-
Не волнуйся ты, - сказала я Пете. - Приедут.
Никуда они не денутся. Сам же видел - в них
просто играет молодая кровь, поэтому и
гоняют туда-сюда.
- Ну да, - пробурчал Петя, - молодая
кровь в них играет. Это классные движки на
их мотоциклах играют. Мы-то с тобой - помнишь?
- на старом Урале раскатывали, который еле-еле
курицу обгонял.
- Конечно, еле обгонял, - спокойно
говорю я, - особенно если учесть, в каком ты
состоянии на нем обычно ездил. Помнишь, как
ты однажды из города вернулся на 2-е мая?
- Не помню, - ответил Петя, - а что?
- Я сижу себе у окна, - рассказываю
я, - а на улице идет сильный дождь. Вдруг вижу
- ты на мотоцикле едешь в белой рубашке.
Причем ты помнишь наши владимирские дороги
- как дождь, так на тракторе невозможно
проехать, не то что на мотоцикле. Но ты едешь,
как по струнке. Только грязь во все стороны
летит. Я выбегаю из дома, кричу: "Петя,
Петя!", а ты подъезжаешь к самому дому,
аккуратно падаешь набок и засыпаешь
богатырским сном. Оказалось, что в тебе
минимум литр самогона болтался. Как ты
вообще на мотоцикле 15 километров проехал,
да еще и по такой грязи - вообще не понятно.
- Ага, - довольно сказал Петя. - Мы в
свое время были - богатыри. Не то что
нынешние хлюпики. Они банку пива выпьют, и
давай их колбасить. Нет крепости в молодежи.
- Ой, ну ладно, - возмутилась
Светка с заднего сиденья. - Тоже мне,
доблесть - накваситься и кататься на
мотоцикле. Это преступление, между прочим!
- Что? - повернулся к ней Петя. - Что
ты отцу сказала?
- То и сказала, - не сдается Светка.
- Вот молодое поколение почти не пьет.
- Ага, конечно, - мрачно сказала я. -
Зато наркотики свои жуют - тоннами.
- Во-первых, далеко не все жуют
наркотики, - парирует Светка. - Некоторые
колят или нюхают. Во-вторых, тебе сушеные
грибочки и самой понравились на моем дне
рождении.
- Что ты несешь? - возмущаюсь я. -
Сушеные грибочки - это народное средство от
плохого настроения. Ты их не путай со всякой
химией.
- Значит и конопельку можно
курить, - провокационно интересуется Светка,
- раз это природное средство?
- Конопельку - можно, - решительно
говорю я. - Только не курить. Потому что
курить - вредно. И вообще я не знаю, чего вы в
этой конопельке нашли. У нас она по всей
деревне росла, никто на нее внимания не
обращал.
- Наркотики - это все вред, -
убежденно заявил Петя. - Потому что от них не
пахнет. Вот когда приходит рабочий выпивший,
я нюхну и сразу понимаю, что на верхотуру
его ставить нельзя - обязательно навернется.
Но если после своих наркотиков придет
окосевший, я же не учую и поставлю его
наверх.
- И что будет? - интересуется
Светка.
- Обязательно навернется, -
довольно сообщает Петя. - Он же под кайфом и
не соображает.
- Насмерть? - ужасается Светка.
- Зачем насмерть? - удивляется
Петя. - Они же страховкой пристегнуты.
Только замучаешься их потом наверх
подтаскивать. Они как вниз падают, так сразу
от нервов засыпают.
- Кошмар какой, - резюмирует
Светка.
- Во-во, - подтверждает Петя. - Я же
говорю, от наркотиков - сплошной вред. Уж
лучше пусть пьют...
- Ну где твои байкеры? - внезапно
обращается он ко мне. - Всю дорогу так и
мельтешили туда-сюда, так что у меня чуть
косоглазие не развилось. А как понадобились,
так где они?
- Откуда я знаю, где они, -
отбиваюсь я. - Может, случилось чего, или
кастрюля отцепилась, и они теперь за ней
гоняются... Слушай, а чего ты сам расселся-то,
как барыня, - перехожу я в атаку. - Ты же
четыре вечера из семи в гараже просиживаешь,
все машину ремонтируешь. Уже давно должен
сам в ней разбираться вдоль и поперек! Или
ты чем там занимаешься?
- Я? - Петя задумался. - Ну, я же и не
спорю. Просто есть некоторые повреждения,
которые под силу только специалисту...
- Ну так вылезай и проверь, -
решительно говорю я. - Может, наше
повреждение под силу не только специалисту.
Петя недовольно ворчит, но
вылезает из машины, поднимает капот и
начинает долго и нудно там возиться,
периодически чертыхаясь, когда касается
руками нагретых частей двигателя.
- Инжектор надо прочистить, -
подает голос Светка с заднего сидения.
Петя поднимает голову, смотрит на
нее долгим взглядом, от которого Светка
начинает ерзать на сидении, после чего он
опускает голову и продолжает копаться в
моторе.
- Ну? - говорю я примерно через
пятнадцать минут, потому что под палящим
солнцем в стоящей машине сидеть совсем
неприятно.
- Подковы гну, - раздраженно
отвечает Петя. - Ничего не понимаю. Все,
вроде, в порядке, а машина не заводится.
Становится, понятно, что нам еще
здесь - куковать и куковать, поэтому мы со
Светкой вылезаем из машины и начинаем
прогуливаться по обочине.
- Бог в помощь! - внезапно
раздается чей-то голос, и из кустов вылезает
изрядно пропитой мужик совершенно
неопределенной наружности: полосатые брюки,
заправленные в сапоги, белая майка, точнее,
майка, которая лет пять назад была белой,
полосатый пиджак, в котором мужика,
вероятно, еще принимали в пионеры, и
замусоленная кепка на голове. В уголке рта у
мужика торчит "беломорина".
- Тут никто нам не поможет, -
мрачно говорит Петя. - Ни бог, ни черт. Машина
не заводится, а чего не заводится - хрен ее
знает.
- Так я подмогу сделаю, - заявляет
мужик. - Я по технике, нехорошо сказать,
большой профессор, нехорошо сказать. У меня
даже мопед есть, нехорошо сказать.
- О! - обрадовался Петя. - Мужик - с
меня пузырь. Если поможешь, конечно, -
поправляется он.
В глазах странного мужика
загорается полное одобрение живительному
термину "пузырь", он быстро
направляется к багажнику, открывает его и
начинает там копаться.
Петя застывает в недоумении.
- Эй, командир! - мужик высовывает
голову из багажника. - Так как она, нехорошо
сказать, у тебя будет ехать, когда ты мотор
потерял?
- Какой, нахрен, мотор? - в глазах
Пети искреннее недоумение.
- Обычный, - сообщает мужик. -
Автомобильный. Автомобиль без мотора,
нехорошо сказать, ездить ни ... не будет. Это
я тебе точно говорю, - важно сообщает мужик
эти ценнейшие сведения.
- Слышь, механизатор, - говорит
Петя. - Подь сюды.
Мужик послушно идет к капоту.
- А это что? - Петя показывает на
мотор.
- Переставили? - интересуется
мужик.
- Что переставили? - орет Петя.
- Ну, мотор, - отвечает мужик, глядя
на Петя совершенно чистыми и искренними
глазами. - В машине же мотор всегда сзади
стоит, нехорошо сказать. У моего кума,
Васьки, сзади. У Харламыча - сзади. И у
председателевой жены - тоже сзади.
- Знаешь, мужик, - решительно
говорит Петя. - Шел бы ты отсюда. И без тебя
разберемся.
- Да как пожелаете, - отвечает
мужик, ничуть не обидевшись. - Мы завсегда
помочь готовы, нехорошо сказать. Я у мопеда
свой мотор даже разбирал.
- Обратно собрал? - интересуется
Петя.
- Пока нет, - с достоинством
отвечает мужик. - Мне он пока без надобности.
В город я и на велосипеде доеду.
- Ну, до свидания, - язвительно
говорит Петя. - Спасибо за помощь.
- А пузырь? - интересуется мужик.
Петя с изумлением смотрит на
мужика, но тот отвечает ему совершенно
невозмутимым взглядом, поэтому Петя
поворачивает мужика на 180 градусов и
легонько пихает его по направлению к кустам.
Мужик все так же невозмутимо следует в
заданном направлении, но проходя мимо меня,
заявляет:
- Вот, нехорошо сказать, какие
люди пошли, можно сказать - нехорошие. Сам
пообещал, а сам обманул. Я его, нехорошо
сказать, за язык не тянул. Ну и ладно. Мы - не
гордые. Мы и сами купим, когда Витька долг
отдаст.
- Послушайте, - спрашиваю я его. - А
почему вы все время повторяете "нехорошо
сказать"?
- Ну, так это... - мнется мужик, - мы
же выражаемся по матери.
- И что?
- У вас же здесь дочка городская.
- Ну и?
- А городские всегда недовольные,
когда мы выражаемся по матери.
- Так вы этим "нехорошо сказать"
матерные выражения заменяете, что ли? -
догадалась, наконец, я.
- Ну да, - отвечает мужик. - А то
зачем мне всякие эти скандалы? Мне всякие
эти скандалы ни к чему.
- Поняла, - говорю я. - Ну, до
свидания.
- Прощевайте, - говорит мужик. -
Только вы не надейтесь, что куда-нибудь
поедете на этом автомобиле, что б его...
- Это почему?
- Мотор у него не в том месте, -
сообщает мужик и начинает ломиться сквозь
кусты в обратном направлении.
- Видал? - говорю я Пете,
возвращаясь к машине. - У тебя мотор, как
выяснилось, не в том месте.
- Это у него мотор не в том месте, -
бурчит Петя. - И голова не на том месте. Черт,
что же такое с этой машиной? - и он с досадой
лупит кулаком по капоту.
- Эй, слышите? - раздается вдруг
Светкин голос.
Мы замолчали и прислушались. Со
стороны Москвы доносится знакомое жужжание
мотоциклов байкерского отряда. И
действительно - через пару минут вся
компания останавливается у нашей машины.
- Черепок! - сказала я Черепу с
упреком. - Ну где вы пропадали? Мы уж тут
почти час кукуем.
- Пардон, Анжелика
Пантелеймоновна, - сказал Череп, - у нас
случилась маленькая неприятность. Малыш не
остановился в ответ на требование
сотрудника ГАИ остановиться.
- Вот я сейчас ему все брошу, -
пробасил Малыш, - и буду останавливаться
посреди дороги.
- Поэтому, - продолжил Череп, - нам
пришлось поиграть с гаишниками в маленькую
игру под названием "Глупый гаишник
догоняет бешеного байкера".
- И чего? - заинтересовался Петя. -
Догнал?
- Щас, - сказал Малыш, и все байкеры
довольно засмеялись.
- Но нам пришлось на обратном пути
объезжать этот пост, - объяснил Череп, -
поэтому так долго и прокатались. Так чего у
вас случилось?
- Машина заглохла, - объяснил Петя.
- И не заводится.
- Сейчас починим, - заявил Череп. -
Шестеренка в любой машине разберется в две
секунды... Кстати, а бензин-то у вас есть?
Петя вдруг окаменел.
- Е-мое, - хлопнул он себя по лбу, - у
меня же датчик уже лет пять не работает. Я
обычно по километражу смотрю, а тут совсем
забыл.
Вместо ответа Череп слез с
мотоцикла, достал небольшую пластмассовую
канистру и залил бензин в бак нашей машины.
Через две минуты машина была заведена, Петя,
стараясь не встречаться со мной глазами,
сел за руль, и мы поехали дальше.