Генеалогия для всех

ГЕНЕАЛОГИЯ ДЛЯ ВСЕХ   N  23
АДРЕС ПОДПИСКИ: http://subscribe.ru/catalog/archive.fhpevfyjd

28.02.2004
                                       
                                         ТЕКУЩИЕ СОБЫТИЯ


В феврале 2004 вышли из печати Известия Русского генеалогического общества, выпуск
14


27 состоялось очередное заседание общества “Старая Москва”. Выступала
поэтесса Егорова Л.К. Темой доклада была “Кострома- Москвы уголок”.
В нем рассказывалось  о художниках с 17 в до современников.
5 марта состоится следующее заседание “Старой Москвы”. Докладчик-
депутат Мосгордумы М.И. Москвин- Тарханов. Стало традицией, что своей темой депутат
выбрал охрану памятников истории. И совсем традиционный факт: место заседания-
здание Исторической библиотеки в Старосадском переулке в 17.30.






                                       ЗАНИМАТЕЛЬНАЯ ГЕНЕАЛОГИЯ




                                СЕМИНАРИЙ ГЕНЕАЛОГА

                                              О МЕТОДИКЕ СОСТАВЛЕНИЯ 
                                             КРЕСТОЯНСКИХ РОДОСЛОВНЫХ

В современной отечественной исторической науке все более пристальное внимание
уделяется практическим и методическим вопросам генеалогии непривилегированных
сословий дореформенной России, в том числе и крестьян. Однако отдельные стороны
этого направления генеалогии до сих пор изучены недостаточно. Прежде всего это
относится к таким вопросам, как методы восстановления родословных крестьян, приемы
их количественной и качественной оценки, изучение вертикальной (по поколениям)
и горизонтальной (по брачным связям и свойствам) генеалогии, состав и содержание
источников генеалогического характера методика работы над ними и т.д.
Обобщая опыт генеалогических исследований в области составления родословных непривилегированных
сословий, отметим, что весь этот процесс можно условно подразделить на четыре
этапа: 1) выявление и отбор источников генеалогического характера; 2) составление
анкеты-карточки (семейного бланка, именной картотеки) на каждую крестьянскую
семью; 3) систематизация и идентификация данных заполненных анкет-карточек по
соответствующим родам крестьян; 4) составление родословных крестьян по определенным
видам (в форме таблиц, схем, поколенных росписей и т.п.).
Рассмотрим последовательно каждый из указанных этапов работы.
1) Вопрос об источниковедческой базе генеалогии крестьян приобретает особое значение
в связи с его неразработанностью ранее. В исторической литературе долгое время
бытовало ошибочное утверждение о том, что для составления родословных крестьян
отсутствуют какие-либо источники. Но в архивах содержится значительный комплекс
источников, которые позволяют восстановить историю многих крестьянских родов.
Речь идет о массовой документации гражданского и церковного учета населения 
писцовых, переписных и ландратских книгах, ревизских сказках, исповедных ведомостях,
метрических записях. Указанные источники по своему составу и содержанию далеко
не равнозначны; они различаются по происхождению, времени возникновения и степени
сохраненности. Но взаимно дополняя друг друга, эти документы позволяют сохранить
хронологическую последовательность, так необходимую для генеалогических разысканий.
В качестве дополнительного материала к ним могут служить разнообразные источники,
содержащие генеалогические сведения по истории крестьянских семей  отказные
книги, подворные описи, судебно-следственные дела, частноправовые акты, рекрутские
списки и т.п.
Особую ценность для генеалогических исследований представляют материалы писцового
описания XV  начала XVIII в. и прежде всего переписные книги. Основной
их комплекс хранится в РГАДА. (ф. 1209. Поместный приказ); часть из них опубликована.
К сожалению, до сих пор данный корпус документов недостаточно используется в
литературе по генеалогии. А между тем в переписных книгах перечислено население
каждого крестьянского и бобыльского дворов, указаны их родственные отношения.
Переписчики начинали запись с указания главы двора, затем перечисляли по порядку
всех остальных его жителей: сыновей главы семьи, затем братьев, племянников и
других родственников и, наконец неродственников  пасынков, подворников,
«наймитов» и т.п. В книгах, как правило, обозначалось родство или
свойство всех живущих во дворе по отношению к его главе. Однако переписи XVXVII
вв. учитывают только мужское население двора, не фиксируя женское. Обычно все
жители двора записывались в книгах без указания возраста. Записи были довольно
лаконичными и имели примерно следующий вид: «Левка Кобелев, да с ним брат
Гришка, да с ним бобыль Мишка Кузьмин». Несколько подробнее приводится
информация в переписных и ландратских книгах начала XVIII в. Во всех названных
источниках указан возраст жителей, четко разделены друг от друга и дворы домохозяев.
В переписях 1710 и 1718 гг. перечислялось не только мужское, но и женское население.
Переписчики пытались дать и сжатые характеристики членам семей: отмечали нетрудоспособных,
указывая на их физические недостатки (глух, скорбен и т.п.), приводили фактические
изменения в семье (бегство, сдача в рекруты, перевод в дворовые).
Более ценную информацию генеалогического характера содержит массив первичных
ревизских сказок. В России было проведено 10 ревизий, охвативших период с 1720-х
 по 1850-е годы. Материалы первых трех ревизий (1719, 1744 и 1762 гг.) хранятся
в РГАДА (Ф.350. Ландратские книги и ревизские сказки), а последующих семи (1782,
1811, 1815, 1833, 1850, 1857 годы)  в местных областных архивах (преимущественно
в фонде Казенной палаты). В ревизских сказках приводились следующие данные относительно
крестьян: имя, отчество, фамилия (если имелась) и возраст главы двора и членов
его семьи, степень их родства, местожительство, изменения в составе семьи (рождение,
смерть, побеги, сдача в рекруты и на поселение т.п.). Формуляр ревизской сказки
на протяжении рассматриваемого времени водоизменялся и корректировался. В частности,
формы ревизских сказок I-й и II-й ревизий не были даны в указах о проведении
переписи населения; формы бланка были приведены лишь при указе об организации
III-й ревизии, тогда же начался учет и женского населения. С материалов II-й
ревизии стали приводиться сведения о возрасте, зафиксированном по предыдущей
переписи. Значительный генеалогический интерес представляют данные III-й ревизии
о перемещении женского населения во время замужества (указывалось место, откуда
прибыла, ее социальное происхождение, за кого вышла замуж, чьей вдовой является
и т.п.). Подобного рода информация позволяет выяснить географию семей (брачных
связей крестьян) и их сословную мобильность. Однако с VI-й ревизии в сказках
стали приводиться только данные об имени и возрасте женщины.
Вместе с тем следует указать на довольно значительный хронологический разрыв
между ревизиями, который по отдельным 
переписям достигал 20 лет и более. Отметим и такие недостатки материалов ревизского
учета, как наличие многочисленных погрешностей при указании на возраст населения,
отсутствие данных о лицах, родившихся и умерших между ревизиями и т.п. Однако
несмотря на отмеченные недостатки ревизские сказки  важнейший первоисточник
по генеалогии крестьянства.
Особую ценность для генеалогических исследований представляют исповедные ведомости,
которые фиксировали по всему церковному приходу мужское и женское население.
Эти документы берут свое начало с 1720-х годов. Основной их массив сосредоточен
в фондах духовных констисторий, хранившихся в областных архивах. Ведомости оформлялись
приходскими священниками в конце каждого года по определенной форме для учета
исповедовавшихся и неисповедовавшихся. В них приводились такие сведения, как
название населенного пункта, социальный разряд населения (помещичьи, экономические,
дворцовые, государственные и др.), поименный состав жителей каждого двора, их
возраст и т.п. Отсутствие большого временного разрыва делает исповедные ведомости
ценным источником по генеалогии. В частности, духовные росписи позволяют определить
время заключения браков, выяснить число родившихся и умерших между ревизиями
детей.
Что касается метрических книг, то в них погодно фиксировались биографические
данные конкретного лица (даты рождения, смерти, крещения, бракосочетания т.п.).
Основной комплекс подобной документации отложился в фондах духовных консисторий.
В отличие от материалов ревизского учета и исповедных ведомостей, где единицей
описания являлся двор или семья, акты гражданского состояния регистрировали все
население прихода, не выделяя его по семейному, подворному или сословному признакам.
Отсутствие устойчивой структуры метрических книг, как справедливо отмечалось
в литературе, требует от исследователя необходимости их сплошного просмотра для
поиска интересующих данных о том или ином лице.
Среди дополнительных источников особо следует выделить подворные описания селений,
нередко встречающиеся в архивах федерального и областного уровней. В частности,
значительный корпус отписных, оценочных и вотчинных описаний за XVII  
первую половину XIX в. отложился в фондах Поместного приказа, Канцелярии конфискации,
местных учреждений, личного происхождения, хранящихся в РГАДФ и РГИА. В областных
архивах этот материал, как правило, сосредоточен в фондах дворянских опек и уездных
судов. Небольшая часть из них опубликована. Эти описания содержат поименный состав
каждого крестьянского двора с указанием пола, возраста, родственных отношений,
имущественного положения (обеспеченность скотом, птицей, посевами и др.).
2) Выявленные массовые источники, взятые в совокупности, позволяют реконструировать
родословные крестьян, то есть установить генеалогическую связь и преемственность
поколений на протяжении длительного периода времени. Методической основной подобного
рода 
генеалогической работы может служить специальная именная картотека. Отдельная
карточка-анкета этого своеобразного банка данных содержит сведения по конкретной
крестьянской семье, извлеченные прежде всего из источников соответствующих переписей
населения и материалов церковного учета. Формуляр карточки может включать такие
данные, как местожительство семьи (название населенного пункта, стана, волости,
уезда, губернии), имя, отчество, фамилия владельца имения (если оно помещичье),
категория крестьян (экономические, удельные, государственные, помещичьи и т.п.),
имя, отчество, фамилия (если указана) и возраст домохозяина, имена, отчества
и возраст родственников главы семьи по прямой и боковой линиям родства, изменения
в составе семьи (смерть, рождение, бегство, сдача в рекруты, переселение, ссылка
на поселение, перевод в дворовые, замужество и т.п.). На карточки заносятся и
вспомогательные данные  вид источника, дата его составления, место хранения
(название архива, номера фонда, дел и листов) или название публикации. В результате
такой работы помогут быть подготовлены именные анкеты-карточки по основным комплексам
массовых источников: переписным книгам, ревизским сказкам и исповедным ведомостям.

3) Следующий этап работы связан с составлением родословных крестьян. В хронологической
последовательности проведенных переписей населения следует выделить именные карточки
в порядке очередности семей и осуществлять их идентификацию. Эффективность ведения
именных карточек заключается в возможности в любом порядке (от родителей к детям
и от потомков к предкам) проследить за становлением родственных связей из поколения
в поколение.
При идентификации данных именных карточек крестьян исследователь может столкнуться
с трудностями источниковедческого и генеалогического порядка. Прежде всего это
связано с отсутствием у крестьян устойчивых фамилий. Как правило, она производилась
одновременно с фамилией и отчеством крестьянина от имени его отца. Обычно в переписных
книгах, ревизских сказках и исповедных ведомостях сведения о крестьянах ограничивались
его именем и именем его отца (например, отец был записан как Мартьян Семенов,
сын  Иван Мартьянов, внук  Иван Иванов и т.д.). Правда, в отдельных
случаях и фамилии (в форме прозвища) могут встречаться в переписных книгах XVII
 начала XVII в. При отсутствии фамилии точно установить систему родства
крайне затруднительно. Тем не менее, указание отчества главы семьи и его возраста
дает возможность связать с предыдущим поколением, что позволяет расширить и углубить
генеалогическую лестницу родственных отношений сверху вниз. При этом следует
учитывать, что нередко возрастной показатель в документах не является достоверным,
так как крестьяне не всегда точно указывали свой возраст. Но обычно эти возрастные
погрешности не превышают 510 лет.
Особо следует обратить внимание на повторяемость одинаковых имен. Как правило,
в источниках при описании крестьянских семей напротив одинаковых имен приводились
пояснения (например, Иван-большой, Иван-меньшой и т.п.). Подобные уточнения обязательно
следует фиксировать в именных анкетах-карточкаях для того, чтобы избежать путаницы
при идентификации разных ветвей и поколений того или иного рода.
Определение затруднения могут также вызвать описания вдовьих семей, где отсутствовали
данные об имени умершего мужа вдовы. В отдельных случаях такие проблемы могут
разрешаться путем перекрестного сопоставления информации, содержащейся в предыдущих
или последующих переписях.
Указанные отчества племянников позволяет восстановить имя умершего или выбывшего
по каким-либо причинам брата в семье.

4)  Заключительным этапом работы является оформление крестьянских родословных
по определенным видам и типам. В генеалогии различают два типа родословных: по
восходящей (от потомков к предкам) и нисходящей (от общего предка к потомка)
линиям. Видовой состав крестьянских родословных, как правило, представляется
в форме таблиц (степенные и поколенные росписи), схем и очерков (т.н. текстовые
родословные). По своему составу родословные делятся на мужские и смешанные (включают
мужскую и женскую линии рода). Выбор того или иного варианта реконструкции родословных
зависит от целей исследования, а также от состава и содержания источников.
Судя по генеалогическим публикациям, исследователи отдают предпочтение таким
формам крестьянских родословных, как схема или очерк. Лишь в исключительных случаях
в работах приводятся поколенные росписи. Но именно многоступенчатые поколенные
росписи крестьянских семей позволяют вскрыть весь процесс формирования того или
иного рода. Причем при такой форме публикации сохраняется весь объем необходимой
генеалогической информации, дающей возможность подготовить любые другие виды
родословных.
В основу построения поколенных росписей крестьянских родов могут быть положены
принципы, уже разработанные в генеалогии. В частности, при оформлении нисходящих
родословий родоначальнику рода может быть в номер 0, его дети получают номер
отца с добавлением своего номера (в порядке рождения) и т.д. Повторные браки
обозначаются буквами латинского алфавита. В росписи приводятся также сведения
о женах (мужьях), но без присвоения им поколенного номера. Номера поколений обозначаются
римскими цифрами. Количество цифр в номере каждого лица указывает, к какому поколению
оно принадлежит. Нумерация поколенной росписи может быть дана и в более упрощенной
форме: перед каждым именем данного рода ставится порядковый номер, а в скобках
указывается номер отца.
Целесообразно любой вид родословных крестьян, исключая, пожалуй, текстовое описание,
сопровождать предисловием, в котором должна быть дана лаконическая характеристика
эволюции развития данного рода. Публикация родословной может сопровождаться определенными
пояснениями (особенно это относится к схемам и таблицам), уточняющими биографические
данные конкретного лица. Обязательными элементами родословной должны стать указания
на используемые источники.
Таковы общие методические установки по составлению крестьянских родословных.

Источник: Летопись Историко-родословного общества в Москве.1997.№4-5(48-49).
Москва. Автор- М.Ф.Прохоров



                        О крестьянских предках В.И. Ульянова (Ленина)
1.      Нижегородские предки

Как и большинство людей, чьи отцы происходили из низших слоев населения и получили
потомственное дворянство на государственной службе, В.И. Ульянов (Ленин) слабо
знал свои родословные корни. Они его никогда особенно не интересовали. Поэтому
в анкете Всероссийской переписи членов РКП (б), проводившейся 13 февраля 1922
г., заполняя таблицу II «Социальное и национальное положение», он
писал в графе «Основная профессия или занятие, должность, чин»:
1) Дед (отцов. стор.) – не знаю; 2) Отец – директор народных училищ
(его чин: действительный статский советник – В.И. Ульянов (Ленин) не указывает
– М.Ш.); 3) Мать – прочерк, а графа «национальность»
– вообще никак не заполнена. И хотя, я в этом убежден, В.И. Ульянов (Ленин)
хорошо знал о своем многонациональном происхождении, ни его, ни членов его семьи
это не интересовало. Но он вполне конкретно отвечает на вопрос о разговорном
языке: русский.
Правда, несколько раньше, 14 декабря 1921 г., отвечая на вопросы анкеты делегатов
XI Всероссийской конференции РКП (большевиков) В.И. Ульянов (Ленин) указывает
свою национальность: великоросс. В этой анкете нет вопросов о языке. В анкете
же для делегатов X Всероссийского съезда РКП, где есть оба вопроса, В.И. Ульянов
(Ленин) оба раза пишет: русский, ибо русским он считал себя по воспитанию, по
культуре, по духу.
Не обходили сюжет о своих предках со стороны Ильи Николаевича Ульянова и сестры
Владимира Ильича. Так, Мария Ильинична, говоря о происхождении Ильи Николаевича,
пишет: «Дед его был крестьянином, а отец жил в городе и служил в каком-то
торговом предприятии (по профессии он был портным)». Анна Ильинична уточняет,
что «Отец Владимира Ильича, Илья Николаевич Ульянов, был родом из бедных
мещан города Астрахани».
Используя в своей работе воспоминания сестер Ульяновых, я не забываю, что они
сами никогда в архивах не работали и писали свои работы на основе материалов,
открытых в 1930-е годы заведующим Астраханским городским архивным бюро П.И. Усачевым.
Материалами П.И. Усачева пользовались М.С. Шагинян, во время своей работы над
 «Семьей Ульяновых» и очерком «Предки Ленина с отцовской стороны
(наброски к биографии)», а также А.С. Марков, автор книги «Ульяновы
в Астрахани». Впрочем, М.С. Шагинян и А.С. Марков провели по этому вопросу
и большую самостоятельную работу. Тема происхождения И.Н. Ульянова интересовала
не только исследователей, но и высшие партийные власти. Особенно интенсивно в
этом направлении начали вести работу после обнаружения в ленинградских архивах
в конце 1964 – начале 1965 гг. документов о еврейском происхождении деда
В.И. Ульянова (Ленина) по материнской линии – Александра Дмитриевича Бланка.
Работа увенчалась успехом. В 1968 г. в Государственном архиве Астраханской области
научный сотрудник архива Р.М. Мостовая обнаружила в делах астраханского земского
нижнего суда за 1797 – 1798 гг. «Списки именные ожидаемых к причислению
зашедших (беглых) из разных губерний помещичьих крестьян».
В них под номером 223 значится «Николай Васильев сын Ульянин (такова была
первоначальная, еще не устоявшаяся, фамилия деда В.И. Ульянова (Ленина) –
М.Ш.), 25 лет, Нижегородской губернии Сергачской округи села Андросова, помещика
Степана Михайловича Брехова. Отлучился (1)1791 году». Данная архивная запись
дала толчок поискам в Государственном архиве  Горьковской области. И здесь архивистов
ждал успех. Сотрудник архива Н.И. Привалов при участии тогдашнего директора архива
Т.А. Житовой и заведующей областным архивным отделом М.П. Третьяковой обнаружила
документы, свидетельствующие о том, что прапрадеда Владимира Ильича звали Никита
Григорьев сын Ульянин и что жил он с 1711 по 1779 г. Семья его, что типично для
той поры в отношении крепостных, была разлучена. Сам Никита Григорьевич и его
младший сын Феофан были дворовыми людьми родственницы Бреховых – помещицы
Марфы Семеновны Мякининой (ей принадлежала половина села Андросова). Два других
сына – Корнил и Василий – принадлежали семье Бреховых. Жизнь Василия
Никитича была короткой (1733–1770). После его смерти на руках его вдовы,
Анны Семеновны, осталось четверо детей: дочь Катерина, которая вышла замуж за
своего односельчанина, и сыновья Самойла, Порфирий, Николай. Братья обучились
грамоте, стали служителями помещиков Бреховых и составляли различные документы,
некоторые из которых сохранились в нижегородских архивах. Мы не можем назвать
причины, по которой Николай Ульянов был отпущен помещиком С.М. Бреховым в 1791
г. на оброк, а не получил вольную, как утверждает А.А. Арутюнов. Получив право
на отлучку, Николай Васильевич поселился в Астраханской губернии, проживая там,
как показывают документы, «без письменного вида, в работах по разным людям».
Вольным Н.В. Ульянов стал после того, как астраханские власти добились Высочайшего
Указа от 19 июля 1897 г. о том, что помещичьи крестьяне, поселившиеся в Астраханской
губернии до момента издания Указа, не будут возвращаться своим помещикам, а поступят
в распоряжение Нижнего земского суда, который и выдаст им билет на право свободного
проживания в Астраханской губернии. Однако, сразу такого билета Николай Васильевич
не получил: помешала болезнь (по всей видимости, холера, свирепствовавшая в Астраханской
губернии в 1796–1798 гг.). Только в декабре 1799 г. такой документ был
получен, и Н.В. Ульянин был причислен к казенным крестьянам села Новопавловского,
которое  находилось в 47 верстах от Астрахани. И здесь любопытно отметить такой
момент. В приказе Астраханского земского Нижнего суда старосте старозашедшего
общества (а к нему относился согласно Указу 19 июля 1797 г. Н.В. Ульянов) Ивану
Блинову писарь сначала написал фамилию Ульнинов, затем зачеркнул букву «в»,
а вместо «о» поставил твердый знак. Так получилась фамилия «Ульянин».
Именно это соответствует действительности, потому что, как указывает М.С. Шагинян
в «Предках Ленина …», в метрической книге он значился как Ульянин,
а Ульяниновым значится в «Записке мастеров». В этом же документе
указываются и приметы Николая Васильевича: «… ростом 2 аршина 5 вершков
(164,5 см – М.Ш.), волосы на голове, усы и борода светлорусые, глаза карие,
лицом бел, чист…
Ни в одной ревизской сказке, составленной до 1837 г., не указывается происхождение
Н.В. Ульянова и только запись в перечне лиц мужского пола г. Астрахани для рекрутского
набора  1837 г. говорит, что Н.В. Ульянин «коренного российского происхождения».
Но эти слова означают лишь, что человек родился в России. И в данном случае неважно,
кто он по национальности: мордвин, удмурт, татарин, чуваш и т.д. Он – россиянин.
В главе «Владимир Ульянов» сценария фильма «Россия, которую
мы потеряли», а затем и в самом одноименном фильме, С.С. Говорухин говорит,
правда, не ссылаясь на источник, о том, что Н.В. Ульянов является чувашем по
национальности. Так ли это на самом деле? Кроме лиц русской национальности, в
губернии проживали: черемисы, татары, чуваши и мордва. Почти половина жителей
нагорной полосы, а именно к ней относится Сергачский район, состояла из обрусевшей
мордвы – эрзи, физический тип которой не отличается от русского. Мордва
– эрзя довольно часто вступала в браки с русскими. Последнее было возможно
только в том случае, если вступающие в брак исповедовали христианскую религию.
А учитывая, что, например, только с 1740 по 1747 гг. было крещено «иноверцев
из магометан, мордвы, чувашей, черемисов и вотяков» более 250 тысяч человек,
(и это продолжалось и позднее), не берусь определять, кем был по национальности
Н.В. Ульянов. То, что по вероисповеданию он был православным, – сомнений
не вызывает. Не исключено, что в жилах В.И. Ульянова (Лени на) течет кровь многих
народов, населяющих Сергачский уезд Нижегородской губернии.
Став свободным человеком, Н.В. Ульянов поселился в селе Новопавловском, где жило
много его земляков, и занялся портняжным ремеслом. Правда, в ноябре 1802 г. сын
к этому времени уже умершего помещика С.М. Брехов попытался отдать Н.В. Ульянова
в рекруты. Но было уже поздно: в соответствии с упомянутым выше указом 1797 г.
Н.В. Ульянов уже не считался крепостным крестьянином этого помещика.
Трудно сказать, сколько времени н.в. Ульянов прожил в селе Новопавловском. Но
из его заявления на имя астраханского гражданского губернатора князя Д.В. Тенишева
от 27 января 1803 г. видно, что Н.В. Ульянов уже давно проживает в Астрахани
и занимается портняжным ремеслом. 26 июля 1803 г. губернское правление удовлетворило
просьбу Н.В. Ульянова и приписало его к Астраханскому посаду. В 1808 г. Н.В.
Ульянов был приписан к сословию астраханских мещан и вступил в цех портных. Но
потом, в течение почти 30 лет, так и не смог внести в кассу ремесленной управы
десятирублевый взнос из-за нехватки денег.
М.С. Шагинян неправа, утверждая в свое романе «Семья Ульяновых»,
что Н.В. Ульянов женился на шестом десятке лет. По всей видимости, он женился
в возрасте 43 лет в 1811 г. на Анне Алексеевне Смирновой, которая, судя по ревизской
сказке 1        816 г., была моложе мужа на 19 лет. В 1912 г. в молодой семье родился
первенец Александр, умерший в возрасте 4-х месяцев в конце 1812 г. Позже в семье
Ульяновых было  еще четверо детей: Василий (181901978), Мария (1821–1877),
Феодосия (1823–1908) и Илья (1831–1886). Жили они в собственном двухэтажном
(низ каменный, верх деревянный) доме. В «Ведомостях об астраханских мещанах,
состоящих неплательщиками за 1822 год подушной подати и прочих повинностей»
Николая Васильевича уже именуют «домовладельцем Н.В. Ульяновым».
И с тех пор он почти всегда упоминается под фамилией Ульянов.
Семья у Н.В. Ульянова была не маленькая, в нее, кроме него самого, жены Анны
Алексеевны, четвертых детей, входила и свояченица Татьяна Алексеевна Смирнова,
крестная мать Василия, Ильи и Феодосии Ульяновых. Она и А.А. Ульянова и воспитали
всех детей.
Сам Н.В. Ульянов вырастить своих детей не успел: он скончался в конце 1836 г.
Когда точно – не установлено, но А.С. Марков ссылается на два документа,
в которых годом смерти Н.В. Ульянова указан 1836 г. Однако, эта дата противоречит
«Перечню лиц мужского пола г. Астрахани для рекрутского набора 1837 года»,
в котором упоминаются «Николай Васильевич Ульянов и его дети Василий и
Илья коренного российского происхождения», что дает возможность А.А. Арутюнову
говорить, что Н.В. Ульянов скончался в 1837 г. Вероятно все де, перечень составлен
в 1836 г., еще до смерти Н.В. Ульянова, и тогда противоречие исчезает. Труднее
объяснить, почему Т.А. Житова называет годом смерти Н.В. Ульянова 1938 г.       После
смерти Н.В. Ульянова вся тяжесть содержания его семьи легла на плечи его старшего
сына Василия. И он, оставшись холостым, с честью выполнил свою обязанность сына,
племянника, брата, дяди. Именно В.Н. Ульянову обязан его брат Илья всем тем,
чего он достиг в жизни. И Илья Николаевич никогда этого не забывал, часто навещая
своих родных. В 1869 г. его жена Мария Александровна, вместе с детьми Анной и
Александром, также навестила астраханских родственников. Это была первая и последняя
встреча Анны Алексеевны с внуками. Умерла А.А. Ульянова 26 октября 1871 г., в
возрасте 83 лет. А спустя шесть с половиной лет, 12 апреля 1878 г. умер от чахотки
и Василий Николаевич.
До глубокой старости дожила, так и не создавшая своей семьи, Феодосия Николаевна.
Умерла она в 1908 г., прожив всю свою жизнь в семье сестры – Марии Николаевны.
Мария Николаевна, вскоре после смерти отца, вышла замуж за вдовца Николая Захаровича
Горшкова. Ее семейная жизнь сложилась неудачно. Мария Николаевна овдовела в возрасте
32 лет, в 1853 г., на ее руках осталось двое пасынков, Константин и Александр,
и двое сыновей, Иван и Степан. Потомки Степана Николаевича Горшкова, двоюродного
брата В.И. Ульянова (Ленина), живы и сегодня.
Такова история нижегородской ветви предков В.И. Ульянова (Ленина).
Однако, правильность реконструкции этой ветви ставит под сомнение А.А. Арутюнов.
В главе «Штрихи к портрету» книги «Феномен Владимира Ульянова
(Ленина)» он, рассматривая нижегородскую ветвь рода Ульяновых, опирается
не на архивные документы или на написанную на их основе книгу А.С. Маркова «Ульяновы
в Астрахани», а на статьи журналистов, в частности, В. Шуткевича «Ульянов
родник». В ней В. Шуткевич, видимо, считая, что читателю не нужно несколько
раз повторять фамилию Ульянин, чтобы убедить его в том, что речь идет о предках
В.И. Ульянова (Ленина), называет его прапрадеда «Никита Григорьев»,
т.е. так, как в XVIII веке произносили наше сегодняшнее «Никита Григорьевич».
А.А. Арутюнов на этом основании утверждает, что в статье В. Шуткевича «об
Ульянове, Ульянине или Ульянове речь не шла, а говорилось именно о Григорьеве».
В.Н. Ульянина А.А. Арутюнов именует «так называемым прапрадедом Ленина».
Таким образом, высказывается сомнение в существовании родственных отношений между
В.И. Ульяновым (Лениным) и сыновьями В.Н. Ульянина: Самойлой, Порфирием и Николаем.
Последний, как известно, был дедом Владимира Ильича, о чем свидетельствует документ,
хранящийся в государственном архиве Нижегородской области, гласящий: «…в
селе Андросове дворовые люди, Никита Григорьев сын Ульянин…» Фамилия
названа достаточно ясно. Кроме того, Т.А. Житова еще в 1972 г. довольно подробно
рассказала о том, как была установлена родственная связь между жившими в селе
Андросово Залесного стана Сергачского уезда Нижегородской губернии Ульяниными
и Николаем Васильевичем Ульяновым, жившим в Астрахани. Именно в этой статье были
сняты все вопросы, которые почему-то ставит А.А. Арутюнов в 1992 г.

2.      Калмыцкая кровь

В произведениях М.С. Шагинян, объединенных в «Лениниану», достаточно
полно и объективно рассмотрена генеалогия рода В.И. Ульянова (Ленина) с отцовской
стороны. В главе четвертой («Воспоминания другого детства») романа
«Семья Ульяновых» М. С. Шагинян пишет, что мать И.Н. Ульянова Анна
Алексеевна Смирнова «вышла из уважаемого калмыцкого рода». А в очерке
«Предки Ленина с отцовской стороны (наброски к биографии)» М.С. Шагинян
прямо пишет, что «есть документ о том, что отец Анны Алексеевны был крещеный
калмык». Именно эти сведения и вызвали гнев И.В. Сталина, и можно лишь
пожалеть, что М.С. Шагинян не нашла способа включить документ о калмыцком происхождении
астраханского мещанина Алексея Лукьяновича Смирнова в свою публикацию.
Это позволило А.С. Маркову в первом издании книги «Ульяновы в Астрахани»
заявить: <<&#8230;утверждение Шагинян, что Алексей Лукьянович Смирнов родом из
крещеных калмыков, документально не доказано. Многие документы затерялись во
время Отечественной войны. Мариэтта Сергеевна в статье &laquo;Как я писала &laquo;Семью
Ульяновых&raquo; рассказывала: &laquo;Мне пришлось основательно поработать в
архивах городов Пензы, Ульяновска и Астрахани. В последней кое-какие документы
архива Калмыцкой Советской Республики открывались работниками прямо при мне.
К сожалению, этот архив, видимо, сильно пострадал во время Отечественной войны
и после нее, так что многие виденные мной в тридцатых годах документы и фотографии
сейчас утеряны&raquo;.
Однако трудно предположить, что Алексей Смирнов был родом из крещеных инородцев>>.
И далее А.С. Марков обосновывает, почему, по его мнению, А.Л. Смирнов не мог
быть крещеным калмыком. Он пишет: &laquo;Мещанских старост выбирали из людей,
хорошо известных в городе, имеющих значительную недвижимую собственность и хорошо
знающих грамоту.
Алексей Лукьянович имел большой дом около Казанской церкви, два каменных выхода
с ледниками. По сохранившимся рапортам в Астраханский магистрат, написанным собственноручно
Алексеем Смирновым, видно, что он имел завидный опыт составлять деловые письма.
Не исключено, что Алексей Лукьянович помог своему будущему зятю Николаю Ульянову
вступить в сословие мещан&raquo;.
Последнее вполне вероятно. Но где в этой, достаточно длинной цитате из первого
издания книги А.С. Маркова, убедительные доказательства того, что А.Л. Смирнов
не является крещеным калмыком? А.С. Марков делает вид, что не знает об утверждении
М.С. Шагинян, говорящей о том, что у нее имеется копия документа об этом.
Напомню читателю, что по законам Российской Империи инородец, ставший православным,
считался русским и пользовался равными с ними правами. И если А.Л. Смирнов, по
утверждению А.С. Маркова, был известным человеком в Астрахани, хорошо владевшим
грамотой и т.д., то какое отношение это имеет к его национальности? Абсолютно
никакого. Грамотность от национальности не зависит. Она зависит от желания самого
человека быть грамотным. Но в этом плане невольно возникает вопрос: почему, будучи
грамотным человеком, А.Л. Смирнов так и не научил расписываться свою родную дочь
&#8211; Анну Алексеевну, жену Н.В. Ульянова?
Этот вопрос возникает после прочтения выдержки из настольного реестра Астраханской
ремесленной управы о выплате 100 рублей мещанину Н.В. Ульянинову. В нем, в частности,
говорится: &laquo;&#8230;вместо нее неграмотной по приказанию ее сын родной Василий
Николаевич Ульянинов расписался&raquo;.
И совершенно неясно, что думать по поводу богатства А.Л. Смирнова и размеров
его дома, если во втором издании своей книги А.С. Марков называет уже А.Л. Смирнова
бедным астраханским мещанином, имевшим деревянный дом в четыре квадратных сажени
(18,2 м2 &#8211; М.Ш.) на Луковской улице, где селилась астраханская беднота.
И непонятно также, зачем богатому (по первому изданию книги) человеку выдавать
свою дочь замуж за бедняка Н.В. Ульянова, правда, имевшего в 1835 г. дом, оцененный
властями в 700 рублей, а им самим в 260 рублей, что в те времена составляло немалую
сумму.
Таким образом, противоречность сведений, сообщенных А.С. Марковым в двух изданиях
его книги, не позволяет сделать выводов о бедности или богатстве Смирновых.
Кроме вопросов, связанных с национальной принадлежностью рода Смирновых к калмыкам,
перед М.С. Шагинян совершенно неожиданно встала проблема о калмыцком происхождении
Н.В. Ульянова. Данная проблема возникла потому, что в ходе работы в Астраханском
архиве М.С Шагинян обнаружила, а затем и опубликовала в первом и последующих
изданиях очерка &laquo;Предки Ленина с отцовской стороны (наброски к биографии)&raquo;
приказ по Астраханской казенной палате ратмана Ивана Чучина &#8470; 698 от 21
февраля 1825 г., хранившийся в то время в этом архиве и затем переданный на хранение
в Архив Астраханского обкома КПСС. Приказ &#8470; 698 касается судьбы отсужденной
от рабства, причисленной к астраханскому мещанству и прописанной у старосты А.Л.
Смирнова Александры Ульяновой. В первом издании своего очерка М.С. Шагинян делает
вывод, что Александра Ульянова была крепостной, которую выкупил А.Л. Смирнов.
При этом делается намек на возможное родство Александры Ульяновой и Н.В. Ульянова.
После первого опубликования очерка &laquo;Предки Ленина&#8230;&raquo; в &laquo;Новом
мире&raquo;, &#8470; 11 за 1937 г. заведующий кафедрой истории СССР Иркутского
педагогического института М.А. Гудошников обратил внимание М.С. Шагинян на тот
факт, что слова &laquo;отсужденная от рабства&raquo; не тождественны словам &laquo;отпущенная
на волю&raquo;, относящимся к крепостным. И он прав, так как в России купцы не
имели права иметь крепостных, но имели право иметь рабов из среды киргиз-кайсаков
(казахов) и калмыков. Этот вопрос осветил С.С. Шашков в своей статье &laquo;Рабство
в Сибири&raquo;. В ней он подчеркнул, что рабство подобного рода процветало в
России во второй половине XVIII века. Только Высочайшим Указом 23 мая 1808 г.
правительство начало вводить определенные ограничения этого вида рабства, и лишь
семнадцать лет спустя, 8 октября 1825 г., этот вид рабства был отменен. Правда,
Александра Ульянова получила освобождение от рабства на 7 месяцев раньше. Это
произошло потому, что 13 февраля 1819 г. был принят Указ, по которому киргиз
&#8211; кайсаки и калмыки, купленные в рабство после 23 мая 1808 г., становились
свободными после достижения 25-летнего возраста. М.С. Шагинян и во втором издании
очерка &laquo;предки Ленина&#8230;&raquo; не отказывается от мысли, что Александра
Ульянова и Н.В. Ульянов родственники. А если это так, то и в жилах НВ. Ульянова,
возможно, течет калмыцкая кровь.
А.С. Марков возражает М.С. Шагинян в первом издании книги &laquo;Ульяновы в Астрахани&raquo;.
По его мнению, русская девушка Александра Ульянова могла оказаться в плену, попала
в руки работорговцев и была продана в рабство в каком-нибудь степном улусе или
на рынках Хивы и Бухары. Кажется, все логично. Только возникает вопрос: &laquo;Где
русская девочка могла попасть в плен?&raquo;.
По второй версии, высказанной А.С. Марковым, купец Михаил Моисеев &laquo;купил
степнячку &#8211; несмышленыша, окрестил ее в русскую веру и трудилась она день
&#8211; деньской, от зари до зари на подворье астраханского купца&raquo;. И здесь
не все ясно. Так и хочется спросить: &laquo;Почему купец Михаил Моисеев дал своей
рабыне фамилию Ульянова&raquo;? Известно, что помещики, предоставляя вольную
своим крепостным давали им свою фамилию. Так, например, поступали вологодско-ярославские
помещики Ленины.
По нашему мнению, возражения А.С. Маркова критики не выдерживают. Особенно, учитывая
то обстоятельство, что &laquo;Приказ &#8470; 68&raquo; был передан из Государственного
архива Астраханской области в Архив Астраханского обкома КПСС. Не скрыты или
в тайниках этого архива упомянутые выше документы о калмыкских предках В.И. Ульянова
(Ленина)? Надеюсь, рано или поздно, мы получим ответ на этот вопрос.
Убежден, если бы М.С. Шагинян хоть самую малость сомневалась в правильности своих
первоначальных выводов о национальном происхождении Александры Ульяновой, она
отразила бы это при переиздании своей статьи &laquo;Предки Ленина&#8230;&raquo;.
И этим мои слова подтверждаются изменениями, которые М.С. Шагинян внесла в сведения
о деде В.И. Ульянова (Ленина) с материнской стороны &#8211; Александре Дмитриевиче
Бланке.
А пока только замечу, что в книге &laquo;Ульяновы в Астрахани&raquo; издания
1893 г. А.С. Марков, как и Ж.А. Трофимов, выпустивший несколько книг о семье
Ульяновых, обходит вопрос о калмыцких родственниках И.Н. Ульянова (и, особенно,
об Александре Ульяновой). Этот вопрос обходит и официальная биография В.И. Ульянова
(Ленина), выпущенная в восьми изданиях Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС.
А там ведали, что творили. При русской фамилии скрыть калмыцкое происхождение
Смирновых труда не составляет.


Источник: Известия Русского генеалогического общества. 1995. Выпуск.3. СПБ. Автор-
М.Г. Штейн



В следующих номерах :

О родословной Маяковского:
   Кем был дед В.В. Маяковского? 
Откуда взялась фамилия Потанин?
Как получали дворянство ?
Какие были сословие почетных граждан?
К чему привела попытка создания &laquo;купеческой аристократии&raquo; в начале
19 века?
Когда появились крестьянские фамилии?
Кто были авторами печати Историко-родословного общества в Москве
Какие гербы были у Ушаковых и сколько было  их самых известных родов. Была ли
у них общность

Как обстоит ситуация с генеалогическими материалами на Украине?
Как обстоит дело с доказательством генеалогических связей в суде?
Еще раз об американской еврейской генеалогии
Как исследуют историю украинской шляхты?








ВЕДУЩИЙ РАССЫЛКИ: АЛЕКСЕЙ АРЗУМАНОВ  
РЕДАКТОР: ВАЛЕРИЙ ПЕТРОВ


ОПИСАНИЕ РАССЫЛКИ
Московские генеалогические новости и занимательная генеалогия.

ОБЪЯВЛЕНИЕ
"Приглашаем к сотрудничеству журналистов. Оплата написания статей на генеалогическую
тематику от $3 до $15 за 1800 знаков". 

НАШИ КООРДИНАТЫ
ИНСТИТУТ ПО СВЯЗЯМ С ОБЩЕСТВЕННОСТЬЮ
Адрес: 119048, Москва, а/я 567, Телефон: (095) 248 19 90, 512 6458 секр.
Сайты: www.rpri.ru; www.geno.ru; www.famclan.ru
E-mail:likvesty@yandex.ru, lbg@hotbox.ru