В сегодняшнем Выпуске рассылки читайте следующие материалы. Раздел Предмет и структура религиоведения - продолжаем разговор о методах исследования религии. Археологические исследования религии. Раздел Тексты - Литература буддийского канона. Сутта о Касибхарадвадже. Раздел Классики религиоведения - Л. Леви-Брюль. Социальная обусловленность представлений и институтов. Раздел Разное - поучительная история от  вайшнава Леонида Смирнова.  В конце Выпуска, как обычно, Словарь, список Литературы, Обзоры сайтов о религии  и Почта Упельсинке.

Напоминаю, что временно рассылка Введение в религиоведение выходит 1 раз в неделю. Упельсинкина страница по-прежнему находится на реконструкции, но все разделы доступны для просмотра.

В сегодняшнем Выпуске Рассылки Интервью для Упельсинки читайте интервью с Алексеем Романовским, координатором и вебмастером автоэтнографического проекта "Мы похоронены на Невском проспекте"

Приглашаю всех желающих подписаться на Упельсинкино Со-Дружество. Со-Дружество представляет
собой почтовый лист (почтовый форум, почтовую группу, конференцию) на сервере egroups.com. Почтовые
правила лежат по адресу: http://upelsinka.boom.ru/Russian/rules.htm. Подписаться на лист можно, отправив пустое
письмо по адресу upelsinka-subscribe@egroups.com и подтвердив поступивший запрос.

Я также позволю себе напомнить, что рассылка Введение в религиоведение совместно с издательством Мирт проводит конкурс на лучшую авторскую сказку (притчу). Лучшие работы будут опубликованы. Ваши материалы присылайте на мой e-mail (upelsinka@mail.ru)

Внимание! Следующий Выпуск нашей рассылки читайте в понедельник, 29 января 2001 г.

Великие археологические открытия Г. Шлимана в Греции и Малой Азии, А. Эванса на о. Крит, Ж. де Моргана в Эламе, Г. Винклера в Анатолии и ряд других в значительной мере расширили современные знания в области истории греко-римской и ближневосточной цивилизаций. Аналогичную роль сыграли успехи библейской археологии, кульминацией которых стало открытие иудейской горной крепости Масада, бывшей последним укреплением, сопротивлявшимся римским войскам во время восстания 66-73 гг. Открытия английского археолога Дяс. Маршалла в Индии дали важнейшую информацию о предыстории индийской цивилизации и вскрыли спорность прежних представлений о ведущей роли ведической культуры в процессе формирования традиции индуизма.

Очень важную роль сыграло открытие археологами в 1841 г. доисторических изделий человека. Особенно велико было значение этого открытия для изучения магико-религиозных верований и ритуалов древних людей. Обнаружение изображений животных на стенах пещеры в северо-восточной Испании позволило специалистам проследить ход религиозной эволюции человека начиная с глубокой древности. Однако какими бы впечатляющими ни были подобные находки, они остаются всего лишь фрагментами неведомого целого, реконструировать которое, исходя из них, очень трудно. Даже знаменитые наскальные изображения в пещере, о которых мы говорили, оставляют много вопросов. Например, там изображен танцующий человек с оленьими рогами на голове и конским хвостом сзади. Кто это? Колдун? Жрец? Он очень похож на жреца, изображающего божество плодородия или охоты, - но это только догадки.

Поэтому для исследователей, религии было заманчиво попытаться осуществить наложение данных археологии на данные антропологических наблюдений за жизнью современных первобытных племен, то есть интерпретировать информацию о людях каменного века, опираясь на аналогичные культуры наших дней. Эта идея имела ряд слабых мест: современные "первобытные общества" сами являются продуктом длительного исторического процесса и их культура могла за тысячи лет подвергнуться многократным и разнообразным изменениям.

Находки археологов не только стимулировали переход к новым представлениям о древнейшем периоде человеческой истории. Они также помогли обратить внимание на ту роль, которую играют в религиозной жизни архитектурные сооружения и произведения искусства. В настоящее время наиболее впечатляющие религиозные сооружения древности тщательно оберегаются и объявлены заповедниками для научных исследований и всеобщего обозрения.

Хотя иконографию принято относить к ряду дисциплин, изучающих историю искусства, религиоведы все больше внимания уделяют религиозной символике визуальных искусств. Музыка же, напротив, в этом отношении изучена недостаточно, несмотря на важную роль, которую она играет в большинстве религий. Исследование функций музыки в религиозной жизни может стать существенным дополнением изучения религиозных текстов и идей.

Так я слышал. Однажды, блуждая по земле магадхов, Блаженный остановился в брахманской деревне Эканала, что в Даккхинагири. Как раз наступила пора сева, и в пятьсот плугов брахмана Касибхарадваджи уже впрягли быков. И вот Блаженный, одевшись поутру, накинув чивару и взяв кружку для подаяний, отправился туда, где шли работы брахмана Касибхарадваджи. В это время у брахмана Касибхарадваджи как раз раздавали еду. И Блаженный пришел туда, где происходила раздача еды, и, придя, встал в сторонку. А брахман Касибхарадваджа увидел Блаженного, который стоял в ожидании подаяния, и, увидев Блаженного, сказал так:

- Я, шрамана, пашу и сею, а уж после того как вспашу и посею, ем. И ты, шрамана, должен вспахать и посеять, а уж вспахав и посеяв, есть.

- Так ведь и я, брахман, пашу и сею, а уж после того как пашу и посею, ем.

- Что-то мы не видим, чтобы у почтенного Готамы были Учряжь, плуг или лемех, кнут или быки, и все же почтенный Готама утверждает: "Так и я, брахман, пашу и сею, а уж после того как вспашу и посею, ем".

И тогда брахман Касибхарадваджа обратился к Блаженному с гатхой:

- Пахарем себя называешь,
Но пахоты твоей не вижу.
Спрашиваю тебя, скажи мне,
Что за пашню ты пашешь?

- Вера - зерно, воздержание - дождь,
Мудрость - ярмо и плуг мой,
Стыд - мое дышло, упряжь - мысль,
Память - мой кнут и лемех.

В речи и действиях сдержан я,
В еде и питье умерен,
Правдой прополку делаю я,
Кротость - мое спасенье.

Мужество - вот мои быки,
Что везут к отдохновенью,
Что, не сворачивая, бегут
Туда, где нет печалей.

Вот как пашется эта пашня.
Родит же она бессмертье.
Вспашешь такую пашню,
Избавишься от страданий.

И тогда брахман Касибхарадваджа, наложив в большую бронзовую чашу сваренной на молоке рисовой каши, поднес ее  Блаженному со словами:

- Отведай каши, почтенный Готама! Воистину почтенный Готама - пахарь, ибо он пащет пашню, которая приносит бессмертье.

- Я не беру того, что дают за пение гатх:
Для тех, кто видит истину, - это не дхарма.
Отвергают Будды то, что дают за пение гатх.
И пока дхарма жива, жив и обычай этот.

Великого риши, достигшего совершенства,
Что живет без укоров совести, чист от скверны,
Другой едой и другим питьем потчевать должно -
Вот твоя пашня, если к заслугам стремишься.

- Кому же, Готама, дам я эту сваренную на молоке кашу?

- В целом мире, включая богов, Мару и Брахму, среди всех населяющих его существ, будь то шраманы, брахманы, боги или люди, я не вижу никого, брахман, за исключением Татхагаты или ученика Татхагаты, кто, съев эту свареную на молоке рисовую кашу, смог бы ее переварить. Поэтому  выброси, брахман, эту сваренную на молоке рисовую кашу туда, где не растет трава, или вылей ее в воду, где не водится живых существ.

И брахман Касибхарадваджа вылил в воду, где не водилось живых существ, ту сваренную на молоке рисовую кашу. И когда он вылил ее в воду, вода зашипела, засвистела, задымилась, испустила клубы пара. Как плуг, накалившийся за день, когда его бросят в воду, шипит, свистит, дымится, испускает клубы пара, так и та сваренная на молоке рисовая каша, когда ее вылили в воду, зашипела, засвистела, задымилась, испустила клубы пара. И брахман Касибхарадваджа, взволнованный, объятый дрожью восторга, приблизился к Блаженному и, приблизившись к Блаженному и припав головой к его ногам, сказал так:

- Поразительно, почтенный Готама, поразительно, почтенный Готама! Как переворачивают лежавшее лицом вниз, как раскрывают скрытое, как объясняют дорогу заблудившемуся, как ставят лампу там, где темно, чтобы наделенные зрением видели предметы вокруг, - так именно почтенный Готама разнообразными способами показал мне Дхарму. И вот я иду к Готаме как к прибежищу, иду к Дхарме, иду к общине. Да отрекусь я от мира в присутствии Готамы, да приму я посвящение от Готамы!             .

И брахман Касибхарадваджа отрекся от мира в присутствии Блаженного и принял посвящение. Приняв посвящение, достопочтенный Бхарадваджа жил один, вдали от всех, серьезно, ревностно, всеми помыслами устремленный к цели и, спустя недолгое время, сам познал и узрел уже в этом существовании тот высочайший предел благочестивой жизни, ради которого родовитые люди должным образом покидают дом и уходят туда, где нет дома. И обретя его, жил так. Он понял: "Уничтожено рождение; прожита благочестивая жизнь; сделано то, что нужно было сделать; новой жизни не будет". И достопочтенный Бхарадваджа стал одним из архатов.
 

Когда мы описываем опыт, среди которого действует первобытное мышление, как отличный от нашего, то дело идет о мире, складывающемся из их коллективных представлений. С точки зрения действия они перемещаются в пространстве подобно нам (и подобно животным), они достигают своих целей при помощи орудий, употребление которых предполагает действительную связь между причинами и следствиями, и если бы они не сообразовались с этой объективной связью подобно нам (и животным), они тотчас же погибли бы. Но как раз, что их делает людьми, это то, что общественная группа не удовлетворяется тем, что действует для того, чтобы жить. Всякий индивид имеет о той реальности, среди которой он живет или действует, представление тесно связанное со структурой данной группы.

Первобытное мышление, как и наше, интересуется причинами происходящего, однако оно ищет их в совершенно ином направлении. Оно живет в мире, где всегда действуют или готовы к действию бесчисленные, вездесущие тайные силы. Как мы уже видели, всякий факт, даже наименее странный, принимается сейчас же за проявление одной или нескольких таких сил. Пусть польет дождь в такой момент, когда поля нуждаются во влаге, и первобытный человек не сомневается, что это произошло потому, что предки и местные духи получили удовлетворение и таким образом засвидетельствовали свою благосклонность. Если продолжительная засуха сжигает урожай и губит скот, то это произошло, может быть, от того, что нарушено какое-нибудь табу или что какой-нибудь предок, который счел себя униженным, требует умилостивления. Точно так же никогда никакое предприятие не может иметь удачу без содействия невидимых сил. Первобытный человек не отправится на охоту или рыбную ловлю, не пустится в поход, не примется за обработку поля или постройку жилища, если при этом не будет благоприятных предзнаменований, если мистические хранители социальной группы не обещали формально своей помощи, если самые животные, на которых собираются охотиться, не дали своего согласия, если охотничьи и рыболовные снаряды не освящены и не осенены магической силой и т.д. Одним словом, видимый мир и невидимый едины, и события видимого мира в каждый момент зависят от сил невидимого. Этим и объясняется то место, которое занимают в жизни первобытных людей сны, предзнаменования, гадания в тысяче разных форм, жертвоприношения, заклинания, ритуальные церемонии, магия. Этим и объясняется привычка первобытных людей пренебрегать тем, что мы называем естественными причинами, и устремлять все внимание на мистическую причину, которая одна будто бы и является действительной. Пусть человек заболел какой-нибудь органической болезнью, пусть его ужалила змея, пусть его раздавило при падении дерево, пусть его сожрал тигр или крокодил, первобытное мышление причину усмотрит не в болезни, не в змее, не в дереве, не в тигре, или крокодиле: если данный человек погиб, то это произошло, несомненно, потому, что некий колдун "приговорил" и "предал" его. Дерево, животное явились здесь лишь орудиями. Другое орудие могло бы выполнить ту же роль, что и это. Все эти орудия являются, так сказать, взаимозаменимыми и зависящими от той невидимой силы, которая их употребляет.

Для направленного таким образом сознания не существует чисто физического акта. Никакой вопрос, относящийся к явлениям природы, не ставится для него так, как для нас. Когда мы хотим объяснить какой-нибудь факт, то мы в самой последовательности явлений ищем те условия, которые необходимы и достаточны для данного явления. Когда нам удается установить эти условия, большего мы и не требуем. Нас удовлетворяет знание закона. Позиция первобытного человека совершенно иная. Он, возможно, и заметил постоянные антецеденты (предшествующие явления) того факта, который его интересует, и для действия, для практики он в высшей степени считается со своими наблюдениями, однако реальную причину он всегда будет искать в мире невидимых сил, по ту сторону того, что мы называем природой, в "метафизике" в буквальном смысле слова. Короче говоря, наши проблемы не являются проблемами для него, а его проблемы чужды нам. Вот почему ломать голову над вопросом, какое разрешение он дает какой-нибудь нашей проблеме, придумывать такое решение и пытаться делать из него выводы, способные объяснить тот или иной первобытный институт, значит устремиться в тупик.

Так, Джеймс Фрэзер считал возможным построить теорию тотемизма на незнании первобытными людьми физиологического процесса зачатия. В связи с этим происходили длительные дискуссии по вопросу о том, как себе представляют первобытные люди процесс воспроизведения у человека, какое представление имеют о беременности члены самых низших обществ. Было бы, однако, небесполезно, быть может, рассмотреть сначала предварительный вопрос о том, ставится ли вообще первобытным мышлением проблема зачатия в такой форме, которая позволила бы указанной дискуссии прийти к какому-нибудь решительному выводу.

Можно смело утверждать, не рискуя впасть в ошибку, что если внимание первобытного мышления при той его ориентации, которую мы установили, направляется на факт зачатия, то оно останавливается не на физиологических условиях этого явления. Знает ли оно эти физиологические условия или оно их не знает в той или иной степени, все равно оно ими пренебрегает, все равно оно ищет причины в другом месте, в мире мистических сил. Для того чтобы положение здесь могло быть иным, надо было бы, чтобы этот факт в качестве какого-то единичного исключения из всех остальных фактов природы рассматривался первобытным мышлением с точки зрения совершенно иной, чем другие, надо было бы, чтобы в силу какого-то непонятного исключения первобытное мышление в этом случае заняло бы совершенно непривычную позицию и устремилось бы к выяснению вторичных причин. Ничто не дает нам оснований думать, чтобы это было так. Если, на взгляд первобытных людей, ничья смерть не бывает "естественной", то само собой разумеется, что и рождение по тем же основаниям никогда не является более "естественным".

Выше мы пытались показать, как первобытное мышление, часто безразличное к противоречию, весьма способно тем не менее избегать противоречия, когда этого требует действие. Точно так же первобытные люди, которые как будто не питают никакого интереса к самым очевидным причинным ассоциациям, отлично умеют ими пользоваться для добывания того, что необходимо, например пищи, того или иного снаряда. Действительно, не существует такого столь низкого общества, у которого не было бы обнаружено какого-нибудь изобретения, какого-нибудь приема в области производства или искусства, каких-нибудь достойных удивления изделий: пирог, корзин, тканей, украшений и т.д. Те же люди, которые, будучи почти лишенными всего, кажутся находящимися на самом низу культурной лестницы, достигают в производстве известных предметов поразительной точности и тонкости. Австралиец, например, умеет вырезать бумеранг, бушмены и папуасы оказываются художниками в своих рисунках, меланезиец умеет изготовлять остроумнейшие силки для рыб и т.д.

Труды, касающиеся технологии первобытных людей, несомненно, в большей мере помогут нам определить стадии развития их мышления. В настоящее время в силу того, что механизм изобретения, мало изученный для наших обществ, еще менее исследован в отношении первобытных, позволительно сделать следующее общее замечание. Исключительная ценность некоторых произведений и приемов первобытных людей, столь сильно контрастирующих с грубостью и рудиментарным характером всей остальной их культуры, не является плодом размышлений и рассуждений. Если бы это было не так, то у них не обнаруживалось бы столько расхождений и неувязок, это универсальное орудие должно было бы оказать им ту же службу не один раз. Своего рода интуиция - вот что водило их рукой, интуиция, которая сама руководима изощренным наблюдением объектов, представляющих для первобытных людей особый интерес. Этого достаточно, чтобы идти дальше. Тонкое применение целой совокупности средств, приспособленных к преследуемой цели, не предполагает с необходимостью аналитической деятельности разума или обладания знанием, способным применять анализ и обобщение и применяться к непредвиденным случаям: это может быть просто практической ловкостью, искусностью, которая образовалась и развилась в результате упражнения, которая поддерживалась упражнением, которая может быть сравнена с искусством хорошего бильярдного игрока. Последний, не зная ни единого звука из геометрии и механики, не имея никакой нужды в анализе, может приобрести быструю и уверенную интуицию движения, которое должно быть выполнено совершено при данном положении шаров.

Такое же объяснение можно было бы дать ловкости и находчивости, которую многие первобытные люди обнаруживают при разных обстоятельствах. Например, по словам фон Марциуса, индейцы самых отсталых племен Бразилии умеют различать все виды и разновидности пальм, имея для каждой породы особое название. Австралийцы распознают отпечатки следов каждого члена своей группы и т.д. Что касается их духовного уровня, то наблюдатели часто с похвалой отзываются о природном красноречии туземцев во многих местах, о богатстве аргументов, которое развертывается ими в защите своих домогательств и утверждений. Их сказки и  пословицы свидетельствуют часто о тонком и изощренном наблюдении, их мифы - о плодовитом, богатом и иногда поэтическом воображении. Все это отмечалось много раз наблюдателями, которые отнюдь не были предубеждены в пользу "дикарей".

Когда мы видим, таким образом, первобытных людей такими же, а иногда лучшими, чем мы, физиономистами, моралистами, психологами (в практическом значении этих слов), мы с трудом можем поверить, что они в других отношениях могут быть для нас почти неразрешимыми загадками, что глубокие различия отделяют их мышление от нашего. Мы должны, однако, обратить внимание на то, что пункты сходства относятся неизменно к тем формам умственной деятельности, где первобытные люди, как и мы, действуют по прямой интуиции, где имеет место непосредственное восприятие, быстрое и почти мгновенное истолкование того, что воспринимается, когда дело идет, например, о чтении на лице человека чувств, в которых он сам, быть может, не отдает себе отчета, о нахождении слов, которые должны задеть желательную тайную струну в человеке, об уловлении смешной стороны в каком-нибудь действии и положении и т.д. Они руководствую здесь своего рода нюхом или чутьем. Опыт развивает и уточняет это чутье, оно может сделаться безошибочным, не имея, однако, ничего общего с интеллектуальными операциями в собственном смысле слова. Когда на сцене появляются эти актуальные операции то различия между двумя типами мышления выступают столь резко что появляется искушение преувеличить их. Сбитый с толку наблюдатель, который вчера считал возможным сравнивать разум первобытного человека с разумом всякого другого, ныне готов расценить этот разум как невероятно тупой и признать его неспособным на самое простое рассуждение.

Весь корень загадки заключается в мистическом и пралогическом характере первобытного мышления. Сталкиваясь с коллективными представлениями, в которых это мышление выражается с предассоциациями, которые их связывают, с институтами, в которых они объективируются, наше логическое и концептуальное мышление чувствует себя неловко, оказываясь как бы перед чуждой ему и даже враждебной структурой. И действительно, мир, в котором живет первобытное мышление, лишь частично совпадает с нашим.

Черты, свойственные логическому мышлению, столь резко различны от свойств пралогического мышления, что прогресс одного как будто тем самым предполагает регресс другого. У нас появляется искушение заключить, что на грани этого развития, т.е. когда логическое мышление навяжет свой закон всем операциям сознания, пралогическое мышление должно будет совершенно исчезнуть. Такое заключение является поспешным и незаконным. Несомненно, чем более привычной и сильной становится логическая дисциплина, тем меньше она терпит противоречия и нелепости, вскрываемые опытом, способные быть доказанными. В этом смысле будет правильным сказать, что чем больше прогрессирует логическая мысль, тем более грозной становится она для представлений, которые, будучи образованы по закону сопричастности, содержат в себе противоречия или выражают предассоциации, несовместимые с опытом. Раньше или позже эти представления должны погибнуть, т.е. распасться. Такая нетерпимость, однако, не является взаимной. Если логическое мышление не терпит противоречия, борется за его уничтожение, едва оно только его заметило, то пралогическое и мистическое мышление, напротив, безразлично к логической дисциплине. Оно не разыскивает противоречия, оно и не избегает его. Самое соседство системы понятий, строго упорядоченной по логическим законам, не оказывает на него никакого Действия или действует на него лишь очень мало. Следовательно, логическое мышление никогда не смогло бы сделаться универсальным наследником пралогического мышления. Всегда будут сохраняться коллективные представления, которые выражают интенсивно переживаемую и ощущаемую сопричастность, в которых нельзя будет вскрыть ни логическую противоречивость, ни физическую невозможность. Кроме того, в большом числе случаев они будут сохраняться, и иногда очень долго, вопреки этому обнаружению. Живого внутреннего чувства сопричастности может быть достаточно и даже больше для уравновешивания силы логической дисциплины. Таковы, суть, во всех известных обществах коллективные представления, на которых покоится множество институтов, в особенности многие из этих представлений, которые включают в себя наши моральные и религиозные обряды и обычаи.

Философы, психологи и логики, не применяя сравнительного метода, все допустили один общий постулат. Они взяли в качестве отправной точки своих изысканий человеческое сознание, всегда и всюду одинаковое, т.е. один-единственный тип мыслящего субъекта, подчиненного в своих умственных операциях тождественным повсюду психологическим и логическим законам. Различив между институтами и верованиями разных обществ они считал возможным объяснить более или менее ребяческим или неправильным применением этих общих принципов в разных обществах. При такой точке зрения анализа, производимого над собой самим мыслящим субъектом, достаточно было бы для обнаруживания законов умственной деятельности, ведь все мыслящие субъекты предполагаются тождественными по своему внутреннем строению.

Но ведь этот постулат несовместим с фактами, которые обнаруживаются сравнительным изучением мышления разных человеческих обществ. Это сравнительное исследование показывает нам, что мышление низших обществ имеет мистический и пралогический по своему существу характер, что оно направлено иначе, чем наше, что коллективные представления управляются в нем законом сопричастности, игнорируя, значит, противоречия, что они, представления эти, соединены между собой ассоциациями и предасоциациями, сбивающими с толку наше логическое мышление.

Это сравнительное исследование освещает нам также и нашу собственную умственную деятельность. Оно приводит нас к познанию того, что логическое единство мыслящего субъекта, которое признается как данное большинством философов, является лишь disederatum (чем-то желаемым), но не фактом. Даже в нашем обществе далеко не исчезли еще представления и ассоциации представлений, подчиненные закону сопричастности. Они сохраняются, более или менее независимые, более или менее ущербленные но неискоренимые, бок о бок с теми представлениями, которые подчиняются логическим законам. Разумение в собственном смысле стремится к логическому единству, оно провозглашает необходимость такого единства. В действительности, однако, наша умственная деятельность является одновременно рациональной и иррациональной. Пралогический и мистический элементы сосуществуют в ней с логическим.

С одной стороны, логическая дисциплина стремится навязать себя всему, что представляется и мыслится. С другой стороны, коллективные представления социальной группы, даже когда они носят чисто пралогический и мистический характер, стремятся сохраниться возможно дольше, подобно религиозным, политическим и т.д. институтам, выражением которых, а в другом смысле и основанием которых, они являются. Отсюда и проистекают конфликты мышления столь же трагические, как и конфликты совести. Источником этих конфликтов является борьба между коллективными привычками, более древними и более новыми, различно направленными, которые так же оспаривают друг у друга руководство сознанием, как различные по своему происхождению требования морали раздирают совесть. Именно этим, несомненно, и следовало бы объяснить мнимые битвы разума с самим собой, а также то, что есть реального в антиномиях разума. И если только верно, что наша умственная деятельность является одновременно логической и пралогической, то история религиозных догматов и философских систем может впредь оказаться озаренной новым светом.

В городе Бомбее жил один ученый брахман. Однажды, привлеченный красотой юной Чампы, он пришел к ней в дом:
- О, Чампа! Я так влюблен в тебя, возьми мое сердце и прими меня в свои объятия!
И ответила Чампа:
- Если ты ученый брахман, ответь на мой вопрос. Сколько страсти в мужчине и сколько страсти в женщине?
И ответил юноша:
- В женщине страсти девять частей, а в мужчине - одна.
- А сколько разума в женщине и сколько - в мужчине?
- В женщине разума - одна часть, в мужчине девять частей.
Тогда сказала Чампа:
- О, юноша! Если мне хватает одной части разума, чтобы победить девять частей страсти, как же тебе девять частей разума не хватает, чтобы победить всего лишь одну часть страсти?
И тут устыдился молодой брахман, посрамленный умной женщиной.

Адорация (от лат. adorare - чтить, поклоняться, англ., фр. adoration, нем. Adoration) - знаки поклонения какому-нибудь божеству: воздевание рук, поклоны,  коленопреклонение, простирание ниц, крестное знамение и пр. В разных формах А. с глубокой древности известна всем культурам (обществам).

Антропопатизм - приписывание свойств человеческой психики животным, растениям и явлениям природы. Термин введен в конце XIX в. немецким этнографом Ф. Шульце для обозначения сущности фетишизма, однако в научной литературе используется редко. Более широко применим близкий ему по значению термин антропоморфизм. А. также перекликается с такими понятиями, как олицетворение и аниматизм.

Предмет и структура религиоведения: С.И. Самыгин, В.Н. Нечипуренко, И.Н. Полонская. Религиоведение: социология и психология религии. Ростов-на-Дону, "Феникс", 1996. C.
Тексты: Литература древнего Востока. Иран, Индия, Китай (тексты). - Авторы-сост. Ю.М. Алимханова, В.Б. Никитина, Л.Е. Померанцева. - М.: Изд-во МГУ, 1984. С. 93-95.
Классики религиоведения: Религия и общество: Леви-Брюль Л. Первобытное мышление//Хрестоматия по истории психологии. Период открытого кризиса (начало 10-х годов - середина 30-х годов XX в.)/Под ред. П.Я. Гальперина, А.Н. Ждан. М., 1980. С. 250-256.
Словарь: Религиозные верования: Свод этнографических понятий и терминов: Вып. 5. - М.: Наука, 1993.

Христианство:

Протестант. Рождение Протестантизма, истинный Протестантизм, современный Протестантизм. 
http://protestant.newmail.ru/
 
Христианский Молодежный Центр, г. Москва
http://gospel.jeo.ru/youthcenter

Ойкос. Организация и поддержка домашних церквей. Статьи, уроки, ссылки, контакты.
http://oikos.narod.ru/
 
Материалы для молодежного христианского служения. Библейские вопросы, ссылки по теме.
http://piligrim.nightmail.ru/

Официальная страница Христианских Церквей Бога. Об CCG, Конституция, Символ Веры.
http://www.logon.org/russian/

Католический посланец. Ежемесячная газета Красноярской католической общины. Он-лайн версия газеты.
http://katp.narod.ru/
 
Любовью жить. О жизни и творчестве святой Терезы из Лизье. Биография, фотографии, стихи и песни.
http://www.st.teresa.ru/

Церковь Матери Божией Лурдской. Римско-католическая церковь в Санкт-Петербурге. История церкви, фотогалерея, ссылки.
http://notredame.narod.ru/

Прошу всех тех, кто прислал мне свои интересные ссылки, замечания и сказки на конкурс в ЯНВАРЕ месяце сего года, откликнуться!!! Моя почтовая программа сбросила входящую корреспонденцию за январь. ;-((
Если Ваше письмо осталось без ответа, прошу Вас повторить его мне!!!