Да, корпоративные тренинги обычно имеют принудительный характер. Об этом можно плакать долго, но и тут, как всегда и как во всем, можно найти нечто интересное.

Полтора десятка лет назад, как начинающий тренер, я всегда удивлялся разной температуре критицизма и разной нацеленности слушателей открытых программ (каждый приехал на тренинг по своей инициативе) и программ, заказанных для компании (та самая "принудиловка").

Если очень коротко, то первые заняты поиском возможностей для применения полученных знаний, а вторые – поиском причин, по которым эти знания на них работать не будут – в силу особенностей их бизнеса, уникальности клиентуры, специфичности продукта и так далее. То есть присланные на тренинг против собственной воли более склонны не к творческому поиску для использования новых инструментов, а к придумыванию причин, которые этим инструментам не позволят работать и которые сделают полученные знания неуместными.

По сути, тут все очень просто. Человек как–то планировал выходные, в конце концов – просто устал за прошедшую неделю, а тут – бац! – "вторая смена" (совсем как в фильме "Большая перемена"), то есть перед будущим недельным забегом отдышаться не удастся, картошку уже не посадить, пива с друзьями под хороший футбол не выпить и балкон тоже останется непокрашенным.

Представьте, как его поймали в курилке. Он успел почувствовать что–то неладное, но убегать было поздно. И тот самый Петров, с которым уже давно не ладятся отношения, злорадно поерничал:

– Иванов, тебе помочь справиться с отменой твоих воскресных планов? Может, для утешения еще сегодня вечером планерочку провести?..

Иванов вяло посопротивлялся, но никаких лазеек для того, чтобы увильнуть от "придури работодателя", найти не удалось. Вот он сумрачно и ждет субботней встречи с ненавистным пришлым умником, из–за которого пропали воскресенье, пиво, балкон и футбол.

И ведь гад–Петров в понедельник спросит, как понравился тренинг. И даже если тренинг проведет Бред Пит под тихие и светлые романсы в исполнении Анджелины Джоли, то все равно Иванову придется доказывать, что все это было неправильным, невозможным, банальным, вредным и вообще для их бизнеса неуместным.

Вот Иванов и напрягается: в каждом тезисе тренера он пытается найти зацепку для критики, повод для опровержения и аргументы для дискредитации – чтобы в отместку хотя бы опустить тренера, тренинг, всю систему бизнес–образования и Петрова в частности. Он, несчастный и обреченный Иванов, уже просто запрограммирован на сверх–критицизм. Если же тренинг показал какое–то профессиональное несовершенство Иванова, то его критицизм иногда принимает и агрессивные формы.

Но теперь представьте, что Иванов – не рядовой сотрудник, а руководитель, например, регионального филиала. Какие он предпримет усилия для того, чтобы владелец больше не портил ему выходные и чтоб больше никакие тренинги не позорили его перед подчиненными?

Для профилактики и борьбы с такими настроениями группы у тренера есть особые приемы, ибо все это – привычная рабочая атмосфера, но в связи со всем этим невольно возникает вопрос: а нет ли схожего эффекта запрограммированного протеста и в нашем общении со внешней средой – с заказчиками, с клиентами?

Конечно, это есть и в переговорах и встречах с клиентами. Потому мы так упрямо и повторяем время от времени: помним третий закон Ньютона! избегаем давления! избавляемся от категоризма!..

Александр Деревицкий