1. "Упельсинкины новости" / Вместо предисловия

2. Вл. Ларченко: "Все дороги ведут в Египет"/ Ассоциация по изучению Древнего Египта "МААТ"

3. Р. Турман. Бесконечная жизнь: Семь добродетелей хорошей жизни/ Книжные обзоры

 

Рада приветствовать всех читателей очередным Выпуском рассылки "Современное религиоведение".

Вместе с моей рабочей активностью проснулась и моя невнимательность. Приношу свои извинения за досадную опечатку, допущенную мною в прошлом Выпуске рассылки в фамилии автора статьи в журнале "Религиоведение". Исправленный вариант:

Накорчевский А.А. Паломничество в Японии: земные следы небесных путей. Опыт системного анализа

Кроме того, вместо обложки "Древнерусского язычества" на сайте какое-то время красовалась обложка книги И.Р. Тантлевского. Благодаря вашей внимательности (спасибо, Володя!) мы это дело поправили.

Бродя по сайту Ассоциации по изучению Древнего Египта "МААТ", о которой было рассказано в прошлом Выпуске нашей рассылки, мы обнаружили интервью Натальи Алякринской с вице-президентом Ассоциации Владимиром Ларченко. "Старожилы" Упельсинкиной страницы наверняка помнят о том, что в нашей коллекции интервью уже была опубликована беседа с Владимиром - это было одно из первых интервью, взятых нами. Давайте же посмотрим, что нового произошло в жизни Владимира Ларченко - автора знаменитого проекта по египтологии www.kemet.ru (к сожалению, этот проект сейчас недоступен). Итак, перед Вами - интервью, взятое нами с официального сайта Ассоциации по изучению Древнего Египта "МААТ".

PS. Плюс - пара слов о книжных новинках. Очень скоро увидимся снова - уже сейчас готовится первый декабрьский Выпуск рассылки. :-)

2. Владимир Ларченко: " Все дороги ведут в Египет"

а окном -- зимняя московская ночь. На столе -- чашка кофе, гора книг и включенный компьютер. Перед экраном -- человек. Сейчас его лучше не трогать, потому что он затерялся среди древнеегипетских храмов и пирамид..

С Владимиром Ларченко, вице-президентом Ассоциации по изучению древнего Египта "Маат", такое происходит уже больше трех лет. И, похоже, конца этому не видно. Потому что любимое дело предполагает полное и добровольное погружение. Которое и привело к тому, что теперь его сайт, посвященный культуре и искусству древнего Египта (http://www.kemet.ru/), знают практически все, кому небезразлична эта материя.

"Так, впрочем, чаще всего и бывает в нашей жизни, -- писал Михаил Булгаков. -- Целых 20 лет человек занимается каким-нибудь делом, например, читает римское право, а на двадцать первом -- вдруг оказывается, что римское право ни при чем, что он даже не понимает его и не любит, а на самом деле он тонкий садовод и горит любовью к цветам".

К счастью, нашему герою не пришлось ждать десятилетия, чтобы понять свое предназначение. Все произошло быстрее. Ему понадобилось полтора года, чтобы увидеть, что офтальмология -- не его стихия. Еще какое-то время -- чтобы освоить компьютер и стать специалистом в области веб-дизайна. Египет медленно созревал где-то в глубине души и ждал своего часа, чтобы раз и навсегда изменить всю жизнь...

-- Каким образом в вашей жизни появился древний Египет?

-- Это произошло не вдруг. Была некая эволюция. Где-то около 10 лет назад у меня возникли вопросы по религиоведению. Помните, когда началась перестройка, стало модно верить в бога? Я не понимал, что люди в этом находят. Почитал про ислам, буддизм, христианство. Увидел, что разница минимальна, но продолжал искать что-то более древнее, глубокое... Помню, в журнале "Наука и религия" были напечатаны отрывки из "Амдуат" -- древнеегипетского текста, рассказывающего о загробном мире. То, что я прочитал, было немного непонятно и сильно отличалось от того, что мне удалось прочесть по религиоведению. Просто так эта книга не давалась, надо было "покопать" поглубже. И я понял: как все дороги ведут в Рим, так же любая религия, поиск истины, если хотите, приводит в Египет. Так и я -- пришел туда, огляделся, и увидел, что там гораздо больше интересного, чем где бы то ни было. Вся религиозная литература перекочевала на второй план, и стол оказался завален египетскими книгами...

-- А как пришла идея своего сайта?

-- Дело в том, что аналогов в России не было вообще. Когда я попытался поискать в русскоязычном Интернете информацию по древнему Египту, то провел там довольно много часов и ничего не нашел. При этом сайтов на английском языке, посвященных древним цивилизациям долины Нила, оказалось достаточно много. Стало обидно. Именно из-за этого мой сайт -- на русском языке.

-- На кого изначально был рассчитан этот проект?

-- Когда около трех лет назад сайт только рождался, я сначала не понимал, для чего и для кого я это делаю. Просто от души хотелось поделиться информацией. Я спрашивал себя: "А надо ли это кому-нибудь? У меня-то все это есть. Может, я зря сижу до 4 часов утра каждый день и помещаю на сайт по 300 -- 400 страниц книг"? И я решил сделать новостную рассылку, чтобы узнать -- читает ли это хоть кто-нибудь. Сделал -- и стал ждать. Через сутки обнаружил, что четыре человека подписалось. И стало сразу понятно: да, это нужно. Четыре человека -- для этого уже стоит работать. Сейчас постоянных посетителей уже свыше пятисот.

-- Кто эти люди, которые заходят на ваш сайт?

-- Это самые разные люди, которые прочитали какую-то книгу, побывали на какой-нибудь выставке или посмотрели кино, иногда глупое, скажем "Мумию" или что-нибудь подобное... А потом возникают вопросы: кто такой Рамсес II, кто такой Анубис? -- Человек начинает искать информацию в Интернете. И тут оказывается, что все совсем не так, как в кино, а гораздо глубже, насыщеннее, интереснее. Он углубляется и... Это как рыбу ловить -- затягивает. Заинтересовало -- он почитал, потом больше, больше... Есть люди, которые так и "попались" -- и теперь ни одной книжки не пропускают. Многие просто еще не знают, что им суждено этим заниматься -- надо их просто натолкнуть...

-- Есть ли какой-то отклик на ваш сайт, который запомнился? С чем к Вам обращаются те, кто любит страну пирамид?

-- В основном люди не пишут, а спрашивают. Я даже пробовал специально делать на сайте ошибки -- например, рваную новостную ссылку. Она провисела месяц, прежде чем кто-то робко заметил: мол, я жду, а вы никак не поправите... Контингент очень скромный. Когда я делал опрос по поводу книг -- в день голосовало более тысячи человек. А если опросов нет -- никто не пишет. Такое ощущение, что люди просто стесняются или боятся -- своего незнания. Они считают, что раз я так давно занимаюсь Египтом, значит, знаю заведомо больше... А еще порой задают самые неожиданные вопросы, просят помощи. Вот, например, не так давно мне пришло письмо от человека, в семье которого многие годы хранился какой-то египетский предмет, к которому давно привыкли, как к старой игрушке. Нашли его случайно -- в небольшом тайнике под подоконником, на кухне в старинном доме. Каково было мое удивление, когда я взглянул на приложенные фотографии, -- это была великолепная канопа, сосуд для внутренностей, изъятых при мумификации, с расписанной крышкой в виде портретной головы усопшего, 15 века до новой эры... Потом выяснилось, что когда-то в этой квартире жила какая-то художница, любительница древнего искусства, навсегда покинувшая Россию в годы революции, которая, скорее всего, и спрятала дома уникальный памятник...

-- Как в вашей жизни возникла Ассоциация "Маат"?

-- Когда я первый раз ехал на встречу с ее президентом, у меня была корыстная цель. Ощущалась очень большая нехватка информации для сайта. Я стучался во все двери, в частности, в Академию наук, -- все отмахивались, никто толком ничего не отвечал, не желая тратить времени на беседу. И вдруг в Ассоциации я получил столько информации, что до сих пор перевариваю... Это было абсолютно неожиданно и так не похоже на то отношение, которое я встречал раньше в научной среде. И просто корысть, которая была, пропала. Отношения перешли на новый этап, появились друзья, которые сломали многие мои стереотипы, заставили посмотреть на жизнь по-новому. Теперь, когда я вижу, что кто-то ищет информацию, я ее даю -- это же здорово! Мне говорят: зачем размещать на сайте книгу, если она продается в магазине? Но ведь я могу ее купить, потому что у меня есть работа, а парень, который учится в школе, себе этого позволить не может. Но мама дает ему денег на Интернет -- и он сможет просто распечатать эту книжку и читать, а есть в стране регионы, где этих книг просто и не продают...

-- У вас получается некая двойная жизнь: утром -- работа веб-дизайнера в известной провайдерской компании, вечером -- древний Египет, "Маат", пирамиды, сфинксы... Это не конфликтует между собой?

-- Такой вопрос мне задавался не раз, в том числе и начальством. Нет, не конфликтует. Но я знаю, что это будет, рано или поздно. Есть понятия приоритетов. Я умею отрешиться от одного и заниматься другим. Но бывает, что приходишь на работу, и душа не лежит. Тогда загружаешь свой египетский сайт и начинаешь заниматься каким-нибудь текстом. Благо, что пока у нас нет жесткого контроля, и можно себе иногда это позволить, а работу попросту отложить на дом... А вообще Египет занимает сейчас практически всю мою жизнь, кроме тех часов, которые отданы близким мне людям. Это моя судьба, то, во что я верю.

-- Как к вашему увлечению относятся коллеги по работе?

-- По-разному. Одни пожимают плечами, говорят: "Зачем тебе это надо?". Другие -- относятся с уважением и даже интересом. Если что попадается -- сразу несут: книги, фильмы, информацию. У меня уже есть по две-три одинаковых книжки.

-- Каждый, кто любит Египет, делает это по-своему. У вас большая коллекция старинных открыток, посвященных Египту. Почему вы больше ориентируетесь на антикварные вещи, на старину? Отчего вам интересен именно "тот" Египет?

-- Наверное, потому, что на первом плане для меня стоит не египтология как таковая, а история египтологии. Мне больше интересен сам процесс открытия памятников, истории жизни тех удивительных людей, которые их находили.

-- Есть ли среди них кто-то, с кем вы в большей степени резонируете?

-- Пожалуй, у меня особенное отношение к Джованни Бельцони. Он был одним из самых ранних египтологов, авантюристов. Поставлял вещи в Британский музей, раскапывал гробницы и зарисовывал надписи со стен древних храмов. Бельцони оставил после себя хорошее наследие, и сейчас о нем пишут, как о человеке, много сделавшем для египтологии. На самом деле вначале он был жуликом и приехал в Египет воровать. А уехал зараженный, заболевший Египтом... Все мы "больны" на самом деле, и я тоже. Я бы поехал в Египет работать даже бесплатно -- если бы мне обеспечили минимальную еду и одежду...

-- А если бы действительно пригласили -- что бы хотелось делать: раскапывать гробницы, реставрировать храмы, работать в музее?

-- Наверное, работать в музее, реставрировать вещи. У меня есть некоторые художественные наклонности. Норисовать Египет я себе пока не позволяю -- это требует особого подхода, времени, состояния души...

-- Какие были ощущения, когда вы впервые ступили на египетскую землю?

-- Не самыми романтическими. Бетонный аэропорт в Хургаде, песок... Первым, кого я увидел, был солдат в зимней форменной одежде: черный суконный берет, черная суконная куртка, черные суконные штаны и высокие кожаные полусапожки. Был апрель, температура -- около 30 градусов. Я -- в футболке, джинсах и сандалиях и обливаюсь потом. А человеку хорошо... Но это был еще не Египет.

-- Когда вы переступили порог "настоящего" Египта -- что поразило в первую очередь?

-- Сюрпризом для меня оказались размеры памятников. В книге любой из них кажется меньше -- даже если указаны его размеры, например, колонна высотой 30 метров. Это то, что поражает и навсегда остается в памяти.

-- Есть ли в Египте место, куда вам постоянно хочется вернуться?

-- Город Кена, рядом с Дендерой, в центральной части Египта. Он -- некая артерия между побережьем Красного моря и долиной. На самом деле это не город, а, скорее, большая деревня, которая расширилась за счет караванного пути, торговых факторий. И хотя делать там, в общем-то, нечего, именно в этом месте, благодаря какой-то особенной атмосфере, пожалуй, я почувствовал себя, как дома. Еще -- люблю Каир, несмотря на то, что в нем, кроме Египетского музея, немного достопримечательностей. Хотя он меня не любит ужасно: не было ни одного приезда туда без болезни -- головные боли, жуткая простуда. В других египетских городах ничего этого нет: я очень легко переношу жару, да и не в ней дело, это точно...

-- Из исторических фигур в Египте кто вам наиболее симпатичен?

-- Рамсес II, конечно. Почему? Это великий человек, который сделал больше всех. То, что мы видим сейчас в Египте, по большей части его заслуга. Тут даже и комментировать сложно. Что может быть величественнее и прекраснее, чем Луксорский храм и святилища Абу-Симбела?

-- Ваша любимая книга и фильм о Египте?

-- Мне пришелся по душе польский фильм Фараон, в отличие от одноименной книги Пруса. А настольная книга, для души -- не совсем художественная, скорее, обзорная. Она написана в 1822 году, автор Сергей Самойлович. Называется "Очерки о современном Египте". Это книжка еще с "ятями". Когда ее читаешь, не только видишь, но и чувствуешь -- запах, например. Почему я еще люблю старые книги -- они особенно пахнут.

-- А какие у вас были ощущения, когда первый раз в руки попал египетский подлинник?

-- Это было невероятно -- как рукою сквозь время. Ощущение очень глубокое. Сейчас все стало более привычным, что ли. Но, конечно, все равно восхищаюсь. А мама смотрит в лупу, с очками и без, и удивляется: "Я бы по улице мимо прошла и не подняла бы!" Я говорю: "Мама, да ты пойми, эту вещь сделали за 400 лет до рождения Клеопатры!"-- "Ну и что?"...

-- Из древнеегипетских текстов есть что-то такое, на чем вы остановились, что особенно запомнилось?

-- Наверное, текст на обелиске царицы Хатшепсут. Там есть как раз ощущение проникновения сквозь время. "Скажу я людям времен грядущих...", -- Хатшепсут сидит во дворце и советуется с собственным сердцем. Сердце, обращаясь к памяти предков, советует ей почтить ее божественного отца Амона так, как никто его никогда не почитал. Она ставит два гигантских обелиска, покрытых электрумом. И больше всего боится, что потомки спустя века обвинят ее в похвальбе: "...не говори, что это похвальба, но скажи: "Как похоже это на нее, как достойно отца ее!". Наверное, это действительно наиболее яркий текст, который обращен к потомкам...

-- Может быть, есть нечто такое, что Вы могли бы назвать для себя символом этой страны? Нечто, передающее Ваше ощущение от Египта...

-- Всего так много... Хотя, когда идешь в Фивах из Долины царей, издалека открывается вид на ослепительно-белый храм Хатшепсут в Дейр эль-Бахри. Это место, которое меня действительно поразило. Помнится, когда был там впервые, храм уже закрывался, и друзья торопили, боялись не успеть осмотреть всего комплекса. А я так и не "побежал" с ними. Хотелось просто постоять и смотреть, смотреть...

-- Чему мы могли бы поучиться сегодня у древних египтян?

-- Наверное, последовательности. У каждого египтянина от рождения до смерти всегда была цель. У современного человека есть определенные честолюбивые стремления: кто-то хочет прославиться, кто-то -- разбогатеть. Людей с чистыми помыслами -- единицы, как единицы и тех, кто просто задумывается о цели своей жизни. Я не пытаюсь пойти вперед и чем-то стать. Странно, наверное, но я просто сподвижник. Мне хочется, чтобы человек, который сделает открытие в египтологии, пусть даже через 20 лет -- чтобы этот человек просто вспомнил, что именно благодаря моему сайту или разговору со мной он заинтересовался древним Египтом и с этого начал. Наверное это и есть моя цель.

Наталья Алякринская

Источник: Официальный сайт "МААТ" - Ассоциации по изучению Древнего Египта

3. Книжные обзоры

Турман Р. Бесконечная жизнь. Семь добродетелей хорошей жизни

Предисл. Е.С. Далай-ламы. Пер. с англ.: А. Степанова

М: Открытый мир, 2005. 384с.

Е.С. Далай-лама:

"Я счастлив представить [...] книгу моего старого друга Боба Турмана, название для которой он позаимствовал у одного из Будд, известного в Тибете как Тсепамей, что значит Бесконечная Жизнь, и указывает на те важнейшие качества, которые Будда воплощает в себе.
Он представляет нам точку зрения Махаяны о том, что совершенное просветление - это не просто состояние спокойного прерывания течения жизни, почти небытия. Состояние Будды подразумевает полное осознание, что находит блаженное выражение в сострадании, неустанно направленном на всех живых существ, и проявляется, когда это необходимо, в том, чтобы помочь им обрести свободу от страданий.
Профессор Турман описывает этот взгляд в контексте обширных интенсивных практик бодхисаттв, трансцендентальных добродетелей или совершенств."

Источник: Торговый зал Дхармабукс (Букинист Online)

При перепечатке материалов ссылка на рассылку
Современное религиоведение обязательна!