С недавних пор теология — научная специальность, признанная в России. Поэтому в скором времени после признания стали активнее появляться кафедры теологии в вузах, причем государство данным структурам оказывает явную поддержку.

Поскольку в теологии как «государственной науке» не было никакой необходимости, ведь богословие как предмет есть в религиозных учебных заведениях, то можно предположить, что теология в вузах — решение не столько необходимое для образовательной сферы, сколько политическое.

Как теология стала научной дисциплиной в России

С начала 90-х попы лоббировали идею, согласно которой теолог должен считаться таким же ученым, как и все остальные. То есть государство должно признавать церковное образование как высшее образование, и учитывать это при любых случаях.

Это особенно удобно для попов-лекторов, которые хотят сделать карьеру в светских вузах, не имея государственного диплома. Однако долгое время такая позиция не поддерживалась во властных структурах. Вероятно, там пытались не нарушить статус-кво, а ученые, в свою очередь, возмущались попытке продвинуть теологию в вузах.

Однако время шло, и влияние попов росло, в чем нет никаких сомнений. Уже после нулевых, особенно в годы президентства Дмитрия Медведева, церковь явно укрепила свои позиции, тогда ввели предмет «Основы православной культуры», тогда же приняли закон о церковной реституции.

С тех пор теология не была признана научным предметом, но во многих вузах, несмотря на это, уже активно работали богословы. Конечно, более чем на 90% православного толка.

Точку в вопросе поставили депутаты и высшие чиновники России после выступления патриарха Кирилла в Госдуме в 2015 году.

Из выступления:

«Большое значение для духовного возрождения России имеет и развитие богословского образования. Такое образование, которое всегда признавалось и признается в Европе, в послереволюционной России оказалось исключено из государственной и общественной жизни.

Потом удалось все-таки пробить возможность, в том числе и в государственных университетах, в светской школе изучать богословие в рамках бакалавриата и магистратуры, но почему-то это невозможно делать в рамках докторантуры. Можно быть магистром, а нельзя быть доктором, только потому что кто-то отказывается включить богословие, теологию в перечень научных дисциплин.

Я слышал буквально вчера, что какие-то правильные решения в этом отношении принимаются на уровне Министерства образования и науки. Дай Бог, чтобы эти решения были реализованы, потому что во всем мире можно стать доктором теологии, а в России нельзя. А ведь на самом деле речь идет о широком гуманитарном образовании. И человек с таким дипломом, который получают в современных учебных заведениях, обладает достаточными квалификациями для различного рода деятельности, в том числе и государственной».

Сразу же отметим несколько моментов: патриарх сетует, что богословское образование в советские годы было исключено из государственных вузов и якобы эту практику в России «возрождают». Однако по факту это не так, поскольку в Российской империи в системе высшего образования теологии не было. Там было разделение, поэтому патриарх Кирилл должен говорить не о «возрождении», а о новом для России явлении.

Идеология и теология

Теология должна обслуживать интересы правящего класса в системе высшего образования, то есть в системе, которая часто создает интеллектуалов-оппозиционеров.

Доказать подобный тезис достаточно просто: нужно лишь заметить, какой деятельностью попы занимаются в вузах. Их цель — не научить чему-то, а постулировать вещи, изначально выгодные власти.

Пример: в Новосибирском юридическом институте вместо лекций пригласили попа, который говорил о необходимости любви к власти и осуждал всякие недовольства этой самой «священной» властью.

Отдельные студенты вспоминали об этом диалоге попа:

«Он говорил, что во время Смуты наша нравственность пала, но мы не приняли этот урок. А сейчас такая же смута на Украине. В России такого допускать нельзя. Говорил, что революция — это плохо, а бог — хорошо. Говорил, что надо верить в батюшку-царя, то есть в Путина. А еще, что нашу землю сейчас проклинают, а священники оберегают нас».

Надо понимать, что подобные лекции организуют по инициативе властей, и это именно попытка идеологически воздействовать на «бунтарское студенчество».

Сами чиновники, когда выступают перед студентами, говорят аналогичные вещи.

Простой пример:

глава управления молодежной политики и реализации программ общественного развития Алтайского края Екатерина Четошникова заявила недовольным своей зарплатой бюджетникам следующее:

«Завышенные требования – это не есть хорошо, дайте мне все и сразу, хотя из себя ничего не представляю, но хочу «Mercedes». Адекватность должна быть во всем. Наша задача — работать с молодежью в этом вопросе. Что касается молодежи, то ей всегда и во все времена были свойственны бунтарские порывы, начиная с того, чтобы не носить зимой шапку или участвовать в революции.

Подросток в 17-18 лет сейчас — это еще ребенок. У него еще не сложились устойчивые принципы, и он легко может поддаться влиянию другого человека. Поэтому не нужно поощрять то, что может ухудшить жизнь граждан нашей страны».

Следовательно, лицам с высшим образованием необходимо внушать добродетель лояльности и «сакральное» отношение к власти. Можно вспомнить замечательное высказывание от православной церкви, незадолго до революции 1917 года:

«Для того чтобы удалить из сердца пролетария недовольство и отчаяние, нужно указать ему за мрачными тучами скорбей и бедности, которые его окружают, лазурное небо вечных наслаждений в обителях отца небесного, которое открывает религия.

Отнимите у пролетария религию, и вы напрасно будете убеждать его быть скромным и уважать права другого: он, может быть, будет молчать до поры до времени, но при удобном случае разорвет свои цепи».

Социологические исследования о протестной активности студенчества зачастую подчеркивают, что студенты в спокойные времена скорее настроены провластно, но все же скептически, а во времена нестабильности:

«Некоторые политические (в первую очередь, появление нового харизматического оппозиционного лидера) и экономические (прежде всего, ухудшение собственного материального положения студенчества, возможная безработица) факторы могут существенно повысить протестный потенциал учащихся вузов.

Результаты проведённого исследования показали, что в случае серьёзного ухудшения ситуации в стране значительная часть студентов готова активно выступить против существующей власти и поддержать социальные преобразования»

Почему теология в России не может быть научной дисциплиной, а, несомненно, является частью идеологии? Причина следующая: теология в России — это не теология вообще. Это теология именно конфессиональная.

То есть в вузах, где население преимущественно «православное» (с точки зрения руководства вуза и местных чиновников), там теология будет православной. Там же, где распространен ислам, будет теология соответствующая.

Это теология, где нет места сомнениям и где нет места научной работе в подлинном смысле слова.

К примеру, необходимо отметить якобы научную работу по теологии на соискание ученой степени. Там автор — Хондзинский Павел — указывает, что в работе используется следующий метод:

«Научно-теологический метод конституируется: 1) специфическим (уникальным) предметом и источником теологического знания; 2) подразумеваемым ими же личностным опытом веры и жизни теолога; 3) свойственным всем гуманитарным наукам набором рациональных операций».

Можно сразу же сказать, что это антинаучный метод. Здесь сам автор верует в те или иные положения религии, так называемые догматы или «священные сказания», и призывает верить в его выводы, никак их не обосновывая с научной точки зрения. И что самое главное, несмотря на нелепость «научно-теологических методов», диссертацию принимают, и вот так появляются ученые-теологи.

А вот как обосновывают необходимость теологии отдельные ректоры в вузах.

Например, ректор МИФИ (ядерного университета) Стриханов:

«Во-первых, традиционные в России конфессии, и прежде всего православие, как государствообразующая религия, несут в себе некий генетический код, который, благодаря историческому решению святого великого князя Владимира, более 1000 лет тому назад сформировал неповторимые, уникальные черты нации.

Именно с этого момента мы сделали свой цивилизационный выбор. Наша российская общность – огромная ценность народа и государства. В отличие от Запада на Руси, в России, в Советском Союзе приоритетами всегда были не материальные блага, не потребительство, а духовное начало, понимание того, что есть нечто, что выше материального довольствия».

Подобное дело приветствуют чиновники прежде всего.

Вот что по поводу теологии сообщает министр просвещения Васильева:

«Теология — это действительно научная отрасль, причем очень серьезная, мировоззренческая, очень мощная».

Тут дополнительные комментарии излишни. На высшем уровне никто оппонировать теологии не собирается. Но ключевой момент в том, что всякий раз, обосновывая необходимость теологии, чиновники от образования или других сфер все время подчеркивают, что религия важна как некая «скрепа».

«Духовная скрепа» против религиоведения

Еще один интересный момент по поводу необходимости православной или исламской теологии — российское религиоведение. Почему теология — хорошо, а религиоведение — плохо?

Объяснил подобное Владимир Путин еще несколько лет назад:

«Мне больно сегодня об этом говорить, но сказать я об этом обязан. Сегодня российское общество испытывает явный дефицит духовных скреп».

Почему в этом плане теология выделяется в положительную сторону, а религиоведение — нет? Дело в том, что религиоведение рассматривает православие всего лишь как одну из религий, изучает ее научно, используя не опыт личной веры, а исключительно фактический материал различных гуманитарных наук.

Более того, если мы обратимся к учебникам, например к учебнику «Социология религии» В. Гараджи, то отметим там такую важную особенность:

«Как и любая другая наука, социология религии основывается на "методологическом атеизме", т.е. ищет объяснения изучаемых явлений, в том числе и религии, "как если бы Бога не было"».

Подобный подход в целом характерен и для российского религиоведения крупных городов (за редким исключением) и, конечно, для мирового тоже. Причем на западе в отдельных случаях это актуально даже для теологии, потому что если теология не конфессиональная, то там возможны даже критические элементы, чего в российских реалиях нет.

Крупный российский религиовед Марианна Шахнович высказывалась по поводу теологии таким образом:

«Произошло именно то, о чем я говорила несколько лет назад. Было очевидно, что к теологии в настоящем смысле слова вся эта история не имеет никакого отношения. Паспорт специальности «Теология» в ВАКе практически идентичен паспорту специальности «Религиоведение».

Но религиоведение предполагает исследование религии без идеологической ангажированности, а у нас это не получается, видимо... Отдельные очаги обучения религиоведению как светской дисциплине, независимой от религиозных объединений, еще сохраняются пока в Москве, Санкт-Петербурге, но в основном уже давно новая «теология» задушила религиоведение в объятиях, и на формальном, институциональном, и на персональном уровнях».

К религии, следовательно, нужно подходить не научно, а с позиций веры, то есть как пристрастный и религиозный человек. Такой исследователь, который изначально понимает условное православие как истину, конечно, может дать много объективной информации, особенно если он верит во всякие «чудеса» и прочие духовные подвиги своих кумиров.

***

Подытожим:

теология — не наука в российских условиях, а еще один способ пропаганды религии, причем конкретной религии, в высшей школе. Биолог Александр Панчин отметил:

«Введение теологии как научной специальности в России произошло без какого-либо обсуждения с научным сообществом после выступления патриарха Кирилла в Государственной Думе. Вот, например, когда возникла специальность «Математическая биология, биоинформатика», в совет входили люди с публикациями международного уровня по этому направлению. То есть была заслуженная область научной деятельности, и ее просто признали.

В случае с теологией не так, и это признают даже сторонники дисциплины.

Цитирую статью с РИА Новости: «Требования, предъявляемые Высшей аттестационной комиссией при Министерстве образования и науки Российской Федерации (ВАК) к докторским и кандидатским научным работам, пока еще трудно выполнить для диссертаций по теологии, -заявили представители традиционных конфессий России на общественном обсуждении вопроса введения научной отрасли "Теология" в рамках круглого стола "Теология как направление подготовки и отрасль научной специальности"».

Почему такой факт, и в целом отклик многих ученых, проигнорировали в Министерстве науки и образования, почему это проигнорировали в целом на высшем уровне? Потому что люди компетентные больше за образование не отвечают.

Образование — инструмент, который обязан консервировать некую «особость» и «духовность» нынешнего правящего класса. К сожалению, из-за явного запроса данная проблема может затронуть практически любую гуманитарную дисциплину, куда непременно нужно будет добавить любви к действующей власти и «традиционной религии».

Источник