Наедине с собой

Если тебе не хочется подыматься чуть свет, то тотчас скажи себе: "Я встаю, чтобы приняться за дело человеческое. Неужели
же я буду досадовать на то, что иду на дело, ради которого я создан и послан в мир! Неужели мое назначение - греться,
растянувшись на ложе?"
- Но последнее приятнее.
- Так ты создан для наслаждения, а не для деятельности и напряжения сил? Почему ты не смотришь на растения, пичужек,
муравьев, пауков, пчел, делающих свое дело и по мере сил своих способствующих красоте мира? Ты же не желаешь делать дела
человеческого? И не спешишь к тому, что отвечает твоей природе?
- Но ведь нужно и отдохнуть.
- Согласен, однако природа установила для этого известную меру, как установила ее для еды и питья. Но ты же идешь дальше
меры и дальше того, что достаточно. В деятельности же своей ты не достигаешь этой меры, не доходишь до границ возможного,
ибо ты не любишь самого себя. Иначе ты бы любил и свою природу и ее требования. Другие, любящие свое искусство, всецело
отдаются своему делу, забыв и помыться, и поесть. Ты же меньше ценишь свою природу, нежели художник - рисование, танцор -
танцы, сребролюбец - деньги, честолюбец - славу. Все они, когда увлекутся, предпочитают не есть и не спать, только бы
приумножить то, к чему лежит их душа. Неужели же общеполезная деятельность кажется тебе менее значительной и менее
достойной усилий?
*
Как легко, отбросив всякое тягостное и неподобающее представление, тотчас же достичь полного мира душевного.
*
Считай себя достойным всякого слова и дела, согласных с природой. Пусть не смущают тебя чьи-либо последующие упреки и
пересуды, но если можешь сделать или сказать что-нибудь прекрасное, то смело берись за это! Ведь у людей свое руководящее
начало, и следуют они своим стремлениям. Не смотри на это, но иди напрямик, следуй своей природе и общей, ибо един путь той
и другой.
*
Ты не можешь никого удивить своей быстрой сообразительностью. Пусть так. Но есть многое другое, относительно чего ты не
можешь сказать: "Я не рожден для этого". Проявляй же те свойства, который всецело зависят от тебя: чистосердечие,
серьезность, выносливость, пренебрежение к наслаждениям, довольство своей судьбой, немногочисленность потребностей,
благожелательность, свободу, умеренность, отсутствие пустословия и высокомерия. Знаешь ли ты, со скольких сторон ты еще мог
бы проявить себя, относительно которых нельзя было бы сослаться на природную неспособность, и все же добровольно остаешься
на прежнем уровне? Или же к тому, чтобы роптать, жадничать, льстить, во всем винить свое жалкое тело, потворствовать ему,
превозноситься и испытывать подобные душевные волнения, также принуждает тебя какая-нибудь прирожденная неспособность? Нет,
клянусь богами, нет! Напротив, ты давно бы уже мог отделаться от всего этого. Если же ты действительно признаешь в себе
недостаточную быстроту понимания и сообразительности, то этот недостаток следует уничтожить упражнением, а не
потворствовать своей лени, махнув на него рукой.
*
Одни люди, сделав кому-нибудь одолжение, склонны требовать от него признательности. Другие не склонны к этому, но все же в
глубине души считают его своим должником и отдают себе отчет в том, что они сделали. Есть, наконец, и такие, которые
некоторым образом и не отдают себе отчета в том, что они сделали; они подобны лозе, приносящей виноград и ничего не
добивающейся после того, как произведет свой плод: так бегает лошадь, так выслеживает собака, так собирает мед пчела.
Человек же, сделавший добро, не кричит об этом, а переходит к другому делу, как лоза, которая в урочное время должна вновь
принести виноград.
- Итак, следует быть в числе тех, которые, делая добро, не отдают себе отчета в том, что они делают?
- Да.
- Но добро и есть именно то, в чем необходимо отдать себе отчет; ведь человеку, преданному общему благу, свойственно
знать, что его деятельность отвечает общему благу, и, ей-же-ей, желать, чтобы и другие знали об этом.
- Ты говоришь правду. Но ты не улавливаешь смысла сказанного и потому будешь одним из тех, о которых я упомянул раньше.
Ведь и их вводит в заблуждение видимость разумной убедительности. Но если ты хочешь понять сказанное, то не бойся, что тебе
придется из-за этого упустить какое-нибудь общеполезное дело.
Марк Аврелий (121 -180)