> Весь вторник наполнен
горячими спорами Иисуса с властями. В Евангелиях —
это длинный день. Страстному вторнику отводится больше стихов, чем любому другому
дню последней недели. Рассмотрим три таких спора. Во всех случаях действие
происходит во дворе Храма и в присутствии толпы. И это объясняется
не только тем, что на этой неделе двор Храма постоянно переполнял народ,
поскольку на праздник в Иерусалим прибыли тысячи паломников. Кроме того,
спор Иисуса с властями собирал толпу зрителей. Они смотрели на эти схватки,
они слушали, что там говорилось.
> Какой властью?
>
Первый эпизод разворачивается сразу после того, как Иисус вступает во двор
Храма (Мк 11:27-33). Представители власти (Марк называет их «первосвященниками,
книжниками и старейшинами») задают ему вопрос: «Какою властью
Ты это делаешь?» Или «Кто Тебе дал власть, чтобы это делать?»
Словом «это» они называют его антиимперский въезд в Иерусалим
в воскресенье и осуждение Храма в понедельник. Они хотят поймать
Иисуса в ловушку, они ждут, что он скажет какие-то слова, на которых
можно построить обвинение.
> Иисус умело обходит их ловушки. Он
как бы предлагает им сделку: «Спрошу вас об одном, и ответьте
Мне, и Я скажу вам, какою властью это делаю». И он задает
свой вопрос: «Крещение Иоанново с Неба
было, или от людей? Ответьте Мне». Выражение «с Неба»
тут означает «от Бога». Озадаченные оппоненты начали совещаться
между собой: «Если скажем "с Неба",
Он скажет: "Почему же вы не поверили
ему"». Может быть, надо ответить: «От людей»?
Но поскольку их окружает толпа, они не решаются это сделать, потому
что «боялись толпы. Ибо все думали об Иоанне, что он действительно
пророк». В результате они неуверенно говорят: «Не знаем».
Поскольку они не выполнили условия сделки, Иисус вправе ответить: «И Я
вам не скажу, какой властью это делаю».
Он честно выполнил принятые условия, хотя и не дал ответа. Желавшие
его поймать в ловушку вынуждены замолчать, а в глазах людей
они выглядят глупцами.
> Виноградник и виноградари
>
Во втором эпизоде Иисус берет инициативу в свои руки. В присутствии
толпы и представителей власти он рассказывает притчу о хозяине,
который сдает свой виноградник в аренду (Мк 12:1-12). И когда
наступает пора урожая, хозяин шлет своего слугу, чтобы тот получил причитающуюся
ему часть продуктов труда. Но арендаторы избивают его и отпускают с пустыми
руками. Он шлет еще одного слугу, с которым виноградами обходятся
так же, затем еще одного, которого они убивают, он шлет новых
и новых слуг, но они одних бьют, а других убивают. Наконец, он посылает
к ним своего сына, в надежде, что арендаторы отнесутся к нему
с почтением. Они же думают, что получили шанс забрать виноградник в свои
руки: «Это наследник: давайте убьем его, и наследство будет наше», —
и убивают сына.
> Далее Иисус, как это сделал на семь
столетий раньше Исайя, рассказав подобную историю (Ис 5:1-7), обращается
к слушателям с вопросом: «Что же сделает <хозяин> виноградника?»
Ответ очевиден: «<Он> придет и предаст виноградарей смерти,
<а виноградник отдаст> другим».
> Что это значит?
Что это за виноградник? Кто такие арендаторы? Как и у Исайи,
виноградник — это Израиль. Кто же тогда арендаторы, которые
хотят присвоить себе всю продукцию с этой земли? И тут ответ очевиден:
это богатые и власть имущие, которые эксплуатируют виноградник. Именно
так это понимает Марк, который завершает данный эпизод следующими словами:
«[представители властей] <хотели было> Его схватить …ибо
поняли, что о них сказал Он <эту> притчу». Однако они не арестовали
Иисуса, <т.к.> «побоялись народа». Народ по-прежнему на стороне
Иисуса.
> Часто эту притчу называют «притчей о злых виноградарях».
Конечно, их можно назвать злыми: они избивают и убивают слуг, а также
сына хозяина виноградника. Но за этим стои́т желание завладеть всеми
плодами виноградника, а потому ее можно было бы назвать притчей о жадных
виноградарях. Власти жадны. Притча говорит о том же, о чём в понедельник
Иисус говорил языком действия в Храме: это обвинение в том, что Храм
стал убежищем разбойников.
> По́дать кесарю
> Третий
эпизод (Мк 12:13-17) содержит знаменитое высказывание Иисуса: «Кесарево
отдавайте кесарю, а Божие — Богу».
Часто это понимали как учение о взаимоотношениях между сферами
религии и политики. В первой сфере мы должны хранить верность Богу,
а во второй — государству, то есть светским властям.
>
В результате такого понимания многие христиане занимали и занимают позицию
невмешательства и пассивности по отношению к политике. Это началось
с IV века, когда Римская империя стала христианской.
{Это происходило постепенно. В 313 году император Константин легализовал
христианство и начал предпринимать попытки сделать из него единую религию
Римской империи. К концу IV века христианство обрело статус официальной
религии империи.} С тех пор христиане, как правило, считали,
что обязаны слушаться и Бога, и светских властителей. Такое понимание
достигло печального апогея в XX веке в нацистской Германии, когда
большинство как протестантов, так и католиков не видели проблемы
в сочетании лояльности к Гитлеру с христианством.
> <...
Для многих христиан> политика никак не связана и не должна
быть связана с религией. Политическая позиция человека не имеет отношения
к тому, что он последователь Иисуса. {Сто́ит уточнить,
что отделение церкви от государства не тождественно отделению религии
от политики. Первое означает, что правительство (государство) не поддерживает
одну из религий или все религии в целом, а также не вмешивается
в дела религиозных организаций. Это освобождает религию от вмешательства
или поддержки государства. Но часто христиане ошибочно отождествляют
это с отделением религии от политики, что резко противоречит библейским
представлениям.}
> Но притча у Марка означает нечто
иное. Как мы помним, это последняя неделя жизни Иисуса и власти пытаются
подстроить Иисусу ловушку. Они «посылают к Нему <несколько фарисеев
и иродиан>, чтобы поймать Его на слове». Иродиане несколько
раз упоминаются в Евангелиях, однако мы о них
ничего не знаем, хотя, судя по их названию, это сторонники Ирода
и его сыновей, то есть представители правящего класса. С ними
заодно действуют «<несколько фарисеев>».
> Эти <сторонники>
власти начинают с грубой лести: «Учитель, мы знаем, что Ты <человек
прямой, никого не боишься и никому не угождаешь>, но воистину
учишь пути Божию». А за этим следует заготовленная ими ловушка:
«Можно ли платить подать кесарю, или нет? Платить нам, или не платить?»
>
Это хитроумная ловушка. Если бы Иисус ответил: «Да, платить подать кесарю —
доброе дело», — он дискредитировал бы себя в глазах
народа, поскольку большинство иудеев ненавидели имперскую власть. А если бы
он сказал: «Нет, наш народ не должен платить дань кесарю», —
его можно было бы обвинить в подстрекательстве к мятежу, что каралось
смертной казнью.
> Иисус отвечает на это блестяще. Он просит
вопрошателей показать ему монету — не просто монету, а динарий,
римскую монету, на которой изображен император и обозначен его титул —
«сын бога». Они находят динарий. Иисус смотрит на него и спрашивает:
«Чье это изображение <и чье имя>?» Разумеется,
он прекрасно знает ответ, но хочет, чтобы оппоненты произнесли его в присутствии
народа. Они отвечают: «Кесаря». Иисус уже подорвал к ним
доверие в глазах толпы: они носят монеты с отчеканенным изображением
обожествленного императора. И в этот момент Иисус завершает разговор:
«Кесарево отдавайте кесарю, а Божие —
Богу». Его слова означают примерно следующее: это монета императора —
так верните же ее хозяину; а Богу надлежит отдавать то, что принадлежит
Богу.
> Каков же смысл этих слов? Платить или не платить
подать кесарю? Слова Иисуса не дают ответа на вопрос. Подобное было,
когда Иисуса спрашивали, какою властью он это делает: это уход от ответа
на вопрос-ловушку, а не доктринальное утверждение о светской
и духовной власти.
> Представим себе, что мы вслед за этим
задали бы Иисусу еще один вопрос: «Учитель, но что принадлежит
Богу?» Я уверен, что на это Иисус ответил бы: «Абсолютно
всё». Он разделял основное положение Ветхого Завета: «Господня —
земля и что наполняет ее» (Пс 23:1), — об этом
свидетельствует всё, что мы знаем об Иисусе. {См. также
Лев 25:23:
«<земля — Моя, а вы у Меня — как переселенцы
и поселенцы>».} Что же тогда принадлежит императору? —
Ничего.
> Споры с представителями власти продолжаются на протяжении
всего вторника. Это не столкновение Иисуса с народом, с «толпой»,
но столкновение с властями. Народ стои́т за Иисуса или, по меньшей
мере, относится к нему с симпатией, а власти боятся схватить Иисуса
в присутствии людей.
[Маркус Борг. (перевод — М.Завалов.)
Из кн. "Jesus: Uncovering the Life, Teachings and Relevance
of a Religious Revolutionary" (в версии изд-ва "Эксмо" —
"Бунтарь Иисус. Жизнь и миссия в контексте двух эпох"), из гл. 9. ]
Затем
автор рассматривает такие темы как "Иисус как пророк", "Судьба
Иерусалима", "Власть имущие и богатые", "Ненасильственное
сопротивление", "Царство Божье", эсхатология
+
Великий Вторник
(митр. Антоний (1980), протопр. Александр Шмеман (из дневников))
#
Буду рад прочитать Ваши мнения о представляемых в рассылке текстах –
в письме или на страничках в соцсетях. Постараюсь ответить
на вопросы... #
----------------------------------------------------------------- |
Буду благодарен за материальную поддержку проекта.
| |
Как это можно сделать, описано на странице
| |
www.messia.ru/pomoch.htm.
| -----------------------------------------------------------------
*С
любовью, братия, примем Жениха, приготовим свои светильники, / добродетелями
сияя и правой верою, чтобы нам, как разумным Господним девам,
быть готовыми войти с Ним на брачные торжества, ибо подает Жених,
как Бог, / в дар всем венец нетленный.* *Совещание беззаконное против Тебя,
Спаситель, священники и книжники коварно по зависти собрав, подвигли
Иуду на предательство; потому он, отправился бесстыдно / и говорил
о Тебе беззаконным людям: "Что вы мне", он сказал,
"дадите, и я вам предам Его в руки ваши?" От осуждения,
его постигшего, / избавь, Господи, души наши!* *О часе конца помысли, душа,
/ и участи срубленной смоковницы убоявшись, над данным тебе талантом
потрудись, несчастная, / бодрствуя и взывая: "Да не останемся мы вне
брачного чертога Христова!"* *Что в нерадении пребываешь, / душа моя несчастная?
Что не вовремя мечтаешь в заботах о бесполезном? Что занимаешься
бесследно утекающим? Последний час отныне наступил, и предстоит
нам со всем здешним разлучиться. Доколе имеешь время, отрезвись, взывая:
"Согрешила я пред Тобою, Спаситель мой, не сруби меня как
бесплодную смоковницу, но как милосердный, Господи, / пожалей со страхом
восклицающую: Да не останемся мы вне брачного чертога Христова!"*
*"Бодрствуйте", сказал Ты, Благой, ученикам, "ибо
не знаете, в который час придет Господь / воздать каждому!"
При втором Твоем страшном пришествии, Владыка, сопричти меня к овцам,
справа от Тебя стоящим, презрев множество моих согрешений.* *Чертог
Твой вижу я, Спаситель мой, украшенным, но одежды не имею, чтобы войти
в него. Сделай светлым одеяние души моей, / Податель света, и спаси
меня.* *В светлый сонм святых Твоих / как войду я, недостойный? Ведь
если осмелюсь войти с ними в брачный чертог, одежда меня
обличает, ибо не в такой идут на брак, и, связанный, изгнан буду Ангелами.
Очисти, Господи, скверну души моей / и спаси меня, как Человеколюбец.*
*От душевного нерадения задремав, не приобрел я, Жених мой, Христе,
светильника, горящего добродетелями, и уподобился девицам
неразумным, / во время работы мечтая. Сострадательного сердца Твоего
не затвори от меня, Владыка, но стряхнув с меня мрачный сон, воздвигни,
и с разумными девами введи в Твой брачный чертог, где чистый
глас празднующих и взывающих непрестанно: "Господи, слава Тебе!"*
*Об осуждении сокрывшего талант услышав, душа, не скрывай слова Божия,
возвещай чудеса Его, / чтобы, умножив благодатный дар, войти
тебе в радость Господа Твоего.* *Придите, верные, / потрудимся усердно для
Владыки, ибо Он подает рабам Своим богатство; и каждый соразмерно
да преумножит благодати талант: один мудрость да употребляет на добрые
дела, а другой служение просвещения да совершает. Да приобщает
же верный / к слову Божию непосвященного, и да раздает богатство бедным
иной: ведь так мы взаймы нам данное преумножим, и как верные
распорядители благодати радости со своим Владыкой удостоимся.
Ее и нас сподоби, Христе Боже, / как Человеколюбец.* *Жених, цветущий
красотою более всех людей, призвавший нас на пиршество духовное / брачного
чертога Твоего! Безобразный облик мой в одежде согрешений совлеки
участием в Твоих страданиях и, славы одеянием украсив, красоты
Твоей сотрапезником сияющим меня яви в Твоем Царстве, как Милосердный!*
*Вот, душа моя, Владыка вверяет тебе талант. Со страхом дар прими,
/ отдай в рост для Давшего тебе, раздай нищим и приобрети этим друга
в Господе, чтобы стать справа от Него, когда Он придет во славе,
и услышать блаженный глас: "Войди, раб, в радость Господа Твоего!"
Удостой ее, Спаситель, и меня, заблудшего, по великой Твоей
милости.*
(Из богослужения Великого Вторника/*/)
*********************************************
/*/
перевод: иером. Амвросий (Тимрот) (с изменениями).