Сани оказались “коробушками” - плетенные из черемухи корзины длиной около двух метров,
положенные на деревянные полозья. В них лежит сено, на котором сидят пассажиры и которое на
остановках едят лошади.
Запрягать лошадь более хлопотно, чем седлать, но не так уж и трудно. Лошадки -
англо-башкирские (одной местной кобыле приснился во сне английский жеребец), крепкие,
добронравные, красивые.
Условия: несколько неподвижных часов в лесу при минус пятнадцати. Валенки выдержали с
блеском, китайские шубинки - нет, через полчаса начинает прихватывать пальцы. Горнолыжная
куртка хороша при верховой езде рысью, для саней холодновато. Маска помогает хорошо.
После возвращения домой понимаешь, что самое главное достижение цивилизации - теплый
туалет.
В большую общую комнату турбазы заселилась новая группа. Завтра они отправляются в поход.
Идет оживленное обсуждение того, что с собой брать, как одеваться, как себя вести.
Здесь же находятся представители нашей группы, которая вчера вернулась из такого же
похода, но никто ни разу к ним за советом или разъяснением не обратился.
Значит, суть происходящего - выстраивание иерархии в группе, определение лидеров, все
остальное только повод.
В 2001 году я с правительственной делегацией Свердловской области был в Финляндии. Кроме
всего прочего, нам показали дом престарелых в небольшом (100 тысяч жителей) городе. Всех нас
поразил тот факт, что на территории дома престарелых находился свой, домашний крематорий.
Так, что весь процесс прощания с ушедшими происходил здесь же на месте.
Владимир Туринский, министр социальной защиты населения, выражая общее мнение,
воскликнул: “Ну, наши души понежнее будут!”.
Сейчас я думаю несколько иначе. Просто мы дети и как все дети боимся думать о смерти. А
взрослые люди понимают, что
нет ничего более житейского, чем смерть.