Верология и Верософия.

Здравствуйте уважаемый читатель! Наверное, вы не раз видели кошмарные сновидения (равно как и порнографические). Вам приходилось сталкиваться с милиционером, чиновником? А на какие самые жуткие фантазии способны вы? И к чему они сводятся? Посмотрим…

Сначала определимся в понятии нужных терминов (узко, для данного исследования):

Кошмар – это динамический, процессуальный образ и субстрат переживания ужасающих, деструктивных явлений в которые субъект попал поневоле или (и) сформировал в своём воображении. В этимологии слова обнаружим языческих демонов. Агрессия – характеристика и образ действий, несущих вредные последствия для субъектов и объектов. Вера – модальная сила времени и суть-энергия воли, интеллектуальное связующее сознания. Верование  – предвосхищение в понимании и сила воления. Воля – модальная сила ускорения вращения (воления) и быстродействия разума, проявляющаяся как суть свободы выбора меж страхом и любовью. Воление – суть-энергия желания (заказа) экспортируемых верою ЦМПИ в будущую действительность. Поэтому воление в сиюминутную реальность – пустая трата сил и времени (неверная фантазия). Воление в реальность названа властвованием. Посему власть являет безволие. Власть – «право» силового господства, захваченное властолюбцем. Государственная власть, точнее властительство – «право» силового господства, захваченное несколькими договорившимися властолюбцами. Властвование – безответственный процесс обезволивания обманутых и запуганных. Насильственное вменение «прав» и «обязанностей» на почве обманно инкриминированных виновностей.

Каждый испытывает страх перед опасностями среды и другими людьми. Последних можно подразделить на «государственных» и «неофициальных» агрессоров. Чем убийца Иванов, втыкающий нож в одну жертву, отличается от начальника Петрова, убивающего миллионы? – принципиально, - ни чем. Иванов может миллион раз воткнуть нож в миллион новых жертв. Петров пользуется не ножом, а хитрой злобой, манипулирует чужими ошибками по казённому «праву». Для этого он полагается на идеологическую трансдукцию «граждан» наученных мнить свою виновность от готовности что-то нарушить, ибо есть «государственные органы» заранее готовые это пресечь. Государственная идеология – суть «право силы», субъективная воля, возведённая в «закон». Страх и сила – почва господства. Основой государственности является право – мнение о возможностях, которые «надо защищать» законом.  Господство – следствие защиты, т.е. для государственной системы насильственных гарантий, по закону необходимы внешние и внутренние угрозы (вражьи армии, свои бандиты, революционеры и террористы). Имитируя реальность гипотетических императивов, властолюбцы нуждаются в опасностях, провокациях и обмане! Иначе нет оснований, поводов и оправданий.

Явление властвования предстаёт то, как частные, личные (он начальник – я дурак); то, как общественно-государственные отношения (правительство и народ). В обоих вариантах властолюбцу требуется право, без делегирования которого власть неправомочна, не убедительна и невменяема. Добыча этого права осуществляется страхом по обману (напугал враками, и спровоцировал ожидаемое) и страхом по вине (воспользовался реальной виновностью или обманом её навязал, требуя сатисфакции и угрожая «справедливой» расправой). Причём право вменяется частным образом, лично (индивидуальный договор) или же право уже вменено правительству, и очередной властолюбец входит в готовую структуру на казённую должность. И в этом варианте, вступающий в должность подчиняется своему непосредственному начальнику, лично вменяя ему право властвовать над собой. Часть своей воли он теряет по праву повелевать собой, часть воли он гасит, получая властную должность, а часть воли им уже потерянна с момента появления жажды к власти. Так отношения властвования становятся системой безволия. Властвование, как явление тотального безволия, содержит активное влечение (также с сублимацией либидо) к власти над обезволенными «избирателями» (пассив) и активное их желание снять с себя ответственность и часть забот, перекладывая оное на позволяющих вменить их себе властителей (пассив). Вот уж разврат! В такой «эротической» игре процветает взаимный обман и жестокость. «Партнёры» остервенело «драят» друг друга, наговаривая о любви, ответственности и счастье… Кто кого смачнее обманет – тому и фарт. Процесс сравним с вовлечением в зависимость и употреблением наркотиков. Эскалация зависимости от властвования как внутреннее безволие и внешняя безответственность подобна деятельности «ширятся» и долговременности наркотического опьянения (состояние невменяемости). Таким образом, власть и властвование (наркотик и наркомания, мания и изнасилование) являются духовной болезнью. Властителя не трудно назвать шизотимиком, шизоидом, параноиком. Деятельность его сопряжена с фактурой циркулярных психозов, нарциссизмом. Как аберрация, властвование показывает пограничное психорасстройство влекущее лживость, первым делом об «ответственности», и «ясном понимании» целей, задач, чаяний. Т.е. властвование являет невменяемость, психопатию чиновника! Как положено маньяку или наркоману, властитель (гетеросуггест) старается вовлечь в свой круг побольше «дойных электоров» (аутосуггестов) организуя среду «доверяю – не доверяю». В этом «вольере сомнений», «ключом» к овладению избирателем является страх, «замочной скважиной» – обида, ненависть и вожделение. Внушение авторитарности к доверию ведётся целенаправленно напрямую (императивно) или латентно (косвенная суггестия) при обязательном формировании особого условного рефлекса (его условие – совпадение во времени, временная модальность) подкрепляемого испугом, наказанием и подарками (кнут и пряник). А в информационно-психологической среде «верю – не верю», у властолюбца нет времени воспользоваться сомнениями электора, ибо тот быстро принимает верное или ошибочное решение. Поэтому вера мешает властителям. Внушение авторитарности (в т.ч. как гипноз) имеет в своей методике ритмичные повторения, подкрепления, навязывания; предлагает к использованию сублимативную ругань-сквернословие, уводящую энергию психических расстройств, когнитивного диссонанса. Ответственность за постулирование власти ложится на избирателя тогда, когда ложь о некоей ценности и необходимости власти становится в его сознании убеждением (вознесение установки).

Убеждённость – ключевое состояние сознания, дающее энергичность и целенаправленность действиям, отношениям. Распорядитель мнит себя начальником, и нуждается в мировоззренческой убедительности своих «правомочий».

Если развитие личности определяется внутренними противоречиями, на разрешение которых направляются силы разума, то противоречия, которые не разрешены (прежде всего, в мотивационной сфере) влекут задержки развития, психоневрозы и пр. Одно из основных противоречий – расхождение между возникшими потребностями и достигнутым уровнем овладения средствами их удовлетворения. Здесь и рождается страсть к власти и властвованию (суррогату воли и воления), переносу-экстраполяции мнимых способностей на меру безволия электоров. При этом властолюбец использует «обезболивающие средства» – наркотики, алкоголь, табак для тел, и враньё для разумов - о долге, обязанностях и повинности. Долг (недостаточность у дающего) и долженствование (избыток у должника), переименовываются в повинность (подмена понятия). Вовлечение в процесс властвования (как в наркотический круг зависимости) осуществляется, прежде всего, заражением ТГХ. Начинается закладка и формирование матриц властвования в детстве. В младенчестве, например – пеленанием. В детских садах – в ролевых играх, где учат подчиняться «большинству», стоящему за «вождём». Дома – под родительским приказом. Далее в общении, посредством форм-матриц обиды, ненависти и вожделения в перенаправлении, сублимации аффилиации в комплексе Каспара-Хаузера (желание общаться) гипостазированием в абстракции (философия). В старшем подростковом возрасте – в учебно-профессиональной деятельности, узким направлением творческих, прагматических интересов и способностей  личности. В разуме закрепляется «естественная убеждённость» в необходимости подчиняться, искать «авторитет», или самому становится «командиром». И если, прочие играют во властвование государства и веления общества, не приемля иного, то «ренегат» преследуется и наказывается, становясь виновным. Для того организовали «суд», где по правилам игры во «власть государства в обществе» хитрецы устанавливают критерии и меру виновности, фактуру повинностей.  А в некоторых залах «суда» даже упоминается причастность сему Господа Бога. Если «суд» определяет «вину», назначая повинность, то, чем это успел провиниться (и побывать в суде) новорожденный, которому до 18 лет «включат счётчик», что после даст кому-то право принудить его к службе в армии? Там «виновник» погибнет, тем, еле-еле покрыв свой «ужасный долг»… Может быть, младенец задолжал деньгами? Осмысленно взял кредит заботой «мин. здрава», защитой милиции, армии? Долг, как моральная или прагматическая обязанность предполагает, что должник осознанно брал и обязывался. Где, когда, при каких обстоятельствах конкретный младенец, школьник, девушка и юноша натурально взяли личные деньги или услуги у конкретного властителя? Гораздо легче определить моменты, в которых они не могут отказаться от «услуг руководства»… Долженствование по обманно вменённым долгам является скрепляющей идеологией государственности.

Некоторые психологи считают, что при усвоении способов действия с предметами происходит формирование дитя как члена общества. Поводом к вступлению в игру «общество» является слабость и материальная зависимость неокрепшего тела дитя. Разум его вынужден принять игру (шантаж), и значит её правила, где провоцируются проблемы доверия-недоверия, на разрешение коих и самоназначаются вожди, прокуроры, судьи.  Так «общество» огосударствляется.

На протяжении исторического времени, верной моральной и идеологической основы власти нет. Каждую минуту некие «долги» и «виновности» нами же оплачиваются, вернее давно переплачены. Реальность долженствования не выходит за семейный порог. Поэтому казённые властители так настойчиво детерминируют родственные отношения всевозможными формальностями (брак, семейный кодекс и пр.).

Жажда власти возникает по предъявлении властвования; не знаешь, – не хочешь. Желание владеть землёй, едой, одеждой, любимым человеком не есть властвование над ними. Потому что земля, еда и одежда, – данная необходимость; а любовь и секс – прекрасная необходимость.  Я люблю землю, еду, одежду, другого человека, и это обладание с любовью, а не власть. Власть – овладение без любви, принуждение. Поэтому властители жаждут «любви народной», ибо знают, что любви личной, каждого, им не видать. А абстрактному «народу» можно приписать «всеобщую любовь».  Да, человек инстинктивно хочет любви, грубой или возвышенной. Но инстинкта власти нет, его вменяют вместе с «абстрактными эгрегорами общественных институтов». Человек не «общественное животное», семья не «ячейка общества», а «общество» не «большая семья» (где «государственные отцы» убивают миллионы детей). Семья - не социальное явление! Властитель подражает семейственности и семейной любви, потому что человек – существо семейное, а не «общественное». 

Разница между семейственностью и общественностью выявляется так: создание семьи начинается с акта овладения – женщина овладевает психикой мужчины, мужчина овладевает психикой женщины, и они овладевают друг другом физически – акт овладения состоялся. Далее им не надо овладевать друг другом, они отныне обладают друг другом в любви и вере. В общественных взаимоотношениях картина иная: персонажи стремятся овладеть психикой и имуществом других постоянно, это ежеминутное, нескончаемое преодоление, захват, кража, обман, подтасовка. Тут состояние любви в вере практически недостижимы, но столь же постоянны  страсти и доверие-недоверие. Элементы общественных отношений, внесённые в семейную жизнь разрушают семью. Элементы семейных отношений, вносимые в общественные, превращаются в нечто уродливое (государственно-мафиозные кланы).

Откуда казённый садизм? Почему происходят такие беды? Кто и как виноват?

Поскольку корень вреда усматриваю в ментальных явлениях, и, прежде всего в ТГХ, а диагностику проблемы и умозаключения осуществляю с точки зрения времени, то прояснение патологий лежащих в основании девиантного поведения начну с констатации:

1.      Фило-онтогенетическая интенция жизни конкретной особи полагает, стратегическую задачу - получить (жизнь, пищу, сохранность, безнаказанность, удовольствия и пр.), и стратегическую цель – быть, дабы получать и иметь.

2.   Осуществление жизнедеятельности строится на основании этих стратегических потребностей, обрастая тактическими модусами и фабулами (житейские навыки, опыты, истории). Нет явлений индивидуальной жизнедеятельности вне стратегии получения.

3.   Любые устойчивые основания психики особи (установки, постоянные влечения, привычки и навыки, даже принципы) формируются на основании древних психических образов, приобретённых на первых порах жизни в РК.

4.   Груз фило-онтогенетического, интерриоризованного опыта особи является психофизиологической базой поведения и расстройств.

Рассмотрим проблему изнасилований и людоедства. Людоедство, антропофагия – внутриродовое поедание человеческого мяса в целях удовлетворения пищевого голода или (и) мистического, обрядового интереса (в язычестве). Изнасилование – принуждение к сексуальному сношению с применением обмана, шантажа, лишения сознания и возможности сопротивляться; реализации или угрозы здоровью или жизни жертвы.

Сексуальные убийцы-маньяки обычно выслеживают жертву, внезапно нападают на нее, приводя в шок, насилуют, наносят множество телесных повреждений, вспарывают грудь и живот, выворачивают внутренности, совершают надругательство над половыми органами, отрезают отдельные куски тела, поедают их или разбрасывают в разные стороны и т. д.

Что же порождает изуверство? Полагаю, что заболевание ТГХ ухудшает психический иммунитет разума, который теряет способность к здравой сублимации, переделке дистрессорной информации, гнёта обстоятельств, житейских диссонансов.  Нормальные влечения портятся, извращая свои мотивы. Ведущим мотивом ряда серийных убийств, в том числе сексуальных, является некрофилия - неодолимое влечение к смерти, уничтожению всего живого. С верософской точки зрения, некрофилия является одним  из наиболее греховных состояний больного духа-разума. Оно содержит интенции убийства, самоубийства и разврата.

Полную оценку сексуальных действий над трупом трудно осуществить без привлечения понятия каннибализма. Употребление в пищу чего-либо, лежит в стратегии «получать и быть» интенции  самосохранения. В таком рассмотрении человечина является белковой пищей, чьи качества вне социального контекста вполне пригодны.  Собственно и изнасилование, в «сухом остатке» – половой акт; он же, осуществлённый с трупом – нестандартная мастурбация, онанизм, лежащие в контексте получения (удовольствия, удовлетворения). Мерзость сему придаёт форма и характер их совершения в нашей оценке.

Жертва может оказать сопротивление насильнику, тогда он убивает.  Но, желая покушать говядины, человек тоже убивает, и за это его, как правило, не винят. Откровенно говоря, характеристики антропофагии в том же «сухом остатке» настолько близки норме поведения и жизни современников, что модусы каннибализма востребованы и в субординации на производстве, службе, и в «личной жизни», в играх и учебных процессах. «Я тебя съем» и «Я тебя поимею» – актуальные девизы общественных взаимоотношений. Поскольку в т.н. обществе постоянно складываются неблагоприятные ситуации (война, голод, болезни, тирании и пр.) то рецидивы людоедства и всплески сексуального насилия просто обязательны.

Порнография – пристрастное смакование откровенных образов полового сношения в циничной, грубой форме, в том числе с участием существ и употреблением объектов, не отвечающих норме полового акта. Порнография и каннибализм – сильнейшие средство воздействия на ЦНС. Изнасилование, убийство и пожирание себе подобного это и значительная фаза рефлексии! Расчленяя свою кричащую жертву, людоед занимается моделированием самоубийства. Он как бы убивает своё тело, которое ему в тягость (тело своё надо кормить, греть, оно болит, чешется…). Мольбы, вопли и агонии жертвы – возбуждают, стимулируют выброс нейропептидов. Агрессор орёт и стонет вместе с жертвой! Комплекс антропофагии коррелируется садизму, мазохизму и суициду.

Процессуальные качества приготовления и потребления пищи по некоторым важным характеристикам схожи сексуальным процессам. Приобретению и приготовлению продуктов сопоставимы действия слежки, ухаживания за объектом вожделения, или, в случае насилия: разрывание одежд, побои, оскорбления. Приёму пищи сопоставим сам половой акт (жевкам – фрикции, глотанию – семяизвержение, утолению голода – оргазм и удовлетворение). Это подтверждается словами: «Какая ты аппетитная!», «Сладкий мой!». В процессе полового акта партнёры кусаются, гладят и мнут друг друга, что может вызвать гастрономические ассоциации. В акте участвуют слюна, также приёмлются другие выделения. Это может актуализировать древний опыт изнасилования и людоедства.

Помимо сексуальных контактов человек имеет так сказать семейно – субординационные.  Лупцуя дитя за двойку по математике, папаша волей неволей получает не только сексуально интерпретируемые ощущения, но и позывы к первым фазам людоедства – прибить слабую жертву. Момент погружения кулака в тело, ощущение мягкости и сопротивления (извините) мяса и кожи «жертвы воспитания» пробуждают в нём постыдные воспоминания из прошлых жизней. При отсутствии настоящей любви, мужчина удовлетворяющий своё либидо с партнёршей, в секунды восхождения к оргазму, порой с трудом может отличить, что он делает: утоляет либидо или голод? Что погружает – причинный орган?  Жало? Клык?

Воистину где нет любви – там зверство!

Обнаруживается непосредственная корреляция между либидо и пищевым голодом (в норме), и сексуального насилия с людоедством (в патологии). В верологии надо рассматривать явления с точки зрения времени. Сопоставьте временные признаки пищевых и сексуальных действий. Их временная схожесть (по темпо-ритму) является важнейшим провокатором ассоциации, сублимации, замещения, переноса и пр. Пробуждение фабул антропофагии на фоне сексуальных проблем влечёт неврозы, неврастении (психофизиологическое перенапряжение) и ночные кошмары. Именно в кошмарных сновидениях можно видеть связь либидо и людоедства. В сновидении всплывают жуткие воспоминания. Ты насиловал, убивал и ел, тебя насиловали, убивали и ели. Не мудрено, что психические отклонения и «нормы социального общения» пронизаны психологическим людоедством.

Серотонин (производное незаменимой кислоты триптофан) – важнейший гормон регуляции работы желудочно-кишечного тракта и медиатор в процессах сна. Триптофан (в гамма-глобулинах), серотонин и резерпин (успокаивающий алкалоид) вырабатываются из индола. Нарушения в цепи – и получим потного гипертоника-агрессора, с дурным запахом изо рта, заразного, с плохим сном. Восполняя недостачу этих веществ, он ест человечину, пьёт кровь детей и заедает это душистыми травами (из ауксинов получит индол).

Разнообразна жизнь вождя дикарей. В его распоряжении зоофилия, некрофилия и прочие «филии», натуральные наркотики и просторы прерий. В распоряжении «цивилизованного» президента: патриотизм, законодательство, налоговая система и «традиционная культура»...

Тайны пирамид, загадочная рецептура мумифицирования. Не хочется видеть в этом нечто низкое и страшное; и я не утверждаю, что жрецы мумифицировали очередного фараона впрок. Скорее всего, пропитанная разными травками (в т.ч. алкалоидными), мумия была лишь экспонатом кулинарного искусства. Нельзя же терять наработанные рецепты!  Фараонина с наркотиком – пальчики оближешь! 

Интересны сюжеты космогонических мифов, в которых растерзывают Пурушу (Индия), Осириса (Египет), Имира (Скандинавия), Нгабикала (Гвинея), Хайнувелу (Молуккские острова) и прочих. Скрупулёзная «расчленёнка» вероятно являлась наиболее доходчивым способом объяснить соплеменникам сотворение мира. С чего бы это?

Рассматривая ту же проблему с сексуальной точки зрения, можно предположить в жреческой кулинарии выраженную порно-некрофилию, возведённую в священнодейство. Трудно утверждать, что ни один жрец не имел к трупу половых претензий. Более того! Сама жреческая деятельность, замешанная на людоедских мотивах, притягивает к себе лиц с патологичной сексуальной ориентацией. Возникает еретическая мысль: психофизиологически неуравновешенные (отклонённые) люди предрасположены возводить свою тривиальную «филию» и «гастрономию» в священный культ, далее организуя секту и религию. Религия - это пристрастие последователей учения. Пристрастие – порча учения. Отсюда схизмы, ереси, отлучения и прочие распри.

Актуализированная потребность влечёт мотивацию. Моделирование процесса удовлетворения вызывает, актуализирует схемы действий (навыки от врождённых инстинктов с умениями от установок) которые лежат в филогенетическом опыте. Так всплывает опыт каннибальской охоты или изнасилования. Установка – это стереотипная готовность действовать определенным образом, возникающая на основе прошлого опыта. Если реинкарнационный опыт разума содержит каннибализм и сексуальное насилие, то неизбежно проявление сего в последующих материальных воплощениях (деинтерриоризация по догадке аналогии).

Большая часть психосоматических расстройств и соответствующих тому поступков человека имеют базой образы людоедства и агрессивной порнографии.

Обнаружена прямая связь агрессивного поведения и соотношения серотонина и тестостерона в организме. Если серотонина вырабатывается  мало или плохо проходит, а тестостерона – достаточно, то получим насильника. Опыт порнолюдоедства нарушает индивидуальную таксон-модель феногенотипа в разуме. В следующей реинкарнации организм строится уже по этому шаблону. ЦМПИ кодируют в геноме низкий серотонин, нарушенный синапс (причастные, душевные) и пр. неполадки.

Изучение страха выявило разнообразнейшие реакции испугавшегося, среди которых даже улыбка и смех. Не отрицая самосохранение, как основание реакции страха, осмелюсь утверждать:  характеристики страха, особенности сопутствующего поведения  указывают на наличие памяти о кошмаре, что происходил в прошлом – угроза быть сожранным, или изнасилованным своим отцом, матерью, старшими родственниками и пр. Изнасилования в семье – статистическая норма и теперь. Именно такая, дико экстремальная ситуация несла катастрофический диссонанс между чувством любви, привязанности и инстинктом самосохранения, рефлексами обслуживающими либидо. Если так рассматривать поведенческие реакции на реальную или мнимую опасность, то не только улыбку и смех (актёрство перед агрессором) но и содержание народных сказок указывает на «порнографию людоедства». Помните о Кащее и бабе Яге, Минотавре, медузе Горгоне, Молохе и прочих персонажах обитающих там, куда малым деточкам ходить не следует… Лексические, семантические аспекты порнографии людоедства закрепились в брани, мате. С такой точки зрения публичные действа и искусства – театр, цирк, музыкальное шоу, балет, митинг, избирательная компания и т.д., имеют порнолюдоедскую подоплёку – шоу как способ развлечь, отвлечь агрессора, подкупить и перевести его взгляд на иную жертву. Подкуп агрессора – классическая тактика. Доказательством тому рабство и проституция. Инцестная проституция (дочь отдаётся отцу или близкому родственнику, порой с подачи матери) и политическая  (отдать на время своих женщин, подкупая противника). Что тоже вполне современно.

Именно вокруг человеческого мяса разворачивались наиболее яркие взаимоотношения. Первые этапы коллективизации и «сакральной» субординации, выпукло и трагично вставали проблемы любви и справедливости, милосердия и жестокой необходимости. Кулинария людоедов включает содержание жертвы живой, про запас. Часто человека даже откармливали «на убой». Богатый каннибал – тот, кто может себе позволить держать в запасе несколько живых обедов – рабов. То есть изначально, раб – это живое мясо и кровь к обеду.  По мере цивилизации (горизонтальной), раб стал рабочим, а рабыня «доступной женщиной».

Верхом мерзости рабских (людоедских) взаимоотношений стал тезис о богопосланичестве властителя, мол «нет власти не от Бога»! Что, следовательно, означает – «Нет людоедства, разврата и садизма не от Бога».

Одно из самых древних обвинений – это обвинение в краже, сокрытии или незаконном употреблении «священного мяса» – человечины. Т.е. комплекс казённо-общественной вины и долга происходит из психологии каннибалов.

Например, так: «…я тебя не съел сегодня, значит ты мне должен, и ты виноват в том, что таким образом задолжал мне. Требую компенсации, поэтому подчиняйся, – пойди, убей кого скажу…»

И с тех пор, дабы поставить людей в состояние некоего повинного долженствования, обслуга властителей разрабатывает хитрые, гнилые законы, кодексы. Требуют клятв, заставляют присягать. Соответственно люди спотыкаются в них и совершают «преступления». Что и требуется. Спровоцировав военную угрозу или войну, манипулируя наркоманией и пр., властители целенаправленно создают преступников.

Прямыми наследниками каннибализма являются властители с их государственной политикой (от язычества) и патриоты с гос.воен.символикой (у людоедов знаки принадлежности, статуса и сытости). Поскольку сейчас натуральное пожирание ближнего «нерентабельно», то вся психологическая составляющая антропофагии стала развитой светской и религиозной властью.

«Смирись,  иначе мясо жёсткое...»

Кулинария людоедов (приготовление мяса) дала «рецептурно-воспитательные» основания современной тюремно-лагерной системе. Важнейшим из рецептурных приёмов были пытки – размягчающие ткани побои, насыщающие кровь ещё живого раба нужными веществами (также жертву опаивали, окуривали и особо откармливали), сцеживали кровь в подвешенном состоянии, потом давали поправится (даже побыть с женщиной) и обещали перестать – но вновь истязали (ложь садиста). Порой «стряпня» длилась месяцами. Сложилась целая система содержания и приготовления мяса. В цене выросли соль (для сохранения человечины), наркотики и пряности (для душка и начинки). Расцвело пыточно-кухонное строительство и инструментальное обеспечение.

Ныне единственный «аргумент» властителя - пытка – агрессивные, садистские действия с целью получения некоего удовлетворения, снятия, сублимации психофизиологических проблем, филогенетически возникших от прекращения людоедства.  Психопату, некрофилу остаётся компенсироваться пытками и состоянием агрессивного паразитизма – военной и идеологической властью.

Психофизиология паразитизма – основа властвования.      (4.5)

Яркий пример такого паразитизма – государственная армия и банда разбойников. То, что происходит в казарме и «хазе» –  есть реплика отношений в пещере каннибалов, лагере варвара-завоевателя, трущобах средневекового города, каторге и тюрьме. Пример «кулинарного глумления» – бюрократизм (вспомните ваши мучения в жил.конторе, поликлинике, ПИБ, ГБР и пр. ). Кстати, садистская ложь связана с культом мистического обмана демонов (язычество). Знают или нет «бабы из окошка» откуда тянется их страсть к утаиванию документов и опискам в именах и цифрах, торговле данными, взятками за кражу и подмену?

Психофизиология порнолюдоедского паразитизма имеет мотив получения удовольствия, наслаждения.   Вот расклад таких «наслаждений»:

Психологическая составляющая  в соответствие Физиологической составляющей

Патриотизмом и космополитизмом …………….............Охотой и захватом жертвы

Национализмом - расизмом….…………………………..Сексуальными действиями

Шовинизмом ………………………………………………………………...Садизмом

Фашизмом - коммунизмом……….…...…………...Кулинарией (специи, наркотики)

Социализмом, капитализмом (и пр.)..…………………Пожиранием и насыщением            

Фундаментализмом и нигилизмом……………………………………...Опьянением

Властительство (любое), государственная религия и рабовладение (ныне латентное?) являются состоянием паразитизма в поиске удовольствий (кайфа). Это сильнейшая, хроническая зависимость предполагающая любые средства достижения. Вершиной, сущностью паразитического действа являются каннибализм и садизм. Поскольку завершённое людоедство временно угасло, то больному приходится компенсироваться в садизме, пытке (физической и психологической).

Нет власти от Бога, ведь власть – это людоедство! Власть – грех.

Необъяснимые страхи, и «неадекватные реакции», импульсивные мерзости и разрушительное отупение, ночные кошмары и мерзости казённых отношений являются наследством тысячелетнего опыта разврата и людоедства.

Теперь вы знаете, почему волей-неволей беспокоитесь при приближении полицейского в форме, вида и оклика чиновника. Что заставляет мелкого бюрократа лгать вам, томить проволочками, не извещать о важном. Знаете, как по ментальному навыку «догадка аналогии» извращённая ТГХ информация, приобретает форму условного рефлекса подчинять - подчиняться, и возобновляет зло порнолюдоедства и некрофилии властолюбия. Отныне знаете, что как только некто позиционирует себя командиром и начинает повелевать, то такой (такая) становится невменяемым агрессором, и значит, вы имеете все основания относится к нему как к больному чумой ворвавшемуся в детский сад. Чиновники, служащие силовых органов, судьи – влекут и осуществляют преступления, ибо наследуют и провоцируют возобновление модусов людоедства и сексуального насилия. Статус их и деяния – реальный кошмар. Вот почему казённый закон – сила греха.

В следующей рассылке вы узнаете, как в Боге рождается дух-разум, совершите небольшой экскурс в сущность мифологи и искусства.

С уважением, Игорь Романович.

Почта:  verosofia@yandex.ru  

Сайт:  www.verosofia.narod.ru