Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

SOMUS - он-лайн журнал для умных женщин

Рассылка закрыта

При закрытии подписчики были переданы в рассылку "Все, что может быть интересно современной женщине от MyJane" на которую и рекомендуем вам подписаться.

Вы можете найти рассылки сходной тематики в Каталоге рассылок.

←   Июль 2006   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
 9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31
Автор
MyJane

Статистика

8.319 подписчиков
0 за неделю
←   Все выпуски   →

SOMUS - он-лайн журнал для умных женщин Железный крест серебряного века


 
читай анонсы самых свежих и интересных материалов журнала Somus
Друзья!
Ваша рассылка Somus - претендент на высшие места в конкурсе золотых рассылок. Проголосовать можно в начале каждого выпуска. Один выпуск - одна оценка. Мы стараемся! Спасибо за поддержку!
Личная жизнь
13.07.2006
Один из многих, российский Догвиль

Мама всю жизнь проработала воспитателем в детском саду, папа - слесарем на заводе.
Они были скромная интеллигентная семья среднего достатка, поэтому у родителей не было лишних денег, чтобы купить единственной доченьке губозакатывающий аппарат.
Текст:  Надежда Драба

прочитать дальше >>

 Личная жизнь
11.07.2006
Подарок

Почему двадцатый флакон дорогого модного парфюма или ювелирная безделушка не радуют? А потому, что духи выбирались по принципу «Дайте самую последнюю модную новинку», без учета вкуса и стиля, цвета волос, темперамента и прочих важностей. А безделушки ты и вовсе не жалуешь – и как можно было не замечать, что ты их одеваешь лишь ИНОГДА, из вежливости? А на твои вострорженно-горестные вздохи у витрины с авангардной напольной вазой попросту не обратили внимания. Именно – ВНИМАНИЯ. Твои пространные монологи о страстной мечте – толстопузом неуклюжем щенке – тоже остались вроде как незамечены. Как и причуда наводнить комнату воздушными шарами до такой степени, чтоб друг друга было сложно узнать или даже найти!
Текст:  Алена Кавардакова

прочитать дальше >>
Звездочет

12.07.2006 

Железный крест серебряного века

…Спадают с плеч классические шали…
(с) Мандельштам

В начале было Слово. Игривое и величественное, облаченное в царский пурпур, плащ скитальца или душистые кружева, чеканное слово титанов Золотого века. Жуковский, Пушкин и Лермонтов, гусар Давыдов, декабрист Кюхельбекер, непристойный до кончика сабли шалун Барков. Они вспыхнули в одночасье, за какие-то десять-пятнадцать лет заложили каноны нового стихосложения и так же быстро исчезли с небосклона русской поэзии. И почти семьдесят лет подряд небо Парнаса дышало осенью.
Гремела новая музыка, шел вперед театр, живописцы окунали кисти в эпоху - с гениальных холстов поднимались валы, проповедовали святые и улыбались проданные невесты. Литература из пасынка русской словесности стала той прозой, которую до сих пор читают по всему миру. А поэзия честно ушла в арьергард. Некрасов, Фет, Тютчев – безупречные, прекрасные строки, страницы учебников и хрестоматий – и ничего больше.
История долго подготовляла неожиданный фейерверк. Новое время требовало новых песен, знамена революции уже маячили на горизонте, Империя кипела, словно котел на огне. Началось исподволь – в Лицее, откуда вышел когда-то Пушкин, появился новый директор. Никто не подозревал, что серьезный преподаватель пишет в тетради «…Среди миров, в мерцании светил, одной звезды я повторяю имя – не оттого, чтоб я ее любил, а потому, что мне темно с другими…». Никто не видел этих стихов – долгие годы. Но беззвучное эхо несказанных слов отразилось в душах будущих паладинов поэзии.
Они уже родились - бесприданники, разночинцы, как сказали бы в те времена. Дети крестьян, мелких служащих, инородцев, врачей, ученых – ни богатых, ни знатных среди них не было. А вот девочки – отыскались. Редкость для российской истории, но в строю поэтов той чудной эпохи четыре женщины встали вровень с мужчинами. Они росли кочевыми птицами – перелетные семьи, путешествия – кто в Европу, кто в Крым, кто в другую деревню со всеми пожитками. Беспокойство приличных семей, дурная учеба, странные прихоти – и стихи, стихи с самого детства. Один за другим, словно бабочки, эти дети собирались на зов болотных огней столицы - все дороги ведут в Петербург.
И вместе с новым столетием начался небывалый доселе взлет. Первыми ударили молодые символисты - Бальмонт и Брюсов, томные короли туманных образов. Искусственные, как электрический свет, печальные, словно статуи Летнего сада, их стихи пришлись по душе столице. Рядом с ними – но не вместе – воздвигся Блок. Последний трувер культа Прекрасной Дамы. Пройдут годы – и с тем же пылом он скажет о революции. А пока его строки полны прекрасной любви и трагической смерти на подмостках балаганчика жизни.
За какие-то десять лет символисты застыли каноном. А эпоха летела дальше.
Гадкий утенок Тифлисской гимназии украсил впалую грудь ржавой броней конквистадора и отправился совершать первый подвиг в честь Музы Дальних Странствий. Бури и ураганы, жаркие страны с их таинственными богами, голыми дикарями и изысканными жирафами, вольные каменщики, суровые викинги и рабочий у раскаленного горна. Слово, обретшее плоть – и вкус этой плоти был вкусом свежего яблока, а не придуманного плода.
Угрюмая стриженая девочка, стесняющаяся толстых щек и очков, сказала чванному Петербургу: «Единственная обязанность на земле человека – правда всего существа». Ее слушали – молча.
Рыжекудрый гигант, полный силы и жизни, подобный одному из языческих титанов, ударил в тимпан и поставил храм в Коктебеле – и туда потекло паломничество. Дружества и любовь, стихи и союзы, дом для всех сопричастных поэзии. Голос моря и жаркое слово хозяина дома, стихи сочные и пьянящие, как виноградные гроздья.
Жрица храма поэзии, некрасивая, хромая учительница литературы. Таинственная незнакомка, то ли испанка то ли монахиня, воплощение карнавального духа, мистификация века. «…Бедный рыцарь, нет отгадки, ухожу незримой в дали. Удержали вы в перчатке только край моей вуали…». Из-за нее стрелялись – и это была последняя дуэль в истории русской литературы.
Крещеный еврейский мальчик, семнадцатилетний мудрец. Сложись обстоятельства чуть иначе – он торговал бы учеными книгами или перекраивал сюртуки где-нибудь за чертой оседлости, а соседи качали бы головами и шептались о чудаке. Но серый камень Петербурга врос в душу классическим строем невозвратной эпохи. Постаревшего мальчика, словно палый листок, унесет река времени, но это будет еще не скоро…
Рядом с черными платьями и пиджаками – вышитая рубаха деревенского парня. Стихи простые, как хлеб, искренние, словно молитва над колыбелью, незамысловатые, грубые. Без изысков и ассонансов, без мыслеобразов и словоблудия. Есть береза и пашня и бог и сука, у которой утопили щенков. И все.
Пир во время чумы полыхал в предвоенной столице. Как грибы под дождем размножались журналы, поэтические круги, кружки, течения, чтения и салоны. Богема возвышенно развлекалась, на нее смотрели с ужасом и восхищением. Хлеб и вино поэзии стали казаться пресными. И к чужому столу вдруг пришла молодая шпана. «Сбросим Пушкина с корабля современности!»
Символисты молились на Даму поэзию, акмеисты целовали ее в уста. Футуристы из храма слова сделали анатомический театр. Искореженные, рваные, вывернутые наизнанку строки, отталкивающие и притягательные, как нутро свежей коровьей туши. Абсурд, безумие – как по учебнику психиатрии. И бешеный ритм звукописи нового слова.
Громовой голос, острота взрыва строки, невозможная откровенность, крик одиночества, соло любви – и тут же площадная, навозная непристойность. Се человек – голый, грязный, орущий во всю могучую глотку. Трибун, сравнимый разве с Тиберием Гракхом или неподкупным Робеспьером. В карнавале богемы он смотрелся, как дикий зверь посреди бальной залы. Ему нужна была кровь – и поэтому поэт принял революцию сердцем, жил и умер с ней вместе.
…Кто знает, как сложились бы судьбы этих людей, если бы империя уцелела. Но колосс рухнул. Стойкие и слабые, мужественные и мятущиеся, красные и белые, эмигранты и возвращенцы – всем хватило железных крестов. Эпоха метила их, словно ангел – косяки тех домов, где уснули первенцы египтян. Нелепые ранние смерти, безумие, каторга, расстрелы, самоубийства… «Как гордимся мы, современники, что он умер в своей постели» - мало кому из них _так_ повезло.
О стихах и путях поэтов – детей Серебряного века – вы узнаете из других статей. А пока – вспомните, что они – были.
…Нельзя дышать, и твердь кишит червями,
И ни одна звезда не говорит,
Но, видит Бог, есть музыка над нами,
Дрожит вокзал от пенья Аонид,
И, снова, паровозными свистками
Разорванный, скрипучий воздух слит…
(с) Мандельштам
Текст:  Ника Батхен

оставить свой комментарий>>
Рассылка наших друзей

Рассылка женского клуба "Леди совершенство". Эта рассылка для тех женщин, кто хочет "объять необъятное", успеть в этой жизни все, оставаясь при этом ухоженной, подтянутой, желанной, а не замученной, уставшей и безразличной. У вас есть желание к самосовершенствованию? Присоединяйтесь к нам!
ФОРМА ПОДПИСКИ В КОНЦЕ ВЫПУСКА

 Продолжение обязательно следует! Следите за почтой!
 
Рассылки Subscribe.Ru
SOMUS - он-лайн журнал для умных женщин
Рассылка рецептов от www.Coctel.ru
Автопилотка.ру - автомобильный журнал для женщин
Леди Совершенство
В избранное