Если кто-нибудь влезет в ваш дом среди ночи, можно предположить, что он там не для того, чтобы считать цифру на газовом счетчике. Но современные Британские законы настаивают, что он обладает "freedom of the premises". Когда на прошлое Рождество тысячи слушателей программы "Сегодня" канала "Радио 4" призвали принять законы, разрешающие им защищать свои дома любыми доступными средствами, предложение было немедленно осуждено как "смехотворное, жестокое, практически
неработоспособное, запатнанное кровью". До недавнего времени, однако, эти "неработовпособные и запятнанные кровью" принципы были Законами Страны. Не нужно было убегать из дома или отступать из комнаты в комнату. Дом англичанина был его убежищем и действительно его крепостью.
Был, но не остался. Вместо того, чтобы разрешить людям защищать себя, реакция властей на недавние серии жестоких атак на домовладельцев заключалась в советах навесить больше замков и, в случае проникновений, отступить в безопасную укрепленную комнату - предположительно, ванную - чтобы вызвать полицию. Владельцам запрещается держать какое-либо оружие или приближаться к грабителю. Вдруг кто-либо будет ранен. Если это грабитель, на владельца будет заведено судебное дело и государство будет
"энергично преследовать" его по закону. Я от всей души приветствую кампанию Телеграф за то, чтобы покончить с этим прискорбным положением дел.
К счастью для нас, американцев, Английское законодательство, English Common Law, действует в США; наши дома до сих пор наши крепости. Калифорнийцы, например, могут использовать силу чтобы защитить себя и свою собственность. Законы Оклахомы, позволившие владельцам использовать силу независимо от того, насколько мала угроза, снизили число ограблений почти вдвое после того, как их приняли 15 лет назад. То, что британская полиция осуждает как "насилие" привело к тому, что американские
цифры этих преступлений составляют меньше чем половину британских. И тогда как 53% английских ограблений происходят, когда кто-либо находится дома, в америке, где грабители признаются в боязни вооруженных домовладельцев больше, чем полиции, таких только 13%.
Что случилось с британской крепостью? Англичанин петерял право и средства своей защиты не сразу. Это растянулось на 80 лет государственных утверждений о борьбе с преступностью, а на самом деле страха революции и беспорядков. Когда это началось, преступления были редки, Почти 500 лет, до 1954го, Англия и Уэльс жили во времена снижения уровня насильственных преступлений. В последние годы 19 века, когда не было ограничений на владение огнестрельным оружием, происходило одно (огнестрельное)
убийство в год при 30-миллионном населении. В 1904 только 4 вооруженных ограбления произошло в Лондоне, самом большом городе мира. Практический отбор права на самозащиту начался в Британии с Firearms Act 1920х, первого серьезного ограничения на частное владение огнестрельным оружием. Мотивацией для него послужил страх революции большевистского типа, а не заботы о самозащите населения от грабителей. Любой, желавший держать пистолет должен был получить сертификат от начальника местной полиции, удостоверявший,
что он является достойной личностью чтобы владеть им и имеет достаточно оснований держать пистолет. Определения "достаточных оснований", оставленные за полицией, постепенно сужались пока, в 1969, Министерство Внутренних Дел (Home Office) не решило, что "ни для кого не является необходимостью обладать огнестрельным оружием для защиты его дома или личности". Поскольку эти рекомендации были засекречены до 1989, для публичного обсуждения вопроса шанса не представилось.
В конце концов в 1967м, вставленным в общий пересмотр уголовного законодательства, одобренным без дискуссий, оказался раздел который изменил традиционные стандарты самозащиты. Все теперь должно было зависеть от того, что казалось бы "разумной" степенью пост-фактум. Защищать силой собственность никогда не считалось "разумным". Согласно учебнику уголовного права требование , что действия индивидуума по защите должны остаться "разумными", "теперь излагаются
в таких смягченных терминах, что это вызывает сомнения в том, остается ли самозащита по-прежнему частью закона". Другой исследователь юриспруденции счел "немыслимым", что "Парламент преднамеренно устранил древнюю привилегию самозащиты. Если бы такое изменение обсуждалось, было бы невероятно, чтобы члены парламента его санкционировали". Исследователь выражал уверенность, что Парламент быстро поправит положение: "В виду неадекватности существующего закона в данном вопросе существует
срочная необходимость". Этот призыв был написан 30 лет назад, и ситуация бесконечно более срочна и необходима сегодня.
В тоже само время как государство потребовало монопольной ответственности за защиту граждан, оно приняло смягченный подход к преступникам. Сроки были резко уменьшены, мало кто проводил за решеткой больше трети или половины срока наказания, и меньшее число преступников присуждались к тюремным срокам. Более того, их теперь стало необходимо защищать от их жертв. Тони Мартину, фермеру из Норфолка, посаженному в тюрьму за убийство одного грабителя и ранение другого, было отказано в условном
освобождении поскольку он представлял опасность другим грабителям. "Никак невозможно утверждать" утверждали государственные юристы, "что члены общества перестают ими быть в момент совершения уголовных преступлений", добавляя, "и общество никак не может примириться с их (незаконным) убийством или нанесением им повреждений".
Между тем, большая часть Британии живет без полицейской защиты. И постановления, имевшие смысл защитить людей, энергично употребляются против них самих. Среди вещей, за владение или ношение ради самозащиты которых люди были осуждены - камень и (пакет) с перцем.
Такой обмен прав на (государственную) защиту стал катастрофой для обоих. Преступность взлетела. Отчет ООН в 2002 поместил Англию и Уэльс в верхние строки таблиц криминальности среди 18 развитых стран. Через 5 лет после всеобщих зпретов на огнестрельное оружие, преступность с его применением удвоилась. Как и было тогда предсказано, эффектом криминализации владения оружием стало то, что владеть им стали только криминальные элементы.
В последние годы государство сочло необходимым пресечь использование населением даже муляжей. В 1994 английский домовладелец, вооруженный игрушечным пистолетом, смог задержать 2 грабителей, которые ворвались в его дом, пока он звонил в полицию. Когда полицейские прибыли, они арестовали домовладельца за использование муляжа с целью угроз или запугивания. В подобном инциденте в следующем году, когда пожилая женщина выстрелила из игрушечного пистолета чтобы отогнать группу угрожавших ей подростков,
она была арестована за действия запугивания. Сегодня полиция давит на Парламент с тем, чтобы сделать муляжи незаконными.
Воздействие на законопослушных граждан было разительным. Не имея способов самозащиты, миллионы британцев живут в страхе. Пожилые люди боятся выходить - и боятся оставаться дома. Самозащита, писал в 18 веке юрист Уиллиам Блакстоун - это "естественное право, которого ни одно правительство не может лишить, поскольку ни одно правительство не может защитить индивидуума в минуту опасности". Нынешнее правительство настаивает на владении монополией на использование силы, но может применять
ее лишь против законопослушных граждан. Практически уничтожив право на самозащиту, оно уничтожило сильнейшее средство отпугивания преступников: людей, способных за себя постоять.
Автор статьи: Joyce Lee Malcolm Professor of History at Bentley College
