Сегодня я пишу этот пост как оду ОДИНОЧЕСТВУ. Сегодня оно мучило меня и мне решительно захотелось с ним разобраться. Если брать за основу теорию, что все с нами происходящее очень нам нужно и происходит из любви к нам, то любое событие нужно воспринимать как урок – потрудиться и найти важное для себя в пережитых неприятностях. Ведь переживания делают нас спокойнее, мудрее, эмпатичнее к другим людям. Правда, недопереживание оставляет шлейф страха и неуверенности. Но мне-то надо это ПЕРЕЖИТЬ.

У одиночества множество оттенков. Для потерявшегося ребенка или оставленной любимым женщины оно пугающее, для уставшей многодетной матери в конце дня оно – предел мечтаний, для поэта, писателя или другого творца – пространство для работы. Много оттенков – много синонимов. Например, в английском я нашла 6 переводов слова «одиночество». И их же решила использовать для рассмотрения.

Isolation («изоляция»)

Приглашаю своего друга сходить со мной в бассейн. Договариваюсь с ним заранее. Он соглашается. Радостно предвкушаю поход, тело хочет неги, контакта с водой, выкроила сумму из бюджета, хочу организовать компанию и отправиться на сие мероприятие вместе с детьми. И вот когда подходит назначенное время, я не вижу на его лице такой же как у меня радости. Я расспрашиваю его, пойдем ли мы и как это будет, а он заявляет «Я что – дурачок?» Что это, что за облом?! Ругаться? Расстаться? Это значит, что он не хочет совсем, не хочет именно сейчас или не хочет СО МНОЙ? Мои эмоции зашкаливают.

«О, нет-нет, только не сейчас, только не так. Не надо на него обижаться, – говорю сама себе, – ну поговори с ним еще немного, у него просто сейчас совсем другие планы…» Но маленькая внутренняя девочка захватывает власть, отторжение состоялось и проживается со всей мощью. Из всех предложенных вопросов я быстро и однозначно выбираю – «не хочет со мной». Я только успеваю внутренним взором отметить весь процесс, но справиться с обидой уже не могу, все проходит мгновенно и бессознательно. Раковина захлопывается. Нет больше сил задавать ему вопросы. Я отворачиваюсь и ухожу. Я после даже трубку не поднимаю. Вот это и есть самоизоляция. Я и расстаться не выбираю, и ругаться не могу. Я в одиночестве. Это очень болезненное Одиночество – Isolation. Мне потом приходится очень долго (несколько дней) восстанавливаться. Закрепленный повторяющийся сценарий отвержения (одной из наиболее тяжелых травм) всплывает в самый ненужный момент и отравляет жизнь. Его можно разложить на гамму чувств, разобраться, но какая, черт побери, разница, если я не получила своего, не отстояла себя! Я ведь не знаю – как, не умею. Здесь Одиночество – клетка, в которую я поместила себя «добровольно». Мне помогает самоподдержка: «Моя дорогая замечательная любимая девочка! Не надо прятаться, выходи. Никто не хотел тебя наказывать! Возможно, ОН тебя не понял. Или вообще имел в виду совсем другое. Может даже хотел, чтобы его поуговаривали. А ты вот отвернулась и ушла. Но это сейчас не важно. Я все равно тебя люблю. Выходи» А в бассейн я потом сходила со своей дочерью. Было классно! Я ведь все-таки это делала для себя.

Privacy («единственность, конфиденциальность, секретность, частная жизнь»)

Здесь мне видится что-то скрытое, спрятанное. Убежать в Одиночество можно, чтобы спрятать себя, закрыться от чего-то страшного, отвратительного, мешающего. Когда в детстве надо мной насмехались взрослые (в моей семье было принято повеселить друга или соседку «шуткой» над ребенком) и мне некуда было деться, а защитить свои чувства я не умела – просто еще не могла ответить, я уходила в комнату и играла там одна. Я не ждала в обиде, что за мной придут и заберут меня, мне просто нужна была безопасность. В таком Одиночестве я начала писать свои первые сочинения и рисовать фантазийные рисунки. Я мечтала чувствами и рождала замысловатые сюжеты. В 16 лет у меня уже было около пяти историй-романов. Здесь, в таком пространстве, была моя конфиденциальная творческая жизнь.

Solitude («уединение, уединенность, одиночество, уединенные места, безлюдные места»)

Уединение – это не то же самое, что прятаться в одиночество. Прятаться – вынужденная техника, уединение – добровольная. Иногда хочется уединиться, если устала или что-то внутри зовет чуть слышно и надо отстраниться от внешнего мира и прислушаться к этому внутреннему шепоту-шелесту. Бывает такой порыв, когда очень надо. И не обязательно отстраняться физически, самоизолироваться, исчезать. Можно просто на миг или дольше погрузиться в себя, услышать свои желания, встретиться с собой, устроить настоящее свидание с вопросом «а что там сейчас в моем царстве происходит, пока я решаю бытовые, финансовые вопросы или строю отношения?» Это целительно.

Loneliness («страдать от одиночества, томиться одиночеством»)

А вот еще один вид тягостного Одиночества. Оно как бы не наш выбор и как бы незаслуженное, а, значит, обидное. Оно вызывает печаль и может накатывать негатив волнами. Нахлынуть внезапно и без внешней причины и обернуться чувством потери и ощущением, что это надолго или почти навсегда – безысходность, неизлечимость, почти депрессия. Оно, конечно же, проходит, но мы в момент проживания такого Одиночества (когда мы в его эпицентре) этого еще не знаем. Оно пройдет. Надо дать ему побыть с нами – думаю, так оно помогает нам освободить тяжелую накопленную или отданную кем-либо негативную энергию. А потом появляются силы и мы отпускаем его и восстанавливаемся.

Seclusion («уединение; изоляция, отдаление, место уединения (редко)»)

Позитивная часть – наслаждаться одиночеством или иметь разговор с кем-то, уединившись в каком-то месте, сохранить тайну, скрыть от лишних глаз. Полезное одиночество. С ним мы
все хорошо знакомы.

Singleness («одиночество, целеустремленность, искренность, прямодушие, единство, цельность,
безбрачие»)