Рассылка закрыта
При закрытии подписчики были переданы в рассылку "ПолитИнформация" на которую и рекомендуем вам подписаться.
Вы можете найти рассылки сходной тематики в Каталоге рассылок.
| ← Август 2006 → | ||||||
|
1
|
2
|
3
|
4
|
5
|
6
|
|
|---|---|---|---|---|---|---|
|
7
|
8
|
9
|
10
|
11
|
12
|
13
|
|
14
|
15
|
16
|
17
|
18
|
19
|
20
|
|
23
|
24
|
25
|
26
|
27
|
||
|
28
|
29
|
30
|
31
|
|||
Автор
Статистика
0 подписчиков
0 за неделю
0 за неделю
Русь Нового Поколения Выпуск 27
| РУСЬ НОВОГО ПОКОЛЕНИЯ Выпуск № 27 -------------------------------------------------------------------------------- Предлагаем Вашему вниманию статью, размещенную на сайте Aglob.ru -------------------------------------------------------------------------------- Андрей Карелин, Михаил Нейжмаков Молодежь и политика: июнь 2006 Прошедший июнь характеризовался в целом сниженной активностью молодежных организаций, поскольку заметных поводов для проявления активности не было, а студенчество – основа российского молодежного движения – было поглощено сдачей сессии. Поэтому центр тяжести молодежной политики переместился, во-первых, на официозные мероприятия, а во-вторых, на массовые мероприятия пропрезидентских организаций (в том числе и потому, что их ресурсы позволяют сделать сессионные проблемы активистов менее болезненными). В июне движение «Наши» впервые начало отставать от «Молодой гвардии Единой России». Во-первых, хотя мероприятия в «День России» 12 июня проводили и «Наши», и МГЕР, федеральные телеканалы показывали исключительно последних, а во-вторых, «молодогвардейцы» существенно опередили «соколов Якеменко» как по числу проводимых уличных акций, так и по создаваемым информационным поводам (крупнейшим из них стал «Политзавод» – этот проект попал в поле зрения даже иностранной прессы). В июне наиболее заметными акциями «Наших» оказались почти исключительно конфликты в регионах вокруг магазинов, подозреваемых в продаже табачных и алкогольных изделий несовершеннолетним. По мнению ряда наблюдателей, ситуация, когда политическая организация сама входит в конфликты с коммерческими структурами и оказывается на поле коммерческих отношений, является плохим признаком – хотя бы потому, что дает повод «злым языкам» говорить о ее вмешательстве в коммерческую конкурентную борьбу, а крупные молодежные организации, имеющие крепкий тыл, обычно сторонятся таких прецедентов. Однако ситуация для «Наших» отнюдь не является катастрофической. Конечно, их доминирование на пропрезидентском фланге молодежного движения, длившееся примерно год, пока закончилось. Однако слухи и о проблемах с проведением крупных акций, и даже о возможном закрытии проекта до сих пор оказывались ложными. Да и встреча активистов «Наших» с Владимиром Путиным в мае свидетельствует о том, что, хоть на молодежном фланге и создается конкурентная среда, никто в ближайшем будущем отказываться от проекта «Наши» не собирается. Для МГЕР, имеющей все основания считать свои последние успехи важной победой (особенно после потери инициативы «Молодежным Единством» год назад) ситуация в июне характеризуется следующими основными моментами: многочисленные акции против оппозиции (либеральных организаций и политиков, НБП, КПРФ), работа над проектом «Политзавод» и первые трения с руководством ряда региональных отделений «Единой России». Про «антиоппозиционные» акции стоит добавить, что они имеют большее значение для тактического пиара «молодогвардейцев», чем для стратегических целей их партии – ведь ни одна из структур, против которых были направлены акции, не сильна настолько, чтобы представлять для «единороссов» реальную угрозу в ближайшем будущем. Акции МГЕР, окажись они в поле зрения крупных СМИ, только привлекут внимание к противникам «Единой России», которые в данный момент имеют не так уж много возможностей заявить о себе. Что касается проекта «Политзавод», финалисты которого были объявлены 27 июня, то, несмотря на ироничные замечания журналистов о невысоком уровне политической грамотности многих «будущих депутатов», в среде вышедших в финал в каждом регионе появился костяк из активистов, давно связанных с МГЕР и «Единой Россией» – функционеров партии и ее молодежной организации, студенческих профсоюзных лидеров, помощников депутатов, иногда представителей малого бизнеса, а также региональных и муниципальных чиновников низового звена. Обычно подобные лица попадали в число кандидатов от «партии власти» на выборах депутатов муниципального уровня, теперь они получают возможность попасть в партийные списки «ЕР» на региональных выборах, а некоторые (скорее, в пиар-целях) могут оказаться даже на проходных местах. Заочная полемика между представителями МГЕР и их старшими товарищами из региональных отделений «Единой России» – в Перми по вопросу об отношении к губернатору Чиркунову и в Москве по вопросу о формировании столичной Молодежной палаты – видимо, отразил сложные процессы в самой партии. Поскольку «Единая Россия» в свое время была «слеплена» из региональных лоббистов «Отечества – всей России» (также далеко неоднородного блока – вспомним, как в рядах ОВР в 1999 году оказались такие непримиримые враги, как свердловский губернатор Россель и екатеринбургский мэр Чернецкий) и «Единства», ориентировавшегося на федеральный центр (представители которого на местах часто были в оппозиции к губернаторам), прошедшие несколько лет стали периодом борьбы за контроль над региональными отделениями между губернаторами и их оппонентами. Сейчас этот процесс почти завершился – чаще всего победой губернаторов, но не всегда. Видимо, в регионах, чьих лидеров принято относить к «региональной фронде», «молодогвардейцы» ориентируются именно на федеральный центр. Аналитиками высказывается версия, что «Молодая гвардия Единой России» и создавалась как структура федерального подчинения, а ее организаторы стремятся к тому, чтобы региональные отделения МГЕР ориентировались не на «взрослых» боссов своего региона, а непосредственно на центральное партийное руководство. Акции, проводимые МГЕР против того же губернатора Чиркунова, были инициированы федеральными лидерами «единороссов». Это логично – ведь попытки перед выборами ограничить влияние губернатора на формирование партийного списка «ЕР» предпринимались в разных регионах уже неоднократно. Судя по всему, за это и ведется основная борьба – вряд ли Чиркунов во время выборов регионального Законодательного собрания действительно сделает основную ставку на СПС. Хотя, такие трения характерны, конечно, не для всех регионов – акция МГЕР в поддержку главы Удмуртии Волкова (занявшего свой пост еще в ельцинские времена, причем при поддержке оппозиции) во время визита Путина в республику тому свидетельство. В свете этой версии не исключено, что МГЕР приобретает для «Единой России» большее значение, чем просто «молодежка для галочки», как было до сих пор в основном характерно для российской политики, о чем, по-видимому, свидетельствует и проект «Политзавод». Это можно рассматривать и как сигнал о сложных процессах внутри самой «Единой России» – в течение последних полутора лет она существенно перестроилась, готовясь к дальнейшему укреплению своих позиций в рамках выстраивания «властной вертикали». А решение о введении молодежной квоты в партийных списках, носящее, прежде всего, пиаровский характер, означает и то, что «ЕР» отходит от принципов чистой кадровой партии (положение членов которой определяется исключительно их внешним статусом), делая первый шаг к внутрипартийной кадровой работе. В июне активность проявили даже те пропрезидентские организации, которые долгое время оставались в тени. Отдельно имеет смысл отметить многотысячные акции «Местных». Ранее природа этой организации вызывала споры у аналитиков – на кого она ориентируется в большей степени: на администрацию Московской области или Администрацию Президента. Июньские события подтверждают, что хотя организация, по-видимому, зависит от обоих центров силы, все же влияние подмосковных властей доминирует – ведь «Местные» снова активизировались после резкой пикировки между столичным мэром Лужковым и подмосковным губернатором Громовым. Напомним, что незадолго до масштабного мероприятия «Местных» московское правительство заявило об инициации собственного крупного молодежного проекта, а некоторые акция «подмосковных политических экологов» (например, против сноса гостиницы «Россия») явно задевают интересы столичных властей. Евразийский союз молодежи также действовал очень активно, но в основном на Украине, причем в большей степени взаимодействовал не с умеренной Партией регионов Януковича, а с более радикально пророссийской Прогрессивной социалистической партией Натальи Витренко. Хорошим признаком укрепления позиций младоевразийцев во властных раскладах стала совместная пресс-конференция их лидеров и близкого к Кремлю политолога Сергея Маркова. Одновременно повышается авторитет ЕСМ среди пророссийских сил в «странах ближнего зарубежья» и патриотических организаций – внутри России. Состоявшийся в июне съезд Молодежного «Яблока» продемонстрировал намерение этой организации активно начать экспансию в регионы (на это указывает и место проведения съезда – Екатеринбург), а последовавший затем съезд «взрослого» «Яблока» – рост влияния «молодежки» внутри партии (в том числе и «лица» «младояблочников» Ильи Яшина). Молодежная организация «Яблока» приобрела статус внутрипартийной фракции (наряду с экологами и солдатскими матерями – силами очень известными и относительно влиятельными), а Яшин вошел в бюро Федерального Политсовета партии, став самым молодым его членом в истории. Все это позволяет молодым «яблочникам» рассчитывать на места в партийных списках, в том числе «условно проходные», хотя, судя по интонациям Григория Явлинского, в попадание своей партии в Госдуму РФ в 20007 году не очень верит даже он сам. Впрочем, остаются еще региональные выборы. Как мы и прогнозировали, Народно-демократический союз молодежи, призванный оказывать поддержку Михаилу Касьянову, стал практически другим лицом «Обороны» – по крайней мере, костяк активистов НДСМ составили «оборонцы». Судя по всему, одна из этих структур будет задействована для контактов с Касьяновым, а другая – с СПС, ресурсами и поддержкой которого «оборонцы» еще довольно часто пользуются. Однако, если «взрослый» Народно-демократический Союз преобразуется в партию осенью, «оборонцам» придется делать выбор. Несмотря на формально внепартийный характер «Обороны», представители СПС вряд ли захотят, чтобы структура, использующая их актив и ресурсы, работала на другую партию. Учитывая, что в НДС из СПС ушли многие «взрослые» политики, на которых ориентировались молодые правые (например, Иван Стариков), основная часть «оборонцев» выберет именно НДСМ. Да и заинтересованность у Касьянова в своей «молодежке» больше, чем у правых (у которых, если судить по официальной информации, в последние полгода амбициозные планы по созданию многотысячной молодежной организации уступили место рутинной работе партийного отдела по делам молодежи, сводящейся в основном к периодическому появлению на «круглых столах» по молодежной проблематике). Эффективность работы НДСМ вряд ли будет велика, хотя «взрослые» «касьяновцы», судя по предыдущим мероприятиям, готовы выделять неплохие по меркам молодежной организации ресурсы для его работы. Судя по прошедшим мероприятиям (например, акции «За милицию, которая меня защищает») НДСМ не только не достает креативности, но даже «хлебные» идеи реализуются им достаточно постно. Все эти черты до сих пор отличали и «Оборону», покинутую молодыми «яблочниками». 21 июня состоялась небольшая сенсация – задержанный милицией второй человек в НБП Владимир Линдерман («Абель») был доставлен в Кузьминский суд Москвы, принявший решение о его выдворении в Латвию (гражданином которой Линдерман является). Подобные попытки предпринимались и ранее, но всегда останавливались на этапе судебного рассмотрения – решение о депортации не принималось. Политической причиной этого, возможно, стало некоторое сближение, которое считающиеся традиционно враждебными «постсоветские» Россия и Латвия переживают в настоящий момент. Есть версия, согласно которой история с депортацией «Абеля» является частью политики властей по ослаблению «оранжевого» крыла НБП – по крайней мере, арестованный в мае текущего года Роман Попков считался одним из его соратников. Хотя, если депортация все-таки состоится, ее последствия могут развиваться по двум сценариям, причем один из них скорее неблагоприятен для противников НБП. В случае депортации Линдермана, считающегося едва ли основным автором курса НБП на сближение с либералами, исчезает важнейший объект для критики партии со стороны «безлимоновцев», а он сам в глазах многих патриотически настроенных нацболов (которые и составили «безлимоновскую оппозицию») превращается в мученика. Впрочем, вряд ли сегодняшняя «пролиберальная» тактика партии является исключительно детищем Линдермана, и трудно представить, что после его депортации НБП повернет свой курс на 180 градусов. Скорее всего, место депортированного попытаются заступить какие-то молодые активисты или лидеры региональных отделений. Но поскольку их авторитет и возможности будут значительно меньше, чем у «Абеля», то может «поднять голову» «старая гвардия» НБП и другие недовольные, по тем или иным причинам боявшиеся идти на открытый конфликт с центральным руководством. Сам Лимонов с большой вероятностью может вмешаться в конфликт на стороне молодых – опыт показал, что ему гораздо комфортнее работать с либералами. Такой конфликт мог бы серьезно ослабить НБП, да и выпадение из активной деятельности самых заметных активистов и организаторов не делают ее сильнее. Уже сейчас видно, что акции НБП в мае и в июне были относительно малочисленными, что, впрочем, может быть связано и с «сессионным» фактором – ведь костяк этой организации составляют учащиеся и студенты. Наиболее заметными акциями НБП в июне стали поддержка жителей столичного Южного Бутова (подробнее об этом инциденте будет сказано ниже), а также захват крыши здания заводоуправления Заволжского моторного завода. Стоит отметить, что структуры Мордашова, занимающиеся автомобильной промышленностью (в том числе и ЗМЗ) – главные конкуренты «Руспроавто» (которому принадлежит «захваченный» нацболами в январе «ГАЗ»), контролируемого другим видным олигархом Дерипаской. «Захват помещений» «ГАЗа» в свое время оценивался многими наблюдателями как попытка начать взаимодействие с рабочим движением. Однако высказывалась и другая версия: действительно продуктивная агитация рабочих – это длительный, по-своему «нудный», процесс, что совсем не в стиле НБП, привыкшей к эффектным разовым «акциям прямого действия». Похоже, инцидент в Заволжье подтверждает именно последний тезис – акция на ЗМЗ прошла почти через пять месяцев после «захвата» «ГАЗа», была гораздо менее масштабной и не так сильно привлекла внимание даже независимых СМИ. Кроме того, ничего не известно о том, чтобы НБП попыталась вернуться к теме «ГАЗа» – провести повторные акции и начать агитацию среди рабочих. Судя по всему, для НБП здесь важен не завод, а «акция прямого действия» – разовое мероприятие без особых последствий (если не считать проблем у активистов). Дело Абеля высветило и другую проблему НБП. Последние судебные процессы над нацболами показали, что пик поддержки организации со сторон правозащитников прошел, и с каждым новым процессом реакция правозащитных организаций становится все глуше. Знаковым в этом смысле выглядит июньское заявление либерального Московского бюро по правам человека, осудившего СМИ, предоставляющие Лимонову трибуну для пропаганды идей партии, и обвинившего лидера национал-большевиков в разжигании межнациональной розни. Вдобавок, «либеральный крен» руководства НБП породил подозрительность к ней со стороны многих лево-патриотических политиков – сейчас уже не наблюдается такой активной поддержки Линдермана со стороны левых, как при прежней попытке его депортации в 2003 году. Стоит отметить эпизод с презентацией книги «Лимонов против Путина», помещение для которой предоставил известный галерист-политтехнолог Марат Гельман, при этом отказав движению «Наши» в площадке для презентации издания «Лимонов о Лимонове. И не только…». Такое поведение Гельмана, конечно, можно объяснить его сочувствием к «революционному эстетству» Лимонова (ведь, по слухам, сам галерист придерживается левых взглядов, в чем, впрочем, многие отказывают самому Лимонову), но более правдоподобной была бы версия, связанная с соперничеством кремлевских политтехнологов. Вероятно, Гельман рассчитывает использовать НБП в каких-то собственных проектах. Для левых молодежных организаций самыми заметными стали акции в защиту пострадавших в малых социальных конфликтах. Для «Социалистического сопротивления» это защита выселяемых жителей рабочих общежитий в Ярославле. Для АКМ и СКМ РФ – также защита выселяемых, но в гораздо более шумном конфликте жителей частных домов столичного района Южное Бутово и мэрии, желающей снести их дома и получить земли для жилищного строительства. Отметим, что, в отличие от нацболов, также участвовавших в противостоянии с судебными приставами в Южном Бутове, АКМ был представлен не только своими активистами, но и лидером – Сергеем Удальцовым. Для СКМ РФ главными в июне стали две группы событий. Во-первых, это пленум ЦК, главным решением которого стало создание комиссии по подготовке новой редакции Программного заявления Союза, что еще раз подтверждает наличие тенденции к повышению роли идеологии в комсомоле и складывающемся в организации особом идеологическом микроклимате. Вместе с тем, представительный и достаточно обширный состав программной комиссии породил у некоторых наблюдателей сомнения в том, что ее работа будет достаточно оперативной. Второй заметный вопрос – кадровый, но также с идеологической составляющей. После дебатов на пленуме членом ЦК СКМ РФ все же стал Петр Милосердов, неоднозначное отношение к которому в комсомольской среде вызвало его сотрудничество с ДПНИ и характер ряда его публикаций. Отметим и введение в ЦК Анны Васильевой, под руководством которой ульяновское отделение СКМ РФ стало одним из самых активных по стране. Во-вторых, никогда прежде столь значительное количество членов СКМ РФ не подвергалось такому жесткому прессингу властей, причем почти одновременно в разных концах страны. В этом ряду административное давление на краснодарскую активистку Ольгу Иванову (известную под ником «Франческа») из-за ее участия в Европейском социальном форуме в Афинах, а также заведение уголовных дел на Андрея Дугина из Благовещенска и Артура Землянкина из подмосковных Мытищ. Отметим, что инициаторами давления в данном случае явились не федеральные, а региональные и местные структуры. Это связано с новыми особенностями российской политической системы, на чем мы еще остановимся ниже. Левые неожиданно оказались в центре новостей, связанных с составлением первого рейтинга молодых политиков России, проведенным пропрезидентским изданием «Реакция». В окончательном варианте рейтинга, выработанном на основе упоминаемости молодых политиков в СМИ, первое место занял премьер Чечни Рамзан Кадыров, а вот по результатам народного голосования на сайте первое место занял лидер РКСМ(б) Александр Батов. В обоих вариантах рейтинга левые заняли пять позиций (скажем, Илья Пономарев оказался 8-м, а лидер Сергей Удальцов – 13-м из 50 участников окончательного рейтинга). Причем, для них результат «народного голосования» оказался близким к окончательному «рейтингу упоминаемости», в то время как официальный лидер гонки Рамзан Кадыров в списке предпочтений интернет-аудитории оказался лишь 23-м. Хотя интернет-голосование не является точным барометром молодежных настроений и не исключает использования различных технических приемов для «накрутки» результата, но можно смело говорить о высоком уровне работы левых с сетевой средой. Следует также обратить внимание на высокие результаты (и в «народном голосовании», и в окончательном рейтинге) лидеров ДПНИ и даже Александра Копцева, ворвавшегося в начале года в столичную синагогу с целью убийства ее прихожан (у него второе место по уровню интернет-предпочтений!). Несколько новостей в июне, касающихся молодежи, связано с государственной политикой. Прежде всего, это, конечно же, возросшее число случаев давления на политических активистов (в подавляющем числе случаев – левых) в преддверии саммита государств «Большой восьмерки» в Санкт-Петербурге, который должен пройти в середине июля. Впрочем, это явление было предсказуемым, и пока действия властей выглядят даже менее жесткими и активными, чем при подготовке прежних международных мероприятий аналогичного масштаба (празднований 300-летия Санкт-Петербурга и 60-летия Победы). А вот другое явление выглядит уже не временным, а имеющим, по крайней мере, среднесрочную перспективу. Все активнее в работу с политическими активистами включается МВД. «Первой ласточкой» этой тенденции стало выступление в Госдуме РФ в мае главы ведомства Рашида Нургалиева, затронувшего тему «политического экстремизма». В конце июня МВД выдвинуло новую инициативу – о создании баз данных членов неформальных молодежных группировок. Действуя в этом направлении, МВД вторгается в зону, до сих пор относимую к сфере интересов и полномочий ФСБ. Общеизвестно, что милиция, в отличие от «чекистов», отличается более жесткими методами работы – зато, поскольку данная сфера деятельности для МВД является достаточно новой, сотрудники милиции пока, судя по всему, слабо ориентируются в обстановке в молодежном движении. Ярким примером сочетания таких факторов служит, например, заявление представителей либеральной коалиции «Оборона» о появлении в их офисе сотрудников милиции, начавших разыскивать в их офисе «оружие» и пытавшихся разглядеть в молодежном либеральном движении «террористическую организацию» (при том, что молодые либералы всегда отличались мирными способами борьбы, а после ухода из их рядов молодых «яблочников» и вовсе стали безобидными и не довольно умеренными). Заметным событием стало заявление группы видных губернаторов о необходимости борьбы с экстремизмом. Ранее эту тему поднимала и Общественная палата РФ, выдвинув радикальное предложение о недопуске «экстремистов» до выборов, но члены ОП РФ, конечно, фигуры гораздо менее весомые, чем губернаторы. Характерно, что в число подписантов заявления вошли в основном губернаторы, оказавшиеся во главе своих регионов еще в ельцинскую эпоху. Политиков «путинского призыва» среди них только двое – бывшие представители крупного бизнеса Дмитрий Зеленин (Тверская область) и Александр Хлопонин (Красноярский край), в свое время присоединившиеся к либеральному крылу «Единой России». Среди остальных оказались как лица, нашедшие общий язык и поддержку в федеральном центре при Путине (как кемеровский лидер Аман Тулеев), так и те, кого обычно относят к «региональной фронде» (например, Юрий Лужков или хабаровский губернатор Виктор Ишаев). Таким образом, среди подписантов оказались представители двух поколений региональных лидеров, причем как либералы, так и социал-консерваторы. Судя по всему, сработал уже спрогнозированный нами эффект: региональные лидеры оказались напуганы всплеском активности радикальных националистов и неофашистов, который серьезно бьет по стабильности на местном уровне. Фактически активность националистов подтолкнула к сближению с федеральным центром даже тех «региональных баронов», у которых раньше были расхождения с Кремлем. Но есть тому и другая причина (связанная в том числе и с тактикой левых организаций): в последнее время сама политика перемещается на региональный и местный уровень. Характер федеральных реформ делает их последствия локальными. Таким образом, «линия фронта» в российской политике постепенно смещается от противостояния «оппозиция – Кремль» к противостоянию «оппозиция – местные и региональные власти». Кремль и федеральные структуры в этом случае становятся наблюдателем, а иногда и арбитром. А вот региональные власти, напротив, начинают бороться с оппозиционными структурами по собственному почину, применяя подчас более жесткие методы, чем ранее структуры федеральные. |
| В избранное | ||
