Скурлатов В.И. Философско-политический дневник

Умирающую Россию объявляют «альтернативой Западу»

Деградирующий бомж испускает самобытное амбрэ, разлагающаяся плоть питает роскошных
червей. Допускаю, что одетый и вымытый нормальный человек кое-у-кого вызывает
раздражение, а бомж – сочувствие и вдохновение, и вполне понятно, что кое-кто
видит в копошащихся червях – предвестие будущего. Я-то считаю, что лучше быть
здоровым и богатым, чем бедным и больным, и с позиций наступления  и силы решать
неизбежные проблемы жизни, но вот на сайте «Интернет против телеэкрана» Александр
Гейман вывертывает ситуацию наоборот
в статье «Россия как альтернатива Западу» (http://www.contr-tv.ru/print/1079/):


«За критикой и отторжением России на Западе принято усматривать зашоренность,
инерцию мышления или же прямой политический заказ антироссийских властных групп.
Есть, однако, и нечто более глубокое - самоё версия реальности, которую пытается
утвердить в мире Запад. По сути, битва идет не за рынки сырья и сбыта, не за
ресурсы, не за геополитическую позицию, а - за сознание... Кто захватывает сознание,
тот захватывает мир - ну, а вся геополитика, включая борьбу за материальные ресурсы
и так далее, предстает скорее
способом увековечить (в материальной реальности) какую-либо версию сознания.


Так вот, на мой взгляд, опасность России для Запада именно в этом - не в обладании
ресурсами, зависимости Запада от нефти, возможной неподконтрольности России в
политике и т.д., а в этом - в наличие иной, альтернативной или вовсе опровергающей
западную версии реальности - чего сам Запад, кстати, может и не сознавать. Разумеется,
альтернативные типы сознания способна поддерживать не только Россия, но и, скажем,
мир ислама или коммунистический вариант китаецентристского конфуцианского мифа.
Но Россия случай особый:
во-первых, это альтернатива не за рамками, а внутри христианской белой цивилизации
- что делает такую альтернативу еще более опасной. Во-вторых, Россия же в силу
близости к Западу первый кандидат на поглощение, на поддержание его версии реальности
за счет утраты своей. В последнем Запад нуждается точно так же, как весь "золотой
миллиард" нуждается в вечно отстающем третьем мире, строя свой экономический
метаболизм на вымывания из этой "среды" питательных веществ для своего социального
организма (об этом см.
http://www.contr-tv.ru/common/1000)».

Далее следует слишком общее и потому малозначимое суждение:

« Внешнее противоречие очевидно - с одной стороны, западная версия реальности
желает господства и даже монополии, а с другой - просто не в состоянии сделать
весь мир "Западом", это означало бы лишить себя помянутой выше питательной среды.
Итак, кто-то (бОльшая часть планеты) обречен быть не-Западом - но на таких условиях
он и осознавать себя по-западному просто не имеет возможности, и вестернизация
и развращение правящих ("компрадорских") элит и информационного сословия дело
спасти все-таки не может. Но и внутренняя
противоречивость западной версии реальности не менее значима. Это целесообразней
рассмотреть на материале европейского варианта западного сознания. Казалось бы,
налицо все козыри - это вам не американский примитив голливудского разлива, -
у европейцев основательная культура, корни глубже, идеал Европы гуманистичен,
миролюбив и, оценивая благожелательно, являет собой христианские ценности, спроецированные
в сферу правовую и светскую (те же "права человека", к примеру). Что же не так?».

И далее следует стандартный и за последние более чем полтора столетия набивший
оскомину набор страшилок о «закате Европы». Мол, там и «просвещение и гуманизация
достаточны поверхностны, и за фасадом бюргерского благополучия и респектабельности
хватает дикости и вполне клинической патологии» типа банд  «педофилов и садистов
из верхнего истеблишмента (как в Бельгии и не только), бесчинства фанатов, из
"ниоткуда" возникающие столкновения на расовой или религиозной почве и т.д.».
И там же «в политической практике
фактически закрепился двойной стандарт (когда, например, Сербию порицают за применение
силы против косовских албанцев, а позже бомбардировками втолковывают ей принципы
ненасильственного разрешения конфликтов), общественное сознание мистифицируется
с помощью СМИ, пресловутая свобода информации (да и демократия) – миф», и тд.
И т.п.

«Ситуация современной Европы напоминает нечто вроде сильно разжиревшего кота
Леопольда из известного мультсериала, благодушно верящего во всеобщее ненасилие
и проливающего слезы перед телевизором над сценами из "Мира животных" - ну, зачем,
зачем, этот противный волк пожирает мирных зайчиков, если в пять часов придет
мамочка и всех накормит вкусным китекатом. А ирония-то даже не в том, что на
этот китекат "где-то там" были постреляны зайчики, - ирония в том, что в одном
доме с Леопольдом успел поселиться подобранный
с улицы злой, оборванный, дикий и вечно голодный котенок. И как бы щедро добрый
Леопольд ни делился с ним китекатом, приемышу всегда будет мало - не потому что
китеката не хватает, а потому что он хотел бы остаться у миски один. БЕЗ доброго
Леопольда. И Леопольду рано или поздно предстоит узнать о самом себе, что у него,
такого доброго и мирного, тоже есть зубы и когти и он - надо же - тоже пускает
их в ход, чтобы оказаться у миски с китекатом. Голод не тетка, ля ви не па ле
синема».

Автор приводит в подтверждение стихи Александра Блока столетней давности, не
замечая всей избитости и неадекватности пугалок о вот-вот готовой сгинуть Европе:

Не сдвинемся, когда свирепый гунн
В карманах трупов будет шарить,
Жечь города и в церковь гнать табун,
И мясо белых братьев жарить.

А далее – выверт о благости для мира и для русских умирающей ныне России, о её
спасении через страдание и т.п. Я как человек приземленный понимаю, что перед
смертью приходится страдать, но по крайней мере не воспеваю страдание, а стараюсь
от него избавиться. Страдание и болезнь не тренируют тело и дух, а обессиливают.
Победа в яростном бою – усиливает, а разгром из-за шкурного самопредательства
обессиливает. А Александр Гейман апологетизирует болезнь. «Как ни странно, -
пишет он, - бесценным активом России
выступает в том числе ее "негатив", а точнее - общественный и духовный опыт,
приобретенный в истории ее мытарств (хотя бы и последнего столетия). Скажем,
что Запад знает как основное правило (своей общественной) жизни? Что если вести
себя хорошо, по правилам, лояльно к власти и обществу, то ты будешь поощряться
предусмотренными бонусами и переходить с уровня на уровень, - продвигаться по
службе, делать карьеру бизнесмена или ученого, обзаводиться имуществом и т.п.,
а главное - государство ответит тебе взаимной
лояльностью. Россия же знает совсем другое - что можно не нарушать ни одного
закона, быть активным и полезным сторонником власти - и все равно загреметь в
лагерь, да не по судебной ошибке, а вместе с сотнями тысяч таких же законопослушных
и невиновных. И что можно работать побольше иного японского трудоголика - а ни
фирма, ни общество не оценят и чеков не выпишет. И что все трудовые "бонусы"
на сберкнижке могут растаять в считанные дни победоносных реформ…

Или взять современную ситуацию России. Страна - так нам говорят - стоит в шаге
от пропасти и в любой миг может в нее рухнуть, раздробиться, потерять себя как
нация и страна? Да! Может быть. Но в чем дело - на краю пропасти и находится
каждый живущий, равно и человечество в целом. Реальностью является это - а вот
"прочно стоять на ногах" и "уверенность в завтрашнем дне" - как раз иллюзия».


Вывод опять странный, вывернутый. Получается, что больным при смерти быть лучше,
чем здоровым при жизни. Да, везде проблемы, но если Россия обессилела, а Запад
расслабился, - то у кого больше шансов выжить, у нынешних умирающих русских или
у несколько зажиревших европейцев? Нам бы, русским, их проблемы.

Красивые слова о прелестях кнута и страданий и добродетелях нищеты  пропускаю
мимо ушей, а вот тезис о вредности субъектности решительно отвергаю. «Европейской
идеей по сию пору, - отмечает Александр Гейман, -   остается представление о
человеке как о самостоятельной и даже самодостаточной величине, способной рационально
устроить свое существование в материальном мире - то, что восторжествовало в
Европе вслед за Ренессансом и получило название гуманизм (в изложенной концепции,
а не в "человеколюбии" и заключается
первичный смысл понятия). Позитивный, раскрепощающий заряд такого представления
очевиден - это мобилизует человека и заставляет его брать судьбу в свои руки,
- отсюда, вот так просто зачеркивать эту идею было бы грубой ошибкой. Н-но -
такая картина мира и человека не подтверждается ими же самими. В том-то и дело,
что человек существо не слишком рациональное, более того - как раз иррациональность
в человеческом мире преобладает, в чем сходилось все человековедение, начиная
с авторов античного Запада и Востока.
Рационально, к примеру, беречь свое здоровье - а многие ли тому следуют? Что
же касается внешнего мира, то там иррациональное (как вне-разумное, вне-человеческое)
вообще тотально господствует - это природа, "просчитать" которую интеллект, ratio,
не в состоянии - она всегда превышает человеческий разум и в этом смысле всегда
иррациональна».

Заметили, как автор непринужденно перевел стрелки? Субъектность человека и порыв
к субъектности (равнобожию) как основной двигатель Нового Времени с его научно-технической
цивилизацией – подменяется рассуждением о недостатках рационального подхода к
миру, и главное общее сводится к одному из переменчивых частных моментов. Попутно
все же высказывается благое пожелание – «Беря в целом, идеально было бы всю личную
и общественную человеческую практику, включая научное познание, строить как диалог
с Непознанным,
разместить в обществе открытое Вселенной творческое сознание - в пределе абсолютное
(божественное, космическое) - здесь сходятся интересы и России, и Европы, и вообще
человечества». 

И тут же – очередная замусоленная страшилка, вполне дилетантски выпячивающая
опять-таки лишь один из моментов порыва к субъектности: «Тенденция закоротить,
замкнуть входы-выходы заложена в самой картине мира по-европейски. В центре ее,
напомню, иллюзия, будто человек есть самостоятельная и отдельная величина, способная
устроить свое господство в мире посредством интеллекта. Интеллект же, в отличие
от разума и тем более сознания (см. об этом в «Друг директора»), есть не более
чем аналитическая машина, и с бесконечными
массивами бесконечных переменных таковая работать не способна в принципе. Уже
одно это будет толкать к тому, чтобы ограничить массив данных конечным числом
и обрабатывать его по стандартным процедурам - чему в плане собственного устройства
будет соответствовать конечное число ячеек и их полная равноценность, одинаковость,
не говоря о функционировании по единым правилам - ну и, вот вам ваш европейский
эгалитаризм ("равенство" каждого, а на деле - атомизация), вот вам ваше правовое
общество, вот вам ваша глобализация
с ее единой "мировой" культурой и вот вам ваша свобода, то бишь массовая усыпленность
(оболваненность) посредством стандартных манипуляций. "Постиндустриальное общество"».

Увы, такую доморощенную отсебятину нет смысла рассматривать - она граничит с
графоманией.  

«Если теперь вернуться к ситуации России, - подытоживает Александр Гейман, -
то мне - а я оптимист - ее плачевное состояние представляется в этом смысле несколько
более выигрышным. Возможно, Европа и заслужила свое нынешнее счастливое сновидение,
- но находясь в нем можно и не проснуться вовсе. "Сновидение" же России слишком
кошмарно, чтобы им убаюкаться - и одно это вынуждает к пробуждению. Мы уже просто
не можем закладываться на что-либо, кроме реальных решений, - а решения Европы
мнимые - да и все равно
не про нас…

Между тем, основной, главный, самоценный продукт общественного производства -
это не товары, не материальные сооружения, и даже не знания и не предметы искусства
- это непосредственно человек. Его-то и производит общество, - а все остальное,
включая "общественную сложность" - это лишь средства производства. Именно по
этому "конечному продукту" и следовало бы оценивать производительные результаты
всякого общества. И экономическая наука, насколько мне известно, пробует ныне
подступаться к этой задаче, в частности,
рассматривает так называемое  качество человеческого капитала - правда, понимая
последнее опять же довольно-таки материалистически и позитивистски. 

Так, когда сопоставляют человеческий потенциал - скажем, в России и на Западе,
то оперируют весьма односторонними характеристиками. Основными считаются уровень
образования, качество жизни (величина доходов), долголетие. Не требуется быть
Лейбницем, чтобы увидеть, что параметры эти относятся скорее к уровню личного
и общественного комфорта - и при том, оценивают не личность, а "население". Нет
смысла отрицать, что - за вычетом пока еще приличного образования - у России
качество жизни, комфортность не просто
хуже западной, а вообще не слишком высока (хотя я бы не оценил ее как негодную
- в основном, люди с крышей над головой и в основном - все еще - сыты). Тем не
менее - человек существо слишком многоплановое и сложное, чтобы подобные характеристики
отражали его суммарную состоятельность, его общую качественность как личности
и единицы общества. Это можно прикинуть просто на пальцах. 

В самом деле, возьмем элиту. Искусство. Совершенно очевидно, что в России полным-полно
талантливых людей в самых разных областях, которые вполне успешно реализуют себя
и создают полноценный "продукт" в этой сфере. Не трогая масс-культуры (это особь-статья),
по всем остальным сферам можно не глядя утверждать, что наши музыканты, художники,
литераторы и т.д. и личностно, и как художники вполне того же калибра, что и
на Западе. Это же можно утверждать в сфере науки - т.е., состояние самой науки
может быть неудовлетворительно,
но если говорить об ученых, то они не уступают тем же ученым Европы - речь, повторю,
об элите. Спортивная элита России вообще пока что в мировом авангарде. И так
далее. 

Если же ступить ярусом ниже и оценивать, так сказать, рядовую интеллигенцию,
то, я полагаю, получится примерно то же самое. Возможно, даже обрисуется некий
плюс в пользу России - в самом деле, всякий ли преподаватель Европы сумел бы
обеспечить аналогичное качество преподавания за 300 у.е. в месяц. И это же зачастую
можно сказать о наших врачах, учителях, программистах, ИТР и проч. 

Наконец, если сопоставлять "человека с улицы", т.е. заурядного, типового обывателя
европейских стран и российского, то не думаю, чтобы обнаружились какие-то фатальные
да и вообще существенные преимущества одного над другим. 

И если как-то суммировать соответствующую общность людей в "русского" и "европейца",
то беря в целом, нет оснований полагать, что европеец и русский сильно бы проигрывали
один другому. Что бы ни сопоставить - элиту, средний класс, обывателя, то - в
худшем случае - выходит одно на одно, а в лучшем - так я патриотически надеюсь
- с небольшим плюсом в пользу русских (поскольку закалены опытом несопоставимых
исторических перегрузок). 

Более того, если в таком сравнении с людьми Запада заменить русских, скажем,
латиноамериканцами или арабами, то, вероятнее всего, получилось бы примерно это
же. Элита она и есть элита, интеллектуалы примерно те же, богема такая же, -
ну и, равным образом обыватель и вообще "низы".

Но что же это означает? Вообще-то - провал Запада. В самом деле, чего же тогда
стОят все эти "уровни потребления" и "комфортность жизни"? Лучший-то конечный
продукт это не создает ("а если нет разницы, зачем платить больше" - как оно
утверждается в рекламе). И в этом соль геоцивилизационной ситуации».

Александр Гейман совершенно неправ. Нынешние русские принципиально уступают и
европейцам, и латиноамериканцам, и арабам, и китайцам и другим – потому что они
предали сами себя, сдали свою страну и смирились с уходом из истории. Уровень
жизни, образования, здравоохранения в России до сих пор высок и кое-в-чем сопоставим
с западным только благодаря успехам, достигнутым СССР после Великой Победы. Накопленный
ресурс тает на глазах, а русские люди прошкурены, рассыпаны, не способны к прорыву
в постиндустриальный
мир и избирают во власть шкурников и негодяев, им всё по фигу, они не имеют пока
никакой исторической  перспективы и, более того, только чудо спасет их от скорого
ухода.

Вместо домыслов и упований Александра Геймана – взглянем правде в глаза. Вот
передо мной газета «Жулебинский бульвар» (март 2005, № 4 /94/), и в ней статья
её главного редактора Валерия Каткова «Тот в тоске – кому к доске» (стр. 2).
«Больше всех других новостей, на которые была богата вторая половина февраля,
меня, - пишет автор, -  удивила одна. Вернее, даже не удивила, а потрясла, даже
не потрясла, а повергла в шок. Совершенно случайно я ознакомился с результатами
исследований одной международной группы,
которая протестировала школьников из 41 страны с целью выяснить «кто на свете
всех умнее...».

И вдруг оказалось, что только 36% юных россиян в ладах с грамотой и всего лишь
2% (!), то есть один из пятидесяти, владеет родным русским языком на высоком
уровне. 

Ещё хуже ситуация в математике. Как результат: мы заняли место в последней десятке.
И это при том, что в 70-80-х годах наши школьники не просто успешно, а блестяще
выступали на всевозможных международных олимпиадах, а школьное образование являлось
предметом национальной гордости.

А кто же в лидерах? Финляндия, Гонконг, Сингапур, Корея, Япония. Школьники из
этих стран демонстрируют уровень грамотности 65-80%, а высокие результаты у 14%
(и это при наших-то 2%!!!). 

В математике высокий уровень, демонстрируемый школьниками-лидерами, ещё выше
— 25%.

Сегодня тестирование школьников уже происходит не так, как это могло быть лет
20-30 назад. Сейчас уже не требуется удивлять глубиной знаний, в последующей
взрослой жизни это если и потребуется, то только отчасти. «Ходячие энциклопедии»
заменяет Интернет. А вот что, бесспорно, будет необходимо — это умение анализировать,
то есть сравнивать и отбирать наиболее оптимальные варианты. И здесь российские
школьники явно проигрывают большинству своих конкурентов. Лишь 7% могли самостоятельно
создать математическую
модель незнакомой ситуации и предложить способ решения задачи.

Винить в отставании детей надо прежде всего сложившуюся систему образования,
когда урок тупо делится на лекционную часть и фронтальный опрос. Не даёт поводов
для оптимизма и, мягко говоря, уже немолодой педагогический состав большинства
российских школ (у нас средний педагогический стаж — 24 года, а «у них» -16 лет),
который плохо воспринимает новые идеи и привык работать по указке «сверху». Половина
студентов педвузов не собираются идти работать в школы, так как профессия учителя
— одна из самых низкооплачиваемых
и непрестижных. В то же время в Финляндии в педагогические вузы конкурс - 10
человек на место и зарплата учителя подобающая».

Александр Гейман критикует Европу, куда входит та же Финляндия, и не сравнивает
умирающую Россию с бешено рвущимися к субъектности странами Востока (КНР, Индия,
Корея, Сингапур, Малайзия и т.п., не говоря о японцах. Увы, ста низких истин
нам дороже нас возвышающий обман. Я же полагаю, что правда – бог свободного человека,
и врать не буду, пусть даже подвергнусь поношению со стороны своих больных соплеменников.