Свою часть Великой Отечественной войны судьбы военные предопределили мне пройти до самого Дня Победы в составе одного из штрафных батальонов Великой Отечественной войны, не штрафником, а командиром взвода и роты офицерского штрафбата. О созданных в самое опасное для Родины время войны по известному приказу Сталина этих необычных формированиях многие годы идут уже не споры, в которых должна рождаться истина, а расширяются всяческие поношения правды, спекуляции на полуправде и преднамеренная ложь, противостоять которым стремлюсь и я изданием своих книг-воспоминаний о реальном, 8-м Отдельном штрафном батальоне 1-го Белорусского фронта, документально оснащенных архивными материалами ЦАМО РФ.

1. Первое и, пожалуй, главное в нагромождении преднамеренной лжи о штрафбатах - это спекуляции о приказе наркома обороны No.227 от 27 июля 1942 года, известном, как "Приказ Сталина "Ни шагу назад", и обо всем, что вокруг этого тогда происходило. К сожалению, существовавший в годы войны и много лет после нее запрет на официальную информацию о созданных по этому приказу штрафных батальонах и штрафных ротах, а также о заградотрядах, породили массу недостоверных слухов, а часто и преувеличенных или искаженных впечатлений тех, кто только слышал о них. Да, штрафные подразделения (штрафбаты фронтов и армейские штрафроты), а также заградительные отряды учреждались одним этим приказом. Но это вовсе не означает, что они создавались друг для друга. Приказ-то один, да назначения учреждаемых им формирований разные.

Заградотряды выставлялись, как предписывалось приказом, "в тылу неустойчивых дивизий". Мало-мальски сведущие в военной терминологии люди хорошо представляют разницу между "передовой" или "передним краем", где только и могли действовать штрафники, и "тылом дивизии". Никогда заградотряды не выставлялись за штрафбатами, несмотря на голословные утверждения "знатоков" типа володарских.

Как-то по Первому каналу российского ТВ прошел более или менее правдивый документальный фильм "Подвиг по приговору". Там приводились свидетельства тех, кто лично имел отношения к штрафбатам, то ли штрафниками, то ли их командирами. Все они отрицали хотя бы разовое наличие заградотрядов за штрафниками. Однако создатели фильма вставили в свой, авторский текст фразу: "Ранят - не ползи в тыл, пристрелят, такой был порядок". А вот это - вранье! Никогда такого "порядка" не было! Как принято говорить ныне - все в точности наоборот. Мы, командиры штрафбата, от взводных до самого комбата, не только разрешали, но даже убеждали штрафников, что ранение - основа для их самостоятельного, оправданного оставления поля боя. Другое дело, что не все из штрафников этим пользовались при первой царапине, хотя и таковые бывали. Чаще были случаи, когда штрафник, получивший ранение, из боевой солидарности с товарищами по несчастью оставался в строю. Иногда такие раненые и погибали, не успев воспользоваться тем, что "кровью искупили свою вину".

2. Еще один миф - о штрафниках-"смертниках". Ох, и любят сочинители бравировать этим, якобы незыблемым правилом в штрафбатах и отдельных штрафротах, при этом опираются на фразу из того самого приказа Сталина, в котором дословно записано следующее: "...поставить их на более трудные участки фронта, чтобы дать им возможность искупить кровью свои преступления против Родины". Однако любители приводить эту цитату почему-то не приводят специальный пункт из Положения о штрафных батальонах действующей армии, который гласит: "15. За боевое отличие штрафник может быть освобожден досрочно по представлению командования штрафного батальона, утвержденному военным советом фронта. За особо выдающееся боевое отличие штрафник, кроме того, представляется к правительственной награде". И только в 18-м пункте этого документа говорится: "Штрафники, получившие ранение в бою, считаются отбывшими наказание, восстанавливаются в звании и во всех правах, и по выздоровлении направляются для дальнейшего прохождения службы..." Итак, совершенно очевидно, что главным условием освобождения от наказания штрафбатом является не "пролитие крови", а боевые заслуги, В боевой истории нашего штрафбата были эпизоды очень больших потерь, война, да еще на "более трудных участках фронта", ведь не прогулка... Но, к примеру, по результатам Рогачевско-Жлобинской операции февраля 1944 года, когда 8-й штрафбат в полном составе дерзко действовал в тылу врага, из более чем 800 штрафников, почти 600 были освобождены от дальнейшего пребывания в штрафниках без "пролития крови", не будучи ранеными, не прошедшие установленного срока наказания (от 1 до 3 месяцев), полностью были восстановлены в офицерских правах. На примере нашего батальона утверждаю, что редкая боевая задача, выполненная штрафниками, оставалась без награждения особо отличившихся орденами или медалями, как и этот героический рейд по тылам рогачёвской группировки противника. Конечно, решения эти зависели от командующих, в чьем распоряжении оказывался штрафбат. В данном случае такое решение приняли командующий 3-й армии генерал А.В.Горбатов и командующий фронтом К.К.Рокоссовский. Резонно заметить, что слова "искупить кровью" не более чем эмоциональное выражение, призванное обострить чувства ответственности на войне за свою вину.

3. Теперь о другом мифе - будто штрафников "гнали" в бой без оружия или боеприпасов. На примере нашего 8-го штрафбата 1-го Белорусского фронта могу категорически утверждать, что у нас было всегда достаточно современного, а иногда и самого лучшего стрелкового оружия, даже по сравнению с обычными стрелковыми подразделениями. Батальон состоял из трех стрелковых рот, в которых на каждое отделение стрелковых взводов был ручной пулемет, да в роте был еще взвод ротных (50-мм) минометов! Были в батальоне еще и рота автоматчиков, вооруженная автоматами ППД, постепенно заменяемыми более современными ППШ, и пулеметная рота, на вооружение которой раньше, чем в некоторых дивизиях фронта стали поступать вместо известных "максимов", облегченные станковые пулеметы системы Горюнова. Рота ПТР (противотанковых ружей) была всегда полностью вооружена этими ружьями, в том числе и многозарядными "симоновскими", а минометная рота - 82-мм минометами. Насчет патронов и "карманной артиллерии", то есть гранат: штрафники перед наступлением даже безжалостно выбрасывали противогазы, чтобы набить освободившуюся сумку до предела гранатами или патронами. То же самое следует сказать и о мифе, будто штрафники не состояли на довольствии и вынуждены были добывать себе еду то ли грабежами продовольственных складов, то ли вымогая ее у местного населения. На самом деле штрафбаты были в этом отношении совершенно аналогичны любой другой воинской организации, и если в наступлении не всегда удается пообедать или просто утолить голод "по графику", то это уже обычное явление на войне для всех воюющих.

4. Нам - тем, кто прошел школу штрафбатов, было многие годы настоятельно рекомендовано "не распространяться" о штрафбатах. И когда мы уже не в силах были нести это тайное бремя правды, терпеть злостное искажение ее некоторыми "продвинутыми" фальсификаторами и стали нарушать этот запрет, часто слышали: "А, штрафбаты-заградотряды - знаем!!!" И вот это "знаем!" сводилось прежде всего к тому, что якобы штрафников в атаки поднимали не их командиры, а пулеметы заградотрядов, поставленные за спинами штрафников. Это упорное многолетнее искажение фактов привело к тому, что в обществе сложилось превратное представление об истории штрафбатов.

Едва ли найдется кто-либо, незнакомый с известной песней Владимира Высоцкого "В прорыв идут штрафные батальоны", где истинные штрафники, порой проявлявшие настоящий героизм, представлены некоей безликой "рваниной", которой в случае, если выживет, рекомендовалось "гулять, от рубля и выше!" С тех пор и пошла гулять молва об уголовной "рванине" в штрафбатах. Уж это бахвалистое "Мы знаем!" чаще всего и громче всего произносили люди, фактически ничего не знавшие о реальных штрафбатах и о реальных же заградотрядах.

5. И сегодня не прекращаются вымыслы и просто чудовищная ложь, используемые своими, доморощенными фальсификаторами, несмотря на многие уже доказательно документальные публикации последних лет, например великолепного историка-публициста Игоря Васильевича Пыхалова ("Великая оболганная война"), да и разошедшиеся более чем 50-тысячным тиражом по миру мои книги о штрафбатах ("Штрафной удар", "Правда о штрафбатах" и др.). Наоборот, как противовес прорывающейся правде еще более усиливаются потуги нечистоплотных хулителей прошлого и искажения истины, чтобы приглушить голос правды, прорывающийся все настойчивее в последних публикациях честных авторов.

В сточную канаву брехни на все советское, на все, что так или иначе связано или намеренно связывается с именем Сталина наряду с уже отпетыми лжеисториками включаются все новые ненавистники нашего славного прошлого. Если еще несколько лет тому назад в искажении истины верховодили резуны, радзинские, володарские да солженицыны, теперь пальму сомнительного первенства перехватывают такие, как патологически злобный Сванидзе с его "Историческими хрониками" (вернее сказать - антиисторическими), а глядя на них - и некоторые известные актеры. Даже экс-ведущий передачи "Жди меня" Игорь Кваша, который в свое время гордился киноролью молодого Карла Маркса (фильм "Год как жизнь", 1965), теперь хвастается якобы "сверхпохожестью" на "монстра Сталина", как он его изобразил в фильме "В круге первом" по Солженицыну.

После выхода в свет моих первых книг о штрафбате я решился на поиск бывших штрафбатовцев, чтобы наполнить свои воспоминания личными впечатлениями, а может быть, и документами других прошедших через эти формирования. Именно с этой целью несколько лет тому назад я обратился с письмом лично к ведущему передачи "Жди меня" с просьбой открыть поиск фронтовиков из штрафбатов и послал в подтверждение свою книгу. Даже элементарно приличного сообщения о получении этой просьбы не последовало. 

6. Неофицерских штрафных батальонов не было. Весьма старательные лжеисторики, умышленно смешивающие в штрафбаты и проштрафившихся офицеров, и дезертиров-солдат, и какую то массу всякого рода уголовников, делают это с определенной целью. В известном своей неправдой 12-серийном "Штрафбате" Володарского-Досталя довольно прозрачно прослеживается идея того, что, дескать, Красная Армия к тому времени почти полностью разгромлена, и единственная сила, способная противостоять вражескому нашествию, - те самые "враги народа", да люди, обреченные "сталинским режимом" на бесславную смерть. И даже офицеров, способных вести в бой эту неуправляемую массу, тоже уже нет, и комбатом назначается штрафник, бежавший из плена, а командиром роты - вор в законе. Чуть ли не за каждым штрафником неотступно следит бесчисленная рать особистов, и даже бездарным генералом-комдивом управляет один из них. На самом деле в нашем батальоне, даже когда он был в полном штате 800 человек, особистом был один старший лейтенант, занимающийся своим делом, и никак не вмешивающийся в дела комбата или штаба.

На самом деле фронтовые штрафбаты в отличие от армейских отдельных штрафных рот формировались только (и исключительно!) из офицеров, осужденных за преступления или направляемых в штрафбаты властью командиров дивизий и выше - за неустойчивость, трусость и другие нарушения особенно строгой в военное время дисциплины. Хотя, справедливости ради, надо отметить, что иногда направление боевых офицеров, например за "трусость", мало соответствовало боевой биографии офицера или, как принято говорить сейчас, "суровость наказания не всегда соответствовала тяжести преступления". Например, в моей роте погиб в боях на польской земле штрафник, майор Родин, бывший командир разведроты дивизии, направленный в штрафбат за "трусость". Едва ли можно себе представить "трусом" разведчика, награжденного до этого за подвиги и героизм тремя орденами "Красного Знамени".

7. Офицеры-штрафники в штрафбат попадали, безусловно, разные, но в абсолютном большинстве это были люди, имеющие твердое понятие об офицерской чести, стремившиеся скорее вернуться в офицерский строй, а таковое, естественно, могло наступить только после непосредственного участия в бою. Понимали, видимо, они, что штрафбатам именно сталинским приказом была уготована судьба передовых боевых отрядов, используемых на наиболее трудных участках фронта. И если штрафбат находился сравнительно долго в состоянии формирования или подготовки к боевым действиям, всем известные слова популярной еще до войны песни "Когда нас в бой пошлет товарищ Сталин" чаще произносились в смысле: "Ну когда ж нас в бой пошлет товарищ Сталин?" В большинстве своем, в недавнем прошлом офицеры-штрафники были коммунистами и комсомольцами, хотя теперь у них не было соответствующих партийных и комсомольских билетов. Чаще всего были они не утратившими духовной связи с партией и комсомолом и даже иногда собирались, особенно перед атаками, на неофициальные собрания. Принадлежность к партии большевиков - огромный стимул и реальная обязанность быть первым в бою, в атаке, в рукопашной.

Я рискну рассказать один свой фронтовой сон. Случилось это во время развития известной операции "Багратион" в июле 1944 года, перед наступлением на Брест, накануне важного для меня лично события - вручения мне после приема в члены ВКП(б) в политотделе 38-й гвардейской Лозовской стрелковой дивизии партийного билета. Тогда на фронте вступление в партию надо было заслужить, и писали мы в заявлениях: "Хочу быть первым в рядах защитников Родины". Буквально за день до этого мне приснились Ленин и Сталин, беседующие в моей земляночке и одобрявшие боевые дела мои и моего взвода... Как я был горд тем, что хоть и во сне, но соприкоснулся с ними. И до конца войны, и еще не один год после этот сон как-то вдохновлял меня в моей военной службе.

8. Бежавшие из вражеского плена или вышедшие из окружения, с оккупированных врагом территорий советские офицеры - это другая категория штрафников. Как любили говорить тогда бывшие военнопленные, оказавшиеся в штрафниках: "Английская королева своих офицеров в подобных случаях орденом награждала, а нас - в штрафбаты!" Конечно, неправомерно было всех, кто попал в немецкий плен, отождествлять с предателями. Во многих случаях в плену оказывались те, кто этого просто не мог избежать в силу не зависящих от него обстоятельств, а из плена бежал с риском для собственной жизни только ради того, чтобы вместе со всем народом страны противостоять врагу. Однако известно, что были и многочисленные группы заброшенных к нам диверсантов, завербованных фашистами из числа военнопленных и подготовленных в спецшколах абвера из согласившихся на сотрудничество с врагом предателей. Проводимые органами НКВД и армейской контрразведкой Смерш проверки и издержки того времени не давали гарантии на абсолютную достоверность результатов таких проверок. Вот и направляли многих подряд в штрафные формирования. Настроения и обиду честных патриотов, бежавших из плена, уже недавно, вспоминая прошлое, по-своему образно выразил в сердцах бывший штрафник нашего батальона Басов Семён Емельянович, бежавший из плена и оказавшийся в штрафбате. Он, настоящий советский патриот, которого тоже причислили к предателям, говорил о Сталине так: "За то, что он нас всех причислил к предателям, я бы его повесил. Но за то, что он привел нашу Родину к такой Победе над таким сильнейшим и коварным врагом - я бы... поставил его на самый высокий пьедестал на планете Земля". Недавно покинувший в свои 95 лет наш бренный мир, Семён Емельянович так говорил и о нашем штрафбате, в котором он "смывал вину" перед Родиной: "Я сожалею, что оказался невинным штрафником, но я горжусь тем, что был в особо упорном, особо дерзком и отважном 8-м ОШБ, где все мы были объединены не одной обидой или несчастьем, а одной ненавистью к врагу, одной любовью к социалистической Родине - Советскому Союзу".

В середине 2009 года в ответ на обращение к известным мне родственникам штрафбатовцев я получил поддержку не только их, но и честных журналистов и общественных деятелей.

А суть моего предложения состояла в том, чтобы, "отмечая мужество, героизм и определенный вклад в дело Великой Победы штрафников Великой Отечественной, объявить 27 июля, день издания приказа о создании штрафных формирований в минувшей войне, Днем штрафника. Эти особые батальоны и роты проявили себя, вопреки заказным фальсификаторам, как самые устойчивые, смелые и дерзкие в боях за Родину".

Трудно поверить, что этот призыв может найти добрый отклик в современных властных структурах, но надеяться хотелось бы.

9. К предстоящей 65-й годовщине Победы оживилась недобросовестная активность СМИ. Прошел уже и, думаю, еще не раз пойдет на экранах телевизоров насквозь лживый "Штрафбат" Володарского-Досталя, которому, несмотря на массовое неприятие его ветеранами, присваивают звучные эпитеты вроде "самый правдивый фильм о войне", "золотая серия военных фильмов России", "народный блокбастер" и т.п. К сожалению, ни многочисленные уже публикации армейской "Красной звезды", ни многие достоверные, созданные на строгой документальной основе книги о штрафбатах, ни даже авторитет президента Академии военных наук, генерала армии Махмута Гареева не могут пока преодолеть гигантского пресса лжи истинных хозяев телевидения, антиисториков и антипатриотов. Наступление на правду продолжается.

Последние выпады против Сталина - претендующий на объективность многосерийный "Алтарь Победы" на канале НТВ и передача, организованная на этом же канале 20 декабря "Сталин с вами?" В "Алтаре...", где недавно прошла серия "Генералиссимус", несмотря на большинство положительных оценок роли Верховного, авторы сделали в финале фильма известный уже давно ложный постулат антиисториков: "Победа достигнута не благодаря Сталину, а вопреки ему", будто народ советский сам, из последних сил, долгие 4 года шел к Победе и победил, а Верховный, как мог, этому противостоял и препятствовал.

Когда мне удалось дозвониться до сорежиссера этого "Алтаря...", то на мой вопрос, как же они могли игнорировать мнение фронтовиков, он ответил: "Нам была дана жесткая установка - не обелять имя Сталина". Да не нуждается это великое имя в каком-либо "обелении"! Однако нельзя же его и беспредельно, бессовестно очернять! Мы, конечно, понимаем, что "установка" эта не от Кашпировского, и даже не от хорошо оплачиваемых руководителей НТВ.

В передаче, прошедшей 20 декабря, в канун 130-летия со дня рождения Генералиссимуса Советского Союза И.В.Сталина, молодые, агрессивные журналисты, уже с "запудренными" собственной антиисторической пропагандой мозгами, словно свора злых шавок, набрасывались на всех, кто говорил добрые слова о Сталине. Они фактически устроили позорный шабаш, непристойный даже для современных "ток-шоу". Наиболее употребляемый ими аргумент против сталинского периода Советской власти был: "А мясо вы тогда ели?" Да ели мы и рыбу, и мясо натуральное, российское, а не привозное, в том числе и такое редкое ныне мясо - крабовое ели! Может быть, не столько ели, сколько на Рублёвке или во французском Куршевеле сейчас ест наш "высший класс", для которого "барбекю" свиные и куриные, мясо на ребрышках, говяжьи стейки и другие деликатесы, приготовленные в маринаде с виски, - чуть ли не ежедневное меню. Но шашлыки на бесплатных курортах Грузии, Абхазии, бешбармак и узбекский плов в советских общедоступных санаториях Средней Азии ели! А сибирские пельмени не переводились ни в самой Сибири, ни на Урале, ни на Дальнем Востоке. Ответьте сами себе, господа злопыхатели, а едят ли ныне мясо те миллионы бывших благополучных советских людей, обездоленных, ограбленных вашими хозяевами-олигархами?

Знакомый кинодокументалист из Зауралья по поводу этого непристойного телевизионного шабаша написал мне: "Смотрел эту гнусную, в очередной раз сделанную на НТВ передачу. Смотрел с Вовкой, который в конце сказал по поводу передачи и ее ведущих: "Пап, а они ведь на Сталина тявкают, потому что они все его боятся. Они тявкают, а в глазах у них страх и ужас". Вовке 14 лет, и он все понял".

Боятся они не столько света этого великого имени, идущего из нашего героического прошлого. Боятся того, что отдаляясь по времени от нас, имя великого Сталина становится величественнее и привлекательнее для новых поколений как непревзойденный пример истинного служения своему народу.