Новогодняя ночь (Шаман-3)

* Читателю, незнакомому с первыми двумя рассказами цикла "Шаман", рекомендую сначала получить удовольствие, прочитав их. http://bigler.ru/showstory.php?story_id=6146
http://bigler.ru/showstory.php?story_id=6714

31 декабря 1990 года.
17:08
Все-таки медицинский спирт имеет как минимум одно неоспоримое преимущество перед обычным техническим. Преимущество это заключается в том, что ранним вечером 31 декабря 1990 года капитана Петрова мучает лишь сушняк. Голова не болит совершенно, и нет этого неописуемо-противообледенительного вкуса во рту. Имеет медицинский спирт и некоторый недостаток - поллитровая стеклянная бутылка спирта, на которой выпуклыми рисочками нанесен уровень в миллилитрах, стоит в госпитале аж двадцать пять рублей. Технический же бесплатен, потому что сливается из протиобледенительной системы АН-26, бортовой номер "17". Пятилитровый бачок с ректификатом обеспечивает либо прозрачность штурманского блистера "семнашки", либо укрепляет морально-волевые качества экипажа. Или - или. Компромиссам, типа разбавления спирта водой, зимой в Капьяре не место.

Вчера майор Клюев, командир корабля, проголосовал за прозрачность.
- Если хоть один дедушка русской авиации попытается до полётов проникнуть в самолёт, то его дембель окажется в неминуемой опасности, - сказал майор команде ТЭЧ. - Даже не надейтесь, авиаторы - тем более, спиртик я слил, - майор неопределенно покачал указательным пальцем перед строем, - во избежание!

Младший сержант Митрич тоже любил классиков советской фантастики.
- Тащ майор, а демонов на входе заговорили?
В строю тихонечко заржали.

"Демонами" в авиаполку называли представителей политуправления космодрома-полигона. Верховным Демоном был начальник политуправления (начПУ) генерал-майор ракетных войск и артиллерии Козявкин. Маленький, круглый и охренительно энергичный генерал-майор считал себя защитником всех угнетённых срочнослужащих. Когда в стране набрали обороты Перестройка, Ускорение и Гласность, начПУ ускорился сам и начал ускорять вверенный ему Капьяр. В каждой в/ч Капьяра на стенде с рисунками уставной формы одежды военнослужащих появился призыв звонить по специальному номеру телефона напрямую в ПУ в случаях неуставных взаимоотношений. Кроме того, Козявкин полюбил во время инспекций обходить строй солдат и сержантов, высматривая тех, кто ниже его ростом. Официальный рост Козявкина знал весь Капьяр - "полтора метра плюс каблуки".
- Я служу Родине с максимальным напряжением всех доверенных коммунисту сил! - говорил генерал-майор. Если он встречал солдата, который казался ему малорослым, то немедленно приказывал начмеду комиссовать того по здоровью. Малорослых солдат от Верховного Демона просто прятали.

Как-то прошлым летом Козявкин, по своему обыкновению, приехал в авиаполк в шесть утра воскресенья. Дежурный по КПП спал, шлагбаум был поднят (посреди степи ворот не ставят, а дежурная машина скоро должна была вернуться с хлебом), и генерал-майор спокойно доехал до казармы, спокойно вошел в неё и показал круглый кулачок дневальному, уже открывшему было рот чтобы изо всех сил заорать неуставное по ночному времени "Смирно!". Дневальный, набравший полную грудь воздуха, выдал длинное "ффффффшшшшиииииих" и застыл с открытыми губами. Верховный Демон взял рядового Саркисова под полный ментальный контроль.

Повинуясь пассам генерал-майора, дневальный обошёл с ним спящую казарму, проводил Козявкина в Ленинскую комнату и налил ему кружку чаю. Как известно, подъем в воскресенье осуществляется на час позже - зарядки в этот день не бывает.
- Ссадиссь! - прошептал Козявкин, повелительно указав рукой на табуретку напротив.
- Ессть! - прошептал в ответ Саркисов и сел, где приказано.
- Расставляем! - Козявкин придвинул к себе лежавшую на столе клетчатую доску и кивнул на коробочку с шашками. Шашки он любил. Они были такими... простыми, что ли. Незамысловатыми. Древней военной игрой.

Саркисов предпочёл бы национально близкие нарды, но с генералом не поспоришь. Расставили. Козявкин взял две шашки в руки и спрятал их за спиной.
- Выбирай!
Саркисов показал на правую руку генерала. Козявкин достал руку из-за спины и разжал ладонь. Белая.
- Ходи!
Первая партия завершилась быстро. Дневальный смотрел на доску и не видел её. Генеральские звезды на погонах ослепляли.
- Хе-хе-хе! Сслабовато, рядовой, сслабовато!

Ещё две партии пролетели в том же направлении. В Ленкомнату просунулась и замерла голова дежурного по подразделениям. Он вернулся с перекура в туалете и искал пропавшего с тумбочки дневального, а обрёл счастье в лице начПУ.

Традиционно на выходных и праздниках дежурным по подразделениям в наряд ходил кто-то из старослужащих сержантов. Вам нужна причина? Ничего нового - усиленный контроль за личным составом в те дни, когда личный состав как бы предоставлен сам себе.

Младший сержант Митрич сходу врубил строевой шаг.
- Тащ! Генерал! Майор! За время! Несения!..
- Шшш! Отставить! В шашки умеешь?
- Так тощщщно, тащ генерал-майор! Играю! - ответно зашипел младший сержант.
- Ну, давай!

Пока игроки расставляли шашки, рядовой Саркисов на подгибающихся ногах вышел из Ленкомнаты. Он снял с головы пилотку и вытер ею лицо. Потом заскребся в дверь рядом с оружейкой, в комнату, где ночевал дежурный по части.
- Тащ капитан! Тащ капитан!..

Довольный Козявкин вышел из Ленкомнаты сразу после команды "Подъем!" Он милостиво принял рапорт дежурного по части, окинул взглядом строй и вышел из расположения, не дав никаких указаний или замечаний. Просто вышел, сел и уехал в рассвет.

- Свободен, - дежуривший по полку капитан Петров выслушал рассказ младшего сержанта и пошёл на завтрак, задумчиво постукивая хореем по асфальту.
- Есть! - Митрич крутанулся через левое плечо и пошел на улицу, в курилку, где бойцы занимались воскресным вытряхиванием одеял. Сел на скамейку и закурил.
- Как сыграл, Митрич?
- 3:2 в его пользу. Три ничьих подряд получилось, когда понял, что уже 2:2. Переключался. Он неплохо играет, но мало комбинирует. Ловушки стандартные отыгрывает. Разряд у него первый, не выше. Намаялся я с ним.

-... И вот так уж вышло, что в наряде дежурным был новый вице-чемпион полка по шашкам. Как раз у бойцов на прошлой неделе чемпионат завершился, главный приз был - блок "БТ". Финалисты играли сто партий друг с другом, победа была с минимальным перевесом в дополнительной сто первой партии. Пятьдесят один - пятьдесят! Представляешь, в какой форме был вице-чемпион? Комбинации и ловушки на автомате. Я из-за двери подглядывал, ждал, когда закончат. Козявкин же дневального "взял в плен", как всегда. Хорошо, что сержант вовремя сообразил и перестал выигрывать - начПУ уже фуражку снял, так разошёлся, представляешь? - капитан Петров в лётной столовой делился пережитым. - Ты же Козявкина знаешь, дневального зомбирует и рыщет по казарме. Потом дежурного ставит раком, наряд снимает, звонит командиру части и выражат своё высокое замполитское неудовольствие. А тут пронесло.

Таким образом, можно было сказать, что капитан Петров был заочно знаком с генерал-майором Козявкиным. Очередной узелок на нитке нашей истории.

Офицеры, холостые и не очень (жена в отъезде) собирались в трёхкомнатной квартире командира Первой Эскадры. Командир уехал в учебный отпуск куда-то в сторону столицы нашей Родины, забрав с собой семью, а ключи оставил холостому заму. Поливать цветы и следить за возможными протечками и заморозками батарей центрального отопления. В квартире было уютно, стол накрывали в большой комнате, туда же приволокли арендованный видеомагнитофон. Пять офицеров ВВС собирались встретить новый, 1991-й год в интересной компании знакомых дам, с дальнейшим просмотром "Полицейской академии", "Шахтёров" и чумового ужастика "Крысы" про мутантов в нью-йоркском сабвее. Один из участников вечеринки, комсорг Первой Эскадры, составил психологически обоснованную последовательность просмотра - сначала "Полицейская академия" (все выпивают и закусывают), потом "Крысы" (женщины от страха прижимаются к мужчинам), потом танцы. Ближе к трём часам нового года ставятся "Шахтёры", и в распоряжении парочек остаются три комнаты и кухня. Курить только на балконе. Видеокассеты приносит Петров, поэтому он освобождается от внесения доли в вино-водочное обеспечение вечеринки.

20:00
Капитан Петров, напевая любимую песню в исполнении Сергея Минаева, одевался. Гэдээровский костюм-двойка, галстук, туфли.
- Старый шаман! Свой покидает чум! - орал Петров, заряженный искрящимся новогодным настроением. - Шаман! Надел свой лучший костюм!
"Какая прекрасная, очень правильная песня!" - подумал Петров и подошел к серванту за отложенными заранее фильмами. - А вот не понял сейчас этого момента! - сказал он вслух, - и где третья?
На полке лежало всего две видеокассеты.

Вчера советские военные лётчики проводили старый, 1990-й год. Проводили дружно, благо что место для мероприятия было идеальным - отдельно стоящий домик на территории эскадрильи, построенный специально для "ублажения вероятного противника", как выражались несознательные товарищи. В Капьяре методом подрыва уничтожали РСД-10 "Пионер", и полк обеспечивал логистику понаехавших наблюдателей от агрессивного блока НАТО, а также производил замеры послевзрывного загрязнения атмосферы на разных высотах. Построили финский домик с примыкающей сауной, меблировали. Таким образом, можно было неплохо посидеть, сходить в сауну, упасть лицом вниз в комнате отдыха. И - посмотреть видео! В домике был казенный видеомагнитофон, неслыханная по тем временам вещь. На видаке днём просматривали официальные съемки процесса уничтожения ракет, а ночью - всё остальное. Полковые умельцы протянули коаксиал с усилением сигнала к телевизорам в комнатах отдыха Второй Эскадры и в ТЭЧ, поэтому можно было смотреть фильм одновременно во всех подразделениях. Именно там многие авиаторы впервые увидели такие фильмы, как "Терминатор" и "Рэмбо". Именно там, внутри видака, и осталась вчера кассета с фильмом "Вперёд, шахтёры!" С очень и по-настоящему взрослым фильмом. По меркам 1990-го года - фильмом просто невероятным. Если бы его сняли на пару тысяч лет раньше, человечеству не понадобились бы ни "Камасутра", ни отчёт доктора Кински, а пацаны поголовно мечтали бы стать шахтёрами, которые вперёд, а не какими-то там одиноко кружащими над планетой в угнетающем безбабье космонавтами. "Шахтёров" выменял на два литра спирта в Ростове-папе сам Петров. Впрочем, он давно отбил затраты, сдавая кассету напрокат. Точно так же в военном городке кто-то сдавал напрокат видеомагнитофон.

Кассета с "Шахтёрами" являлась для капитана Петрова пропуском на новогоднюю вечеринку. И вот этот пропуск был забыт в эскадрильском домике, в добром десятке километров зимней степи от дома. А вокруг рыскали оторванные на два года от женщин солдаты. Целых шестьдесят три солдата! В любой момент кто-то из них мог включить видеомагнитофон и...
При мысли об этом самом "и..." Петрова бросило в жар.
Ну конечно же включат, сволочи!

Капитан схватил трубку телефона и набрал номер дежурного по штабу полка.
- Помощник дежурного по штабу рядовой Миронов!
- Это капитан Петров из первой эскадрильи. Транспорт какой-нибудь в ближайшее время в полк пойдёт?
- Так точно, тащ капитан! Через десять минут командирский водитель выезжает в город за Дедом Морозом! Потом его в полк привезёт, на праздничный ужин!
- За каким ещё Дедом Морозом?
- От политуправления несколько военных Дедов Морозов части объезжают, поздравляют от лица командования, тащ капитан! Кто-то и к нам приедет, приказали машину за ним прислать!
- Рядовой! Обязательно передай водителю, чтобы за мной заехал, мне нужно срочно в расположение прибыть! Ты понял меня, Миронов? Если не приедет, я вам всем глаз на жопу натяну!
- Так точно, тащ капитан!
- И не забудь ему мой адрес на бумажке написать, ты понял, Миронов? Урицкого, дом 7, второй подъезд! Я его буду ждать внизу. И бумажку ему отдать не забудь!
- Всё сделаю, не переживайте, тащ капитан! С наступающим вас!

Шаман швырнул трубку на бакелитовые рога телефона. Если отклонений не будет, через полчаса за ним заедут. Ещё через полчаса он будет в расположении эскадрильи. Заберет кассету и договорится с ОБАТО, чтобы его отвезли назад. За пачку "Примы" довезут, табак в дефиците. Ну, за две пачки. В десять вечера он уже будет на вечеринке пить вкусные напитки в хорошей компании.

Петров выглянул в окно. Посмотрел на безлюдный двор, на лёгкую позёмку, распахнул форточку и понюхал воздух. Пахло будущей пургой. В тулупе и валенках, конечно, в командирском уазике будет не так удобно, но зимняя степь шуток не любит, а якут Петров с детства уважал зимнюю степь. Капитан покурил, не спеша собрался, и, выходя, потрепал рукой стоящий в углу прихожей хорей - тонкий отполированный шест, немного тоньше, чем черенок лопаты.
- Извини, - сказал Шаман, - ты в уазик не влезешь. Остаёшься за старшего.
И вышел в зиму.

Рядовой Миронов отслужил уже полтора года и был матёрым рядовым. Он был на год старше своего призыва, и вообще - спокойной и максимально уравновешенной личностью. Мирон ценил уют и тишину тёплого ночного штаба, и поэтому любил именно этот наряд. Раз уж нужно тащить службу - лучше делать это с комфортом. Тем не менее, обязанности свои он знал хорошо, и командирский водитель Женька Борискин, зашедший в штаб отметиться перед отъездом, получил бумажку с адресом Шамана и его обещание натянуть водительский глаз на жопу, если что.

20:34
Капитан Петров отряхнул с тулупа и шапки снег и забрался на заднее сиденье командирского уазика. В двадцать сорок капитану Петрову пришлось потесниться - один военный Дед Мороз сел на заднее сиденье, второй - на переднее. Как успел сообщить капитану водитель, в полк ехали генерал-майор Козявкин и дежурный комполка, замполит подполковник Молчалин.
- С наступающим! - Козявкин был весел и совершенно праздничен. - Погода-то какая замечательная, новогодняя! Снег, позёмка метёт! Красота!.. А что это за попутчик у нас? - обратился он куда-то в сторону заднего сиденья. - Ты кто, мил человек?
- Капитан Петров!
- Это наш, Владимир Борисович, из первой эскадрильи капитан, - видно было, что Молчалину очень любопытно, зачем офицер его эскадрильи едет на ночь глядя в часть, но показывать своё незнание перед начПУ он не собирался.
- Личные вещи в эскадрилье забыл, товарищ генерал-майор! - Петров пришёл на выручку своему замполиту.
- Понятно! - улыбнулся Козявкин. - Давайте без чинов, капитан, я сейчас персонаж сказочный. Личный состав поздравляю - вашу площадку, да соседнюю.
- Так точно, есть без чинов!

На этом, к облегчению Петрова, разговор с начПУ закончился, так как военные Деды Морозы начали общаться между собой, перекрикивая шум двигателя и скрипы подвески. Петров профессионально укачался в первые же минуты и задремал, привалившись к дверце и мудро набираясь сил для новогодней ночи. Он очнулся, когда уазик вздрогнул всем телом, ухнул вниз и, взбрыкивая на неровностях, поскакал куда-то шустрым козликом. Все вцепились, кто куда смог. Петров посмотрел в окно, боднул головой потолок, ощутил подбородком спинку водительского сиденья а ребрами - локоть замполита. "Хорошо, что мы в тулупах", - успел подумать капитан за миг до того, как уазик жестко припарковался капотом в сугроб. Двигатель заглох, водитель застонал и выматерился.

21:00
"Двадцать один час ровно", - Петров посмотрел на свой "Полёт". Тем временем из автомобиля, кряхтя и тихонько матерясь, выбрались Деды Морозы. Водитель не выходил.
- Борискин! Ты живой там, боец? - спросил Петров, открывая водительскую дверь.
- Живой, тащ капитан, только с ногой что-то.

Через пять минут военный совет произвел осмотр, опрос, оценил диспозицию и посчитал раны и товарищей.
Военный автомобиль "УАЗ-469" съехал с дороги влево по причине плохой видимости и ухнул в кювет.
Левая нога у рядового Борискина повреждена. Сильный ушиб ступни или закрытый перелом. Наложена шина из монтировки, примотана бинтом из автомобильной аптечки.

- Рация! - сказал Козявкин, помогая водителю примоститьтся на задние сиденья и захлопывая поскорее дверцу, чтобы не выстудить автомобиль. - Это же командирская машина, значит, рация есть. Да вон же она! Свяжитесь с оперативным.
- Так точно, товарищ генерал-майор! - полез к рации Петров.
Рация не фурычила. Просто не включалась. Капитан Петров вылез из машины и приложил определенные усилия, чтобы захлопнуть дверцу. "Уазик" торчал в сугробе, сильно опустив морду вниз. "Ах", - подумал Шаман, - "если бы это был мягкий и пушистый снежок, то еще полбеды. А тут такое с дороги насчищали и оно намерзло, что капот заклинило".
Машину и следы понемногу заметало.

- Иван Сергеевич! - обратился к нему Молчалин. - Что с рацией? Вы же бортинженер, сможете починить? А завестись сможем?
- Нет питания, - Шаман был лаконичен. - Ничего не поделаешь, капот же не открыть, вон его как скособочило. Мы без связи и без хода.

Тут же капитана окружили встревоженные Деды Морозы. Окружающая их действительность внезапно стала очень неуютной.
Зимняя степь. Ночная зимняя степь с пусть и не сильной метелью, но видимость очень ограничена, ведь нет никаких фонарей, фар или даже звезд. Надежда на быструю помощь угасла.

- Нас тут могут до весны не найти, - сказал Козявкин. - Обидно вот так вот, в праздник.
- Чего это, до весны, Владимир Борисович?! - обиделся подполковник Молчалин. - Если на дороге замерзнем, утром наткнутся уже, хлебовозка поедет из полка за хлебом. У нас военнослужащие всегда накормлены. Да и дорогу ОБАТО почистит, службу знают!
- Ты тут найди ее сначала, ту дорогу, в этой темноте, - возразил генерал-майор. А потом не сбейся с нее. Нам же еще водителя с собой тащить, чехол возьмем с того же сиденья, волокушу сделаем. Да и сапоги эти... - Козявкин поморщился. Так уж вышло, что хотя в тулупах были все три офицера, валенки были только у Шамана. Остальные были в сапогах. А Борискин был вообще в уставных кирзачах и шинели.

Петров невозмутимо повернулся к генералу.
- У меня есть предложение, товарищи офицеры. Можно сказать, план. Предлагаю одному из вас остаться в машине с водителем. Я же с кем-то из вас пойду за помощью. Думаю, что если получится срезать через степь, получится достаточно быстро. Мы же почти приехали, тут недалеко должно быть. Возьмем "Урал" в ОБАТО и вернемся за вами.
- Заплутаете и замерзнете, капитан! Не говорите ерунды! - отрезал Козявкин. Ноги в сапогах начали остывать, и Деды Морозы неосознанно переминались с ноги на ногу.
- Я не заблужусь, - серьезно сказал Шаман. А вы лучше НАЗ найдите в машине, даже интересно, что командир там зимой возит.

Молчалин оживился.
- НАЗ! - сказал он. - Ну конечно, НАЗ! Это же комполка, куда ж ему без НАЗа. Я помню, у него и за речкой в машине всегда был припас.
- Что это за НАЗ такой? - спросил Козявкин.
- Запасы на случай катапультирования, Владимир Борисович. Оружия, конечно, не будет, мы же дома, а за речкой и оружие в укладке было обязательно. А так - галеты, консервы, медикаменты.
Замполит сунулся в заднюю дверь, к водителю.
- Ты как там, Борискин? - спросил он. - Как себя мироощущаешь?
- Да нормально я, тащ подполковник. Нога только левая в ступне болит, не проходит. Не наступить.
- НАЗ где лежит? Он же есть, НАЗ? Не сожрали еще? Да шучу, шучу. Где он?
- Конечно есть, - удивился водитель. - В багажнике, где ж ему быть? Сумка с олимпийским Мишкой. Фонарь возьмите, там же есть, в багажнике, слева.

- Ну, авиаторы, молодцы! - восхитился Козявкин, когда сумка с олимпийским Мишкой была найдена и исследована в тусклом свете шахтерского фонаря. - Ты глянь, а это что?
Среди консервов и галет лежал вполне узнаваемый предмет, и Петров озвучил очевидное.
- Это ракетница, товарищ генерал-майор. И к ней три сигнальных патрона. Звезда красного цвета.
- Я про бутылку, капитан, голову мне не морочь. Ааа, три звездочки! Ну, уже не так грустно. Стрельнем ракету?
- Рано! - сказали хором лётчики. А замполит продолжил: - Нас пока не ищут, вот увидим фары машины какой-нибудь, тогда и просигналим.
"Хорошо, не лук со стрелами нашли, как в том анекдоте", - подумал Шаман. "А замполит прав, рано сигналить".

21:11
- Слушай приказ! - главный военный Дед Мороз выпрямился, не обращая внимания на летящие ему в лицо твердые снежинки. - Оставаться всем в машине и надеяться на то, что нас найдут до того, как мы все тут замерзнем, нерационально. Вы, подполковник, остаетесь в машине с водителем. Продукты и ракетницу оставляем вам. Ваша задача - продержаться до прихода помощи. Если увидите фары машин или другие сигналы - запускайте ракету. Если будете замерзать, сливайте бензин, сожгите колеса, в конце-концов. Жизнь дороже. Спички вон есть, даже ветроустойчивые. Мы с капитаном идем за помощью. Ты же коммунист, капитан?
- Никак нет, товарищ генерал-майор!

Петров не был коммунистом. Комсомольцем он успел побывать, это было почти обязательно для поступление в военное училище, но в партию вступать даже не пытался. Духи будут против, осознал в свое время Шаман. Он считал (по примеру одного знаменитого гасконца), что немножко практикующего шаманизм служителя культа дурно приняли бы в партии, а на шамана-атеиста нехорошо посмотрели бы духи предков. Хорошо если только нехорошо, а не совсем уж криво. Кабы чего не вышло, подумал бортинженер, и остался беспартийным шаманом в немного неестественной для шаманов среде обитания. Хотя, не совсем уж и неестественной. Шаманы частенько ходили и военными тропами.

- В любом случае, мы советские офицеры, и обязательно должны спасти наших товарищей.
Петров мысленно закатил глаза. Ну началась руководящая накачка, нахрена она сейчас? И так понятно, что людей нужно спасать. И себя не помешает. Хотя, будем честными, за себя он не опасался. Были причины.
- Есть спасти товарищей! - сказал Петров, выпрямив спину и сделав неопределенное движение пятками валенков в сугробе. "Двадцать один шестнадцать" - отметил он для внутреннего бортжурнала время получения приказа. - Разрешите, я буду указывать направление движения?
- Ты что, капитан, по степи срезать решил? Отставить! Пойдем по дороге, хотя бы приблизительно будем её держаться. В степи ориентиров нет.
- Тащ генерал-майор, разрешите мне одному. Я понимаю, куда примерно двигаться, мимо ограждения части не проскочу. А вы бы остались, подполковник один может и не справиться. Запаску бы вам снять, бензин слить и поджечь. Гореть запаска хорошо будет, и тепло, и заметно! Да и валенки у меня одного. Куда же вы в сапогах собрались?

Козявкин кинул мрачный взгляд вниз, туда, где должны находиться его сапоги. Снега был почти по колено, и конечно же, своих сапог он не увидел.

21:51
- Дежурный! Миронов, открывай, спишь, что ли?! Глаз на жопу натяну! - в дверь штаба, закрытую на засов изнутри, замолотили.
Валера Миронов с неудовольствием отставил в сторону кружку с растворимым кофе, вышел из дежурки.
- Кто там? - крикнул он сквозь дверь.
- Капитан Петров! Давай, боец, быстро открывай!

"Натуральный шаман!" - мелькнуло у Валеры в голове, когда через порог ввалился невысокий заснеженный человек в тулупе, валенках и каком-то совершенно неуставном малахае. Петров одним движением стащил с себя шапку, вторым как-то весь встряхнулся, словно пёс, и снег большим сугробом осыпался с него на пол. - Миронов, связь с дежурным по полку, быстро!

23:30
- Оооо, ну наконец-то Петров объявился! Кассеты принес? Штрафную налейте капитану!

1 января 1991 года.
01:16
- Ну что, с Новым годом, с новым счастьем! - зашедший к товарищу на штабной огонек младший сержант Митрич сдвинул свою кружку с сосудом помдежа. - Да ты понюхай сначала, Мирон, это же настоящий армянский, три звёздочки! Его нужно сначала во рту подержать хоть пару секунд! В смысле, откуда? Ааа, ну когда мы вытаскивали командирский уазик, то быстренько вещи, что рядом с костром были, побросали в машину, а бутылку я, чтобы не разбить, за пазуху сунул. Думаю. это подарок новогодний нам от Дедушки Мороза, я лично так считаю. Ну сам подумай, бутылка коньяка зимой в степи на военном полигоне - чем это еще может быть?

3 января 1991 года
- Как вам удалось так быстро дорогу найти к части, Иван Сергеевич?
- Духи тундры помогли, товарищ подполковник! - доверительно понизив голос поведал замполиту Шаман. Я покамлал немного, духи мне самый короткий путь к части показали, считай, за руку привели! Деды еще учили, как с духами по тундре ходить!
"Ну вот", - с досадой подумал Молчалин, - "а ведь две рекомендации в партию, считай, в кармане у офицера! Да какие! От меня и от самого Козявкина! Ну что за каменный век, духи у них там при живой Советской власти...", а вслух сказал:
- Ну что же, еще раз огромное спасибо вам от нас всех, Иван Сергеевич! Можно сказать, спасли!
- На моём месте мог оказаться любой офицер, товарищ подполковник! - ответил Шаман. - "Конечно, если у него есть минимальная штурманская подготовка и компас, без которого зимой ни один нормальный якут в дорогу не соберется". Но так он был воспитанным офицером, то никто об этой его мысли не узнал.