Приветствую всех подписчиков! После перерыва длиною в лето начинается четвёртый сезон рассылки. И в сегодняшем выпуске:

• новости (что случилось за лето);
• рассказ о том, как Брэдбери встретил свой день рождения и почему он до сих пор лежит в больнице;
• каким будет продолжение «Вина из одуванчиков»;
• о новой книге, вышедшей в России;
• что нового можно почитать на сайте Рэй Брэдбери.RU;
• о Брэдбери на трёх языках;
• рассказ из новой книги.

Новости

На родине писателя вышел новый сборник рассказов под названием «Кошкина пижама» (Cat’s Pajamas). В сборник вошли как абсолютно новые рассказы, так и старые, не издававшиеся ранее. В книге можно встретить только два знакомых названия — это «Смерть осторожного человека» (рассказ, уже выходивший в сборнике «Воспоминание об убийстве») и «Куколка», но это отнюдь не хорошо нам знакомый рассказ, а совершенно другой под тем же названием. «Название так мне понравилось, что я решил использовать его ещё раз» — говорит Брэдбери.

Обратите внимание на обложку — её тоже нарисовал Рэй.

Рэй Брэдбери планирует к сентябрю 2004 года закончить работу над повестью «Прощай, лето» — продолжением «Вина из одуванчиков». В своё время рукопись «Вина из одуванчиков» показалась слишком большой издателю и Брэдбери решил убрать из неё несколько эпизодов, рассчитывая сделать вторую книгу. Несколько десятков лет он периодически возвращался к продолжению и вот теперь решил завершить и издать «Прощай лето».

Публикация планируется летом 2005 года.

Скандал, связанный с фильмом режиссёра Майкла Мура, название которого повторяет название романа «451 градус по Фаренгейту», получил продолжение. Ещё полгода назад Брэдбери высказывал своё возмущение тем, что Мур позаимствовал название для своего фильма «9/11 по Фаренгейту», не спросив разрешения у писателя. Тогда Брэдбери принимал попытки связаться с режиссёром по телефону, но никакой реакции со стороны Мура не последовало. Брэдбери оставалось лишь сетовать на это в интервью, что он и делал, не стесняясь в эпитетах в адрес Мура.

Неожиданно история получила развитие:

«Мур позвонил на прошлой неделе, и сказал лишь, что он обескуражен», — сообщил Брэдбери, — «Неожиданно он понял, что прошло слишком много времени».

«Это страшно меня огорчило», — говорит Мур, — «Я позвонил извиниться и уладить дело, но он просто… о, господи, не знаю что и сказать».

Пресс-секретарь Мура, Джоанн Дорошоу, сообщила журналистам, что все создатели фильма «относятся к Рэю Брэдбери с огромным уважением и вдохновлялись его рассказом во время работы». По ее мнению, название «как нельзя лучше отражает обстановку, сложившуюся после 11 сентября».

Брэдбери, который сам, кстати, фильма еще не видел, сказал, что не хотел бы судиться и надеется, что «мы уладим это дело как джентльмены, если он пожмет мне руку и вернет название моей книги».

Напомним, фильм Майкла Мура, получивший приз на последнем Каннском кинофестивале, называется «9/11 градусов по Фаренгейту» (с намёком на события 11 сентября 2001 года в Америке) и ещё до публикации стал предметом скандалов, в частности в связи попытками цензуры со стороны правительства США и большого бизнеса. Фильм раскрывает неприглядные стороны войны в Ираке и связи администрации президента Буша с семьёй Бин-Ладенов.

(Источники: Lenta.RU, The Canadian Press).

Как удалось узнать у родственников и знакомых писателя, свой 84-й день рождения (22 августа сего года) Рэй Брэдбери встретил в госпитале, куда он лёг на обследование. В последнее время он регулярно бывает в больнице. В прошлый раз он выписался оттуда в середине июля. По рассказам знакомых на сегдня он чувствует себя хорошо и уже должен возвращаться домой.

16 августа скончался продюсер и друг Рэя Брэдбери Charles Rome Smith. Остаётся лишь надеятся, что тяжёлая потеря и необходимость постоянно пребывать в больнице не убавляют обычного оптимизма Брэдбери.

По последним известиям (конец августа) Брэдбери до сих пор находится в госпитале. Как стало известно от близких его людей, Рэй лёг туда лишь на очередное обследование, но в прошлое воскресенье, отмечая свой день рождения, он грубо нарушил диету, переев сладостей и вина, переданных ему в подарок близкими и поклонниками. Так как Рэй сейчас диабетик, то он немедленно заработал «диабетический шок», что и вынудило его задержаться в больнице.

По заверениям его знакомых, ничто не угрожает его здоровью, но ближайшее время ему придётся сидеть на строгой диете.

Премьера фильма «Звук грома» (Sound of Thunder), основанного на одноимённом рассказе Брэдбери (в русском переводе — «И грянул гром») назначена на октябрь 2004 года. Режиссёр фильма Питер Хайамс (Peter Hyams — «Полицейский времени», «Мушкетёры», «Конец дней») сообщил публике о том, что он с детства большой поклонник Писателя и придавал большое значение мнению Брэдбери о сценарии фильма, постоянно советуясь с ним по ходу работы.

«Его не оставило равнодушным то, как я его то и дело спрашивал: Ну и как Вам? Ну и как Вам?… Это — Рэй Брэдбери. И я не делал ничего, что ему не нравилось. В своё время Брэдбери разочаровало многое из поставленного по его книгам. Но я не хочу попадать в это число — я хочу положить другое начало, фильм, который сам Брэдбери полюбит.»

И действительно, сам Писатель предвкушает премьеру нового фильма, при случае упоминая о нём в интервью и беседах.

На официальном сайте фильма можно просмотреть трейлер.

Новая книга

Новый (свежепереведённый) сборник рассказов Брэдбери «Вождение вслепую» (Driving Blind’1997) уже появился в продаже. Его можно найти в интернет-магазинах «Болеро» (126 рублей), «Озон» (140 рублей) и, если повезёт, на полках книжных магазинов вашего города.

«…За всю свою долгую жизнь я так и не удосужился получить водительские права и даже не научился управлять автомобилем. Но некоторое время тому назад мне приснилось, будто я еду по загородной дороге, а рядом находится моя вдохновительница - греческая муза. Это она вела машину, а я просто сидел рядом, на месте стажера.

Но вскоре меня одолело любопытство: я протянул руку и сдвинул белый шелк, решив посмотреть, что скрывается под ним…»

Новое на сайте:

За лето на сайт были добавлены все рассказы из сборника «В мгновение ока»:
Unterderseaboat Doktor / Doktor с подводной лодки
Zaharoff/Richter Mark V / Пять баллов по шкале Захарова-Рихтера
Remember Sascha? / Помнишь Сашу?
Another Fine Mess / Опять влипли
The Electrocution / Электрический стул
Hopscotch / Прыг-скок
The Finnegan / Финнеган
That Woman on the Lawn / Разговор в ночи
The Very Gentle Murders / Убить полюбовно
Quicker Than The Eye / В мгновенье ока
Dorian In Excelsus / Слава в вышних Дориану
No News, or What Killed the Dog / Все хорошо, или одна беда - собака ваша сдохла
The Witch Door Ведьмин закут /
The Ghost in the Machine / Дух скорости
At the End of the Ninth Year / По прошествии девяти лет
Bug / Баг
Once More, Legato / И снова легато
Exchange / Обмен
Free Dirt / Земля на вывоз
Last Rites / Последние почести
The Other Highway / Другая дорога

И первые девять рассказов из сборника «Вождение вслепую»:
Night Train to Babylon / Ночной поезд на вавилон
If MGM Is Killed, Who Gets the Lion? / Шкура неубитого льва
Hello, I Must Be Going / Привет, я ухожу
House Divided / Дом разделившийся
Grand Theft / Дерзкая кража
Remember Me? / Не узнали?
Fee Fie Foe Fum / Ложки-плошки-финтифлюшки /
Driving Blind / Вождение вслепую
I Wonder What’s Become of Sally / Где она, милая девушка Салли?
(остальное из этого сборника ждите в течение ближайшего месяца-двух).

Также на сайте теперь можно найти рассказ «Наблюдатели» (The Watchers). Обратите внимание — это не одноимённая глава из «Марсианских хроник», а совершенно другой рассказ, написанный на пять лет раньше — в 1945-м году. Жутковатая история из разряда «чистой» фантастики — очень интересно.

За рассказ спасибо Сергею Маслякову.

От всей души рекомендую прочитать рецензию на сборник «В мгновение ока» — замечательная статья, интересная и довольно пространная:

«…В четырнадцать лет мне впервые объяснился в любви молодой человек. Он был уже старый и опытный — целых аж шестнадцати годов от роду. И вот как это объяснение в любви звучало:

„В мгновенье ока“ — это книга-фокус. Так утверждает сам автор:…»

На сайте доступны два новых раздела: «Экранизации» и «Театр». О фильмах (как старых, так и только снимаемых) и сценических постановках, основанных на произведениях Брэдбери.

За материалы о спектакле по Брэдбери в Российском академическом Молодёжном театре большое спасибо Марине Савичевой и Ирине Огурцовой.

О Брэдбери на трёх языках

К 84-му дню рождения Рэя Брэдбери (22 августа) было приурочено открытие международной версии «Погружений» — сайта для  тех, кто  только начинает читать Брэдбери. Сайт представляет собой иллюстрированные подборки предисловий и описаний лучших рассказов Писателя.

Сегодня по  адресу http://immersion.raybradbury.ru можно прочитать «погружения» на  трёх языках  — русском, английском и  польском. Приглашаю всех желающих написать версию текстов на других языках.

Zanurzenie się w książki Raya Bradburego. Międzynarodowy projekt literacki. Szczegóły o stronie…

The Immersion in Ray Bradbury's Books. International literary project. More about site...

Рассказ

А рассказ сегодняшний очень хорошо иллюстрирует тендеции творчества «позднего Брэдбери». Он очень реалистичен, полон житейской, но очень светлой лирики. А сегодняшняя история напоминает и ещё об одной черте: Брэдбери стал больше шутить. И как! Ну просто вылитый О'Генри. Правда, похоже? Чудесный, лёгкий, искромётный, освежающий рассказ!

- Не узнали? Быть такого не может!

Незнакомец уже тянул руку для приветствия.

- Как же, как же!... - бормотал я.- Если не ошибаюсь...

Совсем растерявшись, я беспомощно озирался по сторонам. Мы встретились средь бела дня во Флоренции, на переходе через улицу. Он направлялся в одну сторону, я в другую - можно сказать, столкнулись носом к носу. Теперь он выжидал, когда я назову его имя. Я лихорадочно рылся в памяти, но безуспешно.

- Насколько мне помнится...- снова начал я.

Он схватил меня за руку, словно боясь, как бы я не сбежал. Его физиономия сияла от радости. Он меня узнал! И вправе рассчитывать на взаимную любезность, верно? Так что поднатужься, приятель, читалось у него на лице, вспоминай!

- Я - Гарри! - Его терпение лопнуло.

- Гарри?..

- Стадлер! - весело рявкнул он.- Хозяин мясной лавки!

- О господи, ну конечно же! Гарри, чтоб мне провалиться на этом месте! - Я с облегчением тряс его руку.

На радостях он едва не пустился в пляс.

- Ну да, он самый! За девять тысяч миль от дома! Неудивительно, что вы меня не узнали! Я остановился в Гранд-отеле. Шик-блеск, в вестибюле паркет наборного дерева! Поужинаем сегодня вместе? Бифштекс по-флорентийски - ваш мясник плохого не посоветует, так ведь? Значит, договорились! В семь вечера.

Я набрал в легкие побольше воздуха, чтобы выдохнуть решительный отказ, но...

- Сегодня в семь! - громыхнул он.

Повернувшись на каблуках, мясник ринулся дальше и чуть было не угодил под мотороллер. Уже стоя на кромке противоположного тротуара, он выкрикнул:

- Гарри Стадлер!

- Леонард Дуглас,- отозвался я, неизвестно зачем.

- Как же, помню! - Махнув рукой на прощанье, он растворился в толпе.- Уж я-то помню...

Только этого не хватало, рассуждал я сам с собой, разглядывая правую руку, изрядно намятую и только что освобожденную. Кто же это был?

Хозяин мясной лавки.

Я представил, как он готовит к продаже бифштексы: белый колпак-кораблик, оттеняя щеки цвета свиного окорока, чудом держится на жидких светлых волосах, а руки истязают кусок говядины.

Действительно, мой мясник!

Ну и ну! Я не мог успокоиться до самого вечера. Надо же так влипнуть! Зачем было соглашаться? И какого черта он навязывается? Мы ведь совершенно чужие люди - так только: "С вас пять шестьдесят" - "Спасибо, всего доброго". Проклятье!

Каждые полчаса я звонил в отель. У него в номере никто не снимал трубку.

- Может быть, вы оставите сообщение, сэр?

- Нет, благодарю.

Слюнтяй! - ругал я себя. Оставь сообщение: заболел. Оставь сообщение: умер!

Просидев полдня у телефона, я так и не собрался с духом. Неудивительно, что я не узнал этого горлана. Когда постоянно видишь человека за прилавком, за конторкой, за рулем, за пианино и так далее, очень сложно его узнать, если в момент встречи он не торгует, не записывает, не управляет, не исполняет, не доставляет, не обслуживает. Автомеханик без своего замасленного комбинезона, адвокат, сменивший строгий костюм на огненно-красную спортивную майку, официантка из ночного клуба, избавленная от непременного корсета и доверившая свои формы умопомрачительному бикини,- все, все они становятся чужими, посторонними, да еще обижаются, если их не узнаешь! Да и то сказать, все мы считаем, что, куда бы ни пришли, как бы ни оделись, уж нас-то ни с кем не спутать. Рядимся в генерала Макартура, сходим на берег в далекой стране и возвещаем: "Я вернулся!".

Но кому какое до нас дело? Взять хотя бы этого владельца мясной лавки: где, спрашивается, его колпак, где забрызганный кровью фартук, где вентилятор над головой (чтобы отгонять мух), где сверкающие ножи, острые крюки для подвески туш, крутящаяся каменная столешница для разделки мяса, холмы розового фарша и пласты говядины с тонкими прожилками? Без этих принадлежностей он просто мститель в маске.

Кроме всего прочего, за время отпуска он помолодел. Обычно так и бывает. Двухнедельное путешествие, фантастическая архитектура, изысканная кухня, редкие вина, здоровый сон - и десятка лет как не бывало, и уже не хочется возвращаться назад, в старость.

Что до меня - я находился на самом гребне этой волны, когда стремительно накручиваешь мили, сбрасывая годы. Мы с этим мясником обрели вторую жизнь, превратились в великовозрастных юнцов и столкнулись во Флоренции, чтобы среди потока машин прокричать какую-то чушь и проверить память.

- Черт тебя раздери! - Я с досадой нажимал на телефонные кнопки.

Пять часов: ни ответа, ни привета. Шесть: никто не подходит. Семь: тишина. Да что ж это такое?

- С меня хватит! - крикнул я в окно.

Тут в соборах Флоренции зазвонили колокола, обрекая меня на неизбежное.

Бух! - Кто-то в сердцах грохнул дверью, выходя на улицу.

Это был я.

Уже в пять минут восьмого мы встретились в назначенном месте; я подозревал, что нам кусок не полезет в горло, как истосковавшимся влюбленным, которые бросаются друг к другу после долгой разлуки.

Поужинаем - и разойдемся; даже не так: поужинаем - и разбежимся в разные стороны, читалось на наших лицах, когда мы, потоптавшись в холле, все-таки обменялись рукопожатием. Вернее сказать, похвалились силой рук. Каждый жест почему-то сопровождался фальшивыми улыбками и неестественными смешками.

- Леонард Дуглас! - вырвалось у него.- Я уж думаю: где его черти носят, сукина сына?

Он покраснел и осекся. Как-никак, мяснику не пристало фамильярничать с постоянными покупателями!

- Пора уже,- сказал он.- Пошли, пошли. Втолкнув меня в кабину лифта, он не умолкал, пока мы не оказались под самой крышей, в лучшем ресторане отеля.

- Надо же, такое совпадение! Столкнулись прямо на мостовой! Кормят здесь отменно. Ага, приехали. Выходим!

Мы сели за стол.

- Люблю хорошее вино.- Мясник нежно разглядывал карту вин, как старую знакомую.- Вот потрясающая штука. "Сент-Эмильон", урожая семидесятого года. Пойдет?

- Спасибо. Я, пожалуй, закажу сухой мартини с водкой.

Мясник помрачнел.

- Но и от вина не откажусь! - поспешно заверил я.

Для начала я попросил официанта принести салат. Мясник опять нахмурился.

- После салата и мартини,- изрек он,- невозможно оценить букет вина. Извиняюсь, конечно.

- Ну что ж.- Я сдался без боя.- Салат можно оставить на потом.

Он заказал бифштекс с кровью, а я - хорошо прожаренный.

- Прошу меня простить, но мясо долго поджаривать нельзя.

- Это вам не Жанна д'Арк,- подхватил я и хохотнул.

- Неплохо сказано! Что правда, то правда, это не Жанна д'Арк!

Тут нам принесли вино. Когда бутылку откупорили, я быстро подставил свой бокал и тайно порадовался, что мартини подадут позже, а то и вовсе забудут; чтобы сгладить напряжение следующей минуты, я вдохнул аромат, покрутил бокал и пригубил хваленый "Сент-Эмилъон". Мясник не сводил с меня взгляда, как домашний кот с малознакомого пса.

Прикрыв глаза, я сделал крошечный глоток и кивнул.

Малознакомый сотрапезник тоже отпил вина и кивнул.

Ничья.

Мы принялись разглядывать панораму вечерней Флоренции.

- Хотел спросить...- начал я, тяготясь молчанием.- Вам нравится флорентийская живопись?

- Картины мне как-то не по нутру,- признался он.- Вот гулять и по сторонам глазеть - это другое дело. Какие в Италии женщины! Их бы заморозить да отправить морем в наши края!

- Хм... ну...- Я прочистил горло.- А Джотто?..

- Тоску нагоняет. Уж не обессудьте. Как на мой вкус, Джотто поспешил родиться, ему бы попозже прийти в искусство. Фигуры тощие, как жерди. Мазаччо - и то получше будет. А уж Рафаэль - тот всем сто очков вперед даст! И Рубенс, конечно! Я в силу своего ремесла предпочитаю обилие плоти.

- Рубенс?

- Рубенс! - Поддев вилкой пару прозрачных ломтиков салями, Гарри Стадлер отправил их в рот и мечтательно пожевал.- Рубенс! Тут тебе и бюсты, и задницы, целые горы плоти, розовой, нежной! Прямо сердце екает при виде такого богатства. Каждая женщина - как перина: прыгай на нее, заройся с головой... А на кой черт нужен этот мраморный Давид? Холодный, белый, хоть бы фиговым листочком прикрылся! Нет, мне подавай сочность, свежесть, да побольше мяса, а не сухие кости. Эй, да вы ничего не едите!

- Показываю.- Я демонстративно сжевал ненавистную салями и кружок розовой болонской колбасы, а вслед за тем проглотил бледный, словно смерть, "проволоке", раздумывая о том, как бы перевести разговор на холодные, белые, сухие сыры.

Бифштексы подавал сам метрдотель.

Стадлеру досталось совершенно сырое мясо - впору было отправлять его на анализ крови. Передо мной водрузили бесформенный оковалок, более всего похожий на голову вождя племени, которую бросили в огонь, а потом оставили дымиться и обугливаться на моей тарелке.

Мясника так и перекосило при виде этого жертвоприношения.

- Боже праведный! - вскричал он.- С Жанной д'Арк и то лучше обошлись! Что рекомендуется с этим делать - набивать трубку или жевать?

- Вы лучше посмотрите на свою порцию! - со смехом ответил я.- Она, по-моему, еще дышит!

Когда я пытался жевать свой бифштекс, он шуршал, будто ломкий осенний лист.

Стадлер, как У. К. Филдз, прорубался сквозь живое мясо и тянул за собой каноэ.

Его бифштекс напрашивался на заклание. Мой - на предание земле.

Смаковать такую еду не имело смысла. Очень скоро нас охватило беспокойство, потому что оба чувствовали: придется опять начинать беседу.

Мы ужинали в гнетущем молчании, как старик со старухой, удерживаемые вместе только горечью забытых размолвок, причины которых тоже забылись, оставив после себя досаду и глухую злость.

Чтобы хоть как-то заполнить паузы, мы просили друг друга передать масло. Потом заказывали кофе - это тоже требовало каких-то слов. Наконец каждый из нас откинулся на спинку кресла и, глядя поверх белоснежного льняного поля, салфеток и столовых приборов, уставился на совершенно постороннего человека. Ни с того, ни с сего - вспоминаю этот момент с содроганием - я услышал собственный голос:

- Когда вернемся домой, надо будет непременно встретиться: сходим куда-нибудь поужинать, вспомним эту поездку. Флоренция, солнце, живопись... Договорились?

- Да.- Он опустил свой бокал.- То есть нет!

- Что-что?

- Нет,- без обиняков повторил он.- Зачем кривить душой, Леонард? Там, дома, мы толком друг друга не знали. Да и здесь нас ничто не связывает, просто оба поехали отдохнуть и оказались в одно и то же время в одном и том же месте. Поговорить - и то не о чем, общих интересов никаких. Черт, жаль, конечно, но так и есть. Назначили эту встречу из лучших побуждений или уж не знаю из-за чего. Каждый бродил в одиночку по чужому городу, да и сейчас каждый сам по себе. Прямо как в анекдоте: двое встретились ночью на кладбище, хотели обняться - и прошли друг дружку насквозь. Похоже, верно? Зря мы себя обманываем.

У меня поплыло перед глазами. Зажмурившись, я чуть не поперхнулся от негодования, а потом шумно выдохнул:

- Спасибо за откровенность. В жизни не встречал такого человека, как ты.

- Терпеть не могу откровенность и здравомыслие.- Тут он зашелся смехом.- Весь день пытался тебе дозвониться из города.

- А я - тебе!

- Хотел отменить эту встречу.

- Я тоже!

- У тебя было занято.

- А у тебя никто не отвечал.

- Ну и дела!

- С ума сойти!

Запрокинув головы, мы так хохотали, что чуть не выпали из кресел.

- Вот это номер!

- Целиком и полностью с тобой согласен,- сказал я голосом Оливера Гарди.

- По такому случаю надо заказать еще шампанского!

- Официант!

Мы еле-еле сдерживали смех, пока официант наполнял наши бокалы.

- Нет, кое-что нас все-таки связывает,- сказал Гарри Стаддер.

- Интересно, что же?

- Этот нелепый, идиотский, дурацкий, прекрасный день, от полудня до вечера. Мы всю оставшуюся жизнь будем рассказывать про это знакомым. Как я предложил вместе поужинать, а ты из вежливости согласился, как мы оба пытались отменить встречу, как пришли в ресторан, клокоча от злости, как наговорили друг другу глупостей и как в один миг...- Он не договорил. В глазах блеснула предательская влага, голос дрогнул.- Как в один миг все встало на свои места. Что греха таить: лед растопился из-за этих самых глупостей. И если мы вовремя отсюда уйдем, то можно будет считать, что вечер вполне удался.

Я чокнулся с ним своим бокалом. Нелепость положения никуда не делась, но теперь и на меня нахлынула какая-то теплота.

- Так что по возвращении домой - никаких ужинов.

- Ни-ни.

- Больше не придется вести натужные беседы ни о чем.

- Как-нибудь перекинемся парой слов о погоде-и все.

- Не будем приглашать друг друга в гости.

- За это надо выпить.

- Между прочим, вечер не так уж плох. Что скажешь, старина Леонард Дуглас, мой постоянный покупатель?

- За Гарри Стадлера.- Я поднял бокал.- Куда бы не повела его судьба.

- За меня. И за тебя.

Мы выпили шампанского и посидели минут пять в тепле и блаженстве, как друзья детства, которые вдруг выяснили, что когда-то боготворили одну и ту же прекрасную библиотекаршу, которая прикасалась к их книгам и трепала по щеке. Но воспоминания уже рассеивались.

- Кажется, будет дождь,- сказал я, достав бумажник.

Стадлер бросил на меня такой выразительный взгляд, что мне волей-неволей пришлось вернуть бумажник в карман пиджака.

- Спасибо. Доброй ночи.

- Тебе спасибо,- ответил он.- Как бы там ни было, теперь я не один.

Я опустошил свой бокал, удовлетворенно вздохнул и, повинуясь какому-то порыву, взъерошил редкие волосы Стадлера, а потом стремительным шагом направился к выходу.

В дверях я обернулся. Он это заметил и гаркнул на весь зал:

- Не узнали?

Я притворно помедлил, поскреб в затылке, будто напрягая память, а потом указал на него пальцем и провозгласил:

- Хозяин мясной лавки!

- Он поднял бокал:

- Точно! Ваш мясник!

Поспешно сбежав по лестнице, я прошагал по паркету наборного дерева - слишком роскошному, чтобы попирать его ногами. На улице меня встретила гроза.

Подставив лицо дождю, я сделал несколько шагов.

Как ни странно, пришло мне в голову, я теперь тоже не один.

Вымокший до нитки, я засмеялся, втянул голову в плечи и побежал к себе в гостиницу.