ПОЛЕВОЙ ДНЕВНИК.

Продолжение.

(О поэте Олеге Асиновском)

Пролог

Немного банальности для закваски. Что-то вроде детского вопроса "Купи слона", предполагающего в качестве ответа ни к чему не обязывающий диалог с возможной перспективой перехода в легкую драку.

Что такое русскоязычный литературный интернет? Интеллектуальная и знаковая замена исчезающим или летаргирующим толстым журналам? Вряд ли. Если только в некоторой своей части. Момент избранности, пусть даже часто избранности порочной, в толстых журналах всегда присутствовал. В сети же есть все. Таким образом, РУЛИНЕТ (аббревиатуры могут различаться) это глобальная коммунальная кухня, в которой можно на многое рассчитывать, в которой многое можно увидеть, услышать и узнать, но которая далеко не всегда соответствует ожиданиям, вкусам и пристрастиям. Но коммунальная кухня предполагает не только возможную пропажу куска говядины из оставленной без присмотра кастрюльки, но и не менее возможное обнаружение в этой кастрюльке куска совершенно нежелательного или, мягко говоря, неинтересного продукта. Подобная заправка называется СПАМ. И речь не идет о рекламных рассылках виртуальных коммивояжеров, страдающих сетевым недержанием. Речь идет об авторах.

Олег Асиновский. (АЛФАВИТ). На самом деле слово "алфавит" употреблено в данном контексте самовольно, так как сам Олег свои работы так, кажется, не называет, но предполагает, что таким образом (по АЛФАВИТУ) будут размещены стихи в его книге, которую он предполагает когда-нибудь издать. И издаст. Будьте уверены. Есть что-то в этом авторе от бегущего бизона, которого можно было бы попытаться остановить, если бы затея эта не была бессмысленной и опасной. Олег Асиновский пишет стихи и рассылает их по литературным сайтам настойчиво и безисключительно. По крайней мере, трое человек, с которыми я связан в сети, получили от него письма единого содержания и работы, которые можно было бы назвать подборкой стихотворений, не будь эта подборка столь значительной по объему. Кроме этого его стихи уже можно увидеть на множестве сайтах. Автор данного обзора встречал их уже на "Солнечном острове", MoonParnasse, Лимбе, Силиксоне, на Опаньках, выложены они и в ТЕНЕТАХ. Конечно же они есть и еще в каких-то местах. Так что это? Провокация, проверка на дорогах, оружие массового поражения? Ни то, ни другое, ни третье. Или и то, и другое, и третье? Возможно. Но это еще и стихи.

Да. Это стихи. И пусть большинство вынужденных рецензентов, открыв присланный им столь великодушно файл и прочитав несколько строк, тут же с выражением внезапной зубной боли на лице нажимают "Delete", это стихи.

Говорить о них трудно. Тем более, что разговор этот должен предполагать хотя бы за одним из собеседников знание определенных течений и культурных традиций в литературе и изобразительном искусстве. Всего этого нормальный среднестатический читатель не знает. Не знает этого и Геолог. Сам по себе этот факт достаточно печален, но, может быть, в данном случае оно и к лучшему, потому что позволяет говорить не о корнях и "похожестях", а об отвлеченном смысле и неотвлеченных ощущениях.

Таким образом, весь последующий текст - это нестилизованная исповедь искреннего дилетанта по поводу совершенного им осмысленного греха, выразившемся в виде чтения стихов вышеупомянутого Олега Асиновского.

Продолжим. Сам по себе факт обнаружения в своем почтовом ящике тщательно упакованных и отформатированных строчек, сопровожденных доброжелательным письмом-вступлением, ничего плохого в себе не таит. На то и открываются литературные страницы в сети, чтобы судить и быть судимыми. Не нравится - удалил и забыл как страшный сон. Но не все так просто, как кажется. Первое впечатление - какой-то бред. Второе впечатление, - какое огромное количество бреда! Третье впечатление (возможно не последнее), - что этот бред не совсем бред. Но что же это?

Это другая геометрия. Это другое пространство. (Разговор сейчас не о качестве этого пространства). Это пространство с другими "физическими" законами. Для того чтобы читатель мог в нем хотя бы существовать, усилие над собой необходимо. Усилие узнавания. Усилие сдерживания внутреннего отторжения, читательской брезгливости и утомляемости. И пусть это чтение будет как попытка найти дорогу домой с завязанными глазами, ориентируясь по звукам и изменчивой памяти. Это не абсурд, это аллегории и намеки, но все же к счастью, кажется, не центурии Нострадамуса. Автор, по-видимому, не пытается шифровать потаенный смысл, а просто ЧТО-ТО ИМЕЕТ В ВИДУ. Это, скорее, способ записи ощущений или стенографирование работы сердечной мышцы. Да, это не предсказание. Это констатация. (Хотя любая правильная констатация - это уже предсказание). Он оперирует звуками и ассоциациями и программирует с их помощью определенные читательские впечатления. Если вернуться к заезженному примеру с собакой Павлова (бедное животное), он не пытается вызвать у собаки слюноотделение с помощью пищи или дополнительных раздражителей, он обращается сразу к нервным волокнам и действует на них НЕПОСРЕДСТВЕННО. Необычно и неприятно. Читатель вдруг осознает себя непродекларированным грузом на вражеской таможне, проходит ее по "зеленому коридору" насилия над самим собой и оказывается в чужой стране. А нахождение в этой стране - стране воплощенного рифмованного абсурда, приводит к тому, что и окружающая реальность становится понятием относительным. Стоит заменить редакторское пробегание по тексту ЧТЕНИЕМ, как читатель начинает физически ощущать "неуют". Словно почва уходит из-под ног. Неужели "морская болезнь" случается от рифмованных строчек? Попробуйте почитать. Вот что написала об Асиновском Молли Блум на Солнечном острове:

"Читатель читает инфантилеватые, считалкообразные строчки

Подмосковную казашку

Стрелец научит бунтовать.

Она шьет царю рубашку,

ракету пробует взрывать.

и Читатель осознает, что его тоже - "посчитали".

Потому что - социализм с человеческим лицом - это страшновато, а концептуализм с детской мордашкой - это просто жутко ."

Всякое ощущение имеет свои причины, и если понять Асиновского сложно, попытаемся понять причины своих ощущений. Как известно, в детективных романах, если требуется до чего-то докопаться и что-то понять, - используются ключи. Ключи, которое что-то открывают, или ключи как символы центросплетения, первопричины, концентрации смысла и разгадки. Ключ первый нам подсказала Молли Блум. Это КЛЮЧ К РАЗДРАЖЕНИЮ. Еще бы не раздражаться! Читателю буквально кажется, что АВТОР ЕГО ИМЕЕТ. (Простите ради бога, но если "геология" не помогает, на помощь приходит "хирургия", а иногда "практология")

Итак, нас посчитали?

В детском мультике про "козленка, который умел считать до десяти" на самом деле заложен глубочайший смысл. Все главные герои этого краткого эпоса протестуют против насилия над ними, которое выражается в их "сочтении". И даже "благополучный" финал по сути своей трагичен, так как предполагает безысходность для личности "не посчитанной". И так, Асиновский может быть соотнесен с образом вышеупомянутого козленка? Не совсем. Простота "этих считалок" кажущаяся. И эти детские мордашки, соловушки и прочие действующие лица - пока безобидные, но монстры. Это веселая песенка про купающихся негритят в очень вольном переводе. Лишних слов в этих текстах нет. Иногда автор идет даже на нарушение ритма, чтобы вставить нужное слово. И привлекает нужное ему слово по причинам часто не только смысловым, необходимости рифмы, усиления фонетики, но и ассоциативным. Он выстраивает эмоцию.

"Кто юркнул, а кому и виноградину

не клади на язычок - все зерна выдавит.

Нету, нету ягоды. Зализывает ссадину,

сам слезы своей не выдавит

юркнувший. А мне какое дело

до него? Имеет право скрыться

от меня. Сначала душу в тело

скрыл. И зернышки склевал, как птица." Это эмоция неприязни. Эмоция отрицательной характеристики. Социальное страдание. Трагедия продвинутого муравья в провинциальном муравейнике.

"Кувшин скрипит

резными стенками.

В нем мытарь спит

к стене коленками.

Коленок две.

Они - ровесницы.

Кувшин в траве

у ног прелестницы.

И чашек две.

Они - коленные.

И в голове

маршруты генные.

Кувшин скрипит.

Солдаты драпают.

И мытарь спит.

И стены капают." Это эмоция эрегирующего самопознания и самоизучения. Воплощенная похоть, которая, как известно, имеет одно замечательное, не идентифицирующее себя через плюс или минус свойство, - свойство побуждения к действию. Так в чем же ключ раздражения? ЭМОЦИЯ для неискушенного читателя возникает ПО НЕОЧЕВИДНЫМ ПРИЧИНАМ. Читателю эмоция кажется неестественной и вынужденной. Его цепляет, но непонятно чем. И тексты Асиновского воспринимаются, как стенограммы числительных монологов Кашперовского. Бог его знает, от чего он Вас излечит, и что, в соответствии с законом всеобщей компенсации и сохранения материи, у Вас заболит взамен.

И так, мы объяснили собственное раздражение. Но неужели впечатление от литературного произведения может быть столь одномерным? Что там еще высвечивается в отраженном спектре, раз уж взятая на себя миссия близится к завершению?

"Африканочка давит белые точки.

Она же плодовые части и оболочки

в зарослях камыша, травы, мха

на плечи свои накидывает, как меха.

На чернокнижные кожные складки

ориенбургские пуховые шоколадки

пугачевской накидывает лопатой.

Рот вытирает розовой ватой.

Нервничает, ушные тискает мочки

на Горах Воробьевых в пушкинском свитерочке."

Что Вы испытываете? Эмоция 2 -НЕДОУМЕНИЕ. Читатель в "самой читающей в мире стране" (звучит как последний из могикан в самой индейской стране) приучен ко второму смыслу, к Эзопову языку, к ассоциативному мышлению, к умолчанию и обыгрышу. И пусть он подспудно стремится к Довлатовской трагической (или умиротворенно истерической ясности). И пусть он уже давно покорно и огорченно принимает изыски постмодернизма в виде огромных напластований отсылок и непонятных ему намеков на неведомую ему реальность, но смысл он понимать должен всегда. Представьте себе, что Вас в течение некоторого времени заставляют слушать анекдоты, каждый из которых обрывается на середине? Кто-то спросит, - а зачем Вам смысл? Восхищайтесь звучанием. Выстраивайте ассоциации. Пытаемся. Соглашаемся, что слово предназначено не только для передачи мысли, но и для ее запутывания. И все же детское "Эники, беники, ели вареники" рано или поздно должно обрести какую-то материальность или остаться в детстве. Взрослый человек не может оказаться в Зазеркалье. И не потому, что не пролезет в кроличью нору. Он не способен медленно падать. Он боится разбиться. Стихи Асиновского предоставляют достаточное поле для догадок, но ни одна из них не может оказаться окончательной. КЛЮЧ ВТОРОЙ - НЕДОУМЕНИЕ объясняется ощущением адекватности мыслей поэта его текстам. То есть их вероятным отсутствием.

Действительно. А кто сказал, что там (в этих стихах) что-то зарыто? Почему автор должен понимать то, что не понимает читатель? А что, если настоящая поэзия граничит не только с поэзией фальшивой, но и с поэзией механической? (Возможно являющейся провинцией последней?) Но действительность все-таки тянет читателя на поверхность так же, как это делает естественная плавучесть деревянных предметов.

"За ворота с помощью бревна

выплеснул заводик летуна.

Где ребенок, распахнув дневник,

денежку ему за воротник

опускает, зная наперед,

что отец не сеет и не жнет.

А когда дойдет до кулаков,

выпорхнет оазис из песков.

Или пролетарская монета

выползет из Нового Завета." Еще одна эмоция, еще один обрывок смысла, еще одна считалка. И последний ключ. От всего этого возникает усталость. А так как эта усталость не подкреплена удовольствием или хотя бы адекватным впечатлением, то это - РАЗОЧАРОВАНИЕ. (Повторяюсь, что не люблю выделенный текст, - но выделяю). Наверное, есть (есть, конечно) те, которые способны рукоплескать этому. Многие, читающие эти стихи, настораживались именно тем, что эти бессмысленные вроде строчки их цепляют. Но цепляние это, как правило, идет по той же схеме -раздражение, недоумение, разочарование.

В книге писателя Виля Липатова "И это все о нем" был слепой учитель, который воспринимал людей по цвету и даже мог их впоследствии опознать. Асиновский талантлив. Он способен воспринимать окружающий его мир стихами. Но как попасть в видимую им часть спектра? И зачем? Не окажется ли так, что то, как видим мы, - лучше?

"Доктор вырвал из кустарника

кареглазого напарника.

Ветку за его спиной

поправляет под Луной.

Мало света двум врачам,

бьют друг дружку по плечам,

инструментами звенят.

Тьму подкожную бранят,

лечат воздухом ночным.

Из кустарника печным

пахнет дымом, жар летит.

Кожа белая хрустит."

Активность Асиновского достойна уважения. Но задача, которую он перед собой поставил - опубликоваться на всех литературных сайтах - труднодостижима. На определенном уровне каждая публикация будет столь же трудна, как каждый сантиметр после шести метров для прыгуна с шестом. Естественное отторжение все еще непобедимо не только в медицине. Да и зачем огромные тиражи для этого?

"Мешочник, как русалка

сужается к хвосту.

Матерчатая палка

мужчине под пяту

не долетает с неба.

Когда с речного дна

пузырь ржаного хлеба

сорвался. И видна

от края и до края

дубина. А в дубине

мешочница сырая

на царской половине."

ЭПИЛОГ.

У всего есть свое предназначение и свой адрес. Но периодически случаются наводнения, землетрясения и прочие катаклизмы. Периодически стаи животных срываются с места и уничтожают все на своем пути. Снег выпадает летом, а оттепель случается зимой. Законы природы от этого не меняются. Чувства остаются чувствами, а поэзия поэзией несмотря на всю относительность рамок и условностей. Можно было бы процитировать Асиновскому Экклезиаст. Но, судя по его стихам, он его уже читал. Возможно, что эта его активность продиктована собственным неразрешимым вопросом по поводу своего творчества. Он рассылает свои тексты так же, как больной ковыряет свою болячку, так же, как разрывает он гипс, чтобы почесать рану. Если чешется, значит заживает?

В журнале GEO 6 за июнь 2000 года опубликована беседа ряда ученых-физиков и Далай Ламы. Они говорили о сути вещей. О пространстве, о действительности, об измерении и относительности. Там прозвучал посыл, что связь познания в виде - измерительные приборы - наличие фотонов, может нарушиться. Нет измерительных приборов - нет фотонов. Гарантирует ли отсутствие читателей - отсутствие поэзии? Неизвестно. Но боязно, вдруг гарантирует? Поэтому и выходит в мировую паутину поэт Олег Асиновский, чтобы продолжиться в своих межпланетных публикациях, непонятных не только читателю, но и ему самому.

Полный P. S. и P.P.S.

"Купи слона". "Все говорят, купи слона, купи слона", "Все говорят, все говорят, купи слона, купи слона", "Все говорят, все говорят "

У Геолог 2000