Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Аналитика, эссе, интервью в Русском Журнале

Рассылка закрыта

При закрытии подписчики были переданы в рассылку "Выйти замуж!" на которую и рекомендуем вам подписаться.

Вы можете найти рассылки сходной тематики в Каталоге рассылок.

←   Декабрь 2000   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
08.12.2000
14:39:45
18:40:15
 9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
26.12.2000
17:17:12
21:07:40
27
28
29
30
31
Автор
Илья Овчинников

Статистика

1.095 подписчиков
0 за неделю
←   Все выпуски   →

Аналитика, эссе, интервью в Русском Журнале / Другие языки


Служба Рассылок Subscribe.Ru проекта Citycat.Ru
Русский Журнал. История современности
Все дискуссии "Истории современности"


Майкл Проуз
Остановка для размышления (Pause for thought)
За эту статью было подано наибольшее количество читательских голосов

Неужели век французского интеллектуализма подошел к концу? На протяжении нескольких десятилетий англосаксы зачарованно наблюдали за тем, как французские светила вроде Жан-Поль Сартра, Клода Леви-Стросса и Жака Деррида просвещали мир, рассказывая ему про экзистенциализм, структурализм и деконструкцию.

Хотя перечисленные выше философы и не похожи друг на друга, они все же имеют между собой много общего: все они были публичными фигурами и с политической точки зрения находились слева от центра. Не то чтобы они были марксистами, но относились с неизменной долей скептицизма к ценностям свободного рынка - и в особенности к американскому варианту капитализма.

Можно ли сказать, что эта достойная традиция признала сегодня свое поражение? Быть может, перманентно заседающие в кафе с неизменной сигаретой в зубах философы такого типа превратились теперь в глазах общественности в комических персонажей?

Кому-то может показаться, что так оно и есть. Ведь к концу 1980-х годов, после падения большинства коммунистических режимов, социализм явно потерял товарный вид. Французское правительство хоть и с опозданием, но все же взялось реализовывать политику, пропагандируемую небезызвестным изданием под названием The Wall Street Journal, - в особенности по части сокращения налогов, дерегуляции и приватизации. Что же до французской публики, то она, похоже, постепенно, но неуклонно теряет свою культурную идентификацию: французы уже вовсю поглощают джанк-фуд, дружно ходят в кино на "Титаника" и часами просиживают в Интернете, который, как известно, пока еще по большей части американский.

Тем временем в академической среде рыночная экономика и неодарвинизм - оба детища англосаксонской мысли - похоже, с успехом вытесняют постмодернизм и прочие галльские философские достижения.

Что ж, возможно, дело обстоит именно таким образом.

Вместе с тем, вряд ли стоит окончательно списывать французских интеллектуалов со счета. В определенном смысле их идеи сейчас актуальны, как никогда прежде. Почему? Потому что все они (за исключением разве что Сартра) - наследники единой интеллектуальной традиции, возникшей в свое время в противовес чрезмерному индивидуализму, проповедуемому английской классической экономической наукой. И сегодня, в эпоху глобализирующейся экономики, идея о "первичности" индивидуума снова доминирует.

Люди опять склонны рассматривать все без исключения социальные отношения через призму рыночной экономики, признавая суверенность каждого индивидуума, его "отдельность" и отсутствие у него каких бы то ни было существенных связей с другими индивидуумами. Задача такого индивидуума - действовать таким образом, чтобы достичь наибольшего личного счастья, или "выгоды", и дать остальным возможность сделать то же самое. Роль государства сводится при этом к роли третейского судьи: оно должно поддерживать правовые структуры, позволяющие нам совершать наш свободный выбор, реализуя наши собственные представления о хорошей жизни.

Чтобы понять недостатки такого индивидуалистического подхода, достаточно ознакомиться с теориями влиятельного французского антрополога Пьера Бурдье. Его концепции, хотя и разнятся во многом с теориями Леви-Стросса, но все же имеют с ними общие корни.

В работе "Логика практики" Бурдье предлагает концепцию "габитуса", описываемого как структурированный набор склонностей и предпочтений, бессознательно приобретаемых индивидуумом в результате его взаимодействия с институтами социума.

Габитус каждого индивидуума, доказывает Бурдье, адаптируется к породившим его социальным условиям. Другими словами, габитус проявляется в поведении, соответствующем объективным возможностям индивидуума. Кроме того, габитус имеет тенденцию репродуцировать социальные условия, которые его породили. Вот что имеет в виду Бурдье: рыночная экономика ошибочна - мы не должны считать индивидуума неким абстрактным существом, совершенно не связанным с окружающими его социальными структурами. Напротив, различные виды социальных институтов и правил поведения создают индивидуума, с его различными ожиданиями и поведенческими моделями.

Следовательно, было бы иллюзией предполагать, что все мы свободны в своем выборе. В реальности наш выбор зачастую определяется окружающими нас социальными условиями - нашим габитусом. Как пишет Бурдье: "Габитус - это воплощенная история, ставшая нашей второй натурой и забытая нами как наша история. Это активное присутствие всего прошлого, порождением которого он является".

Для пояснения можно привести такой пример. Почему отпрыски семей с низким доходом так редко идут после школы в университет? И при этом зачастую отнюдь не жалеют о сделанном выборе, то есть просто не хотят дальше учиться. Экономисты могут объяснить это только тем, что для данных индивидуумов затраты на обучение представляются выше получаемых в итоге преимуществ.

Бурдье бы возразил, что такое рыночное объяснение вторично. Потому что многие наши решения, в особенности касающиеся таких долгосрочных проектов, как получение высшего образования, определяются нашим габитусом.

Дети родителей, принадлежащих к среднему классу, предрасположены к поступлению в университет не потому, что калькулируют чистую прибыль, которую можно поиметь от высшего образования, а потому, что практически все члены окружающего их социума полагают, что высшее образование - благо. Поэтому для них получить диплом - это просто "хорошо". В то же время дети рабочих подобным же образом предрасположены не получать высшего образования, поскольку их габитус не подготовил их к такому шагу, внушив им, что университет - это "не для таких, как мы".

Спор между Бурдье и англо-американскими либералами насчет природы индивидуума может показаться вполне эзотерическим. Однако он имеет непосредственное отношение к публичной политике. Либералы чувствуют себя настоящими просветителями, заявляя: "Не говорите людям, что надо делать, - дайте индивидууму возможность самому сделать выбор". Между тем, если теория Бурдье справедлива, такая позиция превращается в пассивный способ сохранения социальных и экономических привилегий. Ведь, согласно Бурдье, габитус репродуцирует породившие его социальные модели. Предоставленные сами себе дети рабочих в основной массе своей не пойдут учиться и будут продолжать получать относительно низкую заработную плату. В свою очередь их дети, усвоившие тот же габитус, тоже не пойдут поступать в университет. И так далее, и так далее.

Вместо того, чтобы насмехаться над французскими интеллектуалами, англосаксы лучше бы посмотрели на свои собственные концепции, касающиеся независимости индивидуума и свободы выбора. А посмотрев, возможно, убедились бы в их наивности.

Financial Times

Перевел Илья Кун




Поиск по РЖ
Приглашаем Вас принять участие в дискуссиях РЖ или высказать свое мнение о журнале в целом в "Книге отзывов"
© Русский Журнал. Перепечатка только по согласованию с редакцией. Подписывайтесь на регулярное получение материалов Русского Журнала по e-mail.
Пишите в Русский Журнал.
http://subscribe.ru/
E-mail: ask@subscribe.ru
Поиск
В избранное