Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay
  Все выпуски  

Интерпретация проективных тестов


Rorschach & Psychoanalytic Diagnostics
Быть психологом

Здравствуйте, уважаемые читатели!

Выпуск четвёртой недели января 2014 года.

Осенне-зимний семестр 2013 посвящён критике  теории привязанности. Я оформила свои мысли в эссе "Горькая правда о привязанности" и публикую его под копирайтом.

Home truths about attachment

Бермант-Полякова О.В., 2013

Научное исследование паттернов привязанности проведено не в России, а в США, работы опубликованы в профессиональной периодике уже десять лет как, дискуссия в журнале "Психология развития" отшумела. Ажиотаж вокруг темы привязанности в русскоязычных средствах массовой информации тем удивительнее, что публикации, подвергающие сомнению существование паттернов привязанности, давно находятся в открытом интернет-доступе. Давайте вместе прочтём перевод симпатичной статьи Уотерса и Боушейна, в некоторых местах я добавила пояснения и примечания.

Waters E., Beauchaine T.P. Are There Really Patterns Of Attachment? // Developmental Psychology. Vol. 39 (3), May 2003. 423-29.

Поиск таксона не в том месте

Современные теории привязанности начали с проведённого Боулби переформулирования, в чём природа связи между матерью и ребёнком. Фройд видел младенцев нуждающимися, цепляющимися и зависящими от своих матерей, - помогающих им укрощать свои инстинктивные влечения. Боулби видел младенцев активными, любопытными и интересующимися своим окружением, а тех, кто о младенцах заботится, - одновременно как "надёжную базу", откуда ребёнок отправляется исследовать мир, и тихую гавань, где он находит убежище и куда может отступить. Наблюдения Эйнсворт в Уганде и её домашние наблюдения в Балтиморе подтверждают ценность формулировки "надёжной базы". Её балтиморские наблюдения также выдвинули на первый план индивидуальные различия в поведении относительно "надёжной базы" в домашней обстановке. Валидность Ситуации с незнакомцем покоится на её связи с безопасным поведением дома. Быть безопасным в привязанности для младенца означает быть способным эффективно использовать в естественных условиях дома заботящееся о нём лицо как "надёжную базу" в любое время дня и в любом контексте. Это, а не поведение в Ситуации с незнакомцем, является теоретически положенным критерием для называния младенца "безопасным". Похожим образом, если младенец неспособен эффективно использовать заботящегося о нём человека как "надёжную базу" в любое время в контексте дома и вокруг него, мало смысла называть его "безопасно привязанным" на основании в целом позитивного поведения в Ситуации с незнакомцем.

Факт, что поведение "надёжной базы" в разное время и в разных контекстах являяется центральным для теории привязанности, поднимает важный вопрос: поиски таксономичности в паттернах привязанности. Должны ли мы искать её в Ситуации с незнакомцем или наблюдая поведение ребёнка дома? Если структура индивидуальных различий в Ситуации с незнакомцем и в домашней обстановке та же самая, Ситуация с незнакомцем была бы , конечно, более доступным источником данных о большой выборке. Но совершенно неясно, что таксономичность, или её отсутствие, в Ситуации с незнакомцем означает, что поведение "надёжной базы" дома следует той же самой модели. Конечно, существует достаточно данных
Q-сортировки, чтобы проверить гипотезу об индивидуальных различиях в безопасном поведении дома, таксономичные они или мерные.

Едва ли мы можем посчитать ошибкой решение Фрейли и Спикер сфокусироваться на Ситуации с незнакомцем, ключевой для данного поля исследований. Их работа, напротив, является полезным антидотом к превращению инструмента, - Ситуации с незнакомцем, - в факт. Скажем более, их результаты никого не удивили, - те, кто пытался составить прототипические описания для каждого варианта привязанности из видеозаписей Ситуации с незнакомцем, сталкивался с невозможностью это сделать. Если кто и ошибался, то это вся область, позволившая тесту так подменить ключевые инсайты Боулби и Эйнсворт о пути, которым ребёнок идёт по жизни.

Кратко

Таксономическое исследование включает в себя много трудных решений. Проверку гипотетического таксона часто можно осуществить разными путями. В дополнение, результаты таксономического анализа, такого как
MAXCOV, зависят от доступности и валидности индикаторных переменных. В идеальных обстоятельствах, идентификация и валидизация переменных должны предшествовать сбору данных. Когда это возможно, нужно избегать дисперсии и эффекта ореола путём осмотрительного офомления протоколов измерений и извлечения индикаторов из различных сфер и модальностей диагностики. К сожалению, не существует значимой проверки или формального критерия, которыми можно оценить результат таксономического исследования. Выводы зависят от правдоподобности гипотетической таксономии и массива данных о многих процессах с различными наборами индикаторов.

Часто трудно оценить эффект, создаваемый характеристиками выборки, выбором индикаторов и другими решениями, влияющими на сензитивность
MAXCOV к латентному таксону. Оба варианта, и ложно позитивный, и ложно негативный результат, одинаково возможны. Подход Фрейли и Спикер к проблеме таксона привязанности является доскональным и вдумчивым и показывает значительное мастерство. Если где-то и есть слабость, то она возникает из трудных решений или компромиссов, требуемых анализом MAXCOV. В конечном счёте, ответы на вопросы о таксономичности привязанности требуют схождения в одной точке доказательств из различных фактических источников и исследовательских форматов. В таксономических исследованиях, одно исследование редко бывает последним словом.
(абстракт и список литературы не переведены)

Конец переводного материала.

Продолжение в следующем выпуске рассылки.



Наверх

В избранное