…жили-были у синего моря. Старик жили там и старуха. Как-то раз закинул он в море… Всё закинул. Корыто и невод. И не то, чтоб с ума старик съехал. Надоело синее море. В жёлтом ему захотелось. Синее чёрным сказалось. Столько лет, столько зим при старухе… и на пенсии, дай Бог здоровье. Ходит дед, митингует, а толку? Только пуще старуха бранится…
Взбунтовался старик, одним словом. Пошёл в Партию Пенсионеров. Там сидит председатель, нестарый. Не в хоромах жирует, как некто. Арендует квадратные метры в муниципальном строении. Секретарь у него на посылках, на столе телевизор и кофе… Поклонился старик, мол, желаю! Столько лет, а всё беспартийный. Новой жизнью пожить мечтаю, а имею старуху, корыто…
Присесть ему предложили. О партии всё рассказали. Как у нас, как за границей, как и что с пенсионной реформой: "…спекулянты везде и повсюду треплют имя пенсионера, чтобы бабки отмыть крутые с закромов Пенсионного Фонда. Сорок два миллиона в месяц ежемесячно собирают. Тридцать шесть - пенсионерам, остальные шесть пропадают…" Мол, не слушай, что там другие… Мы, мол, сами трепаться умеем…
"Погодите! - старый взмолился. - Не силён я на миллионы. Мне прожить бы на то, что имею, но никак не угнаться за рынком. Цены скачут всё выше и выше…"
"Не печалься. Ступай себе с Богом. Цены, батя, не наша ниша. Сами платим крутые налоги… Ты голосуй со старухой, а мы избирёмся - поможем. Похлопочем, подсуетимся…"
Не послушал старик партократа. За себя "партийный" хлопочет. Воротился к синему морю. Хрен с ним с жёлтым. Пусть будет японцам. Выудил невод, корыто… кликать стал золотую рыбку. Приплыла к нему… Рыбкин?!! Спросил он: "Что тебе ещё надо, папаша?" Задрожал старый в коленках: "Смилуйся, государственный Рыбкин! На кой ляд закрутили всё это? Как мне сытой жизни добиться? Расскажи, ты стоял у истоков". Не стал с ним беседовать спикер. Хоть из бывших,
но умный, однако. Лишь хвостом махнул напоследок: "Я теперь кандидат в президенты…"
Ходит по городу мудрость седая. Всё понимая, жизнь доживает. Топчет устало бегущее время, а ускользнувшее страстно жалеет. Памперсы внуки сменили на брюки, “рай” на “сарай” народные слуги. Бизнес рубашку тянет на тело… и одеяло. У всех своё дело…
Тот, кто базис строил для жизни, в тягость надстройке… Мудрость капризна! Мыкает “хлеб”, что на пенсию дали, смотрит окрест и рассуждает: "То, что имею, которое внутри, то чем владею, которое бери не жалко, всё мусором отправится на свалку истории прожитых лет. Убелённый седовласый дед смерти не боится. Да кто она такая, смерть? Блудница! Элементарно умереть. И запросто на белый свет в рубашке появиться. Трудней прожить. Или прожитое забыть и сызнова переродиться…"