Рассылка закрыта
При закрытии подписчики были переданы в рассылку "Тайные знания" на которую и рекомендуем вам подписаться.
Вы можете найти рассылки сходной тематики в Каталоге рассылок.
Чистый Мир - альтернативный Путь
| Информационный Канал Subscribe.Ru |
МИСТЕР БОГ, ЭТО АННА... Предлагаем вам фрагмент из книги об Анне - малоизвестном английском чуде, которая в пять лет уже знала все о смысле бытия и о том, что значит любовь, а кроме того, была личным другом и помощницей Мистера Бога. В шесть лет Анна стала богословом, математиком, философом, поэтом и садовником. А главное - она знала Ответ, - прямой, простой, и всегда в точку. Два года жизни с Анной были для меня годами радости, годами гордости и изумления перед тем, что она говорила и делала. С самого начала я понял, что Анна - существо необычное. Нет, она не была херувимчиком, или ребенком, подмененным эльфами, или феей. Нет, это был стопроцентный ребенок, со всем чем положено - веснушками, грязной мордашкой и открытым от удивления ртом. Она полностью проживала каждый день, занятая как пчелка, любопытная как котенок, обожающая играть как щенок. Я думаю, что в каком-то смысле все дети распространяют вокруг себя своего рода магию - как таинственные живые линзы они фокусируют свет в самых темных и угрюмых местах - а это дитя обладало такой способностью в очень большой степени. Если ты даешь им хотя бы малейший шанс, они могут пробить брешь в крепчайшей броне. Если тебе повезет, им удается смести все баррикады, так тщательно возведенные тобой за все годы жизни. Я видел, как люди бывали попросту сбиты с ног каким-либо из высказываний Анны. Ох, как нелегко выпустить свою душу из клетки на дневной свет... Над разницей в возрасте, отделявшей нас с Анной стоило посмеяться добрым и ласковым смехом. Этот смех, кроме того, слегка подымал нас, это была уже другая ступенька лестницы, приподнятая над землей позиция, и с этой высоты каждый мог позволить себе быть великодушным. Эти два года не были потрачены впустую: Анна разбрасывала свои удивительные жемчужины, и я подбирал многие из них, но не все. Меня охватывает дрожь, когда я думаю, что два года провел за тем, что грыз черствый хлеб учения, а Анна прямо перед моим носом пекла одну за другой свежие, с хрустящей корочкой, идеи. Для меня "буханка" и "хлеб" - синонимы, и в то же время я не могу не видеть разницы. Одна часть сознания еще отмечает чувство стыда, вспышки гнева, ощущение потраченного впустую времени, - до того момента, когда я понял, какое важное слово "хлеб", понял, что у испеченного хлеба может быть много разных форм. Раньше я не задумывался о том, что форма буханки никак не связана с пищевой ценностью хлеба. Вода всегда остается жидкостью, идет ли речь о льде или ручье, хотя свойства у них различны. Свойства, по представлению Анны, не играли никакой роли и были только глупой привычкой ориентироваться на обстоятельства. Форма ничего не значит, это просто вопрос удобства. Но мое образование было слишком сильно связано с формой. В смутные минуты я был так зол, что задавал себе безответный вопрос: "Сколь многое из того, чему я научился, только вопрос удобства, условность?" Но ответ - в будущем, а не в прошлом. Анна оставила после себя карту своих открытий, какие-то части ее были исследованы лучше, другие - только намечены, но везде были стрелки с указанием направления. Мне нравится математика. Я вижу, как она прекрасна, как волнующа и поэтична. У меня уже много лет есть маленькая штучка, игрушка, мне нравится ее рассматривать, иногда она рождает во мне всякие идеи. Это просто два кольца из толстой медной проволоки, сцепленные вместе как два колечка цепочки. Я верчу их так часто, что временами забываю, что они у меня в руках. Однажды я сложил их так, что два кольца оказались под прямым углом друг к другу. Анна ткнула в одно из колец и заявила: - Я знаю, что это я. А это Мистер Бог, - она указала на другое кольцо. - Мистер Бог проходит прямо через мою середку, а я прохожу через середку Мистера Бога. Вот как это было. Анна твердо знала, что ее место в середке Мистера Бога, а место Мистера Бога в ее середке. В первый момент это может быть трудно понять, но распробовав, вы поймете, что это кушанье с каждым разом становится все лучше... Что до проблем по поводу ЗДЕСЬ и ТАМ, то объяснения ее были следующие: - Где ты? - спрашивала Анна. - Здесь, конечно, - отвечал я. - А тогда где я? - Там! - А где ты это знаешь обо мне? - Где-то там, внутри. - Значит, ты знаешь о моей середке в своей середке. - Да, именно так. - Тогда в своей середке ты знаешь Мистера Бога, который в моей середке, и все, что ты знаешь, все люди, которых ты знаешь, ты знаешь в своей середке. Все люди и все остальное, что ты знаешь, имеют в своих середках Мистера Бога, так что в твоей середке тоже есть их Мистер Бог. Это просто. Другой вопрос был в том, кто же все-таки Анна? Конечно, ребенок, очень умный и очень одаренный ребенок, но этого недостаточно. Все, кто как-то общался с ней, видели в Анне всякие странности, что-то, что разительно отличало ее от других детей. Будь она просто математическим гением, все было бы легче, ее можно было бы отнести к странностям природы. Будь Анна музыкальным чудом, мы бы все с легкостью ворковали на эту тему, но она была ни то, ни другое. Странность Анны заключалась в том, что ее суждения слишком часто оказывались правильными, и с течением времени это происходило все чаще и чаще. Она так часто оказывалась права в своих предсказаниях, что казалась маленьким пророком. У Анны и впрямь был этот дар, но он не имел отношения ни к чему "потустороннему", ни к чему, что было бы за пределами этого мира. В глубинном смысле он был столь же таинственным, сколь и простым. Она мгновенно схватывала образ, структуру, способ, которым части и фрагменты складывались в целостную картину. Независимо от того, чем ее дар мог быть, он был всегда хорош и укоренен в природе вещей. Простой и таинственный, как паутина, обычный, как закрученная морская раковина. Анна видела целостный образ и суть там, где другие видели просто путаницу, и именно это было ее даром. Анна восприняла идею атома с той же легкостью, с какой канарейка - канареечное семя, приняла представление о размере Вселенной и мириадах звезд, не моргнув глазом. Она быстро выучила все слова, описывающие большие числа: слово "миллион", как оказалось, подходит ко множеству вещей, "миллиард" следовало употреблять лишь в особых случаях, но нетрудно было представить себе, что есть число еще большее, - Анна прекрасно знала, что числа идут все дальше и дальше. Она употребляла еще одно слово - "сквиллион", это было понятие, растяжимое в бесконечность. Однажды вечером мы сидели у железнодорожной ограды, смотрели на проходящие поезда, Анна пила свой шипучий лимонад. Вдруг она захихикала и заикала одновременно. Я подождал, пока странный порыв утихнет. - Что смешного, Малыш? - Ну, я просто подумала, что могу ответить на сквиллион вопросов. - Я тоже, - отозвался я, не удивившись. - Ты тоже? - она в изумлении подалась вперед. - А то нет! Пара пустяков. Ну, может быть, полсквиллиона ответов будут неправильными, - заявил я для подстраховки. - О, - она была разочарована, - у меня все ответы правильные. "Вот оно, - подумал я, - настало время направляющей руки, немножко коррекции не помешает". - Этого не может быть. Никто не сумеет правильно ответить на сквиллион вопросов. - Я смогу. На самом деле, смогу. Я глубоко вздохнул, повернул ее лицом к себе, в мозгу зажужжали какие-то правильные слова типа: "Гордость - мать всех пороков" или "Бойся того, кто знает "как надо". Но я встретился с парой глаз, спокойных и твердых. Было очевидно, что она уверена в своей правоте. - Я могу тебя научить, - продолжала она. Прежде чем я успел вставить хоть слово, она понеслась. - Сколько будет один плюс один плюс один? - Три, конечно. - Сколько будет один плюс два? - Три. - Сколько будет восемь минус пять? - Снова три, - я не мог понять, что все это значит. - Сколько будет сто три минус сто? - Прекрати, Малыш! Конечно, ответ три, но ведь это просто болтовня. - Нет, не просто. - Ну, так можешь задавать свои вопросы до бесконечности. Улыбка сменилась взрывом хохота, но я так и не понимал, что тут смешного. Мотание головой и улыбочка помогли мне осознать, что же я сказал. Разве задавать вопросы до бесконечности не означает то же самое, что задавать сквиллион вопросов? На тот случай, если я еще недостаточно уяснил этот урок, она еще разочек повернула винт пыточной машины: "Сколько будет половина плюс половина плюс половина плюс..." Я закрыл ей рот ладонью, я уже все понял. Как мать, которая привычным жестом похлопывает младенца по спине, чтобы он отрыгнул, она небрежно бросила: - Ко скольким вопросам подходит ответ "Три"? Не вполне понимая, куда меня еще заведет эта тропинка, я сказал: - К сквиллиону. Как будто ничего не случилось, я смотрел куда-то вдаль и махал проходящему мимо поезду. Она положила мне голову на плечо и сказала: - Разве это не смешно, Финн, что каждое число может быть ответом на сквиллион вопросов? Я думаю, именно тогда меня и начали воспитывать всерьез. Прошло немного времени, и я уже не мог разобраться, где верх, где низ, шел ли я вперед или возвращался. Раньше меня учили добрым старым методом - сначала вопрос, потом ответ. Теперь я был отдан на обучение рыжеволосому демону ростом от горшка два вершка, у которого каждая произнесенная фраза, каждое число или слово оказывались ответами на невысказанный вопрос. Очень мягко, но при этом с большим воодушевлением меня учили с помощью такого перевернутого метода. Я ясно представлял себе ответ, и меня подталкивали назад (или вперед?) до тех пор, пока я не наткнусь на вопрос. И чем к большему числу вопросов приводил данный ответ, тем полезней он был, тем глубже был смысл этих вопросов. Мне терпеливо объясняли, как важен и полезен каждый ответ, который ведет обратно к сквиллиону вопросов. И я вдруг уразумел, что настоящие правила Игры под названием Жизнь устроены по принципу "от обратного". Нужно просто научиться задавать правильные вопросы на все те ответы, которые даны нам Мистером Богом изначально. Покуда меня медленно вводили в этот "мир вверх тормашками", я научился, наконец, получать удовольствие от тех ответов, которые вели к "сквиллиону" незаданных вопросов. Мне все больше нравилось, что теперь я тоже мог правильно ответить на "сквиллион" вопросов. В этом новом, поставленном с головы на ноги мире я оказывался чем-то вроде первого ученика в классе, потому что ставил вопросы такой сложности, что ни в жизнь не смог бы их решить, не знай я ответа заранее. На другом конце шкалы, там где один ответ приводил только к одному возможному вопросу, я был последним учеником. Еще сто раз подумаешь, стоит ли задавать такой вопрос... Мы рады приветствовать вас на нашем модернизированном сайте, теперь - вариант html : А со II полугодия 2002 читатели в России и на Украине могут подписаться на полную газету в материальном виде. Раздел белорусских изданий в подписном каталоге, подписной индекс 63291.
| http://subscribe.ru/
E-mail: ask@subscribe.ru |
Отписаться
Убрать рекламу |
| В избранное | ||
