Он был самым крупным в помёте, и с первых дней своего существования, отличался упорством и настойчивостью. Щенки растут быстро, и совсем скоро, он стал проявлять свой характер. Братцы и сестрицы просто разлетались в стороны, когда их мамаша ложилась на бок, подставляя истекающие молоком соски, вечно голодному потомству. Он везде и всегда старался быть первым. Потомство по правилам следовало назвать на букву Ю, что вызвало определённые сложности, хотя в случае нашего активного юноши вопрос с именем решился раньше других. Щенка назвали Юкс, от финского слова юкси, что в переводе означало: Первый. Крови у родителей были хорошие, и щенки обрели новых хозяев в самое короткое время через охотничий клуб.

Прошло около полугода. В клубе решили организовать выезд щенков в охотхозяйство, а заодно оценить охотничьи качества молодого поколения в полевых условиях. Для этих целей используют искусственную нору небольшой длинны, собранную из досок, в которую запускают крысу. В большей степени щенки были настроены поиграть друг с другом, чему и предавались самозабвенно при любом удобном случае. Юкс был настроен серьёзнее остальных, ему было явно не до щенячьих забав. Он, не отрываясь, смотрел в нору, пытаясь разобраться в исходящих оттуда, не понятных, но каких-то очень интересных запахах. Щенки, в своём большинстве, в грязную, тёмную и вонючую нору идти не желали. Валяться на мягкой травке среди приятелей и ромашек им было гораздо интереснее. А уж до крыски с красными глазками им вообще никакого дела не было. В противовес остальным, Юкс рванул в нору так уверенно и азартно, как будто делал это уже много раз. Не прошло и минуты, как он вышел из норы с крысой в зубах, и в глаза х его читался немой вопрос: И это всё?! Он явно рассчитывал на более продолжительную забаву.
Рядом в вольере шла притравка более взрослых собак по еноту. Молодые ягды, фоксы и таксы ограничивались, в основном, злобным облаиванием зверя, побаиваясь вступать с ним в более жёсткий контакт. Дело двигалось к завершению, в вольере работал последний по очереди пёс. Молодому фоксу было явно не до битвы, он азартно прыгал вокруг зверя с какими-то странными намерениями. Он то припадал к земле, призывая енота к игре, то просто пытался делать садки, от чего несчастный енот, давно уже привыкший к притравкам, приходил в явное недоумение. Юкс стоял у сетки вольера, чутко поводя носом, и мелко трясся от возбуждения. Он точно, на подсознательном уровне, знал, что делать надо совсем не то, чем увлечённо занимался придурок фокстерьер. Заметив странное для щенка поведение, егерь и опытный притравщик Лукьяныч предложил пустить Юкса в вольер, осмотреться, понюхать, в общем, заинтересовать пса настоящим делом, тем более, что енот устал, и сидел, забившись в угол, явно ожидая посадки в заветную переноску, в которой его приносили из клетки.

Отвлекаться на игры и всякую ерунду Юкс не стал. Как только дверь вольера приоткрылась, он рванул в сторону енота. Остановившись в полуметре от зверя, пёс начал принюхиваться, анализируя новые для него запахи дикого зверя. Потом вдруг припал передними лапами к земле, и с громким лаем, совершенно не похожим на голос восьмимесячного щена, начал атаковать енота короткими бросками. Егерь аж присел от удивления. Такого напора от таксы он не ожидал, и, взяв в руки рогатину, которой в случае необходимости отжимают либо зверя, либо собаку, встал рядом с атакующим псом. - Молодец, молодец! Куси его! - подзадоривал и хвалил Лукьяныч молодого охотника. Юкс разошёлся не на шутку, раз за разом прихватывая енота. Тот видя силу и напористость атакующего пса, огрызался, чувствую в нём реальную угрозу, а не призыв к играм нетрадиционно ориентированного фокса.
- Снимайте собаку! - сказал егерь, но Юксу эта забава явно нравилась, и отступать он уж точно не собирался. Навалившись грудью на енота, он, ловко извернулся и вцепился зверю в горло. - По месту взял! Забирайте пса, а то придушит енота к чёртовой матери! - закричал Лукьяныч, пытаясь разнять собаку и зверя с помощью рогатины. - Ну, молодец, ну зверюга! Настоящий охотник растёт! - нахваливал пса притравщик: На енота пускать смысла нет, испортит зверя. Будем в следующий раз пробовать на лису. Обязательно приезжайте!

И в самом деле, настоящие охотничьи собаки, особенно таксы, встречаются всё реже. Беря в дом маленького и потешного щенка, люди не думают, что это, всё-таки, специально выведенная для охоты собака с очень сильным характером. Ест мало, шерсти почти нет, игривый пёсик - и не думают люди, что это настоящий боец, который один в тёмной и чужой норе бьётся со зверем, иногда в несколько раз превосходящем собаку по весу, не говоря о том, что потенциальная добыча, например барсук, находится в привычных и родных для себя условиях, и совсем не собирается переселиться в баночку с наклейкой «Барсучий жир натуральный». Охотничий пёс должен работать. Без охоты, пусть даже спортивной, на притравочной станции, охотничья собака дуреет, становиться скандальной и своенравной, кусается, и ещё чего хуже, начинает давить кошек, только убеждая население в том, что такса - маленькая, бестолковая и злобная собачка. Это просто наказание какое-то, не то, что соседский добряк - лабрадор... М ногие так думают, вот и страдают и животные и сами хозяева.

Шло время. Юкс постепенно превращался в сильного, уверенного в себе пса, чьим смыслом жизни была охота. По утрам в субботу он демонстративно дышал в лицо спавшим хозяевам, урча и вздыхая, подпихивая мокрым носом и подкапывая одеяло широкими, как две лопаты, лапами, как бы говоря: Вставайте, хватит спать! На охоту пора! А потом, сидя в машине на коленях хозяина, всё порывался протиснуться в окно, встать на зеркало и быть впереди капота, как можно ближе к заветной норе. Уши его развивались по ветру, напоминая ленточки на матросской бескозырке. Особенно тяжело Юксу было ждать своей очереди в вольер, тем более, что по мере накопления опыта, он выгонял лису из П-образной норы за считанные секунды, с ходу вбегая, размениваясь в котле и выгоняя зверя наружу, используя преимущество своих коротких и мощных лап.

По мере взросления, охотничьих собак пускают на всё более сильного зверя. Юксу не исполнилось и полутора лет, как егерь решил поставить против него самого сильного и опытного зверя из своего притравочного зверинца. Пёс рос крупным и мощным, почти на пределе стандарта с головой почти как у добермана с крупными, крепкими зубами. Единственное, что вызывало сомнения у притравщика, это неустоявшаяся психика собаки, всё-таки возраст почти щенячий.

Это был очень крупный, серебристый лис по кличке Князь Серебряный. Точнее, это был не лис, выросший в природе, а зверь искусственного разведения из зверосовхоза - лисец. Лисцы содержатся в вольерах всю жизнь до забоя. Они крупнее и сильнее своих лесных собратьев, не боятся людей и собак, но в природе жить не могут, так как питаются комбикормом и не умеют охотиться. Вот на такого зверя пустили молодого охотничьего пса. Юкс по привычке рванул в нору на знакомый запах, но по мере приближения к котлу, где засел лисец, шаги его замедлялись, становились осторожнее, пока совсем не стихли рядом с котлом, из которого доносилось приглушённое рычание зверя. Юкс понял, что в темноте норы его ждёт совсем другой, неизвестный и опасный противник. Лукьяныч опасался зря. Пёс не стал врываться к зверю, как это делают фокс и ягдтерьеры, а, остановившись на небольшом расстоянии от зверя, которое позволяло реагировать на его броски, подал голос, и начал агрессивно облаивать лиса, всё сильнее и ак тивнее, с короткими смелыми бросками, всё больше заводясь от схватки. - Молодец, молодец, Юкс! Вперёд, куси его! - подбадривал егерь работающего пса, и уже, обращаясь к хозяевам, наблюдающим за работой пса, сказал: Отлично работает, не прёт напролом. Вот, что значит хорошая родословная. Хороший охотник будет!- тем временем, Юкс давил и давил зверя, постепенно проникая в котёл. Зверь не думал сдаваться и в какой-то момент противники сцепились! Крышки искусственной норы грохотали и подпрыгивали. В норе шла настоящая битва с воем и рычанием. Вдруг звуки борьбы резко стихли. Егерь с рогатиной в руке бросился к крышке норы. - Всё! Взял по месту! - закричал притравщик: Только бы не порвали друг друга!

Опытный и мощный лисец не сдался, не разменялся местами с псом и не выбежал из норы, как обычно делают его лесные собратья, попадая под выстрел охотника или в браконьерскую сеть. Среди клочков окровавленной шерсти зрители увидели вцепившихся друг в друга противников, причём пёс держал лиса за грудину, почти у горла, сжимая челюсти мёртвой хваткой. Егерь отжал зверя от пса рогатиной, с трудом разжал сведённые челюсти и за шкирку вытащил собаку из норы. - Ни одна собака не выгоняла Князя из норы, и, тем более не брала по месту! Это он, обычно, выгонял охотничков. Ну, теперь можно и на охоту, когда раны заживут! - сказал хозяевам пса опытный притравщик: Такого матёрого зверя взять! Редкий пёс! Теперь точно очередь на щенков будет, а уж охотники про такого героя быстро узнают, ждите! И ведь не испугался!

Лисец здорово подрал Юкса, но зашитые раны заросли и пёс быстро восстановился. После последней притравки он как-то резко изменился и повзрослел, словно почуял свою настоящую силу. Характер тоже изменился. Пёс стал уверенным в себе, давал голос только по делу, перестал обращать внимание на небольших собачек, а с крупными общался на равных. Дворовые овчарки, лайки и ротвейлеры расходились с Юксом краями, без драк, с взаимным уважением, словно понимая, что этот небольшой пёс занимается настоящим делом, а не просто пописать вышел.
Время шло своим чередом. Пёс находился в отличной форме. Его часто брали на охоту, иногда выставляли на выставках охотничьих собак, где Юкс заслуженно занимал высокие места в силу своих отличных рабочих качеств. Хозяевам самим было интересно заниматься собакой, они часто ездили на полевые состязания в другие города, где Юкс неизменно добывал призы и медали, и явно было видно, что пёс обладает большим чувством собственного достоинства, ведь он был при деле, он охотился, он работал. Щенков от вязки такого пса разбирали моментально, и всем передавались отличные рабочие качества отца.

К сожалению, собаки болеют. Мы их лечим, выхаживаем до последней возможности, а они смотрят на нас полными боли глазами, и это очень тяжело. Охотничьи собаки, которые работают, кроме обычных собачьих болячек, ещё и получают травмы, бывает, что зверь так порвёт, что наложенных швов не сощитать. Таксы, в силу растянутости своего корпуса, часто имеют проблемы со спиной, что порой приводит к параличу задних конечностей. Такие собаки ползают на передних лапах, и в лучшем случае, со временем, приучаются ездить на инвалидной тележке, перебирая передними лапами. Как-то раз, возвращаясь с охоты, Юкс привычно выпрыгнул из машины. Всё, как обычно, но пёс вдруг взвизгнул, и тут же сел не на лапы, как обычно, а на бок, и не встал на голос хозяина. Он сидел и мелко дрожал, поскуливая. Из глаз текли слёзы, он пытался встать, но не мог. Было видно, что собаке очень больно, пёс не понимал, что с ним происходит и лишь виновато смотрел на хозяев.

Диагноз врача, после осмотра в клинике, был не утешительный. Многочисленные травмы и ушибы привели к большой межпозвонковой грыже и параличу нижних конечностей. Пёс вряд ли сможет самостоятельно передвигаться, задние лапы не реагируют на уколы, какая уж тут охота. Терапия лишь снимет боль, да и то на время. Не мучайте животное, усыпите, жалко, конечно, но всем будет легче.
Собак предавать нельзя! Нельзя бросать тех, кто бескорыстно любит тебя. Ни за что-то конкретное, а потому, что ты хозяин, и по другому быть не может, и по той же причине остаётся верен тебе всю свою короткую собачью жизнь. Наверное, за это мы и любим собак.

Почти полгода Юкс ползал по дому на передних лапах. Задние волочились за ним, как ласты тюленя. Пёс мужественно терпел боль, многочисленные уколы и регулярную физиотерапию. Иногда хозяева возили его на притравочную станцию. Юкс сидел на полянке, жадно вдыхая носом знакомые запахи. Это был мощный стимул к выздоровлению, он всё понимал и очень старался. На прогулках хозяева пропускали ему под живот широкий ремень, так, что пёс шёл на передних, а задние касались земли. И через какое-то время они стали замечать, что задние лапы не просто висят и тащатся за собакой, а начинают шевелиться, как маленькие ходули, в такт ходьбе. Это была победа! Постепенно увеличивая нагрузку на задние лапы, в скором времени хозяева перестали использовать поддерживающий пояс. Юкс сначала просто стоял, пошатываясь, но шаг, за ним ещё шаг - медленно, но верно подвижность возвращалась. Пёс падал, заваливался на бок, но упорно шёл сам, и только когда сильно уставал, просился на руки.

Прошло два года. Юкс передвигался сам, хотя задние лапы плохо сгибались, пёс всем своим видом показывал, что он совсем здоров и ему пора на охоту. Юкса по-прежнему вывозили в лес, но как он не просился, как не демонстрировал всем своим видом, что готов в бой прямо сейчас, в нору пускать его хозяева опасались. Было видно, что бездействие угнетает рабочего пса. Он нехотя возвращался к машине, понурив голову и касаясь земли ушами, всем своим видом показывая хозяевам, как ему грустно и обидно.
- Да я здоров! Я хоть сейчас добуду лису или барсука, только пустите! Ну, пожалуйста, я смогу! - так, казалось, он пытался уговорить хозяев, но максимум, что ему пока позволяли, это поплавать за утками в ближайшем к дому озере. Ну, хоть что-то, и хозяева не могли часами вытащить его из прибрежных камышей. Но прошло ещё какое-то время, и Юкса снова стали брать на охоту и пускать в нору. Он опять работал и жил тем, для чего был рождён. Находясь с хозяевами в лесном лагере или на турбазе, пёс почти всё время проводил в лесу, питаясь мелкими птичками и зверушками, то есть тем, что добывал охотясь. Если компания отправлялась в лес за грибами, Юкс бегал вокруг людей, лишь изредка взбираясь на кочку, что повыше, что бы посмотреть, все ли на месте или кто-нибудь отошёл в сторону, после чего бегал вокруг, собирая грибников поближе друг к другу, словно овчарка отару овец.

Как-то осенью, с открытием охотничьего сезона, большая компания охотников с собаками решила отправиться на барсука в окрестности посёлка Сосново на Карельском перешейке. Интересен был, конечно, не только барсук, но этот зверь, набравший за лето толстый слой жира, и весивший под тридцать килограмм, был наиболее желанной добычей. У охотников были лайки, эстонские гончие, пара ягдтерьеров и Юкс, единственный представитель таксячьего племени. Нору присмотрели давно, наблюдая за ней, чтоб уж наверняка знать, что там живёт барсук, а не семейство енотовидных собак или лиса. Это был большой холм в ельнике, по всей видимости, под ним находился старый финский дот, взорванный после войны. В таком месте звери селятся особенно охотно, выстраивая своё жилище в несколько ярусов в глубину, со множеством выходов, котлов и отнорков. Бывает, что еноты и лисы выгоняют барсука, хоть этот представитель куньих намного сильнее своих оппонентов. Они начинают всячески пакостить и гадить в норе и вокру г, чего барсук, в силу своей чистоплотности, просто не выносит. Таким образом, злодеи выдавливают барсука с его территории, после чего радостно занимают его отличное жилище, где с большим удовольствием зимуют и активно размножаются. Барсук же вынужден искать новое местечко поукромнее и строить всё заново. И лисы, и енотовидные собаки охотникам были не интересны, а в охоте на барсука без норных собак не обойтись. Гончие загнали зверя в нору, при этом одна «эстонка» в запале влетела прямо под когти и зубы зверя, который здорово подрал собаку, да так, что хозяину пришлось срочно покидать лагерь и везти раненную к ветеринару.

Отыскав скрытые выходы, через которые барсук мог ускользнуть от охотников, решили пускать в нору собак. Были определённые опасения, относительно ягдов. Дело в том, что кобель был молодой и в настоящей норе ещё не работал, а девушка, хоть и была старше и имела опыт работы в «живой» норе, но гоняла, в основном, енотов и молодых лисок. Здесь же зверь был гораздо серьёзнее. Ягды, чего не отнять у этой породы, были универсальными собаками, и, при этом, совершенно бесстрашными. На притравочной станции егерь не раз снимал с притравки этих собак из-за того, что они рвали подсадного зверя. Их вынимали из норы всех в крови, с разорванными мордами и ушами. Подсадной зверь был в таком же состоянии, и его долго лечили после таких «охот». Для животных, рождённых в природе, каждая встреча с собакой - это стресс, они не выдерживают таких нагрузок и погибают. Была ещё одна проблема: ягды и фоксы работают в норе ползком, такса же, работает на прямых ногах, по причине свое й коротколапости, и гораздо подвижнее. В общем, охотничий совет единогласно решил, что все преимущества на стороне более опытного Юкса, и на барсука надо пускать его. Всё время, что совещались охотники, оба ягда были привязаны к ближайшей сосне и дружно орали дурными голосами. Когда возбуждение их переполняло, они принимались драться и грызть друг друга, пока их не разнимали пинками, но к моменту принятия решения, оба пса были совершенно одуревшими, да ещё и все в крови. Так что для разрядки и справедливости пускать в нору в первую очередь пришлось перевозбуждённую ягдтерьершу.

Девица рванула в нору со скоростью курьерского, но барсука она не нашла, и, минут через двадцать выскочила метрах в тридцати из одного из запасных отнорков, вся взмыленная, в песке и с теми же дикими воплями. Ну, не нашла, и не нашла, бывает и так. После этого собака успокоилась, забилась в машину хозяина и улеглась спать. Юкс ждал своей очереди, неотрывно глядя на вход в нору, лишь изредка протяжно постанывая от сдерживаемого внутреннего возбуждении. Хозяин снял с пса ошейник, и глядя ему в глаза сказал: Ну, давай, Юша, аккуратно, держи его. Голос дай, только не торопись! - хотя пёс и сам всё знал, припав к земле, он рванул в нору.

В нору собак пускаю по одной, чтоб не разодрались. Пёс, даже самый матёрый, никогда не возьмёт барсука в его жилище. Задача собаки - держать зверя на одном месте и давать голос, чтобы было слышно наверху. После этого охотники бьют шурф на голос собаки и берут барсука. К осени зверь набирает вес и становится в несколько раз тяжелее собаки, и, иногда, просто перекрывает задом подземный ход. Кусай, дурачок, сколько хочешь, всё равно не прокусишь! Но если барсук сам идёт в атаку, собаке приходится отрабатывать задним ходом, при этом держа безопасную дистанцию, и работая короткими бросками. Приведу ещё один пример, чтобы Вы, уважаемый читатель, окончательно поняли, насколько барсук - серьёзный противник. Всем известна порода собак: стаффордширский терьер. Это мощная и бесстрашная собака, которую все считают бойцовой. Вот и используют её, в основном, для боёв и охраны. И мало кто знает, что эта порода была специально выведена для ночной охоты на барсука, а так же на медведя и кабан а в одиночку. Часто бывает так, что зверь сидит в котле, не пуская собаку, а потом обрушивает на пса заранее подкопанную часть хода, практически закапывая собаку заживо. Но если барсук вышел из норы, уходя от собаки, он практически всегда становится добычей охотников. В норной охоте много интересных особенностей. Вот такой вот получается собачий спецназ!

Около получаса из норы не было слышно никаких звуков. Пёс искал барсука по длинным ходам, растянувшимся на десятки метров и в несколько ярусов по высоте. Приглушённый лай Юкса раздался метрах в десяти от входа. По лаю, охотники поняли, что пёс нашёл зверя и держит его на одном месте. Схватив лопаты, охотники начали копать ямы вокруг предполагаемого места схватки собаки и барсука. Чем громче слышался лай собаки, тем азартнее копали охотники, добыча, казалось, была совсем рядом. Вдруг, неожиданно для охотников, земля ушла у них из-под ног. Барсучья нора, с её многометровыми ходами, обрушилась под ногами копающих. Голос пса затих. Выбравшись из обвала, охотники продолжали копать с удвоенной силой, понимая, что случилось под землёй. Они уже знали, что добыча ушла, но надеялись откопать и спасти собаку. Но многочасовая работа не дала результатов. Охотники поняли, что пёс погиб.

Хозяева тяжело переживали смерть любимца. Несколько дней подряд они ездили к месту трагедии, ходили вокруг холма, прислушиваясь к звукам леса и надеясь на чудо. Но чуда не произошло. Все понимали, что это не притравка в охотхозяйстве, а настоящая охота, это бой на смерть охотничьей собаки и зверя, и произойти может всё, что угодно. Мы очень любили Юкса и то, что он погиб занимаясь любимым делом, было слабым, но утешением. Прошло время, боль улеглась. Осталась память и понимание того, что гибель на охоте, это достойная смерть для настоящей охотничьей собаки.