В кандейке пистонного завода было
жарко от дебатов одноклассников. С чего завелись, о чём и как, сейчас трудно
припомнить, но первой, как всегда была, Аннушка:
"...кстати, о военных. В
конце восьмидесятых, когда Союз едва держался на ногах и совсем не старался
устоять, а жить стало совсем голодно, мы, как и все друзья и коллеги-инженеры,
вынужденно и не без энтузиазма арендовали три сотки земли на прокорм. Плюс
осушили болотце с одной стороны и оросили пустыню с другой, иполучилось пять соток, а по осени - неплохой
урожай картошки, морковки, свеклы.
И куда с этим?
Привезли домой, взгромоздили на
свой этаж, разложили на просушку у подножья книжного шкафа и поняли, что это
катастрофа! Самим-то куда?
И тут узнаём, что некий бывший
военный, вынужденно оказавшийся вне армии и работы, обладающий завидной волей и
организационным даром взялся в ничейном овраге построить коллективный погреб по
всем правилам военно-строительного искусства. (У него самого урожай под столом
лежал).
Мы зацепились за эту надежду и
стали добывать деньги. А где их добудешь? Ты сам, какСоюз, "колосс на глиняных ногах".
Инфляция была гипер-супер, но еще можно было продать то, чем выплатили
несколько зарплат - три электропечи, два пылесоса, три погружных насоса…
Продали и на эти деньги под
руководством нашего подполковникадешево, быстро, профессионально и очень качественно построилипогреб на 150 отдельных блоков. С
документами, вентиляцией, дренажной системой, покраской "под
шнурочек", номерами "в шеренгу ".
В то время многие брались за
такое строительство, но либо бросали еще в котловане, либо разорялись и долго
выясняли кто виноват. У нас единственный достроенный и по ныне успешно
действующий.
Он, наш военный, и сейчас
"гоняет", за любой беспорядок, сам берется помогать старушкам и
старичкам подкрасить или свет починить и все пайщики знают, что он уйдет и
порядок рухнет, чистота закончится, а"под шнурочек" сменится на "авось",
"небось" да "надысь".
У нашегоподполковника размаха хватило бы не на
погреб, а на город, но его даже в депутаты районного масштаба не пустили - не
понимает коррупционных схем, бессребреник и что думает, говорит сразу и
громко…"
За ней выступил Махай: "Не
все подполковники по кабинетам шастать станут… да и прапорщики. Не смогут. Я
сколько себя помню (от рождения до пенсии) - всё время в коллективе.
Коммуникабельный, артельный, свойский, контактный… На пенсию вышел… душевный
мороз… Взялся гараж в порядок приводить. Трехъярусный он у меня. Два яруса за
полтора миллиона купил (тогда Россия на миллионы гуляла, потом очухалась и три
нолика отчекрыжила, россиян в привычную нищету возвратив). Третий ярус (нижний
- варенья, соленья…) сам запрограммировал, солдатики помогли. А с вентиляцией
оплошка вышла. Они всем взводом одиннадцатиметровую трубу воткнули вплоть до
третьего яруса, чтоб дышало, но не тут то было. А на пенсию вышел, думаю
приподнять на один ярус надо, чтобы... Труба тяжёлая, оцинкованная,
металлическая… Они её всем взводом, а я один. Сын, зять…и прочие сродники при
делах, некогда им. А меня зло берёт: "Неужели?!" Фиги-дули!!! Я эту
трубу двумя петлями-удавками опоясал с промежутком и двумя домкратами
потихоньку… Вытащил дед репку! Глаза бояться, а голова соображает… и руки
делают. Заработало, задышало… и с тех пор я в себе утвердился: "Сам себе
не поможешь, никто не поможет!"
Разговорился и Борька Лопатов:
"На каком-то этапе среднепенсионной
продолжительности совместной семейной жизни жена очень ловко и незаметно меня к
пылесосу пристроила. Долго ли, коротко, но втянулся. Теперь мы с ним
неразлучны. А чтобы исключить несанкционированные посягательства на наши
производственные с пылесосом отношения я назначил единый день выхода в свет -
"Чистый четверг!" С тех пор так и повелось. А чтобы не пропустить это
важное мероприятие санитарной гигиены, зарубил себе на носу, что четверг сугубо
и практически всегда следует за средой. Среду я как облупленную знаю. У
меня раз в неделю (по средам) радикулит отмечается. Вот как, радикулит
наведается, значит, следующий день четверг. И на этот раз: явился, не
запылился. Прилёг. Отпустило. И вдруг мысль: "А пылесосить?"
Инстинкт! Раз отпустило, значит - четверг! Пробежались
мы с другом пылесосом по закреплённой территории и дружно так на кухню
вваливаемся. Жена в недоумении: "Ты чо?" "Рыбный день!" -
отвечаю, преисполненный гордости, мол, не склеротики, как некоторые…"
коль цвет волос кипенный
и талия не та,
и весь второстепенный,
то это не беда…
беда тогда, когда с утра
во взгляде вовсе нет добра
"…нужно жить ощущением,
светом!"
и сиять изнутри при этом…
но люди, усложняя,
в трудностях живут…
их и без них хватает
то там, то здесь… и тут.
Аркадий Гаврилович промолчал, да
и пора уже честь знать. Оказавшись в положении "вне игры", он не
сдался, не сник, не поник… наоборот - он жизнью наслаждался, уйдя в себя и не
вернувшись: "А можешь ли ты, Божий человечек, без подкупа президента, без
связей-протекций начать с нуля и со старанием-прилежанием проходной пешки вновь
вернуться в ферзи?"
Приработок на рынке человеческой
морали и рабочей совести плюс пенсионное обеспечение выжатых из строя поседелых
позволял не задумываться о завтрашнем дне. "У каждого дня свои заботы…"
"К нему пришла вторая
молодость"? Нет! Второй молодости не бывает. Молодость одна, как и
старость. Но маленькое различие между ними всё-таки есть: молодость проходит,
чтобы вернуться, а старость кончается навсегда.И кто бы, что не говорил, но вспомнить молодость для пожилого человека,
это не тряхнуть стариной. Осмысливая и понимая истоки, проще двигаться к устью.
Игнорируя сплетни и склоки, не вздыхать о старости с грустью, а жить насыщенно,
продуктивно, с удовольствием. С удовольствием - не значит "…вино, кино,
домино… Канары, рулетки и бары… девочки-мальчики, шмотки, авто… и сверх чего-то
на шару!" Наполняясь с рождения и переполняясь к старости, у пожилого
реципиента появляется непреодолимое влечение поделиться накопленным и, назревая,
прорывает:
"…а месяц март когда-то у
славян год зачинал. Вступая в борьбу и дружбу с природой, тот древний человек
не праздновал 8-е марта, и подснежники не нюхал. Без того хватало: посеять и
собрать (что посеешь, то пожнёшь), заготовить сено и вырастить скот… и масса
всяких нужных дел за такое короткое лето. А лето по солнцу (посолонь - с
востока на запад), а тенистое место - усолонь, а круглый горячий хлеб (колобок,
подобие солнца) древний славянин рвёт на кусочки и нежадно раздаёт, чтобы
солнышко у всех внутри загорелось… и невдомёк ему пока, что можно убить и
отобрать, это потом… пока он свой календарь строит по солнцу и месяц март у
него СУХЫЙ. Он в лес идёт не за подснежником, а посмотреть, как сохнут на
первом солнце подрубленные им деревья и кустарник, а как просохнет - жёг,
насыщая будущую пашню золой. И это уже был следующий месяц, БЕРЕЗОЛ.
…синицы, яблоневый сад,
бражники, мочащиеся пивом -
вечерне-утренний ландшафт
и день, сулящий перспективы…
Зола сожжённых берёз кормила
землю, а та, наевшись, принимала семя и зачинала. Зачав, давала зелёные побеги,
и это уже был месяц ТРАВЕНЬ. За ним ИЗОК - кузнечики, цикады… сенокос. Затем
ЧЕРВЕНЬ - красный месяц. Солнышко припекает, вызревает ягода, поспевают плоды,
на столах свежий овощ…
поля, жара и разнотравье,
а рядом выкошенный луг…
бойцы в полуденном угаре
идут с разрывом типа цуг…
вот разошлись… миноискатель…
бьёт по ушам контрольный тон…
цикады, зной… поник приятель…
а ЗАРЕВ ставит серп на кон…
и вот он урожай… и это пора
итогов, а не весенних зелённых надежд. А тут и первенец осенний РУИН
(ветреный). А листья трепет ЛИСТОПАД, а мёртвую, лежащую грудами землю слегка
примораживает ГРУДЕНЬ. Его сменяет лёгким морозцем СТУДЁНЫЙ. Но сковывает на
кость ПРОСИНЕЦ. СЕЧЕНЬ ещё сечёт морозными ветрами, но мужики, потеплей
одевшись, идут в лес. Старая пашня оскудела, хлеба даёт мало, новую готовить
надо: подсечь-подрубить густые заросли, пока ещё не пошли по берёзам весенние
соки. И снова СУХЫЙ…"
У Аркадия Гавриловича своя
рассылка в интернет была, где он бескорыстно делился накопленным и получал от
этого глубокое моральное удовлетворение, о котором так много говорили
большевики…
На стенах
батик… масло… акварель…
И в
холодильнике к утру банальный портер…
Уйдёт с
рассветом надоевший менестрель,
Купюры
послюнив за выброшенный фортель…
А я курю…
Минздрав
предупреждает…
Дела идут,
контора пишет…
Мужчины
пьют…
И женщины
рожают…
и интеллект
всё ниже… ниже…
А годы
ввысь…
А я по ним
степенно…
Душа
звучит, и в ней не постарею…
Это моя,
простите, экумена.
Снимите
обувь…
там на входе…
перед дверью.
(продолжение следует)
УВАЖАЕМЫЕ
ПОЛЬЗОВАТЕЛИ!
Фотоматериал к
публикуемым событиям можно посмотреть здесь: