"Путь белых облаков" – так называется книга тибетского ламы Анагарика Говинды (1898-1985), который известен своими трудами
по мистическим традициям буддизма. Удивителен факт, что автор, донесший миру весть Гималаев, был европейцем по
происхождению, и, как он сам себя называл "индийцем по национальности и буддистом, верующим во Всемирное Братство
Человечества – по исповеданию".
Настоящее имя этого поэта, писателя, художника, философа и путешественника – Эрнст Лота Гофман. Его предки жили в Боливии,
а прадед был одним из генералов армии Боливара, лидера борьбы за независимость испанских колоний Южной Америки. С детства
его воображение поражали просторы высокогорий и сказочный мир сокровищ в недрах величественных гор. Чтобы исследовать эти
тайны, он хотел стать горным инженером, но когда повзрослел и понял, что его влекут не земные недра, а другие глубины, –
стал изучать философию, занявшись поиском истины. Будущего ламу интересовали не системы как академические формы мысли, а
религиозное выражение и воплощение сознания. После диалогов Платона он благодаря Шопенгауэру стал изучать христианскую
мистику, Упанишады и буддизм, а в 18 лет задумал написать сравнительное исследование трех мировых религий: христианства,
ислама и буддизма.
Молодой Гофман жаждал познаний и был далек от ортодоксальных взглядов: "Для меня религия была прежде всего вопросом
убеждения, а не общепринятой веры. Но для того, чтобы быть убежденным, я должен был знать". Вскоре ему стало ясно, что
единственное учение, которому он может следовать с полным убеждением – это буддизм.
Первый труд философа был опубликован в Германии и в Японии, вызвав интерес и в других странах: позже он обнаружил свою
книгу на Цейлоне, куда прибыл для приобретения более глубокого опыта медитации. Здесь ему удалось не только расширить свои
познания в языке пали, который называют языком буддийского Канона, но и получить опыт монашеской жизни в традиции южного
буддизма. Тогда же он понял, как искусно вела его судьба к детской мечте: "Паломничество в неизвестное стало возвращением
домой, в страну моих грез, которые оказались гораздо реальнее планов рассудка, – пишет он в книге "Путь белых облаков". –
Ибо сны отражают самые сокровенные устремления души, нашу глубинную сущность, а не только мимолетные желания и амбиции,
скрывающиеся за доводами ума".
Новые горизонты религиозных переживаний открылись Говинде позднее в Тибете, когда в его жизнь вошел Гуру – Томо Геше
Римпоче. Свет, исходящий от Учителя и при жизни его, и после ухода, пронизывает всю книгу "Путь белых облаков". Совершая
вместе с автором паломничество в неизвестное, читатель сам становится пилигримом, странствующим не только во внешнем, но и
во внутреннем космосе ламы Говинды. Представим несколько страниц из дневника путешественника.
О Гуру, Чела и путешествии к Свету
Слово "Гуру" обычно переводят как "Учитель". Но в действительности у него нет эквивалента ни в одном из западных языков.
Гуру – это гораздо больше, чем учитель: учитель дает знания, а настоящее обучение у гуру – не в словах, а в том, что
выходит за пределы возможностей человеческой речи. Гуру – это вдохновитель, в буквальном смысле вдыхающий в нас дух.
И "Чела" тоже означает больше, чем "ученик", проходящий курс обучения. Между Чела и Гуру устанавливается глубокая духовная
связь. Она начинается с акта посвящения и позволяет ученику стать участником опыта в сфере высшего состояния сознания…
Встреча с Гуру
Его встреча с Томо Геше Римпоче наверняка произошла не случайно, хотя в тибетский монастырь, где обычно тот
останавливался, Анагарика попал по странному стечению обстоятельств. Будучи делегатом Цейлона на международной буддийской
конференции и вдохновленный идеей поддержания чистоты учения Будды, он решил распространить его послание в стране, где, как
ему тогда казалось, это учение выродилось "в систему шаманских верований и поклонения демонам".
Так внезапно из своего тропического рая цейлонский монах окунулся в мир жестоких гималайских бурь и однажды, во время
затяжной метели, оказался "заточенным" в горном монастыре. Как раз таким ему и представлялся "центр шаманского ламаизма". И
как ни странно, когда стих снежный буран и открылась дорога, вынужденный "пленник" не захотел возвращаться на Цейлон. И чем
дольше он оставался в этом загадочном мире, не знавший языка и не понимавший смысла символов многочисленных фресок и
статуй, тем глубже было ощущение, что перед ним открывается новая жизнь. Паломник чувствовал, что живет посреди непознанной
"тысячеликой" вселенной.
Автор "Пути белых облаков" не скрывает, что готов был хоть всю жизнь ждать своего Учителя, который не просто передаст ему
интеллектуальные знания, но пробудит в нем внутренние силы сознания. И судьба подарила ему в Тибете встречу с Гуру. "Как же
велика была моя радость увидеть собственными глазами живое воплощение тех далеких идеалов – человека, производившего
неизгладимое впечатление на всех, с кем он соприкасался. Самим своим присутствием он утверждал, что описанное в священных
книгах возможно здесь и сейчас, как во времена Будды".
Склонившись перед Великим Ламой, паломник с Цейлона ощутил состояние неземного покоя и гармонии. "Он возложил руки мне на
голову, и от его прикосновения по всему телу прошла волна благодати, исчезли все речи, которые я готовился произнести, все
вопросы. Все проблемы в его присутствии стали как бы несуществующими – так рассеивается тьма от луча света".
Анагарика отмечает, что никому из пытавшихся украдкой сфотографировать Гуру это не удавалось – пленка или засвечивалась,
или плохо проявлялась. Томо Геше Римпоче не терпел никакого поклонения и не хотел, чтобы из него делали кумира. Это
подтверждают и слова, сказанные, когда он принимал цейлонского монаха как своего Чела:
"Если ты хочешь, чтобы я был твоим Гуру, ты не должен смотреть на меня как на Гуру.
Каждый человек имеет недостатки, и пока мы обращаем внимание на несовершенства других, мы лишаем себя возможности учиться
у них. Помни, что в каждом есть искра просветленности, а сосредотачиваясь на ошибках людей, мы сами лишаем себя того света,
который так или иначе исходит от наших собратьев.
…Пока мы преисполнены чувством превосходства над другими и взираем на мир сверху вниз, мы не развиваемся. Но как только мы
осознаем, что живем именно в том мире, которого заслуживаем, ошибки других обернутся для нас собственными ошибками, в каком
бы виде они ни проявлялись. "Несовершенство" окружающего мира есть результат нашего собственного творения, наша карма.
Только такая позиция может помочь нам преодолеть трудности, ибо она заменяет бесплодное отрицание импульсом к
самосовершенствованию и делает нас не только достойными лучшего мира, но и активными участниками его созидания".
Далее в книге изложены советы Гуру для медитации:
главное предварительное условие – это бескорыстная любовь (сострадание) ко всем живым существам. "Надо смотреть на всех
как на детей своей матери или своих собственных".
Не менее важно осознать драгоценность времени и понять, что каждое мгновение может оказаться последним в этой жизни…
Проникновение в глубины сознания
Вспоминая день своего посвящения и неосязаемые тонкости самого ритуала, Говинда отмечает, что описать связанные с этим
переживания так же невозможно, как выразить словами воздействие музыки. Но рассказ о событиях, оказавших мощное влияние на
его внутренний мир, дает ценную информацию для ума и сердца каждого ищущего человека.
Зная о том, что Томо Геше Римпоче был одним из самых почитаемых религиозных учителей Тибета, Анагарика без предвзятости
наблюдал за его необычайными способностями и не раз становился свидетелем проявления таких сил, которые традиционно
приписывались Сиддхам – святым древности. Еще до официального посвящения Гуру читал мысли будущего Чела как открытую книгу
и общался с ним, не знающим тибетского наречия, не только через переводчика. Он смог услышать и мысленную просьбу ученика
дать зримый знак внутренней связи, когда его внимание было поглощено другим занятием… Во время последней встречи, исполняя
давешнюю просьбу Говинды, Гуру вручил ему маленькую терракотовую статуэтку Будды. "С тех пор эта фигурка всегда со мной.
Она спасла мне жизнь в западном Тибете, когда печать, которой Гуру освятил ее, подтвердила местным жителям, что я не
китайский шпион, а ученик самого Томо Геше Римпоче. А в 1948 году она умиротворила, благословением Гуру, окруживших нашу
стоянку и враждебно настроенных вооруженных людей, которые вскоре вернулись, уже с подарками, и просили благословить еще их
женщин, детей и стада".