Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Миразматинки европолковника

  Все выпуски  

Миразматинки европолковника Выпуск 169


Информационный Канал Subscribe.Ru

МИРАЗМАТИНКИ ЕВРОПОЛКОВНИКА 169

(БАСНИ… СПЛЕТНИ… ПЕРЕСУДЫ…)

Вчера (21 Января 2003 г.) вся прогрессивная общественность Вооружённых Сил РФ отмечала "День Инженерных Войск" с чем и поздравляю причастных… А остальным желаю ни во сне, ни в яви не знать, не ведать запах гари…

САПЁР И В АФРИКЕ САПЁР…

Грунт растительный изрыт… плачут женщины навзрыд… Изрыгнул заряд огонь, а над ним… столб земли взметнул, сверху дым. Влево вправо разметал внешний вид. А по центру… Он теперь инвалид… Пуля - дура, а заряд - не дурак. С ним играет в лапту лишь простак. "Не копай другому яму…" - это знак. И заряд не береди просто так…

Вперёдсмотрящий щупает щупом дорогу позади идущим. Уж триста лет проторенной тропой… средь награждённых оставаясь отстающим. Сапёр не требует наград, когда один идёт на мину. Вперёд! И никогда назад... А если что, друзья не кинут…

БЫЛО - НЕ БЫЛО

Зима морозом расстаралась. Сковала ТЭЦ, сковала ГРЭС… Осадков не было и снега было мало. В домах тепло было - прогресс (тепло - у нагревательных приборов). С морозца выпивали по сто грамм. Пили до и пили после, и расходились по домам. И ветра не было. Не докучал сквозь щели деревянных окон, а пластик мало кто вставлял. Из пластика, конечно, герметичней окна… и золотник, конечно, мал.

Ветра не то, что не было. Так не бывает, чтобы уж так уж и совсем. Был северо-западный. И сильный был… и слабый… А на столе у всех был хлеб. И другие, так сказать, продукты переработки вторсырья. Соль, вода, перемороженные фрукты… За границей первые сорта. И "было - не было" по всей Руси Великой, и жили так - была, мол, не была. Но всем хотелось, иностранцам в пику, чтоб было всё и навсегда…

"ЕСЛИ ВИНОВАТЫХ НЕТ - ИХ НАЗНАЧАЮТ"

Обворожительный Аккузатив (винительный падеж) и одиозный Аблятив (тоже падеж, но только отложительный) во Франции окончили коллеж. И оба положительно. Вернулись, уму-разуму набравшись. По-разному образовавшись, имели… Каждый свой успех. Досконально изучив презерватив, Аблятив имел везде и всех. Аккузатив, знаток французских вин, попал в солдаты. Старались оба, но один (из них) - с детства без вины виноватый…

"ЕСЛИ ХОЧЕШЬ МИРА, ГОТОВЬСЯ К ВОЙНЕ"

Редингот - длинный сюртук особого покроя - случайно оказался средь Бушлатов. Сюртук о мирной жизни начал спорить, мол, Миру - Мир… и мирный атом… Его не поняли Бушлаты, в руке сжимая автоматы. Они не против. Кто разжигает пыл войны? Бушлаты или Пиджаки?

В АРМИИ УЧИЛИ…

Засеребрилась прядь волос тридцатилетнего мужчины. И, вроде, человеком рос, но довела жизнь до кручины. Мальчишкой в Армию ушёл. Служил рабочему классу. Вернулся. Нет страны. Сплошная касса. Притёрся. Втёрся. Преуспел. “Срубил” большие “бабки”. Женился. Жил. И дочь родил… а после - “к верху лапки”. Наехали. Жена ушла. Дочь удочерили. Как дальше жить? И где страна? В Армии учили…

НОЛИ И ПАЛОЧКИ

“…это очень напоминает момент из сказки Льюиса Кэрролла “Алиса в стране чудес”, где Алиса спрашивает Чеширского Кота: “Скажи, куда мне идти?” “А куда ты хочешь попасть?” “Куда-нибудь”, - ответила Алиса. “Тогда все равно куда идти, куда-нибудь ты попадешь”.

Косность российского общества - приоритетный порядковый номер. Каждый стремится быть первым. Стремится… стремится… и помер. Первопричина смерти есть рождение с биркой на судьбе - “СТЕРЕОТИП”, а между ними времяпрепровождение. От сих до сих: ужасающих и ошеломляющих, апатичных и искрометных, постыдных и триумфальных, коммуникабельных и бесконтактных…

Ухватила суть судьба-гадалка: “Юность - ноль, а зрелость - палка”. Ноли без палочек стареют понемногу и, шаркая прожитым об дорогу, идут-бредут сами собою, ступая с пройденным не в ногу. Под бременем изжитых лет, несут себя и свой авторитет в конец концов, где полный абсолют. Там поживут немного и умрут… в контексте чужих мнений, рассуждений, откровений…

Что в юности казалось сочной умностью, на склоне лет глядится скудной тупостью. Юность не приемлет ранней скуки и “преждевременной старости души”. Ноль без палочки - пятками врозь, носками внутрь, а палочка без нолика бубнит: “Мы все учились понемногу...” “Мы почитаем всех нулями...” “Мы все глядим в Наполеоны”, - “ас” Пушкин это написал. Читал?

ДЕШЁВКА…

“Вы любите ли сыр?” - спросили раз ханжу. “Люблю, - ответил он, - я вкус в нем нахожу”... Ханжа успел. Урвал надел. Кус отломил от государственного сыра. И как-то жадно (некрасиво) потребовал: "Живительного пива!" Эль распробовал на вкус и дул. Не в ус… Жизнь смакует… Новую! В загнивающем социализме глотал бурду… дешёвую.

"ЕСТЬ - ЛЮДИ, А ЕСТЬ - ИНЫЕ - И ЧЕЛОВЕКИ…"

(М. Горький).

ИВАН ИУДЫЧ

(повесть о… просто человеке)

Переосмыслив ценности морали, разумнее становишься едва ли.

Ум по уму, по чести честь и совесть… если есть.

Смесь три в одном. Убийственная смесь.

А прочие ингредиенты - спесь.

(Продолжение; начало - выпуск 148 от 14. 08. 02 и далеее…)

МАТЬ

Умей принимать на себя удары судьбы и защищать любимого человека.

В.А. Сухомлинский.

Приняв под командование группу разминирования, служебную шишигу с одноимённой надписью по борту (по правому и по левому) и пухлую папку заявок местного населения Псковской губернии о наличии взрывоопасных предметов на территории, контролируемой тем или иным жителем, Иван обезвреживал найденные невзорвавшиеся предметы времён войны с фашиствующей Германией. Любимый город "спал спокойно". И южный любимый "спал", в котором остались родители, и северный любимый "спал", в котором ждала молодая жена "…и у детской кроватки, тайком…" взрослела подрастающая без отца дочь. Иван в семью возвращался еженедельно, в отличие от Шиша, у которого семьи вообще не было. Вернее была, но там, в Калининградской области. Мать была, отчим был, и сестрёнка была. А Шиш был холостяком и наведывался в ту свою семью раз в год. Чаще - к Дворецкому…

В училищном рапорте о предположительно желаемом месте прохождения дальнейшей службы Шиш выразил своё волеизъявление одной строкой: "Хочу с Дворецким". Командование училища пошло навстречу пожеланию, и Шиш был направлен. Но по месту дислокации воздушно-десантной дивизии его переправили в полк, отдельно расположенный на другом конце города у знаменитой реки Черёха. У Черёхи, у реки, сформированная из рабочих и крестьян Красная Армия дала 23 февраля 1918 года первый бой немецким оккупантам, одержав победу. Шиш достойно продолжил дело, начатое рабочими и крестьянами, в инженерно-сапёрной роте полка. Победы давались нелегко, но за рабочее дело Шиш служил верой и правдой, столкнувшись с негативным проявлением "дедовщины". Не той, не казарменной в понимании широких общественных масс, а "канцелярской". В канцелярии иср ежедневно подводились итоги рабочего дня (у сапёров Вооружённых Сил повсеместно подводятся итоги рабочего дня и очень редко - итоги боевой подготовки потому, как они, сапёры, "рабочие войны"… и мирных будней).

Итоги подводились среди офицеров роты в составе командиров взводов: ветеранов застойного служебного продвижения старших лейтенантов Тапы и Макара ("старых волков", форсирующих Черёху в составе взвода добрый десяток лет) и "молодого" лейтенанта Шиша, истоптавшего за первых полгода офицерской службы на маршруте "канцелярия - магазин "Пиво - Воды" две пары хромачей (срок носки одной пары - два года). Подводил итоги командир роты лейтенант Дымарь.

Дымарь, выпущенный из училища на два года раньше Дворецкого, распределился в сапёрный батальон на должность командира взвода и, отслужив их с Верой и Правдой, ушёл на повышение в Черёху. Вера - это первая любовница Дымаря, Правда (фамилия такая) - вторая. А потом их (любовниц) уже никто не считал. Неадекватная жена Алиса, получив высшее образование и возомнив себя офицерской женой в норковой шубе, не перенесла трудностей армейской жизни, свалившихся не по-книжному на её хрупкие худосочные плечи, и вместе с дочерью вернулась в Калининград под матёрое мамино крыло. Но, надо отдать должное, не всё в этой неустроенной жизни молодого офицера было ей так отвратительно. Она не пренебрегла денежным довольствием и симпатично наезжала за причитающимся ежемесячно, оставляя Дымарю на завтраки.

И Дымарю надо отдать должное. Не сразу он блудовать начал. Он бился за сохранение семьи, выбив квартиру, и сохранив при этом служебное рвение, но труднодоступная квартира не стала символом семейного очага, функционируя как гостиничный номер. Лишённый источника обогрева (женским домашним душевным теплом), который так необходим человеку в погонах, круглосуточно вращающемуся по всей строгости Общевойсковых Уставов в жёстких жерновах однородного мужского коллектива, он рефлекторно искал этот источник на стороне. Пусть не такой уж душевный и домашний, но, извините за выражение, всё-таки женский. Да и искать особого труда не составляло, т.к. по статистике на десять девчонок… да и сами они, по-женски. Какая девчонка не мечтает стать матерью, оплодотворив яйцеклетку сперматозоидом генетически здорового офицерского организма, который ежегодно и тщательно проверятся ответственной военной медициной на предмет "Годен" (особенно десантники). Да и сам процесс… Офицерский корпус дивизии за время послевоенной дислокации в городе Пскове зарекомендовал себя среди женской половины местного населения как наиболее стойкий по сравнению с бормотушными гражданскими аналогами мужской половины.

Дымарь в перерывах между импортными наездами душевного супружеского тепла восполнял недостачу достойно, с совестью и честью, не останавливаясь на достигнутом вчера и не вводя одноразовых добровольных доноров тепла в заблуждение насчёт "замуж". Заставшая его как-то с поличным жена Алиса (то ли самолёт раньше прилетел, то ли поезд задержался), не стесняясь посторонней наготы, отсчитала причитающееся, оставив Дымарю на одноразовый проезд в рейсовом автобусе. Выполнив ежемесячную акцию, она дополнительно написала пасквиль "О моральном разложении офицерского корпуса", самолично отнесла "аморалку" в партийную комиссию дивизии и подала на развод с вычетом алиментов и разделом не нажитого ею совместно с Дымарём имущества.

Дымарь мужественно прошёл через все испытания, сохранив партийный билет и однокомнатную квартиру, которую на период командировки доброжелательно предоставил молодой семье Дворецких для проживания и укрепления зарождающихся семейных уз. По возвращению черёхинской инженерно-сапёрной роты из литовских лесов, которые она вырубала, готовя площадку для строительства аэродрома грандиозного проекта ВДВ "Учебный центр Казлу-Руда", Дворецкая в ближайшую выходную субботу (которая выдавалась в распорядке рабочей недели молодых офицеров крайне редко) с последующим выходным воскресеньем (которое иногда бывало) дала праздничный ужин по случаю… На квадратных метрах арендуемой жилплощади.

Метры на тот момент немного пустовали, выдавая временную неполноценность семьи Дворецких. Наехавшая с первой ревизией жилищных условий тёща, увезла любимую внучку со словами: "Нечего по чужим хаткам шастать! Вот обживётесь, тогда и ребёночка растите". Раздираемая двусторонним материнским противоречием, Света промолчала, а Ивана никто и не спрашивал. Он в командировке был, а, прибыв, обнаружил в арендуемой квартире недостачу в семье и избыток чувств вернувшихся параллельно с ним друзей.

Вкусив с глубоким моральным удовлетворением в кулинарном плане, прибывшие из командировки официальные лица в лицах Шиша, Дымаря и Дворецкого не насытились в плане духовном. Имеющиеся на территории города очаги духовности не соответствовали духовным потребностям прибывших. Ресторан "Аврора", в простонародье "Крейсер", ресторан "Псков", в простонародье "Шайба", ресторан "Балтика", в простонародье "Офицерское казино" приелись. Кто-то, из близкого окружения уронил фразу: "Поехали в "Кавказский", кто-то заинтересовался: "А это где?" Ясность внесла принципиально трезвая Света (ну, не такая, чтобы уж вообще, пригубливала, конечно, но из принципа, а так, без принципа, не пила с детства). Отличница (и по географии в частности), она сориентировала: "В Ленинграде это". Офицеры, получившие накануне денежное довольствие за истекший месяц, загусарили перед единственной начитанной и образованной светской дамой, пригласив, а Шиш даже пропел: "Как я рад, как я рад, что мы едем в Ленинград".

У него там невеста детства училась в институте, а в другом институте "переводом" лежали Светины документы, лет десять лежали на заочном отделении, а потом их вернули при чистке рядов. Кроме документов у неё там жил ещё и двоюродный брат, молодой кинорежиссёр Ленфильма. У Дворецкого никого не было, но он был при Свете, светский, и не был никогда ни в Ленинграде, ни в "Кавказском". Дымарь тоже в "Кавказском" не был.

В пять утра выходного воскресенья автобус дальнего следования, преодолев 350 км советского автобана "Киев - Ленинград", благополучно прибыл на станцию назначения. Полувыспавшиеся полутрезвые (не путать с полусонные полупьяные!) полувоенные пассажиры (в смысле Света - гражданская) не знали, куда себя деть в такую рань. Оказалось, Света помнит ориентировочно номер дома (то ли 56, то ли 65), где проживал её брат по линии родной сестры матери и ориентировочно не помнит номер квартиры. Название улицы и как зовут брата, она знала и помнила хорошо. А Шиш вообще ничего не помнил, кроме фамилии невесты, да и не знал, растрачивая свои "математические способности" на потустороннее баловство.

Действовали методом тыка, отрабатывая все десантные варианты. Десантники, тыкая пальцем в кнопки электрозвуковой сигнализации квартир подозрительных домов и подавая сигнал: "К вам пришли!" - вступали в близкий контакт с ленинградцами, пережившими блокаду. Культурно извинившись, гости северной столицы заинтересованно домогались у почему-то неприветливых к представителям Армии-освободительницы хозяев, пробудившихся ранним воскресным утром, а не знают ли они Светиного двоюродного брата по линии матери родной. Идя навстречу не прошенным, не званным, их и отсылали к матери, но не такой уж и родной, что давало возможность, логически помыслив, сузить круг поиска до искомого. В десять утра искомого нашли, и он сообщил, что "Кавказский" открывается в двенадцать, любезно предложив осмотреть второстепенные достопримечательности архитектуры северной столицы до открытия основной. Побрившись-умывшись с дороги, экскурсанты попили кофеёк и отправились на рекогносцировку, но трубный звук, издаваемый внутри пищеварительного тракта и ниже, заглушал поэтический рассказ подневольного экскурсовода о памятниках древнего зодчества, выставляя Свету единым и постоянным слушателем. "Слушай, потом расскажешь…"

"Главное - на подъём завтра успеть. Понедельник - командирский день. И билеты взять на поезд. Поедем обратно лёжа, чтобы выспаться", - сформулировал Дымарь дальнейшую и ближайшую задачи. Последующая задача была исполнена с шиком и блеском. Ровно в двенадцать зашли, ровно в двенадцать, через двенадцать, вышли. А затем, не менее чётко, исполнили и дальнейшую. В пять с копейками утра были в Пскове, в шесть - на подъёме. Оставшиеся копейки разделили по совести. Шишу и Дымарю - на такси, им дальше добираться, могут не успеть, Ивану и Свете - на проезд в городском транспорте, им почти рядом. Основной совокупный доход офицерского денежного довольствия, выданный за прошедший месяц для проживания в текущем, за вычетом алиментов на содержание Алисы, был оставлен в ресторане "Кавказский" у лиц одноимённой национальности, обслуживающих заведение с ярким, экзотически приятным советским гостеприимством.

По прибытию в военный городок "Завиличье", Света отправилась на поиски деда Егора (или любого другого, она тогда ещё не знала, что этот дед - Егор). Ей не терпелось решить два жизненно важных для неё вопроса: о дальнейшем проживании в городской черте оседлости и о воссоединении с отлучённой от матери Нёхой. А Иван, предварительно сменив парадную шинель на повседневную и туфли на сапоги, почистил зубы и убыл на сдачу норм ВСК (военно-спортивного комплекса) в преддверии очередного всеармейского смотра спортивно-массовой работы. Работа была чрезвычайно спортивной и крайне массовой и забирала много энергии, которую ежедневными (до следующей выплаты) блинами из муки на воде, приготовленными на злополучной электроплитке, не восстановишь. Иван понял, что на одну зарплату не проживешь, и предложил Свете трудоустраиваться. Света тоже поняла, что хозяйство вести - это не деньгами трясти, и трудоустроилась. В магазин детской игрушки. Продавцом…

Но проработала недолго, попав под сокращение штатов, которое совпало с полевым двухнедельным зимним выходом в лагерь инженерно-сапёрных частей и подразделений воздушно-десантной дивизии. Наехавшая со второй ревизией тёща, обустроив 17 квадратных метров индивидуального жилища необходимой на первое время мебелью и уяснив обстановку: "Девочка сидит на холодном полу у няньки, которая сжирает её детское питание, тебя с работы выгнали на улицу, на улице мороз, этот неизвестно куда и на сколько уезжает, - приняла волевое решение - собирай Алёну и поехали домой!" - безапелляционно лишая Ивана душевного семейного женского тепла неизвестно на сколько. А на улице мороз…

Света вопросительно посмотрела на Дворецкого, который потупил взгляд: "Решай сама, тебе жить. Через две недели всё равно за вами приеду", - посмотрела на обмороженные оконные стёкла, через которые всё равно ничего не видно, на Алёнушку, которая пригрелась у бабушки на коленках и решилась: "Поехали…" Дворецкий мысленно уточнил: "К матери? - и усмехнувшись про себя, а не про Свету, добавил, - к такой-то матери… а матери они все - такие… то, то-то и оно…"

(продолжение следует)

Best regards

My e-mail: polkovnik@forpost.ru

МИР ВАШЕМУ МАЗЕРБОРДУ J!

Рассылка 'Миразматинки европолковника'

Архив на Subscribe.Ru
Поиск по архиву рассылки
"Миразматинки европолковника"




http://subscribe.ru/
E-mail: ask@subscribe.ru
Отписаться
Убрать рекламу

В избранное