Численность войск калмыков, казахов и ногайцев
|
Численность войск калмыков, казахов и ногайцев 2013-12-19 20:10 Kryvonis Kryvonis: Хотелось бы узнать реальную численность войск и населения калмыков, казахов и ногайцев. Псевдоисточники 2013-12-19 20:37 Kryvonis Kryvonis: Жих не показатель. Он находит славян в именьковцах, а также считает что сакалиба на Северном Кавказе это славяне. К его творчеству я отношусь очень скептически. Комар и Хамайко же хорошие и авторитетные археологи. У Жиха же нет зеленого представления о археологии. Относительно городища УФА-2 его стоит рассматривать только как городище Уфа-2 и не более. Это вроде некоторых поселений у кочевников, вроде тех же хрингов у авар. Только башкиры намного бедней. Летчик А.К. Горовец 2013-12-19 20:43 Чжан Гэда Чжан Гэда: Цитата (Saygo @ Сегодня, 18:24) Антропологически и лингвистически вполне самостоятельный этнос Но, тем не менее, славяне. А вообще, у белорусов можно по фамилии выяснить регион проживания человека (исторический)? Мы, например, по женской линии - Шульга. Далекий Серкланд 2013-12-19 20:44 Чжан Гэда Чжан Гэда: Цитата (Kryvonis @ Сегодня, 18:43) Если говорить о знаниях скандинавов то вряд ли их Серкланд находился далее Средней Азии Для них Сьоркланд - это могла быть и абстракция. А исторически "Серикум" - это, как видно из изложенного, Синьцзян. Stavkyrke, синагоги, церкви... 2013-12-19 23:08 Суйко Суйко: Цитата В Киеве была. В книге Б. А. Рыбакова "Язычество Древней Руси" (и не только в ней) описано найденное археологами языческое святилище, сооруженное на руинах христианского храма. Предположительно, это святилище сооружено князем Владимиром в 980-х годах. Собственно это весьма известный факт- наличие культового сооружения в Киеве (вне двора теремного). Рыбаков строительство капища на месте разрушенного храма, трактовал как "языческую" (или первую религиозную) реформу Владимира. Кстати не все с ним согласны Цитата Религиозная функция княжеской власти обоснована менее всего. Ссылка на "языческую реформу" Владимира - очень зыбкое основание. Многие историки, упомянутое в летописи возведение святилища шести богов, называют реформой25. В монографии Б. А. Рыбакова, посвященной язычеству Древней Руси, ей уделено сорок две страницы. Однако доказательству того, что установка новых идолов в Киеве была именно реформой - всего три абзаца. В ряду доводов: различия в количестве богов, упомянутых в договорах с греками и перечне богов, которым Владимир поставил святилище; отсутствие в пантеоне Владимира Святославича Белеса - одного из главных славянских богов; сооружение святилища неподалеку от княжеского терема в отличие от прежнего идола Перуна - времен Игоря, который, по мнению Рыбакова, стоял на другом холме; расширение круга лиц, участвовавших в жертвоприношениях. Ни один из этих доводов нельзя признать убедительным. Клятва именем богов и строительство святилища, которое с клятвой совершенно не связано - вещи не сопоставимые. Различия в количестве богов здесь вызваны не реформой, а тем, что события эти не имеют друг к другу никакого отношения. Ожидать в этой ситуации, каких бы то ни было совпадений, по меньшей мере, странно. В летописях и других письменных источниках встречаются не одно, и не два списка славянских богов и все они разные, значит ли это, что каждый раз мы имеем дело с очередной языческой реформой? Отсутствие Велеса в "храме" Перуна не обязательно вызвано преобразованиями. Владимир не отменял культ Велеса и никак его не изменял. Его идол стоял в Киеве на Подоле, о чем сам Рыбаков и пишет26. Расположение святилища и упоминания об участниках жертвоприношений никаких данных о реформе - ни прямых, ни косвенных - не содержат. и т.д.Источник: http://svitoc.ru/index.php?showtopic=1173&st=0&#entry11614 Псевдоисточники 2013-12-20 05:55 Dark_Ambient Dark_Ambient: Да средневековые памятники у башкир мало чем по инвентарю отличаются от аналогичных просто у Уфа-2 хорошие оборонительные сооружения Новгородские князья и посадники 2013-12-20 07:05 Сергий Сергий: Цитата (анатол @ Дек 18 2013, 13:27) Ну а об Ольге я уже сказал. Без Святослава она никто и звать её никак. И возмужавший Святослав прекрасно это показал. Послав маму с её христианством подальше и побив иноземных проповедников. анатол, цитатой из первоисточника подтвердите Ваше громкое заявление:Цитата (анатол @ Дек 18 2013, 13:27) Послав маму... О поездке княгини в Константинополь теперь см. ветку "Крещение княгини Ольги" http://svitoc.ru/index.php?showtopic=1617 Новгородские князья и посадники 2013-12-20 07:28 анатол анатол: Цитата (Сергий @ Дек 20 2013, 07:05) анатол, цитатой из первоисточника подтвердите Ваше громкое заявление: О поездке княгини в Константинополь теперь см. ветку "Крещение княгини Ольги" http://svitoc.ru/index.php?showtopic=1617 Ну, похоже с основными тезисами Вы согласны. Насчёт послал маму-в ПВЛ. Там этот эпизод описан. Избиение христианских проповедников-Вы сами дали документ. Крещение Ольги к её местонахождению или "княжению " Святослава в Новгороде в малолетнем возрасте никакого отношения не имеет. Поэтому лично меня и не интересует. Останусь при мнении, что русские летописи вполне себе достоверный источник. Оставлю тему заинтересованным участникам. Переводы своими руками 2013-12-20 07:47 Dark_Ambient Dark_Ambient: Товарищи! Нужен перевод фрагмента текста из книги Лангле о крымских ханах Ces seigneurs, a force de recherches, decouvrirent enfin un prince du sang de Toqtamych (Тохтамыш), homne Olough Mohhammed, fils de Hhacan Djefai (Olough Mohhammed, suivant quelques auteurs, etoit fils de Temour Khan), et forlriche en troupeaux; Hhacan etoit proche parent de Toqtamych et par consequent descendant de Djenquiz-Khan. Il avoit un autre fils, nomme Bach Tymour qui fut pere de Hhadjy Guerai, chef de la famille des Guerais, qui regnerent dans la petite Tatarie jusqu’a la destruction de cet empire. Quoique le fils de Hhacan Djefai eut vecu jusqu’alors dans l’obscurite, ils l’eleverent sur le trone. Le premier usage qu’il fit de son autorite, fut d’exterminer Idekou Beyg; nous avons rapporte plus haut que celui-ci avoit ete blesse dangereusement; il s’etoit cache, après la bataille, dans les roseaux: Olough Mohhammed Khan instruit du lieu de sa retraite, l’investit et le fit massacre: deux fils d’Idekou Beyg, nommes Qaiqobad et Nour ed-Din, s’enfuirent dans le Touran: Ghazy Nourouz et Manssour, ses deux autres fils, se refugierent en Moscovie. Ghayats ed-Dyn, fils de Chady Beyg Khan, qui avoit ete sulthan des tatars, avoit accompagne les deux fils d’Idekou en Moscovie: ils avoient, a leur suite, trois mille Tatars, tous gens determines et prets a affronter mille dangers; ces illustres fugitifs ne purent s’accoutumer a vivre dans une terre etrangere, et prirent la resolution de retourner dans le Decht Qaptchaq, qui etoit le lieu de leur naissance. Is elurent pour leur chef Ghayats ed-Dyn, qui etoit du sang royal, et jurerent de combattre sous ses drapeaux, jusqu’a ce qu’ils l’eussent mis en possession de la couronne. Ils attaquerent d’abord Chyryn Beyg, qui avoit ete cause de l’elevation d’ Olough Mohhammed Khan, et remporterent sur lui une victoire complete: ils marcherent ensuite contre Olough Mohhammed Khan lui-meme; le combat fut sanglant, et l’on se battit avec toute la fureur qu’on ne voit que dans une guerre civile: la victoire se declara enfin pour Ghayats ed-Dyn, et les Tatars d’ Olough Mohhammed prirent la fuite: le seul Hhaider Beyg, chef des Tatars de Koukerat, suivi d’un petit nombre d’esclaves, tint ferme, et combattit jusqu’a l’extremite; mais ce prince, enfin accable par le nombre, et perdant son sang par les blessures qu’il avoit recues, se vit force de prendre la fuite; les tenebres de la nuit favoriserent sa retraite, et il alla rejoindre Olough Mohhammed Khan, qui s’etoit retire en Crimee. Был бы очень благодарен)))) Численность войск калмыков, казахов и ногайцев 2013-12-20 07:49 Чжан Гэда Чжан Гэда: Учитывая, что эту тему уже взахлеб читает знаменитый "односельчанин-скотовод" из одной горной республики...  Про какие времена говорим? Я буду говорить о XVIII в. Более или менее четкие данные про казахов приводит на 1780-е годы капитан И. Андреев - около 70 тыс. воинов теоретически можно собрать в Среднем Жузе. В 1750-х годах Нурали-хан из Младшего Жуза говорил, что готов выставить до 30 тыс. воинов в помощь русским, если начнется война с Китаем. Про Старший Жуз непонятно совсем - их рано покорили ойраты и известно только, что некоторое количество воинов из Старшего Жуза отсылалось в порядке отбывания воинской повинности служить джунгарским хунтайджи. Также известно, что Старший Жуз был самым слабым из всех трех жузов. Про ногайцев не знаю. Знаю только, что их довольно успешно и быстро покорили торгоуты в 1600-1630-х годах. Ойраты, по сообщению капитана Унковского, на 1722 г. располагали войском в 100 тыс. воинов, но туда входили воины всех народов, входивших в состав государства - алтайцы, казахи, уйгуры, ойраты. Но это маловероятно - постоянно упоминаются отряды от 2000 до 10000 воинов. Максимум - 30 тыс. на одном направлении (против Китая). В среднем войско на походе - около 7000 воинов. Например, Тибет завоевал в 1716 г. отряд из 6000 воинов, на Бикатунский острог напал и разорил его отряд из 3-6 тыс. воинов, против Ямышевской крепости полковника Бухгольца сражалось около 10 тыс. воинов. Волжские калмыки (преимущественно торгоуты) редко выставляли в поле более 30 тыс. воинов - самое большое войско, ЕМНИП, в 40 тыс. воинов, выставил в 1737 г. Дондук-Омбо, пребывая с большинством торгоутов на Кубани, т.е. воины воевали в окрестностях своих кочевий. В русские походы они давали от 2 до 20 тыс. воинов, причем после 1771 г. контингенты калмыков в русских войсках обычно исчислялись сотнями, редко - тысячами (например, в 1812 г. было 3 калмыцких полка - менее 2000 воинов). По населению - в Казахстане на XVIII в. оценивают население в 1,5-3 млн. человек, в Джунгарии - до 600 тыс. (без Уйгурии), а в волжском Калмыцком ханстве есть материалы русских переписей - на момент гибели ханства можно высчитать по кибиткам примерно 350 тыс. человек. Новгородские князья и посадники 2013-12-20 08:22 анатол анатол: Кстати, я задал историкам вопрос. Каким образом малолетний Сфендослав мог "сидеть" в Немограде при живом архонте всей Росии Ингоре? Потерялся? Шамиль Басаев 2013-12-20 08:25 Сергий Сергий: Цитата (Сергий @ Дек 18 2013, 16:03) Не сдался ни один КПП, не сдалась "сопка" (накрывавшая весь город огнем), не сдался центр города, не сдался никто... Главы из книги Геннадия Трошева "МОЯ ВОЙНА. Чеченский дневник окопного генерала".УЛЬТИМАТУМ ГЕНЕРАЛА ПУЛИКОВСКОГО К началу августа произошли некоторые кадровые изменения в руководстве федеральных сил. Генерал-майор В. Шаманов уехал учиться в Москву – в Академию Генштаба, его место занял генерал К. Пуликовский (командир 67-го корпуса СКВО), а командующим Объединенной группировкой войск стал генерал В. Тихомиров (по штату – один из замов командующего войсками СКВО), который в конце июля уехал в отпуск, и руководство всей ОГВ фактически легло на плечи Пуликовского. Ему пришлось нелегко в тех обстоятельствах. По данным разведки, чеченские вооруженные формирования приурочили ко дню инаугурации Президента РФ (9 августа) серию террористических акций в Грозном. Работая на опережение, Координационный центр МВД в Чечне наметил 6-8 августа специальную операцию по уничтожению баз, складов и мест сосредоточения боевиков. Однако утечка информации на этапах планирования и подготовки позволила руководству боевиков сдвинуть свою акцию на еще более ранний срок. Видимо, чувствовали себя настолько уверенно, что уже могли не считаться с «расслабившимся» противником. В Москве – ельцинский триумф, а у нас – трагедия. Накапливание боевиков в пригородах Грозного началось задолго до августа, часть из них проникала в город под видом мирных жителей и беженцев. Таким образом, к началу операции они успешно выполнили первую задачу – блокировали части внутренних войск и подразделения милиции в местах дислокации, умело использовав недостатки в обороне города. Так, например, большинство блокпостов оказались зажатыми в узком пространстве между близлежащими домами, поэтому отряды боевиков могли свободно перемещаться по маршрутам, которые фактически не прикрывались блокпостами. Это позволило неприятелю сосредоточить внимание на захвате важнейших объектов города. Почему А. Масхадов решился на такой шаг? Ведь наверняка понимал, что, стянув в город свои основные силы, может все равно оказаться в кольце (так в дальнейшем и получилось). С военной точки зрения – чистейшей воды авантюра. А вот с политической – «верный козырь», учитывая затяжной характер конфликта, склонность Москвы к мирным переговорам и, что самое главное, стремление некоторых лиц из ближайшего президентского окружения любыми способами остановить войну, вплоть до полного вывода наших войск (наивно полагая, что если «федералы» перестанут стрелять, война сама собой закончится)… Думаю, здесь уместно обратиться к внешне бесстрастной хронике тех трагических дней. 6 августа в 5.00 боевики вошли в город с нескольких направлений – со стороны Черноречья, Алды и Старопромысловского района. 5.50 Группа боевиков (около 200 человек) захватила товарный двор железнодорожного вокзала. Часть боевиков начала движение по улице Павла Мусорова к центру города. 12.30 Ведется огонь по зданию УБОП, Дому правительства. Интенсивная стрельба идет практически по всему городу. Боевики окружали и обстреливали блокпосты, КПП, комендатуры, устраивали засады на маршрутах выдвижения наших частей. Тяжелая обстановка сложилась вокруг зданий Дома правительства и территориального управления (где находились представители различных силовых структур: МВД, ФСБ…), здесь оборону держала рота ВДВ под командованием старшего лейтенанта Киличева. Генерал К. Пуликовский отдал распоряжение о введении в город штурмовых отрядов из состава Минобороны и внутренних войск, однако они завязли в тяжелых уличных боях и еле-еле продвигались вперед. Только к исходу 7 августа бойцам капитана Ю. Скляренко удалось добраться до Дома правительства. Другой отряд во главе с капитаном С. Кравцовым дважды пытался пробиться к блокированным в центре города подразделениям. Сам командир погиб. Такая же участь постигла и подполковника А. Сканцева, руководившего третьим отрядом… О напряженности боев в Грозном свидетельствует дневник заместителя командира мотострелкового батальона 205-й бригады Сергея Гинтера. В составе штурмового отряда он был в районе правительственных зданий, где вместе со своими товарищами держал оборону. На глазах офицера гибли боевые друзья. Не зная, выживет ли он сам, Сергей стал вести эту смертельную хронику. Лист бумаги вобрал в себя всю жестокость и курьезность тех событий. Сложив листок в квадратик, он написал просьбу нашедшему это послание – отправить его жене и дочери по указанному адресу. Приведу этот своеобразный дневник без каких-либо изменений. «Дорогие мои девочки! Пишу из здания правительства. Нас обстреливают со всех сторон. При прорыве сюда ночью сожжены 3 машины (две БМП и танк). Уже сутки ведем бой. Что будет дальше – не знаю. Пока потеряли 5 убитыми и 20 ранеными. Вот еще один прибавился. Продолжу после, жарко становится. Время 12.20. Плюс 2 убитых, о раненых не знаю. Ждем артиллерию. Что-то задерживается, хотя и обещали. Пуликовский просил держаться сутки. 15.00. Получил приказ с группой в 18 человек занять соседний дом. Пошел. 16.05. Пишу уже из этого дома. Выбили 8 дверей в двух подъездах на 1, 2, 3 этажах. Сейчас сижу в офисе какого-то фонда. Все хорошо, но нет ни капли никотина. Страдания ужасные. Ждем сумерек и ночи с опаской. Периодически раздаются выстрелы и разрывы. В моей группе пока никто не пострадал. Как в здании правительства – не знаю. 18.10. Периодически стрельба стихает. Сейчас такой момент. Прошло сообщение по связи, с воздуха засекли чеченский танк, двигавшийся в нашем направлении. Это я писал 8-го. Сегодня десятое августа. За два дня многое изменилось. Здание правительства полностью сгорело. Дом, что я занимал со своей группой, тоже. Техники почти не осталось. Сколько людей потеряно – не знаю. Связи нет. Ни одна колонна до сих пор к нам не пробилась. Сейчас перебазировались в частное 12-этажное здание. Весь город горит. Опять стрельба, разрывы. Здание ходуном ходит. Пару раз наши «вертушки» нас зацепили. 11 августа. Сегодня ночью, часа в два, в нас что-то врезалось: то ли танк, то ли САУ. Пару квартир разнесло. Пара ребят контужены, но легко. Потушили уже утром. Сожгли еще одну БМП. Время 8.40 утра. Все еще хочется жить, хотя это чувство уже слегка притупилось. 12 и 13-го не писал. Наш самодельный флаг сбили. Ночью вешали его обратно. Полная неизвестность. С вечера близко слышны вопли «Аллах акбар!» около 11-12 дня боевики предложили нам сдаться. Мы отказались. Потом стрельба. Сегодня уже утро 14-го. Боялись, что эта ночь будет самой тяжелой. По радиоперехвату стало известно, что боевики хотели все закончить к 8 утра, до начала действия перемирия. Сейчас около 7 утра. Тихо, но периодически стреляют. В нашей группе из Ханкалы на сегодня убиты 9 и около 30 раненых. Из пяти танков осталось 2. Из 11 БМП – шесть. Еще неизвестно, сколько пропало без вести. Это потом. Ах да, 12-этажку оставили после того, как ее расстреляли из гранатометов и подожгли из РПО (огнемет). Сегодня 15 августа. Держимся. Пришли минометчики, как всегда – под вечер. 12-этажку еще раз заняли. Результат – одна половина наша, под красным флагом. Другая – их, под зеленым…» Слава богу, офицер остался жив. После деблокирования Дома правительства Гинтер смог выбраться в Ханкалу за пополнением, боеприпасами, продовольствием, вывезти раненых. Пробыв там один день, он снова стал прорываться к своим, к тем, кто продолжал удерживать занятые позиции. Между тем к 13 августа федеральным войскам удалось выправить положение – разблокировать несколько КПП и блокпостов (за исключением пяти). К тому же некоторые отряды боевиков понесли значительные потери и оказались в трудном, даже безвыходном положении. В течение недели после начала боев к городу стягивались войска, блокируя Грозный с внешней стороны. Все дороги из города (а их более 130) минировались. Генерал К. Пуликовский обратился к жителям с предложением покинуть город в течение 48 часов по специально предоставленному «коридору» через Старую Сунжу. В беседе с журналистами командующий изложил свое видение решения чеченского конфликта: «Мы не намерены дальше мириться с наглыми и варварскими действиями бандформирований, продолжающими сбивать наши вертолеты, совершать дерзкие диверсии, блокировать российских военнослужащих. Из сложившейся сегодня ситуации я вижу выход только в силовом методе». Он подтвердил, что по истечении срока ультиматума и выхода гражданского населения «федеральное командование намерено применить против бандитов все имеющиеся в его распоряжении огневые средства, в том числе авиацию и тяжелую артиллерию». И резюмировал: «Мне больше не о чем говорить с начальником штаба НВФ А. Масхадовым, который выдвигает неприемлемые для нас условия и считают Россию врагом Чечни». Как рассказывал мне позже Константин Борисович, официальное заявление, с которым он выступил по телевидению и которое вызвало столь бурную реакцию в стране и за рубежом, предполагало следующее: федеральное командование вовсе не собиралось стереть с лица земли город, приносить новые страдания мирным жителям; это было жесткое требование к боевикам: «покинуть город с поднятыми вверх руками». В решимости генерала бандиты не сомневались, его слова по-настоящему напугали многих полевых командиров, которые тут же прибыли на переговоры, просили предоставить «коридор» для выхода в горы. «Не для того я вас окружал, чтобы выпускать. Или сдавайтесь, или будете уничтожены!» – ответил командующий. Не мог скрыть своего смятения и А. Масхадов, в те дни он особенно охотно и много общался с журналистами: «Реализация угроз генерала Пуликовского не принесет славы российскому оружию, а лишь еще больше усугубит ситуацию, загнав ее в тупик». 20 августа вечером из краткосрочного отпуска возвратился генерал-лейтенант В. Тихомиров, который готов был вновь возглавить Объединенную группировку войск. Он заявил представителям прессы, что главную свою задачу на этом посту видит в полном освобождении города от боевиков: «Для этого мы готовы использовать все средства: как политические, так и силовые». Он также подчеркнул: «Ультиматума Пуликовского я пока не отменял, но могу сказать однозначно – против сепаратистов будут применены самые серьезные меры, если они не покинут Грозный». И здесь на военно-политической арене появился новоиспеченный секретарь Совета безопасности России А. Лебедь, наделенный к тому же полномочиями представителя Президента РФ в Чеченской Республике. Александр Иванович прибыл в тот момент, когда, по сути, решалась судьба всей чеченской кампании. Он критически отнесся к ультиматуму, заявив журналистам, что не имеет к этому никакого отношения, и вообще дистанцировался от всего, что говорит и делает генерал. Стало понятно, что после подобного заявления Пуликовскому уже не на что рассчитывать. Тем не менее Константин Борисович попытался отстоять свою позицию. Его поддержал Тихомиров. Увы, их упорство было сломлено А. Лебедем и приехавшим с ним Б. Березовским, пользовавшимся, как известно, особым расположением президентской администрации. Два столичных чиновника установили в Ханкале свои порядки, как бы утверждая на практике принцип: «Война слишком серьезное дело, чтобы доверять его военным». Впрочем, государственная власть негласно, но с завидной последовательностью проводила его с первого дня первой чеченской кампании, отстраняя под различными предлогами генералов от кардинального решения военно-политических проблем. Попытался что-то самостоятельно сделать генерал-полковник Куликов (июнь 95-го) – дали по рукам; поднял голову генерал-лейтенант Пуликовский – так хлопнули по шапке, что чуть шею не свернули… Пожалуй, никогда еще в России генералы не были так бесправны и беспомощны на войне из-за давления гражданских лиц, полных дилетантов в военных вопросах. Профанация чеченской кампании достигла своего апогея. Боевиков и на этот раз не удалось добить. Уже через несколько дней после приезда Лебедь подписал с А. Масхадовым в Хасавюрте соглашение «О неотложных мерах по прекращению огня и боевых действий в Грозном и на территории Чеченской Республики», которое по сути своей было не более чем пропагандистским блефом и которое сразу же стала грубо нарушать чеченская сторона. Войска, поспешно погрузившись в военные эшелоны, покидали пределы Чечни. В декабрьские дни 1996 года последние части федеральной группировки были выведены из республики. Самопровозглашенная Ичкерия приступила к созданию своих регулярных вооруженных сил. «Независимость» де-факто закрепили состоявшиеся с согласия Москвы президентские выборы 27 января 1997 года, на которых один из лидеров чеченских боевиков А. Масхадов получил большинство голосов избирателей… Александр Лебедь. ШТРИХИ К ПОРТРЕТУ Я дважды встречался с Лебедем. Первый раз это произошло в 1994 году в Приднестровье, куда по приказу министра обороны был направлен на 6 месяцев в командировку. Меня включили в состав трехсторонней комиссии – Россия, Приднестровье, Молдова – по линии миротворческих сил от Минобороны. Это была комиссия по урегулированию конфликта. Вот по роду своей работы я и встретился с Александром Ивановичем. До этого мы с ним никогда не виделись. Я был, конечно, наслышан о нем. Говорили о Лебеде только комплиментарно: решительный, смелый и так далее. Более того, преподали мне так, что он в Приднестровье чуть ли не самый главный и единственный герой. В ликвидации конфликта, дескать, сыграл основную роль. Я верил. Первая встреча случилась в один из воскресных дней августа. Лебедь из Тирасполя приехал в Бендеры, чтобы утихомирить выступление экстремистов, которое началось на границе. Бендеры были как бы разграничительной линией приднестровцев с молдаванами. Когда генерал Лебедь вошел в комнату, где мы (члены комиссии) находились, я испытал некоторое разочарование. Я представлял его помощнее, покрепче. На самом деле Лебедь оказался немножко не таким, каким мне его «нарисовали» – помельче калибром. Мы вели разговор буквально в течение 30 минут. В беседе, естественно, касались событий на границе. Тонкостей разговора не помню. Помню только первое впечатление – разочарование, «разлад» между образом, созданным народной молвой, и тем, что я увидел. Второй раз я встретился с Лебедем на военном аэродроме в Тирасполе, когда улетал из Приднестровья. Меня ждало назначение на должность командира корпуса во Владикавказе. Был уже сентябрь 1994 года. Самолетом, на котором я должен был улететь, отправлялась в Москву семья генерала – жена, сын. Лебедь приехал их провожать… О чем-то особом мы не говорили. «Здоров!», «Привет!» – вот и все. Это один Лебедь, которого я знал. Был и другой – образца 96-го года, «триумфатор». Еще накануне трагических событий в Чечне, сразу же после назначения секретарем Совета безопасности России, Лебедь послал в войска «депешу»: «…1. Войскам заниматься плановой оперативной и боевой подготовкой, блюсти Конституцию РФ. 2. Господам генералам казенных денег на телеграммы „соболезнования“ не тратить – взыщу!» Я когда это прочитал, аж содрогнулся внутренне, будто змея по душе проползла. Думаю: что же ты творишь, генерал Иванович? Люди (твои сослуживцы) искренне рады за тебя, хотят поздравить, связывают с твоим восхождением на политический Олимп свои надежды – что об армии со стороны высших эшелонов власти станут наконец заботиться, что Москва будет «рулить» операциями в Чечне более компетентно… Разве речь шла об азиатском холуйстве, верноподданническом заглядывании в глаза новому баю? Нет, армейские генералы и офицеры искренне радовались, что их «достойный» представитель возглавил важнейшую федеральную структуру. И тут на тебе – обухом по наивной башке: «…денег на телеграммы не тратить – взыщу!» Я сразу понял: генерал пытается «работать» под Петра I, хочет продемонстрировать военной «льстивой челяди» свою державную строгость и деловитость. Мои предчувствия неприятностей усилились, когда вместо ушедшего в отставку Павла Грачева (ярого противника Лебедя) Министерство обороны возглавил Игорь Родионов – порядочнейший человек и опытный генерал. Я ничего не имею лично против него. Однако, обязанный своим взлетом Лебедю, он целиком был зависим от него. Неудивителен поэтому первый пункт «депеши» Лебедя насчет того, чем войскам нужно заниматься. Как будто секретарь Совбеза – главнокомандующий, поважнее министра обороны… Помню, генералы на Кавказе удивлялись: как же так – в армии новый министр, а в Чечню глаз не кажет, зато Березовский и Лебедь то звонят, то телеграммы шлют, то сами прилетают? Родионов словно изолирован был от Объединенной группировки войск. Хотя по всем писаным и неписаным правилам, даже исходя из здравого смысла, уже в первую неделю должен был прилететь в Ханкалу и познакомиться с обстановкой. Ведь до этого он (что греха таить) засиделся в Академии Генштаба, оторвался от войск, тем более что в Чечне у ОГВ были свои особенности. В общем, мы поняли: Лебедь просто не пускает его на Кавказ, показывает, кто истинный хозяин в Вооруженных Силах. У всех на слуху была его фраза, сказанная в одном из телеинтервью: «Должность министра обороны мне не нужна. Я ее уже перерос». Ну, думаю, вундеркинд! Толком и армией еще не покомандовал, окружной уровень вообще не прошел (ни начштаба, ни тем более командующим войсками округа не был), а пост министра уже, видите ли, перерос! Меня тогда эта его напыщенная самоуверенность просто покоробила, да и не только меня! Стало ясно: генерал хочет «если славы – то мгновенной, если власти – то большой». Знал ли Лебедь Чечню и ситуацию, сложившуюся там? Конечно, нет. И вот приехал в новом качестве впервые. Офицеры и генералы думали, что он попытается вникнуть в обстановку, поговорит с ними, проведет серьезное совещание и т. п. Ничего подобного! Проехался один раз по маршруту (спешил на встречу с лидерами НВФ), увидел на блокпосту чумазого солдата и сделал вывод: армия, дескать, деморализована, не готова к боям, устала от войны. А значит, следует быстро ставить точку, чего бы это ни стоило. Ну, увидел ты замурзанного бойца, к тому же оробевшего перед высоким московским чиновником. Он что – показатель боеспособности? Александр Иванович, видимо, ожидал увидеть вымытого и отполированного гвардейца, как в кремлевской роте почетного караула… Да я (генерал!) порой на войне по нескольку суток не мылся и не брился. Не всегда была возможность, а главное – некогда. Поесть и то не успеваешь. И какой у меня после этого вид? Московский патруль арестовал бы! Не поверил бы, что генерал, – бомж какой-то… И ничего удивительного тут нет. Война – занятие грязное, в буквальном смысле слова… Офицеры в курилке в Ханкале возмущались: как же так – даже не пообщался с нами Лебедь, а ведь мы можем говорить с ним на одном языке, он бы все понял, если бы выслушал… Наивные люди! Он и не хотел слушать! Он и не хотел понимать! Если ему до лампочки мнение командующего – генерала Пуликовского, что уж там говорить о полковниках! Лебедю хотелось сиюминутной славы «миротворца». Вот, дескать, никто проблему Чечни разрешить не может уже почти два года, а он – сможет. Одним махом, одним росчерком пера, одним только видом своим и наскоком бонапартистским. Мы все – в дерьме, а он – в белом. Ради непомерного честолюбия, ради создания имиджа «спасителя нации» он предал воюющую армию, предал павших в боях и их родных и близких, предал миллионы людей, ждавших от государства защиты перед беспределом бандитов… Помню один из его аргументов в пользу немедленного прекращения войны (он базировался все на том же чумазом солдате из окопа): дескать, армия находится в жутких бытовых условиях. И решил Александр Иванович эти условия улучшить. И знаете, как улучшил? Спешно выведенные в морозном декабре войска расположились в чистом поле в палатках! 205-ю бригаду, к примеру, выбросили под Буденновск на пахоту. Треть личного состава слегла от простуды. Ни воды не было, ни тепла, ни горячей пищи. Все «с нуля» начинали. В общем, стало хуже, чем на войне. А если оценивать моральную сторону дела, то тут и слов подходящих не подберешь. Потому что в Чечне боец был чумазым только сверху, зато внутри чистым. Он осознавал себя защитником единства и достоинства Родины, его враги боялись, он их бил под Шатоем, под Бамутом, под Шали, в Грозном… Он свой чумазый нос мог от гордости держать высоко. А после бегства из Чечни (под палкой Лебедя и Березовского) чувствовал себя оплеванным и опозоренным. Над ним весь мир смеялся. «Крошечная Чечня разгромила великую Россию!» – вот какая молва шла по свету. Спасибо «сердобольному генералу» – «умыл» солдата (в прямом и переносном смысле)! Так умыл, что до сих пор очиститься, отскоблиться не можем! Спустя время, когда Лебедь баллотировался на пост губернатора Красноярского края, я встретился с одним известным московским тележурналистом. Он мне рассказал, что ездил в Сибирь, был в предвыборном штабе Александра Ивановича. – Я обалдел, – говорит, – у него там в штабе чеченцев больше, чем русских! – И чего ты удивляешься, – отвечаю, – долг платежом красен… Нехороших разговоров о Лебеде после Хасавюрта ходило много. Я не встречал, например, ни одного военного, кто бы не «кинул камень» в «миротворца». Офицеры, служившие с ним в Афганистане, рассказывали даже, как Лебедь, жаждавший быстрой военной славы, обрушил огонь на кишлак дружественного нам племени. Увидел людей с оружием в руках – и давай их свинцом поливать. А ведь предупреждали: не трогай их, они к себе моджахедов не пускают и нам выдают всю информацию о бандитских караванах. Не послушал или не понял… Видно, стремился начальству доложить о быстрой победе над басурманами: столько-то моджахедов убито, столько-то стволов захвачено… В общем, сделал из союзников злейших врагов. Кое-кто из офицеров полез с Лебедем драться. Еле разняли. Это похоже на армейскую сплетню, и можно было бы пропустить мимо ушей. Но после всего, содеянного Лебедем в 1996 году, я верю в афганскую историю. Допускаю, что нечто подобное могло быть: просто вписывается в характер Александра Ивановича. Ныне не только мне, но и абсолютному большинству армейских офицеров стыдно, что этот генерал – наш бывший сослуживец. Никто не нанес Российской армии большего вреда, чем Лебедь. Остается одна лишь надежда, что он понимает это и в конце концов публично раскается. Я считаю добрым знаком уже то, что он молчит, не комментирует события, последовавшие за Хасавюртскими соглашениями... Численность войск калмыков, казахов и ногайцев 2013-12-20 08:28 Чжан Гэда Чжан Гэда: Только не могу понять - почему тема в разделе о тюркских государствах? ЕМНИП, ойраты являются монголоязычными. Да, о монголоязычных воинах в мусульманских государствах XVIII в. (не обязательно тюркских) - после разгрома в 1759 г. 12 тыс. кибиток подданных ушло с уйгурскми братьями-ходжами Бурха ад-Дином и Ходжа Джаханом из Синьцзяна. Часть из них была принявшими ислам ойратами. 9000 кибиток ушли в Коканд, где получили землю от Ирдана-бия, там же остался сын Бурхан ад-Дина - Сарымсак, что сорвало попытку Цинов раз и навсегда искоренить верхушку актаглыков. 3000 кибиток ушли в Бадахшан и устроили там погром, но Султан-шах Аждахар сумел разгромить их и включить в состав своих подданных. Т.к. около 1,5 тыс. ойратов служили эмиру Бадахшана, а примерно 5-6 тыс. - кокандским биям. Много ойратов укрылось в Среднем Жузе, причем любимой женой Аблая была ойратка, от нее он имел сына Биря-солтана, ходившего походами на киргизов, а два ее брата - Йолболды и Баир - были военачальниками в войсках Аблая. В 1740-е годы калмыцкая ханша Вера Дондукова (окрещена и выселена в Ставрополь-на-Волге для того, чтобы вывести ее из политической игры в Калмыкии) пыталась вести переговоры об откочевке калмыков в пределы Ирана, но переговоры расстроились. До этого в результате междоусобицы в Калмыкии, в которой активное участие принимали русские войска под руководством князя Барятинского, основная часть калмыков, возглавляемая претендентом на ханский престол Дондуком-Омбо, ушла на Кубань во владения крымского хана, где кочевала до начала русско-турецкой войны 1735-1739 гг. Часть калмыков - томуты и шереты - ушла в Крым и так и не вернулась (томуты) даже после настойчивых представлений по дипломатической линии от русского правительства. После падения крымского ханства остатки томутов ушли в Белгородскую и Буджакскую орды. Далекий Серкланд 2013-12-20 08:29 Чжан Гэда Чжан Гэда: Да, все, что процитировал - бегло переводил с английского текста соответствующих переводов античных авторов. Если у кого есть нормальный прямой перевод с латыни - вешайте тут, буду очень признателен. Численность войск калмыков, казахов и ногайцев 2013-12-20 08:29 Dark_Ambient Dark_Ambient: а ногайцы тюркоязычны? Численность войск калмыков, казахов и ногайцев 2013-12-20 08:35 Чжан Гэда Чжан Гэда: Цитата (Dark_Ambient @ Сегодня, 08:29) а ногайцы тюркоязычны? И он, и родственные им каракалпаки и казахи. Только вот из-за этого в тюркские государства (каракалпаки такового не имели, ногайцы, по сути, тоже) отправлять тему негоже. Это более обширная тема, как заявил топикстартер: Цитата Военная история кочевников Как понятно из номенклатуры народов - военная история кочевников Нового Времени. Февральская революция 1917 года 2013-12-20 10:22 Nslavnitski Nslavnitski: Чапкевич Е.И. Русская гвардия в Февральской революции // Вопросы истории. 2002. № 9. С. 3-16. Начавшаяся стихийно в Петрограде в феврале 1917 г. революция одержала победу во многом благодаря поддержке, оказанной забастовавшим рабочим солдатами запасных батальонов полков гвардии. Они стали основной вооруженной силой, нанесший смертельный удар царскому самодержавию. Запасные батальоны всех гвардейских полков были созданы в августе 1914 г. Они предназначались для подготовки пополнения полков, действовавших на фронте. В Петрограде находились 12 запасных батальонов гвардейских пехотных полков, а также запасные батальоны Саперного полка, Гвардейского флотского экипажа и 3-го гвардейского стрелкового полка. Запасные батальоны остальных стрелковых полков были дислоцированы в Царском Селе. Все эти части были объединены в запасную бригаду под командованием генерала Чебыкина и подчинены Петроградскому военному округу и штабу войск гвардии. В общей сложности в начале 1917 г. в запасных батальонах гвардейских полков в Петрограде насчитывалось около 100 тыс. человек. Подготовка пополнения для полков гвардейской кавалерии осуществлялась в запасном полку, находившимся в Новгородской губернии. Ремонтный конский состав гвардейской кавалерии располагался в Луге, где специально подобранные команды обучали лошадей выездке и действиям в кавалерийском строю. В каждом из запасных пехотных батальонов гвардии насчитывалось от 4-х до 6-ти тыс. нижних чинов переменного состава. В некоторых из них было свыше 8 тысяч нижних чинов. После подготовки или переподготовки они в составе маршевых рот отправлялись на фронт. Переменный состав в большинстве запасных батальонов состоял из четырех рот, от одной до трех учебных команд, готовивших унтер-офицеров, и пулеметной команды. В запасных батальонах проходили обучение молодые новобранцы, запасные старших возрастов и ратники ополчения. Одна из рот состояла из побывавших в боях гвардейских солдат, которые оказались в запасных батальонах после ранения или излечения болезни. Подготовка в запасных батальонах в зависимости от категории обучаемых продолжалась от 6 недель до 4 месяцев. Солдаты здесь занимались строевой подготовкой, штыковым боем, стрельбой, тактикой пехотного боя в -3- составе отделения, взвода и роты. Однако оружия и патронов для обучения не хватало. В запасных батальонах на 5 тыс. солдат приходилось не более 2 тыс. винтовок. На обучение нижних чинов стрельбе отпускалось по 12 патронов на солдата1. При такой подготовке боевые навыки солдат-новобранцев были низкими и не шли ни в какое сравнение с уровнем солдат-гвардейцев довоенного времени. Наиболее боеспособными в запасных батальонах являлись учебные команды, где было немало солдат, уже побывавших на фронте. Учебные команды считались самыми боеспособными. Подготовку нижних чинов в запасных батальонах осуществляли офицеры, выделенные из полков, а также те из них, кто по ранению признавался не годным к боевой службе на фронте или получал временное освобождение от нее для долечивания по ранению. В качестве младших офицеров использовались прапорщики – выпускники военно-учебных заведений ускоренного курса обучения. По своему уровню подготовки они сильно отличались от кадровых гвардейцев и нуждались в дополнительном обучении и приобретении командных навыков. Для них в запасных батальонах были созданы офицерские классы с трехмесячным курсом подготовки. Только после сдачи экзамена специальной комиссии кандидаты на зачисление в гвардейский полк включались в его офицерский состав. За годы войны в результате потерь офицерский корпус гвардии был заметно разбавлен лицами недворянского происхождения, что вызывало раздражение коренных гвардейцев, сторонников кастовости и полковых традиций. Еще в большей мере изменился за время войны состав нижних чинов гвардейских полков. Он был не сравним с довоенным контингентом. В запасные батальоны поступали новобранцы – в основном крестьяне, недовольные реквизициями, ростом налогов и цен. Несмотря на проверку их политической благонадежности, осуществляемой уездными воинскими присутствиями и органами охранки, в гвардию стали попадать люди, подвергшиеся революционному воздействию. Особенно это касалось рабочих, которых до войны старались не призывать в это элитное войско. Как отмечал в своих воспоминаниях начальник учебной команды запасного батальона Московского полка штабс-капитан Дуброво-1-й, «с началом войны к нам стало поступать много преступного и испорченного элемента»2. Аналогичная картина наблюдалась и в других запасных батальонах пехотных гвардейских полков. По мере продолжения войны состав запасных нижних чинов еще более ухудшался. Все это вело к разрушению старых гвардейских традиций, изменению взаимоотношений между солдатами и офицерами, к изживанию довоенного духа патриархальности и патернализма. Сосредоточение в Петрограде огромного количества запасных солдат, среди которых было не мало лиц, ранее в гвардии не служивших, стало внушать опасения некоторым генералам и офицерам, которые уже в 1915 г. боялись возможного революционного взрыва с их участием. Так, полковник Б.В. Геруа, побывав в это время в Петрограде, подал начальству рапорт с предложением вывести запасные батальоны из столицы3. Однако его предложение было оставлено без рассмотрения. Амбициозный генерал Чебыкин вынашивал планы преобразовать запасную гвардейскую бригаду в дивизию и даже получил поддержку военного министра А.А. Поливанова. Вплоть до самой революции запасные батальоны оставались в Петрограде, несмотря на опасения дальновидных офицеров и генералов. Накануне революции переменный состав запасных батальонов состоял из новобранцев, призванных из Петрограда и соседних северо-западных губерний. Среди них было много рабочих, большинство которых было настроено враждебно к продолжению войны. Горячего желания отправиться поскорее на фронт воевать за чуждые им интересы они не испытывала. Еще в меньшей мере этого желали старослужащие, которые уже побывали в боях и многие из которых уже были ранены, нередко по несколько раз. На настроения в запасных батальонах гвардии, как и во всей армии в -4- целом, влияла политическая обстановка в стране и положение на фронте. Особенно раздражало солдат отсутствие успехов и неспособность командования добиться перелома в войне, неумение правительства приостановить рост цен. Характеризуя психологию вооруженных масс накануне Февральской революции, генерал А.А. Брусилов писал позднее в своих мемуарах: «В толще армии, в особенности в солдатских умах, сложилось убеждение, что при подобном управлении, что ни делай, толку не будет, и выиграть войну таким порядком нельзя. Прямым последствием этого убеждения являлся вопрос: за что же жертвовать своей жизнью, не лучше ли ее сохранить для будущего»4. Более конкретным свидетельством настроений в запасных батальонах накануне Февральской революции является письмо солдат-павловцев, направленное своим боевым товарищам в действующую армию вскоре после победы восстания в Петрограде. В нем говорилось: «Полные доверия к старому правительству солдаты шли на смерть ради будущего счастья дорогого отечества. Но по мере продолжения войны в сознание народа стало проникать убеждение, что правительство не только не способно справиться с великой национальной задачей, но больше того, стало очевидным, что оно толкает нашу Родину в ужасную пропасть гибели и поражения. Тайные и явные предательства в отношении Родины, преступные влияния темных сил на направление внутренней и внешней политики, полное игнорирование и недопустимо-презрительное отношение правительства ко всему русскому народу в лице его лучших избранников – членов Государственной думы, полное расстройство и дезорганизация всей страны заставили наконец народ и армию свергнуть старую власть ради спасения великодержавной России»5. Неспособность Николая II навести порядок в стране, покончить с правительственной чехардой и добиться успехов в войне вызывали критику в его адрес как в общественном мнении, так и среди гвардейского офицерства. Как записал в дневнике в самом начале Февральской революции капитан 2-го гвардейского стрелкового батальона А.А. Артоболевский, убийство Распутина не только не успокоило офицерское мнение, а, наоборот, обострило его критическое отношение к правительственному режиму и подорвало остатки доверия к Николаю II. «Общество, – писал он, – стало открыто восставать против самодержавия и требовало ответственного министерства. Эти же идеи проникали в военную среду, даже в ряды гвардии и царствующего дома»6. Такое настроение было присуще и части офицеров других запасных батальонов гвардии. Определенную роль в росте недовольства нижних чинов запасных батальонов сыграло и ухудшение снабжения. Начиная с осени 1916 г., нормы довольствия как на фронте, так и в тылу, были сокращены. В гвардии нижним чинам стали выдавать по 2 фунта хлеба в день, по 0,5 фунта мяса, сократив выдачу в полтора раза. Были введены, особенно в тылу, 3 постных дня в неделю, когда нижним чинам вместо мяса варили в супе треску или воблу7. Артоболевский записал в дневнике: «Был на обеде стрелков. Пища скверная, как уже давно. Щи недоваренные, жидкие. Мясо, жесткое. Порции неполные. Сегодня варят вместо каши чечевицу, очень неважную и нечистую. По-моему, это плохо. Скверная пища может дать повод к недовольству»8. Такая же картина наблюдалась и в других запасных батальонах гвардии. Снабжение войск действующей армии было несколько лучше, но и здесь три дня в неделю были постными. Особенно ухудшилось, по сравнению с довоенным временем, довольствие гвардейских частей, которое к концу 1916 г. мало чем отличалось от снабжения армейских полков. Снижение норм довольствия отразилось на психологии солдат. Это стало одной из причин обвинения ими командования в неспособности, казнокрадстве, измене. «Русская армия, – отмечает В.П. Булдаков, – состоявшая в основном из бывших крестьян, острее всего реагировала на нехватку продовольствия, хотя по ту сторону линии фронта питание солдат было хуже. Русский солдат ни как не мог поверить, что власть может оставить его голодным в окопах»9. И хотя в войсках гвардии не было бунтов и волнений на этой почве, глухое недовольство ухудшением снабжения проявлялось и здесь. (С. 5) Нижние чины запасных батальонов гвардии размешались в казармах своих полков. Их личный состав нередко превышал в 3-3,5 раза численность довоенных полков. Поэтому солдаты спали на трех-четырех ярусных койках в обстановке большой скученности и антисанитарии. К тому же они подвергались жестокой муштре, порой бессмысленной. Командиры старались сделать из новобранцев образцовых солдат за короткий срок, не останавливаясь зачастую перед прямыми издевательствами. Грубая и жестокая муштра достигала нередко беспредела, и тогда низшие чины просили поскорее отправить их на фронт. Так, солдаты учебной команды запасного батальона Московского полка подали на имя командира бригады 21 февраля (6 марта) 1917 г. прошение, где говорилось: «Пусть мы умрем на позициях честной солдатской смертью на поле брани и за защиту своего Отечества, нежели здесь в руках взводных и отдельных наших учителей»10. (С. 6) При таких бытовых условиях и довольствии на фоне жестокой муштры и близкой перспективы оказаться в окопах запасные батальоны гвардии в Петрограде представляли собой горючий материал, готовый вспыхнуть в любой момент в обстановке нарастания социальной напряженности. Давая характеристику запасному батальону Финляндского полка накануне Февраля 1917 г., капитан Д.И. Ходнев, оказавшийся в Петрограде после многих фронтовых ранений в должности начальника учебной команды, писал: «Наш запасный батальон обслуживал Васильевский остров. Строевые роты батальона, как я уже говорил, представляли из себя ненадежный элемент, полагаться на них было нельзя, их следовало бы держать в казармах под строгим неусыпным надзором офицеров»11. Однако обстановка требовала от командования Петроградского военного округа использования гвардейских запасных батальонов для борьбы с забастовочным движением. Других войск в Петрограде практически не было. Для устрашения рабочих предприятий Выборгской стороны власти неоднократно устраивали марши расквартированного здесь Московского полка, который с оркестром и при оружии проходил по Б. Сампсониевскому проспекту, не давая рабочим скапливаться на улицах. Караулы от запасного батальона этого полка размещались на предприятиях Выборгской стороны. Наряды и караулы от запасных батальонов других гвардейских полков несли службу на Охтенском пороховом заводе, на Трубочном заводе, на Ижорском заводе в Колпино. 20 февраля (5 марта) 1917 г. на последнем из них вспыхнула забастовка, вызванная несвоевременной выдачей зарплаты и продовольственного пайка. Рабочие прекратили работу и сорвали выполнение военного заказа. В связи с этим на Ижорский завод были направлены две роты запасного батальона 1-го стрелкового гвардейского полка с целью запугать рабочих и заставить их приступить к работе. Но начавшиеся в Петрограде демонстрации не позволили властям приступить к подавлению забастовки. Однако общение с рабочими на Ижорском заводе наложило определенный отпечаток на настроения стрелков. Находясь на предприятиях, нижние чины подвергались соответствующей обработке и революционной пропаганде со стороны рабочих. К тому же на них действовал вид огромных очередей у булочных, где, случалось, стояли их родственники и близкие. Много об обстановке в стране запасные узнавали из листовок, которые распространялись в Петрограде левыми партиями. Характеризуя обстановку в петроградском гарнизоне в начале 1917 г., приехавший в столицу в отпуск Геруа писал: «Запасные батальоны гвардии в Петербурге по числу людей – дивизии, забрасывались прокламациями и всякой революционной литературой. При моем проезде через Петроград в январе мне рассказал об этом наводнении П.В. Данильченко, командовавший полчищами праздных и невооруженных людей в разбросанном квартале лейб-гвардии Измайловского полка. Он показал мне образцы листовок, которые постоянно какими-то путями попадали в казармы. Дисциплина, как говорил мне энергичный, но в этом случае бессильный командир, висела на волоске. На одного офицера приходилось несколько сот полумужиков. Влиять на них было трудно, держать твердо в руках невозможно. Такая плачевная организация запасных частей в Петербурге была преступлением. Она явилась одной из причин такого быстрого успеха уличного бунта, превратившегося в общий революционный пожар»12. (С. 6-7) Офицерские кадры запасных батальонов в большинстве своем состояли, как уже отмечалось, из прапорщиков военного времени. В результате изменений в системе комплектования офицерского корпуса даже в гвардейские полки попадали прапорщики и подпоручики, придерживавшиеся демократических воззрений. В дни начавшейся Февральской революции некоторые из них были вместе с солдатами, отказываясь стрелять в народ. Однако большинство офицеров гвардии, несмотря на критическое отношение к политике правительства, было настроено к революционным событиям в Петрограде враждебно, но не будучи организованным высшим командованием, оказалось бессильным. К тому же следует отметить малочисленность в запасных батальонах кадровых офицеров, которые прошли подготовку в довоенное время и были воспитаны в духе преданности царю. К началу революции в запасном батальоне Измайловского полка из 54 офицеров только 14 были кадровыми. В запасном батальоне 2-го стрелкового гвардейского полка оставалось всего 6 кадровых офицеров на 2600 нижних чинов. При этом не надо идеализировать кадровых офицеров, которые по разным причинам оказались в запасных батальонах. Как правило, это были израненные люди, которые в обстановке социального кризиса и психологического надрыва, всеобщей коррупции и других «прелестей» тыла сильно изменились не в лучшую сторону. Видимо, прав Булдаков, когда утверждает, что офицеры своим поведением сами давали повод недовольства солдатской массе казнокрадством, шкурничеством и карьеризмом. «К тому же, – пишет он, – следует заметить, что далеко не все гвардейские офицеры, особенно в запасных батальонах, были носителями лучших традиций и благородства. Некоторые из них даже превосходили армейских офицеров в пьянстве, казнокрадстве... Многие являлись носителями вредных повадок и настроений...»13. Такие офицеры не пользовались у нижних чинов авторитетом и не могли удержать солдатскую массу от выступления на стороне рабочих, даже заперев ее в казармах. Солдатского бунта можно было ожидать в любое время, и он начался в Петрограде. Командование Петроградского военного округа еще до начала событий понимало, какая серьезная опасность может исходить от солдат запасных батальонов. Поэтому в январе 1917 г. Ставка распорядилась перебросить в Петроград с фронта гвардейские кавалерийские дивизии. 1-ой Гвардейской кавалерийской дивизии был отдан приказ грузиться в Ровно в вагоны и двигаться на Петроград. Командование Петроградского округа даже начало готовить казармы для размещения Кавалергардского полка. Но не успели полки этой дивизии начать погрузку, как последовал новый приказ – на Петроград будет двинута 3-я Гвардейская кавалерийская дивизия, три полка которой были казачьими. Однако и она не тронулась с места и осталась в районе Ровно. После революции и гражданской войны в мемуарной и исторической литературе в эмиграции многие авторы утверждали, что если бы гвардейская кавалерия была вовремя переброшена в Петроград, то она сумела бы задушить революционное выступление в самом начале, так как в ней сохранился большой процент старослужащих, испытывавших верность и преданность Николаю II. Но этого не произошло. Ни в Ставке, ни в других командных структурах не нашлось человека, способного проявить твердость и распорядительность. И в итоге, как метко заметил Геруа, наступил «паралич фронтового начальства и никто не хотел принимать на себя ответственность»14. Такое бездействие власти во многом определило победоносный исход Февральской революции в Петрограде, но решающую роль при этом сыграл переход на сторону рабочих войск петроградского гарнизона. Первыми против самодержавия выступили запасные батальоны Павловского, Волынского, Литовского, Преображенского, Саперного гвардейских полков. (С. 7-8) Накануне 26 февраля (11 марта) подразделения Павловского полка на Невском проспекте применили оружие против демонстрантов. И хотя человеческих жертв не было, сам факт участия павловцев в подавлении народного выступления сильно подействовал на настроения запасных. С криками «ни за что мы не примем народную кровь на белые павловские петлицы» 4-я рота в 3 часа дня 26 февраля овладела цейхгаузом и вооружилась. Здесь оказалось всего 30 винтовок, но это не остановило павловцев. Они вышибли ворота казарм и смешались с рабочими. Попытки офицеров загнать солдат в казармы завершились неудачей, и мятежная рота под командованием молодого прапорщика, имя которого осталось для истории неизвестным, вышла на Екатерининский канал и двинулась в сторону Невского проспекта15. Здесь началась перестрелка с городовыми, в ходе которой павловцы израсходовали свой небольшой боезапас и вынуждены были возвратиться в казармы. Мятежная рота не получила поддержки других подразделений батальона, что позволило офицерам окружить казармы, выставить против ворот пулеметы и приступить к арестам. Ночью было арестовано 19 солдат 4-й роты. Они были отправлены под усиленным конвоем в Трубецкой равелин Петропавловской крепости. Всех их ожидал расстрел. Но от неминуемой смерти их спасло начавшееся восстание в Волынском полку, перекинувшееся на другие запасные батальоны гвардии. Учебная команда Волынского полка использовалась командованием гарнизона для разгона рабочих демонстраций. 25 февраля (10 марта) она получила приказ идти на Знаменскую площадь и нести там боевое дежурство с 8 утра до 12 часов ночи. Здесь в 11 часов дня рота учебной команды открыла огонь по демонстрантам у памятника Александру III. Старший унтер-офицер Тимофей Кирпичников, обходя строй с тыльной стороны, уговаривал своих товарищей не причинять вреда демонстрантам. Вечером учебную команду волынцев увели в казармы в Виленском переулке. Но утром следующего дня волынцев вновь повели на Знаменскую площадь, приказав никого из демонстрантов не пропускать на Невский проспект. К полудню огромная толпа народа двинулась от Гончарной улицы к Невскому, но была встречена пулеметной и ружейной стрельбой. Начальник учебной команды волынцев капитан Лашкевич, отличавшийся жестокостью и грубостью, требовал от своих подчиненных стрелять на поражение и угрожал им строгими карами за невыполнение приказа. Выхватывая у солдат винтовки, он пытался сам стрелять из них в демонстрантов. Все это удручающее действовало на солдат, и они угрюмо молчали пока с наступлением темноты их не увели в казарму. Наступила ночь на 27 февраля, но, как пишет летописец этих событий в Петрограде И.С. Лукаш, в памяти солдат вставала картина «воющей толпы на Гончарной, люди, прижатые к наглухо запертым воротам домов, трескотня залпов, дым, темная кровь на белом снегу»16. Впечатление от этого было столь сильным, что волынцы давали друг другу слово больше на подавление демонстраций не выходить. Особую активность проявили взводные унтер-офицеры и командиры отделений, которые во главе с Кирпичниковым приняли решение ни при каких обстоятельствах больше в народ не стрелять. И когда на следующее утро учебную команду построили в коридоре казармы, чтобы вновь отправить на Знаменскую площадь, солдаты отказались повиноваться. Разъяренный Лашкевич выбежал во двор за подмогой и тогда из окна ему в спину прогремел выстрел, оборвавший его жизнь. Кирпичников вывел учебную команду за ворота казармы, а за ней последовал весь батальон. Восставшие волынцы двинулись к казармам Литовского полка, солдаты которого перешли на сторону революции. Смешавшись с толпой, они подошли к казармам Саперного полка, где были встречены музыкой. Вскоре к восставшим присоединились и солдаты Преображенского полка. Преображенский полк размещался в казармах на Миллионной и Таврической улицах. Та часть запасных, которая была дислоцирована на Миллионной, начиная с 24 февраля (9 марта), несла службу у Полицейского моста. 1-я рота преображенцев под командованием офицеров Скрыпицына, Селецкого и Розеншильда старалась не прибегать к оружию и уговаривала демонстрантов на Невском разойтись. Более того, они прилагали усилия к тому, чтобы предотвратить столкновение народа с городовыми, готовыми применить оружие. 25 и 26 февраля картина повторилась: солдаты и офицеры уговаривали демонстрантов разойтись. А 27 февраля офицеры полка приняли решение вывести свои подразделения на Дворцовую площадь, куда к полудню пришли роты Егерского и Петроградского полков. Офицеры-преображенцы приняли здесь решение «ничем не препятствовать революции, но внести порядок в ее мятущийся поток, избегать кровопролития... и предъявить требования народа правительству»17. За этим решением скрывалось намерение офицеров не допустить кровопролития и тем самым не довести дело до углубления революции. Эту точку зрения капитан Скрыпицын изложил командующему округом генералу С.С. Хабалову, однако тот вначале не понял позиции капитана, обвинил его в измене и пригрозил арестом. Лишь после разъяснения, данного старшими офицерами-преображенцами, Хабалов согласился с их предложением собрать запасные батальоны гвардейских полков на Дворцовой площади для обороны Зимнего дворца. (С. 8-9) По другому складывались события в той части Преображенского полка, которая квартировала на Таврической улице. Как только волынцы подошли к ее казармам, вторая рота запасного батальона, которая состояла в основном из нижних чинов, побывавших в боях, без офицеров присоединилась к ним. Был открыт полковой цейхгауз, и началось вооружение восставших винтовками и пулеметами. Огромная масса солдат Волынского, Литовского, Преображенского и Саперного полков двинулась по Кирочной улице на Литейный проспект. Вместе с ними были рабочие, студенты, обыватели. На Литейном проспекте были разгромлены здания жандармского управления и Окружного суда. Восставшие овладели Арсеналом и началось вооружение народа. Это стихийное движение устремилось к Литейному мосту, имея цель пробиться на Выборгскую сторону. Здесь восставшие надеялись получить поддержку рабочих многочисленных предприятий и запасного батальона Московского полка, на подступах к казармам которого разгорелась вооруженная борьба, о которой оставил воспоминания капитан Дуброво-1-й. Обстановка в казармах Московского полка уже 26 февраля (11 марта) сложилась крайне тревожная. Предвидя возможность нападения рабочих Выборгской стороны на ворота казарменного двора, командир запасного батальона приказал своим подчиненным находиться в полной боевой готовности. Утром 27 февраля были отправлены караулы на заводы и фабрики Выборгской стороны. Командование батальона ожидало вооруженного столкновения, и оно не заставило себя долго ждать. Около 10 часов утра у ворот казармы появились автомобили, в которых находились рабочие, студенты и солдаты, пробившиеся на Выборгскую сторону через Литейный мост. Московцы открыли по ним стрельбу со стороны Сампсониевского и Лесного проспектов, не давая возможности восставшим прорваться во двор казармы. Однако сопротивление московцев продолжалось недолго. 3-я рота батальона, состоявшая из старослужащих, отказалась стрелять, а ее командир поручик Вериго был убит. Вскоре был убит и прапорщик Шебунин, под командованием которого оборонялись ворота казарменного двора со стороны Лесного проспекта18. К 5 часам вечера сопротивление московцев было сломлено, и они перешли на сторону революции. Таким образом, уже днем 27 февраля восставшие контролировали большой район Петрограда. Особенно власти встревожились, когда к 11 часам утра в штаб округа поступили сведения, что на Литейном проспекте идет разгром правительственных учреждений. Февральская революция 1917 года 2013-12-20 10:23 Nslavnitski Nslavnitski: В срочном порядке для подавления этого очага восстания по приказу Хабалова был сформирован отряд под командованием находившегося в Петрограде в отпуске полковника Преображенского полка А.П. Кутепова, известного своей решительностью. В отряд вошли две роты Преображенского полка, рота Кексгольмского полка, пулеметная команда и полтора эскадрона кавалерии – в общей сложности около тысячи человек. С этими силами Кутепов принялся очищать от восставших район, прилегающий со стороны Литейного проспекта к Московскому вокзалу и Сергиевской улице. Однако в отряде началось брожение и его солдаты слились с толпами восставших. Они приняли участие в захвате Литовского замка. В бессильной ярости Кутепов вечером 27 февраля, опасаясь расправы, вынужден был скрыться. (С. 9-10) Однако Хабалов еще не терял надежды при помощи других полков гвардии подавить восстание. Он поддержал инициативу Преображенских офицеров стянуть на Дворцовую площадь гвардейские части для защиты зашатавшегося режима. Пришли батальоны ряда гвардейских полков за исключением Семеновского и Измайловского. Те части, которые уже 27 февраля были охвачены восстанием, на площадь не пришли. Прибывшие на площадь части, протоптавшись бесцельно на месте, вечером 27 февраля вернулись в свои казармы. Пассивно повели себя и солдаты гвардейских полков, посланные на защиту Адмиралтейства, где разместился штаб по подавлению революции. Уже с вечера 27 февраля (12 марта) началось шествие воинских частей к зданию Таврического дворца, где находился Временный комитет Государственной думы и вскоре стало формироваться Временное правительство. Вечером 27 февраля командование запасного батальона Преображенского полка сообщило в Таврический дворец по телефону о своей верности Временному правительству. На все приказы Хабалова выступить на подавление революции преображенцы отвечали отказом. А утром 28 февраля запасной батальон Преображенского полка с оркестром двинулся к Таврическому дворцу. Такой же путь проделали батальоны и других гвардейских полков Петрограда. Их шествие, выражавшее преданность Временному правительству, было продолжено 1(14) марта. В этот день к Государственной думе прибыл Гвардейский флотский экипаж во главе со своим командиром – великим князем Кириллом Владимировичем, приколовшим к своему форменному пальто красный бант – символ революции. Не поддержали самодержавие и гвардейские стрелки в Царском Селе. Все попытки офицеров двинуть свои части на революционный Петроград наталкивались на глухое сопротивление нижних чинов и они, боясь расправы, вынуждены были укрываться по квартирам. К тому же командовавшие стрелковыми батальонами офицеры не имели разработанного плана действий, получая из Петрограда крайне противоречивые приказы. В выступлении запасных гвардейских батальонов против самодержавия приняла участие лишь небольшая часть офицеров, преимущественно младших чинов. Все старшие офицеры остались на стороне контрреволюции или проявили растерянность. Многие офицеры стали жертвами расправы со стороны солдат. Уже 26 февраля был убит полковник Павловского полка Экстен. 27 февраля в Преображенском полку был убит командир батальона полковник Богданович и офицеры: Эссен, племянник известного адмирала, командующего Балтийским флотом до 1916 г. Н.О. Эссена, и Соловьев. Был убит командир запасного батальона в Литовском полку. А 1 (14) марта солдаты подняли на штыки капитана Московского полка фон Фергена только за то, что он потребовал у них снять красные банты. В ряде запасных батальонов Петрограда нижние чины разоружали офицеров, арестовывали их и под конвоем отправляли в Таврический дворец. Наиболее драматические события разыгрались 1 (14) марта в Луге. Здесь ремонтным составом гвардейской кавалерии заведовал генерал граф Г.Г. Менгден, бывший командир Кавалергардского полка. Помощником у него был бывший офицер того же полка граф Г.А. де Броэль-Платтер. Эти аристократы вызвали к себе ненависть со стороны солдат пехотных и артиллерийских частей, стоявших в Луге, только потому, что их считали немцами и уже потому изменниками. Они были растерзаны толпой солдат, несмотря на то, что за них заступились нижние чины – кавалергарды. Помимо Мегдена и де Броэля-Платтера были убиты конногренадерский офицер Эгерстром и лейб-гвардии -10- гусар граф Клейнмихель19. Помимо указанных расправ эксцессы по отношению к гвардейским офицерам имели место в Гатчине и в Павловске. Здесь также жертвами солдат становились офицеры с немецкими фамилиями. В этом проявлялась типичная ксенофобия, принявшая в стихийном общественном сознании масс антинемецкую направленность. И хотя многие из убитых были по происхождению шведами, финнами или обрусевшими немцами, для толпы было вполне достаточно наличия нерусской фамилии, чтобы подвергнуть их насилию. Страх перед возможной расправой побуждал часть офицеров уже в первые дни революции заявлять себя ее сторонниками. Другие, оставаясь в душе монархистами, спешили присягнуть Временному правительству в ожидании лучших времен и перемен. Таким образом, ни один из запасных батальонов гвардейских полков после прихода к власти Временного правительства не выступил на защиту самодержавия. Более того, когда карательный отряд под командованием генерала Н.И. Иванова, посланный Николаем II для подавления революции, прибыл в Царское Село, дислоцировавшиеся здесь батальоны стрелковых полков и собственный его величества полк, не оказали ему никакой поддержки. Отряд Иванова оказался заблокированным на железнодорожных путях. В этом определенная роль принадлежала штабс-капитану С.Д. Масловскому (позднее писатель Мстиславский), который принадлежал к партии эсеров и имел на солдат значительное влияние. Известия о событиях, произошедших в Петрограде, доходили до фронта, где тогда находились гвардейские полки, с запозданием и нередко были противоречивыми. Войска гвардии вплоть до конца февраля-начала марта 1917 г. занимали позиции на реке Стоход, где в течение более полугода с переменным успехом шли вялотекущие бои. Полки одного гвардейского корпуса сменяли на позициях полки другого корпуса. При этом гвардейская кавалерия была в основном спешена и находилась, как и пехота, в окопах. И хотя количество артиллерии, особенно тяжелой, а также пулеметов к началу 1917 г. увеличилось, значительных наступательных действий не предпринималось. Все ждали наступления весны, когда планировалось начать активные боевые действия по всему фронту. Отсутствие военных успехов порождало в гвардейских полках пассивное настроение. Сильно изменился боевой облик гвардейских частей, где вместо закаленных в боях нижних чинов довоенного времени в строю преобладали плохо обученные молодые солдаты, знавшие в лучшем случае лишь понаслышке о традициях и подвигах своих полков. Все это вело к непониманию целей войны, к падению воинской дисциплины и даже к дезертирству. Последнее в гвардии раньше встречалось весьма редко, но весной 1917 г. уже имело место. Заметно изменился и офицерский состав. В пехотных гвардейских полках к концу 1916 г. в строю оставалось всего 4% офицеров из числа тех, кто выступил на фронт в августе 1914 г. Большинство, особенно командиров взводов и рот, были офицерами военного времени. Среди них даже в гвардии были представители интеллигенции – носители демократических воззрений. Определенная часть высшего гвардейского офицерства находилась в глухой оппозиции к правительству. Эти обстоятельства и определили в значительной мере отношение гвардии к отречению Николая II. Сообщение о Февральской революции и об отречении царя в войсках гвардии было встречено в основном спокойно. Ни одна гвардейская часть не выступила в защиту монарха тем более, что свое решение он принял добровольно под воздействием произошедших событий. В эмигрантской литературе, да и в произведениях некоторых современных авторов, особенно публицистов, проводится мысль, что все могло быть иначе, если бы Николай II обратился за поддержкой к армии. Однако такие утверждения делаются без учета реальной обстановки на фронте и в стране в целом. Николай II пытался пробиться в мятежный Петроград, но дальше станции Дно рабочие и революционные солдаты не пропустили его эшелоны, и он вынужден был повернуть на Псков. Ничего не вышло и из затеи двинуть на Петроград георгиевских кавалеров во главе с генералом Ивановым. Командующие фронтами, в том числе и великий князь Николай Николаевич, которые все в разное время служили в гвардии, посоветовали царю отречься от престола. Многие высшие офицеры, в недавнем прошлом бывшие гвардейцы, весьма критически относились к Николаю II и не верили в его способности завершить войну победой. Об этом свидетельствуют их воспоминания. (С. 11-12) Среди тех, кто крайне негативно относился к Николаю II, был бывший кавалергард, участник коронационных торжеств генерал барон К.Г. Маннергейм, который считал, что корона для него была непосильной ношей. Он сожалел, что царь не отрекся от престола еще в 1905 году20. Весьма отрицательно отзывался о Николае II и другой аристократ, бывший конногвардеец генерал барон П.Н. Врангель. В своих мемуарах он писал: «Последние годы царствования отшатнули от государя сердца сынов отечества. Армия, как и вся страна, отлично осознавала, что государь действиями двоими больше всего сам подрывает престол»21. С ним полностью был согласен и бывший лейб-гусар, глава русской разведки во Франции граф П.А. Игнатьев. «Государь, – писал он, – проявил себя нерешительным и слабым в тот момент, когда были нужны сильный кулак и несгибаемая воля». Об этом же писал и муж племянницы царя князь Ф.Ф. Юсупов, который отмечал, что «к концу своего царствования Николай II был совершенно раздавлен событиями и политическими неудачами»22. И это говорили о своем монархе люди, близкие к трону, всецело обязанные ему своим положением. Так что же можно было ожидать от многих младших офицеров гвардии, которые и не знали всей правды о положении государственных дел, но испытывали на себе все тяготы войны? Еще в меньшей мере можно было ожидать проявления симпатий к царю среди нижних чинов гвардии и армии в целом, которые вынуждены были проливать кровь за чужие интересы. От былого обожания монарха к моменту Февральской революции у абсолютного большинства гвардейцев ничего не осталось. И Николай II прекрасно понимал, что в этой обстановке обращения ни к армии, ни к народу ему не помогут и могут привести лишь к гражданской войне, которая в условиях продолжения войны с Германией и Австро-Венгрией станет губительной для России. При получении известия об отречении Николая II командир Гвардейского кавалерийского корпуса хан Нахичеванский собрал 4 (17) марта командиров полков и от их имени и от себя лично направил ему телеграмму о готовности выступить на его защиту. Думается, что при этом было учтено то обстоятельство, что в гвардейских полках к этому времени сохранялось до 50% нижних чинов, начинавших в них службу еще до войны. Процент кадровых офицеров в этих полках был еще более высоким. Это давало возможность хану Нахичеванскому надеяться на проявление монархических чувств и преданность отрекшемуся императору, а стало быть, и на возможность его вооруженной поддержки. Однако сам Николай II отказался от нее, в своей телеграмме поблагодарил гвардейскую кавалерию за верность и преданность и рекомендовал ей признать новый строй, присягнув Временному правительству. Совет царя был принят. Спустя немногим более недели после отречения Николая II Гвардейский кавалерийский корпус принес присягу на верность Временному правительству. Хан Нахичеванский сообщал в своей телеграмме военному министру А.И. Гучкову: «Довожу до сведения Вашего, что еще до дня присяги вся гвардейская кавалерия от старшего генерала до последнего солдата была и есть преисполнена желания положить жизнь за дорогую Родину, руководимую ныне новым правительством»23. И ни у кого в гвардейской кавалерии, где было немало аристократов, изменение позиции их командира не вызвало протеста. Только начальник штаба корпуса генерал А.Г. Винникен, не выдержав нервного напряжения, застрелился. Около 50 генералов, занимавших высокие посты в армии или сами заявили о своем нежелании служить Временному правительству, или были удалены из армии. Среди них было немало генералов, служивших в гвардии. Хан Нахичеванский был заменен Е.К. Арсеньевым – сыном известного редактора журнала «Вестник Европы». Гвардейские полки покинули и наиболее одиозные офицеры, боявшиеся солдатской расправы. Однако в мартовские дни большинство гвардейских офицеров, приняв присягу Временному правительству, оставались на своих местах. (С. 12-13) Хотя почти все гвардейские офицеры были монархистами, они легко присягнули Временному правительству. Психологию их поступка хорошо объяснил старый гвардеец, военный агент во Франции граф А.А. Игнатьев. «Николай II, – писал он позднее в мемуарах, – своим отречением сам освобождает меня от данной ему присяги»24. Этим соображением руководствовались многие офицеры, в том числе и в гвардии. К тому же они верили в обещание Временного правительства в союзе со странами Антанты вести войну против Германии до победного конца. И последнее обстоятельство сыграло немалую роль в определении позиций офицеров гвардии по отношению к Временному правительству. Их настроения в те дни отразил начальник пулеметной команды Преображенского полка поручик С.А. Торнау, который писал: «Все идеалы, которым мы поклонялись, традиции, в которых были воспитаны, рухнули в несколько часов, но несмотря на это, офицеры осознавали, что благо родины требовало их оставления на местах»25. Именно поэтому большинство гвардейских офицеров, даже если они и не были согласны с произошедшим переворотом, свои полки не покинуло. Еще более спокойно встретила весть об отречении царя солдатская масса. Согласно воспоминаниям офицеров, лишь отдельные старослужащие нижние чины, особенно в кавалерии, стояли в строю с момента оглашения манифеста с каменными лицами или даже тихо плакали. Так было в лейб-гвардии Казачьем полку, где казаки старших возрастов, по свидетельству полковника И.Н. Оприца, принимали присягу Временному правительству очень неохотно, поминали добрым словом царя и даже ждали возможного приказа о походе на Петроград26. Но такие настроения были не типичными для гвардейской пехоты. В целом войска гвардии довольно спокойно принесли присягу Временному правительству и восприняли те перемены, которые последовали в результате Февральской революции. После Февральской революции гвардия продолжала оставаться в составе Особой армии, созданной еще летом 1916 г., и находилась на боевых позициях на Юго-Западном фронте. Порядок внутренней службы в ее частях и подразделениях стал регулироваться известным приказом № 1, который предоставлял солдатам большие права, но не оговаривал при этом их обязанностей. Это вскоре сказалось на состоянии дисциплины, которая упала и в частях гвардии. Со свержением монархии полки перестали именоваться лейб-гвардейскими, хотя вторая часть их названия сохранилась. Было отменено шефство над гвардейскими полками членов императорской фамилии, в связи с чем стрелковые и некоторые кавалерийские полки изменили свое прежнее официальное название. Во всех полках и подразделениях, начиная от рот, батарей и эскадронов были проведены выборы в состав комитетов. Сюда выбирали как солдат, так и офицеров. Комитеты вначале сосредоточили внимание в основном на решении внутренних проблем и вопросов хозяйственной жизни. Решающее влияние на деятельность комитетов, особенно в полках гвардейской кавалерии, весной 1917 г. принадлежало офицерам. До апреля конфликтов между солдатами и офицерами в комитетах не наблюдалось. Солдаты находились в гвардейских частях еще под сильным влиянием офицеров и в ряде случаев, несмотря на приказ № 1, продолжали титуловать их по-прежнему. Систему патернализма, насаждавшуюся десятилетиями, сломать одним приказом оказалось делом трудным. К тому же весной 1917 г. в гвардейских полках было очень мало солдат и офицеров, принадлежавших к социалистическим партиям. Если таковые имелись в комитетах некоторых гвардейских частей и подразделений, они заметной роли в них весной 1917 г. еще не играли. (С. 13-14) И тем не менее, падение воинской дисциплины в армии в целом стало захватывать и гвардию. Участились случаи дезертирства, особенно из запасных батальонов. В гвардейских частях солдаты стали открыто заявлять о нежелании воевать и выходить на боевые позиции, требуя скорейшего заключения мира. В связи с этим командир 1-й гвардейской пехотной дивизии генерал В.А. Круглевский 16 (29) марта 1917 г. отдал приказ, в котором говорилось: «За последнее время были случаи распространения в боевых линиях вздорных слухов об оставлении войсками своих позиций, нежелание воевать и тому подобное. Категорически требую принятия самых энергичных мер для задержания всякого, передающего какие-либо сведения и препровождения к коменданту штаба дивизии. Солдаты должны твердо знать, что на фронте могут заслуживать доверия и исполнения исключительно только распоряжения непосредственного начальства»27. Этот приказ был направлен против агитаторов, принадлежавших к радикальным партиям. К концу марта – началу апреля 1917 г. гвардейские пехотные полки, находившиеся на позициях в районе реки Стоход, еще более изменились по своему составу. Прибывавшее пополнение не желало воевать и подчиняться приказам. Многие не имели элементарной предварительной военной подготовки. Из запасных батальонов прибытие пополнений почти прекратилось. Дело в том, что солдаты запасных батальонов потребовали от Гучкова не посылать их на фронт в знак признания их заслуг в осуществлении революции. А вскоре по его приказу последовала демобилизация с фронта солдат, которые достигли 43-летнего, а затем 40-летнего возраста. Среди них были солдаты, которые начинали службу в гвардии еще в довоенное время, то есть наиболее закаленные в боях ветераны. А в конце апреля 1917 г. по распоряжению Временного правительства все солдаты, которые пробыли на фронте не менее 14 месяцев, переводились в тыл, в запасные батальоны28. Все это и привело в значительной мере к падению воинской дисциплины. Стали даже наблюдаться случаи «братания» с немцами гвардейских солдат, чего раньше не бывало. Посетивший войска гвардии в апреле 1917 г. в качестве специального эмиссара князь П.Д. Долгоруков, член ЦК партии кадетов, отмечал, что «скверна разложения и бунта» коснулась даже такого дисциплинированного соединения, каким был Гвардейский кавалерийский корпус. Он писал, что здесь возникли полковые комитеты, вносившие сумятицу и внутреннюю напряженность в обычную военную жизнь. Единственно, кто произвел на него хорошее впечатление своей дисциплиной, были гвардейские казачьи полки29. В марте-апреле 1917 г. командование Юго-Западного фронта решило использовать гвардейские кавалерийские части для наведения порядка в ближнем фронтовом тылу на станциях и железнодорожных узлах. Надо было как-то пресечь поток дезертиров, устремившихся в тыл, громивших все на своем пути. Поэтому подразделения Кавалергардского полка были размещены для этой цели на станциях Казатин и Шепетовка. Кирасирский полк Его величества, который после Февральской революции стал именоваться Подольским, стал нести комендантскую службу на станции Киев, гвардейские казаки эту же службу выполняли на станциях Ровно и Сарны. Ежедневные стычки с дезертирами, не желавшими признавать никакой власти, революционная демагогия, анархистские настроения бежавших с фронта отнюдь не способствовали укреплению дисциплины самих гвардейцев. Помимо охраны железных дорог на Юго-Западе некоторые гвардейские подразделения осуществляли охрану арестованного царя и членов его семьи. Для этого в Царском Селе был сформирован отряд из солдат 1-го, 2-го и 4-го гвардейских стрелковых полков (по взводу от каждого), который под командованием полковника Кобылянского нес охрану Александровского дворца, где жила царская семья. Затем они выполняли эту функцию в Тобольске. (С. 14) Однако основные силы гвардии продолжали стоять в районе реки Стоход, ведя позиционную войну, сопровождавшуюся мелкими стычками с противником. Эти затяжные военные действия, не приносившие успехов, удручающе действовали на состояние войск гвардии и явились одной из причин дальнейшего падения дисциплины. С мая 1917 г. наблюдается рост в войсках гвардии конфликтных ситуаций между солдатами и офицерами. Этому в немалой степени способствовало принятие 9 мая 1917 г. «Декларации прав солдата», которая предоставляла военнослужащим все политические права: участие в выборах, деятельность в политических партиях, возможность выражать недоверие офицерам. Воспользовавшись этим документом, в ряде гвардейских полков солдаты потребовали осуществить очередную чистку офицерского состава и изгнать неугодных командиров. (С. 15) Изгнание офицеров наблюдалось раньше. В конце марта – начале апреля 1917 г. оно имело место в Московском и Финляндском полках. В первом из них в строю осталось всего 35 офицеров, т.е. почти половина от штатного состава. Остальные были изгнаны или под различными предлогами покинули полки сами. Десятки офицеров, не выдержав солдатского прессинга, расхлябанности и утраты традиций, подавали рапорты об отставке. Как правило, они отклонялись Гучковым с объяснением, что «война продолжается и начальствующий состав должен находиться на службе»30. Еще более радикальные перемены произошли в офицерском составе запасных батальонов гвардии. Чистка офицеров здесь началась почти сразу после революционных событий в Петрограде. Так, в запасном батальоне Московского полка к лету 1917 г. из 75 офицеров на службе остался 21 – в основном прапорщики и подпоручики, заявившие о своих симпатиях к новому строю. В ряде запасных батальонов вместо выбывших командиров выбирались новые из молодых офицеров. Командиром запасного батальона Преображенского полка стал подпоручик М.В. Заринг, который любил говорить на митингах о своей преданности революции и Временному правительству31. Обстановка, сложившаяся в ряде гвардейских полков, привела к расколу в среде самих офицеров. Некоторые из них стали заискивать перед солдатами из-за опасения быть изгнанными и поэтому шли на поводу у комитетов. В преддверии подготовки к наступлению командование гвардии стремилось укрепить кадры за счет выдвижения на более высокие должности тех офицеров, которые пользовались авторитетом у солдат и на кого можно было положиться. Так, в апреле 1917 г. командиром Преображенского полка был назначен полковник Кутепов, а некоторое время спустя Московский полк возглавил энергичный полковник Я.А. Слащев – герой и любимец солдат Финляндского полка. Та часть солдат, которая не поддалась деморализации, охотно поддерживала офицеров, имевших репутацию храбрых и заботливых командиров. Весной 1917 г. в войсках гвардии, как и в армии в целом, стало наблюдаться такое явление – награждение офицеров, кавалеров боевых орденов, исключая орден Св. Георгия, солдатским георгиевским крестом с лавровой ветвью. Награждение это осуществлялось по представлению ротных собраний, и офицеры очень гордились такими крестами как символом не только героизма, но и признания солдат. Но в целом эти мери не могли радикально наладить отношения между солдатами и офицерами. После Февральской революции гвардия утратила характер элитного войска. Несмотря на то, что Февральская революция произошла в России благодаря активному выступлению против самодержавия гвардейских запасных батальонов, она в то же время нанесла сильный удар по этому привилегированному войску, став исходным моментом его последующего распада. (С. 15) 1 Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ), ф. 5881, оп.2, д.705, л.3. 2 Там же, ф. 5881, оп.2, д.326, л.3. 3 Геруа Б.В. Воспоминания о моей жизни. Т. 2. Париж. 1970, с.164. 4 Брусилов А.А. Мои воспоминания. М. 2001, с.197-198. 5 Лукаш И. Павловцы. Пг. 1917, с.27. 6 Артоболевский Н.А Первые дни революции во 2-м гвардейском запасном батальоне. Из личного дневника. Из воспоминаний гвардейских стрелков. Вып. 3. Таллин. 1939, с.8. 7 ГАРФ, ф. 5881, оп.2, д.128, л.17-18. 8 В.П. Красная смута. М. 1997, с.25. 9 Там же, с.27. 10 Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА), ф.2583, оп.2, д.1288, л.1. 11 Ходнев Д. Февральская революция и запасной батальон лейб-гвардии Финляндского полка. Февральская революция. От новых источников к новому осмыслению. М. 1997, с.261. 12 Геруа Б.В. Ук. Соч. с. 164. 13 Булдаков В.П. Ук. Соч. с.28. 14 В.Н. Кавалергарды в Великую и Гражданскую войну. Т. П. Париж. 1936, с. 76; Геруа Б.В. Ук. соч., с.165. 15 Лукаш И. Павловцы. Пг. 1917, с.4, 7. 16 Лукаш И. Волынцы, Пг. 1917, с.12. 17 Лукаш И. Преображенцы. Пг. 1917, с.13. 18 ГАРФ, ф. 5881, оп. 2, д. 326, л.11. 19 Звегинцов В.Н. Ук. соч., с.46. 20 Маннергейм К.Г. Мемуары. М. 1999, с.28. 21 Воспоминания генерала барона П.Н. Врангеля. М. 1992, ч.1, с.26. 22 Граф Павел Игнатьев. Моя миссия в Париже. М. 1999, с. 105; Князь Феликс Юсупов. Мемуары. М. 2000, с.222. 23 РГВИА, ф. 3591, оп.1, д.184, л.76. 24 Игнатьев А.А. Пятьдесят лет в строю. Т. 2. М. 1989, с.283. 25 Барон Торнау С.А. С родным полком. Париж. 1931, с.120. 26 Оприц И.Н. Лейб-гвардии Казачий Его Величества полк в годы революции и гражданской войны. 1917-1920. Париж. 1939, с.13. 27 РГВИА, ф.2321, оп.1, д.157, л.50. 28 ГАРФ, ф.5881, оп.2, д.128, л.26. 29 Долгоруков Павел. Великая разруха. Мадрид. 1964, с.33. 30 ГАРФ, ф.5881, оп.2, д.128, л.20. 31 РГВИА, ф.2321, оп.1, д.157, л.19. Киевская земля в "темное время" 2013-12-20 10:48 Cyrus Alexios Cyrus Alexios: В отличие от Волынского удельно-княжеского "заповедника" Киевская земля в литовское время имела сравнительно монолитную административно-территориальную структуру, правда, за некоторыми исключениями. Кроме собственно Киевского княжества Олельковичей во второй пол. 15 в. существовал один любопытный реликт, по-видимому, долитовских времен. Это Звягольская волость, занимавшая северо-западную часть Житомирского повета Киевского воеводства. Волостью владели князья Звягольские, один из княжеских родов, происхождение которых до настоящего времени продолжает оставаться предметом дискуссий. Вот что о них писал Ю.Вольфф ("Kniaziowie...", с.620, пер. мой): Цитата Звягольские, от местечка Звяголь, нынешний Новоград-Волынский, на Волыни недалеко от Корца при впадении Смолки в Случь. Князь Борис Звягольский жил в начале XV века. Личность этого князя источникам совсем неизвестна и только отчество его сына, писавшегося "Борисовичем" подтверждает его существование. Оставил двух сыновей, Ивана и Семена. "Князь Иван Звягольский и брат его Семен" подписали в качестве свидетелей привилей, выданный в 1446 году в Несвиже князю Ивану Дмитриевичу на Острожец; кроме того, "князь Иван Борисович Звягольский" засвидетельсвовал в 1461 году грамоту на Ровно князю Семену Васильевичу Несвицкому. Князь Семен Звягольский оставил сыновей, Василия и Андрея, на которых и угас род князей Звягольских. Ок. 1482 г. король Казимир разбирал тяжбу княгини Марии Семеновой Трабской с князьями Василием и Андреем Семеновичами Звягольскими за Остер, который король присудил княгине. Эти два князя потомства, по-видимому, не оставили. В 1499 году король жалует князя Константина Острожского имением Звяголь в повете Киевском, которое до него держали князья Андрей и Василий Семеновичи Звягольские. Сам Ю.Вольфф считал Звягольских потомками "княжат турово-пинских" наряду с Острожскими, Ружинскими, Четвертинскими и другими. Незадолго до Ю.Вольффа вопрос, связанный с владениями этого княжеского рода, разобрал Ф.Леонтович в своей классической работе "Очерки истории литовско-русского права". Не касаясь проблемы происхождения князей Звягольских, на основе актового материала он сделал вывод о принадлежности "Звягольской волости" в XV веке к Киевской земле, а также об обладании этими князьями удельно-отчинными правами. То есть, скорее всего, Звяголь с волостью составлял один из киевских уделов, сохранившихся еще с татарского времени. Кроме версии Вольффа по поводу происхождения рода князей Звягольских существуют и другие гипотезы: - потомки луцких Мономашичей, а именно Бориса Межибожского (Л.Войтович); - Гедиминовичи-Корьятовичи (Я.Теньговский); - Гедиминовичи-Ольгердовичи (Ю.Пузына, Н.Яковенко). Не исключаю также возможность происхождения Звягольских от киевских князей 14 в. - путивльской ветви черниговских Ольговичей. Живший в начале - первой трети XV в. князь Борис Звягольский мог быть сыном Ивана Борисовича Киевского, погибшего в 1399 г. на Ворскле, и внуком Бориса Константиновича, подписавшего в 1372 году московско-литовскую перемирную грамоту в качестве посла Ольгерда. Борис Константинович, в свою очередь, вероятно, являлся сыном Константина Романовича, упомянутого в Любецком синодике и двоюродным братом Ивана Ивановича Путивльского (см.родословную схему выше). Косвенно это подтверждается тем, что свои права на Остер во время процесса с княгиней Трабской они считали "более древними и почтенными", чем пожалование Олелько отцу Марии Трабской (Клепатский, "Очерки...", с. 228). Да и сами претензии на Остер, лежащий в стороне от собственно Звягольской волости на черниговском пограничье, довольно показательны. К слову, вполне возможно, что в 1385 года "сватать" королеву Ядвигу в Краков ездил в числе прочих не Борис Корьятович, о чем пишет Я. Теньговский, а именно Борис Константинович. Данное предположение можно сделать, анализируя запись об этом посольстве в польских источниках (цит. Monumenta Poloniae Historica, т.2, с.909): Цитата Anno Dni MCCCLXXX quinto, Sgergelo, Olgemont et Borizszo duces Lithwanie... Очень сомневаюсь, чтобы Гедиминовича, владетельного "Господаря земли Подольской", - записали бы после Ольгимунта Гольшанского, да еще и как "Бориску". Возможно, что на ответственные переговоры по поводу "сватовства" королевы Ядвиги Ягайло отправил опытного "дипломата-переговорщика", князя Бориса Константиновича, а уже на следующий год поехал в Краков вместе с Борисом Корьятовичем "на готовенькое". Ну, и для иллюстрации вышесказанного карта В.Темушева:  Численность войск калмыков, казахов и ногайцев 2013-12-20 10:51 Чжан Гэда Чжан Гэда: Цитата (Dark_Ambient @ Сегодня, 08:44) З.Ы. по теме - согласно русским летописям, у ногаев на время "стояния на Угре" в 1480-м году было 50 000 войска А сколько у монголо-татар насчитывали регулярно! К тому же все подряд "пистолетцы" (с)! Цитата (Dark_Ambient @ Сегодня, 08:44) Всегда думал, что дефиниция "тюркское государство" многокомпонетно; не одной де лингвистикой, как делают на евроазике, все меряем Какое отношение имеет Джунгария, Калмыкия или Бадахшан к тюркам? Шамиль Басаев 2013-12-20 11:20 Сергий Сергий: Цитата (Сергий @ Сегодня, 08:25) Главы из книги Геннадия Трошева "МОЯ ВОЙНА. Чеченский дневник окопного генерала". Константин Пуликовский. ШТРИХИ К ПОРТРЕТУНаправляясь в Чечню, Борис Березовский (в тот момент официальный представитель федерального центра) сначала поехал к Масхадову, а только потом прилетел в Ханкалу, в штаб ОГВ. Выслушав обличенного высокой властью Березовского, Пуликовский побледнел, но тут же, собравшись, начал чеканить слова: – Я, как командующий группировкой, не согласен с такой позицией и считаю, что вы должны были прежде всего встретиться с руководством Объединенной группировки войск. Мы здесь давно собрались и ждем вас. Нам есть что сказать. Неужели перед встречей с Масхадовым вас не интересовало наше мнение, наша оценка ситуации? – Ты, генерал, можешь считать все, что угодно, – сверкнул глазами столичный визитер. – Твоя задача: молчать, слушать и выполнять то, что тебе мы с Лебедем говорим. Понял? – Вы говорите, не думая о тех людях, которые сейчас в Грозном в полном окружении кровью харкают, – «закипал» Пуликовский. – Они ждут моей помощи. Я обещал… – Я тебя, генерал, вместе с твоими людьми, вместе со всей вашей дохлой группировкой сейчас куплю и перепродам! Понял, чего стоят твои обещания и ультиматумы?.. Офицеры, невольные свидетели разговора, опустили головы. Пуликовский с трудом сдержал себя. Стиснул кулаки, круто развернулся и пошел прочь, чувствуя спиной «расстрельный» взгляд Бориса Абрамовича… В тот же день в Москву, Верховному, было доложено, что жесткая позиция командующего объясняется не военной необходимостью, а личными мотивами: дескать, в Чечне у генерала погиб сын-офицер, и теперь им движет жажда мести, что ради удовлетворения амбиций он готов весь город стереть с лица земли. По коридорам власти в Москве поползли слухи о генерале, заразившемся чеченской «бациллой кровной мести». Пуликовского, мягко говоря, отодвинули от руководства группировкой войск. Все это происходило за несколько дней до подписания в Хасавюрте соглашения «об окончании войны». После случившегося Константин Борисович продержался в армии чуть больше полугода. Последний раз в военной форме я его видел в марте 97-го на своем 50-летии. А в апреле, будучи уже заместителем командующего войсками СКВО по чрезвычайным ситуациям, он написал рапорт об увольнении из рядов Вооруженных Сил. Его непосредственный начальник генерал-полковник А. Квашнин дал свое согласие. Константин Борисович стал гражданским человеком и уехал в Краснодар, но дома не сиделось. Пошел работать в администрацию края. С военным руководством практически не поддерживал никаких контактов. Однако со мной иногда созванивался, мы даже встречались семьями, но о Чечне старался не говорить. «Сломали мужика», – сочувственно отмечали в штабах при упоминании его имени. Злые языки даже утверждали, что отставной генерал стал пить. Я знал, что это неправда… Мы познакомились еще зимой 85-го в Москве, на курсах усовершенствования командного состава при Академии бронетанковых войск. Стажировались в должностях командира и начальника штаба дивизии. За короткий срок успели подружиться. Даже разъехавшись, старались поддерживать связь, изредка созванивались. Вновь судьба свела нас в феврале 95-го, после взятия Грозного. Пуликовский командовал Восточной группировкой, я – «Югом». Вместе с Квашниным мы приехали в Ханкалу, чтобы на месте посмотреть базу под штаб ОГВ, состояние аэродрома – насколько пригоден для использования нашей авиацией. Там и свиделись с Костей. Крепко обнялись, расцеловались. Кругом непролазная грязища, пронизывающий ветер. Мы сами – чумазые, продрогшие, а на душе тепло, радостно, как бывает при встрече с родным человеком. Чуть позже я стал командующим 58-й армией, а он – командиром 67-го армейского корпуса. У каждого свои заботы и проблемы, своя сфера ответственности… Виделись редко. Спустя время я узнал, что у Кости погиб сын: офицер, капитан, заместитель командира батальона. Служил в Московском военном округе и по замене приехал в Чечню. Всего неделю пробыл в своем полку, только-только должность принял. В апреле 1996 года под Ярышмарды Хаттаб со своими головорезами расстрелял нашу колонну, погибло почти сто человек. В колонне шел и его сын. Страшное известие потрясло генерала. Ему не составляло больших хлопот избавить сына от командировки в Чечню. Я знаю людей (их, к сожалению, немало), которые с готовностью шли на все, лишь бы «отмазать» своих детей, племянников, братьев от службы в «горячей точке». Генерал Пуликовский был другого склада: сам служил Родине честно, никогда не искал «теплых мест», того же требовал и от других, включая родного сына. Из той же когорты, кстати, – генерал Г. Шпак (командующий ВДВ) и генерал А. Сергеев (командующий войсками Приволжского военного округа), также потерявшие сыновей на чеченской войне. Воевали дети погибших генералов А. Отраковского и А. Рогова. Через Чечню прошли дети (слава богу, остались живы) генералов А. Куликова, М. Лабунца и многих других. Когда порой матери погибших на войне ребят упрекают военачальников в бессердечии, а то и жестокости по отношению к подчиненным, я понимаю их эмоциональное состояние и не осуждаю за это. Прошу только помнить, что дети многих генералов не прятались за широкие спины своих отцов, наоборот – честь фамилии обязывала первым идти в атаку. Очень жаль, что наше общество ничего не знает об этом. А ведь обязано знать. Иначе люди будут верить березовским больше, чем пуликовским… Тяжелая утрата подкосила генерала, но не сразила. Добило то, что так спешно замирились с сепаратистами, похерив его план уничтожения боевиков в Грозном – тщательно продуманный, грамотный с военной точки зрения. Многое из им задуманного было реализовано в январско-февральской операции 2000 года. Тогда город удалось полностью заблокировать – мышь не проскочит. Предусматривался «коридор» для выхода населения, задержания тех бандитов, кто замарал себя кровью ни в чем не повинных людей. По отказавшимся капитулировать – огонь из всех средств. Операция подтверждала бы решимость и последовательность федеральных властей в борьбе с бандитизмом и терроризмом. Я уверен, если бы ультиматум Пуликовского был осуществлен, не распоясались бы басаевы и хаттабы, не было бы ни криминального беспредела в Чечне, ни терактов в Буйнакске, Москве, Волгодонске, Владикавказе, ни агрессии в Дагестане, ни вообще второй войны на Кавказе. Кто-то из великих сказал: «Восток любит суд скорый. Пусть даже неправый, но скорый». Что-то тут есть… Почувствовав, что федеральный центр «буксует», бандиты обнаглели: бесконечные «переговоры» воспринимали не как стремление Москвы к миру, а как слабость государства. И в чем-то, видимо, были правы. Один из показателей этого – сознательно сформированное ложное общественное мнение. Возьмем тот же сбор подписей (весной 96-го) в Нижнем Новгороде и области «против войны в Чечне». Не хочу обвинять его инициатора Бориса Немцова, а тем более людей, ставивших свои автографы на подписных листах, однако смею с уверенностью предположить, что если бы даже намного популярнее Немцова политики надумали организовать подобные акции на Кубани или Ставрополье – им бы в первой же станице дали от ворот поворот. На Юге России люди, как говорится, на своей шкуре испытали, что такое криминальная Чечня. Им не надо было глядеть в телеэкран или в газеты, выясняя те или иные нюансы конфликта на Кавказе. Их твердая позиция выстрадана жизнью. А на Средней Волге многие верили ангажированной (иногда и искренне заблуждавшейся) прессе, откликались на сомнительные призывы политиков, далеких от проблем Чечни. Пуликовский знал Кавказ, знал, как следует поступать с одуревшими от безнаказанности «абреками», знал, как прийти к настоящему миру – через уничтожение тех, кому мир, по большому счету, не нужен. Его трудно было обмануть нижегородскими подписями, на которые охотно «клюнул» Б. Ельцин. И уж совсем невозможно было купить, как хвастливо грозился Б. Березовский. В тот нелучший период российской истории боевой опыт, порядочность, солдатская верность присяге не были в особой цене. Его отцовские чувства грязно извратили, использовав в корыстных целях, его генеральскую честь запятнали, принудив нарушить слово, не выполнить своего обещания. Какой нормальный боевой офицер это выдержит? Конечно, Константин Борисович надломился внутренне, замкнулся в себе, ушел из армии, которой отдал лучших три десятка лет жизни. Мне казалось, что он потерял все на этой войне. Я, признаюсь, боялся, что он больше не поднимется. ... Численность войск калмыков, казахов и ногайцев 2013-12-20 11:24 Kryvonis Kryvonis: Разместил эту тему в этом разделе поскольку не видел более соотвествуюшщего раздела для этой темы. Численность войск калмыков, казахов и ногайцев 2013-12-20 11:26 Чжан Гэда Чжан Гэда: Начнем потихоньку цитировать с капитана И.Г. Андреева о Среднем Жузе: Цитата 12. ОБ ОРУЖИИ Оружие имеют огнестрельное, по большей части турки, длинные калмыцкие; а равно к оным покупают с позволения при портах и российские, как простые, так [68] и винтовальные. Замков у оных не имеют, а стреляют фитилями; и стреляют редкие хорошо зверей, а птицы никакой; и имеют ружья довольно. Порох, хотя некоторые и сами делают, но весьма мало; а достают по большей части из Бухарин так, как и свинец, и из России. Делаж их порох бывает, хотя и не так крупен, как пушечный, но мельче; только силы такой не имеет, и звук от него по выстреле бывает слабый. Потомуж довольно имеют луков, по большой части китайские, калмыцкие и мунгальские; а сами они их не делают так, как сабли и копья. В случае какой надобности или вооружения, надевают на головы медные шеломы, имеют довольно колчуг и панцырей. Но при всем оном вооружении, как довольно известно, на войне бывают слабы, и, будучи хотя несколько тронуты, рассыпаются тотчас врознь, и каждый ищет спасения своего бегством. Ежелиж из них собирать годных людей к воинскому действию, то должно полагать не менее с каждой юрты по два и по три человека; и как юрт их числом 32790, то не более - 70000 человек. http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/M....dreev/text2.htm Обратите внимание - он считает, что с юрты можно выставить 2-3 человек, годных к войне. Это очень важно при понимании, каким образом он вышел на цифру 70 тыс. человек. О ситуации 1759-1760 гг. с братьями-ходжами: Цитата Позже, однако, китайцы стали притеснять население до такой степени, что это вызвало недовольство и всеобщее чувство неприязни к ним. Воспользовавшись таким положением дел, Ай Ходжа, потомок древних правителей страны и саид из знатной семьи, к которому примкнули многие калмыки и мусульмане, возглавил восстание против китайцев и оказывал им некоторое время успешное сопротивление; но в конце концов был вынужден отступить перед лицом превосходящих сил. http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/M....Wathen/text.htm Цитата Сочтя сопротивление бессмысленным, [братья] направились в эту страну [Бадахшан], захватив с собой двенадцать тысяч буне 129 людей, способных к военному делу из числа приближенных, и разграбили город Яркенд. По пути захватывали они все, что попадалось, считая это военной добычей. Девять тысяч буне, то есть домов, ушли от них в сторону областей Коканд, а три тысячи людей, остававшихся при братьях, направились в Бадахшан через Памир и Шугнан. ... Ходжи в том месте расположились и установили свои палатки и шатры. С жадностью взирая на страну оком покупателя, пришли они к намерению попытаться нанести эмиру Султан-шаху какой-нибудь вред и, захватив себе это государство в качестве добычи, сделаться правителями и обладателями Бадахшана. Действительно, ходжи держали при себе наготове три тысячи воинственных всадников из людей дела, каждый из которых мог бы сразиться с тигром и не страшился нападения и принесения в жертву своей жизни, /л. 36а/ а нукары их вокруг них 131.ив ожидании намека, знака и приказания. От зари до полудня стояли они на своем месте у крепости Загирачи, до тех пор, пока весь их табор стал и разбил шатры вокруг мазара Ходжа Абу-л-Мурад. Тогда они тоже двинулись верхами и остановились в своей резиденции. ... Младший ходжа со своими дружинниками выстроился при Лаб-и Ганда 133, [заняв все поле] сверху донизу [и простояв там] до вечернего намаза. Когда он рассчитал [по времени], что их буне, то есть семьи, уже перешли через перевал и [48] отошли на один переход, тогда [он] двинулся по пути своего каравана. Во время передвижения табора через перевал воины [младшего ходжи] угнали с собой с пастбища Лайабе все те стада и табуны, принадлежащие [местным] тюркским людям, которые смогли захватить. От этого грабительства волнение и гнев завладели духом эмира. Утром, в то время, когда направлялись в Аргу, эмир устремился им вслед. /л. 37а/ Они сошлись на поле Аргу и устроили великое побоище, как сказал поэт: Бадахшцы—львы хищные отняли у тигров хищных мяч [победы]. [Явилась] победа с высокого неба эмиру страны Бадахшан. В результате двух-трехчасового боя отряды ходжей не устояли [против] бадахшанцев и побежали. Все имущество ходжей: казна, золото, драгоценные камни, предметы роскоши и дорогие вещи, принадлежащие высочайшему обиходу — сделалось собственностью светлого духом эмира Султан-шаха. [Этого богатства] было больше, чем ведущий запись быстро-пишущий 134 смог бы счесть и записать количество его, как говорит поэт, описывающий это богатство: Парча и шелк [были] верблюжьими вьюками, Драгоценные камни [меряли] манами 135, золото — ослиными вьюками. /л. 37б/ Товаров дорогих всякого рода [столько], Что не видел ничей глаз — ни джиннов, ни людей. Всяких вещей [много], которые только можно назвать. Двинулся караван за караваном. Тащили их всадники с усилием Ко двору Султан-шаха, шаха времени. Затем пригнали все три тысячи семей калмаков и кашгарцев и поселили [их] в городе Файзабад. С этого времени мощь и роскошь власти и величия эмира достигли мыслимого предела. Три тысячи кровожадных всадников с луками и колчанами из молодых беженцев — [калмаков], полностью снаряженных копьями и оружием, [стояли] в готовности у победоносного стремени [эмира]. Эти люди — пьяницы, приверженные вину, с утра до вечера пили и буйствовали. ... Из числа знатных, [носящих] колпаки и золотые пояса калмакских юношей, полных достоинств, было [там] около трехсот человек, важнейших среди знатных [людей] народа, например: Ислам-бек, Таваккул-бек, Фаргу-мирза, Инкиш-бек, Далба-джаян, Балту-джаян, Джаргилан, Базунг и другие из [49] калмаков и 'Абд ал-Халик-бек, 'Осман-бек, Нийаз-бек, 'Абд ар-Рахим-бек, Мухаммадин-бек, 'Абд ар-Раззак-бек, Йа'куб-бек, 'Инайат-бек и другие — из кашгарцев. А из числа — пажей кудрявых, отличенных в обществе эмира, [были] 'Абд ал-Карим, 'Абд ар-Рахман, Йа'куб-джан, Тенгри-берди, Бул Ислам, Ходжа Йар, Лагин, Буранчи, а если всех подобных им перечислить, /л. 38б/ то это перечисление [чересчур] удлинит [книгу]. http://www.vostlit.info/Texts/rus9/Badahschan/frametext1.htm Цитата /л. 341а/ На его (Рахим-хана) месте на троне правления утвердился Абд ал-Карим-бий и занялся [делами] правосудия и кары. После смерти Рахим-хана Абд ал-Карим-бий сочетался браком с его женой Айчучук-Аим. В дни его правления со стороны Чина выступили калмаки. В то время вилайетом Кашгар управляли Ай-Ходжа и Кунь-Ходжа 9. Когда Чин захватил Йети Шаар, они после множества схваток приняли решение бежать и направились в Бадахшан. Как только прибыли они в эту страну, тамошние люди, обольщенные посулами Чина, продали религию за мирское и, схватив оных двух [232] сейид-заде, выдали их Чину 10. А те неверные кафиры, отделив острым мечом головы сих двух драгоценных сеиидов от тела, довели их до степени мученичества... /л. 341б/ От этих сеиидов остался один сын — грудной младенец. Богатые и самоотверженные люди укрыли сего драгоценного сироту от кафиров, тайно доставили его в Бухару. Осуществив свои гнусные намерения в отношении сеиидов, китайцы послали калмакское войско в Ферганские владения. И [это войско], подчинив множество вилайетов, обложило Кокандский вилайет; Абд ал-Карим каждый день с величайшим рвением вел священную войну против тех нечистых кафиров. Осада затянулась. Тогда в Ура-Тюбе правил Фазил-бий ванна'мий ибн Садик-бий Юз. В то время достиг он 20-летнего возраста. Как только услышал он известие (о положении Абд ал-Карима], выступил со всей поспешностью на Коканд и, двигаясь быстрыми переходами, прибыл туда, /л. 342а/ удостоившись чести (предстать ко двору]. Приезду этого прибежища власти Абд ал-Карим весьма возрадовался и, сочтя прибытие его благословенным, позаботился о гостеприимстве. Через несколько дней калмакское войско, оказавшись в очень стесненном положении и оставив кокандскую страну, направилось в свои края. Преследуя [калмаков], люди ислама нападали {на них]. Говорят, что воитель Фазила ванна'мия по имени Мир-Мухаммад-бахадур в этом самом сражении заколол 90 калмаков. Его высокостепенство 11 ишан Султан-хан говорил, что он слыхал об этом многократно из собственных уст Мир-Мухаммад-бахадура. Итак, Абд ал-Карим-бий избавился от войны с кафирами и с большим почетом отпустил Фазил-бия ванна'мия... http://www.vostlit.info/Texts/rus4/Muhamma...mhan/text.phtml Правда, поход Цинов на Коканд - это хорошая местная трава  Забористая! Сами китайцы, да и прочие историографы данных событий, ничего об этом походе на Фергану не знают  Далекий Серкланд 2013-12-20 11:55 Сергий Сергий: Цитата (Kryvonis @ Вчера, 18:43) Если говорить о знаниях скандинавов то вряд ли их Серкланд находился далее Средней Азии. В книге Прицака было несколько надписей говоривших о русах а Средней Азии, ну и соотвественно отрывки из Истории Дербента и Байхаки. Думаеться это скандинавы плававшие по Волге и нанимавшиеся к властителями прикаспийских стран. В одной из надписей упомянут Karusm (Хорезм?). Кажеться я об этом уже говорил в теме о Пургасовой Руси. Цитата + kuÞlefR + seti : stff : auk sena : Þasi : uftiR slakua : sun : sia : etaÞr : austr i karusm Принято переводить:Gudleif satte staf og denne sten efter Slagva sin søn, (han) død østerud i Chorezm Гудлейф поставил столб и камень по Слагви своему сыну, умершему на востоке в Хорезме См. внизу приложение (будет свободное время, и сам присмотрюсь к этому камню  ) Далекий Серкланд 2013-12-20 11:59 Чжан Гэда Чжан Гэда: Цитата (Сергий @ Сегодня, 11:55) Гудлейф поставил столб и камень по Слагви своему сыну, умершему на востоке в Хорезме Даже если принять Хорезм как крайнюю восточную точку, куда занесло некого скандинава, то о районе Серики тут и речи нет. Что конкретно (с цитатами) говорится о Сьоркланде в сагах? Численность войск калмыков, казахов и ногайцев 2013-12-20 12:10 Kryvonis Kryvonis: Буду благодарен за ссылки и анализ. Относительно ногайцев имею приблизительные подсчеты В.В. Трепавлова. Буду благодарен за подсчеты Боброва, Худякова о других о калмыках и казахов. И ещеи один вопрос. Сколько кочевого населения могло обитать в Семиречье? Относительно времени, то меня интересуют 16-18 вв. в истории казахов, ногайцев, калмыков. Меня еще интересует численность населения Младшего Жуза. Численность войск калмыков, казахов и ногайцев 2013-12-20 12:17 Чжан Гэда Чжан Гэда: Цитата (Kryvonis @ Сегодня, 12:10) Буду благодарен за подсчеты Боброва, Худякова о других о калмыках и казахов. Они - оружиеведы. И Кушкумбаев тоже. На них ориентироваться можно в смысле рассмотрения комплекса вооружения. Отчасти - тактики. Цитата (Kryvonis @ Сегодня, 12:10) Сколько кочевого населения могло обитать в Семиречье? Там находился домен хунтайджи - это половина населения Джунгарии, т.е. около 300 т. чел. Цитата (Kryvonis @ Сегодня, 12:10) Относительно ногайцев имею приблизительные подсчеты В.В. Трепавлова. Я бы все подсчеты переводил бы в цитаты из документов. А также помнил бы знатный анекдот с подсчетом калмыков в Персидском походе по описанию В. Бакунина: Цитата И понеже при поиске над андреевцами примечено, что того калмыцкого войска полного семи тысячного числа не было, того ради, разсуждено было оное счесть, а к тому употреблен был такой способ, а имянно рота драгунская расставлена была в одну линию, а в [207] середине оной оставлено было небольшее порозжее место, наподобие ворот, чрез которые то калмыцкое войско по одному человеку пропускаемо и давано было при том определенное жалованье каждому по одному рублевику, а дабы калмыки не могли, объехав расположение помянутой драгунской роты [и], вдругорядь у означенных ворог для получения жалованья явиться, для того по обоим крылам той роты постановлены были казацкие команды. И таким образом сочтено того калмыцкого войска только 3 727 человек, да сверх того при означенном поиске убито два человека. И о всем вышеписанном гвардии порутчик Кудрявцов для донесения его императорскому величеству писал к тайному кабинет-секретарю Макарову. http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Ru...in_V/text11.htm Т.е. Аюка объявил 7 тыс. воинов, а прислал около 4 тыс. Думаю, в других случаях были аналогичные казусы - калмыки никогда не давали непосредственно пересчитать воинов, т.к. у калмыков есть поверье, что посчитать - обречь на гибель или утрату посчитанное. Численность войск калмыков, казахов и ногайцев 2013-12-20 12:42 Чжан Гэда Чжан Гэда: В этой теме тоже много косяков с историографией. Например, вот библиография одной статьи, которая претендует на научную новизну: Цитата Список использованной литературы: 1. Златкин И.Я. История Джунгарского ханства. М.: Наука,1983. 2. Моисеев В.А. Джунгарское ханство и казахи (17-18 вв.). Алма-Ата: Гылым,1991. 3. Едилханова С.А. Казахско-джунгарские взаимоотношения в 17-18 веках (Некоторые историографические аспекты проблемы). Алматы: Дайк-Пресс, 2005. 4. Гуревич Б.П. Международные отношения в Центральной Азии в 17-первой половине 19 в. М.: Наука, 1979. 5. Галушкин Санжи (Хойт Санжи). Обзор ойратской истории. Глава 2. Часть 2. Монгольский период. Выделение ойратского этнического и политического союза и темный период (конец 14-16 века). Сайт "Центральноазиатский исторический сервер". 1999-2004. 6. Кузнецов В.А. Амурсана. Новосибирск: Наука,1980. 7. Кычанов Е.И. Повествование об ойратском Галдане Бошокту-хане. Новосибирск: Наука,1980. 8. История Казахстана (с древнейших времен до наших дней) в 5-ти томах.Том 3. Казахстан в Новое время. Алматы: Атамура, 2000. 9. Левшин А.И. Описание киргиз-казачьих или киргиз-кайсацких орд и степей. Алматы: Санат, 1996. 10.Тынышпаев М. История казахского народа. Алматы: Санат, 1998. 11. Екеев Н.В. Чоросы — ойротские князья // Материалы к 50-летию института алтаистики им. С.С. Суразакова. № 10. Горно-Алтайск, 2003. 12. Кляшторный С.Г.,Султанов Т.И. Казахстан. Летопись трех тысячелетий. Алма-Ата: Рауан, 1992. 13. Авляев Г.О., Санчиров В.П. К вопросу о происхождении торгоутов и хошоутов в этническом составе средневековых ойратов Джунгарии // Проблемы этногенеза калмыков. Элиста, 1984. 14. Монгольские источники о Даян-хане. М.: Наука, 1986. 15. О монгольском Убаши-хун-тайджи. Бумбин орн. Информационное агенство Республики Калмыкия (ИАРК). Элиста, 2006, 19 июля. 16. Груссе Рене. Империя степей. Аттила, Чингисхан, Тамерлан. Том 2: История Казахстана в западных источниках 12-20 вв. Алматы: Санат, 2005. 17. Дугаров Р.Н. «Дэбтэр-чжамцо» — источник по истории монголов Куку-нора. Новосибирск: Наука, 1983. 18. Русско-монгольские отношения. 1654-1685. Сборник локументов. М.: Восточная литература РАН, 1996. 19.Бичурин Н.Я. (Иакинф) Историческое обозрение ойратов или калмыков с 15 столетия до настоящего времени. СПб.,1834. 20. Кашляк Виктор. Семь палат. Бумбин орн. ИАРК. Элиста, 2006, 19 июля. 21. Черненко Вадим. О родственных связях русских князей и половецких ханов во второй половине 11-первой половине 13 веков // История Казахстана. Преподавание в школах и ВУЗах. Алматы, 2003, 12. 22. Султанов Т.И. Поднятые на белой кошме. Потомки Чингиз-хана. Алматы: Дайк-Пресс, 2001. 23. Артыкбаев Ж.О. Материалы к истории правящего дома казахов. Алматы: Гылым, 2001. 24. Ерофеева И.В. Казахские ханы и ханские династии в 18-середине 19 вв. // Культура и история Центральной Азии и Казахстана: проблемы и перспективы исследования. Алматы,1997. 25. Галиев В.З. Хан Джангир и Орбулакская битва. Алматы: Гылым, 1998. 26. Международные отношения в Центральной Азии. 17-18 вв. Документы и материалы. Книга 1. М.: Наука, 1989. 27. Рыжов К.В. Все монархи мира. Мусульманский Восток. 15-20 вв. М.: Вече, 2004. 28. Бембеев В.Ш.,Шовунов К.П.,Эрдниев У.Э., Бурчинова Л.С. История Калмыкии с древнейших времен до 20 века. Учебное пособие. Элиста: Калмыцкое книжное издательство, 1987. 29. Батмаев М.М. Социально-политический строй и хозяйство калмыков в 17-18 вв. Элиста: АПП «Джангар», 2002. 30. Позднеев А.М. К истории зюнгорских калмыков. СПб., 1887. 31. Митиров Андрей. Галдан Грозный. Бумбин орн. ИАРК. Элиста, 2006, 19 июля. 32. Конкашпаев Г.К. Некоторые сведения о пребывании ойратов на территории Казахстана // Проблемы этногенеза калмыков. Элиста, 1984. 33.Бобров Л.А. Вооружение и тактика восточных и западных монголов в эпоху позднего средневековья (17 в.). Сайт "Сибирская Заимка". 1998-2005. 34. Магауин Мухтар. Азбука казахской истории: документальное повествование. Алматы: Казакстан, 1997. 35. Бокщанин А.А., Непомнин О.Е. Лики Срединного царства. Занимательные и познавательные сюжеты средневековой истории Китая. М.: Восточная литература РАН, 2002. 36. Есмагамбетов К.Л. Что писали о нас на Западе. Алма-Ата: Казак университетi, 1992. 37.Бородаев В.Б., Демин М.А., Контев А.В. Рассказы по истории Алтайского края. Учебное пособие. Часть 1. Барнаул: Пикет, 1997. 38. Кушкумбаев А. Военное дело казахов в 17-18 веках. Алматы: Дайк-Пресс, 2001. 39.Рузиев М.Р. Возрожденный уйгурский народ. Алма-Ата: Казахстан, 1982. 40. Валиханов Ч.Ч. Собрание сочинений в пяти томах. Том 2. Алма-Ата: Главная редакция Казахской советской энциклопедии, 1985. 41. Галиев Виль. Вражеский стон и наша слава. История Казахстана. Преподавание в школах и ВУЗах. Алматы, 2003, 12. 42. Касымбаев Ж.К. Государственные деятели казахских ханств (18 в.). Алматы: Бiлiм, 1999. 43. Сулейменов Р.Б., Моисеев В.А. Аблай-хан: внешняя и внутренняя политика. Алматы: Жазушы, 2001. 44. Моисеев В.А. Россия и Джунгарское ханство в 18 в. Барнаул: Издательство АГУ,1998. Сама статья по ссылке: http://www.kyrgyz.ru/?page=317 К источникам можно причислить с разной степенью натяжки только: Цитата Список использованной литературы: 9. Левшин А.И. Описание киргиз-казачьих или киргиз-кайсацких орд и степей. Алматы: Санат, 1996. 14. Монгольские источники о Даян-хане. М.: Наука, 1986. 17. Дугаров Р.Н. «Дэбтэр-чжамцо» — источник по истории монголов Куку-нора. Новосибирск: Наука, 1983. 18. Русско-монгольские отношения. 1654-1685. Сборник локументов. М.: Восточная литература РАН, 1996. 19. Бичурин Н.Я. (Иакинф) Историческое обозрение ойратов или калмыков с 15 столетия до настоящего времени. СПб.,1834. 23. Артыкбаев Ж.О. Материалы к истории правящего дома казахов. Алматы: Гылым, 2001. 26. Международные отношения в Центральной Азии. 17-18 вв. Документы и материалы. Книга 1. М.: Наука, 1989. 30. Позднеев А.М. К истории зюнгорских калмыков. СПб., 1887. 34. Магауин Мухтар. Азбука казахской истории: документальное повествование. Алматы: Казакстан, 1997. 40. Валиханов Ч.Ч. Собрание сочинений в пяти томах. Том 2. Алма-Ата: Главная редакция Казахской советской энциклопедии, 1985. Причем материалы по казахам к содержанию статьи относятся очень опосредованно. Ну и не говоря о том, что, скажем, Валиханов как источник по войнам казахов с джунгарами имеет такую же ценность, как Мовсес Хоренаци - как источник по истории Шумера и Ассирии. Новгородские князья и посадники 2013-12-20 13:13 анатол анатол: Цитата (Сергий @ Дек 20 2013, 07:05) анатол, цитатой из первоисточника подтвердите Ваше громкое заявление: О поездке княгини в Константинополь теперь см. ветку "Крещение княгини Ольги" http://svitoc.ru/index.php?showtopic=1617 Ну, для соблюдения правил общения, сначала я хотел бы получить ответ на вопрос по теме. Тем более, что ответ об Ольге уже был, но, видимо на форуме завёлся вирус и ответы пропали. Мне вот непонятно: как очень малолетний Сфендослав мог княжить в Немограде в княжение Ингора? Что-то, где-то, как-то здесь не то.  Компьютерные игры: во что и как играть 2013-12-20 13:19 Saygo Saygo: Dishonored. Далекий Серкланд 2013-12-20 13:29 Чжан Гэда Чжан Гэда: Взял из Педивикии: Цитата Серкланд (др.-сканд. Serkland) — в скандинавских сагах обозначение земель Арабского халифата. В Саге об Инглингах Серкланд описывается как обширная страна на краю Земли. Название связано со средневековым обозначением сарацинов. О походах в Серкланд повествует сага об Ингваре-мореходе: он ходил во главе большого отряда на Восток, где и умер. Открыл сагу об Ингваре Путешественнике: http://ulfdalir.ru/sources/42/1220/1829 Не нашел в тексте слово "Серкланд"  Стал искать причину - наше вот это: http://ulfdalir.narod.ru/literature/articles/ingvar.htm Цитата В противоположность руническим текстам "Сага об Ингваре" нигде не упоминает о Серкланде. Е. А. Мельникова "ЭКСПЕДИЦИЯ ИНГВАРА ПУТЕШЕСТВЕННИКА НА ВОСТОК И ПОХОД РУССКИХ НА ВИЗАНТИЮ В 1043 г." "Это как же, вашу мать, извините, понимать?" (с) В саге об Инглингах тоже нет слова "Серкланд" в русском переводе: http://www.fbit.ru/free/myth/texty/kz/ingls_1.htm Цитата К северу от Черного моря расположена Великая, или Холодная Швеция4. Некоторые считают, что Великая Швеция не меньше Великой Страны Сарацин, а некоторые равняют ее с Великой Страной Черных Людей. Т.е. переводчик ее тут же отождествляет с арабскими владениями!  Правда, есть оригинальный текст: Цитата En norðan at Svartahafi gengr Svíþjóð hin mikla eða hin kalda; Svíþjóð hina miklu kalla sumir menn eigi minni en Serkland hit mikla, sumir jafna henni við Bláland hit mikla. http://www.heimskringla.no/wiki/Ynglinga_saga В общем, на таких скудных основаниях говорить о том, что "Серкланд" - это именно халифат - я бы не стал. Ведь слово "сьорк" - вполне себе заимствованное из латыни со всеми вытекающими последствиями. Я бы говорил так - Сёркланд Инглинг-саги является абстрактной заморской страной. Не более того. Далекий Серкланд 2013-12-20 13:42 Kryvonis Kryvonis: Цитаты на украинском. Надписи из Седерманланда. № 179 Тола звеліла встановити цей камінь за сином Гаральдом, братом Інґвара. (віршована частина) вони поїхали як droengiar (члени молодшоъ дружини) далеко за золотом і на сході годували орлів ( убивали ворогів). Вони загинули на півдні у Серкланді. Надпись 279. Ейрік вирізьбив цей камінь у пам’ять Інґвара і Гаральда, синів Емунда. Вони померли 6 на півдні у Серкланді. Надпись на камне в Вестманланде Гудлейв встановив стовпа і ці камені в пам'ять Слаґві, свого сина, Він помер на сході в kаrusm[-i]. Пріцак О. Походження Русі. К., 1997. С. 421, 461, 473 http://rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=3974908 Весь очерк о походе на Серкланд на С. 455-473, очерк о походе на Хорезм С. 473-479. Анализ сведений надписей на камнях Ингвара С. 479-486 Новосельцев о наемниках русах в Дербенте и Ширване http://gumilevica.kulichki.net/NAP/nap0155a.htm Шамиль Басаев 2013-12-20 14:25 Сергий Сергий: Цитата (Сергий @ Сегодня, 08:25) Ныне не только мне, но и абсолютному большинству армейских офицеров стыдно, что этот генерал – наш бывший сослуживец. Никто не нанес Российской армии большего вреда, чем Лебедь. Остается одна лишь надежда, что он понимает это и в конце концов публично раскается. Я считаю добрым знаком уже то, что он молчит, не комментирует события, последовавшие за Хасавюртскими соглашениями... Эти строки были написаны Геннадием Трошевым, когда "генерал-губернатор" Лебедь, взлетевший на "властный Олимп", был ещё жив. Строки откровенные, но несколько дипломатичные. Так о Лебеде говорили не всегда и не везде..."О покойниках плохо не говорят". Придеться нарушить это правило - бывали на свете упыри, в могилу которых должен быть забит осиновый кол. Рассказ из жизни. Летом-осенью 96-го генерал Лебедь частенько был героем теленовостей. Ещё бы - кандидат в президенты России! Видный политик! Как-то осенью один из телеканалов в новостной программе выдал анонс - завтра генерал Лебедь посетит в городе Грозный расположение 101-й бригады Внутренних войск. Эта неожиданная новость была для меня интересна вот чем - в 101-й служил мой брат. Письма от него приходили всего несколько раз за год - почта в Чечне не работала и налаживать её работу никто не собирался. В солдатских письмах была простая солдатская правда. А зачем правда о войне кремлевским воротилам? Был небольшой шанс увидеть в случайном кадре брата - живого, здорового - и порадоваться за него (такое как-то было - случайно брат оказался на фото первой газетной полосы). Вот и смотрел я на следующий день все новостные передачи нескольких телеканалов. Что за беда? Нет и не было никакого репортажа... Почему? Ответ на этот вопрос я получил позднее - к Новому году 101-ю вывели из Чечни, и брат приехал в отпуск. Я задал ему этот вопрос: "Почему не было репортажа?" А вот почему... Взлетевший быстро и высоко самодовольный генерал Лебедь, намереваясь облагодетельствовать своим вниманием бригаду, запамятовал, как видно, что сделал её доблестным парням особую пакость - заставил их сложить оружие у "площади Минутка", где парни бились насмерть почти три недели, защищая три высотки. А без этих трех высоток какой-либо контроль над грозненским центром был невозможен. Замечательный подарок получили от Лебедя бандиты - с полным правом теперь могли говорить, дескать - русские солдаты в центре Грозного прекратили сопротивление и сложили оружие... Вот она победа! Но парни из 101-й генеральскую пакость не забыли... И вот едет к ним сам Лебедь. Все чин по чину - дорогие автомобили, охрана, свита - генералы, свора журналистов, и целая орава веселых бандитских главарей впридачу... Куда же без них? Подъехали к воротам. Закрыты. На воротах надпись: "ЛЕБЕДЬ ПРЕДАТЕЛЬ ПОШЕЛ НА ХУЙ". Генералькая колонна постояла у ворот и повернула прочь... Известный политик и незванный генерал, отменил свой визит в 101-ю бригаду. Далекий Серкланд 2013-12-20 14:26 Чжан Гэда Чжан Гэда: Цитата (Kryvonis @ Сегодня, 13:42) № 179 Тола звеліла встановити цей камінь за сином Гаральдом, братом Інґвара. (віршована частина) вони поїхали як droengiar (члени молодшоъ дружини) далеко за золотом і на сході годували орлів ( убивали ворогів). Вони загинули на півдні у Серкланді. Надпись 279. Ейрік вирізьбив цей камінь у пам’ять Інґвара і Гаральда, синів Емунда. Вони померли 6 на півдні у Серкланді. Надпись на камне в Вестманланде Гудлейв встановив стовпа і ці камені в пам'ять Слаґві, свого сина, Він помер на сході в kаrusm[-i]. На всякий случай лучше давать перевод на русский. Надпись № 179 Цитата Тола повелела установить этот камень для сына Гаральда, брата Ингвара. (стихотворная часть) Они поехали как друнгар (младшая дружина) далеко за золотом и на востоке кормили орлов (убивали врагов) Они погибли на юге в Серкланде. Надпись № 279 Цитата Эрик вырезал этот камень в память Ингвара и Гаральда, сыновей Эдмунда. Они умерли на юге в Серкланде. Перевод надписи из Вестманланде Сергий уже приводил. Кочевники: от шаньюя Модэ до Чингисхана 2013-12-20 15:01 Суйко Суйко: Рискну выложить...в продолжении темы влияния природно-климатического фактора на миграционные и социальные процессы. Средневековый социально-экологический кризис в степях Восточной Европы Эдуард Кульпин (Институт востоковедения РАН, Москва) Социально-экологический кризис, то есть кризис одновременно природы и общества - явление характерное не только для наших дней. Локальные потрясения такого рода бывали и раньше. Механизм их известен на примере земледельческих цивилизаций (от Древнего Египта, Двуречья, Китая), в общих чертах - и для аридных и семиаридных областей. В них Человек Хозяйствующий, как правило, был, образно говоря, одноликим - экстенсивно хозяйствующим кочевником-скотоводом. При экстенсивном скотоводстве человек замещает крупных хищников на вершине биологической трофической пирамиды и вследствие этого вынужден подчиняться законам природного гомеостазиса, который влияет на установление пропорций между массой растительной пищи, числом травоядных и плотоядных. Как полагают А.А. Тортика с соавторами, механизм кризиса в своих основных чертах предстает таким: "Кочевников может быть столько, сколько может прокормиться от существующего стада, а размеры стада ограничены продуктивностью и размерами пастбищ. Увеличение выше нормы какого-либо вида, потребляющего другой вид в экосистеме, ведет к гибели от голода потребителя раньше, чем будет окончательно уничтожен вид потребляемый, после этого равновесие восстанавливается... скот гибнет, а за ним гибнет, распадается или порабощается кочевое общество... назревает политико-экономический кризис, который может проявиться во внешней экспансии, в отходе части населения", либо в переходе к оседлости и земледелию (Тортика А.А., Михеев В.К., Кортиев Р.И. Некоторые эколого-демографические и социальные аспекты истории кочевых обществ // Этнографическое обозрение. 1994. № 1). Вообще говоря, степи в силу своих суровых природных условий не благоприятствовали созданию городов, развитой городской цивилизации, развитого земледелия и садоводства. Но в Золотой Орде они были созданы. Экологическое состояние степи не могло остаться неизменным хотя бы потому, что в ней буквально на пустом месте возникло более ста городов с довольно значительным населением (до полумиллиона горожан). Государство, создавшее в городах промышленный комплекс, поддерживаемый государственной инфраструктурой, могло противодействовать кризисным явлениям. Однако эти возможности у средневекового государства были ограниченными. В современных условиях социально-экологический кризис, т.е. кризис одновременно природы и общества, в одной части государства не может возникнуть, если в других его частях нет кризисных тенденций. Возможны лишь локальные и односторонние кризисы - экологические или политические, но не комплексные - социально-экологические. В средневековье ситуация была иной. Золотая Орда была единым государством не столько экономически, сколько административно. В ней политически было объединено население, разнящееся не только этнически и культурно, но и хозяйственно. Все регионы империи (от Белого моря на Севере до Черного и Аральского на юге, от Карпат на Западе до Алтая на Востоке) были вполне самодостаточны и практически замкнуты рамками натурального хозяйства. Слабые хозяйственная специализация и обмен возникли, по сути дела, лишь с образованием единого государства и были обусловлены прежде всего государственными нуждами. Поэтому локальные экологические кризисы могли возникать всюду, но по разным причинам и не одновременно. Наибольшая вероятность их объективно связана с ростом антропогенного давления на землю. В этом отношении регионы не были равнозначными. Существенные колебания такого давления возможны прежде всего в кочевом скотоводстве, поскольку поголовье скота в благоприятных условиях может быстро возрастать, в неблагоприятных - резко падать. А дополнительная нагрузка на хозяйственную продукцию степи за счет горожан объективно обостряет продовольственное неблагополучие. Экстенсивное скотоводство - один из самых консервативных типов хозяйствования, при нем человек наиболее зависим от природы. При экстенсивном скотоводстве человек замещает крупных хищников на вершине трофической пирамиды в естественных экосистемах, и вследствие этого подчиняется законам природного гомеостазиса, который определяет четкие пропорции между массой растительной пищи, числом травоядных и плотоядных. Поскольку количество растительной биомассы во вмещающем ландшафте постоянно (если не рассматривать изменения климата), то и предельное число скотоводов также постоянно и может быть рассчитано по формулам экологического гомеостазиса. Лишние кочевники традиционно переходили к земледелию, но психологически этот переход для кочевников всегда был тяжел. Кочевники-скотоводы имели опыт поддержания экологического равновесия, однако как показывает история, могли нарушать его и доводить природу до кризиса. Из всех регионов Золотой Орды в XIV веке наиболее чреватой кризисом предстает тюркоязычная урбанизированная степь - центральная часть государства. Любая из частей Золотой Орды могла процветать при соблюдении трех универсальных условий социально-экологической стабильности: (1) неизменных порядках, (2) неизменном вмещающем ландшафте (он оставался практически постоянным) и (3) неизменной численности населения. В Золотой Орде два из этих факторов не могли быть неизменными - первый и последний. Первому, связанному с политикой, традиционно уделялось много внимания. Последний оставался обойденным им, хотя напряженность за счет превышения возможностей вмещающего ландшафта вследствие демографического роста в пределах границ Золотой Орды могла возникнуть в XIV в. практически только в зоне степей, в Дашт-и-Кипчак. Рост поголовья скота способен опережать рост производительности земледельческого труда на порядок и даже на два порядка, создавая благоприятные условия для быстрого демографического роста (Иванов И.В., Васильев И.Б. Человек, природа и почвы Рын-песков Волго-Уральского междуречья в голоцене. М., 1995. 264 с.). Какова же была динамика роста населения в степи? Неизвестно какую долю лесостепных земель занимали в XIII - XV вв. пашни, степи и леса - прямых исторических сведений об этом нет, как и о том, сколько кочевников жило в занятой ими части лесостепи до прихода монголов. Но данные, приводимые самым авторитетным отечественным историком природы России С.В. Кириковым, позволяют констатировать, что численность кочевников на территории южнорусских степей до прихода монголов была невелика и никаких признаков экологического кризиса не отмечалось. Аргументы в пользу высказанного мнения таковы. (1) Основные места кочевий были расположены в степной зоне. (2) В X - XIII вв. именно южная полоса лесной зоны и лесостепь были наиболее плотно заселены бобром, лисицей и куницей. При раскопках в поднепровской и центрально-черноземной лесостепи в слоях, относящихся к X - XIII вв., наиболее часто встречаются кости кабана, лося, косули и благородного оленя. Редки находки костей тура и зубра. При раскопках городища Борщево I (к юго-западу от Воронежа на правобережье Дона) кости бобров составляли 30% от общего числа найденных в нем костей млекопитающих (Громовая И. Остатки млекопитающих из раннеславянских городищ вблизи г. Воронежа // Материалы и исследования по археологии СССР. М.-Л., 1948. № 8). (3) У кочевников выпас скота был, очевидно, умеренным, поскольку пастбища не превращались в скотосбой. (4) Степные палы, вероятно, бывали и в этой местности, но сведений об этом ни в летописях, ни в других письменных источниках X - XII вв. не найдено, в отличие от лесной зоны, для которой они зафиксированы. Например, известно упоминание, что в 1090 г. была засуха и дым от горящих лесов и торфяных болот заслонял солнце (Кириков С.В. Человек и природа в восточноевропейской лесостепи в X - начале XIX в. М., 1979. 182 с.). Маршруты сезонных кочевок половцев также косвенно свидетельствуют в пользу их малочисленности. Известно, что половцы в своих сезонных кочевьях не переходили границ Большой климатической оси Евразии. Направление сезонных перекочевок в евразийской степи было либо с юга на север, либо с востока на запад. Половцы кочевали, в основном, с востока на запад - от Дона к Киеву. Они выбирали с хозяйственной точки зрения не лучший вариант. К северу от Оси более мощные черноземы, более устойчивый и влажный климат, больше объем фитомассы. Как пишет А.А. Тишков (в книге "Судьба степей", Новосибирск, 1997), в степях "в течение сезона меняется кормовая ценность, доступность и количество кормовых трав. Если привес скота, получаемый на пастбище в мае принять за 100 %, то в июне он составит - 88, в июле - 78, августе - 65, сентябре - 58, а в октябре - только 35 %". Однако, если скот пасти севернее Оси, в европейской лесостепи, где до осени сохраняется высокая кормовая ценность, доступность и количество кормовых трав, то потерь привеса половцы бы не имели. "В луговых степях нет перерыва в вегетации растений и жизнедеятельности животных, вызванного засухой... За счет этого общая масса растительности достигает 3,2 - 4,2 т/га, а животных - 0,4 т/га, что в 5 раз больше, чем в других типах степей" (В.Г. Мордкович, в книге "Судьба степей", Новосибирск, 1997). Проблему, которую ставят половецкие кочевья, можно сформулировать так: насколько широка была в то время лесостепная полоса и были ли доступны для степного скота лесные поляны? Известно, что по сравнению с современными, доисторические природные сообщества на месте нынешних степей и лесостепи были более мозаичны. Мозаичность формировали и поддерживали гигантские травоядные - хоботные, копытные и др. Они препятствовали образованию сплошных массивов древесной растительности, формируя в лесах поляны, на месте лесов - лесостепи, парковые ландшафты. Если травоядные не топчут землю, не съедают древесный подрост, то на свободные от леса пространства (будь то поляны в лесу или лесостепь - неважно) начинает наступать лес. После вымирания в умеренных широтах гигантских травоядных, более мелкие - зубры, туры, дикие лошади-тарпаны - уже не могли поддерживать столь высокий уровень мозаичности. Известно, что к моменту монгольского нашествия в лесах Восточной Европы почти не осталось зубров и туров, тарпаны также истреблялись. Мозаичность могли бы поддерживать домашние лошади, разумеется при большом их количестве. Однако очевидно, что в данном случае даже низкий уровень мозаичности - поляны в лесу и лесостепь - некому было поддерживать. На месте нынешней лесостепи лежали леса. Именно поэтому не обладающие большими стадами половцы кочевали не с юга на север, а с востока на запад, где, кстати, вступали в естественную конкуренцию за землю со славянами, осваивавшими под земледелие места летних половецких кочевий - южную степь. В этом мы можем видеть хозяйственные истоки половецко-славянских военных конфликтов. С приходом монголов и восточных тюрков в южнорусские степи ситуация, надо полагать, изменилась значительно. Известно, что монголы разбили кипчаков и гнали их до Венгерской пушты, что с приходом монголов исчезли в степи половецкие бабы и курганы. Разумеется это не значит, как подчеркивают практически единодушно все исследователи Золотой Орды, что все половцы были уничтожены. Так или иначе степь в середине XIII в. позволяла кочевникам осуществлять расширенное демографическое воспроизводство. Известно, что в стагнационном режиме кочевая семья имела 4 - 5 человек детей, а при возможностях роста - до 12 (Тортика с соавт., 1994). Мы не можем знать действительной динамики демографического роста не только в соответствии с современными методиками, но в принципе: переписей населения в Золотой Орде в XIV - XV вв. не было. Но то, что этот рост имел место, можем утверждать уверенно. О нем свидетельствует ряд фактов. Прежде всего неустанное продвижение кочевий на север. При этом "летописные свидетельства подтверждают представления, полученные от анализа археологических данных. Так, в современной лесостепи ... соотношение участков лесов и луговых степей не является следствием разных почво-грунтовых условий, а представляет собой результат разного соотношения оседлого населения и кочевников в прошедшие эпохи. Видна четкая зависимость продвижения кочевников и степной растительности на север. Летописи хранят названия "Половецкие кочевья" для местностей в окрестностях городов Белополье и Харьков, по реке Проня. Северная граница татарских летних кочевий XIV в. проходила по линии: верховья Северского Донца, Тихой Сосны, низовья Медведицы. Сотни тысяч овец и коз уничтожали лесную растительность, леса заменялись лугами, луговая растительность ксерофитизировалась, типчак продвигался все дальше на север в область широколиственных лесов" (Смирнова О.В., Киселева Л.Л. Изменение видового состава и распространения Восточноевропейских широколиственных лесов в голоцене по споро-пыльцевым и археологическим данным // Восточноевропейские широколиственные леса. М., 1994). В 70-х гг. XV в. золотоордынцы кочевали почти ежегодно близ южной границы Московского государства (Кириков, 1979). Гипотеза социально-экологического кризиса в степях Евразии во второй половине XIV - XV вв. опирается на нижеследующие, четко фиксируемые и не подвергаемые сомнению процессы в жизни природы и общества: продвижение кочевий на север; отступление на север границы лесов; миграция жителей южной степи на постоянное местожительство как на север, так и на юг, в том числе - в далекий Египет; зимовки скота в зонах рискованного скотоводства; внутриполитическая борьба, закончившаяся развалом государства, наиболее острая во время смуты (1360 - 80 гг.), известной в русских летописях как "Великая замятня". До сих пор каждый из названных процессов рассматривался отдельно и был предметом изучения разных научных дисциплин. Взятый по отдельности, ни один из названных процессов не может быть свидетельством социально-экологического кризиса. Поэтому факт такого кризиса в степях Восточной Европы в исторической науке не был зафиксирован и не исследовался. Открытие его стало возможным лишь благодаря методологии социоестественной истории. Выпас скота в лесах - явление типичное для средневековья. Интересен не сам этот факт, а его следствия. Животные в лесу едят не только траву, но и подлесок. Скота было так много, что он буквально съедал лес со скоростью сотен метров и даже километров в год. Ясно, что скота у степняков стало больше, чем век назад, но следует ли из этого, что самих степняков стало настолько же больше? Для средневековья - следует. В условиях натурального хозяйства степняки скота держали столько, сколько было нужно для жизни, а прибавочный продукт не просто позволял, но автоматически подразумевал расширенное демографическое воспроизводство. В Золотой Орде население степи не находилось в состоянии хронического голода, как в Западной Европе, и потому неизбежен был процесс расширенного демографического воспроизводства. В том, что население росло, нет сомнений. Однако, превысило ли оно критический порог, за которым природные ресурсы уже не позволяют обеспечивать традиционный уровень жизни? Известны переходы степных батыров на службу русским и литовским князьям. Подобные миграции типичны для средневековья. Взятое само по себе, данное явление еще не говорит ни о превышении предельного порога численности населения в степи, ни о политической, в том числе военной, борьбе за природные ресурсы, ни о хозяйственном расстройстве. Не переходы степных рыцарей от одних сюзеренов к другим, а условия, в каких эти переходы осуществлялись и массовость явления (на порядок выше, чем в Западной Европе) заставляют предполагать неустроенность жизни в степи. Ордынские царевичи переходили на службу русским даже в качестве награды за победу над русскими же, что в других условиях выглядело бы, по меньшей мере, странным. Так, после победы казанского хана над Василием Темным по условиям мирного договора было создано (на русской земле) Касимовское ханство, батыры которого обязались служить побежденным русским князьям. Естественно, за вознаграждение. Такая ситуация могла возникнуть только в условиях, когда родная земля не могла кормить излишнее население, а воины-профессионалы не хотели становиться земледельцами. Для них это означало потерю социального статуса и высокого уровня жизни (как известно, ратный труд в средневековье был и самым престижным, и самым высокооплачиваемым), а кроме того - необходимость расстаться с городом. К удобствам городской жизни они уже успели привыкнуть, в городах (прежде всего в зимнее время) жило уже несколько поколений знати и их челяди. Степняки уходили на север не только на Русь, но и в Литву. Причем если число степных батыров, ушедших служить русским князьям, неизвестно (как-никак, а такие миграции осуществлялись в пределах одного государства и нередко являлись обратимыми), то для Литвы такие данные имеются (уход за границу - если не навсегда, то надолго). Согласно анонимному автору "Истории польских татар" ("Рисалия татары лях"), составленной в 1558 году, к концу правления Витовта (к 1430 г.) в Литве было до 40 тыс. воинов-татар, не считая членов их семей, а к 1558 году в Польше и Литве было уже до 200 тыс. татар. Для того, чтобы представить себе масштабы этой миграции населения, достаточно сказать, что, по расчетам М. Сафаргалиева, в Ногайской Орде в то время было всего 300 - 350 тыс. человек населения и эта орда "от других татарских государств отличалась не столько размерами территории, сколько многочисленностью людей". Относительно XV в. мы можем с большой степенью вероятности утверждать, что демографический потолок населения степи был к этому времени превзойден. Об этом свидетельствуют не только массовые переходы степных батыров на службу русским князьям, но, что более существенно, - зимовки кочевников в зоне рискованного скотоводства. Известно, что в XV - XVI вв. борьба за ресурсы в степи шла жесткая. При междоусобной борьбе между разными ордами степь выжигали в тех местах, где предполагала зимовать враждебная группировка или там, где ожидалось нападение. Так, в 1501 г. крымский хан Менгли-Гирей, узнав, что хан Золотой Орды Ахмет намерен зимовать в низовьях Сейма и в окрестностях Белгорода "велел пожары пускати, чтобы им негде зимовати" (Памятники дипломатических сношений Московского государства с Крымом, Ногаями и Турцией. СПб, 1895, с. 377). Бывали попытки зимовать и севернее Белгорода. В середине XV в. обширные степи доходили до Рязани. Согласно Никоновской летописи, в 1444 г. в "поле" близ Рязани расположился на зимовку после опустошения рязанских сел золотоордынский царевич Мустафа. Осенью 1444 г. степь к югу от Рязани была выжжена на таком пространстве, что царевичу, вероятно, некуда было идти, а зима была настолько суровой, что Мустафа перебрался на зимовку в Рязань, в дома горожан (Никоновская летопись). Ахмет и Мустафа решились зимовать там, где половцы никогда не зимовали, севернее даже их летних пастбищ. Кочевники предпочитают зимовать на юге потому, что там скоту менее страшна зимняя бескормица, так как он может использовать в пищу ветошь и степной войлок, раскапывая их из-под неглубокого снега. Летом скот нагуливает жир, а зимой, в буквальном смысле, выживает. Гарантированно - там, где нет прочного наста, о который лошади режут ноги, пытаясь раскапывать снег, чтобы достать из-под него корм. Обычно коровы, овцы и козы идут следом за лошадьми, разбивающими копытами плотный снег. Лошади для кочевника были не только свидетельством принадлежности к касте воинов, не только показателем богатства, - они были гарантией сохранения всего скота в тяжелых зимних условиях. Чем больше в стаде лошадей - тем больше надежда, что в трудных условиях скот не погибнет. Граница леса и степи в Восточной Европе - зона зимнего риска для кочевого скотоводства. Даже в лесостепи в начале весны обычно устанавливался прочный наст, так что конница не могла по нему передвигаться (Кириков, 1979). Только переполненность степи могла заставить кочевника зимовать в рискованной климатической зоне. Начавшаяся с 1360-х гг. "великая замятня" была не только борьбой за власть, но борьбой за пастбища, контроль над распределением которых государство утратило еще при Узбек-хане, борьбой за ресурсы, за маршруты кочевок, а самое главное - борьбой за зимние пастбища. Анализируя процессы, явления и события в Южнорусских степях в средневековье, можно воспользоваться хорошо документированным примером, относящимся к нашему времени. Речь о современном социально-экологическом кризисе в Приаралье (в средневековье относилось к Хорезму, входившему в состав Золотой Орды). В. Залетаев пишет о нем: "Катастрофические изменения среды жизни вызвали быстрые трансформационные процессы в каракалпакском этносе: 1) активизацию миграционных процессов как внутри ареала компактного проживания, так и эмиграцию за его пределы с последующим частичным возвращением эмигрантов; 2) изменения процесса репродукции (уменьшение рождаемости и увеличение смертности) и изменения качества потомства (возросло количество экогенных заболеваний); 3) изменение структуры населения по возрастным показателям и социальному статусу (уменьшилась численность детского населения и старших возрастных групп, определился отток сельского населения в города); 4) произошло изменение типов хозяйственной деятельности и занятости в них населения (моряки, рыбаки, работники рыбоконсервной промышленности и охотники-промысловики были вынуждены переквалифицироваться и переселиться); 5) выявилась смена приоритетов производственной активности населения, возникла тенденция возрастания участия населения в природоохранной и мелиоративной деятельности; 6) изменилась социальная структура этноса; 7) определились тенденции изменений социальной психологии, способствующие консолидации разноплеменных групп населения в экстремальных условиях жизни; 8) резко ослабли культурные традиции: переживает упадок прикладное искусство (ковроделие, ювелирное искусство, национальная вышивка), почти не используется населением традиционный национальный костюм, забываются народные обычаи и произведения устного фольклора" (Аральский экологический кризис и его влияние на коренное население Приаралья // Человек и природа. М, 1996). Отмеченные В.И. Залетаевым закономерности Приаральского социально-экологического кризиса, видимо, имеют универсальный характер. Аналогичные процессы и явления (естественно, с разной интенсивностью) мы можем наблюдать при экологических кризисах в других регионах Азии и Африки. О жизни Золотой Орды мы знаем много меньше, чем о современном Приаралье, но то, что знаем - совпадает: миграция населения (в том числе, кроме упомянутого, бегство интеллигенции в далекие Сирию и Египет), изменение процессов репродукции, резкое ослабление культурных традиций (в том числе, возникновение криминогенной обстановки в период Великой замятни и гибель городской цивилизации после нашествия Тимура) и др. Исследование проведено при поддержке Российского гуманитарного научного фонда, грант № 00-03-00229а <http://www.nsu.ru/community/nature/books/Step-9/6.htm> Численность войск калмыков, казахов и ногайцев 2013-12-20 15:02 Чжан Гэда Чжан Гэда: Мулла Мохаммад Сангин, винопийца и придворный льстец, появился при дворе эмира Бадахшана в 1790-х годах. К его сведениям о ранних событиях истории государства Йаридов надо относиться довольно осторожно, хотя других данных по данному периоду истории Бадахшана очень мало (в основном, также поздние, афганские, конца XIX в.). Вот что он пишет об участии ойратов из Джунгарии в междоусобицах в Бадахшане. 1) события после смерти Мир Юсуф Али-хана в 1718 г.: Цитата Узнав об этом событии, Мир Зийа' ад-Дин отправил в Или 84 к тюре 85 калмаков 86 Кази Аллах-Кули, знатного человека из тюркского племени ак-бури 87, с просьбой о помощи для отмщения за позор 88. Вскоре для оказания помощи прибыли десять тысяч воинственных всадников. Войдя в нашу страну, они направились к Таликану и свалились на голову узбекам, прежде чем те узнали об этом событии. К этому времени Мирза Набат был [уже] переведен из крепости Хазрат-и Имам и заключен в местечке Ишкамиш. Войско калмаков, прибыв /л. 16б/ в область Таликан, разделилось на три отряда: три тысячи отправились в Хазрат-и Имам, три тысячи — в Ишкамиш, Гури и Баглан 89, а четыре тысячи человек остались стоять под Кундузом. В течение одного дня они захватили и подвергли набегу все упомянутые области и, освободив Мирза Набата из Ишкамиша, вернулись обратно, вошли в Файзабад и после этого отправились на свою родину. Данная цитата хороша тем, что показывает, что 10 тыс. воинов - это очень много для того, чтобы изменить судьбу Бадахшана в пользу того, кто пригласил такое войско. 2) события 1746 г. после смерти Мир Зия ад-Дина, и до 1745 г. - до смерти Галдан Цэрэна: Цитата Когда эмир Мирза Набат достиг восхода звезды счастья, трона правления и степени главенства в столичной крепости Файзабад, то он послал Мирза Баши, который был старейшиной и главой племени ак-бури /л. 20а/ , в Или к тюре калмаков, с тем чтобы, получив оттуда в подмогу войско, захватить Мир Падшаха вместе с областями Садде и Пасакух 95. Прошло немного времени, и [в Бадахшане] появилось войско калмаков. Мир Падшах со всеми [своими] людьми засел в крепости Рагдашт 96. Войско калмаков напало на крепость, одержало Верх и захватило крепость Рагдашт. Мир Падшах бежал в сторону Чахаба, всех остальных схватили и взяли в плен. После этого эмир Мирза Набат оказал начальнику калмаков почет и милости в меру возможности своей власти и проводил его, дав ему подарки и подношения. Начальник калмаков взял с собой сына эмира Мирза Набата /л. 20б/ и отвез его в Или к [правителю] тюри калмаков, которого звали Гулданг Джаранг 97. Этот эмирский сын в тех краях заболел и умер. Этого умершего эмирского сына похоронили в саду в городе Или и соорудили надгробие. В третий раз к тюре калмаков в город Или направился брат Мирза Набата — Шах Бузехур-бек, который был обижен при выделении его доли в делах правления. [Шах Бузехур-бек] жаловался [на брата], просил помощи и привел с собой [в Бадахшан] отряд калмакского войска. Войдя в этот край, они стали лагерем, разбив палатки и шатры от горы Джулгар до горы Риги 98. Он осадил в городе Мирза Набата, стоял [около крепости] долгое время, и каждый день /л. 21а/ между противниками происходили стычки. Эмир Мирза Набат каждый день заставлял играть на трубах, бубнах и барабанах на площадке крепости 99. Калмаки, расположившись у местечка Базпаран, в течение нескольких месяцев наносили таким образом [осажденным] удары. [Но] так как положение Мирза Набата шло к укреплению и усилению, то калмакам не удавалось желанное им дело пленения его или взятия крепости. По этой причине братья поневоле воздвигли между собой здание взаимного примирения и союз милосердия и братства, помирились друг с другом и уладили это спорное дело по-хорошему. На этот раз калмаки, направившись в свою страну, /л. 21б/ стали возвращаться через Дарваз 100 и Каратегин 101. Однако они не смогли вернуться в свою страну, так как в пути по некоей причине в каратегинских селениях произошло сражение [38] [кара-тегинцев] с этими калмаками, в котором все они были побиты и истреблены, и ни один не вернулся живым в Хитаи 102. http://www.vostlit.info/Texts/rus9/Badahschan/frametext1.htm Численность войск калмыков, казахов и ногайцев 2013-12-20 15:19 Чжан Гэда Чжан Гэда: О том, что в Бадахшан 3 раза отправляли такие большие отряды, верится с трудом - путь трудный и далекий, прибылей немного. В то же самое время покорить Тибет хватило всего 6000 воинов нойона Дугара, прошедшего через Яркенд в западную часть страны, дошедшего до самой Лхасы, взявшего ее и державшегося в Тибете до 1720 г., пока не пришли цинские войска, выбившие джунгар из Тибета. А уж в военном отношении Тибет был вряд ли слабее Бадахшана. Численность войск калмыков, казахов и ногайцев 2013-12-20 15:28 Чжан Гэда Чжан Гэда: Вот об отряжении войск Аюкой по просьбам Петра I согласно анонимному сочинению "История калмыцких ханов": Цитата В году Темур Хулу гуна (1720), когда царь Петр готовился к войне с Турцией, башкиры снова учинили набеги на русских. Царь, надеясь через Аюки хана усмирить их, послал указ 29, почему Аюки хан выставил против них 5.000 войско, а на Дон отправил 10.000 войско, большую часть которого составляли дербетовцы, усмирившие казаков, производивших на Дону воровство и разбой. 30 Численность войск в реальности могла быть ниже - примерно как в случае, описанном Бакуниным. В 1768 г. командующий русскими войсками на Кавказе генерал фон Медем поссорился с ханом Убаши. Причиной ссоры была проверка количества калмыцких воинов, провести которую требовал фон Медем. Считалось, что Убаши вывел в поле 20 тыс. воинов. Однако он возмутился и поссорился с генералом, говоря, что такого обычая у калмыков нет, и ранее никогда не проверяли число, доверяя ханскому слову. В результате калмыки ушли с фронта домой, а в начале 1771 г. откочевали из России в Джунгарию. Обычно значительная часть калмыков оставалась внутри ханства, чтобы отражать набеги татар, горцев, казахов и башкиров, а также разбойничьи нападения казаков, не сильно считавшихся с тем, что калмыки - их союзники (да и калмыки были не прочь пограбить казаков). Численность войск калмыков, казахов и ногайцев 2013-12-20 15:42 Чжан Гэда Чжан Гэда: Об относительной силе ногайцев и калмыков в начале XVII в. по "Истории калмыцких ханов": Цитата Не доходя до реки Урала ("Зай" от татарского "Чжайак", у нас "Яик"), он покорил Ембулуковских (Цзимбулук) татар, кочевавших при р. Ембе; перешедши р. Урал, подчинил своей власти татарские поколения: нагай, хатай-хабчик (кипчак), чжитесен (едисан) и в году Темур Морин (1630) прибыл к берегам р. Волги 2. Тогда никто не мог препятствовать ему утвердиться там, потому что, кроме слабых татар, никого не было. Русских городов тоже было мало. Между тем эта дальняя страна (учжим тала?), изобильная травою, для ойратов была как нельзя удобнее для кочевания. Таким образом, Хо Орлек от Урала до Волги, от Астрахани до Самары (Самур) расположил своих подвластных на постоянные кочевья. Хотя эта страна и принадлежала Цаган Хану (Белому Царю), но Хо Орлек, несмотря на дружественные сношения, овладел этой страною, которая ему нравилась [114], не доводя о том до сведения царя и не подчиняясь ему. http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Mo....phtml?id=12301 Собственно, в 1715 г. Бахты Гирей напал ночью на ставку Аюки и тот едва спасся, спрятавшись у русских в лагере печально известного гвардии капитана А. Бековича-Черкасского. А Бахты Гирей безнаказанно увел на Кубань 4000 юрт разных татар, кочевавших под властью Аюки. Цитата В начале 1715 года кубанской Бактагирей солтан с войсками приходил на Волгу и при Астрахани нападал на хана Аюку и на калмыцкие улусы и несколько разорил и Аюкину кибитку со всем багажем взял; причем и пункты, данные Аюке с российской стороны от князя Бориса Алексеевича Голицына утратились, и тогда же Бактагиреем забраны на Кубань, и бывшие в калмыцком подданстве джетысаны и джембуйлуки, а хан Аюка от того Бактагиреева нападения и с женою своею уходил к полкам команды лейб гвардии капитана князь Александра Бековича Черкаского (Бекович-Черкасский, Александр, князь. В 1717 г. с отрядом в 3 200 ч. отправился в Хиву с поручением убедить владетелей Хивы и Бухары перейти в подданство России, но был убит хивинцами) которые пред тем собраны были к Астрахани для Хивинского похода, а при оном случае выведены для охранения сего Аюки из города к реке Болде и стояли в параде, токмо по татарам, хотя хан и требовал, не стреляли, за тем что оных несравнительное было множество, они ж на те полки и наступления не чинили. Потом, правда, дипломатическими путями это уладили - татар вернули. А невмешательство Бековича-Черкасского в столкновение с Бахты Гиреем отлилось гвардейцу в весьма неприятную вещь - Бакунин пишет, что гибель отряда Бековича-Черкасского и его казнь в Хиве были во многом делом рук мстительного Аюки: Цитата Хан же Аюка Бековичю за выше писанной случай заплатил таким образом, что пред его походом в Хиву посылал от себя к хивинскому хану Ширазгирею служителя своего трухменца Доулата и с ним писал, что Бекович под видом посла идет в Хиву войною и чтоб они хивинцы от того предостерегались, да и в Бухары дали знать и его б Бековича с войсками разбили, почему он князь Черкаской хивинским ханом Ширазгиреем с хивинцами, аралцами и трухменцами встречен и со всем его корпусом разбит и по рукам разобран. http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Ru...in_V/text11.htm Численность войск калмыков, казахов и ногайцев 2013-12-20 15:42 Чжан Гэда Чжан Гэда: Об относительной силе ногайцев и калмыков в начале XVII в. по "Истории калмыцких ханов": Цитата Не доходя до реки Урала ("Зай" от татарского "Чжайак", у нас "Яик"), он покорил Ембулуковских (Цзимбулук) татар, кочевавших при р. Ембе; перешедши р. Урал, подчинил своей власти татарские поколения: нагай, хатай-хабчик (кипчак), чжитесен (едисан) и в году Темур Морин (1630) прибыл к берегам р. Волги 2. Тогда никто не мог препятствовать ему утвердиться там, потому что, кроме слабых татар, никого не было. Русских городов тоже было мало. Между тем эта дальняя страна (учжим тала?), изобильная травою, для ойратов была как нельзя удобнее для кочевания. Таким образом, Хо Орлек от Урала до Волги, от Астрахани до Самары (Самур) расположил своих подвластных на постоянные кочевья. Хотя эта страна и принадлежала Цаган Хану (Белому Царю), но Хо Орлек, несмотря на дружественные сношения, овладел этой страною, которая ему нравилась [114], не доводя о том до сведения царя и не подчиняясь ему. http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Mo....phtml?id=12301 Собственно, в 1715 г. Бахты Гирей напал ночью на ставку Аюки и тот едва спасся, спрятавшись у русских в лагере печально известного гвардии капитана А. Бековича-Черкасского. А Бахты Гирей безнаказанно увел на Кубань 4000 юрт разных татар, кочевавших под властью Аюки. Цитата В начале 1715 года кубанской Бактагирей солтан с войсками приходил на Волгу и при Астрахани нападал на хана Аюку и на калмыцкие улусы и несколько разорил и Аюкину кибитку со всем багажем взял; причем и пункты, данные Аюке с российской стороны от князя Бориса Алексеевича Голицына утратились, и тогда же Бактагиреем забраны на Кубань, и бывшие в калмыцком подданстве джетысаны и джембуйлуки, а хан Аюка от того Бактагиреева нападения и с женою своею уходил к полкам команды лейб гвардии капитана князь Александра Бековича Черкаского (Бекович-Черкасский, Александр, князь. В 1717 г. с отрядом в 3 200 ч. отправился в Хиву с поручением убедить владетелей Хивы и Бухары перейти в подданство России, но был убит хивинцами) которые пред тем собраны были к Астрахани для Хивинского похода, а при оном случае выведены для охранения сего Аюки из города к реке Болде и стояли в параде, токмо по татарам, хотя хан и требовал, не стреляли, за тем что оных несравнительное было множество, они ж на те полки и наступления не чинили. Потом, правда, дипломатическими путями это уладили - татар вернули. А невмешательство Бековича-Черкасского в столкновение с Бахты Гиреем отлилось гвардейцу в весьма неприятную вещь - Бакунин пишет, что гибель отряда Бековича-Черкасского и его казнь в Хиве были во многом делом рук мстительного Аюки: Цитата Хан же Аюка Бековичю за выше писанной случай заплатил таким образом, что пред его походом в Хиву посылал от себя к хивинскому хану Ширазгирею служителя своего трухменца Доулата и с ним писал, что Бекович под видом посла идет в Хиву войною и чтоб они хивинцы от того предостерегались, да и в Бухары дали знать и его б Бековича с войсками разбили, почему он князь Черкаской хивинским ханом Ширазгиреем с хивинцами, аралцами и трухменцами встречен и со всем его корпусом разбит и по рукам разобран. http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Ru...in_V/text11.htm Паола Волкова. Беседы об искусстве 2013-12-20 16:01 Суйко Суйко: Рембрандт ван Рейн. Возвращение блудного сына (9)  С безымянного пальца кольцо А. Тарковский С безымянного пальца кольцо В третий раз поневоле скатилось, Из-под каменной маски светилось Искаженное горем лицо. Никому, никогда, ни при ком Ни слезы, средь людей как в пустыне, Одержимая вдовьей гордыней, Одиночества смертным грехом. Но стоит над могильным холмом Выше облака снежной колонной Царский голос ее, просветленный Одиночества смертным грехом. Отпусти же и мне этот грех. Отпусти, как тебе отпустили. Снег лежит у тебя на могиле. Снег слетает на землю при всех. 1974  Умер Б. Стругацкий 2013-12-20 16:31 Saygo Saygo:   Вдова писателя-фантаста Бориса Стругацкого Аделаида Андреевна Карпелюк скончалась в ночь на пятницу после продолжительной болезни в одной из больниц Петербурга, пишет РИА «Новости» со ссылкой на источник в близком кругу семьи. Вместе супруги прожили более 50 лет. Карпелюк пережила мужа всего на один год и один месяц. Дата и место похорон станут известны 23 декабря. Новгородские князья и посадники 2013-12-20 16:43 анатол анатол: Цитата (Сергий @ Сегодня, 07:05) анатол, цитатой из первоисточника подтвердите Ваше громкое заявление: Цитата (анатол @ Дек 18 2013, 13:27) Послав маму... Вообще-то полагается сначала ответить на вопрос по теме. Вопрос ниже. Тут, видимо, компьютер вирус поймал. Ответ появился, потом пропал. Ну, да интернет суть штука бесовская. Поэтому "про маму" дам прямые ссылки на первоисточники (аж на два) и для понимающих язык летописей и для остальных. Цитата "Живущи же Олга съ сыномъ своимъ Святославомъ, и учаше его мати креститися, нь небрежаше того словесЂ , ни въ уши влагаше себЂ ; нь аще кто хотяще волею креститися, не възбраняху ему , нь паче ругахуся тому. НевЂрнымъ бо есть вЂра крестианьска уродьство есть;... Якоже и Олга часто глаголаше: «и азъ, сыну мои, бога познахъ и радуюся; аще ты познаеши, и радоватися начнеши». Онъ же не внимаше, глаголя : «како азъ хощу инъ законъ приняти единъ, а дружина смЂятися начнуть и ругатися ». Олга же рече ему: «сыну , аще крестишися, вси имут то же творити ». Он же не послушаше матери , творяше нравы поганьскыя " Цитата "живѧше же Ѡльга съ сн҃мъ своимъ Ст҃ославомъ . и оучашеть и мт҃и крс̑титисѧ . и не бѣжаше того ни [во] А оуши приимати . но аще кто хотѧше крс̑титисѧ не бранѧху но ругахусѧ тому невѣрнъıмъ бо вѣра хреӕ҃ньска оуродьство єсть ..... ѡнъ же не внимаше того гл҃ѧ . како азъ хочю инъ законъ приӕти єдинъ . а дружина [моа] сему смѣӕтисѧ начнуть. ѡна же нарече єму аще тъı крс̑тишисѧ вси имуть то же створити . ѡнже не послуша мт҃ре . творѧше норовъı поганьскиӕ " Перевод. Цитата "Жила же Ольга вместе с сыном своим Святославом и учила его принять крещение, но он и не думал прислушаться к этому; но если кто собирался креститься, то не запрещал, а только насмехался над тем. "Ибо для неверующих вера христианская юродство есть";..Так и Ольга часто говорила: "Я познала Бога, сын мой, и радуюсь; если и ты познаешь - тоже станешь радоваться". Он же не внимал тому, говоря: "Как мне одному принять иную веру? А дружина моя станет насмехаться". Она же сказала ему: "Если ты крестишься, то и все сделают то же". Он же не послушался матери, продолжая жить по языческим обычаям, не зная, что кто матери не послушает - в беду впадет, как сказано: "Если кто отца или матери не послушает, то смерть примет". Святослав же притом гневался на мать..." Святославу 13-15 лет. Маму послал. Вопрос по теме новгородских князей и посадников. "В каком году Сфендослав сидел (Для князя в X-XII вв. "сидеть на столе" - это именно физически присутствовать в том или ином городе... Святослав сидел в Новгороде, значит там была его резиденция, и он там жил") в Немогарде при архонте Росии Ингоре? Тут у меня тоже проблемы с определением достоверности этой датировки достоверным источником. Вот и прошу разъяснить, был ли Святослав новгородским князем при жизни "Ингора"?" Мне кажется, что источник, Константин Порфирогенет, просто не знал, что Святославу при жизни Ингора было не больше 5 лет. И он физически не мог сидеть в Немограде в резиденции и править. Да и при живом правителе Немограда. Т.е. Константин Порфирогенит не достоверный источник. Верить сказанному им в этом случае нельзя. Буду рад, если историки развеют сомнения. Кочевники: от шаньюя Модэ до Чингисхана 2013-12-20 16:52 Чжан Гэда Чжан Гэда: Очень двойственные впечатления. С одной стороны, известные факты. С другой - попытка "писать на заданную тему". Опять же, фактология какова? Современность (Аральское море) не в счет. А то я Синьцзян вспомню, который в расчет никто не взял, а процессы усыхания там аналогичные. И насчет Касимовского царства уточнить-бы. Численность войск калмыков, казахов и ногайцев 2013-12-20 17:04 Kryvonis Kryvonis: А в сколько вы оцениваете силы Младшего Жуза казахов и Кубанской Орды ногайцев? Численность войск калмыков, казахов и ногайцев 2013-12-20 17:11 Чжан Гэда Чжан Гэда: Цитата (Kryvonis @ Сегодня, 17:04) Младшего Жуза казахов В 1750-х Нурали обещал Елизавете 30 тыс. воинов, чтобы бить Цинов в случае начала войны, но реально он никого не собирал. А его брат Эралы ходил в Джунгарию за добычей с отрядом в несколько тысяч воинов (не более 5-7). Цитата (Kryvonis @ Сегодня, 17:04) Кубанской Орды ногайцев Учитывая, что они малоактивны весь XVIII в. сами (только вкупе с крымцами и горцами), то очень мало. В крупном бою на Калаусе в 1769 г. было ок. 20 тыс. калмыков (достоверность цифры понятна), и Х крымско-горских сил. Потери крымских войск можно прикинуть по тому, что калмыки взяли в результате своей победы около 5000 комплектов вооружения и около 6000 коней. У Не Вин 2013-12-20 18:53 Saygo Saygo: Н. А. Листопадов У НЕ ВИН  У Не Вина смело можно назвать политическим долгожителем. Более трех десятилетий он командовал бирманской армией, четверть века фактически единолично правил страной. С 1988 г. бывший правитель Бирмы не занимает официальных постов. Однако престарелый политик по- прежнему оказывает влияние на политическую жизнь государства. У Не Вин родился 24 мая 1911 г. в небольшом городке Паундале округа Пром, примерно в трехстах километрах на северо-запад от бирманской столицы Рангуна. Семья его принадлежала к числу довольно состоятельных. Отец - У По Кха служил налоговым инспектором, затем ушел в отставку и занялся вместе с женой До Ми Лей сельским хозяйством на собственной земле. На полях выращивались рис, арахис, кукуруза. У Не Вин был первенцем в семье. Отец дал сыну соответствующее имя - Шу Маун, что означает "зеница ока". У бирманцев нет ни фамилий, ни отчеств, а только личное имя, которое дается в зависимости от дня рождения, по совету астролога. У Не Вин появился на свет в среду. Перед именем ставится слово, говорящее о возрасте и социальном статусе человека. Так, в детстве Шу Маун был Мауном Шу Мауном; в юности его имя имело добавление - Ко, а перед именем уважаемого мужчины обязательно употребляется - У, то есть "господин". В течение жизни может претерпевать изменения и само личное имя. Маун Шу Маун стал в конце концов У Не Вином и под этим именем вошел в историю. Отец У Не Вина слыл очень дружелюбным человеком, а мать отличалась хозяйственностью, бережливостью, имела предпринимательскую жилку {1}. До Ми Лей учила первенца вести домашнюю бухгалтерию, готовить. С детских лет его любимым блюдом стала лапшакхаусве, приготовленная на кокосовом молоке. Маун Шу Маун был прилежной нянькой для своей младшей сестры. Он стирал пеленки, мыл посуду. Отношения в бирманской деревне между крестьянами характеризовались патриархальностью. Большой разницы в образе жизни землевладельцев и наемных работников не было. Поэтому хозяйский сын Маун Шу Маун вместе с крестьянам трудился на сельскохозяйственных работах. В 60-е годы в Рангуне циркулировали слухи о китайском происхождении Не Вина, которые он назвал клеветническими. Не Вин утверждал в одном из выступлений: "...у трех или четырех поколений моих предков не было ни одной капли чужой крови. Я происхожу из очень ортодоксальной бирманской семьи, которая свято следовала бирманским традициям. В трехлетнем возрасте мне прокололи уши, и я, подобно другим бирманским мальчикам, рос с завязанными в узел волосами на голове до тех пор, пока не стал послушником в буддийском монастыре. Это тоже было сделано в строгом соответствии с бирманскими обычаями" {2}. Маленький Шу Маун, как и все мальчики-буддисты, с бритой головой, в оранжевой тоге какое-то время прожил послушником в буддийском монастыре, получив начальные представления о буддизме. Дальнейшее образование он продолжил в средней школе расположенного неподалеку от Паундале окружного города Прома. Учился Шу Маун хорошо, в чем ему помогала цепкая память. Увлекался спортом: играл в футбол, теннис, хоккей на траве. Шу Маун родился и рос в порабощенной стране.  1 января 1886 г. Бирма утратила независимость, стала колонией Великобритании, вернее, частью Британской Индии. Бирманцы не могли смириться с потерей свободы. Антиколониальная борьба прошла несколько этапов. 20-е годы стали свидетелями подъема национального самосознания. В сентябре 1920 г. возникла первая бирманская политическая организация - Генеральный совет бирманских ассоциаций (ГСБА). По всей стране активизируется деятельность местных отделений ГСБА - "вунтану атинов" - патриотических обществ. Отец Шу Мауна, как влиятельный в округе человек, был знаком со многими видными политиками того времени, руководителями ГСБА: У Чит Хлайном, У Ба Пе, У Тун Шейном, доктором Ба Мо. Они останавливались в доме У По Кха во время поездок по стране. Шу Маун слушал их продолжительные беседы, дискуссии на политические темы. Но политика старшеклассника интересовала мало. Он хотел стать врачом. В июне 1929 г. после окончания средней школы Ко Шу Маун отправляется в Рангун, где поступает в университетский колледж на естественное отделение, с главным предметом - биологией. Окончание колледжа открывало перед ним дорогу в медицинскую школу, к профессии врача. Студент из провинции жил в общежитии. Много времени он уделял английскому языку; регулярно вел дневник на этом языке. Среди преподавателей и профессоров преобладали англичане и индийцы. Как и в школьные годы, Шу Маун много занимался спортом, отдавая предпочтение футболу и хоккею на траве. Любил слушать музыку, особенно бирманские классические песни. Сам обладал хорошим слухом. Сдружился с известными поэтами У Теин Ханом и У Вуном. Множество стихов Шу Маун запомнил наизусть на всю жизнь. Время учебы Не Вина в колледже - 1929 - 1931 гг. - совпало с активизацией антиколониальных выступлений. В 1930 г. создается организация "Добама Асиайон" ("Наша Бирма"), положившая начало известному движению такинов. Члены организации обращались друг к другу со словом "такин", что значит "хозяин". До этого на подобное обращение имели право только англичане. Называя себя такинами, бирманцы тем самым подчеркивали, что именно они, а не колонизаторы, являются подлинными хозяевами страны. В этом же году организуется Всебирманская Лига молодежи, начинается крестьянское восстание под руководством Сая Сана. Рангунский университет не остается в стороне от политической жизни страны. Шу Маун горячо сочувствует идеям национального освобождения, но участия в бесконечных студенческих дискуссиях практически не принимает. Будучи человеком прагматичным, реалистом, он скептически относится к таким кампаниям, как бойкот западной одежды, призывы курить только местные сигары - чаруты. На выходе из колледжа в марте 1931 г. Шу Мауна постигла неудача, первая в жизни. Среди его преподавателей двое отличались особенной строгостью: профессор химии Д. Пикок и профессор биологии Ф. Месгитт. На выпускном экзамене по биологии Шу Маун провалился. Путь в медицинскую школу оказался закрытым. Пришлось поставить крест на карьере врача. Началась новая полоса в жизни неудавшегося доктора. Шу Маун пробует себя в роли предпринимателя, пытается наладить торговлю древесным углем, но опять его преследует неудача. Дело прогорает. Пришлось устроиться служащим на почту. Дядя Шу Мауна Такин Ньи активно участвовал в движении такинов. Под его влиянием племянник вовлекается в деятельность "Добама Асиайон". Теперь его называют Такин Шу Маун. Младший брат Шу Мауна - Хла Тун тоже стал такином. Будучи членом "Добама" бывший студент занимается организационными вопросами, работает в газетах такинов как редактор, корректор и распространитель. Любопытно, что Шу Маун участвовал в издании на бирманском языке "Коммунистического манифеста" К. Маркса и Ф. Энгельса: помогал сверять английский и бирманский тексты, корректировал опечатки {3}. В целом, "Манифест" не произвел на Шу Мауна большого впечатления, однако подтолкнул к мысли о необходимости построения справедливого общества. Бирманские политики в то время испытывали влияние самых различных идей: от марксизма-ленинизма до фашизма. В организации "Добама Асиайон" существовали две ведущие фракции. Члены одной из них группировались вокруг писателя и публициста Такина Кодо Хмайна. В эту фракцию входили будущий лидер национально- освободительного движения генерал Аун Сан, будущий премьер-министр У Ну. Группировка Такина Кодо Хмайна ориентировалась на левые идеи, опыт Советского Союза. Такин Шу Маун же принадлежал к фракции Ба Сейна - Тун Оука, склонявшейся к правому национализму. Лидеры этой группировки внимательно присматривались к методам захвата власти Муссолини и Гитлером. Главную пользу своей организации Шу Маун приносит, трудясь на почте, где он имел возможность читать телеграммы и переписку колониальных властей и полиции и быть в курсе их намерений. Наверное, еще с той давней поры Не Вин хорошо усвоил истину: выигрывает тот, кто владеет наибольшим объемом информации. По крайней мере, созданные им впоследствии могущественные секретные службы действовали четко. Информацию Шу Маун собирал везде, где только возможно: на почте, ипподроме (он увлекался верховой ездой). Помогали ему коммуникабельность, наличие многочисленных друзей и знакомых в разных слоях общества. Лидер фракции Такин Ба Сейн скрывался от полиции с помощью Щу Мауна. Некоторые руководители такинов пришли к выводу о целесообразности установления контактов и налаживания сотрудничества с Японией, чтобы с ее помощью изгнать англичан. Таким деятелям, как Такин Ба Сейн и Такин Тун Оук импонировали выдвигавшиеся японцами идеи типа: "Сфера совместного процветания Великой Восточной Азии" и "Азия - для азиатов". С началом второй мировой войны такинами был взять на вооружение лозунг: "Трудности для Англии - шанс для Бирмы". Со своей стороны, японская разведка активно работала в Бирме, занимающей важное стратегическое положение на границах с Индией и Китаем. Фракция Ба Сейна - Тун Оука и японцы провели ряд тайных встреч. Английские колониальные власти между тем усилили меры безопасности. Принимается закон об обороне Бирмы. Аресту подвергаются ряд политических деятелей. В этих условиях осенью 1940 г. Шу Маун увольняется с почты и, чтобы избежать ареста, на время уезжает на родину, в Паундале. К тому времени его мать уже умерла. Она очень переживала неудачу сына в колледже, беспокоилась за судьбу первенца, считая, что тот бесцельно проводит время в Рангуне. Фракция Ба Сейна - Тун Оука, трансформировавшаяся к 1940 г. в Народно-революционную партию, в числе прочих молодых бирманцев отбирает Такина Шу Мауна для поездки в Японию, где они должны были пройти военную подготовку и создать костяк освободительной армии. Отбытие из Рангуна напоминало детективную историю. Одиннадцать патриотов проникли на стоящий у причала Рангунского порта японский корабль. Несколько дней они провели в тесном кубрике без вентиляции. Наконец, 8 июля 1941 г. судно отплыло, взяв курс вначале на Шанхай, а потом - на Японию. Военную подготовку бирманцы проходили на китайском острове Хайнань. Такин Шу Маун прибыл туда с последней партией курсантов. Аун Сан, который безуспешно пытался установить контакты с китайским сопротивлением, тоже вынужден был пойти на сотрудничество с японцами. К моменту прибытия на остров Шу Мауна он уже находился там вместе с другими бирманскими патриотами. Всего стало обучаться 30 человек. Они вошли в бирманскую историю как "30 товарищей". Занятия были очень изматывающими, так как длились с раннего утра до позднего вечера. Тяготы военных тренировок осложнялись трениями внутри самой группы, члены которой принадлежали к различным группировкам организации "Наша Бирма". Непросто складывались отношения между Аун Саном, ставшим непререкаемым лидером "30 товарищей", и Шу Мауном. Сказывались не только фракционные различия, но и несхожесть характеров и привычек. Если Аун Сан был пуританином по натуре, то Шу Маун питал склонность к любовным похождениям, азартным играм. Аун Сан отличался прямотой, Не Вин считался некоторыми из товарищей расчетливым и хитрым {4}. И все-таки, интересы общего дела возобладали, и "30 товарищей" сохранили единство. В октябре 1941 г. учебный лагерь переместился с Хайнани на Формозу (Тайвань). Через некоторое время бирманцы перебрасываются в Бангкок. 26 декабря 1941 г. объявляется о создании Армии независимости Бирмы (АНБ). В этот торжественный день по предложению Аун Сана "30 товарищей" взяли громко звучащие, вдохновляющие на победу имена. Аун Сан, к примеру, принял имя Теза, что означает "Могущественный", а Шу Маун стал Не Вином - "Сверкающим, как солнце". К тому же, эти имена предваряло слово "Бо" - "офицер, командир": Бо Теза, Бо Не Вин. За Аун Саном новое имя не закрепилось. Офицеры дали клятву до конца сражаться за независимость. Клятва была не обычной, а на крови. Воины сделали порезы на руках, собрали кровь в серебряный сосуд, смешали ее и по очереди выпили по глотку. Так, Бо Не Вин связал свою жизнь с армией. Как оказалось, навсегда. Если для многих из "30 товарищей" военная служба стала всего лишь эпизодом, то для Не Вина - делом всей жизни. Подразделения АНБ вместе с японцами вошли в Бирму, чтобы изгнать англичан. 2 февраля 1942 г. Бо Не Вин во главе передовой группы после долгих дней перехода по джунглям прибыл в Рангун. Вскоре он стал командиром одной из двух дивизий АНБ, которая вела боевые действия на юго-западе страны, в Аракане. Командир делил все тяготы войны с солдатами. Не Вину пригодились медицинские знания, полученные в колледже. Солдатам импонировала простота, доступность начальника, язык которого не отличался от солдатского. Еще со школьных лет Не Вин был известен любовью к соленым острым словечкам, а зачастую и просто непечатным выражениям. Подобному стилю общения генерал отдавал предпочтение и в последующие годы. Летом 1942 г. японцы распустили АНБ. Вместо нее создается Армия обороны Бирмы во главе с Аун Саном. Английский колониализм сменился куда более тяжелой японской оккупацией. Япония явно не намеревалась признать Бирму равноправным партнером. Тем не менее, 1 августа японцами провозглашается независимость Бирмы, носившая чисто формальный характер. АОБ преобразуется в Национальную армию Бирмы (НАБ). Не Вин получает звание полковника и назначается ее командующим. Генерал Аун Сан становится министром обороны. Тем временем среди бирманских офицеров и солдат продолжали нарастать антияпонские настроения. В августе 1944 г. антифашистами создается Антифашистская Лига народной свободы (АЛНС), которая принимает Манифест о всенародной борьбе против японских оккупантов. Председателем АЛНС был избран генерал Аун Сан, генеральным секретарем - один из лидеров Компартии Бирмы Такин Тан Тун. Бо Не Вин также принимает активное участие в работе руководящих органов Лиги - Высшем и Военном советах. К концу 1944 г. вырабатывается план всеобщего антияпонского восстания, которое приурочивается к началу английского наступления из Индии. 27 марта 1945 г. НАБ начала антияпонское восстание. Бирманские части под командованием Не Вина, действовавшие в дельте реки Иравади, вступили в Рангун 1 мая, на два дня опередив английские войска. Англичане приступили к восстановлению довоенных колониальных порядков. Бирманские же патриоты требовали независимости. АЛНС, превратившаяся в ведущую политическую организацию, хотела достичь независимости мирным путем. В сентябре 1945 г. в городе Канди на Цейлоне состоялась встреча Аун Сана, Не Вина и ряда других бирманских офицеров с лордом Маунтбэттеном, Верховным главнокомандующим вооруженными силами союзников в Юго-Восточной Азии. Впоследствии Не Вин и Маунтбэттен поддерживали личные дружеские контакты до самой смерти последнего в 1979 году. В ходе дальнейших переговоров с английским командованием руководство Лиги согласилось на роспуск НАБ, называвшейся в то время Патриотическими бирманскими силами, на включение ее части в колониальную армию и на сдачу оружия. Для участников сопротивления, особенно для офицеров, настали нелегкие времена. Колониальная армия могла принять только незначительную их часть, причем по преимуществу на сержантские и солдатские должности. Остальным пришлось приспосабливаться к гражданской жизни. Непростую психологическую адаптацию прошел и Не Вин. Бывший командующий армией получает под свое начало батальон и должен довольствоваться званием майора. Ему предлагали оставить вооруженные силы и заняться политикой, но генерал Аун Сан отсоветовал. Перемены не обескуражили Не Вина. Именно в это время он, используя свои организаторские способности и близость к людям, приобрел много верных сторонников, обязанных лично командиру 4-го батальона устройством их судьбы. Он помогал оставшимся не у дел офицерам, брал их в свой батальон, направлял в другие подразделения. Тем самым, осуществлялся подбор офицерских кадров для будущей армии независимой Бирмы. А пока Не Вин командовал батальоном, участвовал в борьбе с бандитизмом, характерным для послевоенного времени. Он быстро получал новые звания: подполковника- в ноябре 1946 г., полковника- в октябре 1947 года {5}. Вначале он командовал батальоном вместе с англичанином, но вскоре 4-й батальон, самым первым, был полностью бирманизирован. Тем временем усиливались противоречия между различными политическими силами, в том числе и в рядах АЛНС. В октябре 1946 г. в Лиге происходит раскол. КПБ исключается из организации за резкие нападки на Аун Сана. Не Вин по убеждениям являлся социалистом, был близок к таким руководителям социалистической партии, как Ба Све и Чжо Ньейн. Правда, соцпартия представляла собой достаточно правую организацию, антикоммунистически настроенную. Бирманская компартия внесла весомый вклад в антияпонскую борьбу, велико было ее влияние на массы. Когда весной 1945 г. Не Вин командовал отрядами НАБ в дельте Иравади, то комиссаром у него служил радикальный коммунист Такин Со. В феврале 1946 г. группировка Такина Со откололась от КПБ и организовала компартию "Красного флага". Вообще, фракционная грызня, расколы, борьба личных амбиций лидеров стали в это время подлинным бичом политической жизни страны. Оппоненты с легкостью наделяли друг друга такими ярлыками, как фашист, предатель, реакционер. У Не Вина ожесточенные склоки политиков вызывали растущее раздражение. Противовес фракционности и расколам он видел в укреплении вооруженных сил, сплоченных дисциплиной и служащих общему делу. Особую актуальность этот вывод приобрел после разыгравшейся 19 июля 1947 г. трагедии. В этот день реакционные силы убили лидера национально-освободительного движения Бирмы генерала Аун Сана и шестерых его ближайших сторонников. Не Вин, находившийся в Верхней Бирме, сразу же выехал в Рангун. Он поддержал избрание зам. председателя АЛНС, спикера Учредительного собрания У Ну руководителем Исполнительного совета, фактически временного правительства страны. В декабре 1947 г. Не Вин покидает 4-й батальон и назначается на должность командующего военным округом в Северной Бирме со штаб-квартирой в городе Меймьо. Ему присваивается звание бригадного генерала. В округе активно действовали коммунистические повстанцы, и в задачу командующего входило пресекать их вылазки. 4 января 1948 г. Бирма официально провозглашается независимым государством и практически сразу же оказывается в ситуации гражданской войны. Вооруженную борьбу против правительства ведут ушедшие в подполье коммунисты, отряды повстанцев-каренов, представителей самого крупного национального меньшинства, другие сепаратисты. Наблюдается шатание в армии, переход целых подразделений на сторону мятежников. Не Вина срочно переводят из Меймьо в Рангун и назначают 1 августа 1948 г. заместителем начальника Генштаба. Вскоре ему присваивается звание генерал-майора. В это время различные политики обращались к Не Вину с предложением совершить военный переворот и взять всю полноту власти в свои руки для стабилизации обстановки. Подобные идеи высказывались и позднее, в начале 1949 года. Однако Не Вин сохранил лояльность правительству У Ну, которое к весне 1949 г. оказалось в отчаянном положении. Его называли "рангунским правительством", ибо пригороды столицы были захвачены каренскими повстанцами. 1 февраля Не Вин назначается главнокомандующим вооруженными силами и начальником Генштаба. Ему же подчиняется полиция. Главком становится генерал-лейтенантом. Для того, чтобы консолидировать базу поддержки правительства, кабинет переформируется на непартийной основе. 1 апреля Не Вин входит в его состав в качестве заместителя премьер-министра, министра обороны и внутренних дел, сохраняя при этом за собой посты главкома и начальника Генштаба. Опираясь на авторитет среди военных, он сыграл большую роль в стабилизации обстановки в стране. Не Вин сохранял самообладание в самых напряженных ситуациях. Несмотря на чрезвычайную занятость, он находил время для того, чтобы выбраться в кино или в клуб, демонстрируя тем самым публике, что положение находится под контролем. Правительство остро нуждалось в оружии, подготовленных военных кадрах. В июле 1949 г. Не Вин посетил Лондон, где вел переговоры с министром иностранных дел Э. Бевином. Была достигнута договоренность о выделении Бирме займа Британским Содружеством на закупку вооружения, а также об обучении в Великобритании бирманских офицеров. У Ну с теми же целями побывал в Индии и Пакистане. В его отсутствие Не Вин исполнял обязанности премьера. Генерал в этот период подчеркнуто скрупулезно относился к соблюдению конституционных норм. Когда истек предусмотренный Конституцией для не члена парламента 6-месячный срок пребывания в кабинете, он согласился оставаться зам. премьер-министра, только получив добро от Генерального прокурора и парламента {6}. В 1950 г. положение в государстве нормализовалось; повстанцы были отброшены в горные и приграничные районы, правительство почувствовало себя увереннее. 9 сентября Не Вин уходит с поста зам. премьера, чтобы сосредоточиться на вопросах строительства Вооруженных Сил. Как оказалось, бирманской армии предстояло вскоре новое испытание. В Бирму вторглись из Китая остатки гоминьдановских войск. Получая поддержку, в том числе оружием, с Тайваня и от спецслужб США, они создали базы в приграничных с КНР районах, дестабилизируя обстановку в регионе. В конце 1952 г. бирманская армия прошла испытание на прочность, нанеся серьезное поражение 12-тысячному отряду гоминьдановцев. Американцы уверяли, что они не имеют никакого отношения к действиям гоминьдановских частей. Когда на одном из приемов посол США доказывал невовлеченность США, генерал недипломатично оборвал посла, посоветовав: "На Вашем месте я бы лучше помолчал" {7}. Правота Не Вина вскоре подтвердилась. Много усилий он прилагал для налаживания системы военного образования. Открылись военная академия, штабной колледж, военный институт иностранных языков. В последнем сам генерал посещал некоторые курсы. В условиях расколотого общества, мозаичности политических сил, нерешенности национальных вопросов проблема обеспечения единства Вооруженных Сил являлась приоритетной. Для того, чтобы сдерживать неизбежное в любых Вооруженных Силах соперничество между командованием различных родов войск, Не Вин учреждает должности трех заместителей начальника Генштаба - для армии, авиации и флота. Высокие назначения осуществляются по принципу личной преданности. Предпочтение отдается офицерам, служившим под началом Не Вина в 4-м батальоне. Важно также было сохранить лояльность офицерского корпуса вне зависимости от личных политических предпочтений. Не Вин поддерживал тесные отношения с руководством Социалистической партии, в частности с У Ба Све, занимавшим пост министра обороны. Он призывал к укреплению рядов этой партии, от которой откололись некоторые видные деятели и создали левую Рабоче-крестьянскую партию. Не Вин любил повторять, что "бирманская армия - не наемная, а народная" 8 . В обстановке, когда гражданская администрация контролировала в основном города, на армию помимо чисто военных ложились также хозяйственные функции в районах, охваченных повстанческим движением. Некоторые отдаленные места управлялись военной администрацией. Вооруженные силы превратились в самый сплоченный, организованный институт общества, спаянный корпоративными интересами. Ежегодно проводились конференции старших офицеров для обсуждения проблем государства и армии. Не Вин знал по именам всех офицеров от капитана и выше - а это сотни людей. Он прекрасно помнил послужные списки и биографии своих подчиненных. Конечно, это импонировало военным. За Не Вином негласно закрепилось прозвище - "старик", хотя ему едва перевалило за сорок {9}. К лету 1954 г. гоминьдановские войска были практически разгромлены. Утихла гражданская война. С 1952 г. стал осуществляться амбициозный 8-летний план развития страны, получивший название "Пидота" - "Государство благоденствия". Он ставил целью к началу 60-х годов обеспечить каждую семью домом, машиной и радиоприемником. Казалось, что Бирма будет успешно развиваться. Однако этого не произошло. Вскоре выяснилось, что план Пидота не реалистичен. Жизненный уровень народа не улучшался. В правящей АЛНС нарастали центробежные тенденции. В июне 1958 г. она раскололась на Чистую лигу и Стабильную лигу. Первую возглавил У Ну, а вторую - социалисты У Ба Све и У Чжо Ньейн. Руководящие деятели кабинета были поглощены франкционной борьбой, работа правительства на несколько месяцев оказалась парализованной. И опять Не Вину советовали взять власть, но он предпочел и на этот раз сохранить нейтралитет. Тем более, что У Ну сам предложил Не Вину возглавить переходное правительство для наведения порядка и подготовки условий для проведения честных парламентских выборов. Предполагалось, что для этого будет достаточно 6 месяцев. Однако переходное правительство во главе с Не Вином находилось у власти с октября 1958 по апрель 1960 года. За это время сменилось два состава кабинета. В первом, кроме Не Вина, занимавшего также пост министра обороны, были только гражданские деятели из числа юристов и ученых, во второй вошли двое военных. Тем не менее, не будет ошибкой сказать, что страной правила именно армия, ибо во все департаменты назначались старшие офицеры-кураторы, без согласования с которыми не принималось ни одно решение. На местах создавались состоящие из военных советы безопасности. Армия напрямую вовлекалась в экономическую деятельность. Была проведена чистка госаппарата от коррумпированных чиновников. Различные исследователи сходятся в том, что в 1958 - 1960 годах удалось достичь некоторого успеха в борьбе с коррупцией, в восстановлении законности и порядка, увеличении экономического роста {10}. С другой стороны, общественность начала тяготиться всесилием военных, командными методами управления. На состоявшихся в феврале 1960 г. парламентских выборах убедительную победу одержала руководимая У Ну Союзная партия- преемница Чистой лиги. Социалистическая партия потерпела поражение не в последнюю очередь потому, что в своей пропаганде использовала тезис о поддержке ее армией. Избиратели предпочли У Ну, всегда заявлявшего о приверженности принципам парламентской демократии. После 18-месячного периода жесткого правления Не Вина в Бирме вновь установилась парламентская демократия. Центральный сквер столицы был даже превращен в местный Гайд-парк, где любой оратор мог взобраться на ящик и сказать всё, что ему вздумается. Достигнутая относительная стабильность оказалась эфемерной. Политическая грызня возобновилась с новой силой, в том числе в рядах Союзной партии. Обострилась проблема сепаратизма. Согласно Конституции 1947 г. двум национальным государствам - Шанскому и Каренни - предоставлялось по истечении 10-летнего периода право на выход из Союза. На состоявшейся в июне 1961 г. конференции представителей национальных меньшинств звучали голоса о необходимости воспользоваться этим правом. У Ну, чтобы упрочить свои позиции во все большей степени стал апеллировать к буддизму, который в августе был провозглашен официальной религией Бирмы. Это еще больше усложнило обстановку. Малые народы, среди которых много христиан, а также проживающие в стране мусульмане негативно отнеслись к этому акту, видя в нем угрозу своим правам. В конце февраля 1962 г. в Рангуне собрались на совещание лидеры национальных автономий. Они потребовали от правительства предоставления им больших полномочий. В одном из своих выступлений У Ну заявил, что перед страной стоит 16 тысяч проблем и потребуется, по крайней мере, 20 лет для их решения. Но заниматься этими проблемами предстояло уже не У Ну, а другим людям. Вечером 1 марта 1962 г. главнокомандующий бирманской армии генерал Не Вин присутствовал на концерте балетной труппы из КНР. После представления он поднялся на сцену, пожал руки артистам и покинул театр. А к полуночи войска стали занимать стратегические объекты Рангуна. Рано утром У Ну, другие члены кабинета, лидеры национальных меньшинств были арестованы. Так, под предлогом предотвращения распада союзного государства и необходимости обеспечения стабильности 2 марта 1962 г. под руководством Не Вина был совершен военный переворот, который страна восприняла спокойно. Какого-либо сопротивления военным оказано не было. В тот же день Не Вин выступил по радио с обращением к гражданам Бирманского Союза, в котором сообщил, что "Вооруженные силы Союза в связи с серьезным ухудшением обстановки в стране приняли на себя ответственность за поддержание порядка и безопасности". Прекратила действие Конституция 1947 г., был распущен парламент. Вся полнота власти сосредоточилась в новых органах: Революционном совете и Революционном правительстве. Не Вин становится председателем Ревсовета и премьер-министром. На первых порах многие в Бирме думали, что кардинальных изменений в стране не произойдет, и военные пришли к власти на короткое время, как это было в 1958 - 1960 годах. Но уже довольно скоро политики осознали, что армия к власти пришла всерьез и надолго. 30 апреля 1962 г. Ревсовет обнародовал политическую декларацию "Бирманский путь к социализму", содержавшую программу перехода страны к социализму {11}. У Ну тоже говорил о социализме, правда, буддийском. Теперь же речь шла об общественном устройстве, похожем на системы, существовавшие в КНР, СССР, других социалистических государствах. Заявлялось о том, что предприятия должны находиться в общем владении, а авангардом и стражем социалистического демократического государства являются, главным образом, рабочие и крестьяне. Констатировалось, что достижение социализма через существовавшую форму парламентской демократии невозможно. 4 июля 1962 г. образовывается Партия бирманской социалистической программы (ПБСП). Первоначально это была узкая кадровая организация, включавшая только членов Ревсовета. Однако в будущем ей отводилась роль политической партии, которая охватывала бы всю нацию. Однако планы военных покончить с многопартийной демократией и взять общественную жизнь под жесткий контроль натолкнулись на сопротивление. 6 июля начались студенческие волнения. Не Вин распорядился применить оружие против демонстрантов. Пролилась кровь. Десятки студентов были убиты и ранены. Территорию университета, пользовавшегося автономией, занимает полиция. На стенах здания студенческого союза Рангунского университета обнаруживают листовки и плакаты, содержащие критику в адрес Не Вина {12}. Здание студсоюза, являвшееся с 1928 г. символом студенческой свободы и активности, полностью сносится. Генералитет недвусмысленно продемонстрировал, что не потерпит какого-либо явного противодействия политике Ревсовета. Повторившиеся в ноябре следующего года студенческие выступления также были пресечены, а университет закрыт на некоторое время.  С начала 1963 г. Ревсовет приступил к национализации частной собственности, прежде всего принадлежавшей иностранному капиталу. 1 января была национализирована иностранная доля капитала в смешанной нефтяной компании "Бирма Ойл", 49% акций которой принадлежало англичанам, в результате чего вся нефтяная промышленность перешла в руки государства. 15 февраля Не Вин заявил, что "частный сектор несовместим с нашими целями". Вскоре национализации подверглись все банки страны. Не Вин, памятуя о фракционности и политических расколах периода парламентской демократии, залог успеха своей политики видел в единстве Ревсовета. Костяк его составили деятели, тесно связанные с председателем. Ведущие члены Ревсовета - Аун Чжи, Тин Пе и Чжо Со служили в 4-м батальоне. Недаром совет называли правительством Четвертого батальона. Тем не менее, это не спасло от возникновения противоречий внутри правящей верхушки. Правая рука Не Вина, генерал Аун Чжи предостерегал от поспешных шагов по национализации частной собственности. С другой стороны, в Ревсовет входили и последователи марксизма, такие, как Ба Ньейн, взявшие на себя роль теоретиков. Аун Чжи возглавлял влиятельную Корпорацию экономического развития, представлявшую собой мощную финансово-коммерческую структуру, которая действовала под эгидой вооруженных сил. Уже во второй половине 1962 г. в Бирме распространялись слухи о болезни генерала Не Вина, о том, что власть перейдет к бригадному генералу Аун Чжи, противнику, как считалось, кардинальных перемен {13}. К концу 1963 г. верх в Ревсовете взяли сторонники "кавалерийской атаки" на капитал. Если в начале года основной упор в национализации был сделан на передачу государству иностранной собственности, то теперь правительство перешло к национализации и бирманских предприятий. Национализации подверглась Корпорация экономического развития, а также торговые заведения Института вооруженных сил. Ликвидация Корпорации была тесно связана с разгромом внутриармейской оппозиции политике правительства. Неформальный лидер оппозиции Аун Чжи увольняется из армии с запрещением жить в Рангуне и заниматься политической деятельностью. В этом факте наглядно проявились методы политической борьбы Не Вина. К людям, даже бывшими его ближайшими соратниками, но проявившими несогласие в том или ином вопросе, Не Вин относился беспощадно, избавлялся от них без колебаний. В этой связи можно вспомнить соперничество в 50-е годы между Не Вином и генералом Чжо Зо, одним из "30 товарищей". Чжо Зо успешно проявил себя в борьбе с гоминьдановцами. Однако в 1957 г. без всяких доказательств его обвинили в пособничестве коммунистам, уволили из армии, а затем арестовали. Заслуги Чжо Зо в антигоминьдановских операциях замалчивались, а роль Не Вина, наоборот, выпячивалась {14}. Позже опальный генерал присоединился к коммунистам-повстанцам. В начале 1964 г. из Ревсовета был выведен сторонник Аун Чжи, министр развития и торговли полковник Чит Мьяин. В том же году государство осуществило национализацию внешней и внутренней торговли, провело "демонетизацию" - изъятие из обращения крупных купюр, владельцам возвращалась лишь часть их номинала. За 1963 - 1966 гг. национализации подверглись все крупные компании иностранного и национального частного капитала, рудники, многие предприятия обрабатывающей промышленности, транспортные агентства, страховые компании, типографии, газеты, школы, больницы, кинотеатры и даже магазины и лавки {15}. Результатом явилась значительная дезорганизация хозяйственной жизни, замедление темпов экономического роста. Скорее всего, в подобном стремительном натиске на частный капитал прагматичный Не Вин руководствовался в первую очередь не идеологическими соображениями, а желанием подорвать влияние иностранного капитала, бирманизировать экономику, находившуюся до этого под контролем английского, индийского и китайского капитала. В действиях Не Вина явно преобладали националистические мотивы. Важно также было выбить из-под оппозиции экономическую базу. Прямое или опосредованное огосударствление экономики, формирование значительного госсектора создали важную опору режима Не Вина. Взятие под государственный контроль экономики сопровождалось ужесточением в политической сфере. В соответствии с законом "О защите национальной солидарности" с 28 марта 1964 г. все политические партии, кроме ПБСП, распускались. Лидеры правых социалистов У Ба Све и У Чжо Ньейн подверглись аресту. Так было покончено с многопартийностью. Ревсовет во главе с Не Вином предпринял ряд действий по прекращению повстанческого движения и достижению национального единства. 1 апреля 1963 г. была объявлена амнистия, распространявшаяся на всех участников подпольных вооруженных организаций при условии сдачи ими оружия до 1 июля. В Рангуне состоялись переговоры с руководителями различных повстанческих движений. Проходили они в весьма непростой обстановке. Переговоры закончились безрезультатно, и не только с компартией "Красного флага", но и другими повстанческими организациями {16}. За их провал свою долю ответственности несли обе стороны. Подпольщики демонстрировали неуступчивость, отрыв от реальности, а правительство - чрезмерную жесткость. Фактически Не Вин требовал, чтобы примирение состоялось на его условиях, он не гарантировал находившимся в джунглях повстанцам право вести в будущем политическую деятельность в рамках закона. Подтверждением того, что руководитель Ревсовета не хотел допустить какого-либо плюрализма явились и итоги работы созданного в 1968 г. Консультативного совета по вопросам внутреннего единства, в котором участвовали политические деятели различного толка, включая экс-премьера У Ну. Не Вин прислушивался только к тем политикам, которые поддерживали действия его правительства и игнорировал призывы вернуться к методам парламентской демократии. Ко второй половине 60-х годов положение Ревсовета стало достаточно прочным, поэтому призывы У Ну вернуть ему власть, созвать старый парламент и сместить Не Вина с поста председателя Ревсовета, предложив взамен церемониальную должность президента государства, повисли в воздухе. У Ну и Не Вин олицетворяли разные пути развития Бирмы. Если первый премьер-министр независимой Бирмы был сторонником парламентской демократии, то генерал предпочитал авторитарные методы руководства, считал их наиболее подходящими для бирманских условий. Противоборство двух лидеров длилось несколько десятилетий. В 1969 г. власти разрешают У Ну выехать в Индию для лечения и паломничества к святыням буддизма. За границей он пытается организовать широкую коалицию для борьбы с режимом Не Вина: создает на территории Таиланда Партию парламентской демократии, пытается наладить сотрудничество с сепаратистскими движениями горных народов. Однако действия У Ну в целом не получили серьезной поддержки у населения Бирмы и вскоре сошли на нет, а сам он поселился в Индии и отошел от активного участия в политике. Куда большую опасность для режима Не Вина представляла в 60-е годы КПБ, взявшая на вооружение лозунги китайской "культурной революции" и получившая поддержку от Пекина. Правительственным войскам удалось разгромить основные силы коммунистов. В апреле 1968 г. погибает популярный начальник штаба народной армии КПБ Бо Зея, один из "30 товарищей". В борьбе с повстанцами Не Вин активно использует спецслужбы. Так, 24 сентября 1968 г. телохранителем, который, как утверждают некоторые исследователи, являлся агентом Рангуна, был убит председатель КПБ Такин Тан Тун, один из лидеров национально-освободительного движения. В выступлении по этому поводу генерал Не Вин сказал: "Некоторые могут утверждать, что я испытываю радость, услышав о ликвидации врага. Но я знаю и верю, что определенная часть коммунистов является истинными патриотами. Смерть каждого из них - утрата для страны" {17}. В этих словах, как представляется, слышится не только лицемерие, но и искреннее уважение к поверженному противнику. Будучи беспощадным к оппонентам, Не Вин, по возможности, старался ограничиться их политическим, а не физическим уничтожением, в чем проявлялось влияние буддизма. В конце 1970 г. был захвачен в плен Такин Со, вождь компартии "Красного флага". Его судили и вынесли смертный приговор, который, однако, так никогда и не был приведен в исполнение. Не Вину приходилось действовать в глубоко религиозном буддийском обществе. Ревсовет отменил принятый при У Ну закон, провозгласивший буддизм официальной религией, и взял курс на неиспользование религии в политических целях. Однако философия ПБСП "Система взаимоотношений человека и окружающей его среды" оказалась пронизанной буддийскими понятиями и представлениями. Сам Не Вин постоянно подчеркивал свою приверженность буддизму. Никаких гонений на религию при его правлении не было. Другое дело, что правительство Не Вина стремилось взять под полный контроль весьма влиятельную и многочисленную монашескую общину - сангху. Всем ее членам вменялось в обязанность пройти регистрацию и получить удостоверение личности. В марте 1965 г. прошел организованный правительством Синод всех организаций сангхи, принадлежавших к различным сектам. Не Вин, памятуя о негативных последствиях в прошлом для страны политической, социальной и религиозной борьбы, призвал к идее единства, которая приняла гипертрофированные формы. Государство стремилось как можно более жестко контролировать экономику. Утверждение однопартийной системы завершилось в июне - июле 1971 г. проведением I съезда ПБСП, превращавшейся в массовую партию. Под ее эгидой действовали так называемые классовые и массовые организации: рабочих, крестьян, молодежи, кооператоров, ветеранов, литераторов и т. д. С начала 70-х годов Не Вин приступил к мероприятиям по приданию своему военному режиму конституционного фасада. Начинается выработка проекта нового Основного Закона. В апреле 1972 г. 20 ведущих военных деятелей Бирмы, занимавшие высшие посты в Ревсовете, правительстве и ЦК ПБСП, оставили службу в армии. Генерал Не Вин также уходит в отставку. С тех пор его стали называть на гражданский манер - У Не Вин, то есть господин, а не генерал Не Вин. 3 января 1974 г. вводится в действие новый Основной Закон. Страна получает официальное название - Социалистическая Республика Бирманский Союз (СРБС). Вскоре состоялись первые после 1960 г. всеобщие выборы в Народное собрание - парламент и народные советы различных уровней. 2 марта 1974 г. на первом заседании Народного собрания Ревсовет передал ему всю полноту власти и на этом прекратил существование. У Не Вин избирается Председателем Государственного совета и одновременно становится Президентом СРБС. Он сохраняет за собой также пост Председателя ПБСП, которая конституционно провозглашена единственной политической партией, руководящей государством. Формально режим из военного трансформировался в гражданский. По существу же у власти остались те же самые лица во главе с Не Вином. Они только сменили военные мундиры на гражданскую одежду, в ее бирманском варианте она представляла собой длинную широкую юбку - лоунчжи, белую рубашку без воротничка и атласную куртку. На торжественных мероприятиях национальный костюм дополнялся желтой или розовой шапочкой. Внешний облик Не Вина сильно изменился. Однако, любопытно, что бирманцы по-прежнему продолжали называть его генералом. Для всех было ясно, что именно армия осталась ведущей силой и в государстве и в партии. Переход к гражданскому по форме правлению совпал с ростом социальной напряженности в стране. Мозаичное бирманское общество сопротивлялось огосударствлению, введению однообразия в политическую и общественную жизнь. Недовольство режимом Не Вина подогревалось ухудшением экономического положения трудящихся из-за неэффективного функционирования огосударствленной экономики. В апреле-июне 1974 г. произошли стихийные волнения и забастовки рабочих. В Рангуне имели место столкновения бастующих с полицией и армией, которые применили оружие. Имелись убитые и раненые. В декабре 1974 г. во время похорон бывшего генерального секретаря ООН У Тана вспыхнули массовые студенческие волнения, имевшие антиправительственный характер. У Тан был близким к У Ну человеком. Правительство Не Вина не хотело устраивать государственные похороны, что и послужило поводом к выступлениям студентов. И на этот раз войска и полиция получили приказ применить оружие против недовольных. Снова имелись убитые и раненые. В столичной области почти на два года было введено военное положение. На продолжительный срок закрывались высшие учебные заведения. Производились массовые аресты. Несмотря на репрессии, антиправительственные выступления происходили и в 1975, и в 1976 годах. Обострились противоречия среди правящей верхушки. Не Вин наводил порядок жесткой рукой, не колеблясь расставался с близкими соратниками, заподозренными в нелояльности. Снимается с постов министра обороны и начальника штаба армии генерал Тин У, считавшийся доверенным лицом Не Вина. Летом 1976 г. его обвинили в причастности к планам организации государственного переворота, так называемому заговору капитанов. Заговор был подавлен в зародыше. Тем не менее, распространение антиправительственных настроений на армию - ядро и опору режима, сильно обеспокоило Не Вина, заставило предпринять срочные меры по корректировке политического курса. В течение года были проведены три съезда правящей партии. Состоявшийся в конце февраля - начале марта 1977 г. III съезд ПБСП принял особенно важные решения. Здравый смысл в конце концов взял верх: руководство прекратило форсировать огосударствление экономики и заявило о целесообразности расширения деятельности частного сектора. Наметилась линия на отказ от автаркии. Съезд высказался за активное привлечение иностранной помощи и создание смешанных предприятий с участием иностранного капитала. Разумеется, не обошлось и без кадровых перетрясок. Почти наполовину обновляется состав ЦК партии, из которой исключается ряд видных деятелей, в том числе и премьер-министр У Сейн Вин. Предпринятые меры стабилизировали внутриполитическую обстановку. Благодаря привлечению иностранного капитала и некоторой либерализации подходов к частному сектору ускорилось экономическое развитие. К началу 80-х годов режиму Не Вина удалось взять под прочный контроль буддийскую сангху. В мае 1980 г. в Рангуне в торжественной обстановке состоялся первый Всебирманский буддийский собор. Он принял решения о создании единой организационной структуры сангхи под эгидой государства, об обязательной регистрации ее членов. В образе действий Не Вина все отчетливее стали проявляться черты традиционного буддийского правителя, главная задача которого состоит в покровительстве религии, ее укреплении и распространении. В ознаменование успешного завершения Собора начинается строительство величественного буддийского храма Маха Визайя - Великая победа. В народе за ним закрепляется название Невиновского. 28 мая 1980 г. Не Вин подписал указ об амнистии. Под амнистию подпадали повстанцы, вообще политические противники режима. За 3 месяца из подполья вернулись более 2 тыс. человек, из тюрем было освобождено более 5 тысяч заключенных. Важное символическое значение имело возвращение в Рангун из долголетней эмиграции бывшего премьер-министра У Ну, а также одного из ведущих министров в его кабинете Бо Хму Ауна, некоторых других видных в прошлом политиков. Таким образом, они как бы подтверждали свою капитуляцию перед Не Вином. Из тюрьмы был освобожден бывший министр обороны Тин У, арестованный в 1976 году. Что касается самых массовых на то время подпольных организаций Бирмы - КПБ, каренских и качинских повстанцев, то они отвергли амнистию. На пути национального примирения Не Вин сделал еще один символический жест. Одновременно с амнистией был принят указ об учреждении звания "Гордость страны", которое стали присуждать активным участником борьбы за независимость. Обладатель звания получал право на персональную пенсию и льготы. Звания "Гордость страны" были присвоены У Не Вину, его заместителю У Сан Ю, другим высшим руководителям государства, а также деятелям как правого, так и левого направления, уже отошедшим от политики, в том числе У Ну, У Ба Све, У Чжо Ньейну, Такину Лвину и другим {18}. Одновременно с процессом политического примирения усиливаются националистические тенденции в деятельности Не Вина. Национализм с элементами ксенофобии всегда играл исключительно важную роль в мотивации поступков и решений правителя Бирмы. Его убеждения, политические взгляды сложились в годы борьбы за национальную независимость против англичан и японцев. Вся последующая деятельность Не Вина как политика и военного имела целью ослабление, а по возможности полное искоренение иностранного влияния на политику и экономику страны. Достаточно вспомнить национализацию собственности иностранцев в первой половине 60-х годов или же пресечение попыток распространить в Бирме идеи "культурной революции". Апелляция к национальным чувствам помогала укреплять внутреннее единство, отвлекать внимание населения от социально-экономических трудностей. 1982 г. принимается Закон о гражданстве, закрепляющий приоритеты коренных жителей над лицами иностранного происхождения, прежде всего выходцами из Индостана. Не Вин объясняет это тем, что "лицам иностранного происхождения нельзя доверять решение судьбоносных для страны вопросов", так как они "могут предать" {19}. Еще будучи главой переходного военного правительства, в 1959 г. Не Вин подписал Договор о дружбе и ненападении с КНР, активно участвовал в подготовке китайско-бирманского Договора о границе. После военного переворота 1962 г. внешняя политика Бирмы направлялась лично Не Вином. Хотя в Заявлении Ревсовета о внешней политике от 2 марта 1962 г. декларировалась приверженность новой администрации проводившейся после достижения Бирмой независимости "политике позитивного нейтралитета", во внешнеполитическом курсе Рангуна произошли существенные изменения. Если внешняя политика У Ну отличалась открытостью, динамизмом (достаточно сказать, что он был одним из основателей Движения неприсоединения), то с приходом к власти Ревсовета активность Рангуна на международной арене значительно снизилась. С 1962 по 1964 г. Не Вин совершил единственный государственный визит за рубеж - в соседний Таиланд (декабрь 1962 г.). Он не принял участия в работе III конференции Движения неприсоединения в Каире. Не Вин стремился свести внешнее влияние к минимуму, обеспечив тем самым внутриполитическую стабильность. Традиционную для Бирмы концепцию нейтрализма и неприсоединения бирманские руководители в те годы стали толковать как "строгий нейтрализм и неприсоединение", что на практике вело к нарастанию изоляционистских тенденций. Не следует забывать, что обстановка в регионе в тот момент была исключительно взрывоопасной. В КНР разворачивалась "культурная революция", грозящая выплеснуться и на территорию Бирмы - бирманские коммунисты следовали маоистским курсом. Эскалация войны в Индокитае также крайне беспокоила Не Вина. По свидетельству тогдашнего Генерального секретаря ООН бирманца У Тана, именно Не Вин, как никто другой из руководителей государств мира, призывал его сделать все возможное для урегулирования вьетнамской проблемы {20}. Острые индийско-пакистанские противоречия также привели к войне. На региональную напряженность накладывалась атмосфера "холодной войны", раздел мира на два противостоящих блока, возглавляемых сверхдержавами - СССР и США. И мировые, и региональные центры сил пытались упрочить свое влияние в Бирме. В этих условиях Не Вин посчитал благом для страны самоизоляцию, превращение ее в своеобразную улитку, ушедшую в раковину. Бирма уклонялась от участия в каких-либо блоках или группировках государств, держалась в стороне от спорных вопросов. Ряд лет в страну был запрещен въезд туристам и иностранным журналистам. Но Рангун не свернул полностью связи с внешним миром. У Не Вин 2013-12-20 18:55 Saygo Saygo: Во внешней политике Не Вина выделяются разные периоды. Со второй половины 60-х годов бирманский руководитель стал намного чаще выезжать за рубеж, принимать в Рангуне лидеров других государств. Приоритетное внимание уделялось северному соседу - Китаю. Не Вин поддерживал дружеские отношения со многими китайскими лидерами: Мао Цзэдуном, Чжоу Эньлаем, Дэн Сяопином. С 1962 по 1980 г. он шесть раз посетил КНР, больше, чем какую-либо другую страну. В 1966 - 1967 гг. бирмано-китайские отношения подверглись тяжелому испытанию из-за попыток Пекина перенести в соседнюю страну "культурную революцию". В Рангуне имели место ожесточенные столкновения между местными китайцами и бирманцами. Власти, видя за беспорядками руку Пекина, действовали жестко: был отозван бирманский посол из КНР, выдворены из страны китайские специалисты. Разумеется, китайцы в долгу не остались. Рангун, продемонстрировав решимость защитить свой суверенитет, вскоре благоразумно стал прилагать усилия для нормализации двусторонних связей, что и удалось сделать к началу 70-х годов. Не Вин прекрасно понимал, что вражда с Китаем самоубийственна для Бирмы. Он настойчиво добивался от Пекина прекращения поддержки КПБ и других повстанцев. В стремлении умиротворить китайские власти Не Вину иногда приходилось совершать весьма неоднозначные поступки. Именно так следует расценить его неожиданный визит в ноябре 1977 г. в Камбоджу и переговоры с главарями "красных кхмеров". Это был первый визит иностранного лидера в Пном Пень после прихода к власти полпотовцев, поддерживаемых Пекином. Характерно, что в начале следующего года Рангун посетил Дэн Сяопин. Сенсационным явился для мирового сообщества и выход Бирмы из рядов Движения неприсоединения в сентябре 1979 г. на VI конференции Движения неприсоединения в Гаване. Ясно, что это решение было принято лично Не Вином. Одной из причин такого решения Бирмы было стремление ее руководства закрепить за страной особый статус в системе международных отношений. По всей видимости, Не Вин исходил из того, что такой статус наилучшим образом гарантирует Бирме безопасность и неприкосновенность в условиях соперничества между различными силами как в мире, так и в регионе, не будет давать никаких оснований для вмешательства в ее внутренние дела. Этот шаг освободил Рангун от необходимости занимать конкретную позицию по тому или иному спорному вопросу, что дало возможность как бы поставить себя вне борьбы между различными течениями Движения неприсоединения. Сказались также элементы волюнтаризма и эксцентричности, нараставшие в действиях Не Вина. К тому, чтобы хлопнуть дверью, его подтолкнуло прохладное отношение лидеров Движения к непродуманному бирманскому предложению распустить Движение, находившееся в состоянии раскола, затем выработать проект его нового Устава и т. д. {21}. Покинув ряды Движения, Бирма самоизолировала себя от авторитетного форума развивающихся государств. Рангун вернулся в Движение неприсоединения только в сентябре 1991 года. Своеобразно повел себя Не Вин и в 1984 г., когда трагически оборвалась жизнь премьер-министра Индии И. Ганди. У многих людей, особенно в Индии, вызвал недоумение тот факт, что Бирма не направила официальную делегацию для участия в похоронах И. Ганди, как это сделали многие страны мира. Как бы спохватившись, Не Вин вскоре лично отправляется в Дели, чтобы засвидетельствовать свои соболезнования новому премьер-министру Индии Р. Ганди. После ухода в отставку с поста президента в 1981 г. он практически не выезжал за рубеж. Поездка Не Вина явилась первым визитом в Индию высокопоставленного иностранного деятеля после гибели И. Ганди. Любопытно, что Р. Ганди нанес официальный визит в Рангун в декабре 1987 г., незадолго до бурных событий, повлекших отставку Не Вина и с поста председателя правящей партии. Индийский премьер стал последним иностранным лидером, с которым Не Вин встречался в качестве партийного лидера. Неожиданно съездив в Дели в ноябре 1984 г., Не Вин в следующем году впервые отправился в Пекин в качестве Председателя ПБСП. Подобная сбалансированность была характерна и для других внешнеполитических действий Не Вина, особенно в том, что касалось сотрудничества со сверхдержавами - СССР и США. В феврале 1960 г. по приглашению Не Вина, который в то время возглавлял временное военное правительство, Бирму посетил Н. С. Хрущев. В ходе переговоров двух лидеров была отмечена общность позиций по ряду важнейших международных вопросов. В принятом по окончании визита совместном советско-бирманском коммюнике подчеркивалось, что отношения между Советским Союзом и Бирманским Союзом развиваются на основе принципов мирного сосуществования и дружественного сотрудничества {22}. Генерал Не Вин и Н. С. Хрущев установили личные доверительные контакты. Весной 1961 г. Не Вин, который к тому времени уже не был главой правительства, а занимал пост главнокомандующего вооруженными силами, по личному приглашению Н. С. Хрущева находился в СССР с 30 марта по 22 апреля. Помимо Москвы, Не Вин побывал в Ленинграде, Киеве, Сочи, Ташкенте, Волгограде. Его пребывание в Советском Союзе совпало с первым полетом человека в космос. Глава бирманской делегации дал высокую оценку этому событию, а также советским достижениям в научно-технической области в целом. Прорыв СССР в космос, а также успешная индустриализация КНР послужили важными аргументами в пользу выбора Не Вином социалистической ориентации для Бирмы. Социализм в мире в то время был на подъеме, выступал в качестве привлекательного образца для стран, освободившихся от колониальной зависимости. Первым визитом из СССР в Рангун после прихода к власти Ревсовета стала поездка в апреле 1963 г. министра обороны Советского Союза маршала Р. Я. Малиновского. В сентябре 1965 г. Не Вин вновь посетил Советский Союз. Он вел переговоры с Л. И. Брежневым, А. И. Микояном и А. Н. Косыгиным. Советские руководители называли Не Вина "давним другом Советского Союза", высказывались за дальнейшее укрепление дружбы с бирманским народом {23}. Гость, в свою очередь, также высказывал заинтересованность в развитии двустороннего сотрудничества. За время полуторанедельного пребывания в СССР Не Вин посетил Запорожье, Ростов-на-Дону, Тбилиси. Но, как оказалось, это был последний визит Не Вина в СССР. Не состоялся и ответный визит в Бирму советских руководителей, не считая кратковременного пребывания в Рангуне в 1971 г. проездом в ДРВ Н. В. Подгорного. Несмотря на определенную идеологическую близость и многие заимствования невиновским режимом из советского опыта, советско-бирманские отношения никогда не характеризовались близостью. Не Вин сделал упор на бирманскую составляющую своего социализма и уклонялся от тесных связей, особенно в сфере идеологии, с любой страной. Объяснялось это как внутри-, так и внешнеполитическими соображениями. Опора на самобытность, на собственные силы затрудняла образование внутри правящей элиты, допустим, "промосковской" или "про-пекинской" группировок, обеспечивала единство действий во властной сфере. Кроме того, Не Вин, по всей видимости, не мог забыть то обстоятельство, что в конце 40-х - начале 50-х годов СССР делал ставку на приход к власти в Бирме Коммунистической партии, против которой генерал вел ожесточенную борьбу на протяжении десятилетий. Последующие дружеские жесты со стороны советских лидеров так и не смогли до конца развеять недоверие Не Вина. Посетив Москву в 1965 году, через год Не Вин, как и следовало ожидать, отправился в Вашингтон для переговоров с президентом США Л. Джонсоном. Несмотря на все старания, Рангуну не всегда удавалось оставаться в стороне от международных противоречий. 9 октября 1983 г. в Рангуне во время визита президента Южной Кореи Ч он Ду Хвана был осуществлен террористический акт. Погиб 21 человек, включая четырех министров, сопровождавших корейского президента. В результате расследования выяснилась причастность к теракту Пхеньяна. Не Вин пришел в бешенство. Надо отметить, что с КНДР Бирмой поддерживались особые отношения. Трудовая партия Кореи являлась одной из очень немногих политических зарубежных организаций, с которой ПБСП имела контакты. В 1977 г. Не Вин нанес успешный визит в Пхеньян и провел переговоры с Ким Ир Сеном. Все это не помешало бирманскому лидеру крайне жестко прореагировать на террористический акт. Правительство Бирмы не только разорвало дипломатические отношения с Северной Кореей, но и отказалось от признания КНДР {24}. В период правления Не Вина Бирму называли страной-отшельницей, самоизолировавшейся от всего мира, застывшей в развитии. В то же время она избежала вовлечения в региональные военные конфликты, сохранила территориальную целостность в условиях гражданской войны и сепаратистского движения на окраинах. Созданный Не Вином режим личной власти к концу 70-х - началу 80-х годов настолько укрепился, что правитель решил отказаться от официальных постов, оставаясь чисто харизматическим лидером. К тому же ему исполнилось 70 лет, возникли проблемы со здоровьем. Перед всеобщими парламентскими выборами 1981 г. У Не Вин заявил, что не будет в них участвовать, так как уйдет с постов президента и председателя Государственного совета. После выборов президентом становится У Сан Ю, давний сподвижник Не Вина, служивший под его началом в 4-ом батальоне. Уйдя с государственных постов, Не Вин сохраняет за собой только должность председателя ПБСП, на чем "настояли" его соратники. Однако ни у кого в Бирме не возникло сомнений, что именно от "старика", как стали называть Не Вина сначала в армии, а потом и в стране, зависят все мало-мальские важные решения. Особенно внимательно престарелый лидер следил за соотношением сил в правящей верхушке, пресекая чрезмерное усиление того или иного деятеля, могущего нарушить властный баланс. Политическая жизнь в Бирме в конце 70-х - начале 80-х годов отличалась монотонностью и статичностью. Однако время от времени подспудные противоречия выходили на поверхность. Для постороннего наблюдателя подобные встряски всегда являлись полной неожиданностью. В середине 1983 г. потерял доверие Не Вина бригадный генерал в отставке Тин У, ранее возглавлявший всесильные разведывательные службы. Он был отстранен от должности заместителя Генерального секретаря ЦК ПБСП и выведен из состава Госсовета, а вскоре обвинен в коррупции и приговорен к пяти годам тюремного заключения {25}. За злоупотребления служебным положением был отдан под суд также близкий к Тин У министр внутренних дел и по делам религий полковник Бо Ни. Опале подверглись и некоторые другие высокопоставленные лица, связанные с Тин У. По всей видимости, обвинения в коррупции представляли собой только повод для устранения чрезмерно возвысившегося отставного генерала и его окружения. Не Вин вновь показал себя мастером закулисных интриг. Он окружил себя безоговорочно преданными людьми. Место поверженного Тин У занял отставной генерал Сейн Лвин, служивший под началом Не Вина в знаменитом 4-ом батальоне. Для политической тактики Не Вина характерным было иметь около себя неформального заместителя, своего рода "серого кардинала". Положение этого человека при гигантских полномочиях отличалось шаткостью. В любой момент он мог оказаться в опале, а то и в тюрьме, как это произошло с Аун Джи и Тин У. К середине 80-х годов политическая система, насаждавшаяся Не Вином, по формальным признакам достигла расцвета. Число членов и кандидатов в члены партии превышало 2,5 миллиона. В рядах действовавших под руководством ПБСП Крестьянской организации состояло около 8 млн. человек, Рабочей и Молодежной организаций - по 2 миллиона. В действительности же это был не расцвет, а своеобразное окостенение. Количество не переходило в качество. Бюрократизм душил все проявления инициативы. Разрасталась коррупция. Не получала импульсов к развитию, стагнировала экономика. В 1987г. Бирма попала в ооновский список наименее развитых государств мира с годовым доходом на душу населения около 200 долларов США. Нельзя сказать, что правящая элита во главе с Не Вином не осознавала тупиковость ситуации. В выступлении 10 августа 1987 г. по телевидению Не Вин признал некоторые ошибки в деятельности ПБСП, заявил о необходимости конституционных изменений, чтобы "идти в ногу со временем". Справедливости ради необходимо отметить и некоторые достижения режима ПБСП, прежде всего в социальной сфере. Было бы неправильным расценивать четвертьвековое правление Не Вина как только регресс. Так, производство электроэнергии за этот период увеличилось в два с половиной раза, использование минеральных удобрений удвоилось. Если в 1963 г. количество грамотных на каждую сотню населения составляло 57, то в 1985г. - 81 человек. Средняя продолжительность жизни бирманцев возросла с 45 лет до 61 года {26}. Однако в целом бирманская экономика стагнировала. Отставание особенно бросалось в глаза на фоне бурного развития соседних стран, в частности, Таиланда. В условиях углублявшегося экономического кризиса правительство вынуждено было пойти на либерализацию экономической жизни, начав с ведущей отрасли - сельского хозяйства. С 1 сентября 1987 г. снимается государственный контроль над торговлей рисом и рядом других сельхозкультур. Бирма - страна крестьянская. В сельском хозяйстве занято более 65% работающих, производится около 40% ВВП. Хотя после 1962 г. Не Вину хватило благоразумия не проводить коллективизацию в деревне, крестьянство находилось под жестким государственным контролем, страдало от своеобразной продразверстки: необходимости продавать государству урожай по очень низким ценам. В октябре 1987 г. принимается поправка к Закону о правах частных предприятий, в соответствии с которой право заниматься частным бизнесом предоставлялось всем желающим. Одновременно с шагами в сторону рыночных преобразований правительство прибегало к явно волюнтаристским мерам, объяснявшимся необходимостью обуздать черный рынок: изъятию из обращения банкнот крупного достоинства без всякой компенсации их владельцам. Эта акция послужила детонатором студенческих волнений, которые летом 1988 г. переросли в мощное стихийное движение под лозунгами демократизации. Обанкротившийся режим Не Вина предпринимал отчаянные попытки остаться на плаву. Силовое подавление недовольства сочеталось с маневрированием, попытками произвести перемены. Так, на чрезвычайном съезде ПБСП в июле 1988 г. была выдвинута программа преобразований в экономике, предусматривавшая значительную децентрализацию экономической жизни, активное вовлечение в этот процесс частных предпринимателей, создание предприятий с участием иностранного капитала {27}. Но беда в том, что эта программа была предложена слишком поздно, в условиях, когда ПБСП полностью потеряла доверие народа. Не успокоило страсти и предложение Не Вина провести общенациональный референдум с целью выяснить мнение народа о целесообразности сохранения однопартийной системы. Скорее, наоборот. Трудно сказать, насколько искренним было подобное заявление. Съезд ПБСП отклонил предложение о проведении референдума. В создавшихся условиях 23 июля 1988 г. Не Вин уходит в отставку с поста председателя партии, а Сан Ю - президента. На эти должности избирается ближайший сподвижник Не Вина отставной генерал Сейн Лвин, сторонник наведения порядка жесткой рукой. Однако, надежды Не Вина на решительность нового лидера не оправдались. Он не учел крайнюю непопулярность Сейн Лвина в обществе: именно на него возлагалась вина за жестокое подавление студенческих волнений. Выдвижение Сейн Лвина подхлестнуло народный гнев. На улицы городов вышли сотни тысяч демонстрантов. Правительство Сейн Лвина ответило введением чрезвычайного положения и комендантского часа, обрушило на восставших жестокие репрессии. Погибли сотни людей. Под напором массовых выступлений Сейн Лвин, находившийся у власти всего 18 дней, вынужден был уйти в отставку. Не Вин вместо "кнута" решил прибегнуть к "прянику". 19 августа 1988 г. президентом и председателем партии становится Маун Маун, известный юрист и ученый, автор нескольких книг о Бирме, включая биографию Не Вина. Полная лояльность патрону, хотя и ушедшему в тень, но закулисно продолжавшему контролировать ситуацию, вознесла Маун Ма-уна на самый верх. Новый лидер выступил с компромиссных, примирительных позиций. Но демонстранты продолжали требовать ухода с политической арены режима ПБСП, передачи власти временному правительству и незамедлительного проведения выборов на многопартийной основе. Стихийное движение за демократические преобразования сопровождалось проявлениями анархии и насилия, разгулом преступности. Знаменем массового движения стала До Аун Сан Су Чжи, дочь генерала Аун Сана. До бурных событий 1988 г. она долгие годы жила за границей, работала в Оксфорде. В марте 1988 г. Су Чжи приехала из Англии в Рангун, чтобы ухаживать за тяжело заболевшей матерью. В тот момент у нее не было никаких планов включиться в политическую борьбу. Но судьба распорядилась так, что дочь национального героя бросила вызов Не Вину, поставила под сомнение его авторитет и исторические заслуги. 26 августа Су Чжи впервые выступила на огромном митинге около буддийской святыни - пагоды Шведагон. В своем выступлении она призывала к использованию ненасильственных методов борьбы. Речь на митинге стала водоразделом в ее жизни. Бирманцы оценили бесстрашие Су Чжи, ее ораторский талант, признали за ней право стать продолжателем дела ее легендарного отца. Для многих стало ясно, что Не Вин, его режим принадлежат к ушедшей эпохе. Неприятие однопартийного режима, созданного Не Вином, было самым широким. Против своего бывшего товарища по оружию выступили члены легендарной группы "30 товарищей". 6 сентября 1988 г. девять из одиннадцати оставшихся на тот момент в живых ветеранов заявили об осуждении Не Вина и его режима, призвали вооруженные силы присоединиться к демократическому движению {28}. Десятый "товарищ", бывший генерал Чжо Зо находился в тот момент в штаб-квартире КПБ на границе с Китаем, а одиннадцатым являлся сам Не Вин. Однако армия сохранила лояльность своему патрону, хотя и в своеобразной форме. Старик не собирался уходить "в небытие". Он в очередной раз продемонстрировал цепкость, умение приспосабливаться к обстоятельствам. Несмотря на согласие сентябрьского чрезвычайного съезда ПБСП провести свободные выборы, волнения в стране продолжались, и дело закончилось военным переворотом 18 сентября 1988 г., который правильнее назвать переходом власти от одного поколения военной верхушки к другой - от 60 - 70-летних генералов к 50-летним. Всю полноту власти сосредоточил в своих руках Государственный совет по восстановлению законности и порядка (ГСВЗП). Прекратила свое действие Конституция 1974 года. ПБСП, поменяв название на Партию национального единства (ПНЕ), перестала быть правящей и единственной. Военные вынуждены были разрешить оппозиции создавать партии. Ведущей стала Национальная лига за демократию (НЛД) во главе с Су Чжи и опальными эксгенералами Тин У (бывшим министром обороны) и Аун Джи. Правда, последний вскоре создал свою партию. Из политического небытия возник и престарелый У Ну. В сентябре 1988 г. он заявил, что возвращает себе власть, отнятую у него в 1962 году. У Ну формирует параллельный кабинет министров с включением в него ряда видных политических деятелей прошлого. Однако шаги У Ну не получили поддержки ни у других оппозиционных организаций, ни у населения. Тем временем в Рангуне циркулировали упорные слухи, что Не Вин по-прежнему направляет политический процесс в стране. Председатель ГСВЗП генерал Со Маун в своем первом интервью 17 января 1989 г. отчасти подтвердил это мнение, заявив, что "Не Вин для него, как родитель и он регулярно навещает бывшего лидера". В то же время Со Маун отрицал причастность Не Вина к военному перевороту 18 сентября 1988 г., утверждая, что Не Вин, Сан Ю и Сейн Лвин полностью ушли в отставку. 27 марта 1989 г. Не Вин принял участие в государственном приеме по случаю празднования Дня армии. Это было его первое публичное появление после ухода в отставку в июле предыдущего года. 2 апреля Не Вин посетил выставку, открытую к Дню вооруженных сил. Его встречали генерал Со Маун, другие руководители Госсовета. В сообщениях бирманских средств массовой информации Не Вин был назван патроном Организации ветеранов войны, которая объединяет не только участников борьбы за независимость, но и всех отставников. По всей видимости бывший единоличный правитель Бирмы следовал примеру Дэн Сяопина: не участвуя в повседневных государственных делах, он превратился в своеобразный символ, вокруг которого сплотились генералы и офицеры. Недаром Со Маун признавал, что "генерал Не Вин, развивший вооруженные силы до состояния зрелости, именно тот человек, который учил его, начиная с момента, когда он, Со Маун, был рядовым". Вызов авторитету Не Вина бросила Су Чжи, заявив, что пока он продолжает держать под контролем ГСВЗП, никаких изменений к лучшему в стране не произойдет. Су Чжи поставила также под сомнение заслуги Не Вина в строительстве вооруженных сил, заявила, что ее отец генерал Аун Сан никогда не доверял Не Вину {29}. Военные ответили Су Чжи резкой отповедью на страницах официальной прессы. Однако заставить замолчать дочь генерала не удалось. В тот момент в стране развернулась предвыборная кампания, и Су Чжи, выступая на массовых митингах, открыто критиковала Не Вина, призывала военных прекратить следовать указаниям престарелого диктатора. 20 июля 1989 г. Су Чжи помещается под домашний арест, ее лишают права участвовать в парламентских выборах, состоявшихся в мае 1990 года. Тем не менее НЛД, прежде всего благодаря авторитету Су Чжи, завоевала подавляющее число мест в парламенте. Надежды генералов и стоявшего за ними Не Вина на то, что ни одна из партий, участвовавших в выборах, не наберет большинства голосов, не оправдались. ГСВЗП сразу же после выборов заявил, что передача власти гражданскому правительству невозможна до разработки и утверждения новой Конституции. Жесткие меры давления на оппозицию генералы сочетали с элементами компромисса, заявлениями о стремлении к национальному примирению. 23 апреля 1992 г. сторонник жесткой линии генерал Со Маун в связи с ухудшением здоровья уходит в отставку. На его место выдвигается генерал Тан Шве. Сразу же ГСВЗП заявляет о намерении созвать в скором времени Национальную конференцию по выработке проекта новой конституции. Из тюрем выпускаются многие политзаключенные. Снимается домашний арест с У Ну. Играл ли Не Вин какую-либо роль во всех этих событиях? На первый взгляд, нет. 5 мая 1992 г. в прессе появляется весьма любопытный документ: "Заявление бывшего президента Не Вина к тем, кого это касается. Прошу снять мои портреты, вывешенные в правительственных и военных учреждениях и не вывешивать их впредь" {30}. Публикация представляет собой воспроизведение текста, написанного на бирманском языке и подписанного рукой Не Вина. Почерк старческий, дрожащий, хотя и разборчивый. Заявление появилось в рубрике частных объявлений. Казалось бы, это свидетельствовало об окончательном уходе Не Вина с политической сцены, его полном отказе от претензий на особую роль в бирманском государстве. Однако его портреты, вместе с изображениями генерала Аун Сана до последнего времени продолжали украшать кабинеты в госучреждениях. "Неповиновение" свидетельствует как раз о том, что "старик" продолжает пользоваться авторитетом у генералов. Нельзя исключать, что именно Не Вин счел целесообразным освободить в июле 1995 г. из-под 6-летнего домашнего ареста свою главную противницу Су Чжи, так как военные к тому времени прочно укрепили свою власть в стране. Под влиянием буддизма для большинства бирманцев свойственна созерцательность. В Бирме не так много энергичных людей с лидерскими качествами. Не Вин принадлежит к числу последних. Он всегда был деятельной натурой. Все любил делать сам. Вспоминаются телевизионные кадры. Не Вин участвует в какой-то церемонии. Начинается тропический ливень, и адъютант раскрывает над ним зонтик. Тут же президент выхватывает его и держит сам. Или такой штрих. Престарелый Не Вин отправляется в инспекционную поездку по стране. На его груди висит большой фотоаппарат - что-то он собирается фотографировать. Хотя, казалось бы, стоит только повести бровью и услужливая свита нащелкает каких угодно снимков под любым ракурсом. Как правило высокопоставленные бирманцы степенны и невозмутимы. Не Вин же обладает эмоциональным характером, взрывным темпераментом. Он был несколько раз женат. Последняя его жена - До Ни Ни Мьинт, известный бирманский историк, автор работ о национально-освободительном движении. Притчей во языцех стал случай, когда руководитель Бирмы в конце 1975 г. чуть не в пижаме и ночном колпаке ворвался в зал гостиницы и разогнал публику, отмечавшую Рождество и Новый год. Как оказалось, звуки исполнявшейся оркестром современной музыки долетали до ушей Не Вина, резиденция которого находилась рядом с отелем, и мешали спать. К тому же, его дочь без разрешения ушла на праздник в гостиницу. В отместку разгневанный отец по-солдатски расшвырял ногами музыкальные инструменты, продырявил барабан. По сообщениям иностранной прессы, Санда Вин, любимая дочь Не Вина, майор бирманской армии, со второй половины 80-х годов стала влиятельным советником стареющего отца и играет большую роль в принятии тех или иных решений {31}. Речи Не Вин произносил обычно экспромтом, при этом ему нельзя отказать в своеобразном ораторском даре. Длительные выступления бирманский лидер насыщал воспоминаниями, отступлениями, анекдотами, шутками, пословицами. Вообще, коньком его, как и подобает диктатору, был язык, в данном случае бирманский. Не Вин нередко собирал филологов, литераторов и давал им указания, как изучать и развивать язык. По его указанию в 1964 г. началась работа над Толковым словарем бирманского языка. Завершилась она в 1980 г. изданием пятитомного словаря, самого полного на сегодняшний день. Вообще, нельзя сказать, что в Бирме существовал культ личности Не Вина в нашем понимании. Для буддийской традиции несвойственно выпячивание личности, чьих-либо заслуг. Поэтому, в Бирме никогда не писали и не говорили, что "всеми успехами и победами мы обязаны мудрому руководству Не Вина", или что- нибудь в подобном роде. При Не Вине в Бирме средства массовой информации отражали исключительно официальную точку зрения. Сам он практически никогда не давал интервью ни местным, ни иностранным журналистам. Нет и мемуаров Не Вина. Естественно, что в атмосфере закрытости, информационного вакуума возникали всевозможные слухи о жизни бирманского руководителя. К примеру о том, что он принадлежит к числу самых богатых людей Юго-Восточной Азии. Как почти все бирманцы, Не Вин увлекался астрологией. В литературе сообщалось, что он приказал построить астрологический планетарий на деньги, выделенные японцами {32}. С астрологическими расчетами связывают и введение в оборот в 1985 - 1986 гг. денежных купюр достоинством в 45 и 90 кьят, ибо девятка - счастливая цифра Не Вина. Не обошлось без астрологии и при перемене в июне 1989 г. названия Бирмы на Мьянму, а Рангуна - на Янгон. Считается, что со старым именем, будь-то человек или же страна, в прошлом остаются беды и несчастья. Впрочем, главное тут заключается в националистических чувствах Не Вина и других генералов. Названия на английском языке не только государства и столицы, но и многих других географических пунктов были приближены к бирманскому произношению. Мьянма на бирманском всегда называлась Мьянмой. Не Вин благополучно дожил до 86 лет. Хотя "похоронить" его пытались несколько раз. Мировые информационные агентства, начиная с 60-х годов, не раз сообщали о смерти бирманского лидера. Последнее упоминание о переходе Не Вина в мир иной можно было прочитать в ноябре 1995 года. В путевом очерке о Бирме утверждалось, что он "скончался в 1992 г. в возрасте восьмидесяти одного года" {33}. Действительно, скончался, но не Не Вин, а У Ну, и не в 1992 г., а в 1995 г. в возрасте 88 лет. Кстати, на похороны соперника "старик" послал свою дочь. Своим долголетием Не Вин отчасти обязан, наверное, следованию рекомендациям бирманской традиционной медицины, а именно, использованию для поднятия жизненного тонуса лекарств, приготовленных из ласточкиных гнезд, мумиё, различных плодов и растений. Всю жизнь, до глубокой старости Не Вин занимался спортом: гольфом, теннисом, верховой ездой. Результаты деятельности Не Вина по-разному оцениваются в историографии, причем водоразделом являются события 1988 года. Так, в американских публикациях мероприятиям Не Вина в различные периоды дается в целом положительная оценка. Особый упор делается на то, что жесткий Не Вин противостоял "коммунистической угрозе" эффективнее мягкого У Ну. Отмечается также его важная роль в обеспечении единства многонационального государства. Даже в труде, изданном Гавайским университетом в 1987 г., авторы, говоря об отставании Бирмы в экономическом развитии, стагнации, одновременно отмечают несомненные, по их мнению, плюсы режима Не Вина: стабильность, предсказуемость, гарантирование населению минимального уровня выживания, сохранение традиций, отсутствие преступности. Оценки кардинально изменились после массовых выступлений, выхода на политическую арену Су Чжи. Предшествующая деятельность Не Вина стала рассматриваться в негативном ключе, а сам он характеризуется исключительно как узурпатор и диктатор, виновный во всех бедах страны {34}. Подобные оценки носят конъюнктурный характер. Их авторы судят Не Вина с позиций сегодняшнего дня, в отрыве от исторических реальностей, в которых последнему пришлось действовать. Это не' значит, конечно, что мы отрицаем тот факт, что режим, созданный Не Вином был и остается авторитарным, недемократическим. Или что "бирманский социализм" оказался неэффективной моделью развития общества. Просто эмоциональные обвинения мало что дают для получения объективных выводов. Так получилось, что особняк леди, или мадам, как называют Су Чжи, ставший для нее тюрьмой на несколько лет, расположен на одном берегу озера Инья, а резиденция "старика", то есть Не Вина, - на другом. В некотором смысле Не Вина тоже можно считать узником собственного дома. На людях он последние годы практически не показывается, если не считать поездки на лечение в Сингапур. Время от времени появляются свидетельства, говорящие о том, что "Сверкающее солнце" еще не закатилось. Так, президент Индонезии Сухарто, посетивший Рангун с официальным визитом в феврале 1997 г., встретился с Не Вином. Встреча, как пояснил индонезийский министр иностранных дел Али Алатас, носила чисто личный характер, поскольку оба деятеля давно знают друг друга. Показательно, что Не Вин посчитал нужным напомнить о себе именно во время визита Сухарто, в ходе которого обсуждался чрезвычайно важный для Бирмы вопрос о ее вступлении в Ассоциацию государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН). Бывший правитель, чье имя ассоциируется с политикой самоизоляционизма, теперь как бы одобряет открытость Рангуна внешнему миру. Наверное, не стоит преувеличивать роли престарелого экс-лидера в жизни страны. Скорее всего, Не Вин является своеобразным символом, помогающим, учитывая его исторические заслуги, обеспечивать единство вооруженных сил. Иногда проводятся параллели между статусом Не Вина и тем положением, которое занимал в китайском руководстве Дэн Сяопин. Вряд ли первого можно назвать бирманским Дэном. Тем не менее, идущие в двух странах процессы, особенно в экономике, в чем-то сходны. При жестком политическом режиме осуществляется, и довольно успешно, политика открытости, развития и рыночных преобразований. Не будем забывать, что в принципиальном плане инициатором этих перемен был именно Не Вин. Вспомним хотя бы его предложение на чрезвычайном съезде ПБСП в июле 1988 г. о референдуме по вопросу о многопартийности, или рыночные постановления 1987 года. Трудно сказать, насколько искренен был Не Вин в своих действиях. Возможно, он просто маневрировал. А может быть, ему хотелось остаться в истории Бирмы не диктатором, а реформатором. Во всяком случае, при внимательном изучении выясняется, что нынешнее военное правительство Бирмы следует курсом, о котором говорил Не Вин. Причем, присутствие последнего ощущается не только за позитивными изменениями, но и за жесткими действиями военного режима по подавлению оппозиции, прежде всего Национальной лиги за демократию, возглавляемой Су Чжи, лауреатом Нобелевской премии мира. Для общественного сознания бирманцев рефлексия, в том числе историческая, не свойственна. В Бирме не принято судить прошедшее по меркам сегодняшнего дня. Эпоха Не Вина, четвертьвековой период его нахождения у власти с 1962 по 1988 годы, ушла в прошлое со своими очевидными минусами и спорными достижениями. Но необычность ситуации состоит в том, что эпоха Не Вина ушла, а сам он остался, не только в физическом смысле, но и в политическом. Примечания 1. MAUNG MAUNG. Burma and General Ne Win. Bombay. 1969, p. 26. 2. НЕ ВИН. Бирма на новом пути. M. 1965, с. 137 - 138. 3. MAUNG MAUNG. Op. cit., p. 38, 49. 4. LUNTNER B. Burma in Revolt. Opium and Insurgency since 1948. Bangkok. 1994, p. 36. 5. Who's Who in Burma. Rangoon. 1961, p. 202. 6. MAUNG MAUNG. Op. cit., p. 205, 222 - 223. 7. Ibid., p. 229. 8. Речи Председателя Партии Бирманской социалистической программы (на бирман. яз.). Т. 2. Рангун. 1985, с. 308. 9. MAUNG MAUNG. Op. cit, p. 233. 10. In Search of South East Asia. A Modern History. Revised Edition. Honolulu. 1987, p. 395. 11. НЕ ВИН. УК. соч., с. 17, 142. 12. CADY D. F. The United States and Burma. Harvard University Press. Cambridge, Massachusetts and London. 1976, p. 240. 13. МОЖЕЙКО И. В., УЗЯНОВ А. Н. История Бирмы. (Краткий очерк). М. 1973, с. 339, 340; LINTNER В. Op. cit., p. 170 - 171. 14. LINTNER В. Op. cit., p. 142 - 143. 15. ВАСИЛЬЕВ В. Ф. Рабочий класс Бирмы. (Формирование и развитие промышленного пролетариата. 1870 - 1970 годы). М. 1978, с. 141 - 142. 16. MAUNG MAUNG. Op. cit., p. 310 - 311. 17. LINTNER В. Op. cit., р. 205; МОЖЕЙКО И. В., УЗЯНОВ А. Н. УК. соч., с. 361. 18. Бирма. Справочник. М. 1982, с. 173. 19. Речи Председателя Партии Бирманской социалистической программы, с. 55. 20. U THANT. View from the UN. N.Y. 1978, p. 62. 21. The Working People's Daily. Rangoon. Special Supplement. 9.X.1976. 22. Правда, 19.II.1960. 23. Правда, 17, 22.IX.1965. 24. Far Eastern Economic Review. Asia 1984 Yearbook. Hongkong. 1984, p. 139. 25. Ibid., p. 137. 26. Данные взяты из выступления посла Бирмы в СССР У Тин Эйя 4 января 1987г. в Доме дружбы с народами зарубежных стран. 27. The Working People's Daily. - Rangoon. 24.VII.1988. 28. LINTNER B. Op. cit., p. 441. 29. Asia Week. Hongkong. 27.1.1989, p. 25; The Working People's Daily. 3.04.1989; AUNG SAN SUN KUI. Freedom from Fear and Other Writings. Lnd. 1991, p. 310, 314; LINTNER B. Op. cit., p. 302. 30. Лоута Пьиду Нейзин (на бирман. яз.). Rangoon. 5.V.1992. 31. LINTNER В. Op. cit., p. 365; Far Eastern Economic Review, 25.VIII.1988., p. 10. 32. LINTNER B. Op. cit., p. 127. 33. Новый мир, 1995, N 11, с. 156. 34. См. JOHNSTONE W. C. Burma's Foreign Policy. A Study in Neutralism. Harvard University Press. Cambridge. Massachusetts. 1963, p. 132, 156, 270; In Search of South East Asia, p. 403 - 404; LINTNER B. Op. cit., p. 174, 281, 302. Вопросы истории, 1997, № 11, С. 56-78. Музыка думательная 2013-12-20 20:00 Суйко Суйко: И.С. Бах - Сюита "Воздух" Крещение княгини Ольги 2013-12-20 21:52 Gurga Gurga: Цитата (Saygo @ Вчера, 16:41) Анализ византийских источников позволяет, однако, сделать вывод, что описанное Константином Багрянородным в "Книге о церемониях" пребывание Ольги в Константинополе имело место не в 957, а в 946 году. Последняя датировка еще в XVIII в. была выдвинута немецкими и русскими историками{6}, обратившими внимание на упоминание о 4-м индикте в заглавии 15-й главы "Книги о церемониях" и на факт отсутствия детей у императора Романа II до 958 года. Допустим визит кн.Ольги был в 946г. Сразу возникают вопросы: 1.Сколько лет было Святославу в 946г? 2.Почему присутствуют люди Святослава, а у малолетнего анепсия нет "людей"? 3.Почему кн.Ольга взяла в турпоездку анепсия, а не сына? 4.Может быть (чисто гипотетически) анепсий это и есть Святослав? Тогда "люди" Святослава - это дети, его ровесники, соответственно подарки для детей 5-6 миллиарисиев - детские? Умер Б. Стругацкий 2013-12-20 22:31 Gurga Gurga: .... |
| В избранное | ||
