- Слышь, Игорь, - нервно сказал папулька.
- Так я же заходил к тебе в офис, когда долг
отдавал. У тебя же там все чистенько,
аккуратненько. Компьютеры-мампьютеры и никаких
мужиков с ведрами.
- Так понятное дело, что никаких ведер, -
ответил хорек. - Это же офис. В офисе делаются
бумажки и подсчитываются доходы. А для разлива
воды у меня несколько подвальных помещений по
всей Москве арендовано.
- Компьютеры, говорите? - снова вступила
в разговор я, радуясь, что можно сменить тему. - И
под какой операционной системой работаете?
- Да черт ее знает, - отмахнулся хорек. -
Какая разница? Я вообще этих железок не касаюсь.
- Это еще почему? - оскорбилась я. - Не
доверяете техническому прогрессу?
- Балда это все, а не технический
прогресс, - заявил Игорь Борисович. - Моя вода
минеральная - вот это технический прогресс! Вот
это бабки! А компьютер - это же большая дура,
которая умеет только складывать и вычитать. Но,
правда, делает это быстро.
Тут я внимательно посмотрела на
супницу, которую незадолго до этого мамулька
вертела в руках. Хорошая супница. Красивая.
Обидно, конечно, будет ее расколотить о башку
этого хорька, но для хорошего человека ничего не
жалко.
- У меня там парень на компьютерах
работает, - продолжал разглагольствовать хорек. -
"Сисадмин" называется. Я его уволю скоро. Вот
вы, Изольдочка, говорите - технический прогресс, -
обратился он ко мне. - А парень, заметьте, целыми
днями сидит и ничего не делает. Это, по-вашему,
технический прогресс? Я ему сколько раз говорил:
"Серега! Еще раз увижу, что ты вола пинаешь,
уволю к чертовой матери!" Так он - нет чтобы
сделать соответствующие выводы, еще начинает
спорить и доказывать, что самый лучший сисадмин -
ничего не делающий сисадмин.
- Так оно и есть, - подтверждаю я. - А вы
что хотели? Чтобы он целыми днями носился по
офису, поднимая рухнувшую сетку? У хорошего
сисадмина все должно работать так, чтобы его
вмешательство не требовалось. Если у админа есть
работа, значит не работает сетка. Если сетка
работает, значит у сисадмина работы нет, и он -
хороший сисадмин. Ему за то деньги и платят, чтобы
сетка работала. А если сетка работает, то ему
делать нечего.
- Слушай, - поразился хорек. - Ты прям
слово в слово говоришь так же, как и он. Но и это, -
добавил он, - не помешает мне его в скором времени
уволить.
Тут хорек замолчал и потрясенно
посмотрел на меня.
- Или я что-то путаю, - наконец сказал он,
- или у моего Сереги на компьютере твоя
фотография висит.
Вот тут воцарилось настоящее тяжелое
молчание.
- Ир, - разрядил тишину папульчик очень
ласковым голосом, - ты бы отнесла на кухню
супницу. Чего она здесь пустая стоит?
Я медленно поднялась с места, взяла
супницу (папулька сделал зверское выражение на
лице, мол, не смей!) и... отправилась с ней на кухню.
Там мамулька яростно мыла посуду, грохая тарелки
в раковину так, что было не очень понятно, как они
не разбивались.
- Тебе он тоже не понравился? - спросила
я осторожно.
- Не понравился? - возмутилась мамулька.
- Да я эту заразу больше сюда и на порог не пущу!
- Ага, - согласилась я. - Это надо же -
делает поддельную минеральную и еще этим
гордится.
- При чем тут минеральная?!? - заорала
мамулька. - Этот негодяй сожрал мою рыбу так, как
будто это какой-то хек или минтай! И ни одного
слова не сказал о том, что это за наслаждение! Со
мной такое в первый раз! Все люди в этом доме с ума
сходили от моей готовки, а этому Игорю Борисовичу
что кусок черствого хлеба, что осетрина с грибами
- один хрен, - и мамулька снова бросила в раковину
очередную стопку тарелок. - Вот сейчас папа Боря
его проводит, так папе Боре сразу кто-то что-то
отвыкнет в моем лице. И сегодня папа Боря, -
повысила голос мамулька, - будет спать в гостиной
на диване!
- Это еще что, - сказала я нервно. -
Оказывается, мой Серега работает у этого
троглодита.
- Да? - поразилась мамулька.
- Именно!
- Вот это номер!
- Не то слово!
Наконец, мы с ней сошлись на том, что во
всем виноват папулька, который затащил этого
хорька в наш дом, после чего папульке минут
двадцать перемалывались косточки со всех сторон.
Вдруг дверь кухни раскрылась и на пороге возник
сияющий хорек, позади которого семенил мрачный
папулька.
- Что ж, друзья, - сказал хорек. - К
сожалению, мне пора идти. Дела, знаете ли.
- Надо проверить, не пересыпал ли мужик
в водичку цианистого калия? - с невинным видом
поинтересовалась я.
- Юмор? - догадался хорек. - Юмор я ценю и
люблю. Вы не поверите, у меня тоже иногда
появляется желание в одну бутылку сыпануть
крысиной потравки и посмотреть - кому эта вода
достанется. И я чувствую, - с таинственным видом
сказал он, - что отравится обязательно плохой
человек. Высшие силы, - он поднял палец вверх, - не
дадут отравиться хорошему человеку! Так что я в
данном случае буду выступать в качестве перста
судьбы.
Пока я искала глазами по кухне - чем бы
быстренько трахнуть по голове этот кривой палец
судьбы, мамулька быстро спросила:
- А вы сами-то, Игорь Борисович, какую
воду пьете?
- Я? - поразился он. - Я пью французскую
"Перье".
- А свой продукт, - изображая полный
наивняк, спросила мамулька, - почему не
употребляете, раз там столько полезных вещей?
- Да у меня здоровье и так хорошее, -
объяснил хорек. - Зачем переизбыток здоровья
делать? Много хорошо - тоже нехорошо.
- Ну, - громко сказал папулька, за спиной
хорька изображая процесс его удушения. - Давайте
прощаться!
Игорь Борисович церемонно направился
к мамульке и в своей обычной церемонной манере
стал обслюнявливать ей руку, приговаривая, что
уже давно не ел такого вкусного минтая, от чего
мамулька то бледнела, то зеленела от злости и
кидала такие взгляды на папульку, что тот уже и не
мечтал дожить до ночи в целости и сохранности.
Зато у меня родилась очень удачная
мысль. Пока этот придурок слюнявил руку мамульке,
я взяла очищенную половинку луковицы, которая
лежала на кухонном столе, и сильно-сильно натерла
ею руку. Так что когда этот хорек притопал со мной
прощаться и с разбегу присосался к моей руке, я
испытала просто истинное удовольствие. Лук
весьма помог максимально сократить процесс
прощания, потому что у хорька из глаз покатились
крупные слезы, и он только и смог пробормотать,
что такая реакция вызвана горечью расставания с
этой прекрасной семьей, после чего быстро
ретировался.
Мы не пошли его провожать к двери, а
просто стояли на кухне и ждали появления
папульки. Он некоторое время колбасился по
коридору и даже зачем-то зашел в ванную. Но поняв,
что расплаты не избежать, наконец вышел на кухню.
- При чем тут я? - сразу бросился в атаку
папулька, помня, что лучшая защита - это
нападение. - Откуда я знал, что он такой придурок?
Познакомились на преферансе, смотрю - парень
молодой, состоятельный. Думаю, почему бы не
познакомить с семьей? Вы же от этого не
развалились!
Мы обе молчали и только пристально
смотрели на него. Наконец, мамулька прервала
молчание и спросила:
- За преферансные долги продал свою
дочь, негодяй?
- Ты что? - испугался папулька. -
Обалдела, что ли?
- Кто говорил, что был у него в офисе,
когда долг отдавал? - напомнила я.
- Да вы что? Я и проиграл-то всего
пятьдесят баксов. Ну зашли к нему в офис, потому
что у Игоря сдачи со стольника не было.
- А если бы проиграл не пятьдесят
баксов, а больше? - зловеще сказала я. - Продал бы
дочку такому хорьку?
- Хватит чушь нести! - заорал папулька. -
Ну привел придурка, ну больше не буду. Что вы меня
обвиняете черт знает в чем? Вообще - распутились
все, как я посмотрю. А ну, - тут папулька совсем
потерял голову и стал выдергивать из брюк ремень,
- снимай штаны! Я тебе сейчас покажу как отцу
такие вещи говорить!
- Многие мужчины, - высокомерно сказала
я, - отдали бы десять лет жизни только за то, чтобы
увидеть меня без штанов. А ты хочешь, чтобы я их
вот так сразу и сняла?
Папулька совсем озверел и стал сдуру
размахивать ремнем, забыв о том, что он находится
на кухне. В результате всего - ну конечно! - он
смахнул со стола ту самую фарфоровую супницу,
которая грохнулась о пол так, как будто бы
взорвалась небольшая бомба.
Воцарилось молчание.
- Лучше бы ты, - с неимоверной болью в
голосе сказала мамулька, - эту супницу о голову
Игоря Борисовича раскокал.
- У меня была такая мысль, - признался
папулька.
- И у меня, - сказала я.
- Если говорить честно, то и у меня, -
призналась мамулька.
Все захохотали, посмотрели друг на
друга с любовью и поняли, что несмотря на всяких
хорьков, мы - одна семья. И никакой хорек ее не
разрушит.
Уже ложась спать, я вдруг подумала о
Сереже. Ведь хорек его точно уволит, если я его
этого Игоря Борисовича отправлю куда подальше...
Мда-а-а-а-а... Проблемка. Ну ладно. Завтра на эту
тему буду думать...