Шут шуту рознь: одни – умные, другие - не очень, одни могут составить компанию в умной беседе, другие умеют только паясничать, скоморошничать, кривляться, не утруждая себя умными развлечениями. Правда, все зависит от запросов высших особ, при которых состоит шут. 

Петр I был умным и просвещенным, и соответственно любил хороших собеседников и умных острословов. К таким шутам относился Лакоста (настоящее имя Ян д’Акоста), которого Петр Алексеевич выделял среди прочих своих шутов, называя его любимым. Причисление к любимым шута Балакирева – всего лишь легенда, к правде не имеющая никакого отношения.

Более того, Балакирев шутом стал вовсе не при Петре, а при Анне Иоанновне, меньше всего любившей умные беседы, предпочитая им ужимки, прыжки, громкий смех и драки между шутами. Удивительно здесь другое - Лакоста был евреем, которых шутейный царь никогда не жаловал и не скрывал своего к ним отношения.

Царь не разрешал им селиться в России, хотя евреи не раз пытались подкупить чиновников и приближенных царя, чтобы получить разрешение на ведение здесь своего бизнеса. Рассказывают историю, что покровитель евреев, бургомистр Амстердама и знакомый Петра Алексеевича, как-то представил ему очень заманчивое предложение от евреев, в обмен на принятие которого они готовы были выложить большой денежный куш.

На что царь Петр ответил, что знает евреев и благодарен им за их предложение, но селиться  в России им не стоит, т.к. вряд ли они смогут обмануть русских. На том разговор и закончился. А в случае с Лакостой, царь сам его привез (или пригласил?) в Петербург. Это было исключением: Пётр Великий часто делал неординарные поступки. Читать далее