в афганских горах. Его надо найти и вытащить за границу. В
Иран или Пакистан. Без разницы.
-Что значит найти и вытащить за границу? Объясняйтесь предельно точно. Это важно
для дела.
-Он нам нужен живым.
-То есть, живым и все?
-Нам надо, чтобы он смог ответить на пару наших вопросов.
-У него будет желание на них отвечать, или его еще придется вырабатывать?
-Будет, - улыбнулся гость, поняв суть вопроса. 
-Дайте мне два дня.
-У нас нет лишнего времени.
-В таком случае, мой ответ: нет. И не тратьте время на аргументы.
-Хорошо. Значит, два дня. 
Проводив гостя, дед погрузился в состояние глубокого транса.
Незнакомец вернулся ровно в назначенный час. На этот раз он был с евреем лет
пятидесяти явно германского происхождения. Этих дед научился чувствовать нутром,
несмотря на то, что ему удалось не опуститься до участия в карательных операциях.
Хотя, тогда ведь тоже особо не спрашивали... 
-Здравствуйте, мое имя... – хотел представиться еврей.
-Давайте обойдемся без имен, - перебил его дед, чем меньше я буду о вас знать,
пусть даже вранья, тем спокойней будет мой сон.
-Отлично, господин Фердинанд, вы приняли решение?
-Да.
-Огласите.
-Мне нужен отряд из десяти человек. Из десяти опытных человек, очень опытных
человек.
-Мы это понимают.
-Потери составят от пяти до девяти человек.
-Нельзя приготовить омлет, не разбив яйца.
-Мой обычный гонорар вам известен?
-Это риторический вопрос?
-Увеличьте его в 10 раз.
-Хорошо, мы согласны.
Дед подробно обсудил с ними ход операции. Уточнил вооружение, место, куда их
должны доставить, место, откуда их должны забрать. Будучи на 100 процентов гражданским
человеком, я опущу эти подробности. Все равно напишу какую-нибудь глупость. А
так как про Афганистан я знаю исключительно благодаря рассказам деда (раньше
я просто знал, что где-то есть такая страна), то не стану передирать из учебника
по географии параграфы про природу и климат этой страны.
Спецназовцев дед отбирал сам. Поначалу они были страшно недовольны, что им навязали
компанию старого гражданского пердуна, но когда они поняли, что он играючи справляется
с их ритмом передвижения и к тому же чует каждое живое существо в радиусе нескольких
километров, их отношение сменилось на почтительное уважение. А после того, как
он сумел провести их незамеченными практически через лагерь одного из бесчисленных
афганских вооруженных отрядов, он стал их безусловным лидером. 
Нужного человека освобождали с боем. Потеряли пятерых. Раненые, а таких было
двое, остались прикрывать товарищей. Нужного человека пришлось тащить на себе.
Афганцы поступили с ним не очень-то гостеприимно. Видно, с ними он разговаривал
неохотно. Дед заставил остаток отряда (5 бойцов, нужный человек и он сам) оставить
только автоматы, по одному запасному магазину, и фляги с водой. Все остальное
он приказал выбросить. Только авторитет настоящего колдуна, который он заработал
во время этого похода, заставил военных
повиноваться. Дед задал такой темп движения, от которого стало плохо даже спецназовцам.
И не напрасно. Едва они забежали в какую-то пещеру, куда их все время и вел дед,
началась сильная буря. Замешкайся они на несколько минут...
Буря продолжалась около двух дней. Вода кончилась. Еду и вещи дед приказал выбросить
по дороге, а впереди было еще несколько дней пути. 
Вскоре они встретили двоих крестьян, которые возвращались в деревню. До деревни
было километров пять, не больше.
-Возьмите их тихо, - приказал дед, - они нужны нам живые.
-Приготовьтесь быстро сменять друг друга, - сказал он, когда отряд вместе с пленными
удалился на безопасное расстояние. 
Затем, выбрав одного из пленных, дед с профессионализмом хирурга вскрыл нужную
вену и принялся жадно пить кровь. Он делал это настолько естественно, как будто
это было привычным для него делом. Напившись, он буквально ткнул рожей следующего
по очереди к ране пленника. Военные не без труда, но преодолели психологический
барьер пожирания себе подобного, но вот с нужным человеком началась истерика.
Он кричал благим матом и клялся, что быстрее умрет, чем станет это делать.
Дед сильно ударил его по лицу, затем сказал ничего хорошего не предвещающим тоном:
-Мне платят за то, чтобы доставить тебя живым. За мертвого я не получаю ничего,
иначе я давно бы тебя убил. Но твоя целостность и сохранность контрактом оговорены
не были, и если ты вернешься без ногтей или с одним глазом, на меня в обиде не
будут. Ты понял?
Остатками крови напоили второго пленника, и отряд двинулся дальше, ловко обходя
противника благодаря таланту деда. 
Второго пленника они не только выпили, но и съели. Поваром, как ты уже понял,
был дед. 
Наверно, ты решил, что дед – это настоящее чудовище, но тут я с тобой в корне
не соглашусь. Он ни разу не убивал без необходимости, никогда не охотился и не
ловил рыбу ради удовольствия. Нескольких человек, в частности отца Монтгомери
Крейца он буквально вытащил за шиворот из очереди в газовую камеру. Просто так.
Совершенно бесплатно.
-Ты должен жить, - сказал он Моисею Крейцу и помог перебраться за линию фронта.
Просто дед всегда действовал максимально эффективно, трезво оценивая ситуацию,
свободно от лживой морали, патологической по своей природе нравственности и прочих
других шор, который закрывают наши глаза, мешая увидеть Мир таким, каков он есть.
Мир, он не хорош, и не плох. Он такой, какой есть, и уже от нас зависит, насколько
хорошо мы сможем существовать в его ритме, потому что любое другое существование
– это ошибка.
А дед... Он был действительно настоящим безжалостным воином, четко следовавшим
по избранному пути.
ЦЕЛЬ НЕ ДОЛЖНА ПЕРЕЧЕРКИВАТЬСЯ СРЕДСТВАМИ!
За три дня до своей смерти он сложил себе погребальный костер собственными руками.
Он никого больше не допускал к этой процедуре, правда, кроме меня помощников
больше и не было. В назначенное смертью время он сам облил костер керосином,
и сам, без посторонней помощи забрался на него и сел в свое любимое кресло, которое
он поставил сверху. 
С улыбкой на лице дед зажег факел, закрыл глаза и стал ждать. Через несколько
минут он умер. Факел выпал из его руки. Костер вспыхнул, и тут началось то, чего
я не мог себе даже представить. Начали взрываться петарды, полетели в небо ракеты...
Дед превратил свою смерть в фейерверк.
Перед смертью он вдруг спросил:
-Почему конь не может пойти конем?
Вот какой человек занимался моим магическим воспитанием.
Мой день начинался с прогулки. Затем была йога, еда, «прием слабительного для
мозгов», еда, отдых, прогулка, медитация, еда, отдых, сон. Периодически мы устраивали
сеансы сексуальной магии. Для этой цели мы приглашали двух вполне подходящих
шлюшек, которые воспринимали нашу затею, как увлекательную игру.
Думаю, кое-что тебе стоит все-таки объяснить. У нас не было распорядка дня, как
такового. Жизнь по часам – это удел собак Павлова и прочих служащих, настоящая
свобода начинается со свободы от себя самого. Кесарю кесарево. О теле должна
заботиться плоть, о всякой ерунде – разум, остальное вообще не должно беспокоить.

Поэтому утро у нас начиналось тогда, когда мы вставали с постели. Иногда это
было уже после заката, а иногда и задолго до рассвета. Затем мы шли гулять, чтобы
дать возможность телу проснуться. Когда появлялся легкий голод, возвращались
домой и приступали к еде. Причем мы действовали, подчиняясь собственным потребностям,
и очень редко время, да и количество наших трапез совпадало. Еда для нас была
только едой, и осуществлялась она по команде голода, а не из каких-то надуманных
соображений. 
Слабительное для мозгов – это термин деда. Иногда, чтобы мне было понятней, он
переходил на солдафонский язык.
-У тебя слишком засраны мозги, - сказал он, выслушав мои ответы на, казалось
бы, довольно-таки простые вопросы, - всю свою жизнь ты только и делал, что засерал
себе мозги. Ты это называл приобретением знаний и жутко гордился, когда сотворенное
природой для чистого воздуха и ярчайшего света пространство заполняла очередная
зловонная куча дерьма. Приобретение знаний – это собирание говна, мой милый,
и назови ты этот процесс как угодно... Геморройные шишки тоже можно назвать возвышением,
но как ты это ни назови,
возвышения на заднице, как и возвышения в голове – это старый хренов геморрой,
нравится тебе это или нет. 
-Но ты знаешь намного больше, чем я, - возразил ему я.
-Да, но мои знания – это мои знания, а твои знания – это говно. А в чем здесь
разница, ты сможешь понять, только когда очистишь свою голову от дерьма до блеска.
Для этого тебе придется принять хорошую порцию слабительного для мозгов. 
Рецепт слабительного коктейля оказался прост: Эммануил Кант; Гегель; Толстой;
Святые писания, причем все без исключения; Каббала; Таро; И-Цзын, магические
манускрипты, чем заумней, тем лучше. Все это он заставлял меня заучивать чуть
ли не наизусть, сравнивать, анализировать, находить центральную ось. В принципе,
с тем же успехом он мог бы заставить меня искать разумное зерно в речах политиков,
но к моему счастью, он был не настолько вульгарен.
Он пытался вызвать у меня острый приступ несварения мозгов, в результате которого
они смогли бы полностью опорожниться почти до своей первозданной чистоты. Ибо
только эта первозданная чистота способна превратить теоретическое говно в Знания.
Что такое сексуальная магия, ты, дружище, прекрасно знаешь и без меня. Твоя подруга
 - асс в этом деле. Ты не думай, у нас с ней не было ничего, но перед смертью
я был достаточно подготовлен, чтобы различать, кто есть кто. Иногда в приготовление
к практике сексуальной магии входило употребление дыма замечательной конопли,
которая специально для этого росла у меня в оранжерее. Иногда, правда, дед заменял
ее какими-то грибами, которые он собирал во время прогулки. Он мне сказал, кстати,
что шотландцы или ирландцы
придумали гольф для того, чтобы иметь возможность собирать эти грибы, что категорически
запрещала делать христианская церковь. 
Правда, в последнее время дед отказался от сексуальной магии. Дело в том, что
мы подошли с ним к освоению магии Абрамелина. 
О волшебнике Абрамелине дед узнал от Алистера Кроули (Представляешь – они были
знакомы!), а тот узнал от руководителя Герметического Ордена Золотая Заря – Сэмюэля
Лиддела Мазерса, который буквально откопал хранящийся в архиве парижской библиотеки
Арсенала манускрипт о магии Абрамелина. 
Эта книга содержит подробное описание технологии вступления во взаимодействие
со своим Ангелом-хранителем. В отличие от 99% магических ритуалов и церемоний,
практикуемых тупоумными бездельниками в часы досуга, эта книга достаточно проста,
доступна для понимания, а вся процедура от начала и до конца вполне технически
выполнима. 
Магу следует направить свою волю на Ангела Хранителя и на общение с ним. На это
отводиться 6 месяцев. Практиковать магию Абрамелина следует в уединенном, тихом
месте.
При появлении Ангела Хранителя необходимо сначала вызвать Четырех Великих Князей
Мирового Зла; затем – восьмерых Вице-князей; затем 316 их слуг. 
После этого надо приступать к работе с силами добра...
Примечание Наблюдателя: Паркетт оставил Эссу максимально подробное правильное
описание, как самой процедуры, так и методы создания необходимых амулетов. Но,
понимая, что данный текст может попасть в руки любого и даже совсем ничего не
понимающего в магии человека, я сократил и изменил описание этой процедуры.
Во время своих занятий магией Абрамелина Кроули познакомился с очень талантливым
человеком: с Аланом Беннетом, который на какое-то время стал его наставником
на пути мага. Моим наставником был дед, который, зная о своей скорой смерти,
пытался, как можно точнее, сориентировать меня на пути. Увы, как он ни старался,
я так и не смог до конца усвоить его урок. Доказательством этому служит мое нынешнее
место обитания.
Знаешь, размышляя о смерти, а я это делаю довольно-таки часто (угадай, почему),
я пришел к одному интересному выводу: Если господь (в случае, если такой действительно
имеется) захочет по-настоящему наказать какого-нибудь веселого, жизнерадостного
человека, типа меня или тебя, он должен отправить его не в ад, а в самый настоящий
рай, или на небеса. Сам подумай: что может быть более отвратительным, чем вечное
пребывание в окружении крылатых подхалимов, алелующих на свое высшее светило
святош, которое (светило)
для тебя всегда было прообразом дантистов и полицейских. Извини за это сравнение.
Так что, надеюсь, небес мне не видать. 
Ну да ладно, вернемся к раскопкам собаки.
Контакт случился уже после смерти деда. Хотя, если быть до конца скептичным,
я не знаю, можно ли в полной мере обозначить случившееся как контакт. (Во какие
заумные фразы я умею писать!). Меня накрыло некое состояние, которое, если перефразировать
Роберта Антона Уилсона можно описать так: Как сказал Шри Сьядасти: «Это состояние
в каком-то смысле похоже на кайф, в каком-то смысле не похоже на кайф, в каком-то
смысле похоже на нечто иное, в каком-то смысле похоже на кайф и не похоже на
кайф, в каком-то смысле
похоже на кайф и похоже на нечто иное, в каком-то смысле не похоже на кайф и
похоже на нечто иное, в каком-то смысле похоже на кайф, не похоже на кайф и похоже
на нечто иное». (Тайное иллюминатское учение утверждает, что если повторить это
высказывание 666 раз, то в каком-то смысле можно достичь полного просветления.)

Это описание столь же верно, как и любое другое, включая описание ощущений зубной
щетки во время чистки зубов, помноженное на описание мыслительного процесса сапожника
в тот момент, когда он открывает сапожный крем.
Я вдруг почувствовал непреодолимое желание перевести все свои магические знания
на Единый Информационный Язык. Это совсем не то, о чем ты подумал, разве что
ты еще более чокнутый псих, чем я. Дело в том, что вплоть до этого откровения
под любым языком понимался инструмент, при помощи которого мы, носители языка
(начиная с каких-нибудь муравьев и заканчивая курильщиками трубок), совершаем
определенные действия с информацией. Данный же язык был языком, при помощи которого
информация делает то же самое с принципиально
иной структурой, например, с материей. Представляешь, оказывается, я знал этот
язык! Практически в совершенстве! На какие выводы наводит подобное открытие?
Правильно. Надо срочно искать психиатра! Трус поступает именно так. В результате
он проводит какое-то время в специальном учреждении, где ему возвращают веру
в то, что чудес не бывает, и обучают до конца дней делать в штанишки каждый раз,
когда кто-то произносит слово магия. Отдающий себе отчет в происходящем маг относится
ко всему, как к чему-то само собой
разумеющемуся, и продолжает свои занятия. Я же поступил как уверенный в своем
уме дурак. В общем, я провалил этот экзамен, и именно этот провал стал причиной
моего финала. 
Я обратился за помощью к другу своего деда Монтгомери Крейцу. Ты уже должен его
знать. Крейц по-своему был одержим Карлосом Кастанедой. Так может быть одержим
только тот, кто ничего в Кастанеде не смыслит. 
Крейц работал над созданием трещины между мирами, правда, работал не над собой,
а над кучей каких-то приспособлений и устройств. Выпив примерно по ведру пива
с какой-то травой, считая себя Магом, Крейц содержит ее название в секрете, мы
поняли, что сходим с ума в одном направлении, и решили совместить свои усилия.

В результате на свет божий появился Чарли – информационно-механический трещиносоздатель.
Крейц стал создателем тела, а я вдохнул в него душу в виде программного обеспечения,
которое, по большей части, было программой-переводчиком с двоичного языка на
ЕИЯ.
Ты не представляешь наше удивление, когда, заглянув в трещину между мирами, мы
увидели Вселенский Анус. Все верно, Эсс, Вселенная – это большая жопа с плотно
сдвинутыми ягодицами. Как видишь, кое-чему я все же научился у деда. Но это мы
поняли далеко не сразу. 
Подробности, думаю, тебе уже рассказал Крейц.
Короче, вместо того, чтобы очищать мозги, я принялся засерать их себе с новой
силой. Я настолько ослеп, играя в игрушки, что принял за очередную погремушку
настоящую, возможно, термоядерную бомбу, все последствия взрыва которой благодарные
потомки еще не скоро сумеют разгрести. (Думаю, в этот абзаце ты нашел ответ еще
на один свой вопрос). 
Поэтому, изговняв окончательно и бесповоротно свою жизнь, я решил спасти твою.
Разумеется, я воспользовался дедовским методом. У тебя нет выбора, Эсс. Читай
Басе. Он откроет дверь. Там ты все вспомнишь. Не поминай лихом. Твой искренний
(попробуй только в этом усомниться) друг Сэмюэль Паркетт.   
ПС. Как сказал в конце концов Шри Сьядасти: «Фух, отпустило». 

----------

Письмо третье. 
Уважаемый маг и волшебник!
На прошлой неделе у меня был самый, что ни на есть настоящий контакт! И знаете
с кем? С пауком. Не с каким-то там заоблачным, а с самым обычным земным пауком,
правда, очень большим, зеленым и красивым. 
Я занимался обрезкой сада, когда почувствовал, что мою спину кто-то буквально
сверлит взглядом. Вокруг никого не было, но на меня продолжали смотреть. Следуя
подсказкам своих ощущений, я увидел того, кто на меня смотрит. Это был огромный
зеленый паук с красивейшими глазами. И он смотрел на меня, клянусь! Его глаза
не были тупыми. Они были разумны!
Эта встреча меня поразила настолько, что у меня полностью поменялся взгляд на
жизнь и на Мир в целом. Конечно же, вы прекрасно знаете историю о яблоке и Ньютоне,
и это не единственный пример того, как, наблюдая совершенно обыденное явление,
с человеком случалось озарение. Так Лао-Цзы, увидев, как падает осенний лист,
осознал всю безысходность жизни обычного человека и открыл путь Дао. Васнецов,
увидев ворону на снегу, создал «Боярыню Морозову», и так далее. 
Эти люди были в том состоянии, которое позволило им прочесть послания, которые
содержалось в этих на первый взгляд элементарных вещах. Послания есть повсюду,
но только мы слишком слепы, чтобы уметь их читать. Поэтому мы придумали книги,
которые по своей природе являются ничем иным, как очками для нашего ума.
Осознав это, глядя на совершенно банальную вещь, я понял, что такое же послание
есть и во мне, послание всем и никому конкретно, и моя основная задача...  

Письмо четвертое:
Здравствуйте, уважаемый волшебник Смайл.
Хочу заметить, что, говоря о контакте, мы априорно подразумеваем контакт с чем-то
внешним по отношению к контактеру. Исходя из этого, каждый раз, пытаясь понять,
что же на самом деле произошло во время контакта, мы ищем следы какого-то внешнего
присутствия, тогда как на самом деле все может быть совсем по-другому. 
Думаю, мы совершенно безосновательно считаем себя единственными владельцами бесконечных
глубин подсознания. Подобные представления строятся по тому же принципу, что
и представления о Земле, как о центре вселенной, которое долгие века считалось
совершенно незыблемым. 
Вполне возможно, что подсознание каждого из нас населено массой других сущностей.
Иначе, почему нам в голову постоянно лезут всякие чужие и ненужные мысли? 
Обычно мы настроены на восприятие какого-то небольшого числа этих сущностей,
но бывают моменты, когда эта настройка сбивается, и мы погружаемся в состояние
мистического транса. В этом случае мы вступаем в контакт с другими, более продвинутыми
на пути эволюции сознания сущностями, которым ничего не остается, как объясняться
с нами на нашем отсталом языке: языке человеческого ума. 
Поэтому любое, даже самое божественное послание написано на языке человеческой
глупости, учитывающем особенности личности того счастливчика, кто удостоился
этого контакта. 
Извините, что навязываюсь со своими рассуждениями.  
Искренне ваш... 

Письмо пятое:
Привет, Смайл!
Совсем недавно, размышляя о таких вещах, как рай или ад, я подумал, что главная
шутка Господа Бога заключается в вечности проклятия или блаженства. Дело в том,
что сама вечность полностью нивелирует эти понятия. Любое блаженство, длящееся
вечно, способно стать страшнее любой, самой страшной пытки; и даже к нестерпимой
боли можно привыкнуть, если она будет длиться вечно. Теперь же я склонен думать,
что истинным проклятием при этом будет память о вечности «до...», понимание того,
что все это продлится вечность,
и невозможность какой-либо альтернативы. 

Письмо шестое:
Здравствуйте, шарлатан-доктор.
Совсем недавно в мои руки попала охапка писем, адресованных вам. Ну и бред же
они несут, эти придурки, которые считают вас, чуть ли не богом. Особенно мне
понравилось письмо одной трахнутой старушки, которую пытались извести соседи,
подсылая ей каждую ночь убийцу с далекой звезды Калапуар. Этот убийца незаметно
проникает в сон, и убивает жертву.
Я посоветовал ей от вашего имени держать у изголовья кровати чашу со свежими
фекалиями, куда надо добавить ровно три зубка чеснока.

----------

В конце концов, справедливость должна восторжествовать, иначе маленькие человечки
не смогут спокойно спать в своих маленьких норках, а чувствительные домохозяйки,
не дай бог, пропустят время любимого сериала, и тогда в мире воцарится хаос!

----------

Наблюдатель?
-Да, господин судья?
 ...
03 02 05