(Жалоба № 42255/04)

Постановление

Страсбург, 1 июля 2010 г.

По делу «Недайборщ против Российской Федерации» Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе:

Христоса Розакиса, Председателя Палаты,

Анатолия Ковлера,

Элизабет Штейнер,

Дина Шпильманна,

Сверре Эрика Йебенса,

Джорджио Малинверни,

Георга Николау, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 10 июня 2010 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

ПРОЦЕДУРА

1. Дело было инициировано жалобой № 42255/04, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее – Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее – Конвенция) гражданином Российской Федерации Сергеем Анатольевичем Недайборщем (далее – заявитель) 15 сентября 2004 г.

2. Интересы заявителя, которому была предоставлена юридическая помощь, представлял П. Финогенов, адвокат, практикующий в г. Москве. Власти Российской Федерации были первоначально представлены В.В. Милинчук и А.Н. Савенковым, бывшим Уполномоченным и бывшим исполняющим обязанности Уполномоченного Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека, соответственно, а впоследствии Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека Г.О. Матюшкиным.

3. Заявитель утверждал, что он содержался под стражей в бесчеловечных и унизительных условиях в изоляторе временного содержания г. Копейска.

4. 28 февраля 2008 г. председатель Первой Сек-ции коммуницировал жалобу властям Российской Федерации. В соответствии с пунктом 3[1] статьи 29 Конвенции было также решено рассмотреть данную жалобу одновременно по вопросу приемлемости и по существу.

ФАКТЫ

I. ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА

5. Заявитель родился в 1985 году и в настоящее время отбывает наказание в виде лишения свободы в г. Копейске Челябинской области.

6. 5 декабря 2003 г. в связи с возбуждением против него уголовного дела заявитель был заключен под стражу и помещен в Челябинский следственный изолятор № ИЗ-74/1. В тот же день он прошел медицинское обследование, включая рентген легких, которое не выявило признаков туберкулеза.

7. В неустановленную дату в период между 25 декабря 2003 г. и 5 августа 2004 г. заявитель был переведен из следственного изолятора в изолятор временного содержания (ИВС), расположенный на территории УВД г. Копейска. Его пребывание в изоляторе продолжалось как минимум всю ночь и еще четыре последующих дня. В общей сложности он провел там 36 дней.

8. Здание, в котором расположен ИВС г. Копейска, было построено в 1935 году. Поскольку оно было предназначено лишь для кратковременного содержания под стражей, его камеры не имели туалетов или проточной воды. Вместо этого заключенные пользовались резервуарами с водой и фонтанчиками. Туалет был расположен во дворе.

9. Заявитель утверждал, что все 10 камер ИВС г. Копейска были переполнены, и в них находилось до шести человек. Часовая прогулка во дворе была распределена между 10 камерами, и каждой отводилось на прогулку и посещение туалета по шесть минут. Власти Российской Федерации утверждали, что установить число заключенных невозможно, так как документы были уничтожены по истечении установленного законом срока хранения.

10. Камеры были оборудованы койками, но без матрасов или постельного белья. Из-за отсутствия обеденных столов заключенные ели на койках или на полу.

11. Как утверждает заявитель, в камерах водились насекомые и мелкие грызуны. Власти Российской Федерации отрицали это и утверждали, что ИВС регулярно проводил дезинфекцию и уничтожение крыс.

12. Заявитель жаловался в прокуратуру на условия его содержания под стражей.

13. 9 августа 2004 г. городской прокурор г. Копейска направил формальное представление исполняющему обязанности начальника ИВС г. Копейска с требованием об устранении «наиболее серьезных нарушений закона и приказов Министерства внутренних дел», которые были установлены проверкой по многочисленным жалобам заключенных, содержащихся в ИВС г. Копейска. Представление, в частности, предусматривало:

«Условия содержания под стражей в ИВС не соответствуют гигиеническим и санитарным требованиям. В каждой камере в среднем находятся шесть заключенных, что является превышением максимального числа заключенных в одной камере.

Санитарные и гигиенические условия в ИВС г. Копейска остаются неудовлетворительными:

в камерах нет водопровода, унитазов и канализации;

освещение в камерах является недостаточным;

ИВС не имеет матрацев, постельного белья и столов».

14. 4 сентября 2004 г. заявитель прошел медицинское обследование в тюремной больнице № ГЛПУ-17, где ему был поставлен диагноз: «туберкулез».

15. В 2005 году Прокуратура Челябинской области начала всестороннюю проверку условий содержания под стражей в ИВС, расположенных на территории Челябинской области. 16 сентября 2005 г. областной прокурор направил представление начальнику областного управления внутренних дел. В нем он отметил, что условия содержания под стражей в большинстве областных ИВС нарушают требования Федерального закона «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» (см. ниже). В ИВС г. Копейска, в частности, санитарная норма, устанавливающая не менее чем 4 кв. м личного пространства на каждого заключенного в камере, не соблюдалась, а также заключенные не имели возможности прогулки по двору.

16. Власти Российской Федерации сообщили, что построено новое здание ИВС г. Копейска, которое будет введено в эксплуатацию в мае 2008 г.

II. ПРИМЕНИМОЕ НАЦИОНАЛЬНОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО

17. Статья 23 Федерального закона № 103-ФЗ от 15 июля 1995 г. «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» предусматривает, что подозреваемым и обвиняемым создаются бытовые условия, которые отвечают требованиям гигиены и санитарии. Подозреваемым и обвиняемым предоставляется индивидуальное спальное место и выдаются постельные принадлежности, посуда, столовые приборы и туалетные принадлежности[2]. Каждый заключенный должен располагать не менее чем 4 кв. м личного пространства в камере[3].

ПРАВО

I. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 3 КОНВЕНЦИИ

18. Заявитель жаловался на то, что условия содержания под стражей в ИВС г. Копейска являлись не совместимыми со статьей 3 Конвенции, которая предусматривает следующее:

«Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию».

A. Приемлемость жалобы

1. Возражение властей Российской Федерации о неисчерпании внутренних средств правовой защиты

19. Власти Российской Федерации утверждали, что заявитель не исчерпал внутренние средства правовой защиты, так как он не обращался в национальные суды с жалобой на неадекватность условий его содержания под стражей. Они ссылались на газетную публикацию о Д., в пользу которого было взыскано 25 000 рублей с Федеральной службы исполнения наказаний в связи с его заражением чесоткой в следственном изоляторе. Они также ссылались на пример Р., которому было присуждено 30 000 рублей за незаконное содержание под стражей в течение 56 дней и отсутствие горячей пищи в течение пяти дней его содержания под стражей.

20. Заявитель утверждал, что российское законодательство не имеет сложившейся практики присуждения компенсации морального вреда, причиненного вследствие переполненности учреждений, обеспечивающих содержание под стражей. Гражданский кодекс не содержит положений, которые позволяли бы российским судам определять со ссылкой на какой-либо объективный критерий размер вреда и присуждать соответствующую компенсацию.

21. Европейский Суд уже отклонил аналогичное возражение властей Российской Федерации в Постановлении от 26 ноября 2009 г. по делу «Назаров против Российской Федерации» (Nazarov v. Russia), жалоба № 13591/05, § 77[4]. Европейский Суд отмечает, что проблемы, возникшие вследствие условий содержания заявителя под стражей, явно имеют структурный характер, и для их устранения не существует эффективного внутреннего средства правовой защиты, и что дела, на которые ссылались власти Российской Федерации, не затрагивали содержания в переполненных камерах, а касались заражения заключенного чесоткой или необеспечения заключенного питанием. Соответственно, Европейский Суд отклоняет возражение властей Российской Федерации о неисчерпании внутренних средств правовой защиты.

2. Возражение властей Российской Федерации о несоблюдении правила шестимесячного срока

22. Власти Российской Федерации утверждали, что могут нести ответственность в соответствии с Конвенцией только в связи с условиями содержания заявителя под стражей в течение шести месяцев до подачи его жалобы. В противном случае они бы несли неоправданное бремя в связи с необходимостью хранения соответствующих документов в течение длительного срока, особенно в делах, касающихся пожизненного лишения свободы. Соответственно, они указывали, что жалоба заявителя должна быть рассмотрена только в отношении периода, начинающегося с 15 марта 2004 г.

23. Заявитель возражал, что власти Российской Федерации не продемонстрировали того, что увеличение срока хранения документов повлечет за собой избыточное бремя для национальных властей.

24. В настоящем деле содержание заявителя под стражей в ИВС г. Копейска не было непрерывным, так как чередовалось с его содержанием под стражей в следственном изоляторе г. Челябинска. Европейский Суд, несмотря на это, напоминает, что, даже если содержание под стражей осуществлялось в различных учреждениях, он может рассматривать период содержания под стражей в целом при условии, что характер жалобы заявителя, касающейся условий его содержания под стражей, оставался по сути неизменным на протяжении этого периода (см. Постановление Европейского Суда от 15 октября 2009 г. по делу «Бужинаев против Российской Федерации» (Buzhinayev v. Russia), жалоба № 17679/03, § 23; Постановление Европейского Суда от 29 января 2009 г. по делу «Мальтабар и Мальтабар против Российской Федерации» (Maltabar and Maltabar v. Russia), жалоба № 6954/02, § 83; Постановление Европейского Суда от 19 июня 2008 г. по делу «Гулиев против Российской Федерации» (Guliyev v. Russia), жалоба № 24650/02, §§ 31–33[5]; Постановление Европейского Суда от 10 мая 2007 г. по делу «Бенедиктов против Российской Федерации» (Benediktov v. Russia), жалоба № 106/02, § 31[6]; а также Постановление Европейского Суда от 9 октября 2008 г. по делу «Моисеев против Российской Федерации» (Moiseyev v. Russia), жалоба № 62936/00, § 142[7]). В делах, касающихся условий перевозки заявителя между следственным изолятором и зданием суда, даже если заявитель перевозился в определенные дни, а не постоянно, отсутствие какого-нибудь заметного изменения в условиях перевозки, которым он постоянно подвергался, создает, по мнению Европейского Суда, «длящуюся ситуацию», относящую весь период жалобы к компетенции Европейского Суда (см. Решение Европейского Суда от 14 февраля 2006 г. по делу «Власов против Российской Федерации» (Vlasov v. Russia), жалоба № 78146/01; и Решение Европейского Суда от 9 декабря 2004 г. по делу «Моисеев против Российской Федерации» (Moiseyev v. Russia), жалоба № 62936/00).

25. Содержание заявителя под стражей в ИВС г. Копейска не являлось длящейся ситуацией, но оно имело место с регулярными интервалами на всем протяжении уголовного разбирательства против него. Европейский Суд не находит, что в условиях его содержания под стражей того периода в ИВС г. Копейска имели место существенные изменения. Поскольку утверждение о серьезной переполненности оставалось главной характеристикой условий содержания под стражей, относящейся ко всем камерам в ИВС, Европейский Суд не считает, что минимальные различия между камерами, если они существуют, являются достаточными для установления различий в условиях содержания заявителя под стражей в разных камерах или для разделения срока его содержания под стражей на несколько периодов в зависимости от камеры, в которой он содержался (см. аналогичную мотивировку в упоминавшихся выше Постановлении Европейского Суда по делу «Назаров против Российской Федерации», § 78, Постановлении Европейского Суда по делу «Гулиев против Российской Федерации», §§ 31–33, и Постановлении Европейского Суда по делу «Бенедиктов против Российской Федерации», § 31). Европейский Суд, таким образом, отклоняет возражение властей Российской Федерации о несоблюдении правила шестимесячного срока.

26. Наконец, Европейский Суд полагает, что эта жалоба не является явно необоснованной в значении пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что она не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Таким образом, она должна быть признана приемлемой.

B. Существо жалобы

27. Власти Российской Федерации утверждали, что заявитель находился в ИВС г. Копейска не постоянно, а в течение кратких периодов – до трех дней. Кроме того, он часто покидал камеру для участия в следствии или же для участия в судебных заседаниях. Заявитель располагал достаточным личным пространством, а также правом на ежедневную часовую прогулку. Несмотря на то, что камеры не были оборудованы столами, и в них отсутствовало постельное белье, условия содержания заявителя под стражей в целом соответствовали статье 3 Конвенции.

28. Заявитель отмечал, что его участие в следствии было ограничено приблизительно 10 минутами в день, и что он проводил остаток времени в камере. Камеры были сильно переполнены, резервуары не содержали достаточного количества воды для всех, и прогулка во дворе продолжалась лишь несколько минут.

29. Статья 3 Конвенции, как неоднократно отмечал Европейский Суд, закрепляет одну из фундаментальных ценностей демократического общества. Конвенция запрещает в абсолютных выражениях пытки, бесчеловечное или унижающее достоинство обращение или наказание, независимо от обстоятельств поведения (см. Постановление Европейского Суда от 20 июля 2004 г. по делу «Балог против Венгрии» (Balogh v. Hungary), жалоба № 47940/99, § 44; и Постановление Большой Палаты по делу «Лабита против Италии» (Labita v. Italy), жалоба № 26772/95, § 119, ECHR 2000-IV). Европейский Суд неоднократно подчеркивал, что для установления нарушения страдания и унижение должны выходить за пределы неизбежного элемента страданий и унижения, связанных с данной формой обращения или наказания. Меры, лишающие лицо свободы, часто могут включать в себя такой элемент. В соответствии со статьей 3 Конвенции государство должно обеспечить, чтобы заключенный содержался под стражей в условиях, совместимых с уважением человеческого достоинства, и чтобы формы и методы исполнения этой меры не причиняли ему страдания и трудности, превышающие неизбежный уровень страданий, присущий заключению (см. Постановление Большой Палаты по делу «Кудла против Польши» (Kudła v. Poland), жалоба № 30210/96, §§ 92–94, ECHR 2000-XI).

30. Возвращаясь к фактам данного дела, Европейский Суд отмечает, что стороны не пришли к соглашению в ряде аспектов, относящихся к материальным условиям содержания заявителя под стражей. Однако Европейский Суд не находит необходимым устанавливать достоверность каждого утверждения, поскольку он усматривает нарушение статьи 3 Конвенции на основании представленных ему заявителем фактов, которые государство-ответчик не оспаривало (см. Постановление Европейского Суда от 9 апреля 2009 г. по делу «Григорьевских против Российской Федерации» (Grigoryevskikh v. Russia), жалоба № 22/03, § 55[8]).

31. Заявитель жаловался, и это также было подтверждено в рамках официальной проверки областной прокуратуры (см. § 13 настоящего Постановления), что в указанный срок камеры ИВС г. Копейска были переполнены по сравнению с проектной вместимостью. Власти Российской Федерации не опровергли это утверждение, ссылаясь на уничтожение официальных документов, относящихся к заполнению камер, по истечении установленного законом срока хранения. Европейский Суд часто устанавливал нарушение статьи 3 Конвенции вследствие недостатка личного пространства для заключенных (см., в частности, Постановление Европейского Суда по делу «Калашников против Российской Федерации» (Kalashnikov v. Russia), жалоба № 47095/99, § 97 и последующие, ECHR 2002‑VI[9]; Постановление Европейского Суда от 8 ноября 2005 г. по делу «Худоёров против Российской Федерации» (Khudoyorov v. Russia), жалоба № 6847/02, § 104 и последующие, ECHR 2005-X[10]; Постановление Европейского Суда от 16 июня 2005 г. по делу «Лабзов против Российской Федерации» (Labzov v. Russia), жалоба № 62208/00, § 44 и последующие[11]; Постановление Европейского Суда от 20 января 2005 г. по делу «Майзит против Российской Федерации» (Mayzit v. Russia), жалоба № 63378/00, § 39 и последующие5; и Постановление Европейского Суда от 2 июня 2005 г. по делу «Новоселов против Российской Федерации» (Novoselov v. Russia), жалоба № 66460/01, § 41 и последующие6). Принимая во внимание свою прецедентную практику по данному вопросу и представленные ему материалы, Европейский Суд отмечает, что власти Российской Федерации не привели ни одного факта или довода, которые могли бы позволить Европейскому Суду прийти к иному выводу в настоящем деле.

32. Стороны также согласились, что в камерах отсутствовали водопровод и туалеты, и что заключенные не имели столов для принятия пищи, а также матрацев. Душевая отсутствовала, а прогулки во дворе были крайне ограничены во времени из-за чрезмерного числа заключенных. Отсутствие таких базовых удобств, как водопровод и унитаз, являлось следствием устаревшей проектировки ИВС г. Копейска, и Европейский Суд с удовлетворением отмечает, что это здание выведено из эксплуатации. Тем не менее в период, относящийся к обстоятельствам дела, заявитель был вынужден выносить условия содержания его под стражей, которые вызывали у него моральные и физические страдания, умаляющие его человеческое достоинство. В дополнение Европейский Суд отмечает, что в период своего содержания под стражей заявитель заболел туберкулезом. Условия содержания заявителя под стражей, таким образом, являются бесчеловечными и унижающими достоинство в значении статьи 3 Конвенции даже в отсутствие намерения национальных властей унизить или оскорбить заявителя.

33. Соответственно, имело место нарушение статьи 3 Конвенции вследствие бесчеловечных и унижающих человеческое достоинство условий содержания заявителя под стражей в ИВС г. Копейска.

II. ПРИМЕНЕНИЕ СТАТЬИ 41 КОНВЕНЦИИ

34. Статья 41 Конвенции предусматривает:

«Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне».

A. Ущерб

35. Заявитель требовал 30 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

36. Власти Российской Федерации утверждали, что заявитель не предоставил каких-либо документов в подтверждение своей жалобы.

37. Европейский Суд напоминает свою постоянную позицию о том, что заявителю не может быть предъявлено требование о предоставлении какого-либо подтверждения морального вреда, который он понес (см., в числе многих примеров, Постановление Европейского Суда от 15 октября 2009 г. по делу «Антипенков против Российской Федерации» (Antipenkov v. Russia), жалоба № 33470/03, § 82; Постановление Европейского Суда от 14 февраля 2008 г. по делу «Пшеничный против Российской Федерации» (Pshenichnyy v. Russia), жалоба № 30422/03, § 351; Постановление Европейского Суда по делу «Гарабаев против Российской Федерации (Garabayev v. Russia), жалоба № 38411/02, § 113, ECHR 2007‑VII (извлечения)2 а также Постановление Европейского Суда от 1 июня 2006 г.) по делу «Гридин против Российской Федерации» (Gridin v. Russia), жалоба № 4171/04, § 203). Тем не менее Европейский Суд считает требование заявителя чрезмерным. Оценивая обстоятельства дела на справедливой основе, Европейский Суд присуждает заявителю 9 000 евро в качестве компенсации морального вреда, а также налоги, которые могут быть начислены на эту сумму.

B. Судебные расходы и издержки

38. Заявитель не представил требований в этом отношении, и Европейский Суд, соответственно, не присуждает ему каких-либо сумм по данному основанию.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

39. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) признал жалобу приемлемой;

2) постановил что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в части бесчеловечных и унижающих человеческое достоинство условий содержания заявителя под стражей в ИВС г. Копейска;

3) постановил:

(a) что государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителю 9 000 евро в качестве компенсации морального вреда, а также любые налоги, подлежащие начислению на указанную выше сумму, подлежащие переводу в рубли по курсу, который будет установлен на день выплаты;

(b) что с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

4) отклонил оставшуюся часть требований заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 1 июля 2010 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сёрен НИЛЬСЕН                          Христос РОЗАКИС

Секретарь                                      Председатель

Секции Суда                   Палаты Суда