Радиостанция «Эхо Москвы»: Суть событий, Пятница, 31 Август 2007
http://echo.msk.ru/programs/sut/54497/index.phtml
sys/logo_print
Суть событий

таблица из 2 столбцов и 2 строк
Ведущие:
Сергей Пархоменко
Гости:
Сергей Пархоменко
ведущий программы
конец таблицы
Пятница, 31 Август 2007

С. ПАРХОМЕНКО – 21.07. Это программа «Суть событий». Пятница, вечер. Как обычно в это время. В общем, вы знаете, что обычно в это время происходит на «Эхо
Москвы». Суть событий происходит на радио «Эхо Москвы» с ведущим Сергеем Пархоменко. И с вами, которые тоже присутствуют в эфире разными способами. Присутствуют
с помощью sms, присылаемых сюда, склоняется это или нет, я никак не могу разобраться. В общем, посредством sms можно направить в студию сообщение о том,
что вы думаете по поводу разных сюжетов нашей программы. Через некоторое время еще подключится телефон. Многоканальный телефон нашей радиостанции, с помощью
которого тоже можно подать голос в прямом эфире, если хотите. «Сергей, - задает мне самый приятный и симпатичный вопрос наш радиослушатель Андрей, - а
когда у вас отпуск и где?» Ну, где – не скажу. А когда - скажу, потому что в некотором роде это нас с вами касается. Отпуск у меня во второй половине сентября.
Так что, по всей видимости, две программы последних недель сентября мы с вами пропустим. Но я нисколько не сомневаюсь, что найдется какая-то замечательная
замена и здесь на этом месте будет кто-нибудь из моих коллег по радиостанции обсуждать с вами что-нибудь чрезвычайно важное, разумное, вечное. А пока как
ни в чем ни бывало мы с вами общаемся в соответствии с нашей традицией. Есть еще возможность работать с помощью сайта, там есть возможность отправить сообщение
тоже, аналогичное sms сюда. А некоторое время тому назад была еще возможность написать в специальном разделе вопросов на сайте, я получил довольно много
ваших вопросов сегодня. «Уважаемый Сергей, прокомментируйте, пожалуйста, как, по вашему мнению, отразится на новом сфабрикованном против Ходорковского
деле размораживание счетов в банке Швейцарии», - спрашивает Инга. Я думаю, никак особенно оно отразиться не может. Размораживание это в общем ожидалось
всеми, кто пристально наблюдает за этими событиями. Понятно было, что серьезных оснований для блокирования денег крупнейших акционеров ЮКОСа в швейцарских
банков нет, никаких особенных доказательств туда представлено не было. Был, собственно сделан запрос, механизм, как я понимаю, в Швейцарии таков, что собственно
в ответ на запрос как бы на всякий случай в обеспечение этого запроса проходит процедура блокирования. Если просто запрос составлен по форме. Единственное,
что от него в этот момент требуется, это соответствие правилам подачи. А дальше нужно доказывать, в чем дело. Нужно доказывать, что это криминальные деньги,
что они незаконным образом нажиты, незаконным образом переведены в Швейцарию, или служат развитию какого-нибудь криминального бизнеса. Никто, разумеется
доказать это не смог. В общем, как-то не особенно и пытался. Что касается обвинений против Ходорковского и дела нового, которое против него судебного дела,
которое очень медленно развивается. А на самом деле не развивается более-менее вовсе, как я понимаю, а стоит на месте, давно стало ясно, собственно почти
с самого начала этого огромного судебного процесса, что к юриспруденции и к системе доказательств и состязательности сторон это дело отношения не имеет.
Оно носит сугубо политический характер, и исход его тоже предопределяется исключительно политическими обстоятельствами и политическими событиями. И понятно,
что вопрос о том, выйдет или нет Ходорковский на свободу, и когда он выйдет на свободу и что с ним будет после этого и будет ли он реабилитирован, будет
ли он оправдан или он останется с этой судимостью, это вопросы сугубо политические. Они не имеют никакого отношения к реальным доказательствам или отсутствию
доказательств его вины. Если политические события в стране повернутся так, что власти российской будет выгодно его выпустить или власть будет вынуждена
его выпустить под давлением извне, его выпустят. Если нет – он останется там. И суд в этом по существу не участвует. Он является одним из декоративных
элементов всей этой истории, так или иначе оформляя реальные события, которые на самом деле проходят за кулисами, которые проходят вне общественного внимания.
Так что на самом деле я вполне понимаю и многих журналистов и многих юристов, которые перестали следить подробно за перипетиями разного рода судебных дел,
связанных с Ходорковским, понимая, что это дело, в общем, совершенно бессмысленное. Абсолютно не имеет значения, в какие слова это все облекут обвинители,
совершенно неважно, какие именно доказательства они попытаются даже не сфальсифицировать, а просто имитировать. Знаете, во многих судах это является стандартным
приемом, теперь это проявилось и в России тоже, когда важно просто заполнить время, заполнить его какими-то словами, что-то такое важно сказать. Или важно
заполнить время какими-нибудь запросами, которые потом долго многие месяцы можно будет тянуть и ждать на них ответа и не дожидаться на них ответа. Время
идет, политика тем временем развивается и именно в политической сфере и решается, кого выпустить, кого не выпустить. А присматриваться, собственно, к этим
таким узорам как бы сказать, на воде, не будем никаких рифмованных субстанций вспоминать, мне кажется, что к этим узорам можно так особенно и не приглядываться.
«Что происходит в Ингушетии, не начало ли это новой Чечни?», - спрашивает Сергей из Барнаула. Это я просматриваю сообщения, которые приходят мне по sms.
Да нет, вы знаете это не начало новой Чечни, это продолжение некоего более широкого процесса, процесса медленного оплавления краев России, поскольку вот
эта концепция так называемой вертикали власти, то есть абсолютной бездумной централизации политической в России, оказалась доминирующей в течение последних
нескольких лет. Вот и оказалось, что центральная власть не может удерживать под контролем те части России, которые даже не территориально удалены, в конце
концов, не так уже безумно много километров от центральной России до Северного Кавказа и есть в России места и подальше. А которые удалены психологически,
культурно, этнически, религиозно и так далее. Действительно есть много разных особенностей, в различных российских территориях свои порядки и свои уставы.
И вопрос совершенно не в том, что нужно подчиняться любым местным каким-то веяниям или любым затеям, а в том, что разнообразие событий и разнообразие политических
систем, не побоюсь этого слова и политических обыкновений, которые существуют в различных частях России, требуют, несомненно, и разнообразия подходов к
ним. Требуют многих достаточно гибких методик и достаточно сложных систем взаимоотношения с этими самыми местными так называемыми элитами. По-разному,
кто входит в эти элиты, иногда это люди сугубо криминальные, иногда это местный бизнес, иногда какой-то компот из них, иногда действительно вырастают какие-то
местные политики. Но, во всяком случае, что с помощью такой жесткой палки, не гнущейся, и не растягивающейс,я и никаким образом не реагирующей на конкретные
обстоятельства и конкретные события в этом месте, управлять этим всем невозможно. Понятно, что все это начинает просто отваливаться, что из Москвы за этим
всем не углядишь. А на месте разумных надежных, серьезных и послушных закону и послушных логике закона людей в этих обстоятельствах просто не вырастает,
когда в любую секунду можно выдернуть оттуда человека, который там, на месте образовался и приобрел какой-то авторитет, посадить другого, исходя из абсолютно
посторонних соображений. Вот история, например, с нынешним лидером Ингушетии Зязиковым показывает, что совершенно не потому он сделался главой этого региона,
что набрал наибольший авторитет там на месте. Совершенно другая была логика его назначения. Совершенно другие были механизмы лоббирования. Здесь в Москве
было решено, что это будет именно он. Это просто пример. Вопрос не в том, что вот там этот конкретный начальник куда-то не годится. Он, разумеется, не
годится, как мы видим сегодня, и как мы видели, прежде всего, в период непосредственно после бесланских событий, когда он продемонстрировал себя чрезвычайно
политиком слабым и мало влиятельным, и мало самостоятельным. А вот просто как часть этой неработающей системы, которая сейчас постепенно приводит ко все
большему хаосу, все большему применению силы. При Аушеве таких ужасов в Ингушетии не было. Может, зря его сменили на Зязикова, - спрашивает у меня тем
временем Наташа, Москва. Ну, вот я не сговаривался с Наташей, но видите, те же самые мысли приходят ей в голову. Все, конечно не так просто, давайте вернем
Аушева, все будет в полном порядке. Это, разумеется, нет. Но разница между Аушевым и Зязиковым заключалась все-таки в том, что Аушев был продуктом каких-то
местных политических процессов. Он там образовался, он там вырос, несмотря на то, что он был человеком и есть, несомненно, человек общероссийских масштабов
и общероссийского авторитета. Но, тем не менее, понятно, что укоренен он был существенно сильнее во власти в том регионе, чем Зязиков и это несомненно
имело значение. Степан из Москвы спрашивает: «Намечается разделение ведомства Зурабова. И как водится, новая метла по-новому метет, но как быть инсулинозависимым
и если не будет инсулина, то мы Кремль снесем вместе с семьей». Имеется в виду, видимо, в переносном смысле кремлевская семья нынешняя в таком широком
политическом значении этого слова. Которая управляет страной. Знаете, я не связывал бы эту проблему с разделением или наоборот, не разделением ведомства
Зурабова. Мы много раз с вами убеждались, что своим чередом происходят все эти аппаратные перетряски и пертурбации, а логика развития совершенно другая.
Вспомните, как мы обсуждали с вами последнюю административную реформу, создание чрезвычайно компактного правительства с крайне небольшим количеством, просто
с одним-единственным вице-премьером. С необыкновенно остроумной какой-то четырехэтажной матрешечной системой федеральных ведомств. И тогда уже говорилось
о том, что развитие пойдет тем не менее, своим чередом. Понятно, что очередное сокращение штатов, несомненно, обернется их расширением. Очередное сокращение
количества вице-премьеров ведет к тому, что их будет становиться опять все больше и больше. Мы это наблюдаем, сколько их уже сейчас, давайте загибайте
пальцы. Так что, мало ли кто с чем объединяется. Вопрос ведь совершенно не в объединении каких-то учреждений или в разделении каких-то ведомств, а в логике,
в том, готово ли государство бросить реальные серьезные силы на реформу. Не на имитацию реформ, а на реформу, которая достаточно часто бывает и вредной
с политической точки зрения для этих конкретных чиновников. Она может обойтись достаточно дорого, если считать главной политической валютой этот формальный
рейтинг доверия. Те шансы, которые появляются при разного рода голосованиях и так далее. При всем том, что механизм голосования сегодня в оссии чудовищным
образом зарегулирован и крайне глубоко, не побоюсь этого слова эффективно им манипулирует власть при помощи СМИ, контролируемых ею, прежде всего, при помощи
телевидения, так вот несмотря на это наши лидеры очень дорожат вот этими самыми формальными процентами. Они очень бдительно и внимательно следят за тем,
что им там прогнозируют и что там измеряют социологи. Между прочим, те самые социологи, которыми ровно они же управляют и надо сказать, точно также манипулируют
и этими исследованиями. Вообще это все похоже на измерение температуры нерадивым школьникам, которые время от времени вынимают из подмышки градусник, подышит
на него, потрет, погреет так и сяк, потом засунет обратно, с той только разницей, что школьник-то знает, что никакой температуры у него и что на самом
деле он это все симулирует. А в нашем случае после всех манипуляций с градусником делаются какие-то выводы из получившейся температуры. Тем не менее, вот
этими градусами очень все дорожат. И в этом основная проблема, я думаю, российской власти на протяжении всех этих лет, что, несмотря на очень благоприятную
конъюнктуру, на сыпавшиеся с неба деньги, на разного рода другие полезные случайности и совпадения, которые в течение этого времени происходили, главным
образом, конечно, огромный поток нефтяных денег, который не иссякал все это время, лидеры России не решились использовать это на реальную реформу. Они
на этом мешке с деньгами, условно говоря, с политическими деньгами, на мешке с процентами сидели, и боялись его как-то растратить. На военную реформу,
на реформу социального обеспечения, на реформу образования, здравоохранения, на коммунальную реформу несомненно, на все те реформы, в которых наша страна
так нуждается. И именно в этом смысле я думаю, отвечая на вопрос Сергея по поводу инсулина и по поводу судьбы реформы здравоохранения в России, косвенно
речь идет, несомненно, об этом. Так вот именно в этом смысле нужно говорить о том, что в ближайший год, в тот самый год, когда будут происходить сначала
парламентские, а потом президентские выборы, несмотря на то, что судьба и тех, и других выборов решается сегодня совсем не на избирательных участках, решается
в другом месте, и тем не менее, движений, никаких реальных событий реформаторских, никаких реальных серьезных эффективных напряженных усилий мы несомненно
ждать не должны. Всеми силами российские лидеры сегодняшние будут пытаться законсервировать ситуацию. Оставить ее вот такой, какая она есть. Возможности
ничего не менять, замерить, не двигать и как полчаса тому назад говорил достаточно верно в этом эфире Станислав Белковский: не расплескивать. Главное действительно
не расплескивать. Не знаю, насколько я говорю это ему вслед, насколько идеология не расплескивания была ключевой для всей эпохи путинского правления, но
что сегодня она именно такая, я нисколько в этом не сомневаюсь. «Ваше мнение об арктической экспедиции, ее юридические перспективы на международной арене».
На международной арене она не будет иметь никаких юридических последствий. Я отвечаю это Вячеславу из Ижевска, который задал этот вопрос. Уже сегодня понятно,
что научная ее ценность по существу нулевая. Специалисты говорят о том, что теми способами, которыми эта экспедиция пыталась что-то такое определить про
шельф и так далее, ничего определить невозможно. Бессмысленно зачерпывать ил со дна, в этом или можно найти пластмассовые стаканчики, которые туда принесло
течениями из разных других более теплых морей. Можно обнаружить разного рода отложения расположенных на северных территориях России и Европы всяких предприятий.
Я думаю, что там норильских осадков огромное количество в этом иле, можно найти много всякого другого мусора, но с геологической точки зрения никакой информации
там нет. Для этого нужно бурить, бурить глубоко некими специальными достаточно сложными и с научной точки зрения тонкими методами, для того чтобы не загрязнить
те образцы, которые получаются в результате этого бурения. Это чрезвычайно сложная работа. Надо заметить, что российские ученые худо-бедно ведут такую
работу, другое дело, что это происходит абсолютно вне всей этой помпы. Вне этих бесконечных воплей без участия Чилингарова и разных других представителей
ГД. Но то ведро ила, которое он привез из этой экспедиции, оно на самом деле никаким образом не послужит ни науке, ни политике, ни российской экономике.
Это пропагандистская операция, и такая пиаровская акция партии «Единая Россия» и некоторых других политических группировок перед выборами. Очень дорогостоящая,
очень нелепая. Во многом, на мой взгляд, снизившая в очередной раз научный авторитет России в мире, когда стало ясно, что вот таким образом российская
наука оказывается на службе у политики, причем у дешевой политики. Я думаю, что нашим специалистам по этим проблемам, по такой геологии океанского дна,
по разного рода разработке полезных ископаемых в таких условиях, им я думаю, очень нелегко будет на протяжении ближайших месяцев появляться на всяких международных
конференциях. Нелегко будет выступать перед своими коллегами из-за рубежа, просто потому что над ними будут смеяться. Они в этой ситуации не виноваты,
но я думаю, что им припомнят еще много раз такую специальную политическую геологию, которая развивается в России и которая оттягивает на себя и финансирование
и внимание людей. Я говорил в самом начале этой истории, когда она только начиналась, что может быть, таким образом удастся привлечь внимание и собственно
к научным учреждениям каким-то образом, добыть для них дополнительное финансирование. Увеличить их бюджеты, привлечь к ним гранты государственных или неправительственных
организаций, работающих в России или за рубежом. Сегодня видно, что этого не произошло, такого эффекта эта экспедиция не имела, а имела наоборот, эффект
разлагающий. Главным образом это все обернулось таким тяжелым юмором и разнообразным насмешками над Россией, российскими политиками и, к сожалению, российскими
учеными, которые таким образом позволяют себя третировать. Перед новостями я на этом бы остановился. Единственное, что, разглядывая те вопросы, которые
пришли мне по Интернету, я коротко ответил на вопрос Георгия, который обнаружил в Интернете, что почтовый адрес управления ФСБ отдела Западного административного
округа Москвы и офис московской организации партии «Единая Россия» находятся в одном доме. И вот он страшно как-то многозначительно присылает нам эту информацию.
И просит меня ее прокомментировать. А что собственно такого, Георгий, здесь комментировать. Совершенно очевидно, что партия «Единая Россия» не является
партией в собственном смысле слова, она является государственным учреждением, она находится внутри системы государственного управления российского, так
же как и другие крупные российские партии сегодня. Я думаю, собственно это является главным критерием для участия в ближайших парламентских выборах, только
такие партии будут к выборам допущены, которые по существу являются отделами некой административной системы, работающей в России. И не удивительно, что
располагаются они в таких вот офисах, где сидят разного рода государственные учреждения, в том числе и управление ФСБ, это, по-моему, чрезвычайно логично.
У меня еще спрашивают, в чем был смысл пресс-конференции, которая проходила здесь с чрезвычайным успехом, и чрезвычайным я бы сказал всемирным шумом на
«Эхо Москвы». Пресс-конференция Лугового и Ковтуна, во время которой британские журналисты вроде бы получили возможность задать им вопросы, обернулось
это, правда, абсолютно такой демагогической перепалкой. Когда Луговой и Ковтун выступали с разного рода комическими политическими заявлениями, вроде того,
что Великобритания является тюрьмой народов. И вечно гнобила свои колонии. У меня вот спрашивают, как это могло произойти, что британские журналисты потерпели
в этой ситуации поражение. Да вы знаете, я не называл бы это поражением. Я состояние, в котором они находились во время этой пресс-конференции, назвал
бы скорее обескураженностью. Потому что все-таки мне кажется, они каждый раз ловятся на один и тот же крючок, им по-прежнему кажется, что они имеют дело
с людьми, которым можно задавать вопросы по существу и рассчитывать на ответы по существу. И вот они как-то все стучатся в эту дверь и все снова и снова
безнадежно надеются, что вдруг все-таки чудо произойдет и все-таки кто-нибудь захочет послушать их ответы и ответить им что-нибудь, что действительно имеет
отношение к делу. Но снова и снова они слышат только такие пустые политические заявления, я думаю, что это доказывает степень, я бы сказал, незащищенности
и Лугового и Ковтуна, у которых на самом деле аргументов никаких нет, они могут только выкрикивать, что они являются русскими офицерами и не позволят.
Как вы понимаете, это довольно логика слабая.

НОВОСТИ

С. ПАРХОМЕНКО – Это программа «Суть событий». Довольно много любопытных событий недели, которые я просто перечислю для того, чтобы вы выбирали из них. А
может быть не из них, из каких-то других, когда станете звонить сюда в студию. Мы я думаю, должны будем поговорить с вами о том, что завтра очередная годовщина
бесланских событий. Я думаю, что это событие, которое каждый серьезный и честный человек в России должен помнить и мимо которого он пройти не может. Годовщина
бесланской катастрофы в таком историческом библейском смысле слова катастрофа, я думаю, что уроки Беслана оказались чрезвычайно серьезными, тяжелыми и
ощущаются каждый день в сегодняшней России. Давайте поговорим с вами об этом. Конечно, мы должны поговорить с вами о стремительном и во многом комичном,
если можно сказать что-нибудь комичное в таких делах - разваливающемся следствии по поводу Политковской. Действительно крайне заполошным образом прокуратура
объявила о том, что дело раскрыто и удивительно похоже это на то, что происходило после объявления о раскрытии дела об убийстве Пола Хлебникова. Когда
один подозреваемый за другим вываливается из этого дела, да еще притом, что просто совсем невозможно никак это удержать. Если человек сидел в тюрьме в
это время, и у него есть адвокат, который способен об этом громко объявить, то тут, что называется, против такого лома нет приема. Можно сколько угодно
фальсифицировать следствие, сколько угодно фальсифицировать судебные улики, но такого рода проколы, такого рода ошибки они, конечно, здесь никаким образом
не могут быть утаены. Хотя люди, которые имеют отношение к делу Политковской, говорят о том, что люди, которые там внизу с ним работали непосредственно,
следователи проделали достаточно большую работу и действительно прошли довольно далеко по линии расследования. А вот когда пришлось делать выводы, когда
начальство захотело пришить к этому всему еще какие-то политические мотивы, разумеется, притащить к этому Березовского, на которого толсто намекал генеральный
прокурор, вот тут все это обернулось фарсом. К сожалению, таким образом, результаты проведенной реально следовательской работы, конечно, могут быть погублены
и утоплены во всей этой околополитической… История с Гуцериевым, конечно, чрезвычайно мрачная. Вопрос абсолютно не в том, сочувствуем мы или нет этому
бизнесмену. Хотя с другой стороны невозможно, по меньшей мере, не сочувствовать человеку, только что потерявшему сына. И если предположить, что это не
несчастный случай, а чья-то воля, то, конечно, приходится в очередной раз ужаснутся чудовищным порядкам, которые воцарились сейчас в околовластных и я
бы сказал властно-экономических, поскольку это очень тесно связанные теперь вещи в российских сферах. Я думаю, что вопрос на самом деле о том, какими методами
сегодня люди, которые руководят Россией, собирают себе собственность. Каким образом они перераспределяют не только власть, но и экономическое влияние в
России, в преддверии смены по меньшей мере частичной властной группировки, которая предстоит им в 2008 году. И рядом с этим заявление Вагита Алекперова
одного из самых влиятельных российских предпринимателей, человека, который если уж он заговорил о том, что он не может больше, я перефразирую, разумеется,
я не цитирую точно то, что он сказал, но смысл был таков, что ему представляется неправильным и невозможным существование крупного бизнеса в такой ситуации,
когда государственные компании получают явные и ничем не обоснованные преимущества. Сколько раз он ни оговаривался, что да, все мы компании, которые работают
на Россию, но это конечно красивые слова. Понятно, что бизнес устроен таким образом, что каждый бизнесмен работает на себя. И естественным образом эта
работа на себя приводит к общественной пользе, поскольку создаются рабочие места, поскольку возникает некоторый продукт, которым пользуется потом все общество,
удовлетворяются какие-то потребности общества. В этих обстоятельствах эти механизмы работают. И попытка их каким-то образом покорежить, их изуродовать,
конечно, приводит ровно также к общему ущербу. Ровно в этой ситуации экономика начинает страдать, она начинает разваливаться. Деньги начинают оттекать
от такой экономики. Мы видим уже сегодня, что Россия постепенно перестает быть привлекательным рынком, находят рынки иные. Во всяком случае, менее подверженные
таким политическим деньготрясениям, как в России. Так что, это заявление на самом деле чрезвычайно важное и должно иметь серьезные последствия. Хотя я
предостерег бы наших слушателей от излишней легковерности. Мне кажется, что нужно помнить о том, что в случае с крупными компаниями такого рода нужно помнить
о постоянно идущей работе или постоянно жизни на биржах, с акциями этих компаний. С курсами этих компаний. Всякое такое заявление тем или иным образом
влияет на эту курсовую стоимость. И, так или иначе, приводит к перераспределению этой собственности. Я вспоминаю, как некоторое время тому назад Олег Дерипаска
делал всякие поразительные заявления о том, что его компания по существу может быть в любой приватизирована, дескать, Бог дал, Бог взял. И скажут отдать
– отдадим. И прочее. И как-то было множество попыток интерпретировать, что тогда он говорил. Так вот, разумеется, нашлись люди, которые немедленно сказали,
что понятно, на самом деле это игра на понижение, это игра на акциях. Дерипаска сознательно снижает стоимость своих собственных акций для того, чтобы самому
же их и приобрести и таким образом увеличить свой контроль над своей собственной компанией. Разумеется, это никем не доказано, разумеется, это легко может
оказаться не нужными и не оправдавшимися прогнозами, тем не менее, ничто не доказывает, что это не так. Ровно то же самое в случае с Алекперовым, вполне
может оказаться, что это достаточно рискованная игра на понижение, и я лично вполне это допускаю. Разумеется, у меня нет на этот счет никаких доказательств,
но если спустя много лет окажется или не так уж и долго мы будем ждать того момента, как окажется, что в той ситуации, когда Алекперов делал такие алармистские
заявления, кто-то быстренько скупал акции его компании, я совершенно этому не удивлюсь. И скажу, что так тоже устроен бизнес, так тоже устроены взаимоотношения
в крупных компаниях с окружающим миром. С их потенциальными акционерами, и такие приемы по существу тоже разрешены. В них нет абсолютно ничего запрещенного
мировыми деловыми обыкновениями. Так тоже в мировом бизнесе бывает. Так что давайте помнить все-таки и про это. Ну что - 363-36-59. Я вижу перед собой
все пять занятых линий этого многоканального телефона и с удовольствием, например, вот этого нашего радиослушателя. Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ – Меня зовут Александр, я звоню из Москвы.

С. ПАРХОМЕНКО – Здравствуйте, с чем звоните.

СЛУШАТЕЛЬ – Я хочу спросить, как вы считаете, эти все…

С. ПАРХОМЕНКО – Да, да. Вы пропадаете.

СЛУШАТЕЛЬ – Вот эти все пертурбации и сегодня выступали политологи, это специально мутят…

С. ПАРХОМЕНКО – Какие пертурбации, вы собственно сейчас про что?

СЛУШАТЕЛЬ – Я про преемника. Я считаю, что…

С. ПАРХОМЕНКО – Какие же это пертурбации.

СЛУШАТЕЛЬ – Извините. Не сказал. Мне кажется, что Путин уже давно наметил себе преемника. И все эти инсинуации по поводу того, я не буду называть фамилии,
это все ерунда.

С. ПАРХОМЕНКО – Понятно, Александр. Ровно так же как вы абсолютно по наитию каким-то волшебным образом догадываетесь, что Путин уже наметил себе преемника,
ровно также ваши оппоненты могут сказать, что нет, не наметил. И ни у вас, ни у этих оппонентов не будет абсолютно никаких оснований настаивать на своей
точке зрения. Ни вам, Александр ничего по существу неизвестно на этот счет. Вы внутри головы у Путина не сидели. Ни им ничего неизвестно, они не сидели
тоже. А я, не будучи ни на вашей стороне, ни на их, а оставаясь немножко сбоку, скажу, что сама эта ситуация представляется мне пожалуй самым важным элементом
вот этих событий вокруг предстоящей по меньшей мере формальной смены президента в России. И сама эта ситуация и есть главное содержание того, что происходит
сегодня в российской политике. Такая важная можно сказать, важнейшая часть политической жизни как избрание лидера государства, человека, обличенного, как
мы видим огромной властью, человека, на которого работает вся российская Конституция и на котором замкнута вся российская система власти, сегодня все это
превратилось в какое-то кипячение сока мозга. Вот в какие-то разговоры вокруг смутных намерений одного человека или скажем, очень небольшой группы, которая
возле него находится и каким-то образом косвенным может на него повлиять. Вот сам этот механизм представляется для России унизительным и крайне рискованным.
Механизм, в котором не выборы, не воля избирателя, а капризы отдельных политиков, движимых самыми разными обстоятельствам, вот я возвращаюсь опять к Белковскому
здесь на радио час тому назад, он очень многое выводит из отношений Владимира Владимировича Путина с окружающей его роскошью. Грубо говоря, с шампанским
и разного рода атрибутами президентской власти. Дескать, к этим атрибутам Путин относится так, к другим так, это он любит, это не любит, этого он хочет,
этого не хочет. Вот я главное, что хотел бы вам сказать, Александр, что мне в принципе представляется невозможным зависеть от того, в какой мере Путин
любит шампанское. Если он любит шампанское, будет так. А если он меньше любит, будет сяк. По-моему вот это как раз и невыносимо. Безотносительно к тому,
какого конкретного преемника он нам предложит и каким образом он будет приведен в конечном итоге к власти, под каким соусом и с какими именно словами.
363-36-59, 363-36-59 – я не зря так много раз повторяю, мне кажется, что было бы важно, если бы больше звонков раздавалось. Все линии заполнены, но я вижу
большое количество ветеранов звонительного движения на «Эхо Москвы», людей, которые по много сотен раз сюда звонили и дозванивались. Разумеется, всех этих
людей я отключаю. А вот только звонит, между прочим, первый раз, тем я скажу: добро пожаловать в прямой эфир радиостанции «Эхо Москвы». Вот, например.
Алло.

СЛУШАТЕЛЬ – Меня зовут Людмила Михайловна.

С. ПАРХОМЕНКО – Откуда вы звоните?

СЛУШАТЕЛЬ – Вы знаете…

С. ПАРХОМЕНКО – Людмила Михайловна, слышите ли вы меня? Нет, меня не слышит Людмила Михайловна.

СЛУШАТЕЛЬ - …прокуратуры по поводу Невзлина и Березовского. Это является просто пиаром или что-то скрывается серьезное за этим.

С. ПАРХОМЕНКО – Откуда вы звоните, Людмила Михайловна?

СЛУШАТЕЛЬ – Из Москвы.

С. ПАРХОМЕНКО – Все-таки добился от вас этого ответа. Людмила Михайловна, это является пиаром. Мы много раз с вами видели, что ничего серьезного у российской
прокуратуры во взаимоотношениях с Невзлиным и Березовским по существу нет. И именно этим объясняется то, что прокуратура не может вытащить ни того, ни
другого. И не может добиться экстрадиции ни одного, ни другого. Если бы было что-то серьезное, и тот и другой давно были бы здесь. Если были бы доказательства,
аргументы. Если была бы профессиональная способность отстоять свою точку зрения, и если была бы почва реальная под теми обвинениями, которые выдвигаются
против Невзлина с Березовским. Ни в одном, ни в другом случае ничего из этого не выходит. Значит, ничего нет. Значит один PR. Вот моя логика такая, не
знаю, насколько она вас удовлетворит. Но мне признаться, прибавить к этому больше особенно нечего. Давайте попробуем снять, мне кажется, что это какая-то
не московская трубка. Попробуем. Алло. Здравствуйте. Откуда вы и как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ – Здравствуйте. Андрей, Санкт-Петербург.

С. ПАРХОМЕНКО – Все-таки Санкт-Петербург.

СЛУШАТЕЛЬ – Здравствуйте. У меня к вам такой вопрос. По поводу ваших рассуждений о пресс-конференции с Луговым. А почему вы считаете что то, что говорил
Луговой это демагогия.

С. ПАРХОМЕНКО – Потому что это была демагогия.

СЛУШАТЕЛЬ – По-моему, непроходимую тупость продемонстрировали английские коллеги. Которые задавали один и тот же вопрос с маниакальным постоянством, на
что им совершенно…

С. ПАРХОМЕНКО – Какой именно вопрос, процитируйте его.

СЛУШАТЕЛЬ – Что вы можете сказать по поводу вашей виновности, какие у вас есть доказательства вашей невинности. На что совершенно разумно Луговой отвечал:
а какие у вас доказательства…

С. ПАРХОМЕНКО – Ой, Андрей, вы слышите меня. Оборвалась линия. Все-таки и тут какие-то явно есть проблемы со связью. Но я думаю, что Андрей успел задать
вопрос. Они с маниакальной тупостью журналисты спрашивали у Лугового и Ковтуна, какие у них есть доказательства невиновности, а те отвечали: какие есть
доказательства виновности. Доказательства виновности многократно опубликованы этими самыми журналистами в их собственных газетах, журналах, продемонстрированы
в и эфире их телеканалов и объяснены в эфире их радиостанции. Эти доказательства много, много раз проговаривались. Кстати они и у нас проговаривались.
История с автобусом, на котором Литвиненко ехал на роковую встречу с Луговым. Автобусом, анализ которого доказывает, что в этот момент Литвиненко не был
поражен никаким полонием. История с точностью доказательств того, что именно после этой встречи просто по времени сразу после встречи в организме Литвиненко
появились следы полония и так далее. Сегодня Луговой с Ковтуном говорят, что это все обнаружилось 30 дней спустя. Да сколько бы ни обнаружилось, хоть 300
дней спустя. Вопрос же не в сроке, который прошел с момента события до момента его обнаружения. Вопрос надежности этих доказательств. Вопрос в том, в какой
мере однозначно можно это интерпретировать. В какой мере это подчиняется логике, в какой мере можно считать, что улики, которые собраны, являются прямыми,
а не косвенными уликами. Ну и что, что через 30 дней вот это все было много, много раз описано. И в британской прессе, и в мировой прессе. И кое-где в
российской прессе в той части ее, которая все-таки позволяет себе обращаться к фактам, а не только к государственной пропаганде. Что шло в ответ? В ответ
шли сообщения о том, что я русский офицер, а вы ужасная британская империя. Вот это и называется демагогией. Действительно журналисты как-то немножко опешили
в очередной раз от такого подхода к делу. Поэтому они снова и снова задавали прямой вопрос, рассчитывая, что разумный взрослый человек не может просто
врать в глаза. Он не может просто в ответ на прямо поставленный ему вопрос, что называется гнать дурочку. Это так не принято, они привыкли иметь отношение
с людьми, которые отвечают за свои слова. Заботятся о своей репутации. Думают о том, как они выглядят в глазах окружающих. А не только в глазах начальника
или заказчика его действий. И понятно, что их приводило в замешательство это. Сама по себе настойчивость я не вижу в ней ничего удивительного. Я вспоминаю
знаменитую историю, которая произошла в момент знаменитого скандала с импичментом или точнее попыткой импичмента Клинтону, во время расследования его взаимоотношений
с Моникой Левински, вот там произошла знаменитая пресс-конференция пресс-секретаря Белого дома, во время которой один и тот же вопрос был задан ему, по-моему,
60 с чем-то раз. И это был рекорд. Просто прямой конкретный вопрос по поводу одного из обстоятельств этого дела Моники Левински. И было понятно, что он
каждый раз отвечал: нет, я не буду комментировать этот вопрос, и это превратилось в такую демонстрацию со стороны журналистов, которые требовали информации,
требовали правды от государственного чиновника, понимая, что они могут на этом настаивать и таким образом демонстрируя, что бессмысленно дискриминировать
какого-то отдельного журналиста, отказываясь ему отвечать. Потому что встанет другой из совершенно другой газеты, может быть конкурирующей, может быть
ожесточенный конкурент этого первого и задаст тот же самый вопрос. Потом третий, четвертый. И будет столько, сколько нужно чтобы чиновник, в конце концов,
понял: молчать нельзя. Гнать дурочку нельзя. Надо сказать. Тогда это сработало и между прочим именно это привело к тому, что конфликт в конечном итоге
был урегулирован и Клинтон остался у власти, и урок он и другие представители власти тогда извлекли. И, в общем, в результате вся эта история приобрела
какую-то логику и какой-то смысл в американской истории. Здесь это остается вот так: на грани идиотизма. На грани демонстративного презрения к собеседнику,
которое собственно и показывали Луговой с Ковтуном. Они один раз этого уже проделали непосредственно после выдвижения против них обвинений. Они один раз
уже обсуждали здесь перед российскими журналистами и надо сказать, что тогда для них все прошло довольно легко, все, кто там присутствовал, покорно записали
то, что они говорили, и выдали это после этого в эфир. В печать и так далее. Им показалось, что ничего на самом деле в этом такого уж болезненного нет.
10-15 минут позора. Зато начальник после этого доволен. Примерно то же самое они попытались проделать здесь в эфире «Эхо Москвы». Но я думаю, что после
такого рода пресс-конференции, после такого рода выходок, привлечь на свою сторону общественное мнение, а это бывает чрезвычайно важно во время разного
рода судебных процессов, а я нисколько не сомневаюсь, что однажды им предстоит оказаться перед лицом британского правосудия так или иначе, раньше или позже,
и эта ситуация будет расследована. Я не знаю, каким образом она будет решена, в конце концов, каков будет вердикт суда, возможно суд в конечном итоге оправдает,
я совершенно этого не исключаю, именно потому, что я доверяю тому суду, которому предстоит пройти над Луговым и Ковтуном и другими участниками этого дела.
Прежде всего заказчиками убийства, прежде всего теми, кто помогал его организовать, я не знаю их имен, что в точности это будет. Но не сомневаюсь, что
однажды мы о них узнаем. Я думаю, что в этот момент общественное мнение очень понадобится. И сочувствие публики очень понадобится. И Луговому и Ковтуну.
Я думаю, что именно в этот момент они вспомнят об этой пресс-конференции и о том, как они своими руками разрушали всякую возможность сочувствия к себе.
Вопрос не в том, что нужно заигрывать с публикой, вопрос совершенно не в том, что нужно с ней каким-то образом лебезить, но демонстрировать таким образом
через журналистов при помощи журналистов свое презрение к ней, пожалуй, невозможно. И, по всей видимости, это неправильно. Давайте попробуем принять еще,
может быть один или два звонка. Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ – Здравствуйте. Меня зовут Елена, я из Москвы с Таганки. Мне бы очень хотелось узнать, что вы ждете по поводу ближайшего праздника города. И еще
один вопрос такой личный. Что у вас будет новенького по поводу фэнтези.

С. ПАРХОМЕНКО – Спасибо. Не стану углубляться в фэнтези, скажу, что на следующей неделе начинается Московская международная книжная ярмарка. И я всех на
нее приглашаю. Это замечательное событие, очень увлекательное. Проходит она как всегда на ВДНХ. Это прекрасное время, которое можно там провести, особенно
если погода будет хоть сколько-нибудь приличной. Приходите с детьми, увидите массу всякого интересного, и проведете там хоть целый день. На такой ярмарке
всегда есть на что посмотреть. Приходите с рюкзаком и с деньгами, потому что там продаются книжки, достаточно дешево. И у издательства, которое я имею
честь возглавлять, там будет тоже огромный стенд. Вы его я думаю, увидите. Мы там представляем несколько новых книжек. В частности книжку Евгения Гришковца
и Николая Фоменко. Остановлюсь на этом, скажу, что нас с вами ждет интересная неделя, все-таки городской праздник. Нас ждет действительно вот эта московская
ярмарка и множество событий начинающегося политического сезона. Между прочим, давайте не забывать об этом. Все, лето кончается. Начинается сентябрь, завтра,
между прочим, начинается. Остается ждать бабьего лета и надеяться, что хорошая погода хотя бы вот такая сколько-то времени продержится еще в Москве. Будьте
здоровы и слушайте радио «Эхо Москвы». А мы с вами встретимся через неделю. Еще два раза, прежде чем я уйду в отпуск, ненадолго впрочем. Это была программа
«Суть событий», всего хорошего, до свидания.

Полная версия

Copyright © 2004 - 2006
Радиостанция «Эхо Москвы»