16 октября 2009 г.

Доброе утро

Что упущено в комбинации букв?

телоиф йинис йобулог ===?=== йытлёж йывежнаро йынсарк

Ответ в следующем выпуске.

Ответ на вопрос предыдущего выпуска: С момента, когда вы последний раз подводили часы, стрелка пробежала 8 часов, или 480 минут, что соответствует реальным 720 минутам, или 12 часам. Значит, часы остановились в полночь. Добавляем 10 часов, прошедших с момента остановки, получается 10 часов утра.

Цитата

Если законы математики соотносятся с реальностью, они не точны; если они точны, они не соотносятся с реальностью.

Альберт Эйнштейн

От автора

Тяга к эфемерному. Нужно ли помнить прошлое?

Эта история началась, когда я был подростком. Тогда мы часто ходили на свалку за Сормовским заводом – для нас, еще школьников, там была масса всего интересного. Меня привлекала гавань завода, где стояли колесные пароходы «Усиевич» и «Анри Барвюс», тренажер для отработки спасения экипажей подводных лодок, маскировочный док для секретной транспортировки субмарин и другие интересные объекты. Среди прочих «сокровищ» на каменной косе, скрывающей завод от реки, стояли остатки безвестного колесного парохода. Собственно, уцелело лишь машинное отделение, как раз от переборки в нос до переборки в корму. Вся прелесть была в том, что, в отличие от других раритетов, на которые я мог только глазеть, этот был доступен для облазания и общупывания. Все остальное давно было разобрано.

Я забирался внутрь и с любопытством разглядывал вековые котлы и машины, массивные ряды заклепок, причудливую вязь труб. Не раз ходил я на косу.

Став журналистом, я решил сделать фотоснимки этого раритета. В июне мне сообщили в музее завода, что все старье, стоящее в гавани, сожжено. Я торопился, поскольку уже знал о том, насколько уникальны сормовские пароходы и как быстро история уходит от нас. Слова работников музея оказались правдой: ни «Усиевича», ни «Барвюса» в гавани уже не было.

День, когда я собрался ехать на фотосессию, выдался смурной, с мелким дождем. Я припарковал машину за заводом «Волна» и пошел через свалку пешком. Здесь многое изменилось. Грузовики вывозили гравий. Исчезли бомжи, строившие здесь раньше землянки и копавшие цветмет.

Я основательно подзабыл места и медленно пробирался через мокрую зелень. В кроссовках хлюпало, брюки промокли насквозь. Вот тебе проверка, подумал я, молод ты еще или уже нет. Раньше тебя такие мелочи не смущали. Наконец я вышел на нужное место. И понял – опоздал.

Осталась одна переборка и перевернутый кусок днища, искромсанный автогеном. Фотографировать здесь было нечего. Судя по свежим швам сварки и следам автомобиля неподалеку, разбирали пароход этим летом. Он ждал меня несколько лет, а не дождался месяц. Какая ирония судьбы!

Я спрашивал свое подсознание, какой урок оно мне дает. Подсознание молчало. Я стал перебирать возможные логические выводы.

Первый, самый простой – не затягивать с реализацией возникших идей. Но этот вывод я отмел. Журналистом я решил стать уже в этом году, и с реализацией намерения не тянул нисколько – как только предоставилась возможность съездить в Сормово, я тут же это сделал, и меня не остановила погода, которая остановила бы многих.

Ко второму выводу я уже обращался ранее, и у меня нет окончательного мнения. Копание в прошлом, его сохранение не стоит затрат сил. Сосредоточиться на будущем и настоящем, а в прошлое возвращаться как можно реже.

Вечером я поделился выводами с супругой. Она со мной не согласилась. Да, хранить старье смысла нет, сказала она, но и помнить прошлое надо. Надо не для будущих поколений – они сами о себе позаботятся – а надо для нас самих. Чтобы не отрываться от своих корней. Если у Сормова такая замечательная слава, то ее не след забывать. Эти пароходы должны быть источником мотивации для новых идей и свершений, которые снова будут иметь самобытность и сормовский почерк.

(c) Роман Назаров, 2009.

Благодарю всех подписчиков, присылающих свои идеи. Благодаря вам выпуски становятся свежее.

Вам понравилось? Перешлите и своим друзьям.