Уважаемые юзеры (крутые, всмятку и свежие)! С 30 июля 2003 года на экранах ваших мониторов в рассылке "Миразматинки европолковника" начнётся демонстрация глав нового романа "Война и мир". Роман ничего общего не имеет с романом Льва Николаевича и не претендует. Создавая этот мировой шедевр миразматической литературы, автор не имел в виду… а что имел, то написал: "Я хаю отечество, которое ест, и будь оно трижды… которое съело". С классикой не шутят…

“Хоть горшком назови, только в печку не ставь”… шёл по жизни один, что прошёл - испытал. Гомункулусом кличут человека из колбы. На нём не написано. Нормы и формы, и всё остальное, как у людей… В пробирках растят современных детей. И паспорт дают, и кров и приют. Такие, как все, и так же живут. В застое протухла отечества сперма. Знак потеряла. Пропили, наверно…

Борьба умов - это не суоми, или ещё какое сам чон до. Мозги и чувства “до” и “после”… А после “после” можно и “таво”… вино-кино, попкорн или креветки… или в беседке посиделки… или хотя бы, шутки ради, шахматишки, домино… Власть денег, как и деньги власти, не утолит любовной страсти…

Нимфалида Степановна (в девичестве Поцелуйкина) пребывала в законном браке, выйдя замуж за состоятельного мужчину не по зову сердца, а по велению разума, в котором пульсировала одна единственная мысль: "Как выжить в условиях…"

Одноклассник Боб, как-то однажды сунулся после дискотеки, но что-то там у него сорвалось и, кроме чего-то мокрого и скользкого, Нимфалида ничего не ощутила, хотя перед этим он её долго умолял почувствовать себя женщиной… Получив аттестат зрелости, Нимфалида решила выйти замуж за первого встреченного бизнесмена. А тут и случай подвернулся…

Роскошь новой планировки трёхкомнатной и двухкомнатной хрущёвок, объединённых воедино, радовала и наполняла… Со стены завидовала "Девочка с персиком", а с телеэкрана - девочка в колготках с саксофоном, которая включилась таймером и разбудила...

Хрупкая изящная Нимфалида томно потянулась, путаясь в роскоши кровати-аэродрома. И если бы она не пошевелилась, никто бы и не заметил, что она там есть. Рюши, банты оборочки и другие причиндалы, выполненные из сверхлегких постельных тканей последнего писка светской тусовки, надёжно укрывали её от постороннего сглаза. А свой, единственно законный в её первом браке, где-то носился по аллеям сквера, восстанавливая здоровье, потерянное при исполнении первого супружеского долга.

Конечно, по всем канонам месячного цикла давно пора рассчитаться и по семи следующим долгам, но дражайший, иссякнув на первом, до сих пор восстанавливался. Да и не мудрено. При его могучем организме, пережившем семь женских, связанных с ним брачными узами, на излёте восьмого десятка полностью отдаться восьмой, юной семнадцатилетней нимфе Лиде (Лидой он её сокращённо называл) - это подвиг. Не каждому дано. Любой бы из его сверстников сразу же попал в долговую супружескую яму и не высовывался до скончания… а Дражайший ещё и бегает.

Альтруист Бенедиктович Дражайший бескорыстно растрачивался на протяжении многих десятилетий, отпущенных ему Богом. Он посвятил себя… и отдавался любимому делу пылко и страстно. Пережив и приумножив, Дражайший беспечно подходил к финишу. Сделав пару упражнений на восстановление дыхания и расслабление мышц, он поспешил к своей спящей красавице с искренним намерением вернуть часть долга.

Обмозговывая все детали предстоящего мероприятия, Альтруист потерял бдительность и на самом подходе к месту события попал под колесо выскочившего на бешеной скорости велосипеда. Столкновение стало роковым и, если можно так выразиться, летальным. Велосипедист улетел в кусты, отделавшись лёгким испугом, а Дражайший скончался на месте. И не мучался вовсе. Угрызения совести скончались вместе с ним…

Наехавшие тридцать три богатыря, непосредственно произведённые лично Дражайшим за его долгую и плодотворную жизнь и семь близнецов семи вторичных самцов его первых женщин не оставили Нимфалиде никакого шанса на золотые берега. Даже одежды, купленные благоверным, отобрали и пустили по миру с тем, чем и пришла…

Однокомнатная хрущёвка радостно приняла утренние солнечные блики на свежевыбеленные стены. Нимфалида, переполненная каким то неосознанным счастьем, проснулась одним глазом, забросила ногу на рядом дремавшего в полной готовности бывшего одноклассника Боба, уже чему-то научившегося, и впервые почувствовала себя женщиной…

Жила-была мелкая Пони. У нас жила, не в Японии. Попала, бедняга, в табун. Жеребцы и Кобылки в поле… а с Пони старый Скакун уединился в лес. Похристосовался троекратно… воистину воскрес… залез, соскользнул и уполз. Какой со старого спрос? Гладко всё вышло иль гадко, но, так сказать на скаку, жеребой стала Пони… накликал блудник беду. Бес в ребро, седина ему в гриву. Жеребцы не глядят, скачут мимо… Испортил конь борозду! Пони не на ходу… а Пони мать: "Как это понимать?" Какое там понимание - одно сплошное ржание. Пони вся в слезах: "Он тебе не зять! Дряхл, немощен, враль…" Мораль: перед тем как в лесок, девушка, помяни Скакуна-дедушку…

(без зла, без умысла, без задней мысли…)

Андрей Сельверов "Начатое письмо"

Ты помнишь как на рождество громы и молнии метала на миг влетевшая весна? Уже тогда, тебя любя, строчки письма в душе моей не спали. Те строчки, что при расставании, не выспавшись, понять нельзя. Сердцебиенье, учащённый пульс, зимы осенние морозы, критические дни и грёзы… Моя любовь метаморфозой ложилась в ковы, слетев звездой, как грусть мимозы. Как трель ночного соловья в кошмаре тьмы кромешной, в беспамятстве навынос унося дождь телефонный отношений вешних…

(Она во поле стояла).

Хороводился с Осиной.

Знать, Рябины Дубу мало…