Произошла невероятная путаница с предыдущим Выпуском рассылки Введение в религиоведение. Возможно, Вы получили два варианта рассылки - один (более поздний) вышел в первоначальном варианте, каким я его себе и представляла, и содержал в себе десять разделов. Другой же вышел в сокращенном варианте (7 разделов) - он был дан мною позже, после того, как робот отругал меня за превышение квоты.  Поскольку оба Выпуска рассылки состоялись, я считаю, что нет необходимости повторять еще раз информацию, данную мною только в полном Выпуске. Я просто перечислю все то, что содержал в себе полный Выпуск, а те, кто по какой-то причине не получил его, смогут заглянуть в архив рассылки на Subscribe.Ru или же найти Выпуск в архиве на моей странице.

Содержание 67-го Выпуска рассылки Введение в религиоведение:

1. Упельсинкины новости
2. Предмет и структура религиоведения. Сравнительный метод
3. Классики религиоведения. Н. Фюстель де Куланж. Древний город (Гражданская община древнего мира). Фрагменты
4. Религии. Щербатской Ф.И.  Краткий отчет о поездке в Ургу
5. Тексты. И. В. Симонов (Нижний Новгород). К 110-летию Эсперанто. Дело жизни  Лейзера-Людвига Заменгофа
6. Религиоведческий словарь
7. Литература
8. Обзоры сайтов о религии
9. Новости религиоведения
10. Почта Упельсинке

Теперь к новостям Упельсинкиной страницы. Дополнения по разделам:

 
Предмет и структура религиоведения:
Сравнительный метод изучения религии

Классики религиоведения:
Н. Фюстель же Куланж. Гражданская община древнего мира

Религии:
Философское учение буддизма
Щербатской Ф.И. Краткий отчет о поездке в Ургу

Тексты:
Шумерская поэзия. Сказание об Энки и Нинмах
 

Код кнопки (81х33) и баннера (100х100) Упельсинкиной страницы можно скачать здесь.

В сегодняшнем Выпуске рассылки читайте следующие материалы. Раздел Классики религиоведения - Б. Малиновский. Магия, наука, религия (фрагменты). Раздел Религии - Ф.И. Щербатской. Из записей во время путешествия в Ургу. В разделе Тексты мы обратимся к христианским источникам. Послание св. Игнатия Богоносца к ефесянам. Религиоведческий словарь - понятие религиозного синкретизма. В конце Выпуска - разделы Литература и Обзоры сайтов о религии. Добавлен еще один новый раздел - Диалог с листа, который содержит фрагменты наиболее интересных бесед участников Упельсинкиного Со-Дружества.

Внимание!!! Об итогах конкурса сказок, проводимом в декабре 2000 - феврале 2001 г., читайте в следующем Выпуске рассылки.

Магия! Само это слово - как бы завеса, за которой скрыт таинственный и загадочный мир! Даже для тех, кому чужда тяга к оккультному, кого не манит блеск крупиц "эзотерических истин", кому неведом обжигающий интерес, в наши дни подогреваемый модой, к полупонятным воскрешенным из небытия древним верованиям и культам, получившим теперь названия различных "теософий", "спиритизмов" или "спиритуализмов" и прочих псевдонаучных учений, "логий" и "измов". Даже для тех, кому свойственна ясность научного мышления, смысл этого слова обладает особой привлекательностью. В какой-то мере это, быть может, объясняется надеждой найти в магии некую квинтэссенцию важнейших устремлений первобытных людей и их мудрости - ценность такого знания невозможно оспорить, каким бы ни было его содержание. Но, кроме того, нельзя не признать, что слово "магия" как бы пробуждает в нас дремлющие духовные потенции, скрытую в тайниках души надежду на чудо, веру в незнаемые возможности человека. Вспомним хотя бы ту покоряющую силу, какой обладают слова "магия", "чары", "колдовство", "волшебство" в поэзии, где их эмоциональная значимость выступает со всей очевидностью и остается неподвластной бегу времени.

Но когда к изучению магии приступает социолог, пытающийся переступить порог этого таинственного мира - что, впрочем, вполне осуществимо, благодаря возможности наблюдать жизнь современных нам человеческих обществ, сохранивших быт и культуру каменного века, - он с некоторым разочарованием обнаруживает, что магия - это вполне прозаическое, трезво рассчитанное и даже грубоватое искусство, к которому прибегают из чисто практических соображений, в основе которого лежат некие примитивные и поверхностные верования, искусство, сводящееся выполнению ряда простых и однообразных приемов. Об этом уже шла речь, когда мы пытались так определить магию, чтобы отличать ее от религии, и указывали на ее сводимость к чисто практическим действиям, выступающим в качестве средства достижения некой цели. Мы сталкиваемся с этим и тогда, когда пытаемся распутать узлы, которыми она так крепко сплетена со знанием и практическими искусствами, что внешне почти неотличима от  них,  и нужны достаточные усилия, чтобы уловить существенную специфику ее ментальных установок и особую ритуальную природу культов. Магия первобытных людей - каждый специалист <...> полей антропологии знает это по своему опыту - это крайне монотонная и безэмоциональная деятельность с вполне определенными средствами, круг которой очерчен некоторой совокупностью верований и исходных предпосылок. Стоит вникнуть в суть какого-то одного обряда, изучить процесс какого-то одного чародейства; выяснить принципы магического верования, искусства магии и его социальные характеристики - и вы сможете не только <...> чуть ли не каждое действие данного первобытного племени, но и даже сумеете, разнообразя свое поведение от случая к случаю, выступить в роли мага, где бы это ни происходило и где бы ни сохранялась до сих пор вера в это столь привлекательное искусство.

Рассмотрим некоторый типичный акт магии - хорошо известный и, как правило, выступающий в форме стандартизованного театрального представления - акт черной магии. У туземцев среди прочих магических действий, по-видимому, самым распространенным является колдовство, совершаемое при помощи стрелы, заостренной палки, кости или иглы какого-либо животного. Дикарь нацеливает это оружие или бросает его в сторону своего воображаемого врага, которого хочет погубить, сопровождая это гримасами, угрожающими жестами и выпадами. Все это составляет определенный ритуал. Его многочисленные описания можно найти в древнеевропейских и древневосточных трактатах по черной магии, а также в этнографических исследованиях и рассказах путешественников. Гораздо реже можно встретить описание мимики экспрессии дикарей, участвующих в подобных представления Но как раз они-то и имеют самое важное значение.

Вообразим некоего наблюдателя, внезапно очутившегося в каком-то районе Меланезии и заставшего туземцев за такого рода занятием. Не зная в точности, что он наблюдает, наш зритель скорее всего решил бы, что перед ним люди, находящиеся в лунатическом состоянии или отчего-то впавшие в безудержную ярость. Туземец не просто нацеливает свое оружие на воображаемую жертву. При этом он изображает ярость, потрясая своим оружием, рассекая им воздух, поворачивая его в теле поверженного противника и рывком выдергивая обратно. Таким образом, туземец не только изображает свою победу над врагом, но вкладывает в это действие страсть желания этой победы.

Итак, мы видим, что драматическое изображение эмоций выступает как существенная часть обряда. Но что изображает сам этот обряд? Ясно, что если бы туземец хотел изобразить конечный результат своей победы, он включил бы в представление гибель противника, имитировал бы ее, однако так бывает далеко не всегда. Зато обязательной чертой представления является изображение эмоций, непосредственно связанных с ситуацией борьбы и победы, достигаемое с помощью мимики и специфических телодвижений.

Можно было бы привести множество примеров подобных обрядов, которые довелось наблюдать мне самому, и еще больше - из описаний других очевидцев. Из всех таких наблюдений следует, что в обрядах черной магии колдун каким-то образом наносит повреждения, "увечит" или вовсе уничтожает предмет, символизирующий жертву, включая в эти обряды выражения ненависти и злобы. Аналогично, когда в обрядах любовной магии колдун обнимает, гладит и ласкает предмет, символизирующий объект любовной страсти, он изображает чувства безумно влюбленного, потерявшего голову от ошеломляющей и испепеляющей страсти. В обрядах военной магии злоба, ярость атаки, воинственные страсти выражаются в более или менее непосредственной манере. В магии изгнания злых духов и дьяволов поведение колдуна напоминает состояние человека, охваченного ужасом или, по крайней мере, с трудом преодолевающего свой панический страх. Зажженные факелы, бряцание и размахивание оружием входят в оформление этого спектакля. Мною описан один из таких обрядов, в котором, отражая темную силу дьявола, маг произносит заклинания, как бы выдавливая их из своего оцепеневшего от ужаса тела, вздрагивающего в конвульсиях. Этот ужас охватывает другого колдуна, пытающегося приблизиться к магу, и заставляет его бежать прочь.

Все подобные действия, обычно находящие рациональное объяснение в некоторых исходных принципах магии, прежде всего выглядят как проявление определенных эмоций. Предметы и элементы оформления магических представлений часто также служат той же цели. Ножи, остро заточенные колющие или режущие орудия, зловонные или ядовитые вещества, используемые в обрядах черной магии, ароматические смолы, цветы, опьяняющие вещества - в любовной магии, ценные вещи - в хозяйственной магии - все это главным образом направлено на выражение чувства, а не идей, в которых фиксируются цели соответствующих магических обрядов.

Наряду с такими обрядами, в которых главные элементы служат выражению определенной эмоции, существуют и другие, которых действие направлено на имитацию определенного результата или, по выражению сэра Джеймса Фрэзера, обряд имитирует свою цель. Так, в одном из описанных мною обрядов черной магии, совершаемом туземцами Меланезии, ритуальное завершение колдовства заключается в том, что колдун слабеющим голосом издает последние звуки, затем предсмертный хрип и падает замертво. Нет нужды приводить другие примеры, поскольку этот аспект магии и подобные обряды блестяще описаны и подробно документированы Фрэзером. Сэр Джеймс также показал, что существует особое профессиональное знание магических предметов, основанное на свойствах, отношениях, идеях сходства и сопричастности, получившее развитие в магической псевдонауке.

Но существуют и такие ритуальные представления, в которых нет ни имитации, ни предвидения цели, ни выражения какой-либо конкурентной идеи или эмоции. Известные обряды настолько простые, что их можно описать как обычную демонстрацию некоторых магических способностей, например, когда колдун встает и, обращаясь к ветру, вызывает его. В другом обряде колдун передает свои чары некоторому предмету, заколдовывает его. В так случаях используются вполне определенные материальные объекты - предметы или вещества, наилучшим образом приспособленные для того, чтобы воспринять, сохранить и передать магическую силу, выступать оболочками этих сил до тех пор, пока они не найдут своего прямого применения.

Что же такое эта магическая сила, присутствующая в любом магическом обряде?

Какие бы элементы магического обряда мы ни взяли - действия, выражающие определенные эмоции, имитацию или предвидение конечного результата, простое колдовство - у всех у ни есть нечто общее: магическая сила, ее действие всегда передается к околдовываемому объекту. Что это за сила? Если попытаться выразить ее кратко, можно было бы сказать, что это некая власть колдовского заклинания. Это следует подчеркнуть, поскольку исследователи часто упускают из виду столь важное обстоятельство. Колдовское заклинание - наиболее важный элемент магического ритуала. Тайна колдовского заклинания - часть магической тайны, передаваемой от посвященного к посвященному. Для туземцев знание магии означает знание колдовского заклинания; в любом описании обрядов черной магии, например, можно найти подтверждение тому, что магический ритуал концентрируется вокруг этого колдовства. Формула колдовства есть центральная часть магического представления.

Исследование текстов и формул первобытной магии показывает, что имеется три типических элемента, с которыми связана вера в действенность магических ритуалов. Во-первых, это фонетические эффекты, например имитация естественных звуков: свиста и завывания ветра, шума морских волн, раскатов грома, звуков, издаваемых разными животными. Эти звуки символизируют различные явления, и потому туземцы верят, что с их помощью эти явления могут быть магически воспроизведены. Звуки также выражают некоторые эмоции, связанные с желаниями человека, и потому служат магическому удовлетворению последних.

Второй элемент, играющий важную роль в первобытных колдовствах, - это слова, произнесение которых выступает как средство для вызывания определенных событий, достижений целей, поддержания или управления ходом вещей. Например, туземный колдун называет все симптомы болезни, которую хочет излечить, или в том случае, когда его целью является смерть некоторого человека, произносят формулу, описывающую гибельный конец своей жертвы. Во врачевательной магии чародей живописует словами совершенство здоровья и телесной силы. В обрядах хозяйственной магии употребляются слова о росте растений, повадках животных и рыб. В словах мага выражаются также чувства, характерные для магически воспроизводимых действий, а также сами эти действия, окрашенные соответствующими эмоциями. Колдующий туземец с выражением ярости повторяет: "Я разобью... я растопчу... я раздавлю... я разорву...", перечисляя вслед за этими словами разные части тела и органы своей жертвы. Нетрудно видеть, что колдовские действия в основном напоминают структуру магического обряда в целом, а слова колдовских заклинаний отвечают тем же требованиям, что и предметы магических ритуалов.

В-третьих, колдовство включает элемент, для которого нет аналогов в ритуале. Я имею в виду мифологические аллюзии, ссылки на предков и героев культуры, от которых была воспринята сама магия. Здесь мы подходим, вероятно, к наиболее важному моменту, к традиционному источнику магии.

Традиция, которая, как мы не раз уже подчеркивали, господствует в первобытном обществе, находит свое концентрированное выражение в магическом ритуале и культе. Всегда, когда речь идет о сколько-нибудь значимом магическом действии, мы непременно находим историю, объясняющую существование этого действия. В этой истории повествуется о том, как данный магический ритуал стал частью бытия некоторой человеческой общности, племени, семьи или рода. Но это повествование никогда не указывало на, источник, из которого "проистекала" бы магия; такого источника нет - магия не создается и не изобретается. Всякая магия "была" с самого начала существенным дополнением всех веществ и процессов, входящих в сферу жизненных интересов человека, хотя и оставалась за гранью его обычных умственных усилий. Колдовство, магический обряд и то, на достижение чего они направлен, всегда сосуществуют во времени.

Так, у туземцев Центральной Австралии все магические обряды существуют со времен алькеринга, откуда ведут начало и все прочие элементы их бытия. У туземцев Меланезии история магии восходит ко времени их пещерной жизни, когда магия была естественным знанием родового человека. В более высокоразвитых обществах истоками магии часто называют духов демонов, но и эти силы, как правило, не изобретали магии, а воспринимали ее. Таким образом, веру в изначальное существование магии можно считать универсальной. Этой вере сопутствует твердое убеждение в том, что именно благодаря своей совершенной неизменности, благодаря тому, что она передает от одних колоний к другим без малейших искажений или добавлений, магия сохраняет свою действенность. Даже небольшое отклонение от изначально и навсегда установленного образца было бы гибельным для магии.

С этим связана идея существенной связи, имеющей место между магическим обрядом и объектом, на который он направлен. Магия - это и есть свойство самого объекта, точнее - отношение между этим объектом и человеком, отношения, которые не создаются человеком, но существуют для человека. Какую бы традицию или мифологию мы ни рассматривали, мы всегда встретимся с уверенностью в том, что магия всегда служила целям человека и существовала благодаря его знанию (или знанию некоего человекоподобного существа). Это относится к самому выдающемуся, точно так же, как и к средствам, используемым им для колдовства и к большинству объектов, на которые направлена магия. Первобытное человечество - будь то австралийские мурамура или алькеринга, пещерные племена Меланезии или население Земли эпохи магического Золотого Века - изначально имело магию в своем культурном арсенале.

Магия не только воплощается человеком, но и человечна по своей направленности: магические действия, как правило, относятся к практической деятельности и состояниям человека - к охоте, рыбной ловле, земледелию, торговле, к любви, болезням и смерти. Объектом магии оказывается не сама природа, а человеческое отношение к ней и человеческие действия с природными объектами. Более того, результаты магических действий, как правило, воспринимаются не как то, что дает природа под влиянием колдовских заклинаний, а как нечто специфически магическое, то, чего сама природа произвести не может и что подвластно лишь магии. Тяжелые заболевания, страстная любовь, стремление к торжественным церемониям и другие подобные явления, свойственные телесной и духовной природе человека, выступают как непосредственные результаты колдовства и обряда. Поэтому магия не выводится из наблюдений за природой или из знания ее законов, она выступает изначальным достоянием человека, поддерживаемым культурной традицией и подтверждающим существование особой независимой власти, благодаря которой человек может осуществлять свои цели.

Поэтому магическая сила не растворена в универсуме бытия, не присуща чему бы то ни было вне человека. Магия - это специфическая и уникальная власть, которая принадлежит только человеку и обнаруживает себя только в магическом искусстве, изливается человеческим голосом и передается волшебной силой
обряда.

Здесь надо вспомнить, что существование человеческого тела как вместилища магической силы и проводника, посредством которого эта сила переходит на иные предметы, вынуждено подчиняться различным условиям. Поэтому маг обязан соблюдать все виды табу, ибо в противном случае колдовство могло бы оказаться испорченным. Это мнение особенно распространено в некоторых первобытных обществах, например в Меланезии, где туземцы полагают, что испорченное колдовство остается в брюхе мага, вместилище не только пищи, но и памяти человека. Когда это необходимо, волшебная сила может сосредоточиваться в гортани, где размещается разум, и оттуда изливается через голос, главный орган человеческой души. Таким образом, магия, не только является существенным достоянием человека, но и буквально находится внутри человека в любой момент его жизни, а также может передаваться только от человека к человеку по строгим правилам посвящения в таинство, наследования и инструкции. Поэтому в первобытной культуре магическая сила никогда не считалась некой природной силой, присущей природным объектам и действующая вне и независимо от человека, силой, которая могла бы быть познана и понята каким-то из обычных способов, какими человек добывает знание о природе.

Вопрос. Давно ли приехал, и не было ли трудностей по пути.
О[твет]. Приехал я хорошо, но если бы и гораздо больше было трудностей, то это вполне бы уравновешивалось счастьем видеть...
В. Надолго ли приехал.
О. На месяц или два.
Д[алай]-Л[ама]. Много уже про Вас слышал и восторгался (?) тем обстоятельством, что чисто-русский человек питает такой интерес к буддийской учености.
Я. В России этот интерес вообще силен, проф. Минаев три раза ездил в Индию и привез много палийских рукописей, академик Ольденбург также много этим занимается, я же ученик Ольденбурга.
Д.-Л. (рассматривая мое издание N[yaya] bindu (1). Вижу, что серьезное издание, что Вы серьезно поработали над ним, и восхищаюсь Вашим трудом.
Я. Рассказываю историю знакомства Европы с Big-thigs'oм (2) и значение философской системы Дхармакирти для Европы.
Д.-Л. Знаком ли я с правилами ведения споров, и есть ли на этот счет сочинения у Дхармакирти.
Я. Упоминаю о tshad-ma-sde-bdun (3), в числе которых есть одно, специально посвященное tshad-ma (4);   Д.-Л. Повторяет слова tshad-ma-sde-bdun и спрашивает, изучал ли я сочинение о tshad-mа.
Я. Отвечаю, что не изучал, вследствие его необычайной трудности.
Д.-Л. Спрашивает, читаю ли я на пали и говорю ли.
Я. Читаю и читал много, но говорить не приходилось.
Д.-Л. Могу ли объясняться по-тибетски.
Я. С разговорным языком не знаком, говорить не приходилось.
Д.-Л. Желает знать, какой из четырех с[ан]скр[итских] языков я изучаю: Paniwa, Kolawa, названия обоих других я не расслышал, но подсказал: Sarasvati и Candra (5), на что Д.-Л. и его окружающие кивнули в знак согласия.
Я. Ответил, что изучаю Paniwa, т. е. Panini, остальные в Европе менее известны, Candra издает Либих, который знает и тибетский.
Д.-Л. В Тибете с[ан]скр[итским] языком занимаются мало, и знают его мало, он желал бы, чтобы это изменилось.
Я. Сообщаю, что мой друг Poussin de La Valle издал Madhya-mikavrtti, но не успел прислать экземпляр, будет прислан после.
Д.-Л. Благодарит и опять просит меня задать вопрос из области науки.
Я. Говорю о том, что для европейских ученых представляет большую трудность вопрос об lam <...> котор[ый] по учению Maitreya можно пройти в 4 'byor-ba, yoga (6); смысл этих 'bуоr-bа для нас неясен (?). При назывании (?) этого вопроса Делыков сбивается, Д.-Л. хохочет, также и все присутствующие (7).
Д.-Л. Просит этот вопрос изложить письменно.
Я. Обещаю сделать, если я смогу. ...Тогда я спрашиваю о значении manasapratyaksa (8) с указанием соответствующего места в Rig-thigs (9).
Д.-Л. Говорит, что это внутреннее восприятие, затем упоминает о восприятии внешними чувствами, указывая на нос, глаза, рот и т. д. Смысл его ответа я, однако, не понял, и переводчики поняли, по-видимому, еще меньше меня. Затем Д.-Л. спросил, занимаюсь ли я Паршином (9).
Я. Сообщил от открытии с[ан]скр[итского] текста сочинения Mngon-rtogs-rgyan (10).
Затем Д.-Л. спрашивает, занимаюсь ли я Abhidharmakosa (11).
Я. Ответил утвердительно и сообщил о существовании комментария Yacodhara, которого, по-видимому, нет в Данжуре (12). Делыков понял это, но тибетский переводчик не мог понять.

Примечания:

* - Аудиенция состоялась, по-видимому, 12 июня 1905 г.
1. Nyayabindu. Буддийский учебник логики, сочинение Дармакирти и толкование на него Nyayabindutika, сочинение Дармоттары.
2. Rig-thigs - тибетское название "Еьяя-бинду".
3. Tshad-ma-sde-bdun - "семь трактатов по логике" Дхармакирти.
4. Tshad-ma - "логика"; здесь, по контексту, логика как совокупность приемов ведения диспута.
5. Под "четырьмя санскритскими языками" Далай-лама разумеет четыре известные тибетцам школы (системы) древнеиндийской (санскритской) грамматики.
6. После слова lam ("путь") стоит неразборчивый скорописный знак.
7. Смех Далай-ламы и присутствующих вызван, возможно, путаницей между словами sbyor-ba ("метод") и sbyor-ba ("совокупление"), которые различались лишь произношением. В путанице могло быть повинно "монголизированное" произношение либо самого Ф.И. Щербатского (в то время только приступившего к разговорному тибетскому), либо выступавшего в роли переводчика бурята Делыкова. Отсюда и последующая просьба Далай-ламы изложить вопрос письменно.
8. Имеется в виду "ментальное восприятие", составляющее промежуточную ступунь между "чистым" (чувственным) восприятием и процессом понимания.
9. Паршин (phar-phyin) - тибетский эквивалент термина prajnapa-ramita. В данном случае означает особый раздел буддийской доктрины, составляемый учением о пути достижения нирваны.
10. Mngon-rtogs-rgyan - тибетское название трактата Майтреи-Асанги "Абхисамая-аланкара".
11. "Абхидхарма-коша" ("Вместилище абхидхармы") - труд Васубандху (IV-V вв.), отразивший высшие достижения буддийской философии на раннем этапе ее развития, породивший обширную комментаторскую литератуу и лежавший в основе преподавания абхидхармы в монастырских "университетах" (цаннид-дацанах) Тибета.
12. Яшодхара - по-видимому, имя автора комментария.

Игнатий Богоносец достоблаженной церкви Ефесской в Азии, благословенной в полноте величия Бога Отца, прежде век предназначенной быть, в вечную и неизменную славу, всегда соединенную и избранную в истинном страдании, по воле Отца и Иисуса Христа, Бога нашего, желаю премного радоваться о Иисусе Христе радостью непорочною.

Глава I. Похвала ефесянам за их посольство и похвала Онисиму
Я принял о Боге ваше многолюбезное имя, по всей справедливости славящееся за веру и любовь во Иисусе Христе, Спасителе нашем. Как подражатели Богу, воспламенившись божественною кровью, вы совершенно исполнили в отношении ко мне родственное дело. Когда вы услышали, что я связан в Сирии за общее имя и упование, (вы поспешили видеть меня), надеющегося по вашей молитве принять в Рим битву со зверями, чтобы посредством мученичества мне сделаться учеником Того, Кто Самого Себя принес за нас в приношение и жертву Богу. И вот я, во имя Божье, принял многочисленное общество ваше в лице Онисима, мужа несказанной любви, вашего во плоти епископа. Любите его, умоляю вас Иисусом Христом, и все будьте подобны ему; ибо благословен Тот, Который даровал всем быть достойными иметь такого епископа.

Глава II. Похвала прочим лицам посольства
И о Вурре, моем сотруднике, о вашем о Боге дьяконе, во всем благословенном, молюсь, чтоб он оставался к чести вашей и епископа. А Крок, достойный Бога и вас, которого я принял как образец вашей любви, во всем успокоил меня. Отец Иисуса Христа также да утешит и его, вместе с Онисимом, Вурром, Евплом и Фронтоном, чрез которых я видел любовь всех вас. Желал бы я и всегда радоваться вами, если буду достоин. Посему следует всячески славить Иисуса Христа, который прославил вас, для того, чтоб вы в единодушном повиновении были утверждены в одном духе и в одних мыслях, и все вы говорили одно, чтобы, повинуясь епископу и пресвитерству, вы были освящены во всем.

Глава III. Игнатий не гордостью, но любовью возбуждается увещевать к единению с епископом
Не приказываю вам, как что-либо значащий; ибо хотя я и в узах за имя Христово, но еще не совершен в Иисусе Христе; теперь только начинаю учиться, и обращаюсь к вам, как моим соучителям: ибо мне надлежало бы получить от вас укрепление к вере, к вразумлению себя, к терпению и великодушию. Но как любовь не позволяет мне молчать в отношении к вам, то я и решился убеждать вас, чтоб вы сходились с мыслью Божьею. Ибо и Иисус Христос, общая наша жизнь, есть мысль Отца, как и епископы, поставленные по концам земли, находятся в мысли Иисуса Христа.

Глава IV. Подражайте единению пресвитеров с епископом
Посему и вам надлежит согласоваться с мыслью епископа, что вы и делаете. И ваше знаменитое достойное Бога, пресвитерство так согласно с епископом, как струны в цитре. Оттого вашим единомыслием и согласною любовью прославляется Иисус Христос. Составляйте же из себя вы все до одного хор, чтобы, согласно, настроенные в единомыслии, дружно начавши песнь Богу, вы единогласно пели ее Отцу чрез Иисуса Христа, дабы он услышал вас, и по добрым делам вашим признал вас членами Своего Сына. Итак, полезно вам быть в невозмутимом единении между собою, чтобы всегда быть и в союзе с Богом.

Глава V. Важность единения церковного
В самом деле, если я в короткое время возымел такое дружество с вашим епископом, - не человеческое, а духовное, то сколько, думаю, блаженные вы, которые соединены с ним так же, как Церковь с Иисусом Христом, и как Иисус Христос с Отцом, дабы все было согласно чрез единение. Никто да не обольщается! Кто не внутри жертвенника, тот лишает себя хлеба Божьего. Если молитва двоих имеет великую силу, то сколько сильнее молитва епископа и целой Церкви? Поэтому кто не ходит в общее собрание, тот уже возгордился и сам осудил себя; ибо написано: Бог гордым противится. Постараемся же не противится епископу, чтобы нам быть покорными Богу.

Глава VI. Смотрите на епископа как на Самого Христа.
И чем более кто видит епископа молчащим, тем более должен боятся его. Ибо всякого, кого посылает домовладыка для управления своим домом, нам должно принимать так же, как самого пославшего. Поэтому ясно, что и на епископа должно смотреть, как на самого Господа, Впрочем сам Онисим чрезвычайно хвалит ваше благочинное о Боге поведение, что все вы живете сообразно с истиною, что среди вас нет никакой ереси, но что вы и не слушаете никого, кроме Иисуса Христа, проповедующего истину.

Глава VII. Бегите от еретиков. Един есть врач Иисус Христос - Богочеловек.
Некоторые имеют обычай коварно носить имя Христово, между тем делают дела, недостойные Бога. От них вы должны убегать, как от диких зверей; ибо это бешенные псы, исподтишка кусающие. Вам должно остерегаться от них, ибо они страдают неудобоисцелимым недугом. Для них есть только один врач, телесный и духовный, рожденный и нерожденный, Бог во плоти, в смерти истинная жизнь, от Марии и от Бога, сперва подверженный, а потом не подверженный страданию, Господь наш Иисус Христос.

Глава VIII. Вы велики и духовны.
Итак, никто да не обольщает вас, впрочем, вы и не поддаетесь обольщениям, будучи всецело преданы Богу. Ибо, когда между вами не возникло никакой распри, которая могла бы расстроить вас, то подлинно вы живете, как угодно Богу. Я отребье ваше, и должен очиститься вашею, ефесяне, знаменитою в веках Церковью. Плотские не могут делать духовного, ни духовные плотского, подобно как и вера - дел, свойственных неверию, и неверие - дел веры. Но у вас духовно и то, что вы делаете по плоти, потому что вы все делаете во Иисусе Христе.

Глава IX. Вы не внимали ложным учителям.
Узнал я, что некоторые пришли оттуда к вам с злым учением. Но вы не позволили рассеивать его между вами, заградивши слух свой, чтобы не принять рассеиваемого ими, так как вы истинные камни храма Отчего, уготованные в здание Бога Отца; вы возноситесь на высоту орудием Иисуса Христа, то-есть крестом, посредством верви Святого Духа; вера ваша влечет вас на высоту, а любовь служит путем, возводящим к Богу. Потому все вы спутники друг другу. Богоносцы и Храмоносцы, святоносцы, во всем украшенные заповедями Иисуса Христа. Оттого-то я и радуюсь тому, что удостоился письменно беседовать с вами и разделить с вами радость мою, что вы, как свойственно другой жизни, ничего не любите, кроме одного Бога.

Глава X. Молитесь за других, будьте кротки и смиренномудры.
Но и о других людях непрестанно молитесь. Ибо есть им надежда покаяния, чтобы придти к Богу. Дайте им научиться, по крайней мере, из дел ваших. Против гнева их вы будьте кротки; против их велеречия - смиренномудренны; их злословию противопоставляйте молитвы,- их заблуждению,- твердость в вере; против их грубости будьте тихи. Не будем стараться подражать им,- напротив, своею снисходительностью окажем себя братьями их,- а постараемся быть подражателями Господу. Пусть кто-нибудь более потерпит неправду, понесет убыток, подвергнется уничтожению, только бы не нашлось в вас какого-либо плевела дьявольского, но все вы во всякой чистоте и целомудрии пребывали во Иисусе Христе телесно и духовно.

Глава XI. Последние времена; будем бояться Господа.
Уже последние времена. Устыдимся, устрашимся долготерпения Божьего, чтобы оно не послужило нам в осуждение. Или будущего гнева убоимся, или настоящую благодать возлюбим. Что-нибудь одно из двух,- только бы найтись нам во Христе Иисусе для истинной жизни. Без Него ничего да не будет у вас. Ради Его и я несу на себе узы, этот духовный жемчуг, в котором желал бы я и воскреснуть по молитве вашей. О, если бы я и всегда пользовался ею, чтобы мне обрести жребий ефесских христиан, которые силою Иисуса Христа всегда были единомысленны с апостолами.

Глава XII. Похвала ефесянам.
Знаю, кто я, и к кому пишу. Я осужденный, а вы помилованные; я в опасности, а вы стоите твердо. Вы путь для умерщвляемых ради Бога. Вы сотаинники Павла освященного, засвидетельствованного, достоблаженного, у ног которого желал бы я быть, когда приду к Господу. Он во всем послании своем к вам поминает вас во Христе Иисусе.

Глава XIII. Чаще собирайтесь для богослужения.
Итак, старайтесь чаще собираться для евхаристии и славословия Бога. Ибо, если вы часто собираетесь вместе, то низлагаются силы сатаны, и единомыслием вашей веры разрушаются гибельные его дела. Нет ничего лучше мира, ибо им уничтожается всякая брань небесных и земных духов.

Глава XIV. Храните веру и любовь и на деле показывайте себя христианами.
Это, впрочем, не безызвестно, если вы имеете к Иисусу Христу совершенную веру и любовь, которая суть начала и конца жизни. Вера начало, а любовь конец, обе же в соединении суть дела Божьего; все прочее, относящееся к добродетели, от них происходит. Никто, исповедующий веру, не грешит, и никто, стяжавший любовь, не ненавидит. Дерево познается по плоду своему: так и те которые исповедуют себя христианами, обнаружатся по делам своим. Теперь дело не в исповедании только, а в силе веры, если кто пребудет в ней до конца.

Глава XV. Не словами только, но и молчанием будем исповедовать Господа.
Лучше молчать и быть, нежели говорить и не быть. Хорошее дело учить, если тот, кто учит, и творит. Поэтому один только Учитель, Который сказал и исполнилось; и то, что совершил Он в безмолвии, достойно Отца. Кто приобрел слово Иисусово, тот истинно может слышать и Его безмолвие, чтобы быть совершенным, дабы и словом действовать и в молчании открываться. Ничто не сокрыто от Господа, напротив и тайны наши близки к Нему. Посему будем все делать так, как бы Он Сам был в нас, чтоб мы были Его храмами, а Он был в нас Богом нашим,- как Он и действительно есть, и некогда явится пред лицом нашим, потому мы справедливо и любим Его.

Глава XVI. Растлевающие веру ложным учением пойдут в огонь вечный.
Не обольщайтесь, братья мои! растлевающие дома Царствия Божьего не наследуют. Но если делающие это в отношении к плоти подвергаются смерти, то не гораздо ли более,- если кто злым учением растлевает веру Божью, за которую Иисус Христос распят? Такой человек, как скверный, пойдет в неугасимый огонь, равно как и тот, кто его слушает.

Глава XVII. Остерегайтесь ложных учений еретиков.
Господь для того принял миро на главу Свою, чтобы облагоухать Церковь нетлением. Не намащайтесь же зловонным учением князя века сего; да не уведет вас, как пленников, от надлежащей жизни. Почему мы не все рассудительны, принявши ведение Божье, которое есть Иисус Христос? Зачем мы безрассудно погибаем, не признавая того дара, который истинно Господь послал?

Глава XVIII. Слава креста. Рождение и крещение Христа.
Мой дух - в прах пред крестом, который для неверующих соблазн, а для нас спасение и вечная жизнь. Где мудрец, где совопросник, где хвастовство так называемых разумных? Ибо Бог наш Иисус Христос, по устроению Божьему, зачат был Мариею из семени Давидова, но от Духа Святого. Он родился и крестился для того, чтобы Своим страданием очистить и воду.

Глава XIX. Три таинства.
Но от князя века сего сокрыто было девство Марии и Ее деторождение, равно и смерть Господа, три достославные тайны, совершившиеся в безмолвии Божьем. Как же они открылись векам? - Звезда воссияла на небе ярче всех звезд, и свет ее был неизреченный, а новость ее произвела изумление. Все прочие звезды, вместе с солнцем и луною, составили как бы хор около этой звезды, а она разливала свет свой на все. И было смущение, откуда это новое, непохожее на те звезды, явление. С этого времени стала падать всякая магия, и все узы зла разрываться, неведения проходить, и древнее царство распадаться: так как Бог явился по-человечески для обновления вечной жизни, и получало начало то, что было приготовлено у Бога. С этого времени все было в колебании, так как дело шло о разрушении смерти.

Глава XX. Я еще буду писать вам.
Если Иисус Христос, по вашей молитве, удостоит меня и будет воля Его, то я в другом послании, которое намерен написать вам раскрою только что начатое мною домостроительство Божие относительно нового человека, Иисуса Христа, по вере в Него и по любви к Нему, чрез Его страдание и воскресение,- особенно, если Господь мне откроет, что все вы до единого, без исключения по благодати Божией соединены в одной вере и в Иисусе Христе, происшедшем по плоти от рода Давидова, Сыне Человеческом и Сыне Божьем, так что повинуйтесь епископу и пресвитерству в совершенном единомыслии, преломляя один хлеб, это врачевство бессмертия, не только предохраняющее от смерти, но и дарующее жизнь во Иисусе Христе.

Глава XXI. Молитесь за меня и церковь сирскую
Я жертва от вас и от того, которого, во славу Божью, послали вы в Смирну, откуда и пишу вам, благодаря Бога и любя Поликарпа, как и вас. Поминайте меня, как и вас Иисус Христос. Молитесь за Церковь сирскую, из которой меня, последнего из тамошних верующих, ведут в Рим в узах, так как я удостоился послужить к славе Божьей. Здравствуйте в Боге Отце и Иисусе Христе, общем уповании нашем.

Синкретизм религиозный (от греч. <> - соединение, смешение; англ. religious syncretism, нем. religioser Synkretismus, фр. syncetisme religieux) - слитность, смешение, взаимопроникновение различных форм религии, произошедшие в ходе истории. С. р. характерен для религиозных верований всех народов мира. Поздние религии вбирают в себя предшествовавшие им верования, обряды, традиции, переосмысливая их, приспосабливая к своим концепциям. Любая религия в реальной жизни существует в тесном единстве с верованиями, доставшимися ей в наследство от иных, более ранних религий, образуя синкретический сплав.
Понятие первобытного С. р. впервые было сформулировано в XVIII в. английским просветителем Дж. Броуном в трактате "Рассуждение о поэзии и музыке, их становлении, слитности и могуществе, а также их развитии, разделении и порче" (1763 г.). Оно было воспринято многими деятелями культуры Европы:
в Англии - А. Смитом, во Франции - Ф. Ж. де Шастелю, в Германии - И. В. Гете, И. Г. Гердером, в России - Г. Р. Державиным. В XIX в. выдающуюся роль в развитии теории синкретизма сыграли работы Я. Гримма, Ф. И. Буслаева, Е. В. Аничкова и особенно А. Н. Веселовского. В публикациях некоторых русских авторов С. р. назывался в православии "двоеверием". Марксистское понимание С. р. представлено в трудах Г. В. Плеханова,   Н. М. Материна,   В. Г. Богораз-Тана,  Л. Я. Штернберга, И. Г. Франк-Каменецкого, А. Ф. Лосева, С. А. Токарева, Б. А. Рыбакова, Г. П. Снесарева, А. И. Клибанова и других отечественных исследователей религии и фольклора.

В общей типологии С. р. можно выделить: 1) С. р. первобытный, характеризующийся нерасчлененностью ранних форм идеологии - в том числе различных религиозных воззрений, культов, мифологии; 2) С. р., возникший в итоге взаимодействия местных политеистических культов с одной из мировых религий:
например, "бытовое православие" (которое Н. М. Маторин называл также "православным язычеством", "православно-языческим синкретизмом", "восточнославянским религиозным синкретизмом") представляет синтез православной идеологии и культа со славянскими дохристианскими верованиями и традициями. "Народное христианство" в Европе как явление массового сознания также существенно отличалось от церковной доктрины (А. Я. Гурвич, Я. В. Минкявичус). "Бытовой ислам" "характеризуется теснейшим переплетением местных домусульманских религиозных традиций с нормами, установлениями, идеями и обрядами ислама. "В сознании самих мусульман все в совокупности поверья и ритуалы, вне зависимости от их действительного происхождения, представали и предстают как истинный ислам" (В. Н. Басилов, Г. П. Снесарев).

В Китае С. р. сложился в итоге взаимодействия народных верований и обычаев с конфуцианством, даосизмом и буддизмом. В результате синтеза автохтонных религиозных культов с мировой религией может возникнуть новая религиозная система с особыми национальными формами. Так, северная ветвь буддизма - ламаизм - объединила философские концепции раннего буддизма с традиционными воззрениями тибетцев, монголов и бурят. Со временем ламаизм трансформировался под влиянием шаманства, приспособив к своим нуждам шаманскую мифологию, шаманский пантеон и особенно обрядность. В результате контактов и шаманство восприняло фразеологию и ряд теоретических концепций буддизма в их упрощенном виде.

2. Классики религиоведения: Религия и общество: Хрестоматия по социологии религии/ Соц. В.И. Гараджа, Е.Д. Руткевич. - М.: АспектПресс, 1996. С. 509-516.
3. Религии: Восток - Запад. Исследования. Переводы. Публикации. Выпуск четвертый. - М.: Наука. Гл. ред. вост. лит-ры, 1989. С. 250-254.
5. Религиоведческий словарь: Религиозные верования: Свод этнографических понятий и терминов. Вып. 5. -
М., Наука, 1993. С. 192-193.
См. также:
Веселовский А. Н. Синкретизм древнейшей поэзии и начала дифференциации поэтических родов. М., 1898.
Гусев В. Е. Синкретизм/Словарь литературоведческих терминов. М., 1974.
Локальные и синкретические культы. М., 1991.
Маторин Н. М. К вопросу о методологии изучения религиозного синкретизма//Сергею Федоровичу Ольденбургу. К 50-летию научно-общественной деятельности. 1882-1932. Л., 1934.
Снесарев Г. П. Реликты домусульманских верований и обрядов у узбеков Хорезма. М., 1969.
Syncretism: Based of Papers read at the Symposium on Cultural Contact, Meeting of religions. Uppsala, 1969.

Буддизм:
(ресурсы на английском языке)

The official website of the Dalai Lama, with history, biography, and teachings.
http://www.dalailama.com

The hub for Tricyle: The Buddhist Review, a quarterly magazine providing a forum for Western dharma practitioners.
http://www.tricycle.com

Buddhist publishers specializing in books by dharma teachers and translations of the original Buddhist texts.
http://www.wisdompubs.org

Founded to make available the talks and writings of the late Tibetan teacher Chogyam Trungpa Rinpoche, Shambhala offers hundreds of Buddhist titles.
http://www.shambhala.org

Христианство:
Ойкос. Организация и поддержка малых групп. Статьи, уроки, материалы, вопросы, ссылки, контакты
http://oikos.narod.ru/

Западно-российский союз объединений церкви христиан-адвентистов седьмого дня
http://www.tagnet.org/wruc/

Агапэ. Сайт христиан адвентистов седьмого дня. г. Нижний Новгород
http://adventos.euro.ru/
 
Субботнее служение в Алматы. Церковь адвентистов седьмого дня
http://www.tagnet.org/almaty/

Разное:
Государственно-конфессиональные отношения в Российской Федерации
http://www.state-religion.ru/

Из словаря "Кирилл и Мефодий": СЕКТА (от лат. secta учение, направление, школа), религиозная группа, община, отколовшаяся от господствующей церкви. В переносном смысле группа лиц, замкнувшихся в своих узких интересах.

СЕКТАНТСТВО религиозное, обозначение религиозных объединений, оппозиционных по отношению к тем или иным доминирующим религиозным направлениям. В истории форму сектантства нередко имели социальные, национально-освободительные движения. Некоторые секты приобрели черты фанатизма и экстремизма. Ряд сект прекращает существование, некоторые превращаются в церкви. Известны: адвентисты, баптисты, духоборы, молокане, пятидесятники, хлысты и др.
(Леонид)

> Можно ли сказать, что христианство - секта иудаизма, а христиане, соответственно, -
> сектанты?

- Судя по определению "Кирилла и Мефодия" - да. Хотя меня такое определение тоже не устраивает.
(Сергей)

Я не люблю термин "секта". Пахнет религиоизмом, который сродни нацизму, фашизму и прочим -измам. В этом термине для меня кроется диктатура большинства и ущемление прав меньшинства. Говоря о конфессиях, я предпочитаю придерживаться терминов "нормативная" и "ненормативная". Нормативная есть та, которая присуща данной местности (государству) в наибольшей степени - т.е. поддерживаемая большинством населения, властью, историческими и культурными традициями и т.д.. Именно этими признаками нормативная конфессия отличается от ненормативной.
(Михаил)

Методы завлечения  в секту настолько похожи, что порой даже скучно становится от такого однообразия. Я столкнулся  пока  с  четырьмя  или пятью сектами и везде один и тот же подход, узнаваемый с первых слов.
(Василий)

По-моему это зависит исключительно от изначальной психологической организации человека - "просто так" в секту не попадают, туда попадают только имеющие... предрасположенность что ли? к оному событию. И механизм там уже не особо важен - он может и варьировать, все равно кто-то никогда не попадет ни в какую секту, а кто-то попадет наверняка.
(Александр)

Просто многие секты насквозь коммерческие, и методы завлечения такие же, как у бродячих "разносчиков". Только те посягают на деньги, а секты - на очень большие деньги и еще на время.
(Наташа)

А по мне, так пусть все секты существуют и вовлекают (в рамках существующего законодательства, конечно). Если бы в иудаизме не было бы сект, христиане были бы сейчас не христианами, а иудеями. Я принадлежу к Союзу Евангельских христиан-баптистов. СЕХБ - крупнейшая ветвь протестантизма в России. Кто-нибудь мог бы мне объяснить, я еще сектант или уже нет. Если сектант, то я - деструктивный или конструктивный?
Тоталитарный или не очень?..

Я как и большинство форума не склонен на "все сто" доверять приведенным описаниям ритуалов сект. Но даже если что-то и было. И скопцы и "душители в красных рубахах" и все остальные верили добровольно и уходили в другой мир не менее счастливыми, чем верующие нормативных конфессий. Это был их путь, их понимание Бога. Если кому-то это кажется смешным или нелепым, то это не более нелепо, чем есть рис палочками, а не черпать ложками. 
(Михаил)

Хотелось бы, для полноты картины, внести ясность в вопрос о сектах. Со строго церковной позиции сектами являются любые религиозные объединения не принадлежавшие к Единой Церкви Христовой, отпавшие от ее полноты. В таком именно смысле употребляет слово "секта" А.С. Хомяков, - например в своем письме редактору журнала "Христианская Уния": "Я знаю, что во всякой религии, как бы ложна она ни была, есть хоть какое-нибудь начало или мерцание истины; знаю, что это мерцание постепенно усиливается и яснеет, по мере того как религия очищается, знаю, что в христианских сектах оно сравнительно ярче, чем где-либо; но знаю также, что самая истина, то есть христианство, существует только в Церкви. Этим все секты низводятся в разряд человеческих заблуждений, более или менее прискорбных. Церковь иначе к ним не относится, как со словами осуждения (говорю об учениях, а не о лицах)

... Мне кажется, что вы ищете вашим изданием добыть для Церкви права гражданства и равенства в среде других европейских вероисповеданий, права, в котором отказывают ей западные секты и, по моему мнению, отказывают справедливо. Церковь очень легко может  обойтись без него. Пусть волнуется Вавилон всякого рода сект, пусть заблуждения человеческие сталкиваются между собою, сколько им угодно, но пусть Церковь остается вдали от этой жалкой сумятицы, в одиночестве своей высоты и своего Божественного величия. Предлагать ей равенство значило бы оскорблять ее."
(Егор)