Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay
  Все выпуски  

Книжные новости в Русском Журнале Круг чтения


Информационный Канал Subscribe.Ru

Русский Журнал. Круг чтения
Все дискуссии "Круга чтения"
Новости Электронных Библиотек



Анонсы "Журнального Зала" (15.12.2003)

Дискуссионный клуб "Нового мира" приглашает наших читателей включиться в обсуждение статьи Николая и Анастасии Литвиновых "Антигосударственный террор в Российской империи" - "Новый мир", № 11, 2003

Разговор о статье начат в реплике Сергея Костырко "Новейшие этатисты, или О выборе между статусом подданного и статусом гражданина."

Цитаты из статьи Литвиновых:

"Антигосударственный террор вновь возвращается в Россию. Он уже бродил по России во второй половине ХIХ и начале ХХ века и собрал здесь обильную кровавую жатву. Он разрушил великую державу - Российскую империю, уничтожил цвет нации, уничтожил науку, ослабил промышленность, сгубил крестьянство.

Государство - это территория, народ и власть. Антигосударственный терроризм может посягать на государственную территорию, стремясь отобрать ее у одного государства и передать другому. Террор посягает на власть: он стремится разрушить институт верховной власти, сменить государственных лидеров, изменить внутреннюю либо внешнюю политику; изменить форму правления либо форму государственного устройства."

"Антигосударственный террор всегда начинается с выработки экстремистґской идеи. Она формулирует цель, достижение которой возможно только насильственным путем; дает мотивацию криминальной деятельности. Наряду с "польской партией" значительный вклад в ведение антигосударственной пропаганды внесла общероссийская политическая антиправительственная организация тех лет - "Земля и воля", в состав которой первоначально входили или примыкали: Н. П. Огаґрев, братья Н. А. и А. А. Серно-Соловьевичи, Н. Н. Обручев, А. А. Слепцов, Н. Г. Чернышевский и другие. Организационное становление тайного общества завершилось в основном к осени 1862 года. Название "Земля и воля" дал обществу Герцен. Организация создавалась теми же людьми, что поддерживали польский террор. Пропаганда велась с целью свержения существующего государственного строя: самодержавие признавалось врагом народа, правительственные реформы - уродливыми7. Не меньшего внимания заслуживают организационные принципы этого тайного общества. Главный из них - централизация. Инициативно созданное ядро объединило уже действовавшие кружки различной направленности8. Привлечение уже сложившихся структур позволяло за короткий срок расширить состав организации. Затем - конспирация. Вновь принимаемые члены группировались по "пятеркам", и лица, входящие в руководящее ядро, центр, не были известны рядовым участникам "Земли и воли".

Другими словами, "Земля и воля" создавалась по принципам, крайне типичным для террористических организаций.

Общество стремилось проникать в молодежную среду, привлекать студентов, были попытки вербовки армейских офицеров.

"Земля и воля" была связана с зарубежным организационным центром - редакцией "Колокола". Несмотря на отказ Герцена, Огарева и Бакунина стать "агентами общества", они с обществом тесно взаимодействовали и писали для него пропагандистские листки. Общество поддерживало постоянную связь с польскими революционными националистическими кругами, оказывало поґследним поддержку в подготовке вооруженного восстания."

"Очередной виток антигосударственного террора в России начался после восшествия на престол императора Николая II. Никто из историков не задается вопросом: почему революционное движение в Российской империи второй половины XIX - начала XX века носило характер "всплесков"? Ответ на этот вопрос позволяет рассматривать антигосударственный террор в России как регулируемое криминально-политическое явление. Создание террористических организационно-структурных формирований, генерирование экстремистских антигосударственных идей в России начиналось тогда, когда российские императоры принимались за свои преобразовательные реформы, направленные на укрепление империи. "Наши революционеры начинают проявлять особенно повышенную „деятельность"... каждый раз, как в государственной жизни проявляется тенденция к реформам и к прогрессу"67. В подтверждение этого тезиса тот же автор писал: "Начало революционного террора в России относится к 1861 году, ознаменованному величайшей из либеральных реформ Царя-Освободителя. Непосредственно за манифестом 19 февраля эмигрантґская и подпольная пресса начинает наводнять Россию кровожадными прокламациями, призывающими ни более ни менее как к убийству Царя-Освободителя со всей Царской семьей". Второй этап генерирования экстремистских идей и террористического движения приходится на конец 80-х годов, когда царь "собирался осуществить самую крупную из своих реформ - организацию участия в законодательстве выборных людей". И в третий раз "революционная волна поднялась, и поднялась до небывалых еще размеров, начиная с 1902 года, и опять-таки как раз тотчас же после того, как в высших сферах обнаружилось явное реформаторское и либеральное течение"."

Цитаты из реплики С. Костырко:

"По сути, предпринятая авторами переоценка наших представлений о революционном движении в России второй половины XIX века является попыткой принципиального пересмотра и наших сегодняшних представлений о взаимоотношениях гражданина и государства.

Авторы исходят в своей статье из того, что государственные институты в России XIX века являлись полным и абсолютным воплощением интересов, в том числе и национальных, всех граждан страны, что не было и не могло быть никакого зазора между частными интересами российских подданных и интересами государства.

Логика исторического анализа, которой пользуются авторы, по сути, отрицает идею государства, как некой формы общественного договора. Именно государство, интересы государственных институтов становятся в их статье той определяющей ценностью, с помощью которой анализируются и оцениваются исторические факты.

Иными словами, не государство для человека, для общества, а человек для государства."

"Логика, по которой строят свой анализ авторы, исключает предположения о каких-либо других объяснениях их поступков кроме присущей им нравственной низости, криминальных наклонностей и продажности заграничным государствам. Нелепо в контексте этой статьи было бы вспоминать о том сложном комплексе понятий и чувствований русского интеллигента, одной из первых их формулировок которого стала фраза Радищева: "Взглянул я окрест, и душа моя страданиями людскими уязвлена стала". (Эти понятия, видимо, из арсенала "гражданских историков", от которых авторы отмахиваются фразой "Гражданские историки внесли много путаницы в описание этих акций"). Чувство вины образованного русского человека XIX века перед русским крестьянством, чувство сострадания, боли; особая форма русского патриотизма, предполагающая величие России не столько в могуществе и незыблемости ее государственных институтов, сколько в нравственной высоте самих устоев русской жизни - то есть, всего того, что было одной из главных тем русской литературы XIX века, никак не соотносятся здесь с мотивами поведения русских революционеров."

"Уже почти столетие Польша существует как отдельное государство. Но при этом я не знаю ни одного русского человека, который сам факт существования Польского государства воспринимал бы актом поругания русского национального духа. История в этом вопросе давно уже поставила свою точку. О том, что Польша была частью Российской империи, сегодняшние русские люди узнают исключительно из школьных учебников и из художественной литературы - этот факт не касается их национальной жизни. Напротив, большинство из нас с облегчением перевели дух в начале восьмидесятых, когда у советского правительства хватило ума не вводить войска "сил Варшавского Договора" для прекращения в Польше деятельности "Солидарности".

Ну и при чем здесь "экстремистская идея", "призрачная цель", "нарушение веры людей в прошлое и настоящее"? Вот она реальность. Ее можно потрогать руками. Предположим, человек живущей в XIX веке еще мог размышлять над тем, проживут ли поляки без России? проживет ли России без Польши? И нужно ли штыком русского солдата удерживать Польшу в составе Российской империи? Но нам-то зачем жмуриться. О каких "экстремистских целях" здесь может идти речь?

Российская империя была действительно - империей. И у выражения, которым принято сегодня пользоваться с некоторой иронией, "тюрьма народов" было и свое реальное содержание. Можете любить или не любить поляков, это ваше право. Но ни у кого нет права делать вид, будто поляки в свое время попросилась в состав Российской империи, как Украина или Грузия. Эта страна была завоевана, и принадлежность ее к империи всегда держалась не на волеизъявлении поляков, а на военной силе Российского государства со всеми вытекающими.

Нас смущают формы борьбы, которые тогда применялись?

Да. Разумеется. Убийство - оно всегда убийство.

Но куда нам деваться от того, что формы национально-освободительных движений определяет той реальностью, в которой она проходит. И ничем другим. Если бы полякам была предоставлена в XIX веке возможность референдума по вопросам их государственной принадлежности с гарантией того, что в случае выбора ими свободы, их на свободу бы и отпустили, тогда - да. Тогда о преступности действий польских террористов и боевиков вы имели бы право говорить. Но ведь референдумами и не пахло. Не так ли? По-другому было, как пишут авторы, и в 1830 году, и в 1846 году, и в1848, и в 1863."





Поиск по РЖ
Приглашаем Вас принять участие в дискуссиях РЖ или высказать свое мнение о журнале в целом в "Книге отзывов"
© Русский Журнал. Перепечатка только по согласованию с редакцией. Подписывайтесь на регулярное получение материалов Русского Журнала по e-mail.
Пишите в Русский Журнал.

http://subscribe.ru/
E-mail: ask@subscribe.ru
Отписаться
Убрать рекламу

В избранное