DEUS VIVENS
*DEUS VIVENS*
(Прелюдия к <<МАНИФЕСТУ АРИЙСКОГО КОНТР-АНТИФАШИЗМА>>)
``Гёте как-то сказал, что на юге Европы он видел <<чёрных девушек и
белый хлеб>>, а на севере Европы <<белых девушек и чёрный хлеб>>''
(Constantin von Hoffmeister ``Manifesto Of Aryan Anti-Fascism''). На
самом деле хлеб Европы кровавый, и кровь эта не высохла до сих пор, а,
напротив, всё ещё сочится из глубоких крестных ран, кои зияют на
похолодевших дланях и стопах её. Быть может, когда-то хлеб и имел цвет
- <<белый>> или <<чёрный>>, но ныне он другой, незнакомый, страшный...
Мученический цвет плащаницы Последних Святых Государей, преданных
ненасытными бунтующими толпами, коим однажды стало мало <<хлеба
насущного>>, и тогда покусились они на самое ценное - Хлеб Господень!
<<Дай хлебца, Господи! Дай!>>. Но вместо <<Отче Наш>> охрипшие от ора
пассионарные глотки блаженно заревели <<Это есть наш последний и
решительный...>> и, сокрушив прикладами Царские Врата, сами проникли в
Алтарь, дабы <<взять своею собственной рукой...>>. Утолила ли нищую жажду
прокажённых Кровь Христова, кою жадно, проливая на отяжелевшие от
налипшей грязи залатанные шинели, пили они из Чаши, пьяно отплясывая
на ликах образов и раздирая на портянки хоругви? Затем, выйдя наружу,
объявили они самым нетерпеливым, что смотрели на них доверчивыми
глазёнками малолетних несмышлёнышей: <<Да врут всё! Это обычный
перебродивший сок виноградной лозы. А ну, нечего тут стоять! Быстро
расходитесь по домам! Богоявления не будет!>>.
Когда Пламенеющая Звезда покинула засаленные пергаментные листы
запретных гримуаров и опалила весеннее злато Креста, кто-то <<другой>>,
в <<белом венчике из роз>> (и понял тогда поэт, <<кого>> породило перо
его, но поздно уже было и дождливо - а выстрелы то уже гремели,
стучали пулемёты и наполнялись до краёв свежевырытые канавы...), прошёл
по вымершим улицам северного города-кладбища, ведя за собой безмолвные
дымные полчища, от которых нестерпимо несло едким хуторским самосадом
и прокисшей печенежской овчиной. Но кто-то ведь подумал, что это не
иначе как само Войско Ангельское сошло на промёрзшую до костей землю,
истосковавшуюся по посеву, и ликующе вышел ему навстречу с пасхальным
куличом на расшитом рушнике... А выстрелы то уже гремели и вовсю стучали
пулемёты... Да бесновалась гармошка вдалеке, спятившая от дешёвого пойла
и дармовой закуски. И где-то там, за глухим горизонтом, прямо на краю
мiра, раздавленном льдами, всё брехали и брехали лагерные собаки...
Видел ли ты публичную могилу Европы, кою поминают ломтём чёрствого
хлеба да мутным, вызывающим скорую тошноту и тупую головную боль в
висках, самогоном в немытом гранёном стакане? Видел ли ты тех, кто по
привычке приходит на неё? Слышал ли ты песни, что поют они? Иногда это
даже <<революционные>> шлягеры вперемежку с искренними, неподкупными
ностальгическими слезами по великим временам радостного
смертоубийства... Громыхали пышные до неприличия парады, кумачовые
знамёна развевались на простуженном столичном ветру (как бы не
захворать!), с трибун гремели, брызгая слюной, нескончаемые ораторы,
радио не умолкало даже ночью, транслируя приветствия, послания,
доклады и клятвы верности пантеону <<мудрецов-рефаимов из Шеола>>, а
изувеченные пулями камни, почерневшие от слёз Божьей Матери,
продолжали хранить росчерк <<брата Каина>>: ``Ici par ordre de la force
des tenebres le Tsar a ete sacrite pour la destruction de l'Etat. Avic
a tous les peuples...''. А всё та же гармошка захлёбывалась разгульной
кабацкой песней-стоном <<про Волгу и ЧеКа>>. И баржи с молящимися
ссыльными иноками погружались в неподвижный свинец вод, восходя по ним
в Царствие Небесное...
Видел ли ты Европу, в чьих покинутых руинах, где наспех сделали
косметический ремонт, пробуждается и обретает совершенную форму
остывший пепел, усердно утрамбованный начищенными до дьявольского
зеркального блеска ласковыми сапогами чересчур хозяйственных
оккупантов? Пречистая белизна его ослепляет мнящих себя зрячими и
делает их слепыми и беспомощными, словно это мокрые новорождённые
котята, просящие материнского молока...
Господь покинул Рим мой... В Риме моём настежь распахнуты двери и выбиты
окна... В Риме моём не слышно счастливых голосов, ибо шёпот -
сдавленный, тягучий шёпот сгнившего заживо на урановом руднике зэка -
сменил их... В Риме моём, превращённом в цивилизованный загон для
послушных перекормленных стад, бестолково топчущих крылья поверженных
бронзовых орлов...
Эй, кто это там, на сторожевой вышке, снова поигрывает заряженным
наганом и тычет искривлённым пальцем с жёлтым обломавшимся ногтём в
Пламенеющую Звезду? Эй, кто это там опять закурил <<Беломор>>, запустил
моторы, сухо щёлкнул затворами и зажёг заводские топки, пообещав им,
как было условлено, ужасное топливо?
Римская политическая классика гласит: <<Понятие свободы не абсолютно,
ибо в жизни нет ничего абсолютного. Свобода не право, а долг; не
подарок, а завоевание; не уравнение, но привилегия>>.
И не напомаженным идолам, претендующим на вышний Трон Удерживающего,
судить о том, ибо и сейчас пытаются они напялить на себя плащаницу
Государя - Грядущего и Вечного...
Истинные Вожди Былого приговорены и распяты - фарфоровые же болванчики
торжествуют, празднуя под адскую <<Матаню>> мгновение мнимой, но не
праведной, свободы!
See the gods bow their heads
The sun is setting in the west...
Рыдай же, факельный январь,
Исповедальными огнями
И кладки мёрзлые круши,
Пока на небе - перезвоны
(за звоном - прах, за прахом - темь),
А где-то здесь ещё поют,
Хоть в блиндажах дворняжий полдень
Ещё не начатой Войны...
А я молчу. И камни те же, те же...
*TOTALITARIAN ARCHANGELS FOUNDATION*
*ОПРИЧНЫЙ КОМИТЕТ ФАСЦИАЦИИ ЕВРОПЫ И МIРА*
<Осень - Зима 2006 г. от Р.Х.>
