Праздники наконец начинают заканчиваться: я, признаться, от них уже подустал. Но все равно хочется поздравить вас с Новым годом и подвести некоторые итоги года ушедшего.

Сначала хочется немного рассказать о собственной компании с банальным и родным названием "СОЦИС". Год пролетел быстро, и я даже не успел толком проанализировать все успехи и недочеты. Честно говоря, и первых, и вторых было предостаточно. Но я повспоминаю лишь о первых :

Итак, за прошлый год мы:

• оборудовали комнату для проведения фокус-групп;
• стали членами ESOMAR (в лице вашего покорного слуги);
• запустили собственный инициативный проект "Северный медиакомпас" в 6 российских городах;
• создали большой отдел по ведению retail-audit'а;
• провели небольшой ре-дизайн сайта;
• открыли собственное представительство в Иваново и т.д. и т.п., писать о росте оборотов и числа любимых клиентов я здесь не буду - это и так понятно;

Немного о планах на год 2003-й:

• дальнейший рост числа городов проекта "Медиакомпас" (ближайшие "кандидаты" - Архангельск и Калининград);
• стандартизация работы полевых структур наших региональных партнеров;
• создание полноценной Интернет-панели;
• открытие CATI центра;
• проведение совместно с Медиакомитетом международных семинаров по медиаизмерениям в Ярославле;

и т.д. и т.п. - обо всем узнаете в свое время.

Но хватит о праздничном. Иногда все наши планы рушатся в одночасье из-за каких-то непредвиденных моментов. Один из них - качественная (а, точнее, некачественная) работа полевого отдела. К сожалению, в прошедшем году пришлось столкнуться с этой проблемой, правда, слава Богу, не в Ярославле - согрешили некоторые наши региональные партнеры. Как только наладим на нашем сайте регистрацию посетителей - торжественно обещаю выложить там список нерадивых региональщиков, с коими, надеюсь, таким способом поможем Вам не столкнуться.

А статья, выложенная чуть ниже, вероятно, поможет кому-то наладить работу собственного поля. Я со многими тезисами не согласен, и готов обсудить это в рассылке или на нашем форуме.

Еще раз с праздниками.
Ваш Роман Оглоблин.

Т. Панкова, Агентство "СОЦИОМАР"

Специфика маркетинговых исследований в Сибири: некоторые аспекты сбора первичной информации

ПЕРВАЯ ЧАСТЬ. ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ

Исторически судьба маркетинговых исследований сложилась печально: их объектом явились не точные формулы сплавов или далекие звезды и даже не столько наличие или отсутствие того или иного товара на конкретно взятом прилавке, а самый сложный и капризный материал - люди, с их мнениями, предпочтениями, привычками… Ситуация усугубляется еще и тем, что и исследователь и респондент - вовсе не существа с разных планет, они живут и здравствуют бок о бок, и какая из сторон более своенравна и нестабильна еще большой вопрос. И все же, мы продолжаем тешить себя надеждой, что во взаимодействии этих сторон все же возможно рождение некоторой объективной картины состояния рынка.

Массовый опрос - не единственный метод исследования в маркетинге, но в современных маркетинговых исследованиях он, безусловно, превалирует и является, пожалуй, самым сложным и трудно контролируемым. В данном докладе речь пойдёт именно о массовом опросе, включая все его виды - квартирный, уличный, телефонный, кроме, пожалуй, почтового, который применяется очень редко.

Бесспорно, все этапы маркетингового исследования важны и требуют тщательной разработки. Но мы берём на себя смелость утверждать, что непосредственный сбор первичной информации, т.е. таинство взаимодействия интервьюера и респондента, - это наиболее важный и наиболее трудно контролируемый этап в проведении исследования. Как писала в своей знаменитой книге Элизабет Ноэль ("Массовые опросы. Введение в методику демоскопии"), интервьюер и респондент - самые слабые звенья в цепи участников исследования. "Именно вопросы интервьюеров, ответы опрашиваемых, заметки интервьюеров о наблюдении над опрашиваемым и его близкими создают основу для выводов исследования; на них, в свою очередь, базируются соображения и решения, часто выходящие за рамки данного исследования".

Конечно, все исследователи так или иначе понимают важность полевого этапа в сборе информации и стараются уделять этому блоку особое внимание. В литературе часто пишут о прямом влиянии интервьюера на респондента, о косвенном влиянии исследователя на респондента через инструментарий, формулировку вопросов и т.д., о стандартных ошибках интервьюеров, о том, как их надо подбирать, обучать, о возможности недобросовестной работы интервьюеров и т.д. При этом, исследователями, как правило, понимается необходимость проверки работы интервьюеров, что широко применяется в современных исследованиях путем повторного контакта с респондентом. При контроле обычно проверяется, опрашивали респондента или нет, отвечал ли он на все блоки анкеты или нет, были показаны карточки или нет, какого цвета были эти карточки, знаком ли респондент с интервьюером, сколько времени заняло интервью, точно ли указан возраст и т.д., и т.п.? При обнаружении ошибок интервьюеров принято штрафовать. Ещё можно объявить выговор, что по сравнению со штрафом, уже не так страшно. Подобное негативное стимулирование работы интервьюеров далеко не всегда себя оправдывает.

Для начала вспомним, в чём может заключаться влияние интервьюера на респондента или, в более широком плане, на всё исследование.

Во-первых, нельзя забывать, что и интервьюер, и респондент - живые люди, и между ними возможно возникновение любых чувств - от любви с первого взгляда до резкой антипатии. Отношение респондента к интервьюеру, конечно., определяет то, как он будет отвечать на вопросы: будет он заинтересован, захочет пообщаться, или будет отвечать "на отвяжись", или вообще не захочет ничего говорить.

Во-вторых, интервьюеры склонны сами редактировать анкеты, если считают некоторые вопросы слишком длинными или вообще лишними. В этом случае нарушается столь важный при сборе данных принцип однообразия.

В-третьих, интервьюеры могут по-своему интерпретировать ответы респондентов, это касается, в первую очередь, открытых вопросов.

В-четвёртых, интервьюеры могут вообще игнорировать опрос респондентов и "рисовать" анкету в одиночку дома за чашкой чая или кофе (возможны варианты, но результат одинаков).

В-пятых, интервьюеры могут несколько "перекраивать" квоты опрашиваемых, столь популярные в современных исследованиях, приписывая немножко другой возраст, образование и т.п.

Как видим, все эти индивидуальные искажения и нарушения при сборе информации могут повлечь за собой серьёзные смещения результатов. При всём при этом они очень соблазнительны, ибо значительно упрощают работу интервьюера. А она далеко не простая. Судите сам. 1) Интервьюер должен быть постоянно настроен на положительное общение со многими, абсолютно разными, незнакомыми людьми, далеко не всякий может чисто психологически вступать в контакт с незнакомыми людьми, причём не только для того, чтобы спросить время, а для того, чтобы ЗАСТАВИТЬ НА СЕБЯ РАБОТАТЬ. 2) Интервьюер должен быть очень аккуратным и педантичным человеком, чтобы вопрос за вопросом, анкета за анкетой спрашивать с олимпийским спокойствием одно и тоже, и тщательно записывать или отмечать ответы. 3) Интервьюер должен быть честным человеком, чтобы не позволять себе грубого "рисования" анкет. 4) Интервьюер должен быть упорным человеком, чтобы находить последних респондентов, удовлетворяющих признакам квотирования. Попробуйте ходить по квартирам с шагом, заходя в каждую, например, пятую, чтобы найти последнего мужчину, работающего, без высшего образования, в возрасте 30 - 35 лет, который ест шоколадные конфеты, по крайней мере, раз в неделю, с доходом не менее 5000 рублей, да ещё чтобы он согласился потратить на Вас, как минимум, 15 минут. Сложно. Не правда ли?

Согласитесь, найти людей с вышеописанными замечательными качествами не очень просто, да ещё чтобы они хотели заняться сложной работой интервьюера.

Причём заняться на каких условиях? Посмотрим, что происходит на местном рынке маркетинговых исследований. Во-первых, основная проблема - работа интервьюера плохо оплачивается. Правильнее было бы сказать - очень плохо. Средние расценки за анкету весьма и весьма низкие (как мы знаем, работа оплачивается исходя из количества сделанных анкет). Во многом это определяется политикой Москвы по отношению к регионам. "Чтобы не расслаблялись" - как говорят столичные заказчики. Зарплаты местных и столичных интервьюеров различаются в несколько раз. Известно, что рынок маркетинговых исследований гораздо лучше развит в Москве, чем в регионах, тем более, за Уралом: большинство крупных заказчиков концентрируется именно там. Новосибирск обычно попадает в выборку как один из крупнейших городов в восточной части нашей большой Родины. Понять, почему Москва экономит на регионах - можно, но оправдать это - нельзя. Конечно, наш рынок маркетинговых исследований тоже не стоит на месте, но то, что до сих пор большинство исследований рынка, проводимых в Новосибирске, делается по заказу московских маркетинговых организаций, определяет во многом политику местных фирм по оплате работы интервьюеров и по местным заказам.

По причине того, что интервьюеры мало получают за работу по одному проекту, они довольно часто вынуждены брать на себя несколько проектов, работать на износ. От этого не может не страдать качество выполняемых работ.

Кроме того, как показывает практика, очень часто разработчики анкет забывают, что интервьюеры и респонденты - обычные люди. Элизабет Ноэль выводит важное правило: "при репрезентативных опросах как интервьюер, так и опрашиваемый должны быть свободными от всякого умственного, психологического, языкового и технического напряжения свыше минимально необходимого" Тем не менее, на практике часто разработчики склонны перекладывать свою работу на без того нагруженные плечи интервьюера. Интервьюеру зачастую предлагается самому менять местами подсказки, кодировать ответы. Кроме того, вопросы довольно часто бывают настолько сложными и многословными, что и интервьюер, и опрашиваемый тратят много времени на то, чтобы их просто понять. Не говоря об анкетах, с их многоступенчатыми переходами, условностями, дублированием и непонятной многозначной нумерацией. Как известно, хорошие анкеты должны быть по определению простыми и понятными. Это говорит о том, что исследователем была проведена солидная работа по подготовке программы исследования, тщательной операционализации понятий и составлению инструментария, т.е. анкеты.

В дополнении ко всем вышеописанным неприятностям, добавляются сложные маршруты поиска респондентов. Понятно, что обеспечение репрезентативности опросов - дело непростое, особенно в настоящее время, когда люди настолько напуганы, что с каждым годом становится всё больше и больше людей, отказывающихся открывать дверь незнакомцам (иногда в довольно грубой форме), а также стремительно растёт число "закодированных" домов. Для обеспечения представительной выборки, часто вводят квоты на выбор респондентов и привносят элемент случайности часто довольно радикальными методами, разрабатывая очень сложные маршруты. Здесь мы не будем описывать методы построения выборки, достаточно сказать, что интервьюеры вынуждены в течение дня пройти НЕСКОЛЬКО УЛИЦ. Поверьте, это сложно сравнить с прогулкой по городу.

Кроме того, нельзя не сказать о погодных условиях в Сибири. Наши зимние морозы на порядок усложняют работу интервьюеров.

В результате настроения у "ценных работников", наших интервьюеров, достаточно пессимистичные.

Многие посвящённые в особенности работы интервьюеров люди просто не могут понять, КТО же работает интервьюером, ГДЕ берут этих так необходимых для исследования людей? ПОЧЕМУ они работают?

ВТОРАЯ ЧАСТЬ. ПРАКТИЧЕСКАЯ

Для того, чтобы это понять, мы опросили наших постоянных интервьюеров, которые успели зарекомендовать себя с хорошей стороны, со стажем работы не менее года.

Кроме того, чтобы получить наиболее полное представление о ситуации взаимодействия в ходе интервью и получить более полную информацию из первых рук, мы решили опросить другую сторону - респондентов, недавно принимавших участие в дневниковом опросе. Коротко о методике. Телерадиодневник - это довольно толстый журнал для регистрации времени, места и каналов просмотра и прослушивания ТВ и радиопрограмм. Цена деления временной линейки- 15 минут. Дневник заполняет сам респондент ежедневно в течение недели. Задача интервьюера при этом остается достаточно сложной. Он должен:

1. найти респондентов по строгому списку адресов, учитывая квотные задания;
2. провести интервью по анкете, размещенной на первых страницах дневника (она включает самые нелюбимые всеми вопросы типа дохода, наличия предметов длительного пользования в квартире и пр.)
3. проконтролировать в середине недели работу респондента личным посещением, а в конце недели - забрать дневник.

Как видим, работы хватает на всех, и надо сказать, что дневниковые опросы - одни из самых сложных.

Вернёмся к результатам проведённого нами мини-исследования. Начнём с того, что постоянно работающие у нас интервьюеры - это, в основном, женщины старше 35 лет. Говоря о том, почему они стали интервьюерами, многие указывали на потребность дополнительных заработков. Откуда они появились? Это представители социальных групп, так или иначе оставшиеся не у дел в наше неспокойное время: домохозяйки, часто с маленькими детьми (как известно, их очень неохотно берут на постоянную работу), это бывшие научные сотрудники из развалившихся институтов, люди в возрасте (старше 40 лет), вообще "страдающая" от Перестройки интеллигенция.

Известно, кого рекомендуют для работы интервьюерами умные научные книжки. Например, считается, что женщины лучше справляются с этой работой, причём женщины среднего и старшего возраста. Плохие интервьюеры - врачи, учителя, студенты, потому что они слишком критичны и склонны навязывать своё мнение. Нам стало интересно, что думают об этом респонденты. Кто, на их взгляд, лучше всего подходит на должность интервьюера? Как выяснилось из нашего проведённого мини-опроса, в подавляющем большинстве, они думают точно так же, как авторы умных книг: желательно, чтобы интервьюером была женщина не моложе 30 лет, обаятельная и общительная, но не навязчивая.

С какими трудностями сталкивается интервьюер в своей работе?

Наши интервьюеры были очень эмоциональны и многословны, описывая свои проблемы. Это: усталость от того, что всё время на ногах, нужно очень много ходить, приходится довольно часто и далеко ездить. Это длинные анкеты (более 30 минут), анкеты с вопросами, которые можно трактовать двояко, анкеты с многословными вопросами, с большим количеством переходов, настойчивыми просьбами самим что-то дописать (например, перенести информацию из предыдущей таблицы), это анкеты, составленные "нерусским языком" (очень актуально для московских заказов), когда дан плохой перевод, или, например, обозначения в анкете даются латинскими буквами и т.д. Это сложные квоты, когда приходится искать нужного респондента по НЕСКОЛЬКУ ЧАСОВ. Это замки на подъездах. Это отказы открыть дверь, иногда в очень грубой форме. Некоторые интервьюеры отделываются раздражением, некоторые относятся с отстранённым пониманием, а некоторые люди вообще не могут этого спокойно пережить и болеют психологически. Наконец, это отсутствие вознаграждения, когда респондент, отвечая на анкету в несколько страниц, не получает за это ничего.

Почему же при всех этих трудностях интервьюеры всё-таки продолжают работать? Какие положительные моменты они видят в своей работе?

Во-первых, возможность заработать. Чтобы обеспечить своё существование, интервьюерам приходится много работать. Однако, этот заработок, зачастую является для них основным в структуре личных доходов. Свободный график работы, это актуально для многих. Во-вторых, встречи с интересными людьми, новые приятные знакомства, развитие и совершенствование навыков общения с абсолютно разными людьми из разных слоём общества. Возможность узнать много нового из разных областей жизни (анкеты ведь бывают разные). Некоторым нравится осознавать свою значимость (совершенно справедливо): это самостоятельная работа, "которая даёт ощущение необходимости и важности … вклада в общее дело".

Мы задали вопрос нашим интервьюерам, на какие группы они могут поделить респондентов. Интересно, что все поделили респондентов на группы по их готовности и желанию сотрудничать с интервьюером. Очевидно, что при установлении контакта с человеком этот критерий является основным. А момент установления контакта - определяющим для всего последующего хода беседы. Многие говорят, что они "чувствуют" респондента, быстро определяя, получится что-нибудь или нет, стоит его уговаривать, или это почти бесполезно. Если обобщить, то можно выделить 2 основные группы респондентов:

1. те, которые охотно идут на контакт либо идут на контакт из сочувствия, желания помочь, просто из интереса. Среди опрашиваемых таких большинство;
2. те, которых приходится долго уговаривать; от них часто можно услышать просьбу "только побыстрее". Они идут на контакт под действием всяких уловок, уговоров, обещаний вознаграждения.

Отдельно интервьюерами всегда выделяется группа отказников, не соглашающихся отвечать ни при каких условиях.

В этой связи интересно, почему респонденты вообще соглашаются отвечать на вопросы анкеты и разговаривают с интервьюером?

Вернемся к микро-опросу респондентов. Им было предложено закончить предложение: "Я согласился участвовать в дневниковом исследовании, потому что…". В результате мы получили 3 группы ответов:

ответы, в которых говорится о согласии участвовать в опросе под влиянием интервьюера: убедили, уговорили, попросили, не смог отказать, захотелось помочь интервьюеру, понравилась девочка (женщина)

ответы, которые охватывают всех так или иначе заинтересованных в опросе: интересно, любопытно, понимаю нужность исследования

остальные, которым нечего было делать.

Причем, почти половина респондентов согласилась на сотрудничество именно под влиянием интервьюеров. В условиях ограниченных возможностей материального поощрения респондентов, ставку приходится делать преимущественно на коммуникативные способности интервьюеров, что оборачивается дополнительными сложностями и ответственностью для них.

Конечно, интересны тактики воздействия интервьюеров на респондентов для вовлечения их в разговор. Как говорят наши работники, - это, конечно, всегда улыбка, доброжелательность, краткий разговор с респондентами на отвлечённые интересующие их темы, иногда давление на жалость (тяжело, устал, работа такая и т.п.). Но в любом случае, это импровизация. Всегда важно сделать респондента "пупом Земли" на период опроса.

Основные пожелания интервьюеров к разработчикам анкет и организаторам полевых работ заключаются в том, чтобы:

1. не делать длинные анкеты, лучше всего на 15-20 минут, иначе устают и интервьюеры, и респонденты; в этом пункте с ними полностью солидарны повторно опрошенные нами респонденты, заполнявшие дневники; конечно, дневниковое исследование - не самое показательное в этом смысле, так как оно сильно растянуто во времени, но многие респонденты указывали именно на то, что объём анкеты надо делать меньше;
2. тщательнее работать над составлением анкет, не перекладывать часть работы разработчиков и кодировщиков на интервьюеров; респонденты, в свою очередь, рекомендуют сделать вопросы более понятными, конкретными, сделать саму анкету проще;
3. печатать анкеты читабельным шрифтом, чтобы было видно без микроскопа;
4. сделать оплату анкет приближенной к реальной жизни; оплата зимой должна быть выше, чем летом, потому что работа в зимнее время года требует гораздо больше времени и сил;
5. делать квоты менее строгими, лучше всего по полу и возрасту, но возрастные группы не должны быть сильно дробные;
6. сделать маршрут более гуманным, с небольшим шагоми со смещениями (а не так, чтобы 3 квартиры в одном многоквартирном доме);
7. обязательно включать выходные в сроки выполнения работ;
8. убрать вопросы о предметах длительного пользования, они воспринимаются ещё хуже, чем пресловутые вопросы о доходе; в этом пункте респонденты тоже полностью солидарны с интервьюерами, они просят включать в анкету поменьше вопросов о доходе и предметах длительного пользования;
9. не забывать о поощрительных призах для респондентов; кстати, опрошенные нами люди, заполнявшие теле-радиодневники, говоря о достаточном вознаграждении за их потраченное время, предпочитают подарки (что-нибудь полезное, например, календари, ручки, блокноты, кухонные принадлежности), реже они говорят о деньгах (50 - 100 рублей);

Как видим, требования интервьюеров и рекомендации респондентов разумны и обоснованны, но почему-то о них часто забывают, или просто игнорируют при разработке исследования.. "Забота" об интервьюере - это не вопрос человеколюбия менеджера полевого исследования, но стремление к получению достоверной информации. К сожалению, и престиж этого вида деятельности весьма и весьма низок (низкая зарплата, тяжёлые условия труда), поэтому бывает очень трудно найти добросовестных людей, которые найдут в себе силы остаться и работать на опросах населения. Поэтому, чтобы сделать работу интервьюеров более эффективной и качественной, чтобы привлечь больше новых людей, нужно отходить от негативного стимулирования штрафами и выговорами. На основе полученных данных можно выдвинуть гипотезу о том, что в структуре мотивов постоянно работающих интервьюеров преобладает инструментальная (денежная) и профессиональная мотивации, причём первая - основная. Поэтому, для повышения эффективности работы интервьюеров представляется разумным: а) создать нормальные условия работы интервьюеров, в первую очередь, оценивать их труд адекватно затрачиваемым усилиям; б) стимулировать их инструментальную (денежную) мотивацию, используя премии; в) стимулировать их профессиональную мотивацию, например, с помощью письменных благодарностей, г) учитывая качество работы интервьюеров, наиболее успешным обеспечивать достаточное количество работы и создание приоритетных условий при распределении более простых технически и более высоко оплачиваемых проектов; д) развивать корпоративный дух: проведение совместных праздников, организация обратной связи с интервьюерами.

Как уже говорилось, общественно-политическая обстановка в стране оставляет желать лучшего. С каждым годом, как отмечают интервьюеры, становится всё труднее и труднее добиться контакта с людьми, остановить их на улице, зайти в квартиру. Скептицизм по поводу опросов населения возрастает к тому же благодаря криминальным структурам, которые стали пользоваться фразой типа "это социологический опрос" наподобие печально известного "Мосгаза". К тому же такие случаи периодически афишируются в СМИ, что тоже, конечно, не повышает доверия к работе интервьюеров.

К сожалению, не содействуют повышению рейтингов опросов и сами эти опросы. Несмотря на хорошо прописанные в литературе требования к анкетам и к процедуре проведения опроса, все "золотые правила" нарушаются сплошь и рядом. Это не может не отражаться на готовности людей сотрудничать с интервьюерами. Неуважение к респонденту часто прослеживается в самих вопросах анкеты. Даже интервьюеры, которые не читали книг по социологии и маркетингу, исходя из собственного опыта, делают абсолютно верные комментарии к вопросам анкет. Например, не надо делать 3 вопроса в одном, с непонятными словами, сложными речевыми оборотами и расшифровкой терминов в скобках. Лучше всего сделать 3 отдельных вопроса простыми понятными словами, "чем пытаться в одном уместить весь букет жизни респондента". А иначе респондент и интервьюер оказываются в глупом положении, т.к. первый не может понять вопроса, а второй - не может его объяснить. Это очень важно, т.к. многие респонденты - по интересному выражению одной из интервьюеров - воспринимают анкету как тест на тупость.

К сожалению, таких "сложных" анкет большинство. Причём преобладают длинные анкеты, на заполнение которых уходит больше 30 минут. Если мы попытаемся встать на место респондента, то мы поймём, что выдержать 30 минут большого мозгового напряжения достаточно сложно. Но хуже всего то, что информация, которая собирается в ходе полевых работ - очень дорого стоит. А носители этой информации, респонденты, делая, по сути дела, им лично не нужную работу, как правило, ничего за это не получают. Конечно, бывают небольшие сувениры для респондентов, но эта практика широко не распространена. До сих пор часто случается, что респондент, работая над анкетой целый час, ничего за это не получает. В таких случаях у респондента нередко возникает чувство, что его используют. Такой подход нельзя назвать цивилизованным. Интервьюеры в ходе опросов встречаются с людьми, которые объясняют, что в Америке, например, подобная работа оплачивается, и респондент получает 5 долларов. А нет денег - нет и анкеты.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ

Маркетинговые исследования в нашей стране со временем приобретают свою актуальность, становится понятной их необходимость в развитии рыночных отношений. Но мы должны понять, что респонденты НЕ ОБЯЗАНЫ просто так давать нам информацию, тратя своё время, какими бы прекрасными лозунгами мы не прикрывались.

Важно также обратить внимание, на необходимость повышения престижа маркетинговых исследований в обществе. Выше уже говорилось о том, что некоторые недобросовестные люди пользуются званием интервьюера, чтобы пробраться в квартиру с преступными целями. Лояльное отношение населения к любым опросам необходимо для всех исследовательских компаний. В этой связи представляется вполне целесообразным и полезным проведение рекламной кампании именно маркетинговых исследований, как таковых. Например, выпуск телепередачи или серии телепередач о важности и полезности исследований рынка. Или, например, публикации в периодике и т.п.

В стратегии организации опроса, предварительного инструктажа интервьюеров, анализа произошедших ошибок и пр., взаимодействующие стороны респондент-интервьюер зачастую воспринимаются как изначально противостоящие стороны, которые необходимо привести к согласию и сотрудничеству путем различных ухищрений. Однако, как наш мини-опрос респондентов и интервьюеров, так и опыт проведения исследований показывает, что в принципе, эти взаимодействующие стороны высказывают одни и те же пожелания относительно ситуации интервью и интересы их не являются противоречащими друг другу. Исследователь, в свою очередь, должен учитывать специфику этих интересов, бережно относиться к "человеческому" фактору: интервьюерам как ценной рабочей силе, респондентам, как источнику уникальной информации Задача исследователя, таким образом, видится не столько в попытке выявления искажений информации, полученной в ходе интервью, но в оптимальной организации процесса сбора информации, в котором интервью - это не допрос и не схватка, а взаимовыгодное сотрудничество.