"Районное ЖКХ заключает договора по обслуживанию населения только на бумаге квартиросъёмщика…"
с чиновником муниципальным
гражданка заключала договор
об услуге тривиальной,
но возник меж ними спор…
то ли мысли… то ль глисты
шевельнули узкий лоб:
"Принесите-ка листы
штук 16, чтобы… чтоб…"
"Вы, простите меня, монстр!
Нет, вы ужас… нет, гос... трах!"
Это, дама, просто жлобство…
на шестнадцати листах!!!
Мы рождены в борьбе за жизнь и боремся до самой смерти. Зороастризм и гностицизм в душе у каждого… и в теле…
весенняя земля… и море,
и всё, что в них… и что летает,
всё то, что спало поневоле,
проснулось вновь и побуждает…
Проситель, обреченный на неуспех, и женщина бальзаковского возраста в крутом блейзере вахтёрши третьесортной гостиницы откровенно скучали в очереди... По нашим российским меркам и не очередь это вовсе, а так, "не было никого". Перед просителем активно переминалась провинциальная старушка в капоре (сокурсница Надежды Константиновны Ульяновой-Крупской по институту благородных девиц), а за ним та самая тётка в блейзере из органзы
с жалобой на батарею парового отопления. Вот и вся очередь….
жалко безвозвратно повзрослевших,
испепелённых имиджем дотла…
и жалко устаревших постаревших,
закончивших "в той жизни" все дела…
Мужчина в прострации появился внезапно и летучим голландцем скрылся за офисной дверью с безнравственной табличкой "Начальник!"
С которых пор он жил экспромтом…
Чужие жизни, змей, губил.
Ему бы лучше быть абортом,
А он людьми руководил…
Устойчивая очередь пошатнулась в порыве, но была остановлена отсутствующим присутствием испепеляющего взгляда государственной важности. И если бы не было этого резко переменчивого по ситуации взгляда, то житейская иерархия потеряла бы всякий смысл своего существования…
Пленники не только на Кавказе.
Они повсюду, что не говори.
Ты о таких не слышала ни разу?
Да все мы пленники…
Мы пленники любви!
Плотоядно проводив босса изменившимся взглядом замужней женщины, неудовлетворённой в постели, ОНА, находясь по ту сторону и толкая одним пальчиком клавиатуру персонального компьютера, величаво восседала и благоговейно вершила… не скрывая неоконченное среднее образование и отсутствие всякого воспитания. Избыток нерастраченных чувств настойчиво зуммерил: "Не создавай себе чужих проблем!"
в своей центурии и стены…
и двери-окна, и полы,
и стародавние тотемы
хвалы, опалы и хулы…
Прислушиваясь к собственной чувственности и презирая весь мир, ОНА хамила крупской сокурснице на государственном уровне: "Не мечись, старая, как свинья на верёвке…" - периодически отвлекаясь на телефон… на кофе… на "сейчас приду"…
Мы пленники седого благородства
И глупости чрезмерно юных лет.
Мы пленники душевного сиротства,
Производящие в себе иммунитет…
Мы узники добра и зла,
Орущие: "Долой!.. Ура!.."
"У каждого свои проблемы. У кого суп жидкий, а у кого бриллианты мелкие", - классически подумал обречённый проситель, бестолково отстоявший полтора часа в коммунальной очереди реформированных страдальцев.
Паденья и взлёты за хлебом насущным
Движут прогресс… а регресс ещё пуще!
О вкусах не спорят. Что есть, то присуще.
Кому-то пожиже, кому-то погуще…
Натружено протянув пакет челобитных в амбразуру прозрачной перегородки, отделяющей потребителей коммунальных услуг от их вершителей, он смиренно подставился. Не взглянув на содержание содержимого, ОНА механически бросила полученный пакет в ворох таких же идентичных, которые, вылежавшись, становились предметами архивного коллекционирования и в дальнейшем - беды и горя антиквариатом… Не отрываясь от монитора и не удосужившись, ОНА процедила сквозь зубы:
- У меня для вас ничего нет. Придёте завтра, ходок. Good by, дедка!
- А я могу ещё к кому-нибудь обратиться?
- К Пушкину, - мягко посоветовала ОНА и перекинула свою неудовлетворённость на женщину в гостиничном пиджаке…
- "Вот день протек, и нет ответа, другой настал: все нет, как нет", - слегка обратившись к Пушкину, как посоветовали, подумал вслух проситель и привычно убрался восвояси.
"Последняя минута Камоэнса - и никого, чтоб вздох его принять, - ещё подумал. - Ведь чудесно, ведь могут к Пушкину послать! Мы не в изгнании, мы в послании!" Мы стали независимы. Браво всем! Брависсимо! Вот только независимость от кого и как? Зависим от Анисима (РЭУ), зависим от комиссии (ЖЭУ). Зависим независимо во славу… и воистину "бардак" модифицируем в "нанокавардак".
сходы лавин… букмекеров интриги…
безумной нежити вражда…
это весны очнувшейся вериги
или узилища заслуженная мзда?
Два года уже как проситель ходит… челноком. Пушкина почти наизусть… а ОНА сидит… хорошо сидит! На таких ОНИХ вся страна держится… и время "Вперёд!"
Чистый четверг и чёрный понедельник,
страстная седмица… и кислая среда,
суббота вербная… сочельник…
секунд-минут сплошная череда…
Привыкая к крутизне, удивляясь новизне, мы внутри себя и вне, просто так… или в уме, а кругом вразброс они, растранжиренные дни, вечера и ночи… нашенские… прочих…