Друзья мои недруги

Затеяв спор, ты невольно огрубляешь человека. Например, народ сплочен вокруг своего короля. Король ведет свой народ к
цели, но тебе кажется, что она недостойна человека. И ты вступаешь в спор с королем.

Многих ты убедил в своей правоте, но они кормятся службой королю. И пока не появился ты со своей точкой зрения, у них была
своя, которая позволяла любить короля или терпеть. Ты поднял их на самих себя, против хлеба для их детей.
Большинство из них последует за тобой, но с усилием, не чувствуя себя вправе посягать на короля, поскольку есть основания
и любить его, и терпеть. А когда колеблешься между одним долгом и другим, на сердце неспокойно; когда человека одолевают
сомнения, руки у него опускаются. Разъедаемый противоречиями, он садится и дожидается, когда же они минуют, но так и
умирает среди тех же противоречий. А если ты еще и прибавишь противоречий своим согражданам, они с тоской будут ложиться
вечером в свою постель и с отвращением вставать.

Воодушевляет освобождение от пут. Освободить человека – значит помочь ему себя выразить и принять. Это значит научить его
языку, который будет сродни замковому камню свода и откроет ему, что суть всех его разноречивых устремлений едина.

Кое-кто не последует за тобой вовсе. Эти будут вынуждены оправдаться в собственных глазах, ибо обличаешь ты короля отнюдь
не без оснований. Ты принудишь их найти другие основания, которые будут способны потягаться с твоими. Такие всегда
найдутся, ибо рассудок ведешь ты сам и ведешь, куда захочешь.
Тебя ведет только дух. И вот они все определили, сформулировали и создали себе прочную броню из доводов, теперь тебе к ним
не подобраться.

И короля, что и думать о тебе не думал, ты подвиг на действия. Он призвал сказителей, историков, логиков, учителей,
казуистов и толкователей со всех концов своего царства. Тебя перетолковали, исказили и превратили в отвратительное
чудовище, ибо что-что, а это всегда возможно. Обнародовали твою низость, потому что всегда возможно и это. И возникла еще
одна категория людей – прочитав о тебе, они не знали, что и думать, но, будучи людьми добросовестными, порядочными, они
поверили портрету, созданному логиками, портрету, на который ты напросился. Их затошнило от отвращения, и они сплотились
вокруг короля. Король вновь обрел для них достоинство истины.

Вот почему никогда не нужно бороться "против", бороться нужно "за". Человек ведь не так прост, как тебе кажется. Даже
король – и тот отчасти на твоей стороне.
*
Ты говоришь: "Он – мой сторонник, мы с ним можем сотрудничать. А этот всегда возражает мне, естественно, что он – мой
противник, с ним я могу только воевать".
Поступая так, ты растишь и укрепляешь своих врагов.

А я говорю тебе: "враг" и "друг" – слова и ничего больше. Что-то они, конечно, определяют и помогут тебе разобраться, если
встретитесь вы на поле боя, но невозможно уместить человека в слово; у меня есть враги, которые мне ближе друзей, враги,
которые мне всех нужнее, враги, которые меня чтят больше друзей. Я влияю на человека независимо от того, что он говорит. Я
бы даже сказал, что влияние мое ощутимее для врага, чем для друга: идя в одну сторону, мы реже сталкиваемся, реже говорим,
тогда как враг – он идет против меня и не упустит ни одного моего движения, ни одного слова – он от них зависит.

Разумеется, слышит меня каждый по-своему, ибо каждый несет унаследованный груз прошлого, который никому не под силу
изменить.

Например, по моей земле течет река, и рядом высится холм; я не горюю, что есть холм и река течет на юг. Есть холм – я им
пользуюсь, есть река – я пользуюсь рекой. Хотя, может быть, было бы куда лучше, если бы холм располагался в другом месте, и
мощный союзник был бы выгоднее мне, чем сильный противник. Но что сожалеть попусту?

Сожалея, что не родился в другое время, в другом месте – ты даже не мечтаешь – ты набиваешь себя гнилью. Есть только то,
что есть, и только с существующим я должен считаться – и вот я влияю на друга и на врага. Делом или силой я стараюсь
уравновесить весы, убирая груз с одной чаши, добавляя к другой – влияю положительно и отрицательно.

Но ты принялся разбирать и судить всех с точки зрения нравственности; для дела, которым ты занят, нравственность ни при
чем – однако ты отстранил обидчика, оскорбителя, предателя, вынуждая их и завтра обижать тебя, оскорблять и предавать. А я
– я поручу предательство тому, кто меня предал: роль его в шахматной партии определилась, и я могу опереться на него,
готовясь победить. Разве знание, каков он, мой противник – плохое оружие?..

*
Ты упрекнул жену:
– Как это так? Я ждал тебя, а тебя не было?!
– Не было, потому что я зашла к соседке, – отвечает жена.
И правда, она зашла к соседке.
Ты упрекнул врача:
– Как это так? Тебя не было, когда спасали захлебнувшегося ребенка?!
– Не было, потому что я сидел у больного старика, – ответит тебе врач.
И правда, он лечил старика.
Ты упрекнул одного из своих сограждан:
– Как это так? Ты не служишь нуждам своего царства?!
– Я служу другим его нуждам, – ответит он тебе.
И правда, он служит ему по-своему.

Но имей в виду: за людскими поступками и делами ты не видишь, как растет дерево. Брошенное в землю семечко задало работы и
твоей жене, и врачу, и слуге царства. С их помощью уже создается то, что ты намеревался создать. Для кузнеца, чей символ
веры – ковка гвоздей, неважно, какие ковать гвозди. Может он ковать гвозди и для корабля. А ты отойди чуть в сторону, чтобы
лучше рассмотреть, и увидишь не беспорядок, а растущий корабль.

Нет в жизни правоты, нет неправоты, каждый, кто живет жизнь, ее не знает, ибо нет языка, который бы ее вместил. Каждый
судит о ней с помощью своего обособленного наречия.

Жизнь не упускает возможностей. Всюду находит себе пищу, распространяется завоевывает. Живя логикой своей ступеньки, можно
и забыть, что живешь. (Дом для женщины – трата времени, а не осуществление себя).

Но где в жизни утечка жизни? Любое дело в ней оправдано. Оно может быть и благородным, и низким, смотря как на него
взглянуть. Может быть, утечка жизни в человеке: человек может выпасть из жизни. У него могут появиться благородные
основания не следовать общему течению жизни. Благородные и логичные. Но значит это одно: жизнь слабо тянет его за собой.
Или, например, кузнец бросил ковать гвозди и отправился ломать камень. Он предал корабль.

Что мне в твоих доводах, если у нас нет больше общего языка?
Князь теперь говорит одним языком, строители – другим, прорабы – третьим, кузнецы – четвертым, рабочие – пятым…
Ты оплатил ваятелю статую. Заплатил ему дорого, и он почувствовал благодарность, не за воздаяние – за признание его
заслуг. Статуе нет цены, как нет цены жизни, которой рисковали, – сколько бы ни заплатить, не переплатишь. Статуя стоит
того, чтобы быть купленной. Заплатив деньги, ты купил не только статую – душу скульптора.

Хорошо, если занятие, которым ты кормишься, кажется тебе почтенным. Твоя работа – хлеб для твоих детей. Да и как оно может
быть низким, если превращается в детский смех? Посмотри, он служит деспоту, но деспот служит детям. Поступки человека
двоятся, не можешь и ты однозначно судить о нем.

Ты можешь осудить лишь того, кто предал жизнь, она позвала его за собой, но он среди множества шагов не выбрал того шага,
что ведет к ней…

Под палящим солнцем человек кладет камень на камень. Такая у него работа. Сколько ему за нее платят… Ох, как он от нее
устает… Усталость – вот все, что он получает, укладывая камни, он принял свою усталость и не ропщет. Не в чем его
упрекнуть, если только он строит не храм.
Ты взращивал любовь к храму, чтобы она взрастила любовь к укладыванию камней.
Ибо жизни нужны питательные соки, чтобы расти и облагораживаться.

Чтобы узнать, что такое жизнь, нужно перевидать немало людей. Самых разных. Ты словно бы узнаешь, что же такое корабль –
при помощи гвоздей, парусов и досок.
Разуму жизнь недоступна. Суть ее в том, чтобы длиться и распространяться. Превращаясь в действия и поступки, она
сопрягается с разумом. Но не сразу, а постепенно. Иначе как выжить ребенку? Он так слаб перед лицом мира! Кедру не выстоять
против пустыни. Кедр рождается вопреки пустыне и живет, ее поглощая.
Никогда не руководит тобой рассудок. С помощью рассудка ты оправдываешь свое поведение. Не ищи разума и в поведении своего
противника, он ничуть не разумнее тебя. Не благодаря логике распространяется в пространстве твое творение, длясь во
времени. Почему распространяется оно так, а не иначе? Почему главным стало одно, а не другое? Случайность? Но почему
случайности не расточили дерева в прах, а укрепили его против весомой тяжести мира?

Обдумыванием ты порождаешь то, чего еще не было. Ты определил и, значит, помог родиться. Порожденное тобой ищет пищи,
стремясь утвердиться и вырасти. Оно трудится, чтобы сделать собой чужеродное. Тебя восхитили сокровища этого человека. И он
почувствовал себя богатым, хотя до этого не ощущал своих богатств, занятый накапливанием своего внутреннего сокровища. Но
ты увидел, назвал, и он стал богачом.

Не перекрещивай человека в иного, чем он есть сейчас. Видно, есть настоятельная необходимость, против которой тебе ничего
не поделать – быть ему таким, а не другим. Но ты можешь изменить направление его витальной силы, ибо человек переполнен
жизнью: в нем есть все. Твое дело – найти в нем то, что тебе по нраву. И прорисовывать, не спеша, пока твой рисунок не
станет очевидным для всех – и для этого человека тоже. Увидев его, он согласится с ним, потому что соглашался и вчера, но
равнодушно, никак ему не помогая. Теперь портрет обозначился, получил имя и заживет жизнью любого живого существа, ища
пищи, стремясь утвердиться и вырасти.

Хозяин задает рабам и работу, и неработу. Жизнь тоже вынуждает тебя работать то больше, то меньше. И если тебе
понадобилось, чтобы работа вытеснила досуг, скажи человеку:
– Как ты мудр, взваливая на себя работу, несмотря на тяжесть ее и горечь, только благодаря работе обретешь ты собственное
достоинство, ибо она – возможность творчества. Как ты прав, пользуясь любой возможностью творить! И что за беда, если
начальник у тебя такой, а не этакий. Не горюешь же ты, что родился теперь или что родился среди холмов…

Ты не потребовал от него, чтобы он работал больше, не отяготил спором с самим собой. Ты заронил в него истину, что
примирила в нем тяжб сторон, и он отдал предпочтение той, в которой ты был заинтересован. Истина приживется, разрастется, и
человек потянется к работе.

Или ты хочешь, чтобы было отдано предпочтение досугу. Ты скажешь:
– Ведь ты из тех, кто вопреки принуждению и тирании куска хлеба отдает работе лишь ту необходимую крупицу времени, без
которой бы умер. Как мужественно ты поступаешь! Как ты мудр, ведь если хочешь избавиться от деспотизма начальника, ты
заранее должен чувствовать себя победителем. Отказываясь от соглашательства, ты спасаешь душу. Не житейской логике
распоряжаться творчеством!

Ты не требовал, чтобы человек работал меньше, не отяготил спором с самим собой. Ты заронил в него истину, что примирила в
нем тяжбу сторон, и он отдал предпочтение той, в которой ты был заинтересован. Истина приживется, разрастется, и человек
потянется к бунту.
Поэтому нет у меня врагов. Во враге я выискиваю друга. И враг становится моим другом.

Я беру все лоскуты разом. Не заменяю одни другими – сшиваю с помощью нового языка. И та же самая жизнь движется по-иному.

Что бы ты ни принес мне из нажитого, я сочту его добротным и подлинным. Печалит картина, которую ты сложил из него. Если
моя рука уложит его лучше – моя картина, которую я создам своим творческим произволом, – ты будешь моим.
Поэтому я и говорю: ты прав, построив стены вокруг своего колодца. Но оглянись: есть и еще колодцы, которые ты не защитил.
Теперь ты живешь тем, что разрушаешь свою стену, чтобы построить новую. Новую ты строишь вокруг меня, я стал семечком
внутри твоей крепости…

Не стоит ненавидеть несправедливость: все в пути, она еще станет справедливостью.
Не стоит ненавидеть неравенство, оно – зримая или незримая иерархия. Не стоит ненавидеть пренебрегающих твоей жизнью, ибо
если ты жертвуешь большему, чем ты сам, ты не жертва, тебя одарили.

Ненавидеть можешь лишь нескончаемый произвол, который уничтожает смысл любой жизни, ибо смысл жизни в том, чтобы потратить
себя на ту вещь, которая сделает тебя долговечнее.

Нащупай в настоящем животворное семя, что пребудет и завтра. Обозначь его. Благодаря ему люди ощутят себя значимыми, их
труды осмыслятся. В настоящем тебе не нужно от них ничего сверх того, что они дают и так, что отдавали и вчера. Не нужно ни
большего мужества, ни меньшего; ни больше жертвенности, ни меньше.
Не нужно учить их и не нужно клеймить то, что сейчас им присуще. Не нужно ничего в них менять. Нужно только выразить их
как можно лучше. Из уже существующих камешков ты можешь выложить желанную мозаику. Люди тоже хотят складывать мозаику, они
не знают, что им делать с насыпанными в них камешками.

Выразив человека, ты сделался ему хозяином. Ибо направил того, кто искал для себя пути, искал решения и не мог найти. Дух
торит дороги.

Не будь им судьей, будь божеством, что направляет. Отыщи каждому место и помоги сбыться. Все остальное сложится само
собой. Так ты заложишь жизненную основу. А она будет питаться, расти и понемногу изменит весь мир.
Фрагмент "Цитадели" Антуана де СЕНТ-ЭКЗЮПЕРИ

С годами я научился слушать людей, а не осуждать их. (П. Бронсон)